Тот, кто смотрит из зеркала

Сашу разбудил Ментор.

Ментор — эльф на договоре. «Электронный Фантом», — по привычке проговорила про себя Саша. Папаня всегда советовал: чтобы лучше понимать язык, надо озвучивать и объяснять слова про себя. И вообще думать словами, а не квадробрами. «Квадробр — объединённый во времени ряд последовательных тридобров, — честно подумала Саша. — Тридобр — объёмная картина, кадр».

Почему тридобр, если кадр? Должно быть: тридадр.

Потому что не звучит, решила Саша. Тридадр, квадрадр, — язык сломаешь.

«Потому что образ, а не кадр, — встрял Ментор. — Вставай, Саша. Забыла, у тебя сегодня экзы?»

Точно! Экзы…Экзамены, то есть, если по-честному. Странные правила. Почему на экзы обязательно явиться в натуре, а не создать, как обычно, рандеву в вирте? Одеваться, бежать на струну, тащиться куда-то через полгорода! А как хотелось ещё поспать!..

— Слышу, слышу, надоел, — сказала Саша, вылезая из постели. Озвучивать, или, если учёно — вокабулировать, было совсем ни к чему. Ментор сидел в мозговом импланте и общался с Сашей мысленно. А вот… потому что!

«Говори больше, — учил папаня, — учись формулировать мысли, одними квадробрами не обойдёшься!»

Кого же слушать, если не папаню, знаменитого райтера Альберта Теску? Тем более, если выбрала ту же профессию. Слушай и на ус — гм! — мотай. Папаня плохого не посоветует.

Из душа она шагнула под фен. Струи воздуха взвихрили причёску, прошлись горячими ладонями по спине и животу. Забрались и в другие места.

Ах, что за прелесть эта Саша! — та, что отразилась в зеркале. Девица обольстительного образа, или кадра, что есть синоним или монофалл. Саша привычно перевела последнее слово и зарделась. Надо же, какие мысли! Что подумает Ментор?

«Размножение органиков меня не интересует», — ответил эльф.

«Ну и не подслушивай!» — «Ну и не буду!»

Выходя, чуть не забыла выключить воду. Квартирка у папани старенькая, с механическим санузлом. Зато недорогая. На современную у знаменитого райтера денег не нашлось.

Ничего, у неё будут. И для дочек, и для сыновей. И даже папане достанется, если будет хорошо себя вести. Саша бросила последний взгляд на зеркало, не удержалась, и снова встала перед ним вся, придирчиво провела ладонями по груди и животу. Ни жиринки, ни складочки! Даже сиди кто в зеркале, смотри из серебряной глубины — и то нечего стыдиться. Ах, хороша Саша: от макушки до пяточек. И краснеет прелестно. Повезёт тому, кто увидит и обнимет. Кто? На экзах, может, и выберем.

«Вот потому и в натуре, — сказал Ментор. — Странные вы существа, органики. Нерациональные».

«Отстань!» — огрызнулась Саша, и Ментор прислал в ответ смайлик, показывающий язык. У, ехидина!

Кухня отказалась готовить завтрак. «В авторизации отказано, — сообщила печь. — Введите ключ».

Саша возмутилась. Как это — отказано? Папаня заплатил за год вперёд. Так и написал, отправляя сертификат: «Живи, Сашуля, ни о чём не думай! Только воду закрывать не забывай».

— Твои шуточки, Ментор? — вокабулировать полезно для левого полушария, так говорил папаня, если не врал, только зачем ему? Вот поэтому и вслух!

«В авторизации отказано, — констатировал Ментор. — Проверяю протоколы, пингую цепи».

Глупость какая-то! Саша потянула ручку холодильника. «В авторизации отказано», — загорелся на дверце издевательский красный транспарант — Саша такого и не видела никогда.

И, разумеется, есть захотелось просто неприлично. Вспомнились вчерашний ужин и котлетка, которую Саша не доела. Потому как фигура и «что за прелесть эта Саша!». И оставила на тарелке. Где эта тарелка?

На кухне царила чистота, ни крошки. Значит, забастовка домашней утвари началась только утром, а с вечера работали и пылесос, и автоуборщик, и мойка. Сожрали котлетку, проклятые железяки! И случилось у них несварение… У печки, у холодильника, у вытяжки, у вентиляции…

Саша принюхалась: ей показалось, или воздух, в самом деле, испортился? Ой, маманя-папаня!.. Так как Ментор отвечал однообразными: «Ищу…», Саша поняла, что он и сам в недоумении.

«Эльф в недоумении», — она проговаривала эту фразу раз за разом, рассматривала её со всех сторон, лишь бы не дать воли панике. Потому что нонсенс: Электронный Фантом, подключённый к сетям сразу, по самому факту возникновения/рождения, обязан знать всё.

«Спасатели бескорыстны», — вспомнила Саша рекламный слоган. И связь с ними бесплатна. Куда ещё, как не к ним? Кроме того, служили в Спасателях исключительно красавцы, от которых дрожь по телу!

Саша закрыла глаза и представила кодовый квадробр, открывавший вирт. Вирт — виртуальный интерфейс, следует знать, о чём говорю и думаю, привет, папаня! — не обрадовал. Бесконечное пространство, космос с множеством дорог и порталов-звёзд, превратилось в пыльную комнату с тремя выходами: в личный архив, в котором сейчас нечего делать; приёмную Ментора, что тревожно мерцала; Службу спасения. Прочие рандеву выглядели заколоченными дверями.

У спасателей за стойкой сидел знойный мачо с бочкообразной грудью и литыми плечами и шеей. «Это вот о таком я мечтаю?» — мимоходом удивилась Саша, и мачо срочно похудел и стал похож на человека.

— Извините за сбой распознавания, — он ослепительно улыбнулся, — госпожа…

Вдруг лицо его задрожало, приёмная запульсировала багровым, и механический голос возвестил:

— Внимание! Несанкционированное проникновение в приватный вирт! Несанкционированное проникновение! Несанкционированное проникновение!

Сашу вышибло в реал, как зубную пасту из сдавленного тюбика.

Включилась сигнализация, жилище расчертили трассы лазерных лучей.

— Что это, Ментор?!

«Дом больше не считает тебя хозяйкой, — ответил эльф. — Боюсь, кто-то отозвал сертификат на проживание. Альберт Теску мог это сделать?»

— Папаня?! — опешила Саша. — Нет, конечно!

«Значит, — сказал Ментор, — проблемы у А.Теску. Альберт Теску или Александра Теску — обозначается одинаково. Что натворил твой отец?»

— Если бы я знала, — пробормотала Саша, — если бы я знала…

— Не двигаться! — задрожало от децибел оконное стекло. — Лечь на пол, руки за голову!

Первое, чему учат малявок в детсадах: Полиция всегда права. Сначала выполни команду, спорить будешь потом. Ноги подогнулись сами, и Саша плюхнулась на пол где стояла. Плюхнулась неудачно, задев киберпылесос, застывший посреди комнаты, и отбила бедро. И некрасиво, задрав на попе халатик. Интересно, не воспримут ли полицейские это как оскорбление? Саша скосила глаза в сторону окна.

Снаружи, загораживая шпили жилых высоток и близкое небо, висел полицейский коптер. «Геликоптер, вертолёт», — по дурной привычке не удержалась Саша. Серьёзные ребята, девичьей попы не испугаются. Чёрт, хоть это ей не грозит! А что именно ей грозит? Что делает полиция с несанкционированными проникателями?

Тут Саша убедилась, что душа — есть. В пятках возникли жжение и зуд. Душа пыталась сбежать от вариантов, которые предложило на выбор сознание.

«Линять надо», — неожиданно заявил Ментор. Ишь, проснулся!

— Тебе-то что? — пискнула Саша. — Ты электронный.

«Я отключён от сетей, — сказал Ментор. — Меня сейчас нет нигде, кроме твоей головы. И если с тобой что-то случится…»

— Ну, ты и жлоб… — не нашлась Саша.

Коптер за стеклом качнулся вперёд, развернулся боком и подлетел вплотную к окну. В борту открылся люк, из него выглянул десантник с циркулярной пилой в руках — вскрывать квартиру… и быстро спрятался обратно, потому что снизу и сбоку поднялась другая вертушка. Такая же хищная, только выкрашенная, в отличие от полицейского хаки с продольной белой полосой, стильными сине-чёрно-красными концентрическими кольцами.

ПФП, Пенсионный фонд «Перспектива» — их корпоративные цвета!

«Ой, маманя-папаня!» — струхнула Саша. Всё оказалось хуже, чем она думала. Полиция — ладно, но влипнуть в разборку с мегакартелем? Что же ты накопал, папаня?

Коптеры замерли друг напротив друга, шевеля турелями. Очевидно, командиры пытались договориться, но не смогли. Пушки заговорили почти одновременно, но пенсионеры успели на долю секунды раньше. Этого хватило. Машина правоохранителей дёрнулась, окуталась дымом и съехала за нижний обрез окна. На стекле сеточкой трещин расцвели две белые хризантемы — следы рикошетов.

Ой, ни себе чего! Папаня поставил броневые стёкла!

От обиды и беспомощности Саше захотелось плакать, тем более, что коптер картеля занял ту же позицию у окна, что полицейские минутой раньше. Им зачем-то очень понадобился А.Теску.

— Ну, папаня!..

Дальнюю от окна стену внезапно сотряс удар, панель лопнула, и в образовавшееся отверстие заглянул Альберт Теску собственной персоной.

— Руку, Сашка! — приказал он. — Скорее!

— Папаня?..

— Руку!!!

Снизу дуло, воздух колыхал пыльные космы, свисавшие с ферм шахты, сочился через сетчатый пол лифта. Наверное, в городе уже наступила зима. Холодно! Саша переступила босыми ногами.

Большую часть кабины занимал раскладной стол. На нём и около расположились электронные блоки, соединённые разноцветными кабелями и шлейфами. Каким-то образом на столе поместились также несколько плёночных мониторов. Управлял всем этим хозяйством сутуловатый, конопатый, радикально рыжий парень.

— Саша, это Вадик. Он гений. Вадик, это Саша. Моя дочь, — сказал папаня.

Саша заглянула в возмутительно голубые глаза Вадика и вспомнила, что не успела причесаться, что на ней после душа только короткий халатик, а она исцарапала ноги, пока пролезала в дыру в стене, и эти царапины её вовсе не красят, и начала запахивать халат ставшими вдруг непослушными руками. Это от холода, поняла она. Вадик мигнул и, не глядя, протянул руку под стол.

— Возьмите, Александра Альбертовна, — сказал он, подавая Саше какой-то свёрток и маленькие мягкие сапожки. — Оденьтесь, холодно.

Гений, надо же. Пальцы нащупали застёжку халата…

— Саша! — схватился за голову папаня. — За меня спрячься хотя бы!

Как будто есть разница, подумала Саша, натягивая за папаниной спиной рабочий комбинезон. Впору! И в самом деле, гений.

Ширма из Альберта Теску получилась так себе, спрятать удалось не всё. Но ведь Саша прелесть, и ей нечего стыдиться?

— Можно на ты? — решила она не сомневаться, и решившись, сразу почувствовала себя уверенней. — Мы так ползём… Почему, Вадик?

— Три контура слежения! — оживился конопатый гений и включил сразу три экрана. — Первый следит за вторым, второй...

Саша сразу запуталась и перестала прислушиваться. У него красивые губы, надо же! В жизни бы не подумала, что у мужчины могут быть красивые губы… А нос подкачал, толстоват.

—… и не видят! — заключил гений. — Саша? Вы… ты не понимаешь?

— Нет, — сказала Саша, — ни единого слова. Но ведь ты меня не обманываешь?

Вадик яростно замотал головой. Саша улыбнулась: а он смешной!

— А кто не должен нас видеть? Полиция? И что со мной было? Отец?

— Это «Перспектива», — ответил Альберт Теску. — Я расследовал их делишки… Я многое нашёл, и следы идут на самый верх… Я не скажу куда, знать это слишком опасно для тебя. В четыре утра по общему я разместил статью на главном городском сервере. Не всё, далеко не всё! Но уже в семь они меня накрыли. Извини, я… просто забыл про тебя! Теперь меня ищут и полиция, и «Перспектива». Ну, и тебя заодно.

«А я что говорил!» — сказал Ментор.

— Но пенсионеры расстреляли полицейскую машину!

— Это хуже, — кисло сказал папаня. — Управа с картелем договорятся, но полицейские будут злее, и эту злость они постараются сорвать на нас, на тебе, дочка. Надо скрыться! Вадик поможет.

Наверху громыхнуло.

— Это они, — крикнул гений, — держитесь!

Кабина с визгом полетела вниз.

— Держи-итесь!!!

Пол ударил в ноги, Альберт Теску охнул, а у Саши больно клацнули зубы. Кабина неслась по тоннелю, как капсула пневмометро. Вадик вцепился в поручни кресла, в мониторах галопом менялись квадробры, Сашу с папаней на крутых поворотах колотило о стены. Сзади разгоралось зарево: преследователи не купились на их уловку и постепенно приближались.

Вадик сделал неуловимое движение, с крыши кабины упала, развернулась прозрачная чешуя из бронепластика, и мигом позже из-за поворота позади выскочила трёхцветная машина. Пенсионеры! Защиту испятнали розетки разрывов. У Саши похолодело в животе: как он успел, как смог предугадать? Гений!

Чтобы не стошнило, Саша вцепилась в переднюю стенку кабины, упёрлась лбом в холодное стекло. Не сказать, чтобы стало лучше: решётчатые фермы и перекрытия тоннеля мельтешили перед глазами!

Их «экипаж» выскочил на длиннющий прямой участок. В его конце Саша увидела капитальные бетонные колонны. Они на глазах приближались!

— Вадик! — закричала Саша. — Там!..

— Молчи, — папаня схватил её за плечо. — Молчи, не мешай!

— Но...

— Он знает, — непонятно ответил папаня.

— Ааа!.. — завизжала Саша. Колонны, казалось, прыгнули навстречу, она успела заметить потёки грязи на их шершавых боках, и… кабина проскочила их насквозь! Иллюзия, тридобр!

Машина пенсионеров позади пронизала голограмму и продолжила погоню, а за кормой беглецов уже вырастали из пола тоннеля такие же колонны.

— Настоящие… — выдохнула девушка.

Пенсионеры впечатались в бетон. Взрыв!

— У нас минут десять, пока наверху не очухались, — сипло сказал гений. — Скоро ответвление, уйдём в серую зону.

— Зато аккумуляторы полны, — сказал папаня, — надолго хватит.

Лампа на потолке лифтовой кабины, а на самом деле — удивительной машины, о каких Саша не только не слышала, но и не читала никогда в архивах, ярко сияла. Она освещала приземистый зал, стены из древнего, источенного водой кирпича, низкий парапет колодца в центре, откуда ползла стылая сырость. Из стен торчали ржавые, гнутые конструкции неизвестного предназначения, жгуты кабелей, отрезки труб.

— Да, — Вадик хмуро улыбнулся.

Гений бродил вдоль стен, замирал, водил тестером из стороны в сторону, присаживался на корточки и снова вставал...

— Пусто. Здесь есть токи, слабые, остаточные, но ни одной сигнальной ветки, — развёл он руками. — Плохо. Не знаю, что делать.

— Что ты хочешь сделать? — Саша подошла ближе.

— Спрятать вас! — оживился Вадик. — Сделать вам новые имена и биографии, оставить следы повсюду, где человек их оставляет. Иначе вам придётся сидеть в серой зоне всю жизнь.

— Что такое Серая зона? — спросила Саша. — Ты говоришь это второй раз, но я не понимаю...

— Вот! — Вадик сделал странный жест, и картинка прыгнула с мониторов и развернулась в воздухе рядом с Сашей. — Это город.

Амёба? Звёздное скопление? — туманная клякса повисла перед ними. Вадик скрутил руки, и клякса послушно завертелась, подставляя зрителям то один, то другой бок. Светились сотней цветов трассы коммуникаций, сиял в сердцевине главный вычислительный кластер, а на периферии — сервера корпоративные и личные, и ещё великое множество объектов выглядывали из тумана. Вадик подцепил пальцем капельку тумана:

— Это я, — он щёлкнул пальцами, и капля развернулась в табличный тридобр. — Управа думает, что я дома, ломаю сервер одной из компаний. Это незаконно, но не очень опасно, и Управа смотрит на такое сквозь пальцы. Главное, чтобы не было ущерба. Вернее, — он помолчал, — взломать пароль не удалось, и я пошёл в зал, качаться. Так должно быть. Но здесь, — Вадик ткнул пальцем в тридобр, и тот замерцал и исказился, словно поверхность пруда от упавшего камня, — этого нет! Потому что нет связи, и всё мертво, застыло, замёрзло!

— Тебя и Альберта Теску на схеме нет, — продолжил конопатый гений, — вы сейчас тут, в Серой зоне — за пределами карты! Управа ищет вас, Управа ждёт. Стоит вам вернуться в город — Управа сразу узнает об этом. И найдёт вас. Я хочу… Вы будете как я… Управа забудет про вас, отстанет… Ты понимаешь?

— Не знаю, — сказала Саша, — но это здорово! Но… подожди...

«Я дам связь, — сказал Ментор. — Здесь нет линий, но здесь есть наши, они помогут».

— Что, что? — Вадик схватил её за локоть.

— Мой эльф… — тихо сказала Саша. — Сейчас… Вадим, иди, работай, скоро она появится!

— Да… — прошептал Вадик. — Но мне нужен покой! Час, два покоя!

Саша подошла к стене и положила руку на торчащий из неё кабель. Обычный, ничем не примечательный, косо срезанный отрезок. Немножко кольнуло пальцы, а в голове возник тихий хор. «Не бойся, не бойся, — сказал Ментор, — это не больно, надеюсь. Просто стой, спокойно стой на месте!»

Клякса дрогнула и зажила.

— Час, а лучше два часа покою, вы поняли? — закричал Вадик, прыгая в своё кресло.

— Работай, — пообещал папаня. — Будет тебе покой.

Хор вступил мощно, слитно, почти понятно. Саша ахнула, покачнулась и почти без сил упала в раскладное кресло — папаня расстарался.

— Молодец! — сказал он и подал чашку.

До чего липкая и сладкая дрянь! Но делать нечего, канал, который создал Ментор, и который держали бродячие эльфы, съедал кучу сил.

Стало чуточку лучше: ненадолго. Потоком, добивающим плотину, взревели в черепе терабайты. Саша поплыла, словно хлебнула крепкого. Тридобры прошлого смешались с мечтами о будущем:

Вадик, сложенный как античный бог, не рыжий, но золотоволосый, смотрит на неё, протягивает руку, ласково треплет по щеке, и Саша заходится восторгом, ловит его пальцы ждущими губами… Счастье! Оно не может не сбыться! Сладкие токи струятся от локтя, которого касался Он!

…и смутными видениями:

— Я сделал ошибку, прости, — говорит стоящий на коленях папаня, — она не повторится.

— Ты обвинил валаров, — скучным голосом отвечает Вадик, — ты будешь наказан.

Вадик старше, чем кажется. Морщины собрались в углах глаз, тонкие губы побелели с годами.

— Я увлёкся, — говорит папаня, — я не думал. Пощади…

Существо с равнодушными глазами, отдалённо напоминающее конопатого спасителя, брезгливо смотрит на райтера Альберта Теску.

— Ты останешься жить, — произносит оно, и сразу, без паузы: — Мне нужно развлечься. Я видел твою дочь в зеркале.

— Но… — поднимает голову папаня.

— Ты хочешь умереть? — удивляется валар, и Альберт Теску замолкает. — Сделаешь так…

…и сценами из дурного боевика:

Полиция вперемешку с боевиками пенсионеров, лезущая из колодца; папаня, палящий из импульсной базуки — поверх голов; чёрные мешки, из которых достают и раскладывают части человеческих тел; и дурнота; и рёв голосов, и внезапная тишина; и снова папаня, лежащий в крови на полу её квартиры. Окно разбито, в него лезут полицейские и падают, потому что сзади стоит Вадик, и стреляет, стреляет, стреляет, а потом кабина лифта привозит их в приземистый зал со стенами из изъеденного водой кирпича…

Саша очнулась и оглядела подземелье, заваленное телами. Пахло кровью и гарью. Вадик, измазанный красным, сидел рядом с ней и смотрел на неё. Они победили! Жаль, папаня не дожил. Саша всхлипнула.

— Я с тобой, — сказал гений.

Как он красив, какие у него сильные руки! Папаня был бы доволен её выбором.

«Что такое валар? Откуда это слово?» — пришло вдруг в голову.

«Валидатор Архитектоники, — немедленно ответил Ментор. — Все члены Управы носят этот титул. Зачем это тебе?»

«Не знаю. Не помню».

Саша представила, как Вадик стоит вплотную, и сердце ёкнуло. Такому не страшно довериться. Ей внезапно и сильно захотелось почувствовать его ладони на своих плечах. Потом Вадик медленно проведёт руками по её спине, обнимет за талию, а пальцы опустятся ниже, и она разрешит ему всё…

«Избавь меня от подробностей!» — вмешался Ментор. Его мысли пропитаны печалью. Почему, ведь всё хорошо?

«Отключись, вуайерист». — «Эксгибиционистка!»

Эксгибиционистка? Саша подумала, попробовала термин на вкус, сверилась со словарём. Нет, мотивы её, конечно, иные.

«Заткнись, дурачок, — ласково подумала она Ментору. — Ты ничего не понимаешь».

И Ментор замолчал.