Похороны

Это был дождливый ноябрьский день. Обычно в это время уже идет снег, но только не в этом году и не в этот раз. Год с самого января не предвещал спокойных дней и солнечных настроений.

Кладбище было практически пустое. В этот день, практически не было захоронений и посетителей. Но только практически.Несколько работников кладбища доделывали свою работу. У вырытой могилы стояли три женщины. Это была та могила, которая входила в список «практически». Здесь сегодня все-таки настал день похорон. Женщины были одеты традиционно для траурного момента в чёрное. Это было три самых близких и родных человека: мать, сестра и подруга. Они же были всеми, кто пришел проститься с ней. Все произошло внезапно. Никто не ожидал, никто не верил… Хотя, в большинстве случаев, так и бывает. Мы верим в бесконечность жизни и невзгод. Мы верим, что завтра всегда сможем увидеть или хотя бы позвонить маме. Мы верим, что друг в любой момент зайдет в гости. Мы не ждем этого дня. Только, когда большая часть жизни за спиной, мы начинаем с ужасом, а подчас с параноей, думать о смерти. Только к этим мыслям нас приводит не осознание жизни или болезней, а осознание того, что мама уже не ждет нас дома, а друзей осталось в два, а то и в три раза меньше. Только замечая смерть вокруг, мы понимаем, что костлявая женщина с косой и дет уже и в твою дверь… И вопрос только в одном: «На сколько короткий путь она выброла?»

Женщинам не верилось, что это были последние мгновения, когда они еще могут запомнить ее лицо. Вернее маску — лицом это сложно было назвать, так как оно было не естественным в гриме. Искусственное блаженство и спокойствие на лице усопшей невольно заставляло задуматься о масках живых людей. Масках, которые мы одеваем изо дня в день. А снимаем так редко… а подчастую никогда. Или только в ночи в одиночестве в дали от чужих глаз и света. В этот момент можно и пореветь и посмеяться… Выплеснуть все то, что уже не может храниться под маской, освободить место, чтобы завтра вновь ее одеть.

Некогда по-ангельски красивое искреннее лицо сейчас превратилось в искусственный образ восковой куклы, а белокурые волосы были похожи на парик. "Это не она, этого не может быть...! — постоянно бормотала мать, обезумевшая от горя. Ей не помогали ни успокоительные, ни антидипрессанты. Вопросы и горе не покидали ее: "Зачем? Почему? За что?" Но никто не мог ответить ей на эти вопросы.

Женщины стояли, плакали, бормотали и не знали, что за ними наблюдает она...

Но подруга почувствовала пронзительный холод. Ей показалось, что она слышит приближение. Приближение не естественное, из пустоты. Конечно, она никогда не верила в потусторонние миры и душы, но не сейчас и не здесь. Она бы себя никогда не простила бы, если бы не поверила своему внутреннему «я», которое

кричало, что там в гробу уже все искусственное, а где-то здесь, поблизости есть настоящее. То, что мы привыкли называть — душой.

— Зачем ты это сделала? — мысленно начала она разговор.

— Я устала. Просто устала. Я хочу туда, где мне хорошо. Не хочу больше боли, предательств, обид… — послешался бесшумный ответ. Ни слов, ни звуков — просто мысль, которая ворвалась в сознание.

— Но ведь тебя все любили! Я, мама, сестра?.. — вопросила подруга, не замечая, как слезы окутывают ее округлости лица.

— Я знаю, — последовал спокойный ответ. — Но здесь нет сейчас того человека, ради которого я жила, ради которого я дышала… Он наполнял мою жизнь смыслом и энергией, он тот, кто дарил мне тепло просто своим присутствием. Он… Он оказался тем, кому я не нужна. Я не смогла без него… Я существовала, а не жила. Я превратилась в тень, которую забрала ночь, а так всегда хотелось быть звездой. Пусть даже не солнцем, нет, нет… пусть даже не полярная… но звездой, которую не может забрать ночь, которая погаснет на земле только через миллионы лет, после гибели там… Но звезды нужны романтикам и тем, кто в них верит. А я… видимо, я была максимум спутником. Но ты не переживай! Теперь я обрела покой, и я ничего не чувствую, кроме лёгкости и спокойствия.

— Но как теперь будут жить те, кто любил тебя? — цеплялась за диалог подруга.

— Незаменимых людей не бывает. Они переживут. Вы все переживете и даже не заметите этого. Сестра через 2 года выйдет замуж. Я видела ее ребенка сегодня — это девочка. У нее черные кудрявые волосы. Муж, конечно, мне что-то не очень нравится, но он и не мой. Они с дочкой будут безумно его любить и не будут помнить ни горя, ни печали… — с неким мечтательным сожалением начала свой рассказ девушка.

— А что же будет с мамой?

— Ничего. Она поревет, попечалится, но время все излечит. Станет воспитывать внучку. Про меня будет вспоминать лишь в день моего рождения и в день смерти. Меня все равно никто не понимал...

— Это неправда! Она никогда не простит себе, что оставила тебя одну!

— Да, плевать ей было в тот момент! — ответ чем-то напоминал крик, которого на самом деле не было. — Она не верила, что мне плохо. Думала, что это очередные причуды наивной дурочки. Ведь родители так часто не верят своим пусть взрослым, но все же детям… Да, сейчас она все поняла, поверила, но это сейчас! Нет, нет, не подумай, я ни в коем случае ее ни в чем не виню, — кающейся интонацией раздалось в висках. — Пожалуйста, пригляди за ними… А я буду на вас

смотреть и радоваться, что у вас все хорошо. Ведь так и будет. Теперь, я это знаю!

— А что там? Там — после смерти? — понимая, что разговор вот-вот подойдет к концу, решила узнать подруга.

— Пока я не могу сказать. Я ведь только на пути туда. Скоро я все узнаю, увижу. Может быть, почувствую. Просто знай, что мне уже не больно...

Могильщики заколачивали гроб. Самый страшный звук для присутствующих на этом празднике смерти. Этот звук означает то, что больше ты никогда не увидишь человека, который был тебе некогда дорог и любим. Этот звук означает прощание навсегда. Этот звук означает финал — финал жизненного пути какой бы он ни был — грешный ли, праведный ли… Этот звук означает окончание жизни, окончание чьего-то жизненного опыта… Чьей-то радости, горя и печали…

Последняя горстка земли была брошена, и гроб скрылся под мокрым от дождя песком… Ну, вот и все. Работа закончена. Ребята покидали свои лопаты в старую копейку, которая практически тут же затарахтела. Когда все пассажиры уселись, она понеслась к следуюющему обьекту по этому городу мёртвых… Три женщины еще долго стояли около могилы, не в силах двинуться с места....

Но только одна из них была спокойной, хотя слезы не покидали ее лица. Она понимала, что даже мысленного диалога уже больше не будет, но ее успокаивало спокойствие и уверенность недавней собеседницы. Воспоминания накрывали сознание одно за другим. Это было единственное, что у нее осталось. С этим она не растанется никогда! Никогда… пока не присоединится к подруге…