Аокигахара: море стонущих деревьев

21.09.2009

Здесь стонут деревья,

Здесь плачут цикады.

Здесь ангельские перья,

Здесь каждому рады.

Здесь тихо, спокойно,

Сердца здесь не дышат.

Здесь мирно и ровно,

Миллионы больше не слышат…

Мое имя Кирстен Анджел, и в места столь отдаленные меня привело мое любопытство. Упустив часть, как я росла и карабкалась по жизни до сегодня, я поведаю своим немым читателям начало моей жизни и ее конец.

Я проживала в Лос-Анджелесе, где окончила сначала школу, а затем и институт, факультет журналистики. Моим первым самостоятельным журналистским расследованием стал проект «Море деревьев». С неделю назад я совершенно случайно набрела на ссылку «Аокигахара: стонущие деревья». Пробежав взглядом краткую заметку, уже следующим утром я стояла в аэропорту, сжимая в руке заветный билет.

Тяжелый перелет, и вот я уже стою в номере отеля в городе Кофу. Отсюда до Аокигахары рукой подать. Арендовав машину, я, даже не позавтракав, поехала изучать просторы излюбленного места самоубийц. Да, для места, где ежегодно находят более трех сотен тел, Аокигахара выглядел весьма мило: зеленая стена, образованная множеством сосен, елей, пихт и самшитов, небо над лесом голубое и безоблачное, не предвещающие ничего плохого. Над всем этим великолепием возвышается горделиво гора Фудзи. Красота. Присоединившись к экскурсионной группе, я, не особо внимая рассказам экскурсовода, что был из местных, рассматривала раскинувшиеся пред взором окрестности. Нет, так уж точно не пойдет. Чтобы почувствовать природу этих мест, нужно остаться с Аокигахарой наедине. Остановившись пред плакатом, любезно размещенном здесь Ассоциацией предотвращения самоубийств, я напрягла все свои знания японского, что хромали достаточно серьезно, стала внимать изложенному на плакате обращению к потенциальным самоубийцам.

«Ваша жизнь — это бесценный дар от Ваших родителей. Пожалуйста, подумайте о них, о братьях, о сестрах и о детях. Не держите все в себе. Поговорите о Ваших проблемах».

Нужно признаться, в переводе текста мне помог милый японский паренек. Вот теперь картина стала полной. Отстав от экскурсии, я принялась знакомиться с Аокигахарой изнутри самостоятельно. Как я и думала, лес предстал предо мною совершенно иным. Сейчас он словно сошел с картинок готической сказки. Чем дальше я углублялась в недра Леса призраков, тем более пугающим он становился: деревья продолжали искривляться под немыслимым углом, с их раскидистых ветвей свисал мох, отовсюду черными дырами бесконечно зияли пещеры. Тишина здесь царила невероятная, звенящая тишина, от которой начинали бегать по коже мириады мурашек. Компас мой, как я предполагала, не работал. Все эти чудеса происходили не из-за духов и демонов, коими японцы населяли просторы леса, а из-за наличия железной руды, скрытой под земляным массивом. Аокигахара был известен по двум причинам: здесь открывался прекрасный вид на Фудзи-сан и этот прекрасный лес славился своими сотнями самоубийц, являясь одним из самых страшных мест во всем мире. Именно эта дурная слава прекрасного зеленого уголка и привела меня сюда. Меня даже не пугало то, что если я сойду с тропинки, то навряд ли смогу найти дорогу обратно, даже если выберусь на самую высокую сосну.

Как только я продвинулась вглубь еще на двадцать метров, температура сразу же упала на несколько градусов ниже нуля. Включив фонарик, я продолжила свое странствие по демоническому лесу. Вскоре мне подмигнула камера слежения. Предусмотрительные японцы навешали их чуть ли не на каждом шагу, как и таблички «Одумайтесь», пытаясь отговорить соотечественников от проведения последних минут своих жизней в плену загадочной Аокигахары. Но статистика говорила отнюдь неутешительно. Только в 2002 году здесь нашли семьдесят восемь тел. Теперь их загубленные души вечно будут скитаться меж темных деревьев. Меня поразило то, что в этом лесу даже есть своеобразный гид, в обязанности которого входила отличать потенциальных самоубийц от простых экстрималов, сортировать, кого можно впустить, а кого не стоит. То есть, если придешь к лесу в деловом костюмчике, точно не впустят. Большая доля самоубийц приходится как раз на чиновников и офисных работников, после кризиса многие из них пополнили ряды падших.

И позвольте еще немного истории. Обязанности по поискам, эвакуации и захоронении тел были положены на официальные власти трех ближайших к лесу деревень: Нарусава, Фудзикавагутико и Кофу, в которой остановилась я. В каждой из них отведены помещения для найденных жертв пленительного леса. Более ста так и не обрели свои могилы и по сей день томятся в их стенах. Так же в магазинчиках, что простираются вблизи Аокигахары, не продаются таблетки, веревки и прочая утварь, при помощи которой можно свести счеты с жизнью.

Одинокий лучик фонаря продолжал освещать мне путь во тьме, что сгущалась посреди белого дня по мере моего путешествия по загадочному лесу. Преодолев еще пару метров, я наткнулась на очередной страшный сюрприз леса. Как только его могли не найти полицейские? Пред моими очами предстало очень старое хвойное дерево. Ствол его был изогнут под немыслимым углом, прогибаясь под тьму пять раз и изо всех сил рвясь к солнцу. На третьей ветви слева прогнивала петля из прочной провощенной ткани, а на ней, раскачиваясь в такт ветру, висело тело молодой девушки, принадлежащей к детям островной Японии. Ее белое платье уже успела тронуть влажность и плесень, петля глубоко проникла под начинавшую гнить плоть. Волосы самоубийцы скрывали ее лицо, синий вывалившийся язык свисал, а с кончиков ее пальцев капали слезы неумолимого разложения. Закашлявшись, я отпрянула от холодящей кровь находки на пару тройку метров. Но любопытство снова взяло верх, и я, прикрывая лицо рукой, вернулась к самоубийце, что зависала здесь уже около месяца. Под ее ногами я заметила плотный пластиковый пакет. Подняв его с земли, я, переходя на бег, миновала свою находку. Остановившись подле двух почтенных сосен, я смахнула землю с пакета и, открыв его, обнаружила в руке книгу Ватару Цуруми «Полное руководство по самоубийству». Всегда хотела прочитать эту книженцию, вот только найти ее в штатах оказалось не так уж легко. Но сейчас, когда она наконец-таки она оказалась в моих руках, я не желала более ее видеть и тем более читать. Теперь она для меня стала единоличной ассоциацией с мертвой девушкой на ветвях кричащей Аокигахары.

— Самосожжение, заморозка, передозировка, утопление, повешение, другое… — пробежав глазами содержание странноватой, по меньшей мере, книги, прошептала я, словно выбирая путь для себя.

Стоп, нет. Выбросив книгу с пожелтевшей бумагой страниц, я двинулась дальше.

А дальше Аокигахара открывалась мне все с больше ужасающей стороны, до ста процентов оправдывая свою репутацию, словно шепча: "Я не зря считаюсь самым жутким лесом мира, и дороги назад тебе уже никогда не найти…"

Спустя около получаса, когда я уже окончательно заблудилась, мне предстояло посмотреть на главную эпитафию этого «спектакля», нет, даже предо мною развернулась главная часть спектакля, его финал, то, что никогда не сотрется из памяти любого человека. Я люблю и ненавижу тебя, прекрасная Аокигахара!

Я замерла подле очередной пещеры темного леса, когда впереди послышались шаги. Я присела подле скалистого массива и стала наблюдать. Молодой симпатичный паренек, облаченный в свободную длинную футболку и песочного цвета штаны, ходил вокруг да около невысокого хвойного дерева. Наконец, он остановился и присел подле его корней. Его дрожащие пальцы открутили пробку с пластмассовой емкости, и парень, снова поднявшись на ноги, вылил на себя все содержимое емкости.

— Онегай шимас! — дойдя мозгом до истины того, что парень хочет сотворить, крикнула я. — Ииэ!

— Хонто? — парень усмехнулся, и в его руке вспыхнула спичка.

Огонь тот час охватил его тело и душераздирающий крик разорвал тишину, что была извечным спутником Аокигахары, а очередной самоубийца, продолжая биться в агонии, ринулся вперед. Ну а я последовала вслед за ним. Несчастный, что решил выбрать один из самых ужаснейших способов свести счеты с жизнью, упал замертво лишь спустя пять минут, а от его обожжённого тела, что все еще продолжало тлеть, исходил противный сладковатый дымок.

Прикрыв рот рукой, я бросилась в противоположную от самоубийцы сторону. Раздвигая ветви руками, я было подумала, что хуже быть уже не может, как свет моего фонарика стал вдвое тусклее, а с неба, столь далекого и невидимого для меня, пробиваясь сквозь иглы деревьев, на голову мне стали падать крупные, холодные капли небесной воды.

Понятия не имею, сколько времени я нахожусь уже в Аокигахаре и какое сейчас время суток. Куда мне идти, чтобы вернуться в цивилизацию, я тоже не знала.

Спустя примерно час деревья стали редеть, и в паре метров впереди я увидела небольшую поляну, окруженную со всех сторон плотной стеной деревьев. Я всего лишь на несколько секунд отвела взгляд, отвлекшись на хруст веток невдалеке, а когда снова взглянула на поляну, то в центре ее уже стояла девушка, облаченная в белое платье. Я прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Предо мною стояла именно та самая висельница. Девушка подняла голову и подарила мне леденящий кровь взгляд мертвых, стеклянных глаз. Ее голова опустилась на правое плечо, волосы соскользнули с лица и мне довелось увидеть еще один эпизод, который до окончания моих дней не покинет моей головы. Ее округлившиеся от ужаса глаза по-прежнему смотрели на меня, лицо девушки было синим, с примесью черного оттенка, рот открыт, а из него, опускаясь к подбородку, свисал ее язык.

— Таскэтэ, — прохрипела она, протягивая ко мне свою пепельно-серую руку со скрюченными пальцами.

За ее спиной раздался шорох и несколько нижних веток, сломавшись под чужим воздействием, упали на землю. С огромным трудом переставляя ноги, к своей мертвой подруге направлялся сожженный до черных струпьев паренек, что совершил у меня на глазах акт самосожжения.

— Таскэтэ, — прошептала еще раз девушка и они, взявшись за руки, оказались рядом со мной.

Издав вопль, я бросилась назад. Минуя дерево за деревом, огибая пещеру за пещерой, я наугад продвигалась вперед или назад, не важно, лишь бы подальше от этой жуткой парочки.

Ну уж нет. Наверное, я схожу с ума или просто сплю, да, я сплю и мне снится кошмар. Точно, как это я сразу не догадалась?

От размышлений меня оградила резкая тупая боль, которую причинило мое собственное падение. Сев на земле, я растерла ушибленную ногу и случайно заметила причину своего падения. Я поскользнулась на пластиковом пакете. Такой я уже видела раньше у ног повешенной девушки. Переведя взгляд вперед, я увидела в свете фонаря полицейскую ленту. А подле корней деревьев, что сплелись меж собою стволами, пустые баночки от каких-то неизвестных мне таблеток. Еще совсем недавно впечатлительный читатель покончил с собой в этом лесу.

Поднявшись на ноги, я продолжила поиски выхода из этого леса. Чем дольше я оставалась в плену своего кошмара, тем более пугающей становилась Аокигахара. Отовсюду доносились стоны и крики, тяжелое дыхание кого-то незримого леденило мою кожу, но стоило мне лишь обернуться, как все снова стихало.

Выбежав на голый участок земли, я остановилась и, осмотревшись по сторонам, побежала направо. Минуя несколько метров, я столкнулась лицом к лицу с еще одним висельником. Его глаза резко раскрылись и полуистлевшая рука поднялась вверх, указывая мне дорогу вперед. Не став тратить время на крики, я направилась бегом в указанную сторону. То и дело мимо деревьев я замечала мелькающие призрачные силуэты, но больше не остановилась и на секунду. Они словно наблюдали за мной, следовали, подсказывали. Словно я могла вывести их души к свету.

Упав на землю, я отдышалась. Мои глаза тот час увидели пред собою бледные босые стопы. Дрожа от страха, я подняла голову вверх. Девушка с кровоточащими глубокими порезами, облаченная в школьную форму, указывала вперед. Поднявшись на ноги, я из последних сил ринулась в темноту.

Я не поверила своим глазам, когда пробравшись сквозь плотные заросли хвойных деревьев, оказалась на той самой тропинке, с которой начала свое путешествие по Аокигахаре. Миновав плакат с предупреждением, я замерла на месте, но не из-за того, что решила отдохнуть. Мои ноги словно вросли в землю, и я судорожно осмотрелась по сторонам. Меня плотным кольцом окружили более двадцати призраков темного леса. Девушка в белом, на чьей шее продолжала болтаться петля, вышла вперед и остановилась в шаге от меня.

— Таскэтэ, — еще раз прохрипела она и все призраки, словно по взмаху волшебной палочки, исчезли в недрах леса.

Я упала на колени и зарыдала словно дитя, когда призрачная Аокигахара осталась за моей спиной. Коснувшись лбом земли, я засмеялась.

— Каннитива, — услышав мужской голос, я оторвалась от земли и увидела перед собой молодого японца, облаченного в полицейскую форму.

— Я плохо говорю на японском. — Словно во сне прошептала я.

— Что с Вами случилось, мисс? — я почувствовала облегчение, когда услышала американскую речь.

— Я журналист, мое имя Кирстен Анджел, — начала я, с трудом поднимаясь на ноги. — Приехала сюда, чтобы написать статью о Аокигахаре. Я заблудилась в лесу.

— Минуточку, оставайтесь на месте. — Полицейский отошел в сторону и стал уже на родном языке с кем-то беседовать.

Спустя полчаса к лесу подъехали три полицейские машины. Как оказалось, меня уже искали, моя японская подруга Юки уже подняла тревогу. В Аокигахаре я блуждала около недели. Офицеры полиции очень странно смотрели на меня, когда я как можно убедительнее уговаривала их отправиться на поиски тел прямо сейчас, посреди ночи. Исчерпав все доводы, я схватила одного из них и потянула в сторону леса.

— Если вы не пойдете со мной, то я пойду одна! — кричала я, пытаясь тянуть полицейского в лес.

— Я пойду с тобой. — Встала на мою сторону Юки. — И, кстати, это ваша работа.

— Хорошо, — выдохнул полицейский, — только отпустите меня.

Какого же было их удивление, когда с моей помощью, всего за пару часов мы нашли десять тел.

— Это просто невероятно, мисс Анджел. — Стоя рядом с машиной, произнес Такуми, молодой полицейский, с которым я познакомилась после своего спасения. — С Вашей помощью нам удалось найти Кенто Судзуки и Нану Мацумото. Мы ищем их около двух лет.

— Да? А что случилось? — припоминая довольно «свежий» труп девушки-висильницы, спросила я.

— Нана, прочитав книгу Цуруми-сана, повесилась в Аокигахаре, а ее парень, Кенто, больше трех месяцев искал ее в лесу, а когда не смог найти, сжег себя заживо, прочитав об этом в той самой книге. — Ответил невозмутимым тоном мужчина.

— А откуда Вы знаете их имена?

— Нана была дочерью известной писательницы, Мико Кавасаки. — Ответил он.

— Мисс Анджел, — к нам подошел офицер Цукури и прервал тем самым завязавшуюся между нами беседу, — мы все Вам очень благодарны за поиски тел.

— Не стоит благодарности. — Отворив дверцу своей машины, отозвалась я. — Я могу быть свободна?

— Конечно, еще раз примите нашу благодарность. — Кивнул он и отошел в сторону.

— А что будет с телами? — опустив стекло, спросила я напоследок.

— Тех, кого опознают, будут похоронены, а остальные отправятся в Кофу до востребования. — Отозвался Такуми и, кивнув, направился к остальным полицейским.

Бросив в сторону Аокигахары прощальный взгляд, я нажала на педаль газа. Сквозь ветви сосен я увидела силуэт девушки в белом, что продолжала сжимать руку своего возлюбленного.

— Аригато, — раздался тихий шепот в моей голове.

Выехав на дорогу, я усмехнулась, увидев свое отражение в зеркале. Да, все же есть на земле места, куда любопытной нос совать действительно не стоит. Сегодня же я покину Японию и навряд ли захочу побывать здесь еще раз. Аокигахара, чем же ты так привлекаешь желающих свести счеты со своей жизнью? Дело ли это в земле, на которой родился и жил лес, или, быть может, виноват вулкан, или залежи руды, или пещеры, или еще что-либо? Неважно, важно лишь то, что это есть и это неизменно. Писать статью о загадочном лесе желание у меня пропало, а вот написать историю о ее тайнах, вполне может быть…

В начале истории я прощалась со своей жизнью, а сейчас я вновь приветствую ее.

Онегай шимас — не делаете этого;

Хонто — неужели;

Таскэтэ — помогите;

Каннитива — здравствуйте;

Аригато — спасибо.