Мать и Мама

— Мать продам! Мать продам! — кричал на блошином рынке торговец, высокий лысовытый брюнет, время от времени поднимая над головой книгу Максима Горького «Мать». — Десять рублей! Всего десять рублей!

В момент, когда он положил книгу на прилавок, к нему обратилась пожилая женщина:

— Да что же ты такое говоришь? Как можно продать мать, самого дорогого человека?

— А мне всё равно! Да книга эта. Хочешь — бери, не хочешь — проходи.

Он ткнул рукой в засаленную обложку.

Пенсионерка покрутила пальцем у виска: ненормальный, что ли?

А продавец продолжал:

— Мать продам! Продам мать! Десять рублей! Всего десять рублей! Налетай — покупай!

А мне вот не всё равно. Я не книгу имею в виду. А маму, естественно.

Те, кому сейчас далеко за тридцать, помнят эту книгу пролетарского писателя. Её преподавали на уроках литературы в средней советской школе. Герой повести идёт на коммунистические баррикады, а его мать, простая женщина, в какой-то момент следует за ним. И всё это потом приводит к разрухе и большой крови. На семьдесят лет.

А моя мама была другой. Она родилась в середине двадцатых годов в дворянско-купеческой, обедневшей к тому времени, семье. Чудом было то, что её родители не были уничтожены в мировой и гражданской войне и нашли друг друга среди революционной чумы.

Её поколение с огромными потерями пережило вторую мировую войну. Мужчины-ровесники и чуть постарше были убиты и остались лежать в братских могилах. У её подруг личная жизнь не сложилась. Одна, Рива Самуиловна, вышла замуж в пятьдесят лет за вдовца-пенсионера. Другая, тетя Люба, как я её называл, родила сына от женатого мужчины, с которым познакомилась на танцах. Сейчас этот сын и семеро внуков проживают в Израиле.

Мама вышла замуж за человека разведённого, моего отца, у которого уже были дети.

Но сказать хотелось вот о чём. Как она мне, своему сыну, помогала. И это было чем-то похоже на горьковскую мать, но только совсем в другом направлении. Безо всякой революции.

В конце девяностых годов решил я оставить пустую работу охранника, на которой едва перебивался с хлеба на воду. И заняться мелким бизнесом. Скупать книги у населения и продавать через букинистические и антикварные магазины.

Мотивации были следующие: не ходить каждый день спозаранку на работу; не подчиняться примитивному и некомпетентному начальнику; действовать самостоятельно; ну и, разумеется, разбогатеть. Скажу сразу, что последнего не получилось. И, видимо, не случайно. Дело в том, что для того чтобы разбогатеть с нуля в такой деятельности, как скупка книг, нужно действовать масштабно. Во-первых, желательно иметь машину для перевозки литературы, а её у меня не было. Таскать сумки с товаром тяжело. Мало таких людей вы увидите в общественном транспорте. Всюду налегке клерки да офисные работники. Да и тарифы на проезд государство взвинтило так, что из около тридцати рублей за поездку на метро десять вы отдаёте за ненужную вам полоску-билет. Во столько он обходится самому метрополитену. Во-вторых, нужны связи во многих магазинах. Иначе книг вы туда поставите на комиссию «в час по чайной ложке». У меня были только в некоторых. Лучше всего иметь собственную торговую точку, что стало в последнее время всё сложнее и сложнее, из-за того, что власти, напротив, предпочитают торговые точки так или иначе ликвидировать, а там, где они ещё есть, «доить» их больше и больше.

Как бы там ни было, но пять-шесть лет в начале двухтысячных годов я успешно скупал книги. На квартирах, барахолках, в библиотеках. Но в основном, именно на дому. И звонки от продавцов принимала мама. Любил я тогда поспать подольше, а телефон стоял в её комнате — она болела и из дома не выходила.

Эти пять лет мама выполняла роль секретаря на телефоне, и весьма успешно. Вежливо и любезно отвечала на вопросы. Выясняла, что за книги люди предлагают. Записывала адреса и телефоны.

Через какое-то время она не хуже меня знала конъюнктуру книжного рынка и ориентировалась в предложениях.

Когда я в очередной раз купил каки-то книги у одной пожилой книголюбки, женщина меня спросила:

— А кто это у вас отвечает по телефону?

— Мама, — ответил я.

— Она это делает блестяще! — восхитилась пенсионерка. — Прекрасно умеет разговаривать с людьми. Великолепно!

Помощь мамы была неоценима. И понял я это тогда, когда её не стало.

Хотел подчеркнуть, что помогала она сыну в его деле не раз-другой, как героиня повести Горького, а много лет, осмысленно и верно.

А я, как видите, посвятил этому не многословную и туманную повесть, а небольшой рассказ-эссе. «Краткость — сестра таланта».

Всем бы такую же добрую, трудолюбивую и преданную маму, какая была у меня!

P. S. А торговца того, что кричал, что мать продаст, полисмены схватили. За продажу на толкучке нового товара. И никто за него из соседей почему-то не вступился…