Между небом и землей.

Во сне всё кажется нереальным, неестественным, гиперболизированно увеличенным и фантастическим. Вот и в этот раз я мало что понимал в своём кошмаре: снующие туда-сюда беспокойные сюрреалистичные фигуры, яркие краски, смешанные с обрывками воспоминаний, перемешанные знакомыми людьми… Всё это складывалось в малопонятное нагромождение несуразностей, накладывающихся друг на друга и изливающихся мощным потоком в моём мозге. Я ступил в холодную пелену тумана и не поддающихся описанию красок, через которые проступали очертания человеческих фигур. Они висели в пустоте и, как маятники, совершали спорадические движения в вверх-вниз с высокой частотой, но в то же время эти люди казались крайне замедленными, будто время в пространстве, где суетливо толклись они, замедлило свой бег. Я видел их нечёткими, искажёнными, будто на листке бумаги их рисовали карандашом, наспех заштриховывая контуры тел.

Я плыл сквозь них в пустом пространстве, удивлённо глядя на эти искаженные и одновременно знакомые мне лица — лица друзей, знакомых, любимых… Они неустанно о чем-то болтали, не замалкивая, тыкали пальцами в мою сторону. Все эти шумы создавали какофонию бестолковых, бессмысленных звуков, мне хотелось заткнуть уши и поскорее убраться отсюда. Кто-то из них окликал меня по имени, кто-то пытался схватить за руку, кто-то просто смотрел в надежде, что я приду к ним, но я не обращал на них внимания — у меня была своя, неведомая в этом сне, цель. Только сейчас я заметил, что для перемещения не прикладываю никаких усилий — я парю на высоте нескольких десятков метров над землей лишь силой мысли. Постепенно знакомые лица начинают терять привычные очертания, перестают казаться мне знакомыми — теперь это какие-то манекены с плоскими, невыразительными физиономиями без носа и глаз, разодетые в официальные деловые или вечерние платья. Меня бросает в дрожь.

Но тут я увидел её: она стояла последней в ряду этих людей, но далеко не последней в моих мыслях. В отличие от манекенов она была яркой и колоритной, контуры её фигуры виделись мне чёткими, от неё исходило сияние, освещавшее окружающую среду на расстояние до полуметра. Столько эмоций, событий и тягостных размышлений связывало меня с ней… Огромный, сумбурный, неспокойный океан чувств, изменивший мою натуру навсегда, накрыл меня с головой, я снова стал тем робким, слабым, болезненным мальчишкой, который боялся своего отражения в зеркале… Странно, но эти воспоминания не принесли мне сожаления — скорее навеяли ностальгические переживания, заставившие меня содрогнуться от давно забытых, пробуждённых созерцанием её великолепия, чувств.

Я замер на несколько секунд, глядя в пустоту, когда я снова посмотрел на неё, девушка приблизилась ко мне на несколько метров, она будто скользила по воздуху — настолько грациозны и легки были ее шаги. Она была прекрасна: красивое вечернее платье только подчеркивало её великолепие, а королевская диадема на голове добавляла элемент торжественности в её облик. На миг я даже потерял дар речи, но, опомнившись, сообразил: она будто готовилась к встрече со мной и, как могла, старалась впечатлить меня своим внешним видом. Я сделал шаг в её сторону — больше по привычке, от которой долго желал избавиться. Она протянула белоснежные руки, а её соблазнительные губы растянулись в манящей улыбке — эта картина отпечаталась у меня в сознании на долгие годы, никакие психологические ухищрения и медитации не могли удалить её из глубин моего больного разума. Я не мог бороться с искушением — руки сами потянулись к её талии.

Её тонкие пальцы коснулись меня, я почувствовал теплоту плоти и взглянул ей в глаза. Соприкоснувшись с моим взглядом её зрачки резко увеличились, а когда-то прекрасные голубые глаза стремительно заполонила черная пелена отвратительной тьмы. На губах проступила кровь многих и многих жертв до меня — это я понял моментально, о как я раньше был слеп! — зубы девушки удлинились и превратились в кровожадные клыки хищного волка, направленные в область моей шеи. Я оттолкнул её и как будто проснулся от усыпляющей дрёмы. Неведомо откуда в моих руках появился гигантский молот, обхватив онемевшими руками его испещренную рунами рукоятку, я со всей силы всадил его в демоническую голову чудовищу — вспыхнувшая тьма заставила меня поморщиться, а сама тварь разлетелась на множество моментально сгорающих рубиновых осколков. Всё было кончено. Я услышал внутренний голос — он призывал двигаться вперёд, не раздумывая и не жалея о случившемся. Пустые, глупые, ничего не выражавшие лица людей, оставленных мною позади, безразлично и равнодушно наблюдали за мной, я опустил взор и сделал несколько шагов прочь. Я стремился вперёд — к восходу Солнца, который кровавым заревом вставал где-то вдалеке, в противоположной от манекенов стороне.

Густая пелена непрозрачного тумана потихоньку начала рассеиваться, пропуская жёлтые лучи восходящего солнца, я почувствовал тепло на коже и еще быстрее устремился к выходящему из-за горизонта светиле. Я перевожу взгляд вдаль, и наблюдаю красное зарево разгорающейся звезды, еще сильнее ускоряясь, оставляю позади весь гомон и безлицых людей, которые теперь кажутся только лишь ничего значащими точками где-то вдалеке, а через секунду и вовсе пропадают. Солнце все сильнее жгёт мою кожу, я фиксирую это очень четко — на руках начинают пухнуть волдыри и краснеют ожоги.

Оглянувшись назад, я вижу странный калейдоскоп из застывших картинок воспоминаний, которые сменяют одна другую, словно кадры из киноленты, но делают это гораздо медленнее, чем привычные глазу шестьдесят кадров в секунду из любого фильма. Они застывают в задымленном небе на несколько секунд и показывают эпизоды жизни из моего прошлого: детство, юношество, зрелые годы… Неожиданно где-то далеко за этим своеобразным кинотеатром гремит взрыв: стена огня, перемешанная с частицами грунта, остовами разрушенных зданий и отдающими металлическим блеском гигантскими шестернями и жерновами, со скоростью лавины несётся в моем направлении, поглощая своей огненной бездной и безликих людей, и статичные скриншоты моей жизни, и всё пространство позади меня. Я отворачиваюсь и понимаю: времени не так много, надо торопиться. Я не думаю зачем, я не думаю куда, я знаю: только вперёд — это не поддающийся управлению внутренний немой голос направляет меня. Силой мысли я разгоняюсь все быстрее и быстрее, набираю высоту и теперь я уже не могу ничего разобрать из того, что меня окружает — все похоже на единую бесформенную массу ничего не значащей материи, которую пожирает огненная пасть гибельного смерча…

Я стремительно приближаюсь к Солнцу, теперь оно приняло размеры ярко-красного гиганта, застилающего все пространство своими колоссальными размерами. Чем ближе я к нему — тем сильней жар. Я несусь уже со скоростью света и чувствую как закипает моя плоть, через ожоги проступает кровь, а волдыри лопаются, словно воздушные шарики. Я убеждаю себя, что еще не конец, что надо продолжить путь, несмотря на заскорузлые разрушительные раны. Закрывая глаза и превозмогая боль от ожогов и волдырей, я лечу в самый эпицентр ядерного реактора звезды, чтобы достичь неведомой цели.

Кажется, каждый атом моего тела пронизывает гигантской мощности излучение Солнца, мне тяжело это выносить и я кричу. Громко и пронзительно. Но мой крик тонет в безбрежном океане света, а стена крушащей огненной бездны отражает мои возгласы обратно. Я открываю глаза и вижу ядро светила — ослепительно белый, источающий жар и свет во все стороны, правильной формы шар. Свет потоком бьёт мне в глаза, такой его яркости я уже не могу терпеть и, сделав последнее усилие, молнией залетаю внутрь кипящего и пульсирующего комка слепящей материи. Оглушительный шум и грохот застилают мой слух — это погибельная бездна поглощает привычный мне мир, и всё, что в нём было, — даже с закрытыми глазами я ощущаю невообразимой мощности взрыв и догоняющую меня ударную волну. В последний миг я успеваю ворваться в эпицентр звезды и… ощущаю не сравнимую ни с чем благодать — свет проникает в каждую микрочастицу моего тела, излечивает старые ноющие раны, наполняет ослабленное тело энергией и силами. Я сливаюсь воедино со светом, теперь мы — одно целое…