Волшебная кисточка

Как старушку сделали счастливой

На кушетке лег на спину

И услышал разговор.

На чудесную картину

Направляет тут же взор.

За столом сидит хозяйка,

Величавый, царский вид.

А старушка-краснобайк4а,

Как сорока, тарахтит.

— Мне уж семьдесят годочков.

Десять лет, как умер муж.

Вырастили пять сыночков.

Повертелась я, как уж.

И живу одна я в доме.

Поднимусь часам к шести.

Разговор же, кошки кроме,

Больше не с кем мне вести.

Вот пришла ко мне подруга.

С ней давай чаи гонять.

— Плохо, Тая, без супруга.

Даже не с кем поболтать.

Знаешь, Тая, на примете

У меня есть старичок.

Он совсем один на свете,

Тихий и не дурачок.

Ну, давай вас познакомлю,

С ним составлю разговор,

То есть к встрече приготовлю.

— Ой, подруга! Это ж вздор!

Ну, какая я невеста?

Я не соглашусь ни в жизнь.

А самой-то интересно.

Может, в правду нам сойтись?

— Погадай мне, дорогая,

Что мне делать надлежит.

— Погодите здесь! — вставая,

Ей гадалка говорит.

Тимофея растолкала.

— Ну, хочу послушать я,

Что тебе там рассказала

Эта магия твоя.

— Вижу комнату. Старушку

Бабу Таю за столом.

Ждет она свою подружку

Со знакомым старичком.

На столе закусок куча

И бутылочка вина,

Что на всякий такой случай

Год назад припасена.

Вот звонок. Она несется.

Быстро в зеркало глядит.

И седая прядь трясется

И на месте не сидит.

Перед ней стоит старушка

И под руку старичка

Держит, словно это кружка

Из фарфора для чайка.

Старичок ботинки скинул.

Тая тапочки дает.

Ноги в тапочки задвииул

Старичок и в зал идет.

— Ах, какие ароматы!

Старичок глядит на стол.

— И капустка! И томаты!

Словно я на пир пришел.

Звать меня Аркадий Саввич.

Ровно семьдесят сейчас.

Мне подруга ваша давечь

Рассказала мне о вас.

Не оставил я потомства,

Не могла рожать жена.

— Ну, давайте за знакомство

Выпьем! — говорит она.

— Нет! Ни капельки спиртного

Я не пью уж сорок лет.

От признания такого

Удивилась. Вот так дед!

— В молодости я, признаюсь,

Очень часто выпивал.

Что ни день, с женой ругаюсь,

В вытрезвитель попадал.

Был морозный зимний вечер.

После смены водку жрал.

Мне сказал еще диспетчер,

Чтоб в подсобке ночевал.

Пьяным море по колено,

Им, что по лбу или в лоб.

Развезло меня мгновенно

И лицом упал в сугроб.

Видно, пробовал подняться,

Но не смог на ноги встать.

Стал я тихо отключаться,

Стал в сугробе засыпать.

А потом проснулся. Злое

Настроенье. Всё болит.

Огляделся: где я, что я.

Рядышком жена стоит.

— Ох, Аркаша! Горе наше!

Разве можно столько пить?

Ведь вчера ты мог, Аркаша,

Самого себя убить.

Я ждала. Уж поздно было.

Начала переживать

И подругам позвонила.

— Надо, говорят, искать.

Вот дошли мы до завода.

Говорят: ушел давно.

И на улице народа

Нет. Почти уже темно.

Мы назад идем. Я плачу.

Ох! Замерз уж где-нибудь.

И не верю я в удачу.

В переулок завернуть

Мы решили по дороге.

У высокого куста —

Глядь! — лежишь ты на сугробе,

Пар пускаешь изо рта.

Кое-как тебя подняли.

Ты ж совсем идти не мог.

Хорошо, что повстречали

Мы мужчину. Он помог.

А ведь, если б не свернули

И прошли бы стороной,

То ветра тебя задули

И нашли бы лишь весной.

И тогда я напугался.

Рядом я увидел тьму.

И жене своей поклялся,

Что ни капли не возьму.

— Да уж! — женщины вздохнули.

— Силу воли надо тут.

Замерзали и тонули

Мужики, а всё же пьют.

Разговор ведут неспешно,

Но про главное молчок.

И не выдержав, конечно,

Вопрошает старичок:

— Одинокий и несчастный.

И какая это жизнь?

Так скажите вы согласны,

Тая, чтобы нам сойтись?

— Что ж, — старушка говорила.

— И не думала о том,

Чтобы замуж выходила

Я бы в возрасте таком.

Но вдвоем-то веселее.

Что же целый день одна.

И нисколько не жалея,

Соглашается она.

В загс пришли без всякой свиты.

Там видали и таких.

И без всякой волокиты

Тут же обвенчали их.