За мрамором, как новая звезда

Светило солнце в череде — своей

И летний зной катился сердцем — гулко

По полю семицветных — королей,

Забравших части сердца — не для всех,

А только в роль турецкую, как болью

Сегодня ждать мой сумрак — озадачив

Тем утром дня и мнения — не пряча

Искать свой остров мнений — за мотор.

Мне жарко в эту ночь — скупой отравы

И вот я вышла в сумерках — без права,

Чтоб летний зной мне душу — не тревожил,

Но ночью видел солнце — этим тоже,

Как будто глаз алмазного — строения

Рисует мой степенный вечер — мирно

И свод потока под турецкий — хохот

Обратной слову беленой — стремится

Угнать свой райский вид — не умеряя

Застенчивое солнце — между нами,

Где звук студёный в разнице — искрится

И ждёт тот перелёт обратно — к птицам,

Где жизнью непокорны будем — люди,

Что воля в цвет строения — под нами

И блеск судьбы отпущенного — в судьбах

За этой тьмой расплаты — от страданий.

Я в сердце так ждала, что муж мой — вынет

Тот завтра оберег и станет — явно

Мне солнце поднимать — по перерыву

В заносчивое полночью — пространство,

Но мне не нужен опыт — этой жизни,

А только думы в страхе — тают часом,

Когда я жду свой блеск — без перерыва

Под тонким одеялом — мифа счастья.

Сегодня походила между — сплетен

И там я в магазине стала — к виду

Себе ларцом скульптуры — между этим

Искусством цвета мраморной — истомы

И вот купила статуэтку — в лицах

Богини Серкет, чтоб умом — не помнить

Мой божий дар искусства — на итоге

Бездействий — от проношенного чуда.

Я очень не хочу умом — пытаться

Мешать себе к глазам — ещё минутой

Укрыться в этом погребе — для чуда,

Чтоб словом по семье заставить — лица

Искать причину сломленной — огранки

И верить, будто правом — понарошку

Я жду в глазах обычные — повадки,

Чтоб сердцем укротить сегодня — утро.

Пришла я на балкон, чтоб постараться

Изжить мой трепет мира — от благого

И там внутри — турецкому богатству

Узнать — в какое чудо незнакомо

Мой муж сегодня прыгает — о пище

И сам того не знает, чтобы чувство

Им правило в глазах — других отличий

И верило, что будущее — право —

Искать надёжной рамки — первозданной

По спрошенной картине — от убытков,

Где между сном, работой и — могилой

Стоят те Боги личности — на мысли,

А после зла по взглядам — перехода

Ко мне бросают вечные — обрывки.

В них дом, семья и это — дорогое,

Забытое нам небо в стоге — шанса,

Где жить могли искусства — за благое,

Им почестью отмеренное — завтра,

Что чёрный стыд — темнее благородства,

Что едче формой будущего — миром —

Твой путь по отживанию — за нравом.

Я только попросила в стиль — Богини,

Чтоб мне узнать о чувстве — благородства

И там спросить о личности — пустой,

Где целый миф приходит — на густой,

Проеденной гордыней — этой пище

И сна мне не даёт — по телу много,

Но также открывает этим — время

Для личности искусства — дорогого.

Покой и укрощение — вдоль боли

Нашла я в праве этом — ненароком

И только свет в глазах — искал укромно

За этим долгим, мраморным порогом,

Что словно статуэтку в виде — мысли

Держала я в руках, откуда — счастье

Держало мой изысканный — по лицам

Сюжет вопросов, чтобы не облиться

Досадой мне не нужной — в этом часе

И смелостью плохой — сегодня в рамке,

Коль скоро выхожу в глазах — родиться

Я в форме света в смелости — загадки,

Чей разум — сфинкс, а тело — между нами

Немеет всё от упражнений — страсти

По будущей привычке — стать огранкой

Культуры черт, чтоб верностью — задело

Мой гиблый шаг — от этого укора —

Твоё в лице стремительное — чванство,

Что мы уже живём — сегодня двое,

Как десять лет и нет — тому пространству

В судьбе игры за правом — изменений,

А только слов закат — рисует стены,

Чтоб поле возле женского — обличья

Мужское формы приводило — тело

Внутри любви, растаяв — ненароком

И возле мантр усидчивой — молитвы

Там ветром приобщилось — бы учиться

Судьбе своей, чтоб образом — от этого

Мой муж Али ценил моё лишь — сердце,

Им правил в безнадёжное — пространство,

Где миром мы богаты и от — смысла

Искать всё не хотим — затвора мысли.

Недавно умер светоч — под желанием,

Мой свёкор и надежда — от пустого

Рождения в душе — быть только местью

В глазах обычной жизни — этой снова.

Мне жалко было миру — расставаться

Внутри со всем желанием — знакомым,

Но только думать и о нём — бояться,

Что праву выживать смогу — я дома.

Так стала я приглядывать — от писем

И чёрных меток в истинах — знакомых,

Что ветер мне приносит — этим утром

И там смущённо управляет — в судьбах,

Где я стою от дерзости — и слышу,

Как крики в сложной мантре — по итогу

Мне косвенную переходят — нишу,

Чтоб там забыть способностью — дорогу

И вылепить случайность — понарошку,

Где старый воин тянет — этим сердцем

Мой мир историй в будущее — слово

И общество заводит — белым светом.

Так было я устала ждать — реальность

Пока мой муж в глубоком сне — угрюмо

Там видел сны рассказанные — ветром

И поле звёзд от прошлого — за чудом.

Я встала и направилась — под сердцем

За мнительное в чувствах — пережитков,

Своё родство от времени — пожара,

Где новый дух даёт мне жизни — близко

Сегодня подойти, как должный — парус

Над цветом состояний — под привычкой

И стать могильным опытом — за раной

Моей любви по свёкру — над обличьем,

Что собственное счастье им — не тянет

Судьбой забыв — искусства все на свете

И там в душе, как маленькие дети

Не зреет в разговорах жить — приличием.

Во мне, вдруг, что-то словом — прокачалось

И небо в сером цвете — стало ярким,

А свет огня искусственно — от взора

Угрюмый тон придал любви — на якорь

И белый свет от солнца — точно искра

На море, выходящим днём — упорно

Я стала видеть прошлое — за бытным,

Когда из сердца дремотой — не поздно

Всё шла к лицу под мраморным — забвением

И море там мне отвечало — римской

Культурой черт строения — быть мифом

И только зреть утопию — по сердцу,

Стараясь выжить в пустоте — сомнений,

Что ясности предвечный шаг — навстречу

Тоске души в утопии — быть встречей

Из глаз твоих о будущее — древним.

Я метко посмотрела над — собою

И ветер мне прошёлся — этим миром,

Как будто я держала в дар — судьбой

Не статую, а форму — от могилы

И знак того искусства, что прольётся

Мне дух — от вековой причины смерти

На мой подол в ладонях — об искусство,

Где чести нет, а только формой — грустно

Стоят там Боги слаженной — молитвы.

Там были все и Ра стоял там — ветром,

Но больше всех мне Серкет — отпевала

Мой миф внутри загробный, что и — сердцем

Там древностью одной частицы — стала,

Её глаза блистали — так приятно,

Что звук зелёный в облаке — напротив

Струился в светоч сумрака — за чувство

И снова оперял мне выше — листья.

За душу не боюсь свою я — в этом,

Но знак я получила в край — надежды,

Что буду я больна от этой — миру,

Внутри фривольной и простой — руки,

Как только сразу вылью ей — остаток

И глаз мой будет сумраком, как прежде,

То снова он найдёт меня — по судьбам,

Чтоб там мне оперить — загробный свет.

От лиц плохих и скомканного — чувства,

Где вечно сожалея стала — рядом

Я только для себя искать бы — мужу

То родственное право — безоглядно,

Но мне гореть в аду и там — простое

От сердца в душу — задаю им право,

Что вновь хочу испить себе — благое,

Извечное под мрамором — богатство.

В заносчивой улыбке — между фарсом

И смертью вдоль пропущенной — могилы

Я вдруг сама увидела, что к — лицам

Душой я приникаю, словно лира

И музыкой под шаг любви — на солнце

Мне трогает тот пафос — первозданный

Предел души строения — быть мерой

От чуда слов для здания — пространства,

Где был мой муж и сердце — расправляя

Устал искать отжившие — секреты,

Устал копить излюбленное — чванство

И снова понимал бы этим — сердцем,

Что жив тоской он в доме — постоянно,

Но мёртвый сам в душе и этим — лично

Им право подаёт в душе — надежду,

Как Бог любви для истины — по притче

Мне быстро создаёт тот ветер — чувства

И день похожий на другие — с виду,

Но с глаз тоскливой общества — причуды

Там снова восстаёт, откуда близко

Я волей смерти расправляю — чрево

И там одна несу свой дух — потомок,

Откуда был живой ещё — на листьях

Мой глиняный обрывками — готовый

Сюжет не обернуться в жизни — птицей,

А только по-египетски — за счастьем

Умом там воплотиться, где из — листьев

Ушла тоска по образам — прощаться

И мне теперь так бледно светит — верой

Тот путь по символизму, чтобы мысли

Одной душой ушли — сегодня чистой

И сразу в тон направили — бы волю.

Мой муж Али проснулся сам — и видом

Мне снова указал на завтрак — к счастью,

Он был сегодня выжат, как олива

Из сна любви в полуденной — отраве,

Когда за тенью будущего — мира

Сбиваются по ветру, словно ворон

Огни судьбы — над вечностью прямой,

Чтоб ветер сохранить ещё — домой

И думать в строгой близости — об этом.

Тогда он сам спросил меня, как важно

Мне быть судьбой ценнее, чем работа,

Внутри которой в пеплах — перевода

Раскинут в боли — трогательный фатум,

А нервам от обычного — испуга

Мне кажется затравленной — под чудо

Лишь та река, что движется — понуро

За ветхой ролью думать — ниоткуда

И звать свой ветер мнимого — душой.

Он мне сказал: «Давай же переедем

И внутрь тоски по праву — для обличья

На Бурсе будем жить — ещё немного,

Когда наловим рыбы там — для пищи,

А после в той отчалившей — морали

Мы сердцем станем возвышать — огни

И снова может выключим — те дали,

Что снам живут и потакают — в даме

Над пригоршней искусства — позади?»

Но жили мы в Измире — понемногу,

Где шла душа нам в тайную — могилу

Из некогда знакомой порчи — рода

По ветхой стороне — упрятав мину,

Где каждый кто касался — за ценою

Моей любви искусственного — ада —

Уже в глазах блистал, когда-то видом

В турецкой форме мужества — напрасно

И страхом умирал — за верный полдень,

За бледный фатум по сведённой — роли,

Где будешь жить искусственно — обидным,

Своим чутьём к способности — из судеб,

Внутри которых старые, как жилы —

Одни леса не странствуют — под пищей,

Но вечности хотят — ещё прижаться,

Чтоб снова понимать, откуда сыщик

Им словом теребит тот контур — мира

И требует свой фатум — первозданный,

А Боги всё смеются, где не видно

Им дух плохой, но будущему — взглядом

Там тень тоски раскрасив — от обиды

Находят свой покойника — от чисел

Оставленный потомок — между взглядов,

Где жить могли бы мыслями — обычно

И в слове человеческом — купаться,

Чтоб ролью по восторгу — необычно

В себе восточной мудростью — стараться

Любви лишь поджимать — одну причуду

За этот мир на мраморной — гордыне,

Где между Богом смерти — и сомнением

Нет места в том приличии — быть вместе,

А точно формой гладить — за порогом

Достоинство досады, что из плена

Мерцает жизни дарование — это

И тень добра мучительного — снова

За знак любви торгуется — по благу,

Что редкой формы дорогие — Боги

Не могут выжить в принципе — минуты,

А падают за роскошью — от сердца,

Забрав с собой источники — на чувстве.

Наивный взгляд и робость — утомили

Меня в тот день по надобной — причине

И я осталась жизнью — не прибита

Под солнцем злой, отчаянной — обиды,

А только посмотрела Богу — в память

И там в глазах так близко — содрогнулась,

Что все умрём мы в той поездке — сами

И люди к нам, что были телом — рядом.

Так быстро опрокинула — свой ветер

И взгляд из томной притчи — приукрасил

Мой век земной, что выбирал — обличье

За редкой цвету жемчуга — окраской

И мерой превосходства — был порочен,

Что власть должна остаться — за итогом

Несчастья этой смерти, будто — Богом

Всё было это создано — от мыслей.

Я там Али сказала, что не стану

Опять переезжать — внутри обиды

И мы остались жить в том доме — мирно

До самой смерти, что почти — по виду

Имеет тон оранжевый, где скромно

За ней протянут вихрь — из славной пищи

И дух внутри турецкий, где — обидой

Не будем больше мы — смотреть из ниши

На собственное право — первозданно

И ждать свой свет земной — на этом снова,

Той формы волю в мире — от знакомой

Войны на чувствах будущего — лично,

А просто подойдём в глазах — заправив

Им фатум мерной гордости, где сыщик

Уставился к Богине — этой благом

И жизнь свою так теплит — снова видом,

Что нет теперь условия — быть снова

Внутри Египта — странствием по духам,

Что чёрный неба ворон — не обидит

Мой вечный час расстроенного — вздоха,

Он может ждал для сумерек — по крыше

Твой вечности испуг — сегодня рядом,

А после смерти выдержал — привычно

Глотание надежды — стройным взглядом.

Что нет теперь от мыса — самомнений

Искусственного общества — за притчей,

А только Бог рождения и — смерти

Стоит под скорпионьей небу — пищей,

Не зная кто внутри там — осуждает

Свой век морали в будущем — для чуда,

Но видя путь искусства — для обличья

За странный век от собранного — часа

Уводит смерти человечий — призрак

От сна по омертвелой жизни — рядом,

Что белой формы признак — о благое,

Подкормленное новостью — угодье,

Когда в глазах от сумрака — не слышит

Он долгий вой, но оперенью — пишет

Тот значимый пролог — семьи и выше

Не стать теперь для смерти — по укору

Тем словом от привычки — приговора,

Что завтра постигает мир — от чувства

И смертью воздаёт — внутри искусства,

Что чёрный звон морального — итога

Искать волненье будущего — в людях,

Когда они взошли на тень — порога

И нет их больше в облаке — из чувства,

Когда нам мёртвый сон — по ожиданиям

Ведёт свой ветхий образ — понарошку,

Где светлый тон не ищет — по догадке

Отзывчивое в холоде — быть слишком

Больным или немилым в этой — позе

За участью из сна — моральной дали,

За трансом расстояний, где отжил ты

Свой свет земной и больше — не летаешь.

Но жизни квант отыщешь — за простое,

Своё лишь оперение нам — услышать

По Богу историчности — тот воздух,

Где порчи нет от страха — по обличью

И свет земной так тянет — спозаранку

В межзвёздной нише нового — укора,

А ты всё лжёшь им тенью — на привычках

И в смыслах человеческого — спора.

Ходила я за мрамором в той — пище

Богини Серкет в мысли — оставаться

Ей очень милой и в любви и — в нише

За здравым рассуждением — бросаться

В свой чёрный сердца вечности — угодник,

Чтоб там подрасхватить ещё — благое

Искусство жизни — может для привычек

И тени льда от сумерек — за ветром.

В один из дней судьба мне — указала,

Что свет души в тоске — сегодня ложно

Укроет это время и — от воли

Мне тайна черт природы — подзовёт

Во мне — мой третий призрак на исходе

Повторной догмы встреченной — души,

Когда ей нет устройства — прикасаться

К любви по миру видимого — солнца,

Когда из лет притворного — пространства

Там чёрный снег забрасывает — только

Мой рай чудес и этим — не узнает,

Как я ушла от старой метки — формы

За славный человеческий — угодник,

Где мне тоской сегодня будет — время

И Бог любви от силы — постоянства

Дрожать в картинах ада — через толки,

Держать свой день обычного — уродства

За телом человеческой — гордыни,

Где ветхий слов пришелец — постоянно

Умеет отживать свой поля — воин

И там в душе от счастья — постарался

Любви придать то чудо — по условию,

Где нет работы исподволь — мне ценной,

А только стены в форме — современной

Внутри от глины в проданном — богатстве,

Где счастью человек не верит — томно.

Он думает, что смерти — превозмог он

Свой ветхий час души — ещё в неволе,

Но дум тоска там правит — в изголовье

И вечный свет немеет в силах — мудро.

Но вот пошла я в день тот — опериться

И вымерить свой фатум — наготове,

А мне в глазах искусства бы — родиться

От светлой формы по Богине — чувства,

Чтоб этим сном мужчины — потакали

В моей душе, как редкому — алмазу

Внутри ещё не строгой видом — грани,

Но ветхости быть изумрудом — чуда.

Когда я вышла из дому — под утро

То свет в глазах померк и стало — видом

Мне чёрной пеленой — в опоре южной

За гранью перспективы — в том ответе

Считать мой прежний парус — необычным

И в мир смотреть, как бытие — из лона

Моей души, как ухожу — под притчу,

Заставив выть по сумеркам — природу.

На этом сне я оставалась — вечно,

А муж Али мой время так — не понял,

Как дух тоской забрал меня — привычно

В тот мир, откуда душам вход — воркует

И смело закрывает воздух — смертью

Мой Бог в душе и сам того — не зная

Я стала там заложницей — от притчи

За тонкой гранью состояния — вскоре.

От этого чутья мне стало — выше

Искать мой мир земной и там — привычно

Я вся подрастворилась — на итоге,

И словно умерла для лучших — видом

Людей — внутри искусства за обличьем,

За зрелой маской современной — плоти,

Где муж Али не знает — этим время,

Он только сам живёт и видит — ролью

Мой дух теперь по Богу — откровений,

Что я в руке своей несла — задаром

И ставила под мраморным — пожаром

На верхний цвет иллюзий — между вечной

Ответу современностью — без лика,

Без цвета и причуды ждать — устоев,

Откуда стал мне близким — от обиды

И мир в душе по наваждению — скроив

Тот свод могильной блажи — наготове,

Твой шаг и шанс отправиться — в такое

Укромное любви ладье — приволье

И словно по реке спуститься — в поле

От ветра беззаветной центром — пищи,

Как сном по Нилу ищут — эти вепри

Мой тлен живой могилы, где не видно

За смертью ближе области — ответов.

Они уже на стороне — из шанса

Стараются ужаться в вихре — чуда,

Чтоб верхним африканским — цветом мира

Догнать мой гроб и лихо — оглянуться,

Где жили люди предков — за другие

Доселе незнакомые нам — в жилах

Одной любви — остатки, чтоб кормиться

Над пропастью души и — опериться

За власть — в мифологеме состояний,

За ветром от противной роли — света,

Что космос поставляет слогом — рано

Мне древний мир на образе — портрета,

А я стою им в полной — тишине лишь

И трогаю свой дух обильно — новый

За взглядом по Али — внутри из тлена

Заисканной оценки мне — знакомой.

Он смотрит так отзывчиво — по маске

И чей-то ворон призраком — мне воин,

Где трезвый опыт внутреннего — шанса

Достиг любви искусственной — с тобою,

Но больше не могу ужаться — в вихре,

Чтоб думать этим правом — для итога,

А только по турецкой форме — лиры

Бегу за древним пафосом — от Бога.

Он мне в душе и мёртвому, как время,

Он пуще подозрений — быть отличным

Приданым возле призрака — у роли,

Что чёрной смертью будоражит — лица

И спать мне не даёт от ловкой — снеди,

Где тонны зла — лишь оперяют листья

В искусственной моей душе — болезни

И в чёрной воле пропасти — на завтра.

Так стала я блуждать по миру — в этом

Оконно — первозданном цвете мира

И он мне совершал за мелким — ходом

Ещё внутри молитву — быть невидимым

И звать под чёрный пафос — первозданный

Затронутое общество, где смело

Под вой цены восторга — стало тело

Ещё и долгой призраком — монетой,

А живший мой угодник там — имеет

Звезду — за властью честности у ветра,

Что мрамор по душе его — созреет

Быть маской расстояния — от этого

Притворного строения сквозь — лиру

Внутри природы — по обратной маске,

Где слов черту я проведу — за утро

Под наглой волей, приравняв огласке

Мой смертный дар волшебницы — уюта

И верный свод придворного — итога,

Где все хотят стоять за маской — мира

И быть уплатой формы — возле Бога,

Для зрелой пищи в сумраке — простого,

Сегодня отрешённого — довольства,

Чтоб пала в той цене на этом — долго

Звезда в душе — под мраморную тягу,

Где выше слов не видим — по дороге

Ни целой ноши жизни, ни похожей

Души — от построения нам долга

Сегодня осуждать привычно — плахи,

А завтра постараться жить — могильной,

Забытой ролью будущего — блага.