Сад недозрелых фруктов

На дворе стоял жаркий московский день, тяжёлый воздух был перемешан с пылью. Но даже он был пределом мечтания для учеников, сидевших взаперти школы и приговорённых к шести урокам строгого режима.

На последнем уроке ученики смотрели своими невидящими глазами кто куда: кто-то потупил взор в тетрадь, в которой за всё занятие появились лишь число и запись «Классная работа», кто-то пытался сфокусироваться на доске, на которой преподавательница выводила магические алгебраические формулы. Невольники, которым повезло мотать срок в ряду у окна, устремили свой взгляд во двор. Среди этих счастливчиков была я.

Слава. По паспорту Мирослава, но полное имя вызывает у меня скрежет зубов.

Мне семнадцать лет. И только что вы попали в мой класс. Дружный коллектив одиннадцатиклассников, что в школьной документации значился под буквой «А».

На самом деле это дружный коллектив полных придурков, в голове которых были типичные желания семнадцатилетних подростков. Молодые люди в этом возрасте хотят лишь «свободы и самостоятельности» (негоже держать взаперти «хозяев своих жизней» целых шесть уроков). Для подростков все представители старшего поколения со своими нудными нравоучениями кажутся врагами.

Всего через год сам ты станешь взрослым. По крайней мере, так гласит закон Российской Федерации. А пока ты играешь во взрослость, не забывая упомянуть о ней родителями, учителям и всем, кто лезет в твою полную самостоятельных и мудрых поступков жизнь. Любой подросток жаждет вырваться за пределы стен запретов, выстроенных взрослыми. В этом возрасте "свобода" измеряется в литрах выпитого алкоголя, а "самостоятельность" в количестве окурков выкуренных сигарет.

И вот перед вашими глазами наш сад недозрелых фруктов. С превеликой неохотой признаю, что я была одним из них.

На самом деле, у меня никогда не возникало мысли идти против системы или наперекор устоям взрослых. И не потому что меня устраивали система и устои общества, а потому что я даже никогда не задумывалась об их существовании. Всю жизнь я не ставила под сомнение компетентность взрослых в любых вопросах. Я обращалась к родителям за советами по любому вопросу. Или почти по любому…

Я никогда не знала, как подойти к родителям с разговором о делах сердечных. Мои трагедии казались мне настолько огромными, что я была уверена, что ни один человек в мире не переживал подобное, а значит, помочь мне некому.

В период полового созревания я вовсе сторонилась родителей, чтобы не услышать от них лишних вопросов. Родители в свою очередь пустили дело на самотёк. Мудрые, мудрые родители…

К пятнадцати годам я абсолютно потеряла чувство границы в откровенных разговорах со взрослыми. В это же время ровесницы стали казаться мне людьми куда более близкими, более понимающими. Нас объединяли похожие переживания, поэтому отныне совета я стала искать только у них. Очень жаль, что я слишком поздно узнала о народной мудрости: «лучше поделись с подушкой, чем с подружкой»…

В процессе взросления, а точнее сказать созревания, я стала замечать, что теряю нить, связывающую меня с ровесницами. Они становились помешанными на парнях. Если раньше мы изредка говорили о юных кавалерах, которые оказывались вовсе не принцами из диснеевских сказок, после чего утешали друг друга словами поддержки, то теперь, в семнадцать лет, разговоры свелись к абсолютно другим темам.

— Вы видели, как Макс подкачался? — Восторженно вопрошала Стефания, одна из тех немногих, чьё имя вызывало у меня больше недоумения, чем моё собственное.

Мы отсидели все уроки и уже шли от здания школы к школьным воротам, от которых мы каждый день расходились по домам.

— Да какая разница, мозгов всё равно нет, — ответила низким голосом Даша, высокая девушка с распущенными прямыми светло-русыми волосами.

— У парня должно быть сексуальное тело, а не мозги, — покачала головой Стефа.

«Сексуальный» — одно из тех слов, которое вызывало у меня нервное передёргивание. И всё потому что произносилось моими подругами тысячу раз за день. Сексуальным у них было всё и все: парни, их части тела, голоса, туфли, наряды и, конечно, самым сексуальным был преподаватель по физкультуре. Но о нём чуть позже.

Я не стала поддерживать разговор о сексуальности подкаченного Макса. Даша была права, мозгов у парня было как у ракушки. Зато в полемику со Стефанией и Дашей вступили сёстры Вика и Ника, абсолютно непохожие друг на друга двойняшки. Вика, старшая, была выше сестры на четверть головы (в свою очередь Ника на четверть головы смышлёнее). Природа гармонично распределила между сёстрами абсолютно всё, не оставив ни одну в обиде. Виктория напоминала свою строгую мать: статная, с длинными и густыми чёрными волосами, изумрудными глазами и чёрными бровями, которые в фольклоре описываются как соболиные. Вероника же со своими тонкими чертами лица больше походила на отца, забрав у матери лишь цвет глаз. Щуплая, нескладная, со своими непослушными и растрёпанными волосами она походила на цыплёнка, как мы часто её ласково называли.

Такой компанией мы всюду шатались вместе: в школе, на прогулках, на тусовках. Каждый день впятером, встречаясь на первом занятии, не расставались друг с другом до самых школьных ворот. Зачастую собирались после школы в кафе неподалёку, но сегодня разошлись у ворот.

Даша и Стефа жили в соседних домах, так что пусть от ворот продолжали вместе. Вика и Ника жили в другой стороне и продолжали пусть вместе до дома, до квартиры, до комнаты. Я же попрощалась со всей фантастической четвёркой (без дурацких поцелуев в воздух рядом со щекой, как часто это делают другие девушки) и отправилась в противоположную от всех сторону.

Если Даша всегда была обречена на компанию Стефы, при условии, конечно, что никто из них не заболевал, а Вика всегда отправлялась домой с Никой, я всегда была вольна сама выбирать себе компанию. Выбор мой был невероятно широк, и сегодня он пал на Курта Кобейна и целую «Нирвану» в придачу, которая заиграла у меня в ушах, как только я вставила в них наушники у школьных ворот. Слушать Кобейна по пути домой было приятнее, чем моих подруг, даже с его текстами с упоминанием либидо и откровенными призывами «rape me».

10.01.2016 Продолжение следует