Монолог Ницше

Устала голова моя. Болит.

Весь опыт я вобрал тысячелетий

В себя. И что узрел я — страшно меня злит.

По-настоящему не злятся только дети.

И я хотел, я жаждал быть младым,

Похожим на ребенка, что играет,

Не ведая проблемы и труды,

Не ведая, что жизнь его растает,

Как будто лед. Он станет стариком,

Вечно ворчащим и брюзжащим вечно,

Поскольку смерть уже недалеко…

Думать о смерти так бесчеловечно!

Как много я успел уж написать,

Как много труд мой возложил на время

Ответственности, но не услыхать,

Как в Древо Знанья превратится семя,

Которое рождал в душе своей

Назло всей лжи, скопившейся веками…

Ужасна истина, но мне она милей

Любых даров богов с их нежными руками.

Я одиноко прожил средь теней, —

«Обломков будущего», что людьми зовутся.

Бродил и средь деревьев и полей,

И чувствовал, что связи с ними рвутся.

И подошел ко мне бог — Дионис,

И звонко рассмеялся мне навстречу:

«Ну что же, Ницше, ты совсем раскис?!

Поверь же мне, что танец жизни вечен!

Не унывай. Слеза достойна тех

И только тех, кто пребывает в вере

О невозможном. Напиши мне стих

В своей изысканной, отточенной манере.

И радуйся, что видел ты меня

Точно таким же, как и Аристотель».

И встречу эту буду помнить я,

Хоть Дионис со мной был и не точен.

Об Ариадне не сказал он слов.

А я любил безумно Ариадну!

Впрочем, любовь — она лишь для оков,

А я свободен, словно конь парадный!

Не вымысел все то, что я писал.

Я не философ. Музыкант я слова.

У самых первых я стоял начал,

И то, что будет — уж не будет ново

После меня…

из 14 альбома (2003)