Мистер Снейк зовет тебя

Это был самый отчаянный поступок в его жизни. Толик стоял в ванной и смотрел на тюбик. На нем красовались надпись “Мистер Снейк” и рисунок, недвузначно напоминающий мужской причиндал. Какой черт дернул его заказать эту ерунду на долбаном сайте?..

Причитать поздно — тюбик в руке. А к нему вдобавок прилагалось официальное признание самому себе в ущербности и половой несостоятельности, которое вишенкой на торте увенчало увесистую гору его комплексов.

— Докатился, — вырвалось на выдохе у Толика и он развернул бумажку с инструкцией. Хотя что тут читать — вот мазь, вот член — бери и мажь.

“Гарантированное увеличение полового члена более 5 см за 1 месяц”.

— Выходит, если мазать целый год, то можно будет вместо галстука на шею наматывать? — пошутил сам для себя Толик, понимая что 5 см это максимум. Да и то, под большим сомнением.

Всю жизнь ощущение ущербности невидимым камнем давило на него. В раннем детстве он не замечал своей особенности. Но взрослея, он с трудом был вынужден признать сам для себя — что-то не так. Точнее, в этом ему помогли.

Однажды, в начале восьмого класса, местный заводила Андрюха подбил нескольких одноклассников прогулять последние два урока и пойти на озеро, которое было возле их маленького городка. Толик всегда был правильным мальчиком и подобный поступок был для него сродни преступлению. Но сентябрь уносил с собой последние жаркие дни и было трудно и глупо отказываться от такого удовольствия.

Несколько мальчишек незаметно выскользнули из строгой серости школьного двора навстречу яркой свободе подросткового бунтарства. Прийдя на озеро и развесив рюкзаки на ветках деревьев, за неимением плавок и нежеланием спалиться перед родителями, ребята разделись догола и по мелким камешкам побежали наперегонки в воду. Только Толик стоял на берегу в белых трусах, не решаясь их снять.

— Ты чё там встал? Зассал что ли прыгать? — крикнул Андрей и все засмеялись.

Толик промямлил, сам не поняв что. Кто-то другой продолжил:

— Девченок нет, давай снимай свои бабские панталоны, ссыкун!

Тут все, не сговариваясь, начали скандировать:

— Ссыы-кун! Ссыы-кун!…

Толик понял, что дальше будет только хуже. Спустил трусы, повесил их на ветку рядом с рюкзаком и стал осторожно заходить в воду. Вдруг кто-то крикнул:

— Смотрите! Он еще не зашел в холодную воду, а пипирка уже маленькая!

Взрыв смеха оглушил Толика, стоящего по колени в воде. Кто-то из ребят оказался проворным рифмоплётом и сходу выдал дразнилку:

— Тоолик ссыкун — мааленький писюн! Тоолик ссыкун — мааленький писюн!

Остальные мигом подхватили дразнилку, которая в последствии будет преследовать Толика всю жизнь, заставляя столбенеть и наполняться уничтожающим чувством стыда.

И всё бы ничего, если бы на этом закончилось. Но на следующий день произошло то, что окончательно и бесповоротно вогнало Толика в калечащие душу комплексы.

Шел третий урок. Контрольная по физике. Толик, сидя за передней партой, по обыкновению, быстро расправился с заданиями и перепроверял себя. Вдруг сзади раздался голос, который предательским ножом вонзился Толику в спину:

— А у Толика маленькая писька!

Вместе с несдерживаемым смехом всего класса, лицо Толика вспыхнуло жаром. Он застыл, боясь поднять глаза. Это был конец.

В маленьких городках секретов нет. И чем гаже новость, тем быстрее она разлетается по жестоким людским языкам, не знающим помилования. Через несколько лет, устав от плохо скрываемого глумления, Толик решился убежать из этого места. Убежать в большой город и затеряться в одном из высоченных домов, где его никто не знает.

Но от себя не убежишь.

***

С тех пор, как он стал встречаться с Ленкой, напряжение всё нарастало.

В постели всё было пресно и без особого энтузиазма с её стороны, за чем и у него пропадало настроение, вместе с либидо и последними попытками уважать себя.

Поначалу, полный оптимизма, он списывал на возможную фригидность Лены. Но со временем пришлось признаться себе, что примерно похожая ситуация была у него практически с каждой девушкой, коих у него было немногим больше, чем пальцев на руке. На руке, с единственной которой после разрядки ему не хотелось от унижения выброситься в окно.

Толик старался угождать своим женщинам. Но со временем он осознал — чувства, забота и даже деньги ничего не стоили без хорошего секса. И от этого никуда не убежать. Ничем не заменить и не компенсировать, как ни угождай.

Отношения дольше 2-3 месяцев у него ни разу не длились. Толик не мог не замечать как после секса девушки смотрели на него с жалостью. На этом общение прекращалось. А однажды девушка просто встала и ушла.

Толик чувствовал себя инвалидом. Он стал спать только с проститутками, потому как столько позора и моральных травм испытал, что психика уже не выдерживала. Иногда он думал о суициде, но для этого у него не было характера.

От собственной беспомощности появлялась злость. На себя, на женщин, на весь мир! Недавнее увлечение садо-мазо тематикой помогало немного сбросить пар. Хлестая привязанную Ленку ремнем по заднице, он неосознанно компенсировал собственную слабость. И хоть на короткий иллюзорный миг чувствовал себя сильным, настоящим мужчиной.

Отношения доминанта и нижней у них появились, как ни странно, благодаря Лене. Она не любила об этом говорить, но с ней в детстве произошло что-то очень плохое. Этим “что-то” был её двоюродный брат.

Первый опыт, как известно, оставляет неизгладимый след на всю жизнь. И теперь она не могла получать удовольствие без насилия над собой.

Лена говорила, что найти партнера, который поймет и примет её потайные горько-сладкие желания, оказалось не так просто. Это, видимо, и было причиной их сравнительно долгих отношений. Некоторые пары остаются вместе по привычке, некоторые из-за детей или банальной безысходности. Их же силой притяжения стали психологические травмы.

Несколько дней назад Лена предложила обострить яркость ощущений и попросила его купить наручники. Толик уже не был тем правильным скромником, как раньше, но всё же пойти в секс-шоп его было не заставить. Он решил купить их через сайт с анонимной доставкой. Быстро сделал заказ и собирался оплатить, как вдруг увидел яркую рекламу крема, который предлагал то, что задело за живое. Он не очень верил в подобные чудотворные снадобья и долго думал покупать или нет, боясь разочарования. Но надежда — штука коварная…

Прекратив грузить себя этими мыслями, Толик приспустил трусы, выдавил на руку немного красного прохладного крема и начал втирать его в член.

***

Рабочий день прошел так же уныло, как и любой другой. Придя с работы, Толик зашел в ванную, чтобы помыть руки. Крем стоял на умывальнике, одиноко поблескивая золотистой эмблемой.

Уже два дня Толик стабильно по вечерам натирал член кремом. Это была то ли жадность за потраченные деньги, то ли затаившаяся надежда. Мазать было в общем приятно, правда на следующее утро появлялся легкий зуд. Хоть он был упомянут в инструкции и проходил сразу после намазывания, но всё же приносил немного дискомфорта. Особенно на работе, когда особо не почешешь. Это была дополнительная причина, по которой Толик ждал приближающихся выходных. А еще перед недельной командировкой в соседнюю страну, должна была заехать Ленка. И поэтому Толик планировал вдоволь почесать член не только в прямом, но и в переносном смысле.

***

— Ты сегодня прям такой молодец, — сказала Ленка, свободной рукой вытирая бёдра бумажным полотенцем.

— Да оно как-то само получилось, — сказал Толик, отстегивая на ней наручники и складывая аккуратно в коробочку.

— Знаешь, мне показалось — то ли он стал больше, то ли ты так хорошо старался. Но мне было приятнее, чем обычно.

— Это просто ты сегодня слишком сексуальна, — слукавил Толик, у которого в голове бабахали фейерверки. Учитывая как его гнобил этот вопрос, каждый минимальный комплимент он впитывал с ликованием тяжело больного, получившего надежду на выздоровление.

— Я люблю тебя! — произнесла одурманеная гормонами Лена.

— Я тоже тебя люблю, — сказал Толик и тут же испортил всю романтику, старательно почесав член.

***

Чесалось всё сильнее. Ленка уехала к себе и радость победы, словно сок в “Кровавой Мэри”, стала плавно разбавляться алкоголем тревоги.

Тюбик был почти пуст. Но после успешного прохождения первого рубежа отступать Толик не собирался. Он старательно втёр остатки крема и, даже не вытирая рук, быстро сделал на сайте заказ ещё одного тюбика. А лучше двух.

Крем должен был приехать через два дня.

***

Толик стоял на кухне, вспоминая пропорции гречки с водой и через шорты чесал этот задолбавший член. Журчание воды в кастрюлю заставило его отложить свои феерические кулинарные порывы и пойти в туалет.

— Блядь!

Подлая струя потекла не прямо и забрызгала всё, что могла, включая шорты. Бывает. Толик сильнее натянул крайнюю плоть и попытался прицелиться в обоссаный унитаз. Но что-то было не в порядке. Он посмотрел вниз и с перепугу еще больше обоссал шорты — с члена свисала омертвевшая кожа.

Если бы в мочевом еще что-то оставалось, Толик бы обоссался еще раз.

— Что за хрень?

В памяти всплыли кадры из Дискавери, в которых змея сбрасывала старую кожу. Но это не может быть кожа! Может это отшелушился засохший крем? Что-то подобное он проделывал в детстве, сдирая засохший клей ПВА с руки.

Но это была кожа. Толик это понял, увидев что случилось с членом. В руке лежал большой розовый член с прозрачной, еще не огрубевшей кожей, под которой детально было видно пульсацию вен.

Толик охуел в прямом и переносном смыслах.

***

На следующее утро о работе не было даже и мысли. Толик лежал на кровати без трусов и не моргая смотрел на член, будто кролик, загипнотизированный удавом.

Что делать?.. Радоваться? Пугаться? Это был не его член. Да, тот был маленьким и заставлял его сильно комплексовать. Но он был свой. А этот чужой. И гораздо больше. Интересно, сколько сантиметров? Линейки не было. Толик её когда-то от досады сломал и выкинул, чтоб не напоминала о больном.

— Что я скажу Лене? Она конечно обрадуется …но не испугается ли? Не убежит ли, как от прокаженного? Что со мной происходит? Прежний ли я? Этот зуд несносный! Ходить неудобно. Сидеть неудобно. Всё неудобно, блядь!

Проскочившую мысль о больнице Толик отмёл сразу. Он понимал, что с ним произошла далеко не рядовая ситуация. Начнутся исследования, анализы. Наверняка будут брать мазок. Толик скривился, вспомнив как это больно, когда тебе в уретру суют эту долбаную палочку. Как же ему тогда хотелось ударить врача!

Но не этой боли он боялся на самом деле. Он представил как о нём мгновенно напишут во всех бумажных и интернет изданиях. Его начнут преследовать беспринципные журналисты, папарацци будут караулить у его дома. В голове бешеной чехардой стали проноситься названия статей и видеороликов:

— “Сенсация!…”, “Маленький…”, “…вырос!”

Внезапно флешбек пронизывающей болью пробил время и Толик услышал издевательский крик:

— Тоолик ссыкун, мааленький писюн! Тоолик ссыкун, мааленький писюн!!

Только на этот раз над ним смеялся весь мир. Весь огромный мир показывал пальцем на его маленький член.

Выхода во внешний мир нет. Он заперт. Но не в квартире, а в более толстых стенах своих комплексов и страхов.

***

Целый день он перепуганный искал в интернете похожие случаи. Не нашел. Забрёл сначала в урологию, потом в мифологию, потом в мистику, и уже заполночь с отрешенным уставшим видом смотрел про змей — как они сбрасывали шкуру, как дрались и даже ели друг друга. Среди прочих ему попалось видео, которое заставило похолодеть что-то внутри — змея ела саму себя. Приняв свой хвост за мышь, она заглатывала его и грызла, не понимая что течет её собственная кровь.

В дверь постучали. Приехала доставка.

Толик смотрел на тюбики и боялся их открывать. В переливающейся эмблеме мерцало что-то зловещее. Зуд между ног сбивал все мысли. Разбухший орган требовал намазать себя живительной прохладой крема. Толик смотрел на него, как конченый героинщик на сочащуюся гноем дыру в вене, понимая, что будет только хуже, но не в силах сдерживать желание.

Толик невероятным усилием собрал в кулак волю, которая почти растворилась в одолевающем желании блаженства, бросил тюбики в мусорное ведро и выпил таблетку снотворного, на котором из-за зуда сидел последние несколько дней.

***

— Мистер Снейк зовёт тебя!

Что происходит? Где я?

Голос нарастал:

— Мистер Снейк зовёт тебя!!

Страх и замешательство Толика вдруг исчезли в яркой вспышке мысли:

— Я сплю! Это сон.

Оглушающий голос прорывался сквозь затуманенное подсознание Толика:

— Мистер Снейк зовёт тебя!!!

Надо проснуться.

У Толика такое уже было. В умных книжках это называлось осознанный сон. Стоит осознать что ты спишь, сконцентрироваться и ты из невольного зрителя становишься полноправным хозяином своего сна, можешь его исследовать, влиять на события и даже по желанию проснуться.

Тяжело сконцентрироваться, когда ты находишься в дебрях своего подсознания. Подсознания, которое управляет тобой, не спрашивая разрешения. От него ты не можешь ничего скрыть. Перед ним ты голый.

Вспышка света. Толик открыл глаза. Получилось. Получилось!!

Но Толик не лежал на кровати. Он стоял возле мусорного ведра с тюбиком в одной руке, а вторая обильно намазывала разбухший орган кремом.

Толик застыл. Такого с ним точно никогда не было. Лунатик. Адское зелье управляло им. Во сне и наяву.

Толик быстро вытер всё то, что не успело впитаться в кожу, достал из мусорки второй тюбик и выдавил оба в унитаз.

***

Как же хочется, чтобы всё это оказалось одним страшным сном. Я схожу с ума! Надо что-то делать. Надо позвонить Лене. Она единственный человек, который не будет смеяться надо мной. Вместе мы найдем выход.

Лена была в другой стране. На отчаянные мольбы Толика приехать скорее она сказала, что сможет лишь завтра. Рейс отменили. Объяснять по телефону Толик не стал. Дрожащей от нервов рукой он положил трубку и лег на кровать, не закрывая глаз и боясь уснуть.

***

— Мистер Снейк зовёт тебя!

Я все-таки уснул. Проклятье!

— Мистер Снейк зовёт тебя!!

Резкий порыв холодного ветра в лицо разбудил Толика. Он стоял в открытом окне своей квартиры, не держась ни за что. Внизу мелкими цветными букашками проносились машины. От страха подкосились ноги и Толик ухватился за раму. Приходя в себя от шока он плавно слез в комнату и закрыл окно. Кем или чем бы ни был этот мистер Снейк, он завладел им полностью и хотел его смерти!

Что делать?! Надо продержаться еще день до приезда Лены. Вместе мы сможем найти какой-то выход. Сможем! Толик не верил сам себе. Его мысли метались в поисках решения, он ходил по квартире в оглушенном состоянии.

Вдруг его взгляд упал на первый пакет из секс-шопа. В голове вспыхнула спасительная идея. Толик дрожащими от нервов руками открыл коробку. Внутри блестела холодная сталь наручников.

Пристегивая руку к батарее он смеялся торжествующим сумасшедшим смехом. Он победил, изолировав себя от себя же. Что бы им не управляло, теперь оно бессильно!

Осталось только дождаться Лену.

***

Телефон не отвечал. Лена достала свой ключ из сумки. Воздух в квартире был спертым. Не обращая внимание на участившееся от волнения дыхание, она не разуваясь забежала в спальню.

В пробившемся сквозь задернутые шторы луче света кружились пылинки. На полу, пристегнутым к батарее сидел Толик. Точнее, то что им раньше было. Жизненных соков в этом скелете, обтянутом кожей, уже не было. Лишь стеклянные выпученные глаза, синий распухший язык и огромный бугристый член, крепко обвившийся вокруг его шеи.