И ты выключаешь один за другим...

И ты выключаешь один за другим слова,

погружаешь в беспамятство с камнями на тонкой шее.

Никто не выплывет. Никогда.

Тюрьма-иллюзия как лоза

вонзается в плечи, и тяжелеет

внутри —

там строится Вавилон, пронзенный спицами как зародыш,

в пески вонзающий гипс колонн,

облитый старостью, шелком, тенью,

идущий следом и как набат

бронзой наречий гудящий в сердце.

Никто не пустит тебя назад,

кровью пропитано полотенце,

а легкие будто обнажены,

и ребра ноют как в первой драке

забудь и выплюнь свои мечты,

и улыбайся же, ну, щербатый..

Но ты еще помнишь — нёбо щекочет смех,

и выгнул Гольфстрим синий дельфиний хвост,

и ангел отводит бури от (имя рек.),

но над тобой — вода, и полночный мост.

Но кислорода в легких —

на поцелуй,

там ветвится ясень, и рвется сквозь кожу вверх

ты кричишь

как пальцы любят нервозность струн,

как пахнул черемухой светлый апрельский снег,

как ты обещаешь, как веришь,

как хочешь жить...

Но гаснут один за другим простые слова,

и донные рыбы плавниками коснутся глаз —

никто не выплывет. Никогда..

И вырастет дерево на середине реки

протянет ветви зеркальной луне навстречу —

как мечта, переведенная на все языки

как иллюзия, сковавшая и —

окрылившая плечи...