Дом на Заливе

— А Вовка выйдет гулять? Мы его ждем.

— Выхожу! — Ответил я, нажав кнопку домофона, и тут же пустился натягивать шорты, старательно выглаженные мамой перед уходом на работу.

Летние каникулы для Курчатовского школьника — одновременно и самое лучшее, и самое худшее время. Лучшее — понятное дело, почему — не надо ходить в школу, а худшим оно становится, когда вся шайка друзей разъезжается, а если отпуск у родителей не совпал (совпадение отпусков у родителей, к слову, редкость, как выяснилось впоследствии), и не запланировано никакой поездки, то тебя подряжают в роли негра на дачу к бабушке и дедушке.

В это лето отпуски у родителей не совпали почти у всех членов нашей дворовой компании, поэтому никто не был взят в дачное рабство и весь день мы проводили на улице.

На дворе — начало «нулевых», компьютеры были не у всех, что, собственно, нас не особо и расстраивало, ведь даже если он и был у кого, тут же действовало неписаное табу всех родителей, которое звучит как тоталитарный лозунг: «Не дольше 30 минут в день». Но этот запрет не действовал в райском, как нам вначале казалось, месте — игровых клубах, или на нашем просторечии — игровухах. Иллюзии свободы и неограниченного времени практически сразу разбивались о камни реальности, когда, заплатив сразу за два-три часа блаженного времени то, что сэкономил в школьном буфете, на твоем компьютере либо не работала игра, в которую хотели зарубиться с друзьями по сетке, либо подходил парень с внешностью и комплекцией гориллы, и делал тебе предложение, от которого сложно отказаться — дать ему поиграть вместо себя.

Несмотря на это, мы частенько захаживали в игровухи, но всё-таки львиную долю проводили на улице в поисках приключений. Ведь это и веселее, и бесплатно, единственные вложения — в коллективные бутылки лимонада, чтобы охладиться.

Выйдя из дома, я не увидел пацанов. Тут только два варианта — либо они на Змейке дожидаются, либо на качелях с другой стороны дома. Пойдя на Змейку, я не прогадал — они были там, перепрыгивали с одного звена каменной Змеи на другое. Каменная Змейка Курчатова — легендарное сооружение, настоящая Тортуга, служила пристанищем для разносортного общества: перепрыгивая с одного звена на другое (между звеньями было разное расстояние, от 20 см до примерно полутора метров) ребята помладше тренировались в ловкости и зарабатывали авторитет, ребята постарше прятались в её лабиринтах, чтобы покурить, играть в карты на деньги или что-то продать; а мужик, забредший на эту площадку по-пьяни, видел в ней исключительно туалет.

Как только я присоединился к своей шайке, мы сразу начали обсуждение главной повестки дня — что нам делать сегодня. Димка предлагал поиграть в вампиров на школьном дворе, Лёхе не давали покоя еще совсем зеленые яблоки на территории детского сада, я агитировал всех залезть на крыши гаражей и поиграть в фишки, а Андрюха же предложил пойти на залив, посмотреть заброшенные дома. На улице было не так жарко, поэтому мы уже собрались разыгрывать водящего в вампиров, но идея пойти на залив забралась ко всем в голову и пустила там свои корни.

До того, как власти города наконец построили красивую Набережную вдоль берега Водохранилища искусственного происхождения, целью которого было обеспечение водой охладительных систем Курской АЭС, и которое каждый Курчатовец с любовью называет морем, на её месте был пустырь с редкими деревьями и двумя заливами по краям, заросшими кустарниками и деревьями. Заливы использовались рыбаками в качестве пристани для лодок, культурного времяпровождения вдали от жен со всеми вытекающими. В заливе, который находится в Первом микрорайоне, еще остались старые заброшенные дома деревень, которые располагались там до основания города. Заросшие кустарником и мхом, эти дома наводили ужас на детей. И родители провожали их гулять со словами: «не ходи только на залив, рано там еще тебе гулять». Но запретный плод всегда сладок, поэтому одновременно с жутью при виде этих домов, нас одолевало любопытство и дикое желание там полазать и осмотреться.

Однако Андрюха не думал сдавать позиции и подогрел нас старой страшилкой про эти дома, дескать, в одном из них до сих пор живет отшельником старик, который в полнолуние лет 50 назад зарубил своего старшего сына топором за непослушание и в назидание двум другим сыновьям, съел сам и заставил их съесть останки старшего сына. Этой метаморфозы старой городской байки мы еще не слышали. Но даже после леденящей истории мы были настроены пойти на школьный двор. Вот тогда и пошел в ход козырь, который использовал периодически каждый из нас в корыстных целях, но действовавший безотказно. Андрюха назвал нас очкунами и маменькиными сынками. Через несколько мгновений наш путь уже лежал на залив.

Спустя минут семь-восемь мы были уже у врат этой зловещей локации. Помявшись немного, шайка наша двинулась вглубь, предвкушая приключения на свою пятую точку.

Когда мы сквозь кустарники и заросли крапивы пробрались к заброшенным домам, Андрюха указал нам на нашу цель — самый крайний дом, возле забора которого высился огромный старик-дуб. Древняя, полуразвалившаяся хижина была обнесена таким же ветхим и старым забором из досок с заостренными концами. Через забор мы решили не перелазить, вместо этого, проведя гениальный инженерный расчет, мы приняли решение залезть на дуб, несколько его массивных веток как раз свисали над двором таинственного дома.

Навык лазанья по деревьям — причина наших постоянных соревнований и баталий друг с другом, каждый считал себя Тарзаном или Маугли, а остальных — неповоротливыми мешками, поэтому весь мандраж был полностью экранирован азартом и желанием показать наикрасивейшее восхождение на дерево. Я лез последним. При подъеме я зацепился ногой за ветку, что было молниеносно замечено компанией гоблинов, поэтому сразу раздались прысканья и хихиканья.

Все шло по плану — мы с ветки спрыгнули на поляну старой хижины, территория небольшая, около пяти-семи соток, но почти вся поросла высокой травой и кустарниками, которые колыхал ветер, от чего нам тут же сделалось жутко, ведь создавалось ощущение, будто какая-то неведомая тварь сквозь заросли наблюдает за нами, приготовившись к нападению. Самый сильных страх для нас — страх неведомого, страх перед тем, кто видит тебя насквозь, но сам остается недосягаемым.

Мы шли, сбившись в кучку, почти вплотную прижимаясь друг к другу, несмотря на мурашки, бегающие по нашим спинам, каждый ощущал себя смелым львом, хотя на деле был напуганным малышом Симбой. Димка ткнул сначала меня, затем Лёху в бок локтем и молча показал пальцем в сторону забора — в нём виднелась дыра, через которую можно выбраться с этой неизведанной территории. Мы без слов его поняли и двинулись дальше, к самому дому. Словно по минному полю, мы подползли к двери. На ней висел старый ржавый замок.

— Не судьба, значит — вынес вердикт Димка. Ему больше всех не нравилась эта затея, поэтому, завидев замок, он заметно воспрял духом, предвкушая скорый уход отсюда.

Но в этот же момент мы услышали какой-то шум за домом. Тропинка, огибающая дом, была хорошо протоптана, поэтому мы колонной двинулись к источнику звука, первый шел Андрюха. Прильнув к краю дома, он едва выглянул из-за угла и тут же нырнул обратно, от страха увиденного он не мог говорить, его трясло. Самым правильным поступком в этой ситуации было бы броситься бежать прочь, не оглядываясь и не останавливаясь. Но азарт и любопытство толкало нас лишь вперед. Поэтому мы решили втроем вместе выглянуть из-за угла.

Он стоял к нам спиной перед пеньком, служившим вместо стола, одетый в старые выцветшие военные штаны и тельняшку, довольно крепкий, в жилистой руке его был тесак, которым умело орудовал, разделывая какую-то тушу. С пенька стекали струйки крови. В безмолвном ужасе мы начали пятиться назад и решили бежать, но Он нас услышал и обернулся на шум. На его лице не было ни злобы, ни жестокости. Он быстро, но не резко двинулся в нашу сторону. Бежать мы решили к той пробоине в заборе. Все равно бы не успели залезть на дерево. Самый сильный и крупный из нас, Димка бегал хуже всех, но сейчас, ужаленный страхом, он, словно спринтер, легко нас обогнал и принялся пролазить в щель забора. Но тут случилось непредвиденное. Димка застрял в заборе, отрезав нам путь к отступлению. Мы принялись его пихать и толкать, но ни забор, ни Димка, не поддались нашим усилиям. После этой ситуации мы его звали Гэндальфом. Потому что мы не прошли.

Наша фантазия рисовала жутки картины, и нам становилось жутко от того, что может с нами сделать этот мужик.

— Бандиты, че-о забыли здесь? Иль помочь пришли? — Раздалось у нас за спиной. Мы обернулись, ноги наши стали ватными. Димка что-то верещал.

— Я тут рыбы как раз наловил, помощь нужна почистить, раз уж вы сюда залезли. Вы че-о стоите то, как вкопанные? Кого испугались? Меня дядь Олегом звать. Пойдемте за дом, поможете с рыбой, заодно и расскажете, чего здесь искали. Давно сюда никто не лазал.

Мы недоверчиво двинулись за ним, находясь еще в ступоре, но страх начал растворяться.

— Эй, никого не забыли? Заорал нам вслед Димка.

— Да уж, отъел зад на мамкиных пирожках ваш бандит — сказал дядя Олег и пошел помогать выбраться из деревянных объятий забора Димке.

Зайдя за дом и увидев тот пенек, мы выдохнули с облегчением. На нем разделывал довольно крупного толстолобика дядя Олег. В траве, в пакете, еще лежали две среднего размера рыбины.

— Ну, рыба есть, и работники подошли. Помогайте, сварим уху на костре.

Рядом с разделочным пеньком из старых кирпичей выложен мангал. Из нас всех только Лёха умел чистить рыбу, этим он и занялся. Мы с Андрюхой пошли за водой, а Димка на залив в поисках сухих веток и дров для костра. С работой мы управились быстро, дядя Олег подвесил котелок над мангалом, закинул рыбу с луком и морковью в воду, посолил и сел рядом с нами на бревно, служившее лавочкой. Помолчав какое-то время, дядя Олег начал разговор, спросив, зачем мы сюда залезли, ведь брать тут нечего, все давно растащили, смотреть тоже не на что. Тогда наш хранитель страшных легенд Андрюха поведал ему историю, которая нас и привела сюда. Вдоволь насмеявшись и потрепав нас по голове, он нам рассказал, что этот дом когда-то очень давно принадлежал его семье несколько поколений. Раньше тут был хлев для скота, жизнь кипела, потом, когда началось переселение из деревень в квартиры молодого и развивающегося города атомщиков, его отец получил квартиру и дом оставили под снос.

Дядя Олег был высок ростом, с грубой щетиной и беззлобным лицом. Судя по его темному загару, он все время проводил на улице. Лет ему было около 35, как нам тогда показалось. В поисках работы он уехал из Курчатова сначала в Курск, потом в Железногорск, там и обосновался, а на родину приезжал порыбачить с друзьями, и так как их старый семейный дом находился как раз на заливе, свободное от рыбалки время он проводил именно в нем. Внутрь дома он нас не пригласил, а по наличию старого спального мешка недалеко от пенька мы поняли, что и сам он не проводит время в хижине.

Наевшись от пуза ухи, мы легли прямо на траву перевести дыхание, дядя Олег постоянно травил старые байки и анекдоты, борода которых была по колено, но обижался, когда мы говорили, что его шуткам уже лет сто.

Мы с Андрюхой засобирались домой, так как обещали родителям вернуться к вечеру, а Димка и Лёха располагали большим запасом по времени, поэтому решили остаться еще на пару часов с дядей Олегом — он позвал их сходить с ним проверить сети.

Домой мы шли молча, довольные нашим новым знакомством и пережившие весь спектр эмоций в этот день. Мы жили в одном доме, но через три подъезда друг от друга. Попрощавшись, мы разошлись.

Родителей не было дома, поэтому я решил подняться на два этажа выше к своей бабуле попить чай и поиграть в «дурака». Машину деда я видел возле подъезда, поэтому и знал, что они уже вернулись с дачи, а это значит, что чай будет из свежей мяты, мой любимый.

У бабули я пробыл часа два, затем спустился домой. Родители вернулись с работы и мама сказала, что звонила мама Лёши и спрашивала, где он может гулять. Я сказал, что они с Димкой остались с нашим новым другом дядей Олегом на рыбалке и скоро должны вернуться, нет причин волноваться.

— КАКИМ ДЯДЕЙ ОЛЕГОМ? ГДЕ ВЫ БЫЛИ? ВЫ ХОДИЛИ НА ЗАЛИВ? — громовым тоном сыпала вопросы мама.

Спокойно ответив на все интересующие вопросы, я чуть было не получил по шее за нарушение запрета ходить на залив, затем мама меня обняла и сменила тон на нежно-любящий. После этого решила позвонить маме Лёхи, но никто не взял трубку. Было уже 10 вечера и мы решили, что Леха пришел и получает от родителей втык, поэтому решили не беспокоить звонками.

На следующее утро, часов в 9 утра, мне позвонил Димка. Я спросил его, много ли рыбы поймали в сети и он сказал, что струхнул и не пошел с ними проверять сети, а свернул домой. Леха пошел один. И что родители всю ночь его искали по заливу, в старых домах, плавали на косу на лодке, нигде не было его и следа. А когда рассвело, осмотрели всю поляну семейного старого дома дяди Олега. Вещей его там не было. Даже рыбьей чешуи не нашлось. А рядом с разделочным пеньком валялся старинный ржавый топор. С того дня Лёху больше никто не видел, а по дворам разлетелась легенда, что его забрал старик, погубивший своего сына.

©ВикторВол