Русь

Ты мучилась и мучаешься, как всегда.

Позавчера, вчера, сегодня, завтра.

И от заморского чужого сапога,

И от своих, кто топчет твою правду.

Тебе покоя нет уж тыщу лет.

И крови твоей выпито немало.

И тучи в небе часто застят свет.

Разбито вдрызг земное опахало.

Судьба твоя подобна суматохе:

Паденья, взлеты, плачь и смех.

Сменяются года, правители, летят эпохи,

Но ты всегда у нас одна на всех.

Мы за тебя всходили на Голгофу.

Друг друга били на полях твоих.

Но, для себя, мы так и не решили:

За нас ты, все же, или за чужих?

Тех, кто ручонками потливыми копаться

Привыкли в душах — корысть ищут.

В глаза тебе не прочь в любви признаться,

А, отвернувшись, — брезгуют как нищей.

А, Мы, не просто Родиной тебя зовем —

Для нас другого места нет на свете.

Мы здесь родились, выросли, умрем.

И, хочешь или нет, — твои мы дети.

Всю жизнь ты борешься сама с собой,

Громя врагов попутно, между делом.

Теперь, вот, стала торговать душой,

А, иногда, большим и сочным телом.

Но, больно видеть, как хиреет тело дуба.

Настало время посмотреть вокруг:

Свой короед опаснее чужого лесоруба.

Пора определяться кто твой друг.

А, мы, твои душою, плоть от плоти,

Готовы снова вместе рядом встать.

Чтобы тебя от всякой нечисти избавить,

А, Ты, могла воспрянуть и сказать:

“Да, я сильна! Всегда! Во всем!

Без ложной скромности и меры.

Сильна детьми своими, гордостью и верой.

Тем, что иду всегда своим путем!

И, хоть имею слабости условные —

Уметь прощать, быть доброй и любить.

Пусть знают короеды с лесорубами —

Им все равно меня не победить!”