Во тьме заброшки

Одинокие разрисованные бетонные стены, заваленные разным хламом комнаты, противный запах гнили вперемешку с бензином, а на закуску полчища крыс. Да, ещё вчера планируя поход в заброшенную психологическую больницу, у меня горели глаза от нетерпения и восторга. Моя диггерская карьера началась ещё, когда я был пятнадцатилетним подростком. Тогда мы с отцом прогулялись по достопримечательности моего родного поселка — заброшенной школе. Без особого снаряжения и цели. Просто так.

С того дня прошло не меньше десяти лет. Отец умер от рака, я же, долго не задерживаясь, переехал в город. В жизни всё резко поменялось, но только не увлечения. Лазать по заброшкам — у меня в крови, так что всё на этом.

Очередной скрип и вот уже где-то внизу сломалась очередная балка, разбудив полчища обитателей здания — крыс. Да уж, я совсем не планировал встретить столько грызунов. Еды здесь нет и в помине, да и отопления тоже, однако факт остаётся фактом: старая больница кишмя кишела крысами.

Осторожно ступая по деревянному полу, я осматривал каждую комнату. И, как не странно, ничего не нашёл. Голые стены, да всякий хлам. Иногда встречались стоянки наркоманов, на которых можно найти лишь использованный шприц да разные лохмотья. Не найдя на первом этаже ничего путного, я попытался отыскать лестницу наверх, но она оказалась давненько уже заваленной, да и вообще потолок держался на соплях, что стало главным аргументом для меня покинуть старую больницу. Проект, суливший много интересного, оказался пустой тратой времени. Разочарованный, я поплелся к выходу, уже не обращая внимание на ноющие доски пола, как вдруг звук трескающегося дерева заполонил пространство, а опора под моими ногами пропала.

Очнулся я уже внизу. Голова ныла, однако каска защитила её от травмы. На этом моё везение кончилось. Две ржавые арматурины пробили насквозь левую ногу и живот. Боль пришла не сразу, но пронзила меня до кончиков пальцев. Извиваясь от боли и истошно крича, я заметил, что правая рука не слушается меня. Её раскрутило в обратную сторону, теперь она стала больше похожа на кровавое месиво, чем на руку. Пытаясь совладать с болью, я судорожными движениями достал телефон и позвонил жене.

— Слава, ты время видел! — возмутилась она

— Настя…позвони — приступ боли заставил меня истошно закричать. Терпеть сил больше не было.

— Слава, что с тобой! — послышался взволнованный голос жены

— Позвони Юре! — закричал я — Приезжайте к больнице быстро! — невыносимый приступ боли повторился, и я впал в беспамятство.

Очнулся я от странного чувства. Пальцы правой руки что-то легонько щекотало. Взглянув на неё, я встретился глазами с небольшой крысой. Она бешено слизывала кровь с пальцев. Затем послышалось копошение на левой руке. Я обернулся, и пришёл в ужас. Пять или шесть огромных грызунов лакомились моею рукой. С бешеной силой разрывая плоть, грызуны истошно шипели, наслаждаясь мясом. Не в силах осознать увиденное, я перевёл взгляд на пробитые ногу и живот. Там уже копошились больше десятка крыс различных размеров. Они впивались в мою плоть своими лезвиеподобными клыками, отрывая куски. Лишь когда мой разум полностью пришёл в себя, я осознал увиденное. Боль с большею силой пронеслась по телу. Я чувствовал каждый укус, слышал чавканье грызунов, но самое страшно таилось в темноте. Сотни если не тысячи крыс бегали из стороны в сторону, ожидая своей очереди к столу. Мои крики лишь раззадорили крыс. В обезумевшем от боли разуме горел огонёк надежды, что Юрий приедет и спасёт меня, однако я совсем забыл, что он уехал на выходные к родным в другой город.

Надежда и вправду умерла последней. Вместе со мной, когда эти гады добрались до лица и шеи. Таков был мой конец. Конец неудачливого диггера, печально известного искателя приключений.