Колыбельная раненным шепотом

Я спела тебе колыбельную, своим неуклюжим голосом. Никому не пою ведь — стесняюсь. А ты слушал так, будто бы я Эдит Пиаф. Укачала тебя, укутала нежностью, и ты заснул на моем животе.

Ты спишь — в самой свободной на свете позе. Обе руки запрокинуты за голову. Ноги раскинуты широко. Одна полу-согнута, другая отброшена в сторону. Тебе спокойно, ты всем в этой жизни доволен — и в этом есть какая-то кошачья грация: только кошки спят так свободно.

Я вижу тебя лет через восемнадцать, лежащего в такой вот разбросанной позе. Ты красив, молод, свободен и счастлив. Так лежать можно, побывав только что в какой-нибудь удивительной книге, размышляя над бесконечными мирами. Так лежать можно вернувшись домой, после отличного секса, вспоминая ее усталую, довольную улыбку. Так лежать можно, зная, что завтра вы отправляетесь с другом куда-нибудь в путешествие, и с собой почти ничерта не берете — две гитары и перочинный ножик для колбасы. Пожалуйста, так и лежи. Так и засыпай всю жизнь. Руки кверху. Ноги нарастапырку.

Вот бы не пришлось тебе никогда засыпать смявшись, как бумажная салфетка. Засыпать, обнимая себя руками, потому, что не за кого больше держаться. Вот бы не узнать тебе, как засыпают, трясясь в лихорадке от страха и злобы. Как спят забившись в угол, лишь бы не вылезать… прилипнув к стенке, как к последней опоре. Не узнать бы тебе, как вообще не спят, как мечутся по кроватям всю ночь, подсчитывая свои потери, пересчитывая предательства, вынимая кровавые ножи из спины. Только бы не узнать, господи, как сухие бессонные глаза не могут сомкнуться да самого рассвета. Как страшно их бывает закрыть, потому, что под векам чернота.

Спи свободно, как спишь сейчас под моим сердцем. Слышишь? Оно бьется молитвой за тебя, до последнего стука.

Катерина Бандурина 12.11.2015