Свет и тьма, или Поэма о трех девицах

Глава сорок вторая

ЛЮБА. ПОХОРОНЫ МАТЕРИ

Хоронить — не боронить.

Закопали, крест поставили.

И остался холмик глины

На земле от человека.

— Вот и всё. Теперь без мамы

Мы с тобой вдвоем остались, —

Говорит братишке Люба.

— Сильным будь, ведь ты мужчина.

Брат прильнул к сестре. Не может

Он понять никак, что маму

Он живую не увидит.

Нет! Поднимется и снова

Возвратится. А иначе

Быть не может. Не бывает,

Чтобы мама вдруг исчезла.

— Мамочка! Вернись! — он плачет.

— Никогда тебе плохого

Не скажу теперь я слова.

Буду делать всё. что скажешь.

— Ну, довольно! Хватит плакать.

Все ушли уже, Сережа.

Надо тоже возвращаться

Нам домой. Обед прощальный

В нашем доме. Понимаешь?

— Понимаю.

Кто-то сзади

Кашлянул

И взял за локоть.

Люба резко обернулась

И глазам своим не верит.

— Саша! Ты? Да как же это?

— Вот решил к тебе приехать.

Не могу себе представить

Своей жизни без тебя.

И втроем пошли в деревню

В дом, где стол их ждал печальный.