Капля

Ты видела, спрашивает он, ты видела?

Да, она догадывается, что собирается дождь. Хотя эта тучка образовалась так внезапно, такой мимолетной кажется она на ясном бескрайнем небе, что хочется отмахнуться от нее.

Ты видела, спрашивает он, ты видела? Упала капля.

Капля? Одна капля?

Одна. Она упала точно в середину пруда.

Солнце так жарит, начинает она…

Эта капля, говорит он, поглотилась прудом. Но она оставила после себя вот эти круги. Видишь? Они разбегаются к берегам. Эти маленькие волны слегка коснутся песка. Вот сейчас…

Но солнце…

Дело не в солнце, говорит он. Дело в том, что эти микроволны сместили песчинки на берегу вдоль пруда. А еще, добавляет он, они намочили вон того муравья.

Они сидят и рассматривают мокрое насекомое.

Парень и девушка сидят под жарким солнцем.

Он и она.

Ему почти восемнадцать. Он отучился год в Большом Городе. Он ощущает себя почти взрослым.

Ей завтра семнадцать. Она не знает, хочет ли уезжать в другой большой или не очень большой город. Ей нравится здесь.

Смотри, говорит он, муравей совсем высох. Влага испарилась, и энергия капли перешла в тепло пара.

А в Большом Городе девушки красивые, интересуется она, модные?

Девушки, переспрашивает он, модные? Да, девушки, как девушки. Мне здешние даже больше нравятся.

И он рассказывает ей про глубокий метрополитен, про огромные мосты и про скоростные лифты, способные за секунду поднять человека выше местной во-донапорной башни.

Ей не понятно, зачем нужно поднимать человека выше водонапорной башни. Ей гораздо интереснее, вспоминал ли он их пруд.

Да, кстати, про пруд! — восклицает он. Представь, что муравей отдаст часть своей энергии обратно в пруд. И каждая песчинка на берегу чуть-чуть сползет вниз и легонько качнет кромку воды. И тогда на поверхности пруда вновь образуется круглая волна, но она будет сходиться к центру водоема.

Это не нарушает Первый закон термодинамики, важно говорит он и смущается. А может Второй? Он испуганно смотрит на девушку, но она ничего не говорит – она не знает, сколько номеров у законов термодинамики. Она такая красивая…

Он чувствует себя таким умным. Это его первое самостоятельное публичное выступление.

Эйнштейн так и не смог разобраться, откуда появилась Вселенная, говорит он, словно читает лекцию.

Она слышала про Эйнштейна. Читала в каком-то женском журнале про даму, которая мечтала иметь такого же умного ребенка, как Эйнштейн и такого же красивого, как она сама.

Эйнштейн так и не смог разобраться со всей Вселенной, говорит он. А что если представить наш пруд после того, как волна сойдется в центре?

В центре, спрашивает она? Она никогда не задумывалась о своем ребенке, но вот, пожалуй, от него она бы захотела… Такого же умного!

Да, в центре, терпеливо повторяет он. Мы же договорились, что муравей и песчинки на берегу будто создали антиволну, она распространяется совсем как та волна, которую мы только что видели, но наоборот.

И что же произойдет, интересуется она, что наступит в центре пруда?

Капля!

Вертикально вверх взлетит капля!

Вертикально вверх взлетит капля и достигнет тучи!

Поменяй следствие на причину, и ты увидишь, как все может получиться, довольно смеется он!

Она тоже смеется.

На ней тонкое платье.

И тут он остро ощущает, как его годичные впечатления выветриваются, словно слой свежей краски под жарким солнцем. Запах дурманит, но слой неглубок и истощается.

Брось он сейчас все городское, останься здесь – и забудется прожитое, превра-тится в неясный сон.

Лечь в эту траву, и ее стебли покажутся выше неба.

Вокруг миллион невозможных запахов.

Трава, небо и ее колени!

Такой же умный, думает она, такой же красивый.

Ну, в общем, все возможно, запинаясь, говорит он.

Он в сильнейшем смущении. Она опустила глаза и не поднимает их.

Если капле суждено взлететь вверх, то дело только в том, как слаженно сработают песчинки и мокрый муравей на берегу.

Она закрывает глаза.

Такой же умный и такой же красивый где-то на расстоянии в несколько месяцев пытается помочь всей Вселенной работать слаженно. Ему нравится такой умный папа и такая красивая мама!