Заброшенный дом

Таковы были последние остатки прошлого, чья гибель не завершалась, ибо прошлое погибало, будто колеблясь, подтачивая себя изнутри, исчерпывая себя ежеминутно, но не будучи в состоянии исчерпаться раз и навсегда.

Гарсиа Маркес

В небе раскатисто зарокотало. Яркой нитью мелькнула молния. На лоб упало пару тёплых капель.

— Не успеем, — цокнула язычком Любка. — Судя по карте, до заброшки ещё топать и топать.

Я ничего не ответила подруге, но выразительно глянула из-подо лба. И что меня дёрнуло согласиться на эту авантюру? В отличие от подруги, я не испытываю восторгов при виде полуразвалившихся зданий: пыльных, ветхих и переполненных противными крысами.

Но Любка каждый раз пищала от восторга. Она радостно носилась по ржавым лестницам, подозрительно раскачивающимся при малейшем движении, ловко пролазила в тёмные дыры, пугающие своей неизведанностью, смело перелезала через полусгнившие ограждения, щедро исписанные граффити. И фотографировала, фотографировала. Старалась запечатлеть каждую приглянувшуюся мелочь.

Обычно, именно по фотографиям я и узнаю: где и как она провела свои очередные выходные.

Меня андеграундная романтика не привлекала ни под каким соусом. Рухляди и рухлядь, чего на неё любоваться?

Но в этот раз подруга умудрилась-таки уговорить меня на маленькое приключение. Ага, всего в паре километров от ближайшего населённого пункта. О том, как тесно и душно было в переполненной электричке, я вообще молчу.

— Ты не понимаешь, Оль, это же заброшенная психушка! — с восторгом тараторила Любка. — Там наверняка проводили какие-нибудь опыты над людьми! Представляешь? А вдруг там и призраки есть? Вот было бы классно!

Я скептически хмыкнула и недовольно уставилась в быстро темнеющее небо. Если мы не поторопимся, то до бывшей психушки придётся добираться вплавь. И там уже призраки нас за своих примут.

— О, смотри какая прелесть! А на карте такого нет?!

Заинтересованно глянула подруге через плечо. Для меня все эти закорючки и символы — китайская грамота. Я — абсолютно городской житель, привыкший к шуму машин, постоянной толкотне и закопчённому воздуху. Но даже мне было понятно, что видневшийся невдалеке серый и обшарпанный дом на карте не был обозначен.

— Может, мы заблудились?

— Вряд ли, не должны были. Скорее всего, карта устаревшая. — Любка старательно соотносила окружающую местность с красочными закорючками на бумаге. — Вот станция, вот лес, вот речка, а вот здесь мы.

— Я речку не вижу, это скорее болото.

В небе предупреждающе прогрохотало, рыкнуло, и на землю сплошной стеной обрушился ливень. Мы дружно, не разбирая дороги, понеслись к спасительному дому. Дождь стекал по спине, противно хлюпал в кедах, хлестал по щекам.

И вот, когда до дома оставалось всего пару шагов, я неловко зацепилась за корень, торчащий из земли, крутнулась в воздухе, пискнула от внезапной боли и шмякнулась об что-то головой.

***

— А я тебе говорю, что нет никаких призраков! — возмутился совершенно незнакомый мне мужской голос.

— И это мне говорит парень с эльфячими ушами? — о! Это Любка. Где я? Кто я? И почему в голове так звенит?

— Они накладные. Ну, хочешь, подёргай! Только осторожно. Убедилась? То-то же. Суперклей — это, мать, сила!

Я медленно приоткрыла один глаз, затем второй: сгнившая прохудившаяся крыша, поросшие мхом балки, заброшенное птичье гнездо. Только летучей мыши для полноты картины не хватает.

В голове продолжало звенеть.

— Ой, Олька очнулась! Подруга, ты как?

Надо мной нависло сразу четыре озабоченных лица. Одно из них и вправду эльфийской наружности. Уши у парня были впечатляющие, руки сами тянулись подёргать за заострённые, еле заметно подёргивающиеся, кончики.

— Вы сидеть можете? — я перевела взгляд на говорившего. Самый обычный парень с приятной, располагающей улыбкой, карими глазами и выгоревшими на солнце волосами. Вот только одет он был странно. Как герой, сошедший с картинки детской книжки.

— Наверное, сейчас попробую.

Приподнялась, бережно ощупала голову. Мда, шишка приличных размеров не могла не порадовать. Вот как я с таким украшением на работу пойду? И не объяснишь же начальству, что оно случайно, что это травма, полученная на лоне природы. Начальство, конечно, побурчит, поохает, покивает головой и отпустит с миром. А коллеги за спиной будут противно перешёптываться о том, что тебя муж бьёт. От представленной картины передёрнула плечами. Спасибо, дорогая подруга, удружила.

— Пить хотите? — третий незнакомец протягивал мне флягу с водой. Он был явно постарше своих попутчиков. В глаза первым делом бросался бугристый шрам над бровью. Он всё время встряхивал чёлкой, желая его прикрыть.

Напившись вволю и тщательно прополоскав рот, благодарно кивнула мужчине. Жить стало, определённо, легче.

— Я Гор, — спрятав флягу в рюкзак, он дружелюбно протянул руку. — Тот, что с ушами — Лютик, а это, — он кивнул на улыбчивого парня. — Ржавый.

— Почему Ржавый? — тут же поинтересовалась я, отвечая на рукопожатие. Рука у него была тёплой и мозолистой.

Парни переглянулись и дружно захохотали.

— Твоя подруга тоже об этом спросила. Значит, другие имена тебя устраивают?

— Они хоть на имена похожи, — пожала плечами и вновь прилегла, удобно примостив голову на рюкзак. Перед глазами всё плыло и кружилось. Сотрясение мозга я себе точно заработала.

Гор видно не рискнул продолжить разговор и уткнулся в маленькую, с потрёпанными краями, книгу. Ржавый задумчиво смотрел на огонь, разведённый в полуразвалившемся камине, а ушастый Лютик продолжал упоённо спорить с моей подругой.

— Ну, хорошо, допустим, только допустим, что призраки есть, — парень поднял вверх указательный палец, призываю Любку немного помолчать. — Допустим, что ты встретишь одного из них. И что дальше?

— Постараюсь войти в контакт!

Парень иронично скривил губы:

— Ага, так они и вошли. Прямо целыми днями сидят и ждут: когда же с ними войдут в контакт?

Ржавый умилительно фыркнул и продолжил ворошить угольки в камине. Гор даже от книги не оторвался.

— А что им ещё делать? — не отступала от своего Любка. — Они же призраки! Если бы я была призраком, то, наверное, померла бы вторично — со скуки. А так хоть народ попугать можно. Цепями там погреметь, устрашающе повыть, чтоб кровь в венах застыла и волосы дыбом.

Любка даже взъерошила коротенькие пряди, стремясь продемонстрировать то самое «дыбом».

— Возможно, и есть доля правды в твоих словах, но я всё равно не согласен. Зачем искать мёртвых, если живых полно?

— С мёртвыми веселей. Вот доберёмся до психушки и проверим. Я уверена, что их там пруд пруди. Главное по сторонам внимательнее смотреть, вдруг, что интересное упустишь.

— Лучше под ноги смотри, — подал голос Ржавый. — Провалишься ещё куда-нибудь, ноги переломаешь. — и подумав, мрачно добавил. — А то и шею.

Спорщики задумались и притихли. По крыше звонко выплясывал дождь, в камине успокаивающе потрескивали щепки. Гор задумчиво перелистнул страницу, шорох бумаги казался оглушающим.

— Что читаешь? — робко поинтересовалась я.

— Маркес, «Сто лет одиночества».

— Хорошая книга.

Парень скептически приподнял бровь и вновь тряхнул чёлкой.

— Читала? Молодец, а я её несколько лет читаю и всё дочитать не могу.

Сказал, нахмурился, прикусил губу, как будто сболтнул лишнее.

— Всего сорок страниц осталось, а дочитать всё не получается.

— Давай, я тебе почитаю, — была у меня такая привычка — читать вслух, смакуя текст на вкус. — Всё равно надо как-то время убить, пока дождь не закончится.

Гор неуверенно глянул на меня, потом на книгу и снова на меня. И, решившись, бережно протянул её, будто это было самое ценное в его жизни.

Вот так мы и сидели. Любка с ушастиком шёпотом разрабатывали план поимки призраков и принуждению оных к контакту. Даже в блокноте что-то чертили. Ржавый всё любовался огнём, периодически подбрасываю прожорливому пламени сухих дров и досок. А я старательно, с выражением, читала Гору книгу, аккуратно переворачивая пожелтевшие от времени страницы. Он лежал рядом, на моём же рюкзаке, так, что наши волосы спутались. Гор мечтательно смотрел в потолок. Иногда просил какое-нибудь место перечитать несколько раз, загадочно улыбаясь и жмурясь.

В какой-то момент я поймала себя на мысли, что это довольно странно и на меня совершенно не похоже: сидеть неизвестно где, с совершенно незнакомыми людьми и читать им вслух Маркеса! А вдруг это какие-нибудь маньяки? И только и ждут удобного случая, чтобы прикопать наши хладные трупики?

— Мы — ролевики, — как будто прочитав мои мысли, сказал Гор. — Отстали от своих. Решили переждать грозу здесь.

Ржавый опять нахально фыркнул.

— Будете лазить по заброшке, не ходите на третий этаж, там очень опасно и местами пол провалился.

— Спасибо, — неуверенно кивнула. — Будем осторожны.

Позже мы разделили нехитрую снедь, припасённую мной ещё с утра, на пятерых. У парней с собой была только вода и они с аппетитом накинулись на бутерброды и яблоки. Казалось, что они лет сто не ели.

Утро пришло неожиданно, вместе с последней страницей в книге. Оно ласково постучалось первым лучом в окошко, неспешно скользнуло внутрь, игриво проскочило по лицу солнечным зайчиком.

Гор потянулся, разминая затёкшие мышцы и улыбнулся:

— Спасибо, я бы сам никогда не дочитал.

— Глупости, это был всего лишь вопрос времени.

— Поверь. Времени у меня было предостаточно. Возьми себе на память, мне она больше не понадобиться.

Не зная что ответить, молча забрала книгу и спрятала в рюкзак. В хозяйстве всё пригодится, особенно такому книжному червю, как я.

Расставаться с ребятами было как-то неловко и трогательно. Ночь выдалась удивительной. Понаблюдав, как неловко мнётся Любка, что-то тихо говоря Лютику и тот виновато разводит руками, просто развернулась и бодро зашагала по мокрой, ещё не прогретой траве, вглубь леса. Знаю, не вежливо с моей стороны, но мне скорее хотелось покинуть это странное убежище. Я шла не оглядываясь, старательно убеждая себя, что так нужно и так правильно.

Вскоре меня нагнала Любка. Она тоже шла молча. Видно, ей так сильно приглянулся эльфийский парнишка.

— Я спросила у него номер телефона, а он сказал, что у него нет мобильника. Представляешь? Как в наше время можно жить без коммуникатора?

Я пожала плечами. Мысли витали всё ещё в странной деревушке, созданной фантазиями Маркеса. А кожа, казалось, всё ещё ощущала тёплое дыхание Гора.

— Смотри, у тебя шнурок в волосах, — меня больно дёрнули. — Это тебе Гор заплёл? Смотри, какое необычное плетение и шнурок красивый, с бисером.

Подруга завистливо вздохнула:

— И чем вы там занимались?

— Книгу читали! — честно, расплываясь в улыбке, ответила я.

До заброшенного дома скорби мы всё-таки дошли. Любка, под моим чутким надзором, излазила везде, куда только смогла пролезть. Порвала джинсы, разбила колено, перемазалась, как чёртик, но была нескончаемо счастлива. И фотографировала, фотографировала, пока не сел аккумулятор.

Возвращались мы той же дорогой. Усталые и поникшие, но с массой впечатлений.

Вот только необычного ночного приюта мы так и не нашли. Был тот же лес, то же болото— речка( я всё же настаиваю на первом варианте), тот же толстенный корень, благодаря которому я себя сейчас ощущала единорогом. А заброшенного дома не было.

Любка несколько раз обежала небольшую поляну, надеясь, что дом прячется где-то за углом, а это просто очень похожее место. Но, увы, реальность была очевидна.

— Как же так? — развела подруга руками.

Лямки рюкзака жгли плечи. Я скинула его и украдкой заглянула внутрь — странный подарок был на месте.

— Вот тебе и контакт. Ты же хотела?