Guilty pleasure

Помню, что в первый раз увидел её фамилию в списках на зачисление. Ротенберг, Джудит. Ротенберг – был главный конкурент моего отца, крупный бизнесмен, производитель техники. Собственно, про его семью я знал мало, как будто слышал, что у него есть дочь, но на этом все. Конечно, мне стало интересно, как выглядит дочь «врага» моей семьи и моя новоиспечённая сокурсница.

Я быстро нашёл её страничку в соцсетях. У неё оказалось относительно мало фотографий для девушки. Парочка школьных, парочка с пляжа, одна с выпускного. Я помню, что на фотке с выпускного она сидела в ярко-малиновом платье с достаточно-глубоким декольте, накрашенная (собственно, накрашена она была только на этой фотографии) и волосы были завиты и как-то красиво уложены. Мне запомнилось, что у Джудит на этом снимке была очень красивая улыбка, но как будто немного вымученная, вроде она и не особо рада, что закончила школу. Сейчас я вспоминаю, что в те месяцы я часто видел у неё эту вымученную улыбку, но, конечно, даже не догадывался о её причинах. Мне запомнились её темно-зеленые, вдумчивые глаза. Она выглядела даже несколько старше своего возраста именно из-за этого глубокого взгляда, как будто немного обращённого вовнутрь. Полюбовавшись вдоволь на фотографию с выпускного, я начал придирчиво (я был достаточно избалован женским вниманием) разглядывать её фотки в купальнике. Однако, даже мой искушенный взгляд не смог найти ни одного изъяна: то ли снимки были хорошие, то ли она действительно была изумительно сложена. Джудит была не просто худая (как многие девушки-подростки), видно было, что она занимается спортом, но при этом не перекачанная (я знаю, что занимаюсь объективацией, но меня в сексуальном плане никогда не привлекали женщины-горы мускул). Помню, как я тогда подумал, что она легко могла бы стать актрисой: по крайней мере, в кадре она смотрелась не хуже, чем мои любимые Джулия Робертс и Мэгги Смит в молодости.

Мне повезло встретиться с ней в день заселения в общагу. Надо сказать, что моя семья (мягко говоря) не нуждалась в деньгах. Например, в честь поступления в университет, отец подарил мне Лэнд Ровер. Однако, это был почти единственный дорогой подарок за всю мою жизнь, не считая парочки айфонов и игровых компьютеров. Отец не хотел чрезмерно нас баловать. Денег на карманные расходы нам тоже давали не очень много: хватало только перекусить, ну и иногда купить какую-нибудь новую видеоигру. Помню, что я тогда уже вошёл в фазу «независимости», и, хотя я нигде не работал, мне почему-то было стыдно брать деньги у отца. Поэтому, хотя отец предлагал снять небольшую квартиру-студию в столице, я наотрез отказался и заявил, что буду жить в общаге. Правда, папа, похоже, подсуетился, потому что заселили меня в однушку. Комната была очень маленькая (по моим меркам), но ремонт был хороший. У меня даже была своя маленькая «кухня», душ с туалетом и балкон. По удивительному тогда для меня стечению обстоятельств, Джудит тоже заселилась в общагу, правда на другой этаж.

Судя по всему, мы с Джудит были не единственными детьми из «хороших» семей, так как помню, что в тот первый день заметил в коридоре плачущую девочку. Я поинтересовался, почему она расстроена, на что она ответила:

— Моя комната такая маленькая, где я буду хранить свои 14 пар обуви?!

Я пробурчал что-то сочувственное, но дел в тот день было много, поэтому не было времени познакомиться получше.

Джудит я встретил возле общаги, когда в очередной раз вышел за какими-то вещами. Она, видимо, уже заселилась, потому что одета была в абсолютно домашнее темно-синее, почти черное платье, очень короткое, но почему-то была на каблуках (в дальнейшем каблуки она не надевала почти никогда, поэтому этот факт врезался мне в память). Именно на ноги я и обратил внимание в первую очередь: очень красивые, длинные ноги, еле прикрытые коротеньким платьицем. Несколько мгновений я имел счастье лицезреть эти прекрасные ножки, после чего мне, конечно, стало интересно: «А кто же, собственно, обладательница этих изумительных ножек?». И когда я поднял глаза, оказалось, что это Джудит.

Она курила вейп возле общаги с каким-то кокосовым ароматом. И я решил тут же познакомиться.

— Джудит? – неуверенно окликнул я.

— Да, — она посмотрела на меня с удивлением и некоторым недоверием. Из-за её красоты, вероятно, к ней довольно часто клеились всякие сомнительные типы, поэтому к любому мужчине она относилась настороженно. Я же тем временем про себя отметил, какой сексуальный у неё голос.

— Меня зовут Хью Д. Я наслышан о твоем отце – когда я произнёс слово «отец», её лицо, как будто, немного скривилось, но я тогда не обратил внимания. Она явно поняла, кто я, но продолжила играть в эту игру:

— И что же ты слышал о моем отце?

Я немного смутился.

— Он успешный бизнесмен на рынке техники. Собственно, один из самых крупных, верно?

— Да, все верно. Что-то еще? – в ее голосе уже явно звучали неприязненные нотки. Я смутился ещё больше.

— Нет, ничего особенного – это была не совсем правда. Папа часто прохаживался по своему конкуренту, однако, чем конкретно отец был раздосадован в этот раз, было непонятно. Отец был довольно скрытным, не любил обсуждать рабочие вопросы. – Ты ведь тоже будешь учиться на юрфаке?

Так как Джудит посмотрела на меня с ещё большим удивлением, я решил пояснить:

— Видел в списках на зачисление.

— А – понимающе протянула она. – Уже изучил конкурентов?

Это прозвучало то ли как шутка, то ли как объявление войны. Почему-то в тот день я был уверен, что второе, и я принял вызов:

— Да, изучил, – уверенно ответил я, но, что говорить дальше, я не знал, а Джудит не спешила на помощь. Честно говоря, меня подмывало прямо здесь и сейчас пригласить её на свидание, но она смотрела на меня с таким неодобрением и недоверием, что момент казался абсолютно не подходящим. – Ну еще увидимся!

И уже уходя я добавил, чтобы все-таки внести некоторые нотки дружелюбия в наше общение:

— Надеюсь, будем учиться в одной группе!

Не знаю, восприняла ли она это как сарказм, я не успел рассмотреть её выражение лица, однако мое пожелание сбылось.

Я уже плохо помню эти первые месяцы в универе. Помню, что Джудит оказалась не только очень образованной (что не удивительно, ведь мы поступили на юрфак), но и действительно очень умной девушкой. Она часто отвечала на каверзные вопросы преподов, на которые мы все часто боялись даже пытаться ответить. Но, как и все мы, конечно, она иногда ошибалась. Я помню, что на одном из семинаров почему-то всплыл вопрос: сколько у человека рёбер?

Джудит ответила, что 10 пар. Потом она сразу поправилась, что 10 соединяются с грудиной, а еще 2 пары нет, но и преподавательница, и я уже успели усмехнуться. Мне было 18, но по уровню психологического развития, кажется, я тогда был где-то на уровне второклашки. Долгое время я даже сам не понимал, что влюбляюсь в Джудит, однако меня так бесили её красота, её ум, её самоуверенность, её недоступность и полное отсутствие интереса ко мне. Конечно, мысль о том, что она дочка «врага» моей семьи и что она как бы сама бросила мне вызов, подливала масла в огонь. Мне очень хотелось быть лучше её: если случайно мне на глаза попадался её результат за контрольную, я обязательно сравнивал его со своим, радовался и злорадствовал, если у меня было хоть на полбалла лучше, но чаще расстраивался, потому что у меня был хуже. На семинарах я стремился отвечать лучше, чем она, если она допускала любую, даже небольшую неточность, я обязательно поправлял с видом всезнайки. Конечно, она включилась в это соревнование, дух соперничества у неё был развит. Однако, если бы мое отношение к ней проявлялось только в академическом соперничестве, это было бы ещё не так ужасно. Но, как я уже говорил, уровень развития у меня был примерно как у второклашки, поэтому я этим не ограничился. Я использовал любой повод, чтобы подшутить на ней или подколоть. Если повода не было, «бил» без повода. Кажется, начиналось все с довольно безобидных подколов, но, как это часто бывает у подростков, переросло в настоящую войну. И, как это бывает у подростков, остальные ребята тоже включились в эту игру: парни в основном занимали мою сторону, девушки – сторону Джудит.

Помню один случай на Истории права, когда во время своего ответа Джудит упомянула Монтескьё. И произнесла она это именно на французский манер: Монтескьё. Почему-то в те времена мы все говорили Монтескье, с «е» на конце. И это слово Монтескьё так безумно меня повеселило, и я засмеялся прямо в голос. Не знаю, что думали другие мальчики, было ли им так же весело, но они меня поддержали. И, похоже, смех наш был так заразителен, что даже некоторые девочки тоже засмеялись. Джудит, кажется, даже не совсем поняла, почему все смеются, но, конечно, запомнила, кто был зачинщиком.

Одна моя шутка тоже была ниже плинтуса. У Джудит тогда разболелась голова, а так как мы учились в универе ещё меньше месяца, свежи были наши воспоминания о школе. И она спросила, обращаясь, ко всей группе: «Не знаете, где находится медпункт?»

Я уже знал на тот момент, что медпункта нет и ответил:

— Здесь нет медпункта, эта не школа. Но ты можешь выйти на автодорогу, у любого водителя есть аптечка, – а потом меня как будто бес за язык потянул добавить: — Может, и ещё что-нибудь перепадет.

Я не знаю, зачем я это добавил. Это как будто получилось против моего желания. В свою защиту могу сказать, что в те времена у меня было мало подруг-девочек, я дружил, в основном, с пацанами. А у подростков-мальчиков всегда жесткий юмор. Поэтому для меня тогда это не звучало так уж жёстко, с друзьями я шутил и пожестче, но я помню, что Джудит тогда посмотрела на меня с ненавистью. Я тут же пожалел об этой дурацкой шутке и хотел извиниться, но мы были не одни, я чувствовал на себе взгляды одногруппников, и извиниться сейчас обозначало для меня отступить, безоговорочно сдаться. Поэтому за моей репликой последовала неловкая тишина. Даже парни, похоже, в этот момент сообразили, что я хватил лишку.

Конечно, иногда я задумывался о своем поведении и хотел принести извинения. Я хотел признаться в своих чувствах, пригласить её на свидание, но в то время я не представлял даже как начать этот разговор. И каждый раз как будто какой-то бес меня подначивал сделать что-нибудь эдакое. И я сделал.

В тот день Джудит была в белой, почти прозрачной блузке на пуговицах. Лифчик немного просвечивал, но тогдашняя мода это одобряла, а преподы в нашем универе были довольно либеральны. Поэтому никакого шума по поводу её одежды не было, просто мальчики тайком разглядывали её прекрасно очерченную высокую грудь. Замечала она это или нет, не знаю, но внешне она была абсолютно спокойна.

Нас почему-то в тот день отправили в аудитории без доски, а доску надо было принести из соседней комнаты. Преподавательница попросила помочь, и вызвались один парень и Джудит. Доска была нетяжелая, так что я решил, что моя помощь будет уже излишней. И вот, когда этот мальчик и Джудит заносили доску, они слегка не рассчитали угол, так что девушка оказалась зажата между дверным косяком и доской, и коснулась пуговицей доски. Пуговица отлетела, и нам всем предоставилась возможность рассмотреть красивый кружевной лифчик Джудит. Никакой особенной реакции не последовало, все-таки мы уже почти полгода были студентами, как бы взрослыми людьми. Кто-то из девочек одолжил Джудит свою толстовку, которую она надела, и на этом конфуз как будто закончился.

После этого семинара была физра, и так как я тогда уже был слегка одержим Джудит, я заметил, что на тренировку она надела уже спортивный лифчик (у меня есть сестра, поэтому я чуть больше знал о женском нижнем белье, чем рядовой подросток). Вот тут-то в моей голове и зародилась эта дурацкая шутка. Честное слово, тогда я даже не хотел её как-то задеть, мне просто казалось, что это будет чертовски смешно.

Я отпросился с тренировки под каким-то благовидным предлогом и, на удачу, зашел в женскую раздевалку. Мне «повезло», лифчик Джудит висел на видном месте, я взял его и засунул в свою сумку. Теперь у меня был «компромат», но что с ним делать?

Ну я не придумал ничего лучше, чем подкинуть его в кабинку своему другу (наши кабинки стояли в коридоре). Я знал его пароль, да он особо и не скрывал.

Можно сказать, мой план удался: мы выходили с занятий толпой, и мой друг открыл свой шкафчик нараспашку, так что все увидели её красивый кружевной лифчик и, конечно, узнали. И кто-то из пацанов даже пошутил: «Хей, Джонни, что у тебя в кабинке делает лифчик Джудит»?

Прежде чем Джонни успел что-либо ответить, я признался, что это я взял из женской раздевалки и подбросил (как я говорил, у меня не было цели унизить Джудит), мне просто казалось, что будет забавно. Кажется, от возмущения она даже потеряла дар речи на секунду. Потом сказала мне:

— Ах ты говнюк! – забрала у Джонни свой лифчик и гордо ушла. В этот момент я окончательно осознал, как по-дурацки и глупо вёл себя все это время и твердо решил оставить её в покое.

Зима была теплой, погода стояла сухая и солнечная. Я много гулял по городу, просто бродил без всякой цели, часто по новым для себя местам. И вот в 1 из таких прогулок я неожиданно вспомнил, что совсем недалеко оттуда живёт мой друг, который тоже поступил в столичный вуз, но другой. И я решил устроить ему мини-сюрприз. Я проник в подъезд и позвонил в дверь. Друг открыл, страшно обрадовался, мы немного поболтали прямо в дверях. И выяснилось, что никаких особых дел у него нет, что он как раз собирался прогуляться и я предложил составить ему компанию. Друг сказал, что ему нужно принять душ, а мне предложил располагаться в его холостяцкой берлоге.

Он ушёл в душ, а я снял обувь и стал осматриваться. У друга был большой экран, он был включён. И какой-то пиратский сайт показывал подборку порно. Честно, я никогда не был любителем порно, возможно, потому что, как я и говорил раньше, никогда не был обделён женским вниманием. В школе у меня были отношения с девушкой, которая была старше меня на год, однако незадолго до поступления мы расстались по обоюдному согласию. Как это часто бывает у подростков, чувства просто как-то улетучились и, оказалось, что у нас практически нет ничего общего. Но, конечно, я не могу сказать, что был не знаком с порно. Я видел пару видео, может, даже пару десятков. Знал основные жанры.

Так как делать было нечего, я стал смотреть, что за ролики предлагают моему другу, как вдруг мой взгляд зацепился за лицо Джудит. На секунду я даже завис. Потом появилась мысль: возможно, это не она. Я пригляделся повнимательнее. Нет, сомнений быть не могло: это Джудит. Как завороженный я кликнул на ролик и стал смотреть.

Жанр относился к категории Гэнг Бэнг. Помню, что ещё успел подумать, что это не очень жесткое порно. Я даже не могу описать, какой коктейль эмоций я испытал единовременно. Мои чувства немного напоминали боль персонажа Чёрного зеркала, которому приходилось смотреть порно с его возлюбленной. И в то же время был шок. Почему-то идея о том, что моя любимая Джуди (я так называл её в своей голове), такая умная, такая образованная, из хорошей семьи, может сняться в порно, никак не хотела умещаться в моей голове. И вот я смотрел, как прикованный, и не мог нажать «стоп», пока не услышал, как друг выходит из душа. Тут я быстро остановил видео и выключил.

Наша прогулка получилась скомканной. Друг что-то рассказывал, я все время терял нить. В конце концов, я сослался на срочные дела и уехал в свою общагу. Каким-то образом я смог собраться с духом и загнать все свои переживания под ковер. Я все еще не мог разобраться в своих чувствах, но была одна мысль, которая показалась мне важнее моих эмоций. Этот сайт был пиратский. Т.е. Джудит не давала разрешения на показ этого видео. Мне показалось важным сообщить ей это. Надо было выбрать момент, когда мы будем наедине (так как мы не были друзьями, это было непросто), возможно, Джудит обратила внимание, что я зачем-то таскаюсь за ней и, наверно, даже подумала, что я начал её сталкерить. Однако почему-то я не хотел писать ей, мне было важно сказать все лично.

В конце концов, я выбрал нужный момент и сказал:

— Джудит, ты не могла бы зайти ко мне вечером, этаж 4, комната 47, – она смотрела на меня с полным непониманием. И я решил добавить, — Это по учебе.

Я не знаю, зачем я это добавил. Не знаю, почему она не задала дополнительных вопросов. Возможно, в моем взгляде она как-то прочитала, что это не очередная дурацкая шутка. Она просто согласилась.

Я боялся, что она забыла. Почему-то этот разговор казался мне чертовски важным. Я ждал её, ходил по комнате, пытался отогнать свои переживания. Я почему-то не думал, что я ей скажу и в каких выражениях. Наконец, она постучала.

Я пригласил её вовнутрь, предложил присесть. У меня был маленький столик, за которым я обычно пил чай. С одной стороны стоял кожаный диван (я его сам купил, почему-то мне показалось это хорошей идеей), а с другой стороны просто стул из тех, которые давали в общаге, с твёрдой спинкой. Она села на диван. Я предложил чай, она согласилась. Предложил десерт (я купил очень вкусное пирожное по такому случаю), она хотела отказаться, сославшись на диету. Я чистосердечно воскликнул:

— Да ты что, у тебя и так суперская фигура!

— Ну хорошо, давай напополам.

Я разделил пирожное, но свою часть есть не стал, аппетита не было. Мы выпили чай, болтая о какой-то ерунде. Потом она сказала:

— Так что ты хотел обсудить?

Я совершенно потерялся.

— Может быть, ты хочешь вина? У меня есть испанское, родители оставили в свой последний визит. Очень хорошее.

— Ну давай 1 бокальчик

Я разлил вино и сел на стул напротив неё. Я обратил внимание, как грациозно, я бы даже сказал аристократично, она пила вино, и опять меня поразило, как такая девушка могла сняться в порно.

Когда она сделала глоток, похвалила вино и поставила бокал, я посмотрел ей в глаза и опять обратил внимание на ее глубокий, вдумчивый взгляд.

— Джудит, я видел видео.

— Какое видео? – не поняла она.

— Порновидео – я с трудом выдавил из себя это слово, — я понимаю, это звучит как оправдания, но я правда был у друга и случайно наткнулся на него.

На её лице отразился ужас. И только теперь я понял, как это выглядит с её стороны: человек, который постоянно шутил и издевался над ней, часто с сексуальным подтекстом, говорит ей, что нашёл порнуху с ней. Я тут же поспешил её успокоить:

— Не переживай, я обещаю, что никому не скажу – не думаю, что она мне поверила. – Дело просто в том, что сайт пиратский. И я подумал, может, ты захочешь изъять видео, засудить их…

Я не успел договорить, потому что девушка заплакала. Это было полной неожиданностью для меня. Как всякий нормальный мужчина, я совершенно не терплю вида женских слез. Я рефлекторно сел рядом с ней и приобнял за талию.

— Джуди, что с тобой, почему ты плачешь? – она не отвечала.

— Джуди, они тебя принудили? – это почему-то единственное, что пришло мне на ум. Она отрицательно мотнула головой.

— Это была любительская съемка? Ты не знала, что это сольют?

Она снова отрицательно мотнула головой и заговорила через слезы.

— Нет, дело просто в том… — тут она всхлипнула, — Мои родители… В общем, мой отец очень дурно обошёлся с моей матерью. Я и не хотела брать от него деньги, – она опять всхлипнула, — Но мне нужны были деньги на подготовку к экзаменам и т. д. Я не знала, где взять столько… Ну и потом подумала…

Она снова заплакала. Я прижал её крепче, и она уткнулась в мое плечо. Только тут я понял, какая она маленькая, и хрупкая, и беззащитная. Мне казалось, я могу обхватить её талию одной своей ладонью.

— Ничего, не переживай. Ты не сделала ничего плохого. Это было перед поступлением? – она кивнула, все еще продолжая плакать.

— Сколько тебе было лет? 17?

Она снова кивнула. Вот тут я уже разозлился:

— Это же преступление! Это незаконно! Они просто использовали тебя!

Она как будто меня не слышала и продолжала плакать.

— Хочешь, мы их засудим? – она как будто через силу ответила:

— Я не хочу поднимать шум. Это может отразиться на моей дальнейшей карьере.

— Хорошо, тогда мы просто заставим их изъять видео. Я тебе помогу – к этому моменту она как будто немного успокоилась и вдруг посмотрела на меня другими глазами. Как будто впервые увидела во мне человека. Она была так близко, я чувствовал аромат её тела, мне хотелось сделать еще что-то для неё. И я поцеловал её. Я до сих пор помню соленый вкус её губ. Не знаю, сколько длился поцелуй, но она не сопротивлялась. Мне показалось, что ей даже нравится. Но потом я слегка отстранился, снова посмотрел ей в глаза, и сказал:

— Извини, я не должен был этого делать – но она поцеловала меня сама. И это совершенно точно был страстный поцелуй. Я почувствовал, как она прижимается ко мне всем телом. Мы долго целовались, я чувствовал будто какое-то шевеление внутри своего живота. Потом я начал потихоньку её раздевать. Она не сопротивлялась, наоборот, стянула с меня майку.

Я снял с нее трусы и в который раз удивился, какое же у неё прекрасное тело. Я был возбужден, но даже в большей степени мне хотелось, чтобы ей было хорошо. Я как будто даже хотел слегка загладить свою вину за все те гадости, которые ей сделал.

— Сядь мне на лицо? – я предложил, хотя очень боялся, что это внезапное наваждение спадет и она просто заберет свою одежду и уйдет. Но она не ушла. Конечно, я не знаю, симулировала она оргазм или нет, но делала она это очень реалистично. У меня ещё никогда раньше не получалось довести партнершу до оргазма, поэтому я не знал, какой это кайф. Она кончила 2 или 3 раза, и я тоже кончил и был абсолютно без сил. Диван был очень узкий, поэтому она буквально лежала на мне. Я все еще не верил своему счастью. Это казалось таким невероятным. Она же меня терпеть не могла, и вдруг практически сама занялась со мной любовью.

В какой-то момент она зашевелилась. Я предложил ей зайти в душ, и она ушла. Наверное, я задремал, потому что я помню, что, когда снова посмотрел на часы, прошло 45 минут. Вода в душе все еще была включена.

И тут я начал волноваться. Сначала я слегка постучал, ответа не было. Потом позвал её. Никакой реакции. Тогда я попробовал открыть дверь, было не заперто. Она сидела в душе и плакала. Я снова спросил:

— Джуди, можно? – и она снова не ответила. Я не знал, что делать. Я подошёл к душевой кабинке и открыл. – Иди ко мне.

Она поднялась и прижалась ко мне. Вода была прохладная.

— Ты же замерзнешь – сказал я и сделал воду потеплее. Я обнимал её, вода лилась на пол. Она плакала. Не знаю сколько. Я не знал, что сказать. Я даже не очень понимал, почему она плачет? Из страха? Из чувства вины? Из-за стыда? Может, она жалеет, что переспала со мной?

— Не переживай, мы все решим. Ты боишься? – она кивнула, — Не бойся, я буду с тобой. Да никто и не осудит тебя. Ты не сделала ничего плохого. Тебя просто использовали.

Она подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. Она не сказала это словами, но по взгляду я прочитал:

— Ну какой же ты дурак, ты даже не понимаешь!

В тот момент я действительно не понимал. Я понимал только то, что это моя женщина, и она плачет. И те, из-за кого она плачет, должны поплатиться. В общем, я продолжал её успокаивать. В конце концов, она успокоилась. Я выключил воду, завернул её в полотенце и отнёс на руках на кровать. Я лег вместе с ней и целовал, она не сопротивлялась. Я взял её снова, но теперь я понимал, что этот секс был скорее для меня, она витала где-то в своих мыслях и я не мог заставить её вернуться.

Потом я предложил ей ещё вина, она снова согласилась. Она выпила бокал, и неожиданно заговорила:

— Это было очень странно. Во время съёмок, ты стараешься не думать, стараешься просто сделать хорошо. Но когда все закончилось, накатывает. И ты чувствуешь такой страх. И чувствуешь себя такой грязной, испорченной. Но ты уже не можешь отмыться, не можешь забыть.

— Ты не грязная, и не испорченная. Ты чудесная, очень красивая, очень умная. Я всегда так думал. Просто я дурак и не знал, как привлечь твое внимание.

— А теперь знаешь?! – вдруг резко сказала она.

— Нет, но я сделаю, что ты скажешь.

— Поклянись, что ты никому не скажешь!

— О порно или о нас? – она снова посмотрела на меня, как на полного дебила.

— Ни о чем!

— Хорошо, — покорно сказал я. Она встала и ушла, не попрощавшись. Мне казалось, что я сказал или сделал что-то не то, и потерял её навсегда.

В ту ночь я больше не смог заснуть. Но под утро я понял, что забыл сделать сразу 3 вещи. С утра надо было идти на пары, и я не мог представить, что увижусь с ней, не сделав их. Так что я второй раз нашёл её страничку в соцсетях, послал заявку в друзья и начал писать сообщение:

«Доброе утро, Джудит!

Я надеюсь, ты смогла выспаться. Ты так внезапно ушла ночью, что я забыл сказать тебе название сайта и ролика. Сайт называется… ., видео «Рыжую суку пустили по кругу…». Извини, я понимаю, что тебе тяжело это читать, но я правда считаю, что нужно изъять это видео. Если тебе нужна будет любая помощь от меня (тут я задумался, но все-таки написал) или моей семьи, то напиши мне, позвони (номер…) или просто зайди. Я буду рад видеть тебя в любое время»

Не успев передумать, я быстро отправил сообщение. Но это было далеко не все, что я хотел ей сказать. Поэтому я написал второе:

«Извини, я знаю, что тебе сейчас не до этого, но мне очень важно знать: тебе было хорошо со мной? Может быть, я чем-то тебя обидел, ты так резко ушла. Если так, то мне очень жаль. Я очень хочу встретиться с тобой снова, может быть, у тебя будет время сегодня вечером?»

В это утро она немного опоздала на пары. Кажется, она была слегка растрепана, но, в целом, выглядела так же потрясающе, как и всегда. Я одновременно боялся встретиться с ней взглядом и очень хотел. Мне казалось, что я сразу все пойму по её взгляду. Но когда это все-таки произошло, её глаза не выражали абсолютно ничего: ни смущения, ни замешательства, ни симпатии, ни неприязни, ни-че-го. Она как будто видела меня и не видела. Как будто я пустое место.

Потом она взяла свой телефон и что-то начала читать. Её лицо оставалось таким же спокойным. Затем она снова посмотрела на меня тем же пустым взглядом, но теперь как будто в нём появился какой-то огонёк вызова (или я себе это придумал) и отвернулась. Я проверил свой телефон. Сообщение было прочитано.

После пар я также ждал её ответ. Однако ничего не происходило. Я даже думал, может, написать ещё сообщение, может, она просто забыла ответить? Но потом я услышал очень тихий и торопливой стук в дверь, как будто кошечка постучалась. Я почему-то был уверен, что это она. Я открыл дверь и Джудит вошла. Она ещё не переоделась с пар и в тот день на ней была длинная облегающая тёмно-фиолетовая юбка с разрезом. Я почувствовал аромат её духов. Не знаю, что это был за запах, но он был какой-то таинственный. Я почему-то представил, что так, наверно, пахло от Миледи из 3х мушкетёров. Миледи всегда была моей любимой героиней в этом романе. Джудит была определенно так же решительна, как Миледи. Она резким движением обняла меня и поцеловала. Мы целовались долго, и я забыл все свои вопросы.

Когда мы закончили, я немного отошёл, я хотел вновь полюбоваться ею. Но она снова подошла ближе. Так как комната была очень маленькой, я обнаружил, что я стою почти вплотную к моему стулу, и Джудит как будто хотела, чтобы я сел. Я опустился на стул, и она мне на колени, и мы снова продолжили целоваться.

Наша вторая ночь была даже лучше, чем первая, если это вообще возможно. В эту ночь она не плакала, и мы не обсуждали то видео. Мы вообще практически не разговаривали. Когда после секса она ушла в душ, я попытался собраться с мыслями. Я надел белье и ждал.

Она вышла из душа и взглянула на меня, и её взгляд снова ничего не выражал.

— Джудит, ты мне очень нравишься. Я уже говорил, что вёл себя по-дурацки эти месяцы, прости меня. Мне правда очень жаль.

Она молчала. Мне почему-то казалось, что, когда я говорил, я разрушал ту невидимую магию, которая царила в моей комнате, которая сплела Джудит как какой-то фантом. Но я очень хотел загладить своё мерзкое поведение в начале нашего знакомства, и я продолжил:

— Я могу пригласить тебя на ужин?

— А не слишком поздно для ужина? – сказала она, проведя руками вдоль своего обнажённого тела, завернутого в полотенце. – Я думала, что на ужин приглашают до секса, а не после.

— Да, ты права. Я слишком поторопил события. Но лучше поздно, чем никогда. Давай начнем все заново?

— Я не хочу – от этого такого простого ответа я совсем растерялся и не придумал ничего лучше, чем сказать:

— Почему? – прозвучало как-то по-детски и обиженно, как будто ребенку не дали конфетку.

— Потому что ты последний человек в мире, с которым я хотела бы пойти на свидание.

— Тогда почему ты пришла сюда?

— Потому что мне хотелось секса, и ты был под рукой. Вот почему. Неужели не ясно?

Больше я не знал, что сказать. Она оделась и ушла. И во второй раз я был уверен, что больше она не придет. Я ничего не писал ей. Я не злился на неё. За что мне было злиться? Я прямо спросил, мне прямо ответили. Как будто на этом разговор был исчерпан.

На следующее утро я решил не ходить на пары. Во-первых, не хотелось видеть Джудит. Во-вторых, после 2х бессонных ночей я явно был не в состоянии учиться. С утра я отоспался, а потом занялся уборкой. Вечером сходил на тренировку. Я делал все механически, старался не думать. Я понимал, что, если начну думать, эти мысли меня убьют. Уже ближе к ночи я врубил музыку в наушниках и просто лежал на кровати. Я знал, что засну ещё не скоро. Вдруг дверь открылась. Я увидел Джудит. Я немного сдвинул наушники, она спросила: «Можно?». Я кивнул, она вошла и закрыла дверь. Я просто смотрел на неё, не знал, что сказать.

— Я стучала, но ты не слышал.

— Да, я слушал музыку.

— Прости, что помешала.

— Ты что-то хотела?

— Ничего особенного, просто ты единственный человек, который знает… — она смутилась – Ну про порно. Ну кроме, тех кто там был, конечно. А я не могу перестать думать об этом.

Я сел на кровати. Она подошла и села рядом. Не вплотную, между нами было сантиметров 10.

— Ты хотела со мной поговорить?

— Я даже не знаю. Очень сложно словами передать. Говорят, что люди, которые пережили вместе какую-то катастрофу, часто потом продолжают общаться. И только они могут друг друга понять. Что-то вроде Стокгольмского синдрома, – она усмехнулась.

— Нет, Стокгольмский синдром – это привязанность к мучителю.

— Да, я имела в виду, что мне как будто и сложно с тобой, потому что я вспоминаю о том, что ты знаешь, и мне неприятно, и как будто хочется побыть с тобой. Какое-то guilty pleasure, – она снова усмехнулась.

— Типа не проработанная травма?

— Да, наверно.

— Я правда не считаю, что ты сделала что-то предосудительное. Они не должны были снимать несовершеннолетнюю.

— Ну а если бы мне уже тогда было 18, что бы изменилось? Ты бы сказал, что я шлюха?

— Нет! – я вскрикнул и осекся. – Я не знаю. Я думал об этом. Я представил себя на твоем месте, ну только с девушками. Я бы не испытывал никакой вины. Хотя я никогда не хотел участвовать в групповухе, но вряд ли мне было бы прямо стыдно. Тогда почему ты должна испытывать вину?

— Потому что приличные девушки так себя не ведут?

— Ну ты и не обязана быть приличной. Ты и так прекрасна!

Она снова посмотрела мне в глаза, но теперь с некоторым интересом.

— Ты вроде говорил, что я тебе сразу понравилась?

— Да, ещё когда я только увидел твои фотки. Я тогда подумал, что ты красивая, как актриса – ответил я, и только тут до меня дошла двусмысленность моих слов. Однако Джудит только засмеялась.

— Ну так и вышло. А когда ты увидел это видео, что ты подумал обо мне?

— Я был в шоке.

— Но потом же ты что-то подумал?

— Подумал, как странно, что ты в этом участвуешь. Ты же из богатой семьи.

— И все? Просто: как странно?

— Мне было неприятно. Я чувствовал ревность к ним.

— Но не разочарование?

— Нет. На мои чувства к тебе это никак не повлияло.

— Ты врешь.

— Не вру, зачем мне врать?

— Чтоб не прослыть ханжой? – я даже засмеялся от такого предположения.

— Прослыть перед тобой? Разве я похож на ханжу? Нет, ты мне по-прежнему нравишься, я хочу, чтобы ты была моей девушкой. И если даже каким-то образом это видео всплывет, я готов прослыть куколдом. Мне все равно, главное, чтобы ты была со мной.

Она ничего не ответила. И я продолжил:

— Но ты сказала, что я последний парень, с кем ты бы хотела пойти на свидание. А потом снова пришла. Я не понимаю тебя.

— Ну хорошо. Раз я уже начала изливать тебе душу, давай я расскажу все. Мне действительно нужны были деньги, я говорила тебе правду. Но ещё мне было очень интересно, каково это. Почему-то мне казалось, что это возбуждает. У меня был список. Ну знаешь, как у некоторых есть список стран, где они хотят побывать. Вот у меня был список, что бы я хотела попробовать в сексе. Он просто по приколу у меня был. Но там был пункт: сняться в порно. Ну и когда мне потребовались деньги, я вдруг подумала, а почему бы и нет?

— Я все еще не вижу здесь ничего страшного. Я думаю, многие хотели бы попробовать. Не всем хватает смелости.

— Ну или глупости.

— Все совершают ошибки. Ты не причинила никому вреда, поэтому и нет смысла себя винить.

Мы помолчали. Потом она сказала:

— Знаешь, мне как будто действительно стало немного легче. Спасибо.

— Спасибо в карман не положишь, – как всегда по-дурацки пошутил я, – Может, я все-таки заслужил одно свидание?

— А чисто технически сегодняшний вечер можно засчитать за свидание?

— Ну технически, да, — я помолчал, потом добавил, — А что там ещё было в списке?

Она засмеялась, и мне показалось, что в этот раз смех действительно был искренний и какой-то даже беззаботный. А потом она снова меня поцеловала, и мы снова занялись любовью.

***

Секс с ней – это что-то фантастическое. С каждым разом я чувствовал себя все более уверенно, она быстрее расслаблялась, мне было проще довести её до оргазма. Но это каждый раз было приятно, как в первый. В универе она всегда была очень серьёзна и сосредоточенна, тем приятнее было чувствовать, как она расслабляется со мной. Я понимал, что ей хорошо со мной, но только в сексуальном плане.

Она приходила ко мне почти каждую ночь, иногда мы пили чай или вино, иногда я включал негромко музыку. Мы занимались любовью. Потом она уходила. Мы почти не разговаривали, только иногда обменивались односложными фразами. Я всегда спрашивал её, как дела, но она всегда либо пожимала плечами, либо говорила что-то типа «ничего». Теми ночами, когда она не приходила, я чувствовал себя одиноко и всегда волновался, что больше она не придет.

В универе она делала вид, что между нами ничего нет, и даже относилась ко мне как будто неприязненно. Это взрывало мне мозг. Было как будто две Джудит: одна – страстная любовница, и другая – Джудит, которой я неприятен. Это было совершено невыносимо для меня. И в один из вечеров, это было почти перед самым Новым годом, я решился на разговор.

— Джудит, мне очень нравится целовать тебя, заниматься с тобой любовью, но я совершенно не понимаю, как ты ко мне относишься. Почему ты приходишь ко мне почти каждую ночь, а на утро как будто забываешь про это? Хорошо, ты не хочешь отношений со мной, окей, но разве я тебе настолько противен? Разве мы не можем быть хотя бы друзьями?

— Как мы можем быть друзьями, если мы любовники?

— А разве нельзя быть друзьями и любовниками одновременно?

— Это называется «отношения».

— Нет, я имею в виду: хорошо, ты не хочешь быть моей «официальной» девушкой, ты хочешь хранить все это в тайне, окей, но почему ты ведешь себя так, как будто я тебе неприятен?

— А ты не помнишь, как ты вёл себя со мной эти полгода?

— Я помню. Я вёл себя как мудак, но я же извинился. Разве ты не можешь дать мне второй шанс?

— Что ты имеешь в виду? Я же не могу стереть себе память.

— Да, ты права. Тогда могу я все-таки попросить об одном свидании? Просто одно свидание, как будто мы настоящая пара? В честь Нового года.

— Хорошо – вдруг согласилась она. — А что мы будем делать?

— Ты любишь кататься на коньках?

— Я плохо катаюсь, так, немного держусь.

— Хорошо, но ты бы хотела сходить на каток? А потом есть имбирные пряники?

— Да, хорошо. Звучит весело.

Конечно, я очень волновался. Я волновался так, как будто это первое свидание в моей жизни. Но все шло очень хорошо. Джудит была в хорошем настроении и, кажется, действительно, получала удовольствие от катка. В кофейне, куда мы зашли уже вечером, была и вовсе сказочная атмосфера. Первый раз за все время мы действительно весело болтали, она даже немного вспомнила детство. И вот тогда я решил, что время пришло:

— Джудит, я знаю, что ты уедешь к маме на Новый год, но я хочу сделать тебе подарок, — И я достал колье. Оно действительно было очень красивым и очень дорогим. Ради этого я немного нарушил свои принципы, и даже занял деньги у папы. Я был уверен, что оно будет прекрасно смотреться на Джуди.

Она почему-то смотрела на колье недовольно. Потом недовольно посмотрела на меня.

— Хью, сейчас у меня не очень много денег. Но, кажется, ты забыл, из какой я семьи. Меня не впечатлишь деньгами и дорогими подарками. На что ты рассчитывал?

— Ни на что, Джуди. Я просто хотел сделать для тебя что-то приятное.

— Нет, здесь что-то не сходится – сказала она со свойственной ей проницательностью, — ты уламываешь меня на это свидание, потом делаешь такой дорогой подарок. Чего ты хочешь добиться?

Я сам не ожидал от себя того, что я сказал дальше:

— Джуди, я люблю тебя. Я понял, что мне недостаточно просто секса. Я хочу, чтобы ты была моей настоящей девушкой. Хочу жить с тобой. Хочу познакомить тебя с родителями, – на последней фразе она закашлялась.

— Познакомить с родителями?! Ты в своём уме? Ты забыл, кто мой отец? Как, по-твоему, твои родители воспримут, что ты выбрал в девушки дочку их главного конкурента?

— Ничего страшного, они привыкнут.

— Они привыкнут, а я?! Я тоже должна привыкнуть?! Я ведь тебе уже говорила, что ты последний парень, с кем я бы хотела отношений! Ты думал, подаришь мне бирюльку, и я растаю?!

— Джуди, ну зачем ты все опошляешь? Я ничего такого не думал. Я просто хотел, чтобы ты порадовалась. Я сделаю, что угодно, просто скажи, что. Что мне сделать, чтобы ты поменяла своё мнение обо мне?

— Почему я должна менять своё мнение о тебе? Если что-то крякает, как утка, плавает, как утка, значит, это утка. Ты вёл себя, как мудак со мной, потом узнал, что я порноактриса, решил, что я, теперь лёгкая добыча, переспал со мной, а теперь хочешь меня купить за бирюльки?

— Ну вот опять, Джуди! Я ничего такого не думал! Я влюбился в тебя с первого взгляда, да, сначала я наделал глупостей, но потом я искренне хотел помочь тебе.

— И поиметь? – я поморщился.

— Я никогда тебя не «имел», я занимался с тобой любовью. Разве я хоть раз что-то сделал против твоей воли? Ну кроме того первого поцелуя, там я не совладал с собой.

— Ты же знал, что я в расстроенных чувствах, в уязвимом состоянии. Чем ты лучше, чем те мужики, которые меня снимали? Они же по факту тоже воспользовались моим уязвимым состоянием.

— Прости, я не прав. Я не должен был тогда целовать тебя, это мой косяк. Но дальше ведь ты сама хотела, ни один мужчина бы не устоял! Но разве это важно? Важно, что я люблю тебя. Я хочу быть с тобой, и ты хочешь меня. Иначе ты бы не приходила ко мне каждый вечер, ведь ты могла выбрать любого другого мужчину!

— Я говорю тебе, но ты не слышишь: я хочу секса, но не хочу отношений с тобой.

На этой фразе она встала и ушла, оставив колье. Я смотрел на это колье и чувствовал себя совершенно разбитым. Почему все так сложно? Почему женщины всегда все усложняют? Не хочешь отношений – плохо! Хочешь отношений – тоже плохо! Не даришь подарки плохо, даришь – ещё хуже! Я хотел быть рядом и поддерживать её, а она считает, что я ее использовал. А потом я подумал о её последней фразе: она не хочет отношений. То есть в действительности это я все усложняю, хотя она предельно ясно и честно сказала о своих желаниях. Тут я уже разозлился на себя и хлопнул по столу кулаком.

Ну и что теперь мне делать? Опять просить прощения? И дальше, если она простит, продолжать эту странную игру: ночью мы любовники, а днем – враги? Почему я так рассчитывал на это свидание? Почему верил, что оно все магическими образом поменяет?

Я достал телефон и снова написал ей:

«Джуди, прости меня! Да, ты говорила, что не хочешь отношений, но это просто невыносимо. Я не могу претворяться каждый день, что мы друг другу никто. Я не могу оставаться только твоим любовником, если у тебя нет ко мне никаких чувств, если я тебе неприятен, то мы больше не будем заниматься любовью. Не потому что я не хочу, а потому что я хочу большего. Ну или хотя бы перспективу чего-то большего. Ты сказала, что мы не можем быть друзьями, потому что мы любовники. Что ж, в таком случае, я предпочту быть твоим другом. Ты всегда можешь рассчитывать на меня во всех смыслах, кроме секса. Ещё раз прости»

И в третий раз я был уверен, что это конец.

***

Я уехал домой на новогодние каникулы. Джуди прочитала сообщение, но, как и раньше, не отвечала. Я очень плохо спал. За эти каникулы я похудел и осунулся, мама даже начала волноваться о моем здоровье. Затем я вернулся на сессию.

Не помню, что был за экзамен, но я справился относительно быстро. Перед экзаменом и во время я старался даже не смотреть на Джуди, она, кажется, тоже. После экзамена я зашел в туалет. Мужской туалет был пуст, не считая меня. Я помыл руки и уже собирался выходить, и тут неожиданно вошла Джуди. Она бросилась ко мне и обняла меня. Я тоже слегка приобнял её за талию.

— Хью, я так соскучилась!

— Я тоже, моя маленькая!

— Каждую ночь я так мечтала оказаться в твоей постели! — кажется, это был первый раз, когда она так откровенно говорила со мной о своих чувствах. Я был немного огорошен. Потом она потянулась, чтобы поцеловать меня, но я отстранился.

— Нет, Джуди, 1 раз я поцеловал тебя, и ты знаешь, что из этого вышло. Теперь мне нужно, чтобы ты сначала приняла решение. Есть ли у меня хоть какие-то шансы стать для тебя чем-то большим?

Она отстранилась и вышла из туалетной комнаты. Я до сих пор не знаю, что это было. Она просто не совладала с эмоциями? Хотела развести меня на секс в туалете? Так как это была одна из её фантазий из списка, я не удивлюсь и второму варианту.

***

Конечно, она пришла вечером. Но здесь моей выдержки уже не хватило. Я был так рад, что она пришла, почему-то я истолковал это как однозначное «да, у меня есть шансы». Поэтому, когда она вошла, я сразу поцеловал её и взял прямо возле двери. Конечно, она была не против. Потом я отнес её на кровать и сделал куни. Она кончила 3 раза и была практически без сил.

Я сидел на кровати и держал её на коленях. Гладил её мягкие, рыже-каштановые волосы. Мне кажется, я был счастливее, чем даже в наш первый раз.

— Любимая, то, что ты пришла ко мне – это ведь значит «да»?

— Я никакая тебе не любимая! Это никакая не любовь. Это просто какое-то глупое порочное влечение, которому я почему-то не могу сопротивляться!

— И не надо ему сопротивляться. Твое тело выбрало меня. И это прекрасно! Я люблю тебя, я буду заботиться о тебе. Я всегда буду рядом. Я сделаю ради тебя что угодно!

Она резко встала и повернулась ко мне спиной.

— Расскажи, все что знаешь обо мне? Как я выгляжу? Какой у меня характер? Что люблю? – я был немного удивлен, но начал говорить:

— У тебя тёмно-зелёные глаза, прямые рыже-каштановые волосы чуть ниже подбородка, рост 160 или чуть выше. Ты кажешься спокойной и сосредоточенной, но, на самом деле, эмоциональная и страстная. Ты занимаешься в тренажерном зале 2-3 раза в неделю. Твой любимый предмет – история права. Ты очень умная, очень образованная. Твоя любимая книга – 1984… – она развернулась.

— Хорошо, достаточно! Откуда ты все это знаешь? Я ведь ничего тебе не рассказывала!

— Я наблюдал за тобой. В универе. Что-то запомнил ещё с твоей странички, что-то случайно услышал из твоих разговоров с девочками.

— Случайно услышал?

— Ну я не подслушивал под дверью, просто внимательно слушал в аудитории. Мне было интересно.

— Ладно. Ты сказал, что сделаешь, что угодно. Покажи мне историю браузера!

Вот тут я понял, что мне конец. Однако, взять назад свои слова я уже не мог. Поэтому я включил компьютер и предложил ей присесть. Она открыла историю браузера и достаточно быстро просмотрела. Конечно, она увидела тот ролик, где она снималась. И ладно бы, если бы 1 раз.

— Ну и как часто ты его смотришь?

— Я не знаю точно. Периодически. Когда ты приходила ко мне, очень редко, а когда тебя не было рядом… Меня как будто что-то притягивало.

— Тебе понравилось?

— Мне нравишься ты. Мне нравится смотреть на тебя, но в то же время это больно.

— Неужели для тебя не важно, какие последствия это видео имело для меня?

— Очень важно! Я каждый раз думал об этом! Каждый раз говорил себе, что больше не буду смотреть. А через какое-то время опять включал. Ничего не мог с собой поделать. Guilty pleasure.

Она посмотрела на меня то ли с пониманием, то ли с неодобрением.

— Но, если ты против, я не буду его смотреть! Я обещаю.

— Ты сам говорил, что его надо изъять, и сам же смотришь.

— Да, надо изъять, чтобы такие, как я, не смотрели! Но теперь я обещаю, что не буду его смотреть.

— Я не знаю, Хью. Ты говоришь, что ты изменился, а потом вдруг ведешь себя, как старый Хью, который издевался надо мной. Не слышишь меня, смотришь ролик, про который сам же говорил, что его нужно изъять. Как я могу тебе верить?

— Да, ты права. Я поступал неправильно. Но что я могу сделать, чтобы ты мне поверила? Что я правда люблю тебя!

— Да я не знаю. Ну прыгни в прорубь.

— Хорошо, если это тебя убедит.

— Да я пошутила.

— Ну хорошо, Джуди. Ты уже сомневаешься. До этого ты была уверена, что я последний парень, с кем ты готова встречаться. А теперь у тебя уже есть сомнения. Это хорошо. Значит, у меня есть шанс. Если я прыгну в прорубь, это хотя бы немного склонит тебя на мою сторону?

— Это все как-то по-детски… но, думаю, да.

***

Я плохо помню приготовления к прыжку, помню, что мы точно были не одни. Вода была настолько холодная, что в первый миг я даже не понял, что произошло. Потом у меня резко свело мышцы, кажется, на обеих ногах разом. Было немного страшно, но Джуди с чьей-то помощью меня вытащила. Я лежал на спине и видел только её прекрасное лицо. Она волновалась за меня! Она что-то спрашивала, но я почему-то не мог понять смысла слов. Она поцеловала меня в нос и начала растирать полотенцем. Только тогда я услышал её слова.