Алтай

Ловите ветер всеми парусами

СЛОВО О ВЫСОЦКОМ

Писать о Высоцком одновременно просто и сложно. Его всенародной славе мог бы позавидовать любой политик или звезда эстрады и кино. И привлекал своим творчеством и талантом. Каждый его шаг, поступок вызывали шквал обсуждений, осуждений, одобрений. Любовь и ненависть. Он вызывал к себе только сильные чувства. Вот так два полюса: либо бескрайняя любовь, либо жгучая, ничего не прощающая ненависть. Это был человек-легенда. Его биография обрастала мифами, как гора Олимп, где обитали небожители. Сложно, а порой невозможно уже отделить правду и миф. Как сейчас бы сказали, это брэнд нашей страны, нашей культуры.

Высоцкий вошел в когорту тех немногих творцов, чье творчество и жизненный облик слились в единое целое. Этот феномен литературоведы называют лирическим героем. Его герой разнообразен, как сама жизнь. И каждый находит в нем что-то свое, близкое. «Блин! Да это же про меня и тебя, Зин!» — восклицает Ваня, сидящий с бутылкой пива перед телевизором.

Творчество Высоцкого не вписывалось в существовавшие стилистические направления. Было в нем и от Зощенко, и от Хармса, и от советской, и русской поэзии. Но это не было ни то и ни другое. Но не вписывался он и в зарождавшийся постмодернизм, который был для избранных. Высоцкого невозможно было обвинить в попсовостью, как ни старались это сделать официальные критики. Он ускользал, не входил ни в одни рамки. Он был широк и разнообразен как океан. И в каждый момент он мог стать совершенно иным.

Найдется много противников такого сравнения. Как? Разве можно сбросить такие разновеликие и удаленные фигуры? Можно. Я имею в виду достоевщину Высоцкого. Но не в негативном смысле этого слова. Прежде всего это полифонизм. Каждый герой говорит своим голосом на полных правах. Нет автора-демиурга, который судит, рядит, наказывает и милует. Каждый герой Высоцкого имеет право на свой голос и самовыражение. Зачастую он косноязычен, смешон и даже жалок. Но он всегда по-человечески близко. Он вызывает сострадание. Он не тварь дрожащая! Он право имеет. И Высоцкий дает услышать голоса этих людей.

Он никогда не был диссидентом, как это пытаются десятилетиями доказать господа из этой братии. А вот это что?

Опоясана трауром лент,

Погрузилась в молчанье Москва,

Глубока ее скорбь о вожде,

Сердце болью сжимает тоска.

Это юный Высоцкий на смерть вождя. И он искренен. Он не лицемерит. Он никогда не был конъюнктурщиком. Он был живым человеком. И лирический его герой — не абстракция, а живой человек, который меняется, становится постоянно другим.

Среди планет, среди комет

Улетаем на крыльях фантазии

К другим векам, материкам,

К межпланетным Европам и Азиям.

Ведь скоро будут корабли

Бороздить океаны те вечные,

Чтобы системой мы могли

Межпланетных людей обеспечивать.

Коль будет жизнь среди миров,

Без актеров она не получится.

Актеры все, из всех веков

У системы искусству научатся.

Мы можем все предугадать,

Что задумано, это все сбудется!

Пройдут года, но никогда

Станиславского труд не забудется!

Еще одно раннее стихотворение Высоцкого. «Не очень!» — скажут ценители поэзии. Согласимся с ними. Но главное не это. Уже здесь прозвучит ясно его кредо: поэт как актер, он проживает на сцене жизни множество ролей. Не играет их, а живет ими. Поэтому многочисленные персонажи его песен — это он сам. Он прожил их жизнь. И дал им голос. Возможность выразить себя.