ВСЕ СТИХИ И ПОЭМЫ (2001 - 2022) КНИГА ТРЕТЬЯ. Алексей БОРЫЧЕВ

2008 — --— 2022 годы

Лесная тропа

Лесная тропа — ты колдунья лесная! —

Чаруешь улыбками яркой листвы.

В глуши я. А где?.. — я не знаю, не знаю!

Пью токи июльской густой синевы.

Тропа, ты единственно, — что неизменно

В таком беспокойном и злом бытии...

Лишь ворон кричит, и, подобны мгновеньям,

Снуют по опавшей листве муравьи...

Ах, если бы всё постоянно так было,

И детство б моё не ушло, не ушло! —

Как было бы славно! Как было бы мило!

Но хрупко мечты моей чудо-стекло...

Солнечной девушке

(акросонет)

Мерцаньем звёздного пути,

Астральной бездною опасной, —

Решай: Тебе одной идти

Из сказки, чудной, дивной, страстной.

Небесная! Успей найти

Единый путь. — Да будет праздник!

Когда успеешь отцвести,

Ах, будет всё однообразно...

Укрой себя от суеты,

Храни хрустальные мечты...

Ах, Ты опять… опять тоскуешь!

На небо бледное глядишь.

Ему-то что!.. А Ты грустишь.

Но сказки чудные рисуешь!

Романс

Расчесала вЕтров пряди

Чародейка ночь,

Чтоб июльскою прохладой

Нам с тобой помочь.

Чтобы мы с тобою вместе,

Милая моя,

Под луной слагали песни,

Счастья не тая.

Шелестела фиолетом —

Платьем в кружевах.

С нею танцевало лето

Под гармонь, в лугах.

Улыбались с неба звёзды

Нам с тобой двоим.

Мы вдыхали мятный воздух,

Наслаждались им.

… И бродили, и забыли

Мы с тобою всё,

И мечты все обратили

В краткий счастья сон...

Вот заря смеяться стала.

Улыбнулась ночь.

И сказала: Как устала!

Ах, пойду я прочь. —

В снежнопенные туманы

Канула она.

...............

..."Милый, как всё было странно...

эта ночь… луна..."

Романс

Лазоревый простор небес

Нам машет крыльями зари. —

Пребудь зарёй в моей судьбе,

Себя навек мне подари, —

Чтоб от сиянья крыл твоих

Рассеялся туман души,

И чтобы нас с тобой двоих

Венчали счастья миражи.

Чтоб в пламени жестоких лет

Не отпылал тот идеал,

Который дарит счастья свет,

Так долго я его искал!

Так долго я его хотел,

Что разум плавился во мне:

Слиянья душ! Слиянья тел! —

Как в трепетном и добром сне...

О снежнопенная мечта!

Как горячо твоё вино!

Как пламенны твои уста!

И как мне без Тебя темно!

О не покинь меня! С Тобой

Не страшен ужас бытия,

Начертанный самой судьбой.

Ты слышишь ли, Мечта Моя!

Сорвись кометою с небес,

Лучом простор мне освети...

Как трудно без Тебя мне здесь, —

На этом дольнем, злом пути.

Хороший мужик!..

(… поэту Григорию Фёдорову)

Хороший мужик, этот Фёдоров Гриша! —

Умеет со всеми так славно дружить.

Стихи и рецензии лихо он пишет,

И дружбою стоит с таким дорожить.

Восторги, посланья, признанья, приветы

На крыльях любви долетают к нему:

Ему признаётся в любви вся планета!!!

Не надо и думать — зачем? почему?..

Ведь Ты или я пожалеем Петюню,

Поплачем о доле, о горькой судьбе. —

Стихи очищают, — и бодро и юно,

Доступно, понятно, — и мне и Тебе.

Немного лубочно — так это и лучше!

К чему нам Бодлер или Бродский? Зачем? —

Они ведь не пишут рецензии кучей

И баллы поднять не помогут ничем!

Марине К.

Золотая моя, золотая!

Небеса ль по Тебе тоскуют!..

В алой дымке утонешь, тая...

Как найти Тебя — вот Такую?

Золотая моя, золотая!

Плачут, плачут небесные струны,

И поют Серафимы из рая:

Быть божественной, знаем, трудно!

Золотая моя, золотая,

Не безгрешная, не святая,

Как люблю я Тебя вот такую —

Не безгрешную, но… святую!

Простые стихи...

Помоги быть с тобою рядом.

Быть с тобою мне очень нужно.

День с тобою — судьбы награда.

Без тебя с каждым днём всё хуже.

Специально простые строки

Я пишу тебе. — Так вернее,

Потому что слова — жестоки,

Потому что душа — темнеет!

Ах, успеть бы тебя увидеть

И устами тебя коснуться,

Закружиться с тобою в выси,

И на Землю… не оглянуться.

Как хочу быть с тобою вместе! —

Ты представить себе не можешь.

Спеться, слиться единой песней,

Хоть на миг один...

— Ты поможешь?!..

Хоть на миг один!.. Хоть на часик!..

Быть с тобою. С тобою рядом.

Знаю точно: С Тобою — счастье!

Да и большего то — не надо...

Ведь и большего то — не нужно! —

Потому что с ума сойду я.

Без тебя мне всё хуже, хуже...

Твоего хочу...

Поцелуя!

Скажи одно...

Когда впервые обниму я

Тебя в осенний ясный день,

Скажи ОДНО: ' А — поцелуя?.. —

Смелей! — Не будь же ты как тень'!

Когда уста к устам приблизим

Под треск пылающих свечей,

Скажи ОДНО: ' Хоть день из жизни

Побуду я твоей! твоей'!

Когда, испепеляя тело,

Касаться буду я тебя,

Скажи ОДНО: 'Сама хотела,

Тебе отдамся я любя'!

Когда рассвет пробьёт по окнам

Осенним тягостным лучом,

Скажи ОДНО: 'Господь помог нам,

Я не жалею ни о чём...

… И вот тогда, когда помчишься

На север, Ясная Звезда,

Подумай так: 'С тобой, "зайчишка",

Я не расстанусь никогда!!!'

Тебе, любимая

Пусть палящее золото свеч

Наполняет фиал твоей страсти.

Чтобы в первую нашу из встреч

Воссияло победами счастье,

Чтобы мысли, испив глубину

Твоих чувств, принесли вдохновенье,

Чтобы нам с тобой в нём утонуть,

И вкусить и восторг и томленье.

… Мы с тобою порхаем в ночи, —

Мы с тобою, как лунные дети, —

Ты, восторги вкусив, прошепчи:

Поцелуй ты меня на рассвете.

Одиноко блуждает октябрь

Посреди белостволых столетий,

И шепчу я тебе: О, дитя!

Поцелуй ты меня на рассвете.

Каблучками стучащая ночь

Вытанцовывает пируэты.

"Приласкай, не гони меня прочь,

Поцелуй ты меня на рассвете."

Чтобы воздух октябрьский сырой

Наполнялся бы пением эльфов.

Наслаждений навязчивых рой

Устремился б к пылающей дельте.

Чтобы тело светилось твоё,

Обнаженное страстное тело,

И чтоб губы шептали своё:

Я хотела тебя… Так хотела! —

Запекались до первого "нет..."

И потом снова "Да!" — говорили,

И чтоб видел свинцовый рассвет, —

Что мы ночью с тобой натворили.

Чтоб астральные волны тебе

Донесли апогей наслаждений,

И чтоб я у тебя на судьбе

Не остался бы серою тенью.

Кристальной сказкою дробясь...

Кристальной сказкою дробясь

В лучистых снах многозеркалья,

Потоком проливаешь страсть

В бокал души своей хрустальной.

Цветёт шампанский аромат

Над тем бокалом… тлеют свечи...

И не беда, что пролит яд,

И — что последним будет вечер.

Испита снежная заря

Одним мечтаньем —

грустным взором.

И ты, взамен себя даря,

Глядишь с тоскующим укором.

И снова ласковым лучом,

Упавшим вдруг тебе на плечи,

Пленима, шепчешь: Ты о чём?.. —

С тобой другой хотела встречи.

И загадаешь в небесах

Иное таинство, и снова

Поверив в сказки, чудеса,

Пребудешь в поисках другого.

И снова станешь ты одна

Под куполами мирозданья,

Одной мечте своей верна —

Искать веселия в страданьи.

Тебя умножат зеркала

И кто-то обратит их в искры.

И будет боль… и звон стекла...

Фортуны — беспощадный выстрел!

***

Лебединая тонкая шея!

Научи поцелуям меня,

Научи меня, скользкого змея,

Научи меня, тайной маня.

Очи милые. Тихие очи!

Научите, как душу понять!

Научите, как страстною ночью

Ваше тело истомой обнять!

Опали меня пламенем чресел,

Одурмань ароматом волос,

Чтобы я был безумен и весел...

Пусть потом будет горько до слёз!..

Шампанская печаль...

Цветёт шампанская печаль

Во глубине твоих очей.

Переливается хрусталь

Твоей души огнём свечей.

Ах, ангел белоснежный мой,

Весь в озарении зеркал,

Прими, прими земной покой,

И ты отыщешь идеал.

… Как магний, бледное лицо,

Гудит сиреневая ночь...

Возьми из рук моих кольцо,

И дьявола, и Бога дочь.

Сонет вздорной девочке...

(сонет)

Легко так душами играя,

Как будто мячиком дитя,

Надежду в каждом возжигая,

Стихом брильянтовым блестя,

Земного захотела рая,

То — негодуя, то — шутя,

То — пламенем, то — льдом пылая,

Как переменчивый октябрь...

Любовь? — сплошная лихорадка!

Хотя и благостно и сладко

Бывает в думах о тебе,

И многие — за миг с тобою

Вкусили б горе, муки, боли,

Но ты… не изменишь… себе!

Чёрное

По чёрной тропе неудач,

Блистая пороком, мы шли;

И слышали стоны и плач,

Вкушая печали Земли.

И промысел божий тебе,

И лунною ночью, и днём —

Дал знаки в нелёгкой судьбе,

И стала ты Звёздным Огнём!

Но в горнюю даль от меня

На крыльях унёс Серафим, —

Там стала ты — ярче огня!

А я стал — от пламени дым...

Вдруг двое явились, и ты

Сказала: 'Берите меня. —

Отпейте моей наготы!

Вкусите плотского огня!'

И падало платье на пол...

И два очумелых ужа

Тебя обвивали… Напор

Сдержала ты, еле дыша!

И новые силы к тебе

Тропой потаённой пришли,

И снова под сводом небес

Тюльпаны для нас расцвели!

Звенящее

Я целую листья

Оттепелью зимней,

Распуская розы

В утреннем саду.

Ты сказала робко:

"Прошлое прости мне",

И душа звенела,

Обратясь в звезду...

Томима дольними путями...

Томима дольними путями,

Свечой сгорала в пустоте,

И под мечтаний куполами

К тебе являлись всё не те...

Загадкой снова зажигали

Твою пресветлую свечу,

Но страсти чувствами не стали,

Так и ответь им: 'Не хочу!..'.

И тополиною метелью

Ко мне на сердце упади.

Скажи одно: 'Я так хотела,

Не важно — что там впереди!'

Огнём рубиновых созвучий...

Огнём рубиновых созвучий,

Строкой слепительной своей

Ты растопила лёд колючий,

На сердце пролила елей.

Передо мною замелькали

Минувших бликов миражи,

И мне, как драгоценный камень,

Открылся мир твоей души.

То — аметистом, то — топазом,

То — розовым, то — золотым,

Ты озаряла грешный разум

Стихом палящим и святым.

К тебе под парусом надежды

Стремил, стремил свои мечты,

Чтоб падали твои одежды,

Чтоб обнажённой стала ты,

Чтоб, наготу осознавая,

Вдруг замерцала в темноте

Предвестием иного рая,

Прикосновением к мечте.

Я опустился б на колени,

Вдыхая тёплую фиоль,

И красками прикосновений

Рисуя сладостную боль.

Скользя неистовою кистью

По лёгким лунным миражам

К загадке, полной дерзких истин,

Ко влажным потайным мирам...

Сливались с вечностью мгновенья,

Кружились звёздные миры,

Переплетались страстно тени

В аккордах огненной игры.

Разводя кругами вечность...

Разводя кругами вечность

По реке небытия,

Ловим мыслью бесконечность,

Сердце от любви тая.

Перепутаем секунды,

Поменяем на года. —

Не останется и фунта:

В сердце — голь и нагота.

Все великие законы

Духом полнятся одним.

Интегралы и фотоны

Смысл теряют перед ним.

Все потуги и попытки

Вдоль по лезвию пройти

Стоят нам одной улыбки,

Мир улыбкой освети.

Озарений иероглиф

Неоконтурен, размыт;

И не важно — фатум, рок ли —

В пелене его таит.

Всем воздастся по решенью

Строгих судий, тех, что мы

К счастью или к сожаленью

Не увидим из тюрьмы. —

Из порабощенья знаньем

Тесных областей ума,

Где — расплывчатая — тайна,

Бессловесна и нема.

То ли дни короче стали...

То ли дни короче стали,

То ли я слабее стал,

Только выгорел местами

Яркой осени кристалл.

Лихорадкою рябины

Всё вокруг поражено.

Два луча, как два рубина,

Солнце бросило в окно.

На просторах тьма гуляет...

На просторах тьма гуляет,

Камышами шевелит.

Эхом и собачьим лаем —

Воздух августом прошит.

На просторах — там ли, тут ли —

Ожидание цветёт.

Остывающие угли

Рассыпает небосвод.

Утро смело улыбнётся...

Рассмеётся тишина,

И за лесом оборвётся

Перетёртая струна.

Печальным звоном колоколен...

Печальным звоном колоколен

Рыдал густеющий закат.

Стрелою сумрака расколот

Колоколов глухой набат.

… Заговорили страстно звёзды

Росою ясною с травой.

И загорался тайной воздух,

Великой тайною ночной.

С востока тихо приоткрылся

Хмельной багровый глаз луны

И серебристо закружился

Мир в ожиданье тишины.

Берёзовой лесною лаской

Тьма утишала краски дня

И лунною хрустальной сказкой

Она плыла вокруг меня.

И тени синие ложились,

И ночь туманная цвела,

И мы с тобою — вместе...

Или...

Судьба опять мне наврала?

Один час — в Былом...

Нет ни тревог, ни сожалений...

Полынь — трава… полынь — трава...

Паду пред прошлым на колени,

Найду прощальные слова.

И снова, снова озарится

Зарницей прошлое во мне,

Как будто яркая жар-птица,

Танцующая при луне.

И набегают злые тени,

И звёзды падают в траву,

А я стою всё на коленях, —

Мечты в отчаянии рву.

Мелькают дорогие лица,

Как спицы времени колёс.

Ни согрешить, ни помолиться...

А что же делать? — время слёз!..

Кому-то улыбнётся счастье...

Кому-то просто подмигнёт...

А я побыл с тобою часик,

Моё Былое, и — вперёд...

Призывное

Совершая круг ошибок,

Замыкаем круг удач.

Поменяем на улыбки

О любви тоску и плач.

Друг у друга отразимся

В душах светлою звездой, —

Озаримся! Восхитимся! —

Я — тобою, ты же — мной.

В этом мире — в дольнем мире! —

Будто всё обречено.

Холодно в пустой квартире.

Хлопья снега бьют в окно...

Расстоянье… Расставанье...

Что ещё? — Полно всего!

К чёрту — разочарованье.

Мы добьёмся своего!

Нам с тобой — весенний воздух!

Нам с тобой — туман, роса!

К чёрту — это слово 'поздно'. —

С нами Бог и небеса!

Дни текут святой водою. —

Это наши!.. наши дни! —

Ты звезда? — так будь звездою!

Лучик с неба протяни.

Любить и ненавидеть...

Когда пришла ко мне Она,

Упали моей веры своды.

Посеянные семена

Добра

свои не дали всходы.

Когда пришла ко мне Она,

То тьмою луч поработился.

Но вот дела… — Она — одна!

Найти Другую не стремился.

Когда ко мне пришла Она,

Я научился ненавидеть!..

Её, Былую, не догнать,

А Будущую — не увидеть...

Бывает...

Тропою лесною хвойной

Ко мне пришла любовь.

Улыбкою спокойной

Обрадован я вновь.

Ты где была, Беглянка?..

Года прошли! Года!..

Сбежала спозаранку,

И не сказав — куда?..

А помнишь то Былое? —

Шептала: 'не грусти',

Как перед аналоем,

Далёкое: 'прости...'

Теперь вот — майский вечер.

Опять со мною Ты.

Опять на небе — свечи,

А у тропы — цветы...

Глядим, вдыхая хвою,

Одни, глаза — в глаза,

Привыкшие к покою,

Отвыкшие к 'нельзя'.

И догорает вечер

Улыбкой в небесах.

На небе звёзды-свечи,

И слёзы на глазах...

Не спорю...

"Всё вокруг бездушно,

Дико, непонятно.

И на солнце даже

Тёмненькие пятна.

Всё вокруг — подделка.

Ничего — живого!" —

Говорит мне кто-то,

И я верю снова.

С ним я и не спорю:

Бесполезно… тошно...

Потому что знаю:

Всё живое — в прошлом.

Зеркальной каплею смолы...

Зеркальной каплею смолы

Рыдало солнечное лето,

Когда предательской иглы

Коснулось сердце Лизаветы.

И в злом кружении миров,

Вмиг ощутив астральный холод,

Тоску стареющих дворов,

Духовный чувствовала голод.

Ещё тепла её печаль,

Надежда в сердце не угасла...

Но так хотелось закричать

О том, что всё вокруг ужасно.

О том, что бытие дрожит

От ужаса релятивизма,

О том, что воздух весь прошит

Подобием нелепой жизни.

И так пронзительно звенит

Души истёртая мембрана,

И ядом истекают дни,

И зеркала полны тумана...

… Но только ласковый закат

Положит лучики на плечи,

И до утра не пьётся яд,

И ночь молчаньем душу лечит.

Послесчастье

Послесчастье на вкус сладковато.

Ароматно оно порою.

И пушисто оно, как вата.

И блистает оно зарёю.

Только блеск его, как румянец,

Лихорадочен, беспокоен.

Не укроешь той ватой рану,

Ароматом — тленья не скроешь.

И, вкусивши его, как яда,

Как безвыходную пилюлю,

Получаем одно в награду:

Послечувствия злую пулю.

Цепенящая сталь событий

Поражает больную душу,

И прошедшее — позабыто...

И грядущего строй нарушен.

Настоящее — чёрно-белым

Фотоснимком в окне мелькает.

Над бесстрастием — нет победы.

Не поднять стопудовый камень...

Калейдоскопами событий...

Калейдоскопами событий

Блистает жизни фейерверк,

Когда сомнение убито,

Когда фортуна рвётся вверх.

Но, если прошлое венчает

Лучом забвения мечты,

То это явно означает,

Что ты у пропасти почти.

И отблески былых видений

Не часто душу веселят,

И каплет, каплет яд сомнений —

В бокал души — сомнений яд...

***

Как можно быть счастливым в настоящем,

Когда полна печалями Земля.

Доволен жизнью был далёкий пращур, —

Незнание своё благословлял.

Как можем мы — далёкие потомки

Среди бетонных стен покой искать,

Когда просторов нет и нет котомки,

В которой — хлеб да Божья Благодать?

Звёзды...

Рисуя страстные узоры

На полотне своей судьбы

И проливая слёз озёра,

Не в силах прошлое забыть.

И лунным бликом ожиданье

В нас переменчиво цветёт...

'Скажи, когда конец страданью?..' —

Мы вопрошаем небосвод.

Но звёзд колючие ресницы

Стальной тоской мерцают нам:

'Закройте очи, и приснится

Тот Мир, что отдан временам;

Закройте очи — память быстро

Былое счастие вернёт.

Прощальный блеск его лучистый

Растопит будущего лёд!'

— — Скажите, звёзды, отчего же

И вы тоской напоены?

И Вы, сияющие, тоже

Отравой прошлого полны?

… Но звёзды гасли осторожно.

Былое — это был их свет. —

Мы разговаривали с Прошлым,

А Прошлого ведь вовсе нет!

Зарёю небо отвечало:

'Мертвы они, давно мертвы...

Чтоб после смерти излучала

Душа, — как звёзды, будьте — Вы!'

Утра вешнего цветок...

Из сырой еловой гущи вырывается восток.

Тишиною расцветает утра вешнего цветок.

Шепелявят неустанно под ногами злые мхи.

Сонно напевают сосны утра вешнего стихи.

'… Как летала? Что хотела этой ночью? — расскажи!..' —

Феями полна дубрава — оживают миражи.

Просыпаются берёзы, и тихонько говорят.

Серебристо — лунно — росный расцветает их наряд,

Растворяются в туманах, мокнут лунною слезой.

Оживляются поляны, полыхает горизонт.

Ускользает злого ока тьмою напоённый взгляд.

Переменчивые тени тихо душу веселят.

Улетают белым роем феи в утренние сны.

Я — с тобою! Ты — со мною!

Мы — в объятиях весны!

За горизонтами...

За горизонтами событий

Блеснёт прощальный свет зари...

И снова — прошлое отлито

В блистающие янтари,

И снова смехом белых хлопьев

Кипит веселия вино,

И снова шарик мыльный лопнет

В миг пробуждения от снов.

Поляна вечности полита

Дождём сапфировых надежд.

… От — мезозоя, неолита, —

Душа — нагая, без одежд.

Она открыта злому взору,

Как льдистые в стекле узоры,

Как тайна вечная любви, —

Очам астральных визави...

Скрывают формы суть предметов,

Но среди россыпи снегов

Любая тайна вмиг раздета,

И ты ко счастью готов. —

И загораются рубины,

В бокале плещется вино,

Покуда в сердце есть глубины,

Которым быть разрешено!

Девушка Севера

Девушка Севера, девушка Сон — ты!

Хлопья с небес на тебя рассыпает

Снежною сказкою сонное солнце. —

Вмиг усыпляется страстная память!

Самая светлая зимняя фея!

Льдистые слёзы тебе на ресницы

С неба слетают, под солнцем краснея,

И расцветают, готовясь присниться. —

Лунные блики во сне заблистают

Песней согласной весенней капели,

Звоном зовущим мечты охрусталив,

Музыкой севера сон освирелив.

День угасает, спасая от страсти

Сердце, бессильное пред красотою.

… Девушка Севера! — Кто твоей властью

Был полонён, тот простился с мечтою.

***

Я спросил у тишины:

На х… я мы все нужны?

Отвечала тишина:

'Не отправился б ты на...

Тоскою лунных переливов

Тоскою лунных переливов,

Отравой времени дыша,

Пред тайною молчит пугливо

Заворожённая душа.

Алмазным блещет метеором

По небу путь её, и я

Тоскую по тебе — в которой

Основа сути бытия.

Лесною тайною дорогой

К тебе, Царица, не дойти,

И не коснуться, недотрога,

Тебя, зовущую цвести.

Земная тёмная обитель,

Контрасты жизни поменяв,

Навеки скрыла от меня

Любви скрещённые орбиты!

Остановка!.. платформа: 'Траур'

Остановка!.. платформа: 'Детство'! —

Голоса… голоса… голоса...

И куда же от счастья деться… —

Если взгляд летит в небеса.

Остановка!.. платформа: 'Зрелость'!

Тишина. Тишина. Тишина...

Обнаглевшая озверелость!

Оголённая боль — сильна!

Остановка!.. платформа: 'Старость?..'

Я б — с тобою. Ты — не со мной!

Остаётся, увы, усталость.

Оставляю покой земной.

Остановка!.. платформа: 'ТРАУР'! —

Оглянулся: всё — позади!

Приближается 'скорый' справа,

Останавливаясь в груди.

Цветы немыслимых загадок...

(сонет)

Цветы немыслимых загадок

Я влагой духа оросил.

И был нектар их нежно сладок,

А блеск — и радостен, и мил!

Творения небесных сил!

Цветенья миг у вас так краток! —

Пока мыслительный осадок

Разгадкой вас не погубил.

Однако мыслей кислота

Дождём прольётся в те места,

Где вас и не было в помине.

И зёрна тайны прорастут,

Где Разума дожди идут.

Зане и мысль, и дух — едины!

Погасшие миры

Холодным пламенем заката

Погас, ликуя, старый мир,

И слёз стозвонное стаккато

Тоской заполнило эфир.

Я выходил из прелой яви

Погасших умерших миров,

И к небу дух змеился навий,

Был тёмен сущего покров.

Одни притихшие берёзки

Смеялись детскою мечтой.

От их красы простой, неброской

Струился отблеск золотой.

Но вряд ли он теперь подарит

Былые тихие миры,

Покуда едкий дым от гари

Мешает прошлое открыть.

Три минуты расставанья...

Три минуты расставанья — напряжением пространства,

Положением предметов, преходящей новизной —

Объясняют нашим душам, почему же нам так рано

Суждено с тобой расстаться: летом? осенью? весной?..

Воробьиным трепетаньем, эхом дальней электрички —

В интервальчике прощанья — зашифрованы века.

Остальное угадаю я в порханье серой птички,

Или в падающих листьях… В них то уж, наверняка

Напряженье ситуаций — частотой распределений

Всех предметов… электронов, кварков, квантов и т.д. —

В миг потери формирует сто грядущих поколений,

Отражает их печали, будто дерево — в воде!

Каждый год, с тобой, принцесса, проведённый мной в разлуке,

Зашифрован в этом миге. (не скупись на поцелуй!)

… Что это? — Скулёж собаки! Старой-старой вредной злюки,

Может быть, напоминанье, что тебя я разлюблю...

Три минуты расставанья — чёрным бархатом на плечи

Наших душ, обретших плоти в этом 'лучшем' из миров, —

Не скрывают боль потери — ту, что будто время лечит,

Но оно, увы, не доктор, а судья, и суд — суров!

ВЕНОК СОНЕТОВ 2

Сонет 1

Когда получим некий результат,

Покажется он истиной конечной...

Но времени река столь скоротечна!

И не вода в ней плещется, а яд.

Он отравляет разум наш: Парад

Иных прозрений видим мы извечно.

Где ж истина? — в нас мукою сердечной

Расплавилась, как олова солдат. —

Опять наш мир — поток галлюцинаций.

Набор констант — другой… закон — другой...

Простор теперь — оглянемся кругом —

Даёт нам спектр забытых информаций.

Мы видим мир под Божьею Рукой

Как функцию системы корреляций.

Сонет 2

Как функцию системы корреляций

Мир видим мы. Его детерминант —

Неощутимый нами. — Прав был Кант,

Что опыт наш — рассадник профанаций,

Не более! И в ужасе простраций

Блуждаем мы, читая фолиант,

Забыв про изменение констант,

Их вечную возможность вариаций.

Аксиоматика столь далека! —

Звезде подобная, и с высока

Нам непонятна. Силою стагнаций —

Сметённые, отправлены во тьму,

Хотим понять — за что и почему

Обречены в незнании скитаться?

Сонет 3

Обречены в незнании скитаться:

Померкли озарения. В ночи

Не разгорается огонь свечи

Рассудка. И пред тайною остаться

Опять должны, как будто африканцы

Пред бомбою — с копьём… Мы — кирпичи

В домище бытия, а где ключи

От дома? Кто хозяин?.. Называться

Кто смеет им? Где он? — Нам неизвестно.

… О, человек! не маг ты, не кудесник.

Глядишь ты на зарю, а там — закат...

Ты — пленник тайн и тягостных томлений

И разум твой — источник вожделений,

Сомненьями кристалл ума объят!

Сонет 4

Сомненьями кристалл ума объят —

Окутанный туманами лишений.

Так было и так будет, а влеченья

Отдаться страсти — сердце бередят...

Ах, пелену безумия не снять. —

Так не хватает разуму прозрений!

Лишь духа силой, тягостным терпеньем

Сумеем долю малую понять

Мы из того, что покрывалось тайной.

Оно понятно, будто бы случайно,

Покажется. — Так будем же мы ждать!..

И время тут работает на славу,

Хоть медленна 'твердеющая лава',

Но льётся ток забвенья многих дат.

Сонет 5

Но льётся ток забвенья многих дат!

И мы, крутясь в потоке поминутном,

Отражены, как блик, пространством мутным,

Размыты, как неясная звезда

На турбулентных вихрях. Иногда

Покой является. Однако жутки

В нём откровенья. Тихие минутки

Покой от нас уводит навсегда.

Опять мы там, где властвует беда,

Где слово 'нет' весомее чем 'да'.

Но знаем мы: важней всех констатаций —

Одна, — что мир — полярностей борьба. —

Вот ими и скрепляется судьба —

Системой их простых дискретизаций.

Сонет 6

Системой их простых дискретизаций

Творится бытия живая суть.

Но стоит только душу окунуть

В неё, как не посмеем мы расстаться

С попыткой поискать оптимизаций

Всего и вся. Найти единый путь

Так трудно, но хотя бы как-нибудь

На векторе везений оказаться!

Бессилие рассудка и души

Мешает нам томленья задушить.

Под спудом их нам век во тьме теряться.

Отыскивая схожее звено,

Смыкать нам антиподы суждено. —

Свершается набор тех операций.

Сонет 7

Свершается набор тех операций,

Которыми отыщем мы во мгле —

Событий хаотичных на Земле —

Одну из миллиардов комбинаций.

Цепочкою знакомых ситуаций

Нам предоставлен шанс, судьбы билет —

Ко счастью приглашение. Тех лет —

Лет счастья так немного нам отдастся

От жизни! потому что властен рок,

Простор его широк, и сам он строг.

Проблещет бриллиант во сто карат...

Срывается с цепочки… рвутся нити...

Хотя бы те лишь нити сохранить бы,

Которые дух с телом и крепят.

Сонет 8

Которые дух с телом и крепят —

Привычка ли, любовь, тоска ль к былому… —

Как вожжи, доверяемые злому

Правителю судеб, который рад

Галопом пронести лихой отряд

Фатальности бойцов, чрез жизни омут,

К заброшенному горестному дому,

В сраженьях проводя все дни подряд.

Смятение, печали, неудачи —

Извечные враги, и быть иначе

Не может в этом мире тьмы и тЕней. —

Терпение, прозрение, — они —

Сражаются, и разум их хранит

В порывах непонятных представлений

Сонет 9

В порывах непонятных представлений,

Как можем побороть страданья мы?

Неистово работают умы,

Но страсти обращают их стремленья

В безумие, и дикие влеченья

Опять приходят к нам из полутьмы.

А после… холода… простор зимы:

Нам старость достаётся "в утешенье"!

И то — не каждому!.. Сердца пусты!

И к прошлому разрушены мосты,

И — сотни, сотни новых огорчений!

Что ж! Силы ограничены ума,

Пусты стихи… научные тома...

Достойно это наших удивлений!

Сонет 10

Достойно это наших удивлений:

Лишь истины почувствуем мы жар, —

Вмиг падаем, как алчущий Икар,

И снова растворяемся в сомненьях.

Сознанье генератором творений

Не может быть сполна. Объёмный шар

Познания — взрывается! — Комар

Таинственных мистических учений.

Мгновенно продырявит оболочку. —

Тонка она! Громадный шар непрочен!

Бессмысленною кажется гоньба...

Как истину найти?! Да кто же знает...

Лишь интуиция нам помогает.

Не смеем тяжко обмануть себя

Сонет 11

Не смеем тяжко обмануть себя,

Ведь те наития откроют дали,

Где мысли, да и чувства, не бывали.

Терзая разум, сердце теребя,

О прошлом и несбыточном скорбя,

Надеждой утешаяся едва ли,

О будущем мечтаем, чтоб пропали

Все горести… Мечтой осеребря

Всегдашние личину за личиной,

Счастливые — на миг. А там — кручина. —

Пред нами вырастают злые стены.

И снова в круг: 'страсть — мысли; мысли — страсти'

Врываемся, могли бы там пропасть мы,

Но замечаем в чувствах перемены...

Сонет 12

Но замечаем в чувствах перемены.

Добро и Зло рисуют новый знак.

Выращивает сердце поздний злак.

Он мудрости даёт плоды. Бесценней —

В дни молодости эти откровенья —

Нужны, необходимы нам!.. А так —

Для старости, увы, какой пустяк! —

Весь опыт поглощается забвеньем.

Ах, молодость не может это знать!

Судьбу сначала тоже не начать!

Что ж делать? — не гоните вдохновенье.

Оно одно с лихвою заменИт

Всю мудрость, и талант воспламенит

Огнём крови, бушующей по венам.

Сонет 13

Огнём крови, бушующей по венам,

Дотла испепеляет сердце страсть!

Цветок любви в ней гибнет — вот напасть! —

Устраивает похоть злые сцены.

Кто — господин? Кто — раб? Который — пленник?..

Страстей неугасимы — боль и власть!

Испить фиал! Испить до дна, и всласть! —

Не будет дальше в жизни ей замены.

Однако в диком пламени сгорит —

Один из двух! Другого сохранит

От таинства любви судьба, копя

Для пущих испытаний злые силы...

И мы спешим к любви, и до могилы

Бредём, в иллюзиях мечты губя!

Сонет 14

Бредём, в иллюзиях мечты губя,

По тонкому ледовому покрытью

Пустот небытия — к тому событью,

Где Ангелы встречают нас, трубя

О том, что мы отмучились, терпя,

О том, что дольних странствий путь закрыт нам! —

Всё кончено!.. Лёд тает… 'Помогите!' —

Напрасен крик, напрасная мольба!..

К кому-то подлетают Серафимы,

Кого-то облетают… дальше… мимо...

А — кто уже и сам теперь крылат!

А кто-то под землёй горит в Геенне...

… Вот так и мы: тогда лишь всё оценим,

Когда получим некий результат.

Сонет 15

Магистрал

Когда получим некий результат,

Как функцию системы корреляций,

Обречены в незнании скитаться:

Сомненьями кристалл ума объят!

Но льётся ток забвенья многих дат! —

Системой их простых дискретизаций

Свершается набор тех операций,

Которые дух с телом и крепят!..

В порывах непонятных представлений —

Достойно это наших удивлений! —

Не смеем тяжко обмануть себя!

Но замечаем в чувствах перемены

Огнём крови, бушующей по венам;

Бредём, в иллюзиях мечты губя!

Алёне Б.

Ты подарила мне весну...

Когда я, горести копя,

Хотел тебя — тебя одну,

Ты подарила мне себя!..

Восток, о будущем трубя,

Прольёт плакучие дожди...

Мне будет плохо без тебя!

Я так прошу: не уходи!

Брожу по лесу я, скорбя

О том, что вижу впереди.

Мне будет плохо без тебя!

Я так прошу: не уходи!

Я знаю — странная судьба

Былые раны бередит.

Мне будет плохо без тебя!

Я так прошу: не уходи!

Прошу: забудь его… Опять

Ты говоришь мне: 'Подожди!..'

А я прошу, прошу тебя...

Я так прошу: Не уходи!

Снежная страсть

Отворялись хрустальные двери.

Открывались звенящие окна.

Так хотелось в грядущее верить!

Хоть из бед и печалей мир соткан!

… А в окне — улыбается полдень.

Ты ко мне обнажённая входишь.

И ступаешь по мрамору пола,

Не скрывая того что ты хочешь...

Зажигаются снежные страсти.

Содрогается нежное тело.

Ты кричишь: 'Навсегда твоей власти

Так хотела я, страшно хотела!

Обнажённой, бесстыжею буду! —

Пусть толпа на бесстыдницу глянет,

Как ласкаешь ты грешные груди,

И как тело моё тебя манит!'

Солнце весело в небе смеётся.

Закрываются окна и ставни...

Сердце бьётся во власти эмоций!

Я тебя никогда не оставлю!

Ты лежишь, утомлённая негой,

Испивая фиал наслаждений,

Позабыв, что под кромкою снега

Пробивается злобы растенье.

Закрываются медленно двери.

Солнце клонится долу, к закату.

… Так хотелось в грядущее верить,

Но грядущее — прошлым распято!

Совет...

… Пойми: равнодушие хуже,

Чем дикая явная злость.

И в будущем будет не нужен, —

С которым в былом не сбылось...

Добейся того, чтобы сердце

Послушное стало уму:

Тому, кто — сегодня — доверься, —

Не Прошлому своему.

По тёмному лесу еловому… (романс)

По тёмному лесу еловому

Катились хрустальные воды.

И ты чаровала по-новому, —

Подобная Вешней Погоде!

Над тающей медленно дымкою

Сапфирами солнце блистало.

Мне сердце — слепящей хвоинкою —

Ты смехом своим протыкала...

Плескалися снежные лебеди

В кристальной воде небосвода...

Любила ты...

Нежно так...

Лепетом

Весенние шумные воды

Тебя опьяняли. Узорами

Пестрела хвоистая почва,

И северными просторами

Звезда восхищалась ночью.

Туманы синели неистово,

По лесу бродили устало,

И тихо пурпурно-лучистая

Заря меж деревьев стояла.

… Ах, лебеди, милые лебеди!

Куда вы нас снежно позвали?..

Ах, милые тихие трепеты!

Ах, юности дальние дали!

Вспоминается...

Вспоминается ноябрь.

Солнце через сетку веток.

Ты — моя, навек моя!

Первый снег, шершав и редок.

Блики, лёд, мороз, узор...

Струи тёплого дыханья.

И твой смех, и твой задор.

Духа нашего слиянье.

РассыпАло серебро

Небо льдистое сквозь тучи.

И кругом — одно Добро!

Иней блесткий и летучий!

Целовалась… будто лёд,

Первый, ломкий и слезливый.

Обжигал меня! И вот —

Нет тебя...

Неторопливо

Очерствляется душа.

Краски мира угасают.

Как была ты хороша! —

Кто ещё об этом знает?

Обращение к символу

Ты — символ! — точнее предмета,

Означенного тобой.

Тобою раскрыты секреты,

Отмеченные судьбой.

Ты — символ! — ты выше явленья,

Которого тайна в тебе,

И мы — твои тени, мы — тени!

Под солнцами дальних небес.

Краткая речь

… Тебя другой не заменить.

Ты — постоянна, неизменна.

Но ткёт любовь разлуки нить.

И расставанье — непременно!

Одни мечты спасают нас

От моментального безумства.

Но приторны они подчас,

И разбавляем их… кощунством!

Никто не простил!..

(памяти дней октября 1993 г.)

Нам било небо в колокола.

Слепила очи нам Россия.

И мощью сокола крыла

Дарила веру нам и силу.

И мы вошли в наземный ад,

Где грохотали гулко пушки.

На Красной Пресне всех подряд

'Косили', будто мы игрушки.

Тяжёл и мрачен был октябрь, —

Все октябри в Москве похожи.

Тупоголовое 'дитя'

Над нами забавлялось… Боже!

Прости его, прости всех нас,

Которым не хватило воли

Остановить позорный час

Разбоя дикого и боли.

Последний миг упущен был,

Но, слава Богу, память вечна...

Никто позора не простил!

Конечно же, никто! Конечно!

Вакханалия (девяностые годы...)

Танцуют безумцы, объевшись маразма.

Россия купается в грязной крови.

И каждый стремится, во что был горазд он.

О символы, знаки продажной любви!

Экраны наполнены низостью падших,

Увечных, надрывных, измученных душ.

Больной и здоровый, кто старше, кто младше,

Глядят с умиленьем на пошлую чушь.

… Цветные стеклярусы, перья из зада

Торчат, и кривляются дегенераты,

Как будто восставшие черти из ада,

Ликуют, довольны, и праздны, и рады.

… О, время утопий и денежных далей,

Ты будешь, наверное, — символ России,

Пока до копейки её не продали

Бездушные, хитрые, злые 'Мессии'.

Осколки

Когда разбитые мечты

Осколком больно ранят душу,

Былого книгу перечти —

Пускай страдания разрушит

Простой, животворящий свет,

Который трепетно лучится

С её страниц: былых примет,

Былых друзей улыбки, лица.

Животворящее тепло

Пусть растопляет лёд певучий

Страстей, чтоб счастье протекло

Весенней каплею из тучи.

Сковала сердце пустота?

Остыли и замёрзли чувства?..

Но отогреет их искусно

О прошлом яркая мечта.

Кому — совсем беда...

Кому — совсем беда — тот не заплачет!

Он медленно и горестно скорбит.

Замызганный его судьбы калачик

Черствеет на ветрах былых обид.

Он скоро станет вовсе не съедобен.

Но — кто голодный — насладится им.

А кто швырнёт — безумному подобен.

Ведь жизнь поступит точно также с ним.

Не ропщет путник, приуныв от жажды,

Степенно завершая трудный путь.

Кто реку бед не переплыл однажды,

Тот в счастии способен потонуть!

Палач...

Ещё свежи воспоминанья,

Ещё не кончен срок удач.

Однако вышел на заданье

Судьбы недремлющий палач.

Уже событья злее стали

И слышен отдалённый плач. —

Отведай горя острой стали.

Настал твой час! Пришёл палач...

Бесцельно...

Бесцельным! Бесцельным! Бесцельным!

Порою мне кажется всё!

Проходят часы и недели...

Фортуны слепой колесо

Вращается, будто на месте.

Порою мне кажется — вспять!

Меняются все интересы...

Но беды вернутся опять.

И с каждым витком и движеньем

Всё горше забвенья часы.

И утра и дня отраженья

Ложатся на капли росы,

Но с каждым витком всё бледнее —

Бледнее роса и цветы.

Проходят года и недели...

Кем будем с тобой — я и ты, —

Мой давний кумир и надежда

На то, что мерцало вдали

Звездою высокой мятежной

Над тёмной равниной Земли?!

Леса погибают в тумане.

Душа погибает в пыли

Страстей...

Бьётся, бьётся крылами,

Но силы изнемогли...

— Ах, бабочка раннего лета!

Куда ж ты без цели летишь?..

Оплавятся крылышки.

Где-то

Потом и сама догоришь.

Обрывчатые мысли...

Мне больно бывает порою.

Поскольку мир полон тоски,

Он полон внезапного горя,

И давит тоска на виски.

Покуда за этим покоем

Беспомощность я узнаю,

Страданье и горе людское

И слабость, покорность свою.

Мы — пленники, узники судеб —

Лишь в миге мы радость найдём,

Потом её скоро забудем.

Построим мы Памяти Дом.

Но дом обветшает… и время

Обрубит последнюю нить,

Которая — только стремленье

Прошедшее в нас сохранить.

… Два шарика — белый и чёрный —

Сближаются.

Вот — и удар!

На миг...

А затем на просторе

Огонь и великий пожар!

Два шарика — белый и чёрный —

Разорваны все на куски.

… И — только Забвения Ворон...

… И — давит тоска на виски...

За миром восприятий...

За миром наших восприятий

Находится иной предел,

Куда идём мы до заката,

Освобождённые от тел.

Тому, кто это понимает

Вручу алтарную свечу.

И воск немедленно растает.

И будет то, чего хочу:

Не станет городов и весей

И этой дикой мелюзги,

Которая боится песен,

Ей напрягающих мозги.

Не будет боли и печали,

А только — солнце, лес и сон.

И будут ласковые дали,

И будет тихим сладкий звон.

… Мечты, мечты! — опять со мною!

И снова, снова верю в вас,

Что будет раннею весною

Такой лучистый, ясный час.

Всё вопросы...

Синей яркою дорогой

Снег и блёсткий лёд.

Думу думаю о Боге.

Жизнь идёт вперёд.

А весной, больной весною,

Весь румяный мир

Опьянён, любовь, тобою,

Призванный на пир.

… Лето, комариный воздух,

Пар, июль, цветы.

Твои очи — ночью звёзды,

Но печальна ты.

Ранняя пора чахотки —

Осени дымок...

Одиноко… Водки! Водки!

Хоть бы кто помог!

Золото прощальных светов...

Снега торжество...

Всё вопросы, а ответов —

Нет ни одного!

Пробегала золотистая печаль...

Пробегала золотистая печаль

По дымящемуся краю небосвода.

И в отчаянье неистово кричал

Старый филин о потерянной свободе:

И метались души, пойманные в сеть,

Именуемою 'Время — И — Пространство',

И хлестала их тугая злая плеть,

Заставляя всех брести по скорбной трассе.

Эта трасса называется судьбой.

И, в плену сети, над дикими местами,

Шли и наши души, милая, с тобой,

Перебиты до прозрения хлыстами.

Но прозренья не давали ничего!

Ничего они с тобой нам не давали,

Потому что пониманья торжество,

Ах, с умением помирится едва ли. —

Предсказать — порою — не предотвратить!

Оттого восток — темнее и темнее,

Что печалью полыхающая нить

Ярко вспыхивает золотом и тлеет.

Утреннее

На белом покрывале дней —

Слезинка утренней зари.

Восток и ближе, и ясней...

И звёзд цветные янтари

Поглядывают на закат...

Колышется вуаль весны.

И дней пьянящий водопад

Лиловые омоет сны...

Торопится творенье жить,

Не важно — кто… не важно — где...

Ты о желанье расскажи

Далёкой утренней звезде.

Разговор...

Залепетал лесной апрель, по снегу бликами пылая.

И полетели по весне капели падающих дней.

Тянула душу в пустоту — тоска — вина моя былая.

Гудело сердце тяжело, металось птицей в западне.

С небес Архангелы ко мне печалью тихою слетали.

Просил прозрения у них, простого таинства души.

Они ответствовали мне: 'Была с тобою, ах, не та ли,

С Которой мог бы ты прозреть, так почему ж ты согрешил?

… Апрель спасает нас сперва, ну а потом творит кручину.

И оттого тоска полней, что не покаялся ни в чём.

А, знаешь, Тайна Красоте свои ключи давно вручила;

А ты не принял красоты, и ослеплён её лучом'.

— Но где же, где я столь неправ?! — она сама ушла к другому.

Я знал, ценил, оберегал, лаская прелести телес.

И отвечал мне Серафим: 'Ты позабыл душевный омут.

Он так глубок, что перед ним мелеет озеро чудес!

И в нём и тайна, и тепло — могли бы тихо засветиться.

А ты — о плоти… Почему?.. так и не понял до сих пор? —

Земная женщина твоя была подобна райской птице,

А ты очей не замечал, добра не видел ты в упор'.

И стало плохо потому, что он раскаянья не принял!

Во злобе дикой проводил я проходящие года.

… Тревожен ты, лесной апрель, — снегов примятая перина.

Не сбудется теперь ничто, какую блажь ни загадай.

Однако теплится ещё почти погасшая лампада.

И дни по солнечной весне капелью звонкою летят.

И, хоть былого не вернуть, — не скоро время звездопада! —

Откроет тайны бытия не менее влюблённый взгляд!

Оптика чувств

Я пишу, дорогая, тебе не затем,

Чтоб прошедшее в душах запело.

Но прошу нетерпенья к моей правоте;

Обмани — сделай чёрное белым.

У тебя и зимою бывает тепло,

А весною — и холод, и вьюга.

Я, глядевший на это сквозь чудо-стекло,

Никогда не забуду, подруга

Бесконечно-беспечной и ласковой лжи,

Покрывающей оптику чувства.

Я обманом твоим так легко дорожил,

Но пропало былое искусство. —

Оказался один, и почти в темноте! —

Бесполезна волшебная призма!

И взываю, подруга, к твоей доброте:

Посвети мне, не будь так капризна!

Свеча вдохновения

Гуляя в просторах незримых миров,

Невольно плету золотистые сети,

Которыми ловится музыка строф

Лишь там, где свечой вдохновение светит,

Лишь там, где играет мелодия сфер —

Невидимых, странных пространствах наитий,

Которые разум давно бы отверг,

Когда б не блистали в душе моей нити. —

Тончайшие нити предчувствий. Из них

Сплетает сознание тесные сети,

И в них, будто путник в просторах лесных,

Плутает — чего не хватает на свете:

Хромает забытая мною мечта

(Бедняжка! Как видно, не вспомню тебя я)

И старая мысль, от которой устал… —

Так много всего не узнаю, теряя.

Однако пока не погасла свеча, —

Слагаются строфы! Сплетаются строфы!

И, если прозрения в строфах звучат,

То, видимо, полной не быть катастрофе...

Свеча вдохновения (правки, вторая редакция)

Гуляя в просторах незримых миров,

Сплетаю сознанием тесные сети,

Которыми ловятся темы для строф

Лишь там, где свеча вдохновения светит,

Лишь там, где играет мелодия сфер —

В невидимых, странных пространствах наитий,

Которые разум давно бы отверг,

Когда б не блистали в душе моей нити. —

Тончайшие нити предчувствий. Из них

Устроены разумом прочные сети,

И в них я, как зайцев в просторах лесных,

Ловлю те прозрения, что не заметил:

Хромает забытая мною мечта

(Бедняжка, как видно, не вспомню тебя я)

И старая мысль, от которой устал… —

Так много всего не узнаю, теряя.

Однако пока не погасла свеча, —

Слагаются строфы! Сплетаются строфы!

И, если прозрения в строфах звучат,

То, видимо, полной не быть катастрофе.

На жизненном пути...

Пора итоги подвести...

Не потому, что вышли сроки.

А потому, что на пути

Мы оказались одиноки.

Пускай горит в ночи звезда.

И по щекам пусть хлещет ветер...

Умчались наши поезда.

Нам так никто и не ответил,

Зачем с тобой одни мы здесь?

Одни и вечно одиноки?

Молчит людская злая весь,

И так молчание жестоко!

И я молчу… И ты — молчишь...

Хотя отмечено судьбою:

Тот одиноким будет лишь, —

Кто не в ладу с самим собою

Ответ Илье Славицкому

(сонет)

Известно мнение одно:

Исчерпаны слова и темы.

Пути поэзии давно —

Покрыло пылью злое время.

Ну, например, да разве мог

Хоть кто-нибудь сказать яснее

Петрарки про любовь?.. А срок

Немалый вышел. — Покраснеет

Любой, кто возразит. И то —

Не просто скромность… Перепеты

Любовь… т.д. Всему итог —

Лубок, вагонные куплеты.

Слова истёртые?.. и темы?! —

Нет! — Не хватает Т-Е-О-Р-Е-М-Ы

Вот и кончилась вечность...

Расцветает рассвет чайной розой на бархате тьмы.

И кинжал метеора просторы небес рассекает...

Вот и кончилась вечность так просто и быстро, что мы

Не погибли от счастья, которым, как будто токаем

Напитали сердца, расцветили стареющий мир,

Опьянив непокорный, во власти безмерный, рассудок.

Но закончилась вечность… Прикрыли небесный клавир.

Тишина захлебнулась от страсти пустых пересудов.

Мы с тобою теперь — два далёкие грустные 'я'...

Под рассветным крылом не спасти 'мы с тобою навеки'.

Наплевать нам обоим на блёклую тень бытия,

Потому что над медленным Стиксом нам солнце не светит.

Хоть не умерли мы от волнения наших сердец,

Но вкусили запретного страстного сладкого зелья!

Впереди — немота, нетерпение, злоба… конец.

Позади — ожидание, праздник, объятья, веселье.

Ответ Олдбою

Мой друг! не слишком удивляйся,

Садясь на мраморное дно,

Что в темпе вальса, в темпе вальса

К тебе я следую в окно.

Да и чему тут удивиться,

Когда моя подруга (друг?!..) —

На дно из мрамора садится,

Входя при этом в ванну вдруг...

Её обнимет белый мрамор

И поцелует унитаз,

А я молчу, молчу упрямо,

Как мне посметь! — люблю я вас...

Но мрамор… он не просекает,

Что лишь обычный белый мел,

А у меня не просто камень. —

Мой шалунишка всех имел!

И я сижу на крыше хмурый!

А ванная смеётся… блин:

Не помогла опять микстура,

Забыл вколоть аминазин.

Встаю, иду опять по крыше

К тому, кто — Он… оно… она...

Неважно, лишь бы (хоть до грыжи)

Сосед смеялся у окна.

… Он не в милицию напишет. —

Скорее вызовет "ноль три".

… А я к нему… всё ближе… ближе...

На, милый,

ну-ка...

посмотри!

Посреди пустых пробирок...

В полутьме пустых пробирок бродят призраки открытий,

Привидением летает страшной мысли силуэт:

То бы не было забыто! это б не было забыто!..

И морщинкой остаётся на лице от мысли след

Отягчённое сознанье отучило от полёта. —

И в мечту билет на лайнер продан был позавчера! —

Я из тьмы лабораторий попадаю на болото,

Где летает по трясине тень вороньего пера.

А кругом гуляют люди, будто это не трясина.

Впрочем, что тут удивляться, люди — 'мыслящий тростник'!

… И потом иду обратно — как фортуну не тряси, но —

Снова вонь лабораторий — то к чему давно привык.

Открываю я газету и читаю заголовок:

Самолёт 'мечта — реальность' прилетел в последний пункт.

Я ругаюсь — раздаётся дюже матерное слово...

А в углу лежит полоний, массой более чем фунт...

Последние — весна и осень...

В опьяняющей пене сирени

Захлебнулась навеки весна...

И душа, обретая смиренье,

Мне поведала то, что не знал:

Например, отчего же рассветы

Так печальны пред солнечным днём?

Почему на извечное 'где — ты?'

Отвечает нам лишь метроном.

Отчего запоздалое счастье

Оплатить можно горем одним?

Отчего с нами вместе — не часто,

Кто для счастья нам необходим?

Отчего никогда не разделим

Мы на радиус 'круга длину'?

Отчего стали днями недели,

Оказавшись у часа в плену?

Но, поняв и почувствовав это,

Не сумел я постичь одного:

Почему не ответило лето:

А зачем это знать?.. Для чего?!..

Иль в ответах на эти вопросы

Я спасаю себя от проблем?..

… Но сказала последняя осень:

От зимы не спасёшься ничем!

Афористичное

(верлибр)

Все истины — те же предметы:

Имеют, как минимум, две стороны.

Однако бывают предметы круглые...

Стоит над этим задуматься —

Все ли истины в таком случае — двойственны?..

Подо льдами...

аллюзия на Жюля Верна (монолог профессора Аронакса)

'… А 'Наутилус' снова подо льдом...

Что будет с нами, капитан? Что — с вами?

Вы для чего оставили свой дом? —

Чтоб на века остаться подо льдами?..

Нед Ленд грустит… все — в панике… 'Динь — дон' —

Спокойны лишь часы, да вы… как камень!

Слуга Консель давно уже в бреду

И Франсуа покинул нас недавно,

Да и мы все, как будто бы в аду.

В аду — во льдах?.. звучит не очень славно.

Я понял вас: вы ищете беду, —

Не быть как все — для вас — вот это главное.

Но пощадите нас! Иначе Нед,

Сменив тоску порывистым аффектом,

Прикончит, как кита, вас… Слово 'нет'

Из ваших уст — не признак интеллекта,

Клянусь! И помните, что ваш ответ

Уже придумал мудрствующий 'некто',

Кто создал нас: вам будет суждено

Найти приют на острове последний,

А вовсе не сейчас идти на дно...'

. — -—… Я в курсе, Аронакс, но… ветер летний

Остатки 'дури' выкинул в окно...

Ещё бы взять, чтоб впрямь не околеть нам!

Май

Хмельное лето разливает

По окоёму терпкий день,

Прощаясь с ландышевым маем,

Надевшим шляпу набекрень.

Окутан яблоневым цветом,

Румяный май спешит туда,

Где вечно бледные рассветы,

Болотный край, и холода...

Идёт на север, зажигая

Огни сирени. Перед ним

Ступает тихо тьма лесная —

Струит подснежниковый дым.

Когда с небес течёт густая кровь...

Когда с небес течёт густая кровь

И камни обретают невесомость,

Я жду тебя: тоской меня укрой.

Зажги звезду...

Пронзительная новость

Пускай взорвёт мирок моей души

Словами на подброшенной открытке,

Печальным эхом в сумрачной глуши,

Последней — обрести крыло — попытке.

А в это время — кто-нибудь другой,

Войдя в алтарь, погасит наши свечи, —

Я снова не коснусь тебя рукой,

И снова нас поманит злая вечность.

И я — с другим, и ты — с другой — войдём,

Под дым кадильный, в тихий сумрак храма.

… Но хорошо, что мы тобой — вдвоём,

Пусть — в вечности!.. к чему земные драмы?!

Ослеплён осенней сталью...

(Самолет тоски хрустальной)

Ослеплён осенней сталью,

Сонной снежностью небес,

Самолёт тоски хрустальной

Посреди лесов исчез.

Расслоился, растворился

Средь седеющих осин,

В искры снега обратился

И в мерцание трясин...

В угасающие мысли

Засыпающей совы,

В нарисованные числа...

Да во что ни назови!..

Снова снежные постели

Расстилает нам зима,

Снова залы опустели

Для "цветного синема"...

В объятиях августа...

'Когда зелень трав и дубрав густа' (И. Северянин)

Я не вспомню туманы июлевых дней.

Я не вспомню танцующих белых ночей,

Потому что в объятиях августа

Я увидел седого бобра в кустах.

Энцефалографический абрис листвы,

Нарисованный кистью густой синевы,

Попадает к профессору Времени,

Но врачует он душу — не зрение.

И, конечно, не память — таблеткою лжи, —

Потому и не стану былым дорожить, —

Лучше сразу в объятия августа, —

Там, где зелень и трав, и дубрав густа.

Мне привычны и зло, и зола от добра...

Так привычны кусты (… в них усмешка бобра...),

Потому что ценю я нездешнее,

Перепутав святое и грешное.

В небесах — тишина, как осенний оскал.

На Земле я не то постоянно искал.

Но я вижу опять в тихом августе...

Да, вы правы, конечно, бобра в кустах!

Когда потеряно мгновенье...

Когда потеряно мгновенье

В лесной осиновой глуши,

И невозможность повторенья

Его —

как рана для души...

Когда в сознании всплывает

Событий позабытых ком,

И сердце вдруг слезу роняет

Прощальным палевым лучом,

Когда — 'потери за потерей',

Мерцает гаснущий огонь,

Билет вселенской лотереи —

Листком кленовым — мне в ладонь...

Дожди серебряным пунктиром

Перечеркнут в былое путь,

И так захочется над миром

Душе, как бабочке, вспорхнуть,

То — что поделать — наступила

Опять осенняя пора.

...'Банально' — скажешь...

Но как мило

В саду играет детвора!

Зимние раны

Открывает зима раны рваные.

В небесах догорают костры.

Почему бы вселенской нирваною

Не забыться до летней поры?..

Остывает, согрето надеждами,

Наше время в объятьях зимы,

Возвращая в проклятое 'прежнее'

Из 'грядущего' наши умы.

Солнце клоуном в небе кривляется,

Утопая в заснеженной мгле,

И глядит, как сердитой красавицей

Разгулялась зима по Земле!

Открывает зима раны рваные.

В небесах догорают костры.

Почему бы вселенской нирваною

Не забыться до летней поры?!

Цветной тишине...

Не тронь шальной огонь, по венам разлитой;

Не лучше ли тебе цвести и отцветать?

Дворцов моих не тронь. Пусть пепел золотой

Летает по судьбе. Какая благодать!

Какая благодать… урановая пыль

Танцует в небесах над мёртвою водой.

В желании молчать — вся небыль, да и быль.

В желании сказать — свидание с бедой.

Ещё немного спеть, и оборвётся звук.

Ещё немного тьмы, и снова вспыхнет свет.

Ещё бы потерпеть, и разомкнётся круг.

И — если вместе мы, — расстанемся навек.

Цветная тишина! — люблю тебя такой.

Цветная тишина! — цвети себе, цвети.

Но не коснись меня холодною рукой!

Не догони меня! Не оглуши в пути!

Прошедшее — Настоящее — Будущее

В это лето, больное, плакучее,

Где под тучами сдох горизонт,

И депрессия душу измучила,

О прошедшем подумать резон.

Вспоминаю былые события,

Неприметные вроде ничем,

Моросящей печалью размытые

И туманом грядущих проблем...

И никак не могу я почувствовать

И понять, отчего же в былом

Всё — роднее, милей, безыскуснее,

Будто явлено сказочным сном?..

Мы — разбитое зеркало прошлого, —

В нас, как трещины, сотни морщин...

Мы в грядущее прошлым заброшены,

Им же пойманы в сети причин...

Капли падают с неба и катятся

По лицу, по стеклу, по стене,

Но танцует в туманистом платьице,

Улыбается солнышко мне.

И под занавес лета пропащего

Посылает душа мне ответ,

Чем былое милей настоящего:

В прошлом — страха о будущем нет!

Стуча колёсами...

Стуча колёсами на стыках передряг,

Сквозь серый сумрак опустелой стылой жизни,

Пронёсся скорый, сокрушая всё подряд:

Надежду, веру — то, чем жил, чему был рад,

И светом фар мне на прощанье в душу брызнул.

И восставали из подвалов, тайников

Моей души — толпою дикой — злые гномы,

Гремя цепями заржавевшими оков,

Пугая стайки белокрылых мотыльков,

И нарушая мерный цокот метронома.

Но я бездействовал, а поезд вдалеке

Ещё насвистывал прерывистым фальцетом,

Желая будто указать на то мне, кем

Я смог бы стать… струился холод по руке...

И доктор вату подносил ко мне пинцетом.

Что было после? — Открывали в ночь окно.

Иглою рдяной прошивали горизонты,

Загнали карликов душе моей на дно.

Едва посвистывал ушедший поезд, но:

Проснись, — сказали, — это просто видел сон ты.

© Борычев Алексей Леонтьевич