Сесилия и оружейник

« — Природа, сердишься, завидуешь чему-то?

— Да Винчи, что звезду земную написал,

Сесилию, чей взгляд прекрасный так блистал,

Что солнца лик сумел затмить он на минуту.

— Вся честь — одной тебе, Природа; хоть как будто

На полотне — вся слух, сомкнувшая уста…

Знай, ведь она теперь живая навсегда,

И стала вечным твоей славы атрибутом.»

Из сонета XLV поэмы Бернардо Беллинчионе«Диалог

Поэта и Природы» к портрету Сесилии Галерани,

написанному по просьбе Леонардо да Винчи.

На небосклоне небольшого парка дворца Палаццо дель Вермевзошла луна, и вспыхнули первые вечерние звёзды, говорившие — время пришло. Сейчас должно произойти то, чего Сесилия так боялась все последние дни. Ей предстояло исправить свою ошибку. И нужно было сделать это так, чтобы не пострадал никто из них: ни человек, который, на свою беду, полюбил её, ни она сама. Если сейчас у неё этого неполучится, она не простит себе такой оплошности до конца своих дней. Ради этого юная Сесилия Галлерани, ставшая в замужестве графиней Бергамино и Саронно, вместе со своей служанкой и лучшей подругой Терезой Морче, пришла в парк на место встречи с Марко Чезани. Такой поступок не укладывался в нормы этикета, как не укладывались в её душе противоречивые чувства, терзавшие графиню в те минуты. Обдумывая каждое слово, которое ей предстояло сказать молодому оружейнику, она смотрела на появившиеся в небе звёзды. Смотрела и надеялась, что они помогут ей советом. Однако те в ответ молчали и сияли в тёмном небе своим далёким холодным и ярким светом.

***

— Время пришло, а он задерживается. Может, у него не получилось или… — попыталась ободрить графиню подруга.

— Нет никакого «или»! И не говори ничего, я знаю — он придёт! — резко оборвала её Сесилия и задумалась на мгновение, — Тереза, милая, я должна сказать ему то, что не могу сказать даже самой себе.

— Дорогая, если ты заметила, я помогаю тебе как подруга, а не только как прислуга. И, заметь, рискую не меньше твоего. У вас с ним, надеюсь, ничего не было? Всё-таки теперь ты графиня Бергамино, а Маркохоть и талантливый, но всего лишь простой оружейник, пусть даже и при дворе, — показав своими словами обиду, тихим голосом ответила Тереза.

— Нет, ну что ты! Конечно, не было! Когда мы встречались, он рассказывал мне удивительные вещи. Он говорил о свете далёких звёзд и о чудесных землях, что находятся возле них. Он поведал мне — металл, с которым он работает, плачет и разговаривает с ним, — сказала графиня и в тот же миг испугалась того, что слетело с её уст! Повсюду горели костры святой инквизиции, и, благодаря вырвавшимся словам, Марко мог запросто оказаться на одном из них.

— О, господи! А вдруг он знается с Люцифером?! Если про это узнают святые отцы, не миновать беды вам обоим! Помнишь, Сесилия, я предупреждала, что, открывая свой салон, будь готова ко всему. Случись такая беда, и тебя не сможет защитить ни твой муж, будь он хоть трижды графом Людовиком ди Брамбилла, ни тот, кто дал ему приказ взять тебя в жёны! Да, да, подруга! Это я говорю огерцогеЛодовико Сфорца, об Иль Моро! (Примечание автора: своё прозвище — Моро, в переводе с итальянского — мавр, Лодовико Сфорца получил за тёмный цвет лица.) Особенно после того, как он, на глазах всего двора, выкинул тебя из своего дворца! Как он мог так легко, ради спокойствия своей жены, отдать тебя старому графу, — сказала Тереза с тревогой в голосе. Она нервничала и не скрывала своего беспокойства. И тревожиться было из-за чего — время пришло, а Марко всё ещё не появился.

— Нет, Тереза, тут ты тоже не права. Лодовико любит меня, но он не могпоступить иначе. Он — герцог, и обязан следовать правилам этикета, подобающим правителю земель Милана, — возразила Сесилия, с трудом подавляя в себе уже забытую, но вспыхнувшую вновь после слов Терезы обиду. — Ещё два года назад, когда он вступил в династический брак с Беатриче де Эсте, я поняла, что такие люди, как он, не имеют права выбирать себе жён сердцем. Они обязаны делать это разумом. Эти несчастные не принадлежат себе и не вправе давать волю своим чувствам. Они не могут распоряжаться собой по собственному желанию.

— Да что ты говоришь, подруга? Что-то я не заметила печали на самодовольном лице Иль Моро, когда ты покидала дворец, а старый покладистый граф брал тебя в жёны по его же приказу! — с чувством ответила Тереза. После её слов они замолчали. Каждая думала о своём, и обе вздрогнули, когда невдалеке послышались шаги человека, быстро приближавшегося к беседке.

— Похоже, это шаги Марко. Храни тебя святая Дева Мария! Дорогая, не наделай на этот раз глупостей, умоляю тебя! Я буду рядом! Если появятся незваные гости, я прокашляю два раза, — произнеся эти слова, Тереза бесшумно, словно дуновение ветра, исчезла в сгущавшейся вечерней темноте.

***

Через минуту в беседку вошёл Марко. Он сразу кинулся к Сесилии. На его лице, освещённом луной, было сильное волнение, которое он испытывал в этот момент.

— Я получил твоё послание. Прости, что опоздал, меня задержали стражники. Они хотели узнать, когда я закончу с ремонтом их оружия. Что ты решила? — взволнованно спросил он, пытаясь оправдать свою задержку.

— Марко, милый, как раз об этом нам и нужно поговорить. Я долго думала о тех словах, которые ты написал мне и о том, чтобы уехать с тобой. Прости, но я не могу пойти на это…

Не дав ей договорить, молодой оружейник прервал её:

— Но почему?! Я же люблю тебя, и ты это знаешь. У меня достаточно средств, чтобы обеспечить тебе и твоему сыну безбедную и достойную жизнь. Я больше не могу смотреть на то, как Иль Моро и твой муж обращаются с тобой словно с вещью! Ты умная образованная и красивая женщина и достойна лучшего! Это видят и знают все, кто посещает твой салон.

Для Сесилии наступило то, чего она и боялась больше всего — момент истины. Собравшись с духом и проклиная себя, она решилась. К этим словам она готовилась все последние часы.

— Марко, я знаю — ты искренне любишь меня, — она замолчала и через мгновение, с трудом выдавливая из себя слова, продолжила: — И я тоже полюбила тебя, но обстоятельства сильнее нас. Мы не можем быть вместе, и не ты тому причина. Не забывай — я замужем. Если я, приняв на себя все проклятия герцога и своего мужа, уйду с тобой, они «сорвут зло» на моём сыне, на Чезаре! Я не могу забрать его с собой и бросить здесь тоже не могу. Его не пощадят! У меня не получится жить с тобой и наслаждаться жизнью, зная, что на мне кровь моего ребёнка!

Впервые ей пришлось солгать, не желая этого. Герцог Лодовико Сфорца никогда не поднял бы руку на своего, даже незаконнорожденного, сына. Мало того, он готовил для него «тёплое место» в высшем обществе и пытался оказать давление относительно устройстваего судьбы на архиепископа Милана. Не по этой причине она не могла уйти с Марко. Несмотря на свою молодость, Сесилия отлично понимала, что эта затея ничем хорошим не закончится. Она станет катастрофой для них обоих. И обернётся бедой для её родных и всех тех, кто был ей близок. На какое-то время графиня замолчала, было тяжело говорить любимому то, чего не хотелось. Однако хоть и с трудом, она всё же произнесла:

— Я не могу уйти с тобой, Марко.

Этими словами Сесилия пыталась образумить себя и влюблённого в неё человека. Мир, существовавший до этого внутри молодого оружейника, перевернулся, но он сумел устоять на ногах.

— Ты врёшь! Врёшь мне и самой себе — твои глаза говорят совсем иное! Я знаю — это всё из-за герцога! Иль Моро заказал мне новый арбалет по чертежам Леонардо да Винчи. Он уже готов, и через неделю я вместе с твоим мужем буду показывать его герцогу на охоте. Сфорца хочет удивить им послов из Московии. (Прим. автора: «Московия» — политико-географическое название Русского государства в западных источниках, употреблявшееся параллельно с этнографическим названием «Руссия» с XV до начала XVIII века.)Я окажусь рядом с ним и знаю, как к нему подобраться! Не волнуйся за сына, я смогу вывезти Чезаре из Милана — всё уже готово для этого! — твёрдо и уверенно сказал он Сесилии. Его слова напугали графиню, и её лицо, столь прекрасное в лунном свете, исказили страх и тревога за Марко и за себя:

— Если ты обнажишь свой кинжал на герцога, ты разрушишь всё в нашей жизни!

— Неужели ты ещё испытываешь к нему тёплые чувства после того, как он поступил с тобой?!

Не зная, что ответить Марко, Сесилия взглянула на звёзды. На этот раз они подсказали слова, сорвавшиеся с её уст:

— Нет, умоляю тебя, не делай этого! Смерть Лодовико уже ничего не изменит. Не забывай, мой отец состоит у него на службе. Он не дворянин, но имя Фацио пользуется уважением при дворе. Будет ли он после моего бегства с тобой и дальше послом Милана во Флоренциии Лукке? А что будет с моей матерью? Её не спасёт даже то, что она дочь уважаемого юриста! Благородные псы герцога, такие, как мой муж, растерзают их живьём!

На этот раз она говорила правду! Если она сбежит с Марко, убившим герцога, её семья будет покрыта позором и убита в отместку за бесчестие, которое нанесёт дворянам Милана её поступок. За подобное оскорбление они будут безжалостны к родным Сесилии, тем более, что семейство Галлерани не принадлежало к семьям высших и благородных сословий Северной Италии.

***

Марко долго молчал. В свете полной луны было видно, что он задумался над сказанными ему словами. Глядя на то, как её любимый мучается в раздумьях, Сесилия проклинала себя. Проклинала за то, что позволила дружбе с этим талантливым и интересным юношей перерасти в нечто большее, грозившее теперь бедой им обоим. Однако назад пути уже не было. Оружейник взглянул любимой в глаза и нежно взял её ладони в свои.

— Прости меня! Если я и совершил ошибку, позволив себе полюбить тебя, то в этом только моя вина, — сказал он тихим голосом. — Каждую ночь, глядя на звёзды, я постоянно думал о тебе. Они говорили, что нам не суждено быть вместе, но я им не верил! Когда наши глаза встретились в первый раз, в моей жизни появился смысл, теперь его больше нет...

— Не пугай меня, Марко! Что ты задумал?! Несмотря на то, что мы не можем быть вместе, я всё равно люблю тебя и буду любить! — не на шутку испугалась за любимого Сесилия. Но тот, словно не слыша её слов и глядя в пустоту перед собой, продолжил:

— Наша любовь изначально была обречена на неудачу в мире, где всё решают лишь власть и деньги. После смерти моего учителя меня уже не примут в гильдию оружейников без рекомендации. А после твоих слов мне больше не для чегои не для когожить. Я исполню то, что задумал. И сделаю это так, чтобы не пострадала ни ты, ни твой сын. Через неделю мой кинжал пронзит герцога. Если я и погибну при этом, то умру счастливым, зная, что ты свободна от Иль Моро! Я всё равно буду любить тебя, несмотря ни на что! Постарайся поскорее забыть меня. Не вини себя и, если можешь, прости. Прощай, Сесилия!

Сказав эти слова, Марко, не обращая внимания на блестевшие в свете луны слёзына лице графини, нежно поцеловал её и вышел из беседки.

***

Как только он исчез в глубине парка, из темноты появилась Тереза. Она села рядом и вытерла своим платком слёзы Сесилии, которая никак не могла прийти в себя от последних слов Марко.

— Святая Дева Мария, что же я натворила?! Будь я проклята! Тереза, помоги мне исправить то, что я наделала! — взмолилась графиня.

— Что произошло?! — не на шутку встревожилась подруга.

— Я спасла свою жизнь, но погубила его! Он собирается убить Лодовико! Это уже ничего не изменит в моей судьбе, а Марко погубит себя! Не знаю, смогу ли я сейчас идти. Помоги вернуться во дворец и принеси бумагу, чернила и перо.

— Пресвятая дева! Мне с самого начала не нравилось, что вы с ним тайно встречаетесь! Я всегда говорила — до добра это не доведёт! Что ты хочешь сделать? — спросила Сесилию Тереза, помогая ей встать со скамейки и выйти из беседки.

— Марко уже давно мечтает вступить в гильдию оружейников, а мой друг Леонардо имеет там влияние. Я напишу ему, знаю — мне он не откажет. Хочу его попросить, чтобы кто-нибудь из уважаемых мастеров взял Марко к себе на обучение. Тогда он будет подальше от Милана и герцога. Только так я могу спасти его, — высказала подруге свою идею Сесилия.

— Разумно, — согласилась та, — мой Антонио сможет сегодня же ночью доставить твоё письмо Леонардо. Он гонец графа и может свободно передвигаться по ночам. Миланская стража не посмеет его задержать.

— Спасибо, дорогая. Я этого не забуду, — ответила графиня. Впервые за последнее время у неё появился шанс изменить хоть что-то в своей судьбе.

Вернувшись во дворец, Сесилия набросала короткое письмо своему другу, художнику и творцу Леонардо да Винчи, уже прославившемуся своими работами и изобретениями. Старательно обдумывая каждое слово, она написала:

«Дорогой мой друг, Леонардо, зная о том, как Вы заняты своими творениями, я редко обращаюсь к Вам с просьбами и не смею беспокоить Вас по пустякам. Но Вы — моя единственная надежда! При дворе моего мужа, графа Людовика ди Брамбилла, находится молодой и талантливый оружейник Марко Чезани. Его искусное умение работать с металлом уже по достоинству оценено в Милане. Я знаю, что Вы слышали о нём и знакомы с этим юношей. Он и его талант может погибнуть без должного признания и развития. Зная, что Ваше имя пользуется уважением среди мастеров гильдии оружейников, прошу замолвить за него слово перед этими благородными людьми. Он станет достойным учеником любого из них. Умоляю Вас, мой милый друг, помочь мне и не медлить с этим делом. Оно не требует отлагательства, от этого зависит судьба Марко. Ещё раз прошу поспешить с моей просьбой, иначе произойдёт непоправимое и будет уже поздно. С теплом и уважением к Вам, Сесилия.».

Как только письмо было написано, возлюбленный Терезы, не медля ни минуты, отправился с ним к Леонардо да Винчи. Этот человек день и ночь находился в своих мастерских, творя в них вещи, поражающие всехсвоим изяществом и уникальностью. За время, пока Леонардо писал портрет Сесилии, уже известный в Милане как полотно «Дама с горностаем», она успела подружиться с этим интересным и творчески одарённым человеком. В том, что он ей не откажет, сомнений не было, оставалось лишь дождаться ответа от именитого мастера. Переживая внутри себя заново события этого вечера и думая, что он ответит на её просьбу, она не могла уснуть. После того, что произошло, ей было не до сна. Всю ночь она молилась и просила Господа простить её и помочь исправить своюошибку. И Господь её услышал.

С первыми лучами утреннего солнца Антонио вернулся с ответом от Леонардо да Винчи. Отблагодарив возлюбленного Терезы за эту услугу своим перстнем, Сесилия прочитала слова, которые её успокоили. Мастер ответил:

«Возлюбленная моя богиня, я рад, что в трудную минуту Вы обратились именно ко мне. Прочитав строки Вашего письма, я задержал гонца и не посмел медлить с ответом. Имя Марко Чезани мне знакомо. Уже не раз я обращал внимание на этого талантливого юношу. Его учитель и наставник Джордано Скормоно был мне хорошим другом и остаётся им после своей кончины. В память о нём и, преклоняясь перед Вами, я выполню Вашу просьбу. Звёзды благоволят Марко. Два дня назад мне пришло послание от известного мастера оружейных дел из Венеции Сильвио Круно. Он просил присмотреть для него способного юношу и отправить его к нему на обучение, если тот будет обладать необходимыми познаниями и навыками для этого. По его словам, в распущенной Венеции нет достойных молодых людей, которым он смог бы передать своё мастерство. Думаю, Марко полностью оправдает его надежды. Он достоин того, чтобы отправиться в Венецию и стать учеником моего друга. Можете не волноваться за него. Как только я отправлю к Вам гонца с этим письмом, я сразу же напишу нашему герцогу и Вашему мужу послание от своего имени. Попрошу, чтобы они отправили Марко в Венецию на обучение к Сильвио Круно. С моей рекомендацией и письмами от герцога Лодовико Сфорца и графа Людовико ди Брамбилла, он будет там хорошо принят и устроен моим другом. Пусть Марко готовится к тому, чтобы через два-три дня отправиться в Венецию. С почтением и преклонением перед Вами, Ваш друг Леонардо».

Слова великого мастера успокоили графиню. Только после этого, измучившись переживаниями, Сесилия наконец-то смогла заснуть. В течение последующих дней она благоразумно избегала случайных встреч с Марко, чтобы не тревожить ни его, ни свои сердечные раны. А утром третьего дня Милан облетела новость: к герцогу прибыл гонец из Венеции с посланием от мастера оружейных дел Сильвио Круно. В нём говорилось, что он готов принять Марко Чезани к себе в ученики и подмастерья и просил правителя Милана отпустить молодого человека к нему на обучение.

***

Тайно наблюдая, как её возлюбленный заканчивал свои дела и готовился покинуть город, Сесилия отметила, что его раздирали противоречивые чувства. Его лицо то сияло радостью и гордостью, то внезапно омрачалось грустью и тоской. Марко был рад отправиться в Венецию на обучение к знаменитому мастеру и осуществить свою давнюю мечту — вступить в гильдию оружейников. И, в то же время, было заметно, что он не хотел покидать Милан. Графиня догадывалась о причине такого противоречия. Несмотря на то, что, благодаря помощи Леонардо да Винчи, её идея удалась, она так и не могла простить себе, что позволила дружбе с молодым оружейником перерасти в чувство, изначально обречённое на провал и теперь терзавшее болью обоих.

Когда Марко пришло время покинуть город, многие уважаемые жители собрались у ворот крепостной стены, чтобы его проводить. К ним присоединились и Сесилия с Терезой. Понимая, что, возможно, она видит возлюбленного в последний раз, графиня с трудом сдерживала слёзы. Она не могла позволить себе, чтобы их появление выдало её чувства к юному оружейнику. Они мгновенно стали бы причиной для грязных слухов и лишних домыслов. Сидя на гнедом жеребце, подарке Лодовико Сфорца человеку, собиравшемуся его убить, Марко тепло прощался с горожанами. Приблизившись к воротам, молодой человек кинул последний взгляд на провожающих, словно ища кого-то среди них. Его глаза нашли в толпе Сесилию, и их взгляды встретились. В его прощальном взоре не было ни злости, ни обиды. В нём были лишь тоска и грусть. Юноша словно сказал им: «Несмотря ни на что, я любил, люблю и буду любить тебя!». После этого он пришпорил коня и исчез в воротах крепостной стены.

Возможно, время и в самом деле лечит сердечные раны. После отъезда Марко бури, бушевавшие в душе графини, поутихли, но необъяснимое желание быть рядом с ним не исчезло. Сесилия попросила Леонардо, чтобы он поддерживал переписку с Сильвио Круно и сообщал ей о том, как идут дела у её возлюбленного в Венеции. В ответных письмах венецианский мастер писал, что дела у Марко идут отлично, и он доволен им, как учеником и помощником. Не без женского удовлетворения она восприняла известие, что тот отвергал все попытки местных прекрасных дам завязать с ним романтические отношения. Оружейник оставался верен своему слову и своим чувствам даже вдалеке от неё. Долгими вечерами, прогуливаясь по парку, она всматривалась в небо, моля звёзды дать ей возможность увидеть Марко ещё раз, пусть даже издалека. Но небо словно отвернулось от неё. Оно было глухо к её молитвам и молчало. Через год после их последней встречи и расставания, к Сесилии пришла печальная весть. Венецианское торговое судно, на котором плыл молодой оружейник, было взято на абордаж арабскими пиратами, нападавшими на корабли в водах Адриатического моря. Несмотря на то, что их атаку удалось отбить, Марко погиб в том бою от удара саблей, отбиваясь на палубе корабля сразу от нескольких противников. Погиб, так и не узнав, что Сесилия не переставала его любить и никогда о нём не забывала. После того, как пришло известие о его гибели, мир для Сесилии померк. Она уже не смотрела в небо, пытаясь найти ответы на свои вопросы, зная, что оно не удостоит её вниманием. Оставаясь одной из самых именитых дам Милана, молодая женщина продолжала жить уже просто по инерции. Ещё не раз художники писали её портреты, её литературный салон процветал, и поэты посвящали Сесилии сонеты, но для неё это всё уже не имело смысла…

***

Помимо Чезаре, сына герцога, она родила графу Людовико ди Брамбилла четырёх законных детей. Затем, когда французы разгромили Милан и конфисковали её земли, ей пришлось уехать в Мантую, где ей предоставила приют находившаяся с ней в дружеских отношениях Изабелла де Эсте, сестра покойной Беатриче, законной супруги герцога Лодовико Сфорца, герцогини Миланской. После смерти мужа и сына Чезаре в 1514-1515 годах, графиня переехала в замок в Сан-Джованни-ин-Кроче. Она смогла восстановить своё благосостояние лишь когда Сфорца снова вернули власть. Лежа на смертном одре, графиня не боялась смерти, веря, что перейдя в мириной, она обязательно встретится там с Марко. Умерла Сесилия в возрасте шестидесяти трёх лет.

29.10.2016