Царапина

I.

Утром Харли живо открыл глаза. Он всего лишь несколько мгновений назад яростно искал и, к счастью, еле успел найти выход из своего сна. Лицо, волосы, подушка и простынь были мокрыми.

— Что за сон! Чёртова ночь! Харли опять начал утро с ругательных слов. А кто бы на его месте не ругался?

Лёжа в постели, глубоким вдохом и таким же сильным выдохом Харли привёл себя в чувства и, пытаясь забыть очередной ужас, резко одним махом поднялся с кровати. Он тут же протянул руки к потолку, вытянулся вверх и на всю свою пустую квартиру издал оглушительный звериный рёв. Да, здесь в реальности он уже был недосягаем для щупальцев приснившихся кошмаров, терзающих его уже вторую неделю.

— Хрен вам! – кому–то крикнул он вверх и, играя раскаченными мышцами рук, через правое плечо бросил взгляд на своё отражение в большом круглом зеркале, единственно висевшем на голой стене. — Хм… На правой щеке была свежая неглубокая ярко–красная царапина… сантиметра три – три с половиной…

Подойдя ближе к зеркалу, Харли несколько минут пристально рассматривал царапину, которая слегка болела. Она от самого края глаза ровно спускалась по щеке, внизу делясь пополам на две равные части, как куриная лапа с отрубленным средним пальцем. Затем, не найдя в постели предмет, о который он мог поранить себе щёку Харли решил, что поцарапался о свой золотой крест висящий у него на шее на короткой широкой цепи со спаянными между собой концами. После того как однажды во время купания в океане у цепочки расстегнулся замок Харли запаял её у ювелиров, опасаясь ещё раз потерять своё украшение. Снять распятие теперь возможно было только через голову, да и то с трудом.

Всегда выходя из дома и встречая на улице соседей и знакомых, Харли с каждым любезно здоровался, широко улыбаясь. Вот и сегодня, несмотря на поганое настроение, он не изменил своим принципам, ведь он так старался быть для всех приятным, чтобы не переменить их мнение о нём. Приходя на работу, он был со всеми корректен, это восхищало коллег. Какая учтивость и галантность! Однако они не знали о том, сколько труда это стоило Харли. Ну а кому из нас не приходится улыбаться, когда не хочется или говорить с кем – то когда у тебя нет никакого желания? Бывает же? Случается… Вот только возвращаясь вечерами домой не каждый занимается тем, что делал Харли.

Чуть меньше года назад он поначалу с интересом увлёкся эзотерикой, затем быстренько самостоятельно занялся оккультизмом, а далее ещё чем то странным и чёрным, и так как то, незаметно для самого себя Харли с азартом перешёл от теории к практике. Так, безусловно, и должно быть, как и в любом деле. От теории к практике! Иначе что толку от этих знаний? Вот только свои тайные и пока ещё сырые эксперименты начинающий маг стал заочно проводить на своих знакомых, даже не подозревающих об этом. Да, это были те самые соседи и коллеги, родственники и приятели, бывшие одноклассники и просто первые встречные люди. Всех их объединяло одно – они все были виновны в несчастливой, а точнее нескладной жизни Харли! Кто–то мешал его карьерному росту, кто–то сделал ему несправедливое замечание, кто–то занял прямо перед его носом парковочное место на автостоянке перед гипермаркетом, а какая–то неудачница почему-то вдруг так легко отказала ему, красавцу, в любовных утехах. И каждый ведь как царапина! Словом, список подопытных граждан с каждым новым днём только увеличивался наравне с растущими, как ему думалось, знаниями Харли.

Начитавшись легко доступной сейчас литературы, Харли дома тихими вечерами мстил всем обидчикам и мстил жестоко, без размышлений и так чтобы наверняка. Он долго не выбирал меру своего наказания той или другой персоне. Что попадалось ему в этих необыкновенных книжках на глаза то он сразу же и делал. На одного шепнёт, другого фотографию сожжёт, про третьего заклятие на бумаге напишет. И так кому что пожелает. И во всё это ведь как верил! Хотя и не ребёнок же и ведь совсем не идиот? Человек с высшим образованием…

Потом на следующий день встретит свою жертву и внимательно всматривается в неё, улыбаясь. Мучается тот или ещё нет? Может нужно добавить ему, если он ещё трепыхается? Было ли в действительности какое — то отрицательное воздействие на людей? Думаю, что вряд ли, скорее наоборот. А вот страстное нездоровое желание Харли мстить людям, в конце концов, для него же самого создало избыточный потенциал и им заинтересовались. Да, да. Вот только не люди, а, как он сам рассказал…тёмные силы тонких миров…

II.

Я в ту ночь, когда тридцати семи летнего мужчину по имени Харли привезла карета скорой помощи на моё дежурство в госпиталь, совершенно был не настроен на подобные разговоры с пациентом, но не выслушать умирающего человека я не мог.

Так вот я, конечно, понимал, что в таком тяжёлом состоянии, в котором находился Харли, всякое может прийти в голову, и я молча кивал ему в ответ головой, якобы понимаю его и, дескать, сочувствую умирающему. Он даже мне плёл, что может назвать мне, как и любому человеку, день и час моей смерти. Я, безусловно, посчитал это бредом. Сразу скажу, что меньше надо читать всякого дерьма, а вот некоторые люди это дерьмо любят.

В общем, как сказал мне Харли, когда им заинтересовались тёмные силы поначалу ему стали сниться кошмары, очень тяжёлые, напоминающие скорее реальность, а не сновидение. Кстати, спиртное или ещё какую–нибудь другую дрянь он категорически не употреблял. Объяснил мне, что это было нужно, как он тогда думал, для чистоты эксперимента. И вот сны были реальными настолько, что его сознание совсем скоро, всего лишь за неделю, стало путать сон с явью. Ему стало здесь мерещится то, что видел он в снах. Короче, «крышу» у Харли снесло, как вирусом поражённую компьютерную программу. Он вместо того, чтобы остановиться на этом стал назло эти силы дразнить, поняв их заинтересованность им.

— Хотел, — говорит, — точно убедиться, что они со мной контачат.

И вот на щеке появилась царапина. Странная такая, как куриная лапа с отрубленным средним пальцем. Только тогда Харли, подумал что оцарапался во сне, а нет… Он в тот же вечер ещё плавил на огне газовой плиты серьгу, выкраденную им у своей начальницы – достала она его — и расплавленный металл вылил через окно на улицу, приговаривая в её адрес какие–то пожелания типа «как вода, туда, куда…» и так далее. А утром он опять проснулся от кошмара и увидел глубоко разорванную на своём плече мышцу. Лицо, рука, подушка и простынь были мокрыми. Только теперь это был не пот, это была его кровь…

Рука сильно болела, врач травмпункта тогда зашил большущую рану и, несмотря на подозрительное молчание Харли о причине травмы сказал, что лучше сразу обратиться в полицию, если на него было совершено нападение. Харли не ответил врачу, но пришёл к нему на следующее утро с открытым переломом пары рёбер. Они торчали из него, как инородные тела. С них ему на брюки капала ярко — красная кровь. Харли было очень плохо, он почти терял сознание и в этот раз очень много говорил несуразного и непонятного. Врач посчитал, что пострадавший бредил от боли. Однако от госпитализации Харли отказался и с трудом, но ушёл домой.

На следующее утро, со слов Харли, он не выдержал и уже умолял тёмные силы о пощаде, но его мольбы не остановили их кару. Он уже был с обеими перебитыми ногами, да так, что они в коленных суставах были повёрнуты вокруг оси на сто восемьдесят градусов. Самое страшное то, что его калечили во сне, и всегда прямо под утро, как только его сон становился самым глубоким. Он отчётливо помнил тех, кто и как над ним издевался, к счастью для него они оставались там во сне, а он почему–то изувеченный не звал никого на помощь? Говорит, что ему это было кем–то запрещено…

Затем, после следующей ночи, они вспороли ему живот и вытащили наружу чуть ли не половину его внутренних органов, которые волочились за ним по полу, оставляя за собой кровавый грязный след, когда Харли окончательно сдался и выполз на улицу, нарушив запрет. Вот его поздно вечером и привезли на моё дежурство. Говорят, его заметил на земле сосед, когда возвращался с работы домой. Он всё переживал — будет ли Харли жить и чем ему можно помочь?

Помочь было уже поздно. Его вывалившиеся органы изодрались и жутко стёрлись об пол и асфальт, когда он полз. Не пойму, и как он не потерял сознание? Он говорил мне, что боялся отключиться и уснуть. Говорил, что они ждут там его и уже никогда не отстанут за то, что он залез на их территорию. Он как никто боялся умирать. Он спрашивал у меня его крест на цепочке со спаянными концами, но распятия на нём при поступлении в наш госпиталь не было.

Мы, конечно, были обязаны сообщить в полицию о случившимся инциденте, мы так и сделали. Полицейские не восприняли всерьёз эту историю, но я почему–то поверил Харли. Собирая и зашивая его мёртвое тело, я представлял тех, кто там дождался его. Что же ещё можно с ним сделать за то, что он залез на их территорию?..