Мотыльки

Человека, который поймал меня, когда я падал, звали Холден Колфилд.

Я уже летел в бездну, ветер царапал мне лицо и что-то шептал на ухо. Я улыбался, хотя не знал, что ждёт там внизу, мне было весело. Поэтому я очень расстроился, когда чьи-то руки схватили меня за шиворот и остановили падение.

Человек вытащил меня на верхушку холма и сам упал рядом. Я тяжело дышал и никак не мог поверить, что этой свободы, которая только сейчас принадлежала мне, больше нет. Я краем глаза посмотрел на человека. Он был молод, хотя в лице и в глазах читалось презрение ко всему сущему.

Мы лежали на траве и смотрели в звёздное небо. Первым тишину нарушил он.

— Зачем ты это сделал?

Я задумался. Я никогда не отдавал себе отчёта в своих желаниях, и теперь такой простой вопрос сбил меня с толку.

— Я хочу быть свободным, — ответил я.

Он приподнялся на локте и взглянул мне в глаза.

— С чего ты решил, что там есть свобода? Там только бездна и ни черта больше.

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю. Ты думаешь, я тебя одного поймал? Я ловил многих, которые упали ещё ниже, чем ты. Я видел, что творится там. И они мне много чего рассказывали.

— Кто ты?

— Меня зовут Холден Колфилд, если моё имя тебе что-нибудь говорит.

Мне его имя ничего не говорило. Я спросил:

— И чем ты занимаешься по жизни, Холден Колфилд?

Он некоторое время смотрел на Луну.

— Смотри, какая бледная сегодня луна,- он перевёл взгляд на меня, — я ловлю таких, как ты, Джейк.

Меня почему-то не удивило, что он знает моё имя.

— Вы всё время хотите падать, — в его голосе слышалась грусть. – Каждую секунду кто-то срывается со скалы и тогда я ловлю его. Ваше место здесь, на вершине.

Я сел и оглянулся. Позади нас простиралось огромное поле, на котором росла рожь. Со всех сторон была рожь. Она колыхалась под ветром и я, если принюхаться, чувствовал её запах.

Холден тоже сел.

— Чувствуешь, как она пахнет? –спросил он.

— Да.

— Я люблю этот запах. Там внизу его нет. Поэтому мне непонятно, чего ради вы с таким упорством норовите сорваться.

Со стороны поля, заросшего рожью, послышался детский смех. Я испугался. Я думал, что дети подбегут к краю пропасти и полетят вниз. А ведь их так много. Холден не сможет их всех поймать, если они упадут вместе. Но детский смех отдалился от нас, а потом исчез совсем.

— Они тоже когда-нибудь решат прыгнуть, — спокойно сказал Холден.

— Но ты их поймаешь?

— Кого сумею. Ты думаешь, я волшебник какой-нибудь? У меня не сто рук. Джейк, каждую секунду сто человек шагает впропасть, а я успеваю поймать только одного. Сейчас этим счастливцем оказался ты. Но если ты решишь опять полетать, то не надейся, что я снова протяну руку и схвачу тебя.

Снова послышался детский смех.

— Слышишь их? – спросил Холден. – Они играют, им весело, они не знают ещё, что там, где кончается рожь, начинается пропасть. А теперь посмотри сюда.

Он поднялся и подошёл к краю утёса. Я встал рядом с ним.

— Куда смотреть? – спросил я.

Он не ответил, только показал рукой вперёд.

Я посмотрел туда и ничего не увидел, потому что везде была темнота.

— Холден, — сказал я, — я не вижу ровным счётом ничего.

— Терпение, Джейк, — отозвался он, -только терпение.

Я снова посмотрел туда, куда он показывал. Постепенно глаза привыкли к темноте, либо уже наступало утро, но я увидел, что с противоположной стороны от нас находится такой же утёс. Потом я присмотрелся и понял, что это наш утёс. С другой стороны пропасти я видел скалу, на вершине которой стояли мы с Холденом и смотрели на нас.

Холден рядом шумно выдохнул, и тут же вокруг других нас появилась целая кавалькада белых-белых мотыльков. Они летели со стороны ржаного поля, они кружились над нами, вокруг нас, сидели у нас на плечах и на головах, а некоторые летели в пропасть. И мне так было жалко этих мотыльков, что летели в пропасть. Я хотел крикнуть, чтобы они остановились.Когда они опускались совсем низко, они не были уже такими белыми, а потом полностью растворялись в черноте.

Я посмотрел на Холдена. Вокруг нас никаких мотыльков не было.

Когда я снова посмотрел на других нас, мотыльков там стало ещё больше. Холдена и меня почти не было видно. Всё же я рассмотрел, что Холден поймал одного мотылька за крылышки и швырнул его обратно в ржаное поле. Потом поймал второго, третьего, четвёртого. И всех их он швырял обратно в поле. Я захотел помочь Холдену и тоже стал ловить мотыльков.Но они были очень быстрыми и юркими, и я так ни одного и не поймал.

А потом Холден снова с шумом выдохнул, и я увидел всё так как есть.

На другой стороне пропасти не мотыльки летали вокруг нас. В пропасть прыгали люди. Молодые, старые, мужчины, женщины, дети, все они подходили к краю, кто бегом, а кто медленно, но никто на краю не задерживался, они все летели вниз. И Холден хватал не мотыльков, он хватал этих людей за воротники или за руки, некоторых даже за волосы и толкал их обратно в ржаное поле. Не проходило ни секунды, чтобы хоть кто-нибудь не падал в пропасть. И каждую секунду Холден кого-то ловил и толкал обратно в ржаное поле.

— Ты задержался на краю пропасти, перед тем как упасть, — сказал Холден, — понятно тебе? А они летят вниз и даже этого не понимают. А ты задержался и поэтому видишь.

И когда он это произнёс, вокруг на сзакружились белые-белые мотыльки. Я протянул руку и схватил одного за крылышки, потом поднёс к глазам, чтобы рассмотреть.

Может мне показалось, но вроде бы он тоже на меня смотрел.

Я размахнулся и швырнул мотылька обратно в ржаное поле.