Когда уходит тепло.

По мокрому залитому лунным светом шоссе мчался серебристый «Опель-аскона». Вынырнув из-за пригорка, дорога понесла его к черной стене леса. Свет фар резал ночную тьму, а звук мотора эхом разносился по округе. Других автомобилей на шоссе не было.

Не сбавляя скорости «Опель» миновал поворот и въехал под своды спящих деревьев. Тьма сгустилась и словно проглотила его. Бледный лик луны украдкой подглядывал сквозь редкие просветы между ветвями, за безумным движением автомобиля, то теряя его в черноте, то играя бледными бликами по его серебристому корпусу.

В жутком лесном коридоре «Опель» увеличил скорость, словно испугавшись чего-то. Но вот впереди замаячил свет, лес стал редеть. Еще немного и его темнота останется позади, притаится до утра, а автомобиль затеряется среди множества других на освещенных улицах большого города.

Внезапно черная тень метнулась в свете фар. Глухой удар о капот. Противный визг шин и «Опель» заскользил по мокрой дороге, уходя вправо. Автомобиль терял управление, его заносило все сильнее. Колеса ударили о металлическое покрытие небольшого моста, через безымянную речушку.

Резкий треск и скрежет металла разнеслись по лесу. Это проржавевшие перила моста не выдержали силы удара и проломились под напором «Опеля». В несколько секунд, автомобиль оказался на каменистом берегу речушки… Затем удар. Сдирая кору с деревьев, капот стал похож на скомканный лист бумаги. По лобовому стеклу побежали тоненькие ниточки трещин. Они соединились между собой, сплетая плотную паутину. И рассыпались мелкими квадратиками по берегу. Автомобиль скрипнул, качнулся и замер. Вокруг стало тихо. Журчание речушки да перешептывание листьев под дуновением легкого ветерка не нарушали воцарившийся покой, а скорее вторили ему. Медленно, задавленные темнотой, погасли задние габаритные фонари застывшего «Опеля».

******

Аня спешила домой. Жара летнего дня уступила место свежей прохладе вечера. Солнце уже скрылось за стенами домов прогретого города. Последние лучи его зажгли небесный пожар, изменив краски мира. Легкий ветерок гулял в кронах деревьев аллеи, по которой шла Аня. Дома ее ждала скучная работа над докладом. Собственно говоря, поэтому она и спешила, но мысли ее сейчас были далеки от насущных проблем и от доклада в частности.

Мимо прошла девушка, с коляской громко разговаривая по мобильному телефону. Аня вытянула шею пытаясь разглядеть малыша. Молодая мамаша бросила на нее недовольный взгляд, и Аня быстренько отвернулась, немного устыдившись своего любопытства. Но только совсем немного. Про себя она улыбалась, на душе было тепло. Быть может, через девять месяцев и она будет гулять по этой же аллее, толкая перед собой детскую коляску. Быть может через девять месяцев и у нее будет малыш. Крошка, маленькое солнышко, которому она отдаст всю свою нежность, все свое тепло и любовь, без остатка.

Токсикоз начался три дня назад, но тест Аня купила только сегодня, и ее подозрения оправдались. Она беременна.

Поначалу она испугалась, ведь ей придется уйти с работы, а это значит, что семейный бюджет уменьшиться в полтора раза, а расходы увеличатся вдвое. Все финансовые трудности лягут на плечи мужа у которого и без того много проблем. Но стоило только ей представить малыша, как все сомнения и страхи улетучились, растворились как дым. Ради него они преодолеют все трудности. Семья станет еще крепче. Ребенок будет для них стимулом, стимулом движения вперед.

Аллея вскоре осталась позади и Аня, свернув за угол панельной пятиэтажки, оказалась во дворе. На лавочке у подъезда как всегда сидели старушки. «Бабки балаболки» — шутя называл их муж. Заметив девушку, они тут же притихли и навострили уши. Ничего не должно ускользнуть от них ни одно слово, ни одно не правильное движение. Эдакие дворовые шпионки, ходячие энциклопедии сплетен и последних бытовых новостей.

Рядом орудовал метлой глухонемой дворник Петя. Умственно отсталый, угрюмый здоровяк. Несмотря на свой высокий рост, и довольно грубые черты лица, он был совершенно безобиден для окружающих. Вот только окружающие этого не понимали или не хотели понимать. Дворовая детвора постоянно задирала его, соседи сторонились. Как-то Лидия Ивановна, соседка с третьего этажа рассказала Ане о Петиной матери.

— Ох, и не хорошая тетка была, — качала головой Лидия Ивановна. — Злая, не приветливая к людям, что как не по ее, такой скандал учинит, мало не покажется. Одно слово ведьма, настоящая ведьма. Знаешь, какие тут чуда творились, пока она жива была? Ох-хо-хо. Колдовала, порчу на людей напускала. Поверь мне дочка, это она своего Петьку еще в детстве довела до такого состояния. Да и он, гены ее не добрые унаследовал. Сторониться его надо. Не чистый он.

Аня слушала, кивала, но не принимала слов в серьез. Слишком уж добрыми были глаза несчастного здоровяка.

Заметив Аню, дворник перестал подметать. Когда же девушка подошла ближе, он кивнул ей. Аня кивнула в ответ и улыбнулась. Петя просиял, покраснел, и смущенно опустив голову, продолжил свою работу, бормоча что-то себе поднос и довольно покачивая головой. Он делал так всякий раз, когда Аня улыбалась ему.

Поздоровавшись со старушками, Аня вошла в подъезд и поднялась на второй этаж.

— Милый ты дома! — Крикнула она из прихожей, снимая туфли. Ответа не последовало. Муж еще на работе.

Петя был одинок. После смерти матери в мире не осталось ни одного человека способного избавить его от этого мучительного чувства. Его жизнь превратилась в кошмар с тех пор. Он перестал нормально спать ночами. Он плакал от сжигавшей его тоски. И даже в те короткие часы, когда его измученный разум погружался в тяжелый сон, он не обретал покоя. Во сне он видел людей. Людей, с которыми никогда не был знаком, которых никогда в жизни не видел. Мужчины, женщины, дети, дряхлые старики и старухи. Все они просили его о чем то, умоляли стоя на коленях, плакали, протягивая к нему руки. Но он их не слышал. Он всем сердцем желал услышать их, но не мог. Он проклинал себя, свою глухоту. Беспомощность убивала его. Каждый раз, просыпаясь в холодном поту, он вскакивал с кровати и метался по комнате, словно зверь в клетке, изо всех сил стараясь сбросить с себя остатки страшного видения. Он садился на кровать обхватывал голову руками, и сидел, так, пока последний образ из сна не оставлял его.

А потом начинался новый день. День прятал за стеной света ночные кошмары, днем было легче. Петя мел двор, собирал бутылки и картонные коробки, стараясь не думать о неизбежном наступлении ночи.

Люди из дома сторонились, его Петя знал это, но не обращал на них внимания и не держал зла. Он просто жил, в своем лишенном звуков мире, день за днем сам не зная для чего.

Его глухота была врожденной. Даже в тот миг, когда люди в белых халатах достали его из матери он не проронил ни звука. Все двадцать восемь лет его окружала тишина. Он рос, опираясь исключительно на визуальное восприятие окружающего мира. Его образ мышления был похож на немой кинофильм. Все, что он видел впервые, не важно, люди, предметы или какое либо действие, моментально фиксировалось его сознанием и отпечатывалось в памяти как фотоснимок. Стоило ему увидеть человека однажды, даже мельком, и он смог бы с точностью вспомнить, даже через несколько лет, где и в каком месте он столкнулся с этим человеком.

А еще, он чувствовал тепло. У всех живых существ оно было. У каждого свое. И когда кто ни будь, подходил к нему ближе, чем на два метра Петя ощущал его потоки, иногда нежные, ласковые, иногда резкие и агрессивные. У кого сильнее, у кого слабее, но эти потоки были у всех. Поначалу он не придавал им особого значения, для него это было чем-то совершенно естественным. И только после смерти матери он обратил на него внимание, стал наблюдать.

Матери стало плохо в четверг вечером. Петя испугался, но он никак не мог подумать, что уже в понедельник он будет сидеть у ее кровати и держать за руку скелет обтянутый кожей. Болезнь высосала из нее все соки за несколько дней, превратив полную сил женщину в восковую фигуру, жуткую копию себя самой.

Петя не понимал, что происходит, он гладил руку матери, улавливая нежные потоки тепла, такие знакомые, такие родные и ласковые. А она смотрела на него. В ее глазах не было страха, скорее волнение, так она смотрела на него в детстве, когда он пугался чего либо. Этот взгляд всегда говорил Пете, что бояться не стоит. И вдруг, поток прекратился, неожиданно, словно его и не было. Ничего не изменилось вокруг. Мать все так же смотрела на него, он все так же держал ее за руку, но тепла больше не было. Вечером этого же дня она умерла.

Потерять тепло, значит умереть. Петя был потрясен. После похорон он не мог ни есть, ни пить, ни даже двигаться. Он три дня пролежал в кровати без сна, глядя в потолок. И он бы умер вот так, снедаемый болью утраты и своим неожиданным открытием, если бы не тетя Глаша, соседка. Она единственная, из всех жильцов дома была близка с его матерью. Она и привела его в чувства, поставила на ноги и устроила на работу. Очевидно, у них был некий уговор с покойницей. Потому как тетя Глаша и теперь наведывалась к нему, помогала, чем могла. Но делала она это скорее из чувства долга. Петя ощущал это в потоках ее тепла.

С тех пор Петя стал наблюдать за тепловыми потоками. Он понял, что интенсивность их зависит от настроения или здоровья человека. По скорости передачи тепла, по его движению, он безошибочно мог определить характер и отношение к нему окружающих. А если тепла нет, значит, этот человек скоро умрет. Хотя после смерти матери он больше не встречал «людей без тепла», не считая тех, что приходили к нему во сне.

В своем дворе Петя больше всего любил тепло девушки из второго подъезда, дома напротив. Оно всегда было мягким и ласковым и очень напоминало тепло его матери. Сегодня, когда она прошла мимо и поздоровалась с ним, Петя ощутил ту же ласковую волну, какую ощущал всегда при встрече с ней. Но за первой волной пришла вторая, не такая сильная как первая, но такая, же мягкая и ласковая. И он понял, девушка из второго подъезда носит в себе другую жизнь. Очень скоро она станет матерью.

— Милый я не понимаю….

— Надеюсь, ты не собираешься рожать!

— Но…. Но ты ведь всегда говорил, что хочешь ребенка….

— Да хочу! Но сейчас не время!

— Милый…

— Ты, что не соображаешь вообще! Мы на мели, еле сводим концы с концами! Моя сделка провалилась! Я практически безработный! Долгов выше крыши! И в это время ты хочешь рожать!?

— Мы справимся. Выкрутимся, как-нибудь!

— Ты издеваешься?!!!

— Да нет,… Я….

— Нет, ты издеваешься надо мной!

— Хорошо! И, что же ты тогда предлагаешь!!!

— Аборт.

— Что??

— Зайка, для нас сейчас это единственный выход. Пройдет время. Мы встанем на ноги. Вот тогда…

— Замолчи!!!!!

— Послушай меня….

— Замолчи!!!

— Так, мне сейчас не до твоих истерик. Я приеду утром. Отпросись с работы, пойдем в больничку и все устроим.

— Замолчи!!!

— Все, пока, до завтра………

Мобильный телефон полетел в угол. Аня упала на диван, закрыв лицо ладонями.

Город поглотила ночь.

— Господи как же болит голова….

Сергей открыл глаза. Жуткая головная боль сдавила виски. Попытался сосредоточиться, глубоко вдохнул, выдохнул, закрыл и снова открыл глаза. Стало немного легче. Несколько минут, лежал, не двигаясь, прислушиваясь к биению сердца. Наконец сделав над собой усилие, он попытался подняться. Как ни странно это у него получилось довольно легко. Босые ноги ступили на холодный деревянный пол. Сергей огляделся, щурясь от боли. Поначалу он подумал, что находиться в тюремной камере, но присмотревшись, понял, что это не так. Небольшая квадратная комнатушка действительно напоминала камеру, но была скорее чем-то вроде сарая, наспех сколоченного из посеревших от старости досок. Сделанная из того же материала кровать посреди, и ни одного окна, только дверь как раз напротив.

Дрожащими руками Сергей стал ощупывать голову. Больше всего он боялся, что у него проломлен череп. Ему казалось, что его пальцы вот-вот провалятся в дырку и завязнут в мозгах, или наткнутся на глубокий порез с рваными краями и вязкой запекающейся кровью. Каждое прикосновение отдавалось приступом боли, но к своему большому облегчению Сергей не обнаружил каких либо повреждений, и это его немного взбодрило. Попытался как-то упорядочить мысли, вспомнить хоть что ни будь. Тщетно. Пустота. Как будто кто-то взял и очистил его мозг, форматировал, словно жесткий диск.

— Хорошо хоть помню, как меня зовут. — Собственный голос показался ему чужим и каким-то глухим. Так бывает когда заложены уши.

Сергей встал на ноги и оглядел себя. На нем были холщевые штаны со шнурком на поясе и такая же холщевая рубаха.

— А-ля старовер. — Хмыкнул он. — Бороду бы еще.

Аккуратно ступая по холодным серым доскам пола, Сергей подошел к двери. Любопытство пересилило боль. Быть может в другое время, он бы испытывал страх или волнение по поводу своего положения. Теперь же ему было просто любопытно.

Помедлив немного, толкнул дверь рукой. Бесполезно.

— Так, так. — Буркнул Сергей, качая головой. — Похоже я пленник.

Никаких эмоций по этому поводу он не испытал, повернулся и хотел было вернуться к кровати. Но вдруг за спиной раздался скрип. Сергей оглянулся. Дверь была открыта.

Прохладный ветерок коснулся лица, когда он ступил на порог. Боль понемногу затихала от чего мир перед глазами начал приобретать более четкие очертания. Мысли приходили в порядок.

Сделав глубокий вдох, Сергей огляделся. Его взору открылась небольшая поляна, залитая лунным светом. Исполинские деревья окружали ее со всех сторон. Молчаливые великаны, они словно наблюдали за незнакомцем, изучали его. Их кроны терялись во мраке, и казалось, тонули в черном беззвездном небе.

Посреди поляны выполненный в форме цветка, бутоном в низ, горел фонарь. Вокруг него, привлеченные светом кружили ночные бабочки. Сергей замер, головная боль неожиданно утихла, здравый смысл опять занял свое прежнее, почетное место, но от этого легче не стало. Вся обстановка вокруг никак не поддавалась разумному восприятию.

В центре освещенной площадки на низенькой лавочке, вкопанной в землю, сидела девочка. На вид ей было лет пять, не больше. Она была увлечена плетением корзинки. Серьезный сосредоточенный взгляд, плотно сжатые губки, немного нахмуренные брови. Похоже, малышка ушла в работу с головой. Сергей подошел поближе и несколько минут заворожено наблюдал за ней, оставаясь не замеченным. Его восхитила ловкость, с которой малышка выполняла свою, совсем не детскую работу. Нежные, ручонки проворно управлялись с тоненькими прутиками, переплетая их. Такому мастерству, наверное, позавидовал бы даже маститый специалист по лозоплетению.

— Привет…— Наконец решился нарушить тишину Сергей.

Девочка оторвалась от своей работы, подняла голову, и ее симпатичное личико озарилось улыбкой.

— Привет. — Сказала она весело. — Ты уже проснулся. Как здорово. Я как раз корзинку доплела. Вот.

Малышка повертела свое изделие в руках.

— Красиво? — Спросила она, любуясь корзинкой.

— Очень. — Честно ответил Сергей. Он пребывал в полном замешательстве, поэтому не мог до конца сообразить, что нужно говорить и как себя вести. Девочка тем временем спрыгнула с лавочки подошла к нему и взяла за руку. Несмотря на ночь, призрачную поляну, окруженную деревьями-великанами, малышка была абсолютно спокойна и говорила так, как будто они находились в магазине игрушек, где ни будь в центре большого города, а не в дремучей чаще.

— Ну что пойдем? — Спросила она, глядя на Сергея. И в голосе ее было что-то, что странным образом подействовало на его сознание. Сергей перенял ее спокойствие, почувствовал себя увереннее. Неизвестно откуда появилась убеждение, что все должно быть именно так, а не иначе. Нечто похожее на «дежавю» заполнило все его существо. Но все, же здравый смысл не хотел сдаваться без боя.

— Послушай малыш. А где мы находимся, и куда мы пойдем? — Спросил он. Этот вопрос показался малышке очень смешным.

— Глупенький. — Сказала она хихикая. — Конечно же, мы находимся в лесу, где же еще.

— Действительно. — Веселье девочки передалось Сергею. — Конечно же, это лес, как я сразу не догадался.

— Ну да. — Кивнула малышка. — А идти нам нужно вон в ту сторону.

Она указала в сторону леса за его спиной.

— Там выход? — Спросил Сергей оглянувшись.

— Да. — Уверенно сказала девочка.

В самом деле, лес в том месте, на которое она указала, выглядел не таким густым и зловещим.

— А откуда ты знаешь? — Сергей снова посмотрел на малышку.

— Не знаю, — Пожала плечами девочка. — Просто знаю и все. Пошли.

Она потянула его за руку.

— Постой!

Малышка остановилась и удивленно уставилась на него.

— Как тебя зовут то хоть. —

— Не знаю. Но мне бы очень хотелось, что бы меня звали Вероника. —

— Ну что ж, тогда я и буду звать тебя Вероникой. А меня….

— Сергей, тебя зовут Сергей. Я знаю. — Девочка улыбнулась. И они направились к кромке леса.

Ветви деревьев заслонили небо. Свет фонаря остался позади. Лес оказался не таким густым, каким Сергей представлял его поначалу. Кроме деревьев здесь больше ничего не росло. Не было ни кустов, ни травы, ни даже молодых тоненьких отпрысков этих молчаливых гигантов. Мягкий ковер листвы скрывал землю, идти по нему было легко и даже приятно.

Сергей не представлял, как должен был выглядеть ночной лес, но он точно знал, что в ночном лесу должно быть очень темно. Луна скрылась за деревьями, источника света не было и в помине, но он прекрасно различал деревья и кое-где торчащие из земли каменные глыбы, словно обладал ночным зрением. Как будто не ночь царила вокруг, а глубокий вечер. Он даже подумал, что занимается заря, и скоро взойдет солнце, но что-то подсказывало ему, что этого не произойдет, по крайней мере, еще несколько часов.

— Как здесь тихо. — Прошептала девочка.

Она действительно шептала, но Сергею показалось, что она прокричала эти слова. Тишина усиливала звуки в несколько раз. Шуршание листвы под ногами, шелест одежды, дыхание и даже биение сердца казались не естественно громкими и коробили слух. Других звуков попросту не было. Не было ветра гуляющего в густой листве, сухая ветка с треском не падала на землю, ломая ветви других деревьев. Ночные птицы не волновали своими криками и взмахами крыльев грызунов, копошащихся в сухой листве. Не волновали, потому, что здесь не было ни тех, ни других. Не было ни птиц, ни зверей, ни даже ветра. Только молчаливые гиганты, каменные глыбы да сухая листва под ногами.

Они шли, молча, держась за руки. Сергей потерял счет времени, он не понимал, прошел час, или всего несколько минут с тех пор как они покинули поляну. Мысли путались, то и дело в сознании всплывали какие-то образы, обрывки фраз. Он пытался хоть как то упорядочить их. Быть может это поможет ему вспомнить хоть, что ни будь. Но ничего не получалось.

Внезапно девочка остановилась, Сергей удивленно уставился на нее.

— Что…

— Тссс…. Малышка прижала палец к губам. — Слушай.

Затаив дыхание Сергей прислушался. Ничего. Головная боль немного отпустила, но не ушла совсем, она мешала ему. И все же, сквозь глухие удары сердца, бьющие по ушам, он расслышал звук шагов. Шуршание листвы под чьей-то тяжелой поступью, где-то там впереди. Еще далеко, но с каждым шагом звук усиливался, становился все отчетливее. Никаких сомнений быть не может, кто-то идет к ним на встречу. Сергей хотел было крикнуть, позвать на помощь. Но что-то не давало ему сделать этого, холодная тень страха, вдруг, коснулась его сознания, и призраком скользнула в душу. По спине пробежал холодок. Звук шагов, все нарастал и ни какой, спешки не было слышно в этой тяжелой поступи. Как будто кто-то просто прогуливался. С трудом поборов оцепенение Сергей подхватил девочку на руки и в один прыжок оказался за ближайшей каменной глыбой. Малышка сжалась в комочек и затаилась, дрожа всем телом. Похоже, что страх накрывший Сергея секунду назад, добрался и до нее.

Прижавшись к каменной глыбе спиной, Сергей вглядывался в лесной полумрак, туда, откуда доносился все нарастающий звук шагов. Ничего. Стволы деревьев, да все те же каменные глыбы, осколками зубов торчащие из земли.

Медленно, словно негатив на фотобумаге, между исполинских стволов проявился черный силуэт. Тощий и очень высокий человек. Он брел по лесу словно пьяный, низко опустив маленькую голову. Изодранный в клочья плащ кое-как скрывал его сухое тело, спина выгнута дугой от чего неестественно длинные руки практически касаются земли. Казалось, он шел, не разбирая дороги, слишком сильно растягивая каждый шаг. Сергей стиснул зубы, лоб покрыла испарина, ужас сковал его тело невидимой цепью, первобытный страх, накатывал волна за волной, и чем ближе подходил незнакомец, тем сильнее Сергей ощущал его.

Незнакомец вдруг остановился. Совсем рядом. Буквально в двух шагах от их случайного убежища. Сергей вжался в твердую плоть каменной глыбы, глаза застилала серая пелена, миллионы жутких образов мелькали в его сознании. Боль, кровь, смерть, призраки, демоны, насилие, убийство, дьявол!!! Он зажмурился, стараясь избавиться от наваждения. И вдруг жуткий вой, разорвал тишину. Сергей открыл глаза. Долговязый стоял на том же месте, запрокинув голову. Его руки разведены в стороны, тело, словно свело судорогой, сухая, впалая грудь вздымается и опускается в такт вырывающемуся из глотки вою. И из глубины леса, ему ответили, со всех сторон. Долговязый резко обернулся, немного помедлив, он двинулся на вой, который казалось, раздавался ближе остальных. В противоположной стороне от глыбы, за которой прятались Сергей и малышка.

Страх отступил, когда звук шагов растворился в тишине. Несколько минут они молчали, не в силах произнести ни слова.

— Кто это? — Шепот девочки, вывел Сергея из оцепенения.

— Не знаю. — Прошептал он, в ответ еле ворочая языком.

— Он очень злой, и страшный.

— Да, это точно. И, похоже, он здесь не один такой. — Сергей набрал полную грудь воздуха, на секунду задержал дыхание и с шумом выдохнул. — Пойдем Вероника. Нужно выбираться из этого чертового леса, пока мы не попались на глаза шайке таких вот красавцев. Нам кажется туда?

Девочка кивнула.

— Ты уверена.

— Да.

— Тогда пойдем….

Петя снова не мог уснуть. Как только он лег в свою кровать и закрыл глаза, резкая боль сжала его виски. Ему показалось, что голову проткнули насквозь металлическим стержнем. В ужасе, он вскочил на ноги. Боль была настолько сильной, что он ослеп. Он заметался по комнате, мыча и размахивая руками. Наткнулся на табуретку, потерял равновесие и повалился на пол, сильно ударившись головой о спинку кровати.

Некоторое время он лежал без чувств. Когда, наконец, сознание вернулось, Петя понял, что боль ушла. Голова болела, но это была боль от удара, она не шла, ни в какое сравнение с той пронизывающей мозг мукой. Он лежал, не двигаясь, глядя в потолок. Облегчение. Вот, что он ощущал. Облегчение и необычайную легкость. Его тело переполняло тепло, оно пульсировало в нем, перетекало из одной конечности в другую, слегка щекотало в груди. Оно словно жило в нем. Поначалу Петя подумал, что чувствует свое собственное тепло, точно так же как он чувствовал тепло других людей. Он поднялся, стараясь не вертеть ушибленной головой, подошел к окну и выглянул во двор.

Летние сумерки, давно растворились в темноте, одно за другим гасли прямоугольные маячки окон, город погружался в сон, от чего на душе стало, вдруг, спокойно и легко. Петя посмотрел на окна второго этажа, дома напротив. Там жила, та, девушка. В окне спальни тускло горел ночник. Наверное, она тоже готовилась ко сну. Спокойной ночи! Петя улыбнулся, прислушиваясь к нежным потокам тепла. Покой, чистый покой. Он еще раз окинул взглядом пустой двор и повернулся.

Его комната была наполнена людьми. Люди из его снов, которых он так боялся, стояли перед ним. Старики, старухи, мужчины, женщины, дети. Они все здесь, в двух шагах. Они просто стояли и смотрели на него, затуманенными глазами, и взгляды их были полны боли. Той самой боли, которую чувствовал Петя каждую ночь, которая так мучила его, сводила сума. И он не чувствовал их тепла, но Петя не удивился этому, потому, что давно понял. Все эти люди мертвы. В другое время он, наверное, испугался бы, но не сегодня. Тепло родившееся в нем не давало бояться, оно странным образом успокаивало, загоняло страх в отдаленные уголки души и запирало его там.

Секунды складывались в минуты, но ничего не происходило. Ни какого движения, только наполненные болью взгляды. Петя тоже стоял не двигаясь. Он ждал. То новое, что зародилось в нем, подсказывало, что здесь и сейчас он, наконец, получит ответ на вопрос, который задавал себе каждое утро. Что им нужно от него?

Наконец старик, стоявший, впереди, всех, отступил на шаг в сторону. За ним женщина, потом еще одна. Они расступались, освобождали дорогу, кому-то кто находился позади. Вскоре образовался коридор в конце, которого, у самых дверей стояла женщина. Петя заволновался, но не двинулся с места. Плавно, словно не шла, а летела по воздуху, женщина приблизилась к нему и, подняв голову, заглянула в глаза. Петя ахнул, и отступил на шаг. Сердце, казалось, вот-вот вырвется из груди. Он узнал женщину раньше, чем бледный свет луны коснулся ее лица. Перед ним стояла его мать. Она была такая, какой он помнил ее до болезни. Ее глаза, пусть и потускневшие, так же ласково смотрели на него, как и всегда. Петя замычал, не в силах сдерживать слезы. Она прижала палец к губам, как всегда делала, когда он плакал, затем протянула руку и погладила его по щеке. Ее ладонь была холодной, но Петя подался, вперед прильнув к ней. Он зажмурился, и время полетело вспять. Он снова маленький мальчик, не такой как все, но ему хорошо, потому, что мама рядом и никогда его не покидала. Ему хорошо, потому, что он чувствует ее доброту, ее заботу и ее любовь. И вдруг вспышка. Миллионы образов заполнили сознание Пети. Свет, тьма, любовь, ненависть, боль, радость и люди, много людей. Все завертелось, словно в водовороте, смешалось и превратилось в черно-белый круг, который застыл на несколько секунд перед его мысленным взором и взорвался, рассыпавшись мелкими искорками по странному голубому шару. Затем все исчезло.

Петя упал на колени, опустив голову. Когда же он поднялся и открыл глаза, его комната была пустой.

Теперь он понял. Тепло пульсировало в нем, оно вело его. Он выскочил в прихожую, набросил куртку и помчался по ступеням в низ, даже не заперев за собой дверь. Он знал, куда бежать и, что делать. Знал точно. Только бы успеть.

Деревья молчали. Мрачные великаны. Они равнодушно взирали на две жалкие фигурки, бредущие по лесу.

Бросив, наконец, всяческие попытки разобраться в своем состоянии, Сергей бездумно шел вперед, держа девочку за руку. Та уверенно вела его, в известном только ей направлении огибая каменные глыбы, да исполинские стволы, что преграждали путь.

— Здесь все живое. — Объявила, вдруг она.

Сергей вздрогнул от звука ее голоса, и замер на секунду. Но тут, же оправился и продолжил путь.

А ведь малышка права. Всю дорогу Сергей не мог отделаться от странного, навязчивого ощущения. Ему казалось, что они находятся внутри некоего живого организма. И все здесь, и эти деревья и листва под ногами, и жуткий незнакомец, являются составляющими, внутренним строением этого организма. Его экосистемой.

ШШУХ…. ШШУХ…. ШШУХ….Противное шуршание под ногами. В плотной тишине, листья словно перешептываются, отслеживая каждый шаг. Сергею, вдруг стало дурно. Голова закружилась, и он остановился, переводя дыхание. Девочка остановилась следом, удивленно уставившись на него. Он пошатнулся и, что бы устоять сделал шаг в сторону. Не почувствовав под ногой опоры Сергей понял, что угодил в ловушку. Но было поздно. Проваливаясь в пустоту, он лишь в последнюю секунду успел отпустить руку девочки.

Падение длилось не долго, а мягкая сырая земля смягчила удар. Не успев толком прийти в себя, он услышал испуганный голос девочки.

— Где ты?

— Осторожно! — Крикнул он в ответ, поднимаясь. — Тут яма, не свались!

— Ты можешь выбраться?

— Кажется, нет. — Ответил он, словно слепой ощупывая стены ловушки.

Наверху послышался шорох листьев и голос девочки. Только, похоже, теперь она разговаривала сама с собой или с кем-то невидимым. Быть может тем, кто указывал ей путь? Сергей не разобрал слов.

— Подожди немного! — Вдруг громко крикнула малышка. — Я сейчас!

Через несколько секунд, шорох ее шагов растворился в тишине.

От запаха сырости и гниения накатила тошнота. Тьма вокруг, казалась густой и тягучей. Осознание безысходности приходило постепенно, разливаясь по телу Сергея болезненной слабостью. Жалость, к самому себе, переполнила его сознание. Вот он, маленький человек, среди зловещего темного леса, стоит, завязнув по щиколотки в сырой вонючей земле, на дне черной ямы, слишком похожей на глубокую могилу. Из нее не выбраться. Единственной надеждой остается маленькая девочка. Но, что она сможет! Слезы непроизвольно брызнули из глаз и покатились по щекам. Сергей не мог сопротивляться и в то же время он осознавал, что эмоции эти ему не принадлежат. Казалось, они нахлынули на него извне, точно так же как и ужас, который он испытал при встрече с долговязым незнакомцем.

Тем временем тоска затягивала его в свои сети, слабость усилилась, чувство одиночества и безысходности переполнили сознание. Уже находясь в полной прострации, попытался побороться. Замахал руками, потряс головой. Тщетно. Обессилев, упал на колени и опустил голову. Баста. Ничего не осталось, ничего не нужно. Смерть единственный выход.

Темнота вокруг ожила, заклубилась как туман, рассеялась, превратившись в полумрак. Сквозь застилавшие глаза слезы Сергей увидел, как из земли, со всех сторон к нему тянуться руки. Костлявые, с посеревшей, сморщенной кожей. Они хватали его, словно намеревались разорвать на куски, но тут, же отпускали и хватали снова. Он увидел девушку, прямо перед собой. Ее длинные, черные волосы, касались земли, или может, уходили в землю, Сергей не разобрал. Мертвенно бледное лицо с черными потеками под глазами, как будто слезы размазали тушь и черные глубокие, лишенные белков глаза. Хрупкое тело с белесой кожей скрывал белый халат. Не отводя глаз, она опустилась на корточки прямо перед ним. Ее холодное дыхание коснулось его лица. Затем она протянула руку, провела пальцем по щеке Сергея, поймав скатившуюся слезу. Медленно, поднесла палец к своим губам и слизала соленую каплю. Несколько секунд она раскачивалась из стороны, в сторону прищурившись, словно в экстазе. Движения ее были плавными, как в невесомости. Она взяла Сергея за руку, помогая подняться с колен, и повела за собой, прямо в сырую землю. И он пошел за ней, пошел, усмотрев для себя в этом единственный выход. Депрессия жгла его мозг, сердце сжимала тоска, отодвинув здравый смысл на второй план. Нет, больше сил терпеть. Смерть принесет облегчение.

Рука девушки погрузилась в черную массу земли. Сначала запястье, потом плече. Земля принимала ее. Вскоре на поверхности остались, лишь часть ее лица, да рука, крепко сжимающая руку Сергея. Где то глубоко в самых дальних уголках своей души он слышал протестующий внутренний голос, какая-то часть его сознания все еще сопротивлялась. И все же он шагнул в сырой вязкий грунт.

Земля была живой, она втягивала его, обволакивала его тело. Все глубже и глубже. Он почувствовал ее на своей щеке и на губах. Темнота вновь заклубилась, возвращая свой первоначальный облик. Мыслей больше не было. Смерть уже рядом.

— Лови!!!

Голос девочки проткнул его сознание насквозь. Что-то коснулось его руки, которая еще оставалась снаружи. Веревка!

И вдруг внутреннему взору Сергея открылась картина. Причем настолько ясная и реальная, словно все происходило, прямо здесь и сейчас. Небольшая поляна, освещенная лунным светом, окруженная со всех сторон деревьями великанами. Посреди фонарь, в виде цветка бутоном в низ. А под ним маленькая девочка, плетущая корзинку. Новое, совершенно незнакомое чувство вспыхнуло в нем. Оно так же, пришло извне и не принадлежало ему. Но именно оно всколыхнуло его сознание, раскачало его, словно пробуждая ото сна, развеяло марево тоски и придало сил. Напрягшись всем телом, Сергей рванулся из зловонной сырости и схватил веревку. Он сжал ее, насколько хватило силы, и почувствовал, как чьи-то сильные руки тянут его к верху, буквально вырывая из черного плена. Еще минута и он оказался на поверхности. Перекатившись на спину, он засмеялся, от тоски не осталось и следа.

— Ты живой? — Взволнованно спросила малышка, заглядывая в лицо Сергею.

— Все в порядке. — Ответил он улыбаясь. — Что случилось?

— Ты упал! — Возмущенно сказала девочка. Огромные глаза-озера переполняла тревога. — Я так испугалась! Тебя чуть не утащила ОНА!!

— Кто? — Сергей приподнялся на локтях. — Ты знаешь, кто это был?

— Это была ОНА! — Малышка снова возмущалась и даже немножко злилась. — ОНА очень страшная!

Что ж. Сергею пришлось смириться с таким ответом. Здесь все так. Лес это лес. Она это она. И ничего не поделаешь.

— Извини, я не хотел тебя напугать. — Сказал он виновато. — Где же ты взяла веревку, и кто вытащил меня?

— Это был я. — Услышал он позади, голос полный нежности и заботы. Совсем чужой, в звенящей тишине леса, и в то же время до боли знакомый. Голос отбросил Сергея в далекое время, скрытое за пеленой тумана. В то время, когда солнце светило ярче, а день длился вечность. Казалось он вот, вот вспомнит. Картинка размытая и не четкая как на фотоснимке без фокуса ничего не разглядеть. Он тряхнул головой, разгоняя марево, и увидел перед собой старика, тот протягивал ему руку. Сергей ухватился за нее и встал на ноги.

Невысокого роста старичок, с длинной седой бородой и пухлыми Розовыми щечками напоминал героя кукольного мультфильма. Нос картошкой, косматые брови и маленькие, всегда улыбающиеся глазки. Несомненно, этот образ был знаком Сергею, но он никак не мог вспомнить, откуда, и не стал усердствовать. От старика веяло теплом и домашним уютом, спокойствием и это спокойствие передалось Сергею. Он не стал спрашивать его имени, и каким образом тот попал сюда. Старичок здесь потому, что он здесь быть должен. И все же он рискнул задать вопрос, просто так на всякий случай, для проверки.

— Кто такая она, о ком говорит малышка?

— ОНА, кто ж еще. — Смешно хрюкнув, сказал старик, и Сергей вздохнул, «Так и знал, зачем спрашивал». — Пойдем, я покажу вам дорогу верную, а то заблукали совсем.

Он повернулся и уверенно зашагал по лесу.

— Кто это? — Шепнул Сергей, на ухо малышке.

— Это дедушка! — Громко ответила та и побежала, следом увлекая Сергея за собой.

— Ну да, как же я не догадался. —

Старик шел впереди, опираясь на корявую клюку, за ним Сергей с малышкой. Все вперед и вперед, по странному живому лесу, под сводами молчаливых деревьев. Они спускались в не глубокие овражки, огибали каменные глыбы, то и дело останавливались и прислушивались.

— Нужно слушать! — Говорил старик, многозначительно тыкая пальцем в небо. — А не то нападет на нас нечисть черная. Худо будет! Здесь раньше день, был. Давно. Солнышко светило. Да вот теперь ночь. И черных наплодилось. Раньше-то я их гонял, а теперь слаб, стал, сил не осталось совсем. Да и много их стало, жуть! Видать одолеют меня скоро паразиты!

Сергей слушал, больше не задавая вопросов. Он смирился с положением вещей. Зачем лишний раз забивать голову, путаясь в догадках. Он всецело доверился своим проводникам, надеясь получить ответы в конце пути.

Обогнув еще одну каменную глыбу, наверное, самую огромную из всех, что преграждали дорогу, они оказались на берегу реки. Если так можно назвать поток, некой субстанции напоминающей густой дым, что разделил лес на две половины.

— Ну, вот и добрались. — Вздохнул старик. — Дальше без меня пойдете.

— Как? Мы, что пришли? — Удивился Сергей.

— Погоди ты! — Хрюкнул старик. — Перейдете речку, вот тут. Как лес кончится, замок увидите. Туды идите, на месте разберетесь, что к чему. Вот вам фонарь. — Он протянул Сергею серебряную трубку, которая непонятно откуда появилась в его руке. Обычный карманный фонарик, на батарейках. Лицо Сергея вытянулось, он удивленно заморгал, но фонарик принял.

— А как же ты, дедушка? Без фонарика? — Спросила малышка.

— Милая, — Старик улыбнулся, польщенный заботой. — Да я себе новый смастерю!

— Тогда, я подарю тебе эту корзинку! — Малышка протянула ему свою поделку. — Правда, красивая?

— Очень!

— Я сама ее сделала!

— Спасибо, моя вкуснюся нежнейшенькая. — Старик взял корзинку, присел и обнял девочку. — Она мне очень пригодится.

Затем поднялся и заглянул Сергею в глаза.

— Держи свою дверь открытой для света, темень же оставляй на пороге. — Сказал он, приподняв свою косматую бровь. — Но не томи свет! Иногда выпускай его. Дари его другим!

И прежде чем Сергей успел открыть рот, старик растворился в темноте, словно его и не было вовсе. « Это место меня доконает». Подумал Сергей удрученно.

Несколько минут стояли, молча, глядя в след старику.

— Ну, что пойдем. — Вздохнул Сергей.

— Пойдем. — Просто сказала девочка, и они шагнули в серый поток.

Первое, что почувствовал Сергей, был холод. Он словно оказался по колено в ледяной воде, и с каждым шагом холод усиливался. Он почувствовал, как малышка сильнее сжала его руку. Холод пронизывал, колол иголками, обжигал. Сергей сжал зубы. Но холод был не единственной проблемой.

Сделав еще несколько шагов, Сергей услышал голоса и по мере приближения к середине потока, они становились все громче. В страхе он замотал головой, но никого не увидел вокруг. Голоса звучали в его голове. Когда же они достигли середины, голоса просто кричали, вопили на разные лады. Холодные, как и сам поток, они выкрикивали цифры, какие-то сложные формулы, названия геометрических фигур, заумные слова и фразы. Их жуткая какофония, сводила с ума. Сергей с трудом передвигал ногами, еще немного и его барабанные перепонки взорвутся. Он даже мысли свои, слышал с трудом.

Как только они вышли на противоположный берег, голоса смолкли. Все разом, словно кто-то выдернул вилку из розетки. Немного обалдевший от резкой перемены, Сергей посмотрел на малышку, но та похоже чувствовала себя превосходно.

— Что это было? — Слова давались ему с трудом.

— Где? — Девочка вопросительно посмотрела на него, ее личика коснулась тревога. Заметив ее волнение, Сергей постарался улыбнуться. Улыбка, получилась какой-то кривой, но все, же девочка успокоилась и улыбнулась в ответ.

— Да нет, ничего. — Сергей махнул рукой. — Просто показалось. Пойдем.

Несколько метров снова шли по лесу, затем взобрались на пригорок и оказались на краю бескрайней равнины. И справа и слева, ровная стена леса уходила вдаль, растворяясь в темноте. Горизонта не было видно, он попросту сливался с темно серым беззвездным небом, от чего казалось, что конца у этой равнины нет вовсе. Желтый глаз луны заливал ее призрачным светом. И валуны! Кругом, каменные глыбы, такие же, как в лесу, клыками торчащие из земли. Кое-где, Сергей заметил искореженные, изогнутые, словно в страшной муке, жалкие деревца. Мученики каменной равнины. Подумал он, завороженный зрелищем.

Замок, о котором говорил старик, был прямо напротив. Черный, словно его строительным материалом была сама тьма, он походил на живое существо, эдакий хмурый страж ночи. Три его, башни впивались в небо своими шпилями. В одной из них, под самой крышей мерцал огонек. Крошечная точка, капля в безбрежном океане ночи.

— Вот это да! — Воскликнула малышка. — Какой он огромный, прямо как гора.

— Точно. — Кивнул Сергей. — Так нам туда?

Малышка не успела ответить. Из лесу, донесся протяжный вой. «Черный», и он совсем рядом.

— Ложись! — Шепнул Сергей, и повалил девочку на землю. Каменная глыба, во второй раз послужила им укрытием.

Сергей осторожно выглянул. Страх снова пополз по телу мелкой дрожью, но в этот раз он смог противостоять ему. Что-то, что помогло ему бороться с тоской на дне могилы, помогало ему и теперь.

И вот из лесу выплыл « черный», совсем рядом. Остановился у края равнины, запрокинул голову, издал свой протяжный вой и двинулся, все той же уродливой походкой к замку. Тут же ему ответили. Появился еще один, за ним еще и еще. И вскоре, несколько десятков существ, стонали, выли, изгибая свои высохшие тела, запрокидывали головы к небу, размахивали неестественно, длинными руками. Все они направлялись к замку.

— Что же нам делать? — Прошептала малышка. — Нам теперь не пройти.

Сергей не знал, что ответить, «черные» столпились у ворот замка, из лесу к ним подходили еще. Твари словно ждали их.

— Они пришли за нами. — Угадав мысли Сергея, сказала девочка.

— Нет, что ты. — Попытался успокоить ее Сергей. — Наверное, у них тут просто собрание. Покричат и разойдутся.

Он еще раз взглянул на черную толпу у ворот. Оглянулся и замер. По спине пробежал холодок. Малышка впилась ручонками в его плечо, ее глаза расширились от ужаса. « Черный» стоял прямо перед ними. Как ему удалось выйти из лесу, не издав ни единого звука, Сергей не мог объяснить. Тем не менее, он был здесь.

Резко выбросив вперед руку, «черный» схватил Сергея за горло, и приподнял над землей. Он держал его легко, словно игрушку. Сопротивляться бесполезно, хватка была железной. Каждое движение лишь усугубляло положение. Малышка завизжала. «Черный» склонил голову на бок. В лунном свете, белая как бумага кожа его лица отдавала призрачной голубизной. У твари отсутствовали глаза, пустые глазницы затянуты кожей, тонкая полоска рта без губ, от уха до уха, острый нос с треугольными ноздрями. Сергей с ужасом смотрел на уродливое лицо, хватка не ослабевала, и он почувствовал, что задыхается. Перед глазами поплыли черные пятна, мир вокруг расплывался и угасал.

Внезапно «черный» разжал пальцы, и Сергей рухнул на землю, жадно глотая ртом воздух. Встать не хватало сил. Тварь метнулась к девочке. Одной рукой она высоко подбросила малышку, поймала другой и, перебросив через плече ее обмякшее тельце, направилась широкими шагами в сторону замка.

Сергей хотел закричать, но вместо крика из распухшего горла вырвался слабый стон. Он попытался подняться, споткнулся и снова рухнул на землю. Поздно. « Черный» был уже далеко. Серая толпа встретила его дружным воем. Сергей перекатился на спину и закрыл глаза. « Все кончено». Мелькнула предательская мысль в его голове, и он заплакал не в силах удерживать боль рвущуюся наружу.

Пустота, безысходность, апатия. Аня отошла от окна. Мысли путались, хотелось плакать, но слез не осталось. Упала на диван, и попыталась сфокусировать внимание на телевизоре. Бесполезно. Все бесполезно и бессмысленно. Серые монотонные дни, недели, месяцы, годы. Бесконечная гонка, за деньгами, за лучшей жизнью. Как же это достало! Ребенок не может родиться на свет, только потому, что у родителей не достаточно средств, для существования. Бред! Суета, бесконечная суета. Бытовуха, в которой люди завязли как в трясине, позабыв о духовном. Система трещит по швам от лжи и грязи.

Аня выключила телевизор и подошла к окну. Воспоминания вернули ее в прошлое. День знакомства, бесконечные теплые телефонные разговоры и СМС, прогулки в парке. Слова о любви. Высокие слова. Клятвы. Радужные надежды, мечты. С каким предвкушением счастья смотрела она тогда в будущее. И в горе и в радости. Всегда вместе! Всегда понимая друг друга и любя. Где это все? Куда девалась любовь и счастье, в котором они купались как в море. Окунались с головой. Да и существует ли любовь на самом деле? Безумная ослепляющая страсть, со временем превращается в привычку, стирается как линия, проведенная простым карандашом по бумаге, ластиком будней.

Тоска сжимала сердце. Аня прошла на кухню, достала из шкафчика недопитую бутылку коньяку, наполнила стакан и одним залпом осушила его. Огненная жидкость обожгла горло, и сбила дыхание. Аня закашлялась. Отдышалась немного. Взяв бутылку и стакан пошла в спальню. Яркий электрический свет резал глаза, и она погасила его, оставив зажженным лишь тусклый ночник. Достала из комода сигареты мужа и закурила. Тут же закашлялась, но продолжала втягивать едкий дым. В сознании, вдруг, возник образ ее первого парня, Леши. Он погиб в Чечне. Давно она не вспоминала о нем, и вот сегодня он явился ей сам.

Залпом осушила еще два стакана коньяку, голова закружилась, стало еще хуже. Леша говорил ей что-то, звал. Он выглядел точно так же как и в последнюю их встречу. Высокий, светловолосый, со светлыми и в то же время мужественными чертами лица. Как же была к лицу ему военная форма. Он манил за собой.

Аня закрыла лицо ладонями. Господи, как же плохо!

Сергей лежал на земле, закрыв глаза. Он слушал боль. Его мысли походили на груженный товарный состав, проносящийся мимо. Нет, все должно быть иначе, он должен разобраться. Должен спасти малышку. Отключив сознание и всякую логику, он стал слушать свои чувства. Он заглянул в свою душу, в самые дальние ее уголки. Вдруг он услышал голос старика, голос звучал в его голове, и в то же время Сергей слышал его, как будто старик кричал ему на ухо. « Свет не всегда белый, а тьма не всегда черна. Ищи ответ не в них, а между ними!»

Сергей вскочил на ноги. Твари исчезли, очевидно, укрывшись в замке, но не это сейчас занимало его. Он вдруг осознал, что нужно делать, он понял, что стоит на пороге разгадки. То новое, что зародилось в нем, никуда не исчезло. Наоборот он ощущал его вдвое сильнее, оно вело его, толкало вперед, побуждало к действию.

Сергей бросился к замку, но сделав несколько шагов, остановился, прислушался и побежал обратно к лесу. Споткнулся, упал, порезав руку о камни. Не почувствовал боли, посмотрел на порез и не увидел крови. Тут же вскочил на ноги и бросился под своды молчаливых деревьев. Он бежал, нет, летел, вниз с пригорка, мимо валунов и исполинских стволов к реке. На берегу, он остановился, посмотрел на призрачный поток и, закрыв глаза, сделал шаг.

Петя выскочил из подъезда и бросился через двор к дому напротив. Новое тепло, новое знание вело его, и он спешил. Только бы не опоздать! На бегу перепрыгнул через лавочку, через шины, вкопанные в землю на детской площадке. Он видел препятствия вторым зрением, все его внимание было сосредоточено на двери в подъезд. Несколько шагов и он у цели. Домофон! Но дверь открывается. Семен Семенович, из 18-й квартиры уходил на ночное дежурство. Петя проскочил мимо, чуть не сбив его с ног. Пакет с тормозком, вылетел из рук Семена Семеновича на несколько метров в сторону и шмякнулся на асфальт. Мужчина заорал, потрясая кулаками, но Петя уже не видел его. Он миновал пролет и поднялся на второй этаж. Некогда стучать! Петя с ходу налетел на дверь плечом, но та спружинила отбросив его к двери противоположной квартиры. Петя чуть не упал. С трудом сохранив равновесие, он хотел повторить попытку, но теперь путь ему преградил Семен Семенович. Мужчина тяжело дышал, орал что-то и крутил указательным пальцем у виска. Он схватил Петю за руку и с силой потянул на себя. Петя даже не смотрел на него, он смотрел на дверь, что отделяла его от цели. Он крутанул рукой, освобождаясь от хватки, но Семен Семенович схватил его снова. И тогда Петя изо всех сил нанес ему удар кулаком в правую скулу. До этого Петя никогда не бил людей, поэтому не мог знать силы удара. А удар получился, буквально сногсшибательным. Семен Семенович в одну секунду оказался на пролете между этажами. Только чудом ему удалось удержаться на ногах. Оглушенный, он мотал головой, тупо глядя по сторонам.

Петя не стал медлить. Разбежался и ударил дверь ногой. Брызгая щепками, дверь распахнулась. Путь свободен!

Шум разбудил соседей. Семен Семенович оправившись после удара, что-то орал. Но Пете было все равно, он влетел в квартиру, отбросив чью-то руку хватавшую его. Только бы успеть!

Голоса сразу же окружили его, но на этот раз Сергей не стал обращать на них внимания. Он шел к середине холодного потока, где какофония их достигала апогея. Там он остановился, закрыл глаза и, раскинув руки, рухнул в холодный поток. Миллионы игл пронзили его тело, белый слепящий свет заполнил сознание. Он почувствовал свой мозг под черепной коробкой. Хотел закричать, но не смог, неизвестная субстанция хлынула в его открытый рот, обожгла горло. Тело забилось в конвульсиях. С силой вытолкнув воздух из легких, Сергей сделал вдох. Получилось. Он дышал этим веществом. Вскоре боль начала затихать. Сергей снова начал различать голоса, но теперь они не кричали. Они как будто перешептывались между собой. Он почти физически ощущал их прикосновение к своему мозгу. Они ловили его мысли одну за другой, реставрировали их, выстраивали правильные цепочки. Воссоздавали последовательность из общего хаоса.

И вдруг все стало ясным. Сергей увидел свое прошлое, вспомнил его, прикоснулся к нему. День за днем всплыли в его памяти с самого рождения, и до последнего дня, до этой самой минуты. Он осознал настоящее, осознал все, что произошло с ним с той самой секунды, когда встретил малышку. Более того, ему были открыты тайны, неподвластные пониманию простого человека. Он понял, и узнал даже больше, чем хотел. Понял и осознал.

Время значения не имеет, здесь нет времени, его нет нигде. Сергей встал на ноги. В глазах его горел живой огонь. Он вышел не берег, поднялся на пригорок, и остановился у края равнины. Он был спокоен и уверен в себе. Улыбнувшись тому, кто был с ним сейчас, или тому, кто был в нем. Тому, кто был им самим, самому себе. Он сжал кулаки и направился к замку.

У ворот его встретил «черный», вскинув голову, он завыл. Даже не остановившись, Сергей включил фонарик, что подарил ему старик и направил луч света на тварь. « Черный» изогнулся, его тело начало морщиться, ссыхаться. Через несколько секунд на земле лежало нечто похожее на обгоревшую тряпку. Сергей перешагнул через эту мерзость и вошел в замок.

Петя был уже в прихожей, когда двое мужчин из соседних квартир бросились за ним. Он не видел их. Время растянулось словно жгут. Коридор казался бесконечным. Петя бежал по нему. Дверь в спальню была совсем рядом. Слабый свет ночника тонул во тьме коридора. Еще несколько шагов.

Именно здесь на этом отрезке, от входной двери, до двери в спальню, длинною в тысячи световых лет, Петя впервые в жизни услышал один единственный ЗВУК! Этот звук эхом отозвался в его сознании, ударил по нервам, лопнул струной последней надежды, ослепил. Глухой удар дерева о дерево. Бух! Сердце Пети ударило в такт ему. Он влетел, вбежал, вошел, вполз, в спальню.

Девушка висела в петле кожаного ремня привязанного к люстре. Под ногами ее лежала перевернутая табуретка.

Слезы брызнули из глаз, но нет, еще не поздно! Петя чувствовал ее тепло! Не останавливаясь, он бросился к повешенной, наступил на пустую бутылку. Его нога ушла в сторону. Падая, Петя сильно ударился о комод головой, кровь залила глаза но, он тут, же вскочил на ноги и в один прыжок оказался возле девушки. Он крепко обнял ее и приподнял, освобождая шею от кожаной удавки.

Мужчины, бежавшие за Петей, стояли как вкопанные с разинутыми ртами на пороге спальни. Петя с надеждой посмотрел на них. Кровь залила его лицо, голова жутко болела. Если ему не помогут, он долго не продержится. Мужчины не двигались. Петя захлебнулся от злости. Он не мог слышать собственного голоса и того злобного рычания, которое вырвалось из его глотки. Но мужчины услышали. Их глаза округлились от страха, но все, же они бросились ему на помощь. Один подхватил девушку, помогая Пете, другой быстро развязывал ремень. Вскоре они аккуратно положили ее на пол. Мужчина, помогавший Пете, достал из кармана носовой платок, обвернул в него пальцы, открыл рот девушки и вытянул наружу ее язык, через нижний ряд зубов. Оттянув вниз и вправо, передал удерживать его в таком положении второму. А сам принялся, всей поверхностью ладоней, медленно, надавливать нижние ребра. Остановившись, на несколько секунд, он указал Пете на окно. Тот понял жест мужчины, подбежал к окну и открыл его, впустив в комнату свежий ночной воздух. Борьба продолжалась несколько минут, но все было напрасно, девушка не дышала. Тогда мужчина поднялся с колен, отошел сторону, и отрицательно покачав головой, опустил глаза.

Сергей шел, по темным коридорам замка, поднимался по ступеням, все выше и выше. Шаг за шагом, приближаясь к комнате, на самом верху, где горел свет. Он встречал «черных» на пути и сжигал их, светом фонаря. Сергей перешагивал, через одну истлевшую тварь и тут же уничтожал следующую. Вскоре, они перестали атаковать его. Луч фонаря вгрызался во мрак. Издали он походил на клинок, и «черные» шарахались его. Обращались в бегство или сами убивали себя, прыгая из окон или бросаясь на острые шипы, торчащие из стен.

Все выше и выше, минуя коридоры и лестничные пролеты, Сергей шел, приближаясь к своей цели.

Мужчины стояли над телом девушки, удрученно качая головами, женщины в дверях плакали. Петя не понимал, что происходит. Они думают, что она мертва! Мысль пронзила его холодной иглой. Нет же! Она жива! Есть тепло, оно не ушло, слабое, и продолжает слабеть, но ее еще можно спасти!

Петя замотал головой и замычал. Мужчина, который стоял рядом похлопал его по плечу. Петя отбросил его руку, он кричал, пытаясь объяснить им. Но они не понимали и принимались успокаивать его.

В конце концов, он сам бросился к телу девушки. Его опять не поняли. Мужчина, секунду назад успокаивавший его, встал у него на пути. Вспомнив подъезд, и Семен Семеновича, Петя повторил свой удар. Мужчина полетел по комнате, увлекая за собой второго и сбивая с ног женщин, что плакали в дверях. В коридоре образовалась, куча мала.

Петя не терял времени. Он упал на колени рядом с девушкой. Он не знал, что делать и полностью доверился, силе, которая родилась в нем. Он прикрыл глаза и ощутил, как тепло девушки, тонкой струйкой покидает тело, увлекая за собой другое, более слабое.

Он посмотрел на нее. Ее лицо было спокойно, красивое, чистое, доброе. Петя вспомнил, как эти губы всегда улыбались ему. Он вспомнил, горящие живым огнем бездонные, голубые глаза, светлые и добрые. И он, вдруг, понял. Она не хотела. Ее заставили! И сейчас кто-то крал ее тепло. Петя снова закрыл глаза, сосредоточился на ускользающей струе и внутренним зрением увидел, того кто был виновником этого. Он положил одну руку, на солнечное сплетение девушки, другую же вытянул вдоль невидимого потока. Сделав глубокий вдох, он направил свое тепло в поток и с силой толкнул его.

Жуткий вопль донесся из подъезда. Петя не мог его слышать, но понял, что одержал победу. Тепло девушки возвращалось обратно в тело. Еще через несколько секунд, она сделала глубокий вдох.

Последний лестничный пролет и он перед дверью. Не останавливаясь, Сергей толкнул ее и шагнул за порог. Тут же на него набросились двое «черных», он без труда избавился от них лучом фонаря.

Перед ним возник каменный алтарь, на котором лежала неимоверной красоты белая птица. Дряхлая старуха стояла у изголовья. Птица не двигалась. Клюв открыт, крылья раскинуты в стороны. Она была мертва.

Тихие всхлипывания донеслись до слуха Сергея. Он повернул голову на звук. В углу, закрыв личико ладошками, сжавшись в комочек, сидела малышка, и тихонько плакала. Она опустила ручонки, увидела Сергея, и ее глаза вспыхнули радостью.

— Ты пришел! — Словно все еще сомневаясь, что все происходит наяву, прошептала она. Потом более уверенно. — А я знала, что ты придешь.

Старуха захохотала, малышка вздрогнула и сильнее вжалась в угол.

— И все-таки он дошел! — Голос старухи хрипел как старое радио. — Ты сильнее, чем я думала. — Ее сухое лицо исказилось злобой. — Но ты опоздал. Я убила ее в тебе! Убила на много раньше, чем ты понял, что она мертва.

— Ошибаешься ведьма. — Прорычал Сергей, крепче сжимая фонарик в кулаке.

— Глупый мальчишка! Твоя связь нарушена! Ее не оживить. — Старуха грубо толкнула бездыханное тело птицы и ухмыльнулась, обнажив острые акульи зубы. — Ей никогда больше не ощутить полета! Отдай мне девчонку, сдайся мне, и ты еще поживешь…

— Я убью тебя! — Крикнул Сергей.

Старуха снова разразилась хохотом.

— Дурак! Неужели ты думаешь, что можешь убить меня здесь, в этом месте?!

Сергей направил луч фонаря на старуху, но та продолжала хохотать, вытирая слезы.

— Отдай мне девчонку! — Завизжала она, выпучив глаза. — Или ты больше никогда не вернешься! Я правлю здесь!

— Ну, уж нет!

Сергей оглянулся на знакомый голос и увидел старика.

— Дедушка! — Радостно крикнула малышка, старик ласково улыбнулся ей.

— Пока я жив. — Спокойно сказал он, глядя на ведьму. — Это место никогда не станет твоим.

Он подошел к Сергею и сунул в его руку короткий клинок.

— Ты знаешь, что нужно сделать, шепнул он ему на ухо.

— Ты все еще жив — Прошипела старуха, и самодовольные нотки исчезли из ее голоса, теперь в них сквозил страх.

— Меня не так просто извести — Хрюкнул старик.

Вдруг старуха согнулась пополам, невидимая сила подняла ее в воздух и с силой ударила о стену.

— Действуй! — Крикнул старик.

Сергей в один прыжок оказался у алтаря поднял клинок и вонзил его в грудь белой птицы.

Яркий свет ударил по глазам. Старуха завизжала. Сергей на несколько секунд ослеп, когда же зрение вернулось, он увидел, что его клинок горит голубым огнем, птица изогнулась, из ее клюва вырвался крик. Сергей отскочил в сторону, пораженный, не сводя глаз с клинка, который медленно начал погружаться в тело птицы, пока не исчез совсем. Затем свет угас.

Птица ожила, она сделала глубокий вдох, и встала на лапы, широко раскинув крылья. Потихоньку Сергей подошел к ней, он боялся ее спугнуть, но птица не двигалась, и казалось, ждала его. Он погладил ее по холке, восторгаясь мягкостью перьев.

— Прости меня— Прошептал он.

Птица склонила голову, затем выпрямилась, взмахнула крыльями, обдав лицо Сергея мягким воздушным потоком, поднялась в воздух и вылетела в окно. Наблюдая за ее полетом, никто не заметил, как старуха, сжалась в комок, сморщилась и, превратившись в облако дыма, растворилась в воздухе.

— Ну, вот и все. — Прошептал старик. — Теперь тебе пора.

В стене образовался проход, и яркий свет ворвался в комнату сквозь него.

— Спасибо — Прошептал Сергей.

— Незачем меня благодарить. — Улыбнулся старик. — Благодари себя.

Сергей кивнул и, опустившись на колени, обнял малышку.

— Ну что мне пора. — Сказал он отстранившись. Его щека стала мокрой от ее слез.

— Ага. — Девочка всхлипнула надув губки.

— Я люблю тебя. — Сергей улыбнулся ей.

— И я тебя.

— Не плачь, мы скоро встретимся.

— Я знаю, но все равно.

— Будь умницей дочка.

Сергей поднялся, подошел к проему и шагнул в яркий свет.

Петя мел двор. Ему нравилось это занятие. Ему нравилось, когда все чисто и аккуратно.

Старушки, как всегда обсуждали последние новости, сидя на своей любимой лавочке. Теперь они всегда кивали Пете, и приветливо улыбались. Да и не только они, все соседи и люди из дома напротив теперь здоровались с ним. Семен Семенович даже иногда покупал ему фрукты и шоколадки.

Из-за угла, со стороны аллеи, появились двое. Они были еще далеко, но Петя сразу узнал их, он узнал бы их даже с закрытыми глазами, по теплу.

Девушка со второго этажа и ее муж. Они о чем-то весело болтали и смеялись. Перед собой девушка толкала коляску. Мужчина слегка прихрамывал. Несколько месяцев назад он попал в аварию, где-то за городом в лесу. Его совсем недавно выписали из больницы. Тетя Глаша, кое-как объяснила Пете, что он еле выжил. Чуть позже он узнал, что авария эта произошла «той самой» ночью.

Бывает так, что злые люди не довольные счастьем других, крадут чужое тепло. Из зависти, или из-за своей природной злости, а может ими кто-то управляет, Петя не знал. Той ночью, когда девушка сделала первый вдох, ее соседка Лидия Ивановна умерла. Тетя Глаша, объясняла, что старая женщина не выдержала нервного напряжения, и ее сердце остановилось. Но Петя знал, что это было не так, это он убил ее, послав свое тепло в поток тепла девушки. Его тепло было очень сильным. А Лидия Ивановна, была одной из тех, кто крадет чужое тепло. Таких как она еще много по городу, и он будет с ними бороться. Та сила, которую подарила ему мать, укажет путь.

Двое с коляской, заметили Петю. Девушка помахала ему рукой, призывая подойти. Петя бросил метлу и пересек двор. Мужчина протянул руку, и Петя с удовольствием пожал ее. Девушка повернула коляску и жестом предложила Пете заглянуть. Приподняв легкую шаль, в глубине одеял он увидел малышку. Маленькие голубые глазки смотрели прямо на него. Петя улыбнулся и малышка, как будто специально улыбнулась ему в ответ.

Затем девушка знаками объяснила Пете, что они уезжают, но вот куда именно, Петя не понял. Ему стало немного грустно. Девушка обняла его и поцеловала в щеку. Петя смутился и покраснел, а они засмеялись. Мужчина похлопал его по плечу. У дверей в подъезд девушка повернулась и помахала ему. Петя помахал в ответ, стараясь сдержать слезы.

КОНЕЦ.

02.04.07.