Переменная облачность

С самого утра он предавался воспоминаниям о своем детстве. Бывают такие моменты, когда забываешь обо всем на свете и вдруг начинаешь вспоминать, что с тобой случилось лет эдак столько-то назад. И из постели совсем не хотелось вылезать. Осторожно, чтобы не потревожить ещё спящую жену, он перевернулся на другой бок и вспомнил, как с друзьями построил огромную снежную крепость, и как было жалко, когда она растаяла; как впервые гулял с понравившейся ему девчонкой, как они слепили снеговика, которого потом пришлось защищать от завидовавших ему приятелей…

Снеговик растаял, девчонка куда-то уехала, приятели растворились в детстве, но осталась память об этом моменте. Он так долго рылся в закромах своей памяти, что не заметил, как отлежал руку. «Пора бы вставать» — зевая подумал он, и побрел на кухню. Сделав себе кофе, он со вздохом посмотрел в окно. Какой день подряд было пасмурно. Солнце почти не выходило из-за тяжелого траурного покрова. Иногда появлялось, радовало своим ярким, заставляющим блестеть глаза светом, освежало надежду в душе и опять пряталось, заставляя медленно угасать улыбку на лице. А оно и не против дарить свет, но как разогнать обступившие его со всех сторон тучи? И это зима!

«Вот раньше зима была…» — подумал он, и снова перед глазами пронеслись зимние, морозные, хрустящие снегом моменты из детства. Воспоминание закончилось, пленка оборвалась, и мрачная картина полу-осени полу-весны опять напомнила о своей реальности. «И новый год давно прошел, а снега всё нет». Он налил себе ещё кофе, но не сделал и глотка. Уставившись в серое небо, он нагонял тучи на свой разум. С каждой минутой его лицо становилось всё более кислым.

«Никогда больше люди не узнают старой зимы. Не видать нам больше снега, не покататься на лыжах, не повозить детей на санках. Теперь шесть месяцев будет сплошная осень. Неминуемые депрессии, самоубийства на каждом шагу, никаких снежков!..» — так он думал, разглядывая небо в надежде обнаружить там хотя бы один просвет. Но просветов не было. Доведя себя до полного отчаянья, он выпил полчашки кофе, закурил сигарету, подпер лицо ладонью и стал потихонечку жалеть себя.

— Вы только посмотрите на него! Уселся! Как будто дел больше нет!

Жена. Она всегда была неунывающей и неугомонной.

— Ну что ты расселся? — она взяла его кружку, залпом допила остывший кофе и, быстро вымыв ее, убрала в шкаф, — ты вчера мне что говорил будешь делать? А?

К этому моменту ему удалось довести свою психику до критической точки, он ждал взрыва. Закурил.

— Хватит курить дома!

Он, не говоря ни слова, потушил сигарету. За спиной что-то зашипело на сковородке. Он сидел молча.

— Яйца заканчиваются. Надо купить, слышишь?

Прошло еще несколько минут. За спиной раздалось чавканье, а он всё молчал.

— Ты кроме кофе ел что-нибудь?.. Ну что молчишь? Ел?

Он помотал головой и тяжело вздохнул. Снова послышались шипение, потом звон тарелок.

— Повернись сюда, поешь. Вот.

Запах давно не давал ему покоя, но он не хотел сдаваться и играл роль страдальца. Но тут инстинкты пересилили его. Делая вид, что совершенно безразличен к еде, он повернулся, небрежно потыкал вилкой яичницу и попробовал маленький кусочек. Она вздохнула, и с иронической улыбкой посмотрев на мужа, помотала головой. Первая доела, положила тарелку в мойку и подошла к нему.

— Ну что с тобой?

Ничего не отвечая, он продолжал медленно есть. Она подошла к нему сзади и обняла, положив голову на плечо. Он улыбнулся и, резко развернувшись, усадил ее к себе на колени.

— Просто погода такая, милая. Сам себя не узнаю.

— Ну ничего, пройдет, — улыбаясь сказала она.

Вся нагнанная им на себя тяжесть свалилась с него, сразу стало легко и весело. Он обнял и поцеловал жену.

— Ну ладно, давай собираться скорее. Помнишь куда мы должны пойти?

Она вскочила и выбежала с кухни. Он отправил в рот последний кусок яичницы и посмотрел в окно. Улыбка стала еще шире. Пошел снег.