На целой серьёзности сердца

За этой игрой невзначай — на ходу

Я камни бросаю — не в эту ли тень,

Что хочет мне верить — по ветру теперь

И жизни отдать — удивительный остов,

Что смерти я должен внутри — поиграть

И снова костями для власти — отдать

Ей собственный выдох — внутри бытия,

Где был я наёмником в теле — любя

Свой род идеалов, что камни — во мне

Смотрели на дух от природы — в уме

И точностью сердца — в размере души

Там падали гроздьями — в солнце тиши.

Сегодня был солнечный ветер — на мне,

А греческий мир там искал — в глубине

Моей неприметной ответу — судьбе

Всё к роли идейное — точно под рамку,

Когда в одинокой проблеме — я жил

И к смерти привык, что чутьём — дорожил

Я видеть по лицам святых мне — порок

И сразу угадывать сумраком — срок,

Что возле людей ожидает — война

И крен по лицу из конечного — мира,

Когда лишь по голубям — видит она,

Как сердцем на полное смотришь — игриво

Ты снова в душе и не корчишься — сам,

А веришь, что чувство уносит — восторг,

Чтоб видеть тот подлинный ветер — и шрам,

Что телу наносит тот воздух — насквозь

И лечит твои интересы — в душе,

Что прошлые игры по смерти — в глазах,

Когда мы погибли бы этим — в уме

И снова восстали, как ветреный прах

Скользящий по морю — на тонкой игле

И подле скульптурного кроя — в конце

Там будем играть иллюзорное — в снах

И верить, что мечены в этом — впотьмах

Мы снова себе, что опять — дорожим

Слугой на Земле и под частью — лежим

Одной лишь эмблемы, затронув приток

Иллюзий — струящихся истиной строк.

Тем летом я часто гулял — вдоль воды,

А верность афинской приметы — росла

Мне снова и снова, глазами — подняв

Мой вид идеальный для маски — в судьбе,

Но я не пророк, не увидевший — свет

Из жизни внутри идеалов — посмертно,

А просто стоящий под ветром — любви,

Ничейный объект для капризов — игры,

Когда между женщиной встала — пора

И снова она подмигнула мне — дивно

На море у крайней тоски — по глазам

Быть точно живой и обычной — мадам.

Гулял я, гулял и наткнулся — на порт,

А там лишь корабль мне сияет — под свет

И ветер топорщится — возле приметы,

Что видеть хочу иллюзорные — ветры

И милому властью в любви — не прошу

Я сердцу сегодня — искать, как бы веря

Свою прирождённую даму — в душе,

Чтоб снова ей видеть свой миф — на обеде

И страстью простить иллюзорное — я,

Когда спотыкаешься в том — по любви,

А чайки в тебе уж — закрыли глаза

И машут идейности жить — накануне,

Чтоб розой цвести — по отгадке в судьбе,

Чтоб даму прельстить и доверчиво — вызнать,

Как тёплый поклон мне сегодня — отнял

Мой выигрышный толк — идеалов от моды.

В том месте внутри от приметы — из глаз

На городе юности, словно бы — в лицах

Была исторической формулы — страсть

И люди любили друг друга — в причинах,

Что скажут сегодня, а что подождут

И в мыслях докажут — внутри от идеи

И там проведут иллюзорно — на юг,

Где море в душе им плывёт — и добрее

Становится ждать — безначальный причал

Под мыслью исконного рода — прозрения,

Что летний мотив мне в судьбе — отвечал

И ждал, чтобы сам я припал — на томлении.

Я ждал лишь корабль отойдёт — от тоски

И снова причал мне на буйстве — реалий

Покажет несметное правило — лет,

Где новому истиной шлёт — этот свет

Фортуну для глаз, что сегодня — замечу

Я дивные строки у стройной — воды

И там эту тень от реальности — модной,

Что дамы так любят играть — от беды

За блеском людей — в необычности толка,

За властью породы — отжитой внутри

И звать джентльмена — изысканно долго,

Чтоб гордостью вылить — печаль на беде.

Я видел глазами, как ткань — порвалась

И время в судьбе распустило — сомнение,

Как слово астрального света — взялось

И там растворилось — намедни за гением,

Что дал мне сюжет человеческих — слов

И я очень быстро для глаз — приподнял

Свой мир идеалов, чтоб верить — Богам,

Но слышать свой разум, откуда отдам

Я жертву сегодня — на тени прозрения,

Над надобной пищей — под солнцем души,

Когда я приду под водой — подозрения,

Чтоб даму увидеть под ветром — в тиши.

Она расправляла мне сказку — на линии

И талия вдоль утончённой — тоски

Всё снова сжималась — под нравом взросления,

Что птицы полёт — в удивлении сил.

Я сразу спросил, как дела её — в маске,

А как мне не хочется жить, что попал

Я снова в беду — точно выстрелом в каске

Я мечу за древностью — в сложный сосуд,

Но сам не могу я попасть, а немею

И личности польза мне рада — пока

Той новой свободы та дама — у края

Мне пищей заносит под свет — облака.

Она с белокурыми, светлыми — днями

Под локоны славной картины — взяла

Мой вечный причал и тогда — приоткрыла

За сложностью сердца — другую печаль.

Я видел свой род и меня — осенило,

Как чайки кочуют из страха — ко мне,

А сам я лечу и молчу, чтобы думать

О странностях жизни — за что подточу

Я время в свободе на разуме — толка,

Что глажу я руки мадам — на двоих,

А тень облаков мне спадает — безумно,

Как личности сказка и древний — поклон.

Над этой Вселенной я снова — влюбился

В другую Элен, но опять — угадал,

Что мне для обычности — встретилась тонко

Внутри — понимающей маски иголка

И там я ей жизнь до конца — разломал.

Ещё привидением был — я сегодня,

А тело астральное в видимом — сне

Мне сразу ответило — будто бы крайний

Я стану для славной Элен — по душе,

Что много поклонников в жизни — её

И месть мне придётся для глаз — испытать,

Когда в обстоятельстве личном — играть

Опять захочу я под ветром — свободным.

Но я не учёл этой новой — стрелы,

Что мне, как подсказка в уме — помогала,

Что видела сердце — из каждой слезы

И там заодно как бы раной — восстала,

Что видела только Элен — по душе,

Как греческий принц — не смыкает угрюмой

В ней новой идейности — только вести

Свой сердца сюжет в отдалённом — отсюда.

Мы стали гулять там с Элен — по себе

И ветер причала нам дул — по-особому,

По верхней, отмеренной просьбе — души,

Когда показалась мне тайна — её

В глазах — за сомнением жизни искать

И что-то внутри утомлять — накануне,

Как лично в сердцах — получил я отказ

И ветер в лицо мне не дул — по погоде,

А только недуг обонял там — тоску,

Как смертное ложе — в душе проходимца,

Что хочет сыскать — лишь отдушину в страх

И мельче не может — себе угадать,

Что стал он мужчиной — на долгих руках

В цене укорять по любви — благородство,

А после искать — отвращение дней

И верить, как сердцем любовь — понимать

Я снова могу — в этой греческой сказке,

Что миф подыграет и вяло — к тому

Ещё приобщит для любви — дурака,

Что сердцем поверил для жизни, пока

Мне чисто в судьбе — помогала та птица.

Я видел и синее небо — в тоске

И квантовый берег — за мысленной чашей,

Когда ты отыщешь свой бег — налегке

И сразу поймёшь — этот дух первозданный,

Но после Элен мне не вышло — в укор

Дружить там и с женщиной — мило искать

Свой вечности мнительный день, как позор,

Чтоб там ей прикинуться — словом опять

И стать джентльменом, когда для себя

Я так был хотел укорять — на свободе

Свой пришлый манер, что искал — у любви

И мысленный воздух — источника в моде.

Уже через год я нашёл — и портрет,

Что снова хочу рисовать — в изголовье

И мельче иголки я стал — для себя,

Что сердце сжималось — на этом пригорке,

А воздух по Греции грезил — путём

Мне видеть одно постоянство — портрета,

Где Элен стояла по такту — на сон

И мило держала в руках, словно факты

Мне эти перчатки и светлый — манер,

Что я одинок и под выдох — Вселенной

Уж смерти не вижу, а только — её

И воздух по чистому виду — на высшей

Утопии слов, по которым хожу

И снова пишу я для музыки — строки,

А телом своим я тот день — нахожу

И частые тени — под мнительный выкрик

За властью свободы — убрать эталон

И смертью прикинуть — обученный вид,

Что только мужчина по ветру — хранит,

Чтоб стать там сознательной — областью мира.

Над целой серьёзностью — жить не хочу,

Но сердце моё поджимает — притворство,

А я расстаюсь снова с женщиной — тут

И вижу в глазах точно Элен — моргнула

Мне тайно, как блеск идеальной — звезды,

Ведь снова ей рана прискорбно — немеет,

А воды от моря, затронув — итог

Мне видимой точностью — теплятся в срок,

Чтоб я находил там мотивы — у берега

И рок окрылял мне в душе — благородство,

Что юное сходство прожитой — тоски,

Как сердце забытого в мудрости — толка.

Я жил бы и жил в той бескрайней — воде

У берега моря в Афинах — притворно

И думал, что стала Элен мне — больна,

Как детская казнь измышления — рода,

Где сам не хочу я взрослеть и — умнеть,

Где розы внутри благородного — толка

Скитаются — в видимой точке зари

И снова в глазах ожидают, как долго

Я буду неметь от уныния — в них

И верить, что завтра у сердца — пишу я

Свой рок одиночества — в каждой звезде,

Что мило по Греции — снова хожу я

И вижу своё расстояние — в бедности

Внутри — от прикормленной маски изгоя,

Что девушка мне обошлась, как заря,

В которой не видел я сумрака — в горе,

Но снова настали там ветром — огни

И мне посчастливилось встретить — у друга

Ещё одинокую женщину — где

Мне сразу я глазах — улыбнулась дорога,

В которой я стал бы — ничейной игрой

И музыкой квантовой области — рока,

Когда настоящим ты видишь — покой,

Где ходит в глазах — обнажённая долго,

Моя равнодушная смерть — наяву

И там притворяется — будто бы сны

Мне стали на мёртвой любви — простыне

Ещё идеалами к почеркам — только,

А дивная слава под медленной — тьмой

Уже разошлась — будто в смертной привычке

Уметь угодить в этом женщине — дней

И там покорившись — любить бы и иней,

Что падает в сердце — так мягко и долго.

Её в этой сказке назвали — Софи

И точные копии в счастье — из века

Мне также слепили в душе — человека,

Что знал я художника в этой — любви

И там по глазам написал я — романс,

Где жив идеалами в тонкой — примете,

А ветреной воли — прямая Софи

Всё хочет детей и семьи — в этом толке.

Мы жили так долго, что смерть — не могла

Нам пищу Богов по глазам — угадать

И мерить за истиной — прошлые сны,

Что снова хотят мне — реальностью стать

И ветром тащить — за исконный манер,

Что жил я в астральном сюжете — своём

И видел все тонкости мира, как днём

Я снова могу рассказать — в этом жизни.

В один из идейных началом — судьбы,

В душе постоянных, отмеренных — дней

Я встал как обычно — в приятной заре

И дом мой давал мне — объёмные свечи,

Что снова горели бы — в каждой главе

И душу внутри будоражили — миром,

Что счастлив я стал, как манер — до игры

И сном воплотил бы — одну современность,

Ещё написав тот портрет — от руки

Иль музыку в старом сюжете — Европы,

Как снова хочу разобраться — в душе,

И мне не противно искать — этим ноты.

Я видом своим осмотрел — этот мир,

Но странная часть мне сверкнула — в уме

И лиц благородство — на тонком окне

В глазах промелькнуло, как дивное сходство

С моей уж забытой судьбы — насовсем,

Что к берегу там на причале — взывала

И думала жить не со мной, но молчала,

Как старый моряк — по одной тишине.

Я видел лицо и руки — отражение,

А после в глазах помутнелось — моих

И вышел я сразу в астрал — за сомнением

И там я узнал, что Элен — обратилась

Здесь в призрака ночи, чтоб видеть — меня

И снова в годах приходить — неслучайно,

Ведь тело её было мёртвым — давно,

А душу она не смогла — отогнать

От сердца в серьёзности — давней беды,

Когда отказала мне в том — у воды

И струйки печали мне видели — рай,

Что сам я хочу ей прикинуться — болью.

Я выслушал призрака в страхе — своём,

А после я думал как этим — помочь ей,

Как вытащить слабую в теле — Элен

Из этой дремучей тоски — по уму.

Пока я дышал в этой знойной — тиши

Мне призрак в уме — напророчил свободу

И я не заметил, как стал — растворяться

По образам слабой истории — в том

Пророчестве личного призрака — мира,

Чтоб верить потом по глазам — для Элен,

Что смертью уже не страшна нам — разлука,

Что мы необъятны в руках — друг у друга

И будем мы жить — неприкаянно тем,

Что снова гулять вдоль причала — любви

И видеть, как чайки нам ищут — прохладу,

Как сердцем я буду искать — позади

Свой дивный намёк — непривычного взгляда

На бледном лице, по которому стыд

Мне нынче проходит — вниманием тыча

За истинной формой — превратных обид,

Что жил я с другой удивительной — жизнью.

Но снова мне хочется в ад — убежать

И там испытать всё презрение — Богу,

Что так и прожил я в безумии — вспять

От личности подлой — те годы бездумно

И верил, что сам я постиг — на глазах

Тревогу — от ужаса верить пророкам

И сам по сомнению — падать на страсть,

Чтоб там обожаемым быть — и убогим.

Так мучился я всё стихийно — в аду

И там согласился я в жизни — у Элен,

Что стану ей в том помогать — на беду,

Но снова вернусь к этой жизни — наследием.

Я выскочил сердцем из новой — зари,

А там расстояние в лунной — каморке

И что-то не хочет мне нынче — парить,

Но ждёт, словно голубем — в новом пари.

А я уж не жив, я испытывал — злобный

Оскал повседневности демона — чётко

И женщина в белом смотрела — вослед,

Чтоб дать мне притворное озеро — бед

И снова и снова искать — там обиду

За тёмным строением в числах — ума,

Когда измышляешь ты этим — по виду,

Как новые сердцем предвидят — причины

Свои удивительной в страсть — временам.

Я встал и пошёл, как обычно — на кухню,

Но там никого уж не стало — во тьме

И новый рассвет не принёс мне — ответы,

Что нынче не видят меня больше — здесь,

А только на тело моё — посмотрев

Я понял, что сам я под жертвой — невольно

Остался над телом стоять — и дышать,

Как маятник часа — внутри и невольник,

Как гиблый портрет одинокой — приметы

И новенький дар — в сувенирной строке,

Что снова я музыку вижу — над этой

Противной иллюзией — только во вне

И аисты кличут мой век — так прискорбно,

Что горю по маске моей — не помочь,

Но боль пронизала, как странствия дочь

Мой вектор пути — необъявленный точно.

Пока я стоял и смотрел — на себя

Мне тихо внутри прошептало — дыхание,

Что новому в жизни учиться — тогда

Мне дальше придётся и там — по рукам

Мне будет свободой — обычный ответ,

Как жизни хотел отомстить — ненарочно

Я в этой примете, что ужасом — мог

Себя истязать под развалами — ночи,

А сердце моё всё стоит и — поёт,

Что новому дню — необычно и страшно

Искать этот гиблый манер — на краю

Развалов души — в утомлении разном,

Где стал я притворным и тихим, как явь,

Где белые призраки в цвете — родясь

Мне нынче снуют между образом — мира

И слепок культуры на сне — подают,

А сам я в строении общества — гибну,

Что малый апломб на судьбе — дурака,

Где в этом по сердцу — уже мне не видно,

Как духи пророчеств — уходят в века

И там понимающей маской — снимают

Мне время в реальности — нового утра,

А я познаю этот день — будто чувство

И снова в серьёзности слышу — пока.