Голубой забьётся жилкой ручей под белой кожей льда

Метёт метель вторые сутки,

от серых дней срываясь в крик,

увидишь — на синичьей грудке

навек остался солнца блик.

Сугроб у наших окон пухнет,

к худой берёзе льнёт плечом,

вечерний разговор на кухне

о сокровенном, ни о чём.

Не знают, падая снежинки,

их воскрешение — вода,

и голубой забьётся жилкой

ручей под белой кожей льда.

Неделя-две и все ракиты

напьются серебра реки...

как наши судьбы перевиты,

узнай касанием руки.

Валерий Мазманян