СПИРАЛЬ РАЗВИТИЯ ИЛИ ЭВОЛЮЦИОННЫЙ СКАЧОК?

СПИРАЛЬ РАЗВИТИЯ ИЛИ ЭВОЛЮЦИОННЫЙ СКАЧОК?

Зрелый Запад дитя Старого Востока,

а Юный Восток дитя Зрелого Запада.

В основе данной статьи лежит очень поверхностный и даже дилетантский, но всё-таки аналитический обзор глобальных процессов «развития» человеческого общества с начала XVI века по начало XXI века, который позволяет заметить упрямую закономерность топтания на месте глобального общественного устройства на фоне столь же «упрямого» научно-технического прогресса. Общество, конечно же, развивается, но причина тому прогресс научно-технический, не «гуманитарный», если можно так выразиться.

Кроме того, в статье указывается возможный механизм преодоления подмеченной закономерности, что было бы очевидным эволюционным скачком. Идея, описанная в статье, перекликается с концепцией мироустройства «Хартланд-Римланд» Х. Маккиндера, Н. Спайкмена и её логическим продолжением концепцией «геостратегических и геополитических регионов» С. Коэна, но является по отношению к ним «смежной», а потому во многом противоречит классической теории западной геополитики.

Автор сразу хотел бы оговориться, что не претендует на какую бы то ни было новизну, оригинальность и тем более фундаментальность подмеченной им «закономерности» и не исключает вероятности, что её «выявление» обусловлено чувством собственной личной обречённости и не конкурентоспособности в условиях объективно существующей реальности.

ВВЕДЕНИЕ В ОБЩИЕ ОБОСНОВАНИЯ КОНЦЕПЦИИ ЦЕНТРОВ КОНСОЛИДИРУЮЩЕГО И РАСШИРЯЮЩЕГОСЯ ВЛИЯНИЯ (ЦКРВ)

В ходе поверхностного анализа наиболее значимых исторических процессов за период с середины XVI века по сей день включительно была выявлена закономерность устойчивого во времени существования двух и только двух общественных центров «силы», вернее центров «расширяющегося в пространстве влияния» по типу противостояния. При всём многообразии и сложности политических взаимосвязей в мире, центры более низких уровней так или иначе оказывались в сфере влияния одного из двух основных противостоящих центров. Таких «пар» «основных центров» было выявлено за указанный период пять, сейчас формируется шестая: Рим — Стамбул (XVI век, начало периода бронзовых пушек и чугунных ядер), Париж — Лондон (конец XVII-начало XVIII, начало периода чугунных пушек), Лондон — Санкт-Петербург (начало XIX века, начало период пара и железных дорог), Вашингтон — Берлин (начало XX века — 1943, период электричества, тяги ДВС и мартеновской печи), Вашингтон — Москва (1943— по сей день, период ядерной угрозы, технологической гонки и информационного бума).

К моменту осознания правящими элитами Европы шарообразности Земли и как следствие ограниченности пространства, в мире существовало два центра консолидирующего и расширяющегося влияния (далее ЦКРВ): Рим и Стамбул. ЦКРВ — это центр идеологии (в самом широком культурно-нравственном смысле) и силы в консолидирующем и направляющем контексте. Потеря такого центра приведёт к разрушению системы в целом. При этом он обязательно источник двойственного влияния: как идеологически-психологического, так и социально-ранжирующего на отдельно взятую личность. Потому такие духовные центры как Мекка или Иерусалим ЦКРВ не являются. Объективно: в XVI веке Рим — фактический политический центр христианской Европы, а Стамбул — центр исламского средиземноморья и ближнего востока, — центры, стремящиеся к расширению. А как же Империя Великих Моголов, Китай, — государства с огромным населением? Касаемо Пекина, династия Мин хоть и управляет самой крупной экономикой мира, но в XVI веке уже испытывает давление со всех сторон, и является политически обороняющейся стороной (речь идёт о начале долгого пути сохранения государственности и даже китайской цивилизации в ущерб политэкономическим интересам): монголы на западе, европейцы на побережье, усиление Японии. Моголы в свою очередь являются источником силы, никак не связанным с каким бы то ни было центром, пример тому — захват власти Суридами, столица здесь — резиденция правителя, а не политический центр консолидации, военное государство, и только.

Сразу возникает вопрос: XVI век, причём здесь Рим, когда самым сильным государством христианской Европы в этот период является Испания с новой столицей в Мадриде? Но в Мадриде кафедральный собор был заложен Бурбонами в конце девятнадцатого века, а на всём протяжении правления Габсбургов столица Испанской империи никогда не была центром епархии и это в стране, где католицизм является государственной идеологией, — Испания источник силы и экспансии Рима, не более. Протестанты сил ещё не набрали, католической элите Испании, Франции, Священной Римской Империи Рим просто жизненно необходим как идеологический центр, — правит Рим, а не мы. Нет, конечно, они, но от имени Рима! Не важно, какой реальной властью обладает Папа, важно какой силой обладает сам Рим! Пример тому французское духовенство того времени, которое напрямую не подчиняется Понтифику, но оно же католическое!

Стамбул также не являлся абсолютным центром «лоскутной» империи Османов, но он консолидировал разношерстных подданных как символ власти, второй Рим как-никак. Вообще, турки понимали, какое влияние на людей имеют подобные центры, и взятие столицы Византии было вопросом самого существования Османской Империи. Но экскурс в историю, не является предметом данной статьи, так что продолжим.

К концу XVII века формируются два новых ЦКРВ: Лондон и Париж. Старые теряют прежнее влияние.

Точкой отчета для Лондона как уже полноправного мирового центра можно назвать официальное открытие нового собора Святого Павла в 1708 году. Признаки ЦКРВ: во-первых, образуется годом раньше Великобритания, государство в пределах крупного острова со своей независимой и самодостаточной церковью и идеологией; во-вторых, «Славная революция» — теперь монархия конституционная (1689 год); в-третьих, образование английского банка, укрепление буржуазии и нового дворянства. Это совсем другая Европа, это новый порядок вещей, новые ценности и нравы, и всё это самодостаточная система и её центр Лондон: новая церковь (религия, идеология); монарх (символ); парламент (власть); армия, флот, банк и буржуазия (сила). Факт: британцы будучи уже англиканами убивают и продают в рабство, американским колониям, ирландцев, очищая Изумрудный остров от католиков, факт? Факт!

Превращению Парижа в континентальный центр предшествовали периоды двух кардиналов. А точкой отчёта можно считать версальский абсолютизм короля-солнца. Конечно, абсолютная монархия сменилась на два десятилетия республикой, но протекционизм государства только усилился, а власть «осталась» у политической верхушки, опирающейся на низы.

В XIX веке появляется новый континентальный ЦКРВ — Санкт-Петербург, а морской сохраняет свой статус, и произошло это благодаря Наполеону. Санкт-Петербург стал новым континентальным (сухопутным) мировым центром, думается, что здесь доказательств не требуется (расхожее выражение «Россия — жандарм Европы» говорит само за себя). Лондон после Трафальгарского сражения становится абсолютным морским владыкой («Британия — хозяйка морей»). Образуется новая пара мировых центров Лондон и Санкт-Петербург, причем надолго, вплоть до начала XX века.

В начале XX века старые центры постепенно уступают место новым — Вашингтону и Берлину. Идет смена эпохи колониальных держав, эпохой держав технологических. Наиболее развитыми в технологическом плане на тот момент оказались США и Германия. Вашингтон стал идеологическим центром нового типа, центром идеологии буржуазно-корпоративных ценностей. Берлин же оказался последним центром буржуазного национального империализма. В 1905 году заканчивается возведение нового Берлинского собора — главного храма «неудачной» Прусской унии. Что позволяет провести параллели «преемственности» между Берлином и Российской православной империей и Британской англиканской империей. И Берлин как полноправный ЦКРВ просуществовал до поражения во второй мировой войне. А доказательством того, что поражение в первой мировой войне не стала причиной гибели Берлина как ЦКРВ, служит вторая мировая война.

Вашингтон после второй мировой войны укрепил своё положение ЦКРВ, а на смену Берлину пришла Москва и причины тому — та же война и сталинская индустриализация.

ЦКРВ было всегда два: один центр исторически «морской», олигархический (экономическое управление): Рим, Лондон (2 периода), Вашингтон (2 периода); другой исторически «континентальный», тотально централизованный (политическое руководство): Стамбул, Париж, Санкт-Петербург, Берлин, Москва.

Для понимания принципиального отличия двух типов центров и «фундаментального» значения их противостояния для развития планетарного общества необходимо ввести понятие бинарной структурно-функциональной организации общества и элиты.

Бинарность элиты заключается в фундаментальном разделении элиты на две составляющие: политическую — «верхушку» и экономическую — «основание».

Бинарность общества видится в экономически независимом меньшинстве и экономически зависимом большинстве.

В олигархическом типе ЦКРВ устойчивость системе управления придают экономическая часть элиты — «основание» и экономически независимое меньшинство. Соответственно, политическое руководство осуществляется выборными менеджерами из числа «предложенных» экономической элитой как носителем реальной власти. В такой системе «основание пирамиды элиты» и «верхушка общества» создают конгломерат реальной власти в государстве на верхних и нижних уровнях организации соответственно. Назовём этот конгломерат носитель реальной власти — подсистемой-оператором «срединной слой».

В тотально централизованном типе ЦКРВ политическая часть элиты — «верхушка» и экономически зависимая часть общества являются основой устойчивости государственной системы, и вся полнота власти сосредоточена у политического руководства, опирающегося на низы. Конгломерат устойчивой власти в такой системе назовём — подсистемой-оператором «верхи-низы».

Как видно из выше изложенных пространных и спорных рассуждений подсистемы управления парных ЦКРВ имеют прямо противоположное устройство.

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕКАЯ СОСТАВЛЯЮЩИЕ В ОБОСНОВАНИИ ГИПОТИЗЫ ЦЕНТРОВ КОНСОЛИДИРУЮЩЕГО И РАСШИРЯЮЩЕГОСЯ ВЛИЯНИЯ (ЦКРВ)

Старые ЦКРВ «морской» олигархический Рим и «континентальный» тотально централизированный Стамбул сменяются Лондоном и Парижем по вполне объективным экономическим причинам. Предпосылками этих экономических причин стали «открытие» заморских территорий с одной стороны; и с другой стороны технологическое превосходство Европы в первую очередь в военном и морском деле и, как следствие этого, смещение международных взаимодействий в морскую сферу, что способствовало смещению ЦКРВ к Атлантике. Но системно центры не изменились. Абсолютизм Парижа — парламентаризм Лондона, ослабление Парижа, революция, анархия, диктатура, наполеоновские войны, усиление Лондона, смена Парижа — Санкт-Петербургом. Возвышению Санкт-Петербурга предшествовал довольно длительный период усиления. Переход «пальмы» первенства от Парижа к Санкт-Петербургу это был процесс неизбежный и объективный, во многом укладывающийся в концепцию «Хартланд-Римланд». Но была и другая причина — это развитие сухопутных и внутриморских (через Балтику, Каспий и Черное море) путей международной торговли. Кроме того, Урал и Сибирь сами стали поставщиками значительного объёма экспортной продукции за счёт отработанных сухопутно-речных маршрутов, позволявших транспортировать сопоставимый с морской торговлей объём продукции (к концу XIX века, началу XX века, сухопутно-речные пути, теснят железные дороги). К середине XIX века противостояние «морского» парламентаризма и «континентального» абсолютизма достигает максимума (владычица морей викторианской эпохи и жандарм Европы Николая I). Мир поделен. Далее постепенное технологическое развитие приводит к появлению индустриальных держав и включению их в конкуренцию за внешние рынки наравне с колониальными державами, точнее сказать их метрополиями. Борьба за гегемонию в мире между колониальными и индустриальными державами привела к смене обоих ЦКРВ на Вашингтон и Берлин. Но Германия, не обладающая значительными минеральными ресурсами, роль ЦКРВ исполняла временно, пока СССР накапливал свой индустриальный потенциал, а мировые войны для Берлина были попытками закрепиться в «Хартланде» и соответственно закрепить за собой роль главной «континентальной» державы. Важно отметить, что новый технологический этап сопровождался сменой противостояния центров парламентаризма и абсолютизма, противостоянием капитализма и тоталитаризма, которые в дальнейшем трансформировались в противостояние своих более мягких форм демократия — социализм, но не изменив своей сути, остались теми же самыми центрами экономической и политической элиты, соответственно. В экономическом плане центры теперь переориентировались с внешних рынков на внутренний, у Вашингтона это получилось лучше, Москва же на этом «погорела» и ослабла, но сохранила за собой континентальное первенство, даже в самые тяжелые годы, за счёт огромных ресурсов и накопленного научно-технического «запаса».

При этом можно заметить, что двоичная система устройства ЦКРВ на практике имеет некую синусоиду в политической динамике. Викторианская эпоха и период Николая I, сменяются периодом революционно-освободительных движений в колониях Британской империи и революционных движений в Российской империи. Параллельно закату старых центров, поднимаются новые: США и Германия. В США: «эра прогрессивизма» в 1890-1920 годах за социальными реформами и усилением регулирования происходит монополизация власти финансовыми элитами, по сути «акционирование» государства с помощью создания ФРС. В Германии «пик» «Вильгельмовской эпохи» в руках политической элиты (в первую очередь — монархии) оказываются значительные финансовые и производственные ресурсы. Первая мировая война, поражение Берлина. «Ревущие двадцатые» в США, в то время как Германия ослаблена и образована либеральная республика. «Великая депрессия» и «новый курс» Франклина Рузвельта экономическая элита Америки политически ослаблена внутренними факторами — нацистский режим Адольфа Гитлера, милитаризация экономики; вторая мировая война и смена «континентального ЦКРВ». Конец 40-х— середина 60-х, подсистемы-операторы Москвы и Вашингтона в силе (сталинизм, «хрущевская оттепель» — маккартизм, «великое общество»); середина 60-х 70-е годы подсистема-оператор ослаблена и в США и в СССР («новая экономическая политика» — «брежневский застой»). США — «рейганомика», подсистема-оператор в силе; СССР — «перестройка», подсистема-оператор теряет контроль.

В приведённом выше сопоставлении периоды относительного мира соответствуют однонаправленной динамике «политической силы» подсистем-операторов ЦКРВ. Периоды разнонаправленной динамики соответствуют войнам. Исходя из этой закономерности начиная с «перестройки» и «середины» «рейганомики», СССР-Россия и США находятся в состоянии войны.

ФИНАНСОВО-ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ И ВОЕННО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩИЕ В ОБОСНОВАНИИ ГИПОТИЗЫ ЦЕНТРОВ КОНСОЛИДИРУЮЩЕГО И РАСШИРЯЮЩЕГОСЯ ВЛИЯНИЯ (ЦКРВ)

Данная составляющая смещена во времени со значительным отставанием относительно социально-политических процессов и с опережением относительно социально-экономических процессов, которые сложно разделить и при этом получить цельную картину происходящего.

С конца XIX века усиливается роль технологического превосходства как составляющей мирового влияния в экономической и политической сферах. В «новое время» технологическое превосходство Европы, позволило ей в целом преобладать над остальными регионами, а сила метрополий во многом определяется колониальной составляющей. К началу XX века наступил период, когда консолидированные, территориально сконцентрированные, производственные комплексы (главным образом заводы, порты, месторождения железных руд, угля, связанные сетью железных дорог) начинали играть решающую роль в условиях появления новых технологий (электрическая тяга и мартеновская печь в первую очередь), так как позволяли в старый производственный комплекс встраивать новые технологии и получать на выходе качественно новые производственные мощности. И такими государствами, развивающихся не вширь, а вглубь на тот момент были Германия и США. В этом «глубинном» развитии и заключается причина быстрого восстановления Германии в 20-30-х годах. Далее во многом повторяется история смены «лидера» континента в начале XIX века, когда место Парижа занял Санкт-Петербург, только теперь Берлин сменяет Москва. Логично предположить, что насильственная и более «частая» смена ЦКРВ на континенте связана с высокой конкуренцией и относительной зыбкостью континентальной составляющей бинарной системы мироустройства. Так вот, интересно, что начало нового периода технологического развития мира приходится на разгар самой чудовищной войны в истории человечества и связан с ускорением технического прогресса в разы, ключевое значение приобретает унифицированность, серийность и модернизационный потенциал (яркий пример тому РСЗО «Катюша», Т-34). То есть, то, что на предыдущем этапе имело ключевое значение в пределах территориальной структуры производственной базы, теперь вышло на уровень изделия. Но решающую роль в разделе мира между новыми ЦКРВ сыграл новый вид оружия. Можно предположить, что не будь Манхэттенского проекта, Сталин вряд ли бы пошел на серьёзные уступки в Европе своим «запоздалым» союзникам. Вероятно, не было бы и берлинской стены и раздела Германии, и роль СССР в Тихоокеанском регионе была бы более значима. Но наступило время технологической гонки вооружений, и СССР в её важнейшей составляющей, на момент раздела послевоенного мира, был отстающим.

Ядерная угроза, по всей видимости, изменила структуру военных столкновений ЦКРВ до той степени, что «третья» мировая война оказалась просто незамечена обществом. А началась она в 1987 году после подписания договора о ликвидации ракет малой и средней дальности, условия договора были выполнены к июлю 1991 года, а в декабре распался СССР. Конечно, СССР распался не из-за ликвидации ракет, а из-за ослабления политической «верхушки», слабость которой демонстрирует этот договор.

Теперь промежуточный вывод: вся мировая история последних более чем четырёхсот лет — это история взаимодействий политэкономических элит на фоне технологического прогресса. Народы в ней играют ресурсную роль, равноценную другим видам ресурсов.

ОБЩИЕ РАССУЖДЕНИЯ КАСАЕМО СОВРЕМЕННОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ В МИРЕ И РОЛИ ОТДЕЛЬНЫХ «СУБЪЕКТОВ» В ГЛОБАЛЬНЫХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССАХ.

Реальность такова, что уровень и интенсивность информированности населения планеты возросли настолько, что пропаганда или навязывание необходимой точки зрения уже не дают прежнего стойкого эффекта, а интенсивное перманентное информационное «зомбирование» приводит к информационной глухоте и осознанному не восприятию. Это первыми заметили в Москве и кардинально перестроили официальную информационную политику на мало, по существу, понятно и однозначно трактуемо; такой подход не оставляет пространства для политического манёвра, но позволяет преодолеть «глухоту».

Москва и Вашингтон оставались ЦКРВ весь XX век и по сей день остаются, причина тому — превосходство этих центров в области военных технологий и никакое экономическое чудо в мире грубой силы не может превратить Пекин, Токио, Берлин, Дели или Бразилиа в новый ЦКРВ. И в Пекине это хорошо понимают, если бы не понимали, то согласились бы на формат G2 (аналог G7, предлагаемый Китаю США — «большая двойка»), что превратило бы Китай в равноценного ЕС и Японии партнёра США с привилегией считать себя равным самим Соединённым Штатам Америки!

Интересные выводы можно сделать из «мнений» Генри Киссинджера (экс-госсекретарь США): Россию он видит как часть единой Европы, правда в границах европейской части РФ, «без окраин», в таком составе Европа будет под ядерным зонтиком русских и в покровительстве США нуждаться более не будет (http://subscribe.ru/group/svobodnyij-mikrofon/9358835/), а Китай и США должны образовать G 2, как самые крупные экономики мира. Правда, Китай, в лице премьера Госсовета Вэнь Цзябао, отверг это предложение, заявив: «Мы не согласны с предложением создать G2 из США и КНР. Китай — это развивающаяся страна с огромным населением, и нам еще предстоит пройти большой путь модернизации. Китай будет проводить независимую политику и не станет вступать в альянс с какими-либо странами» (http://riss.ru/analitycs/1071/). А ещё Генри Киссинджера утверждает (уверен, лукавит или переводчики чего напутали): Китай, Россия и Бразилия (речь идет ещё о БРИК, без ЮАР, но почему-то про Индию не слова) не смогут создать группу, исключающую США (http://inosmi.ru/world/20100422/159475237.html)! А далее говорит о том, что сильно удивится, если БРИК смогут выработать согласованную политику (и здесь я соглашусь, это действительно сложно; США, ЕС и Японии в этом отношении проще). Из выше сказанного появляется понимание того, что устраивает элиту США: большая и независимая Европа, «равноправный» Китай и «ничейная» территория от Урала до Камчатки с ничейными территориальными водами в Северном Ледовитом Океане. Путём нехитрых размышлений, приходим к выводу, что это будет официальный конец мира государств (не путать с миром народов, этого мира вообще в новой истории никогда не было) и официальное начало мира корпораций (поправьте, если рассуждаю не верно).

Одной из проблем на пути широкой интеграции на Евразии являются «застарелые» исторически обусловленные скрытые и «тлеющие» межгосударственные конфликты. Для реализации интеграционного потенциала РФ особенно деструктивны: в Восточной Азии — «болевой треугольник» Китая, Японии и Кореи, поверх которого лежит конфликт двух Корей; в Южной Азии — Индо-Пакистантский конфликт; на Ближнем Востоке — сложный многофакторный конфликт носящий как исторический, так и конфессионально-межэтнический характер. Преодоление данных конфликтов сыграет ключевую роль в развитии интеграционных процессов в макрорегионе. Не говоря уже про кризис в отношениях России и ЕС особенно Берлина и Москвы, навязанный извне, причина которого не что иное как зависимость элит старой Европы от элит Нового Света. Который собственно и стал причиной разворота России на восток в долгосрочном стратегическом плане. Ещё один аспект конфликтного характера, но как ни странно благоприятный для России это попытки США увеличить своё военное присутствие в северо-восточной части Азии (под предлогом «ядерных экспериментов» КНДР), что толкает Китай в направлении России (давление Запада на Россию в Европейской части стало для неё уже чем-то привычным, а вот для Китая как для «молодой» и ещё неокрепшей мировой державы это довольно болезненно).

Для развития евроазиатского экономического макрорегиона транспортная инфраструктура имеет ключевое значение и так называемый «Шелковый путь» объективно существующий поток грузов, — направление, а не маршрут и при росте его интенсивности и мощности, остро встанет вопрос рентабельности организации новых путей этого потока. Помимо существующего ТрансСиба, «Шелковый путь», при увеличении грузопотока, (как следует из riss.ru/analitycs/27356/) будет проходить через территорию Китая (с востока на запад), Казахстана, России и Белоруссии (основной путь) с диверсификацией возможных путей доставки грузов в Европу в обход РФ, что позволит Поднебесной с одной стороны снизить «транзитную» роль РФ, а с другой стороны получить максимальную выгоду от трансконтинентального проекта, для развития собственных «отстающих» западных территорий, это вполне оправдано «кто платит, тот заказывает музыку». Подобное смещение транспортных потоков и соответственно инфраструктурных проектов в Среднюю Азию позволяют надеяться на вовлечение в разветвлённый трансконтинентальный инфраструктурный проект Ирана, Пакистана и Индии, причём вовлечении их в основной поток — через Казахстан, Россию и Белоруссию.

Касаемо развития Дальнего Востока РФ и модернизации ТрасСиба, то здесь решающую конструктивную роль может сыграть потепление отношений с Японией (спорный территориальный вопрос здесь видится следствием политической зависимости Японии, пример: Окинава, ядерные атаки США на Хиросиму и Нагасаки не мешают взаимоотношениям Японии и США) и решение политического кризиса на Корейском полуострове. Появление совместных проектов Японии и вероятной «конфедерации» Корей на территории России, заставит увеличить своё «присутствие» и Китай в стратегически важном для него регионе.

Что касается ситуации, в которой ЕС, Москва и Пекин переходят к зрелой политике национальных интересов и как следствия осознают целесообразность развития трансконтинентальной транспортной инфраструктуры, то здесь для РФ сближение с Индией, Пакистаном и Ираном так же видится как необходимое уравновешивание «поднебесного дракона» «индийским слоном» и двумя «азиатскими львами». При таком положении вещей это будет предполагать сложную межгосударственную структуру, где РФ станет звеном консолидации и будет играть роль не сырьевого придатка, а равноправного партнёра с важнейшей всесторонней интеграционной функцией, и широчайшими возможностями развития. Не последнее место в повышении транзитной роли России займёт северный морской путь.

Как следует из выше изложенных рассуждений, РФ заинтересована в том, чтобы у всех государств на континенте была своя национальная политика, преследующая свои национальные интересы. А современная роль континентального ЦКРВ для Москвы в конфликте с элитами Запада «тяжелая» вынужденная ноша, которая погружает Россию в «состояние организма глубоко нырнувшего тюленя», ограничивая «кровоток» на жизненно важных органах, но как бы глубоко РФ ни нырнула, у России не наступит глубинное опьянение, чего не могу сказать о западных элитах, это погружение приведёт к перестройке системы на своеобразное глубинное развитие. И если представить, что Западу удастся ополчить весь мир против России, то на выходе мир получит в «континентальной крепости» аграрно-индустриальное государство с гипертрофированным научно-техническим комплексом, потенциал которого будет реализовываться по большей части в ВПК и его высокотехнологичных изделиях. В таком состоянии система найдёт равновесие со всеми внешними угрозами и замкнётся в себе хозяйственно, а научно-технические исследования и военное производство станут её единственной сферой конкуренции с миром (спасибо Советской Системе Образования). Один раз взяв Россию на доверии (не продвижение НАТО на восток) Запад больше в ближайшей исторической перспективе на доверительные отношения с РФ может не рассчитывать, слишком дорого они ей обошлись, и в первую очередь в морально-нравственном «поучающем» аспекте.

ПЛАНЕТА — ОБЩИЙ ДОМ. ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО: ЗАКОНЫ ЧЕЛОВЕКА ЗАКОНАМ ПРИРОДЫ

Важно понимать, что большая территория России на данный момент представляет собой относительно нетронутые человеком ландшафты и их сохранение в таком виде является задачей планетарного масштаба. И превращение этих территорий в кладовую для промышленности других стран — предательство почище Брестского Мира. Потому интеграция РФ с густонаселёнными и промышленно развитыми странами и как следствие этого значительное увеличение техногенной нагрузки на её относительно северные «нежные» экосистемы должна носить характер интенсификации, минимизации и локализации хозяйственной деятельности. Интенсификации на уже вовлечённых территориях, минимизации вовлечения новых и локализации переработки сырья на месте с глубоким анализом возможных экологических последствий. Подобный анализ просто невозможен на основе современного природоохранного законодательства РФ, потому как оно построено на основе законов человека, а не природы. И это обстоятельство часто приводит к косметическим требованиям надзорных органов и полному непониманию, что просто неэстетичное, а что действительно опасно для экосистем! Современные подходы регулирования в данной области инженера-эколога превращают в главного дворника с функциями адвоката-бухгалтера хозяйствующей организации умеющего «правильно» заполнять формы отчётности и не нуждающегося в понимании структурно-функциональной организации экосистемы в принципе и «обслуживаемой» им конкретно в частности. Думается что подобное свойственно большинству государств мира, пример последних лет «сланцевая революция», — скрытая экологическая катастрофа («ва-банк»).

Экологическое законодательство должно стать планетарным и природообусловленым. Необходимо «экологизировать» техносферно-биосферные «отношения», и в то же время экологическое законодательство сделать социально ориентированным, как никак человек часть биосферы и потому необходимо разграничить права человека как дитя природы и права человека как родителя техносферы. Первое, необходимо сохранить относительно нетронутые «эталонные» территории в пределах целых относительно замкнутых ландшафтов. Второе, хозяйственная деятельность должна регламентироваться закономерностями экологических взаимосвязей в конкретном ландшафте на территории которого осуществляется, а не юридическими нормативами и регламентами — «средней температурой по больнице». Третье, необходимо понимать, где в технологическом проекте освоения территории «тонкие» места и уже на стадии проектирования закладывать экологические риски и мероприятии рекультивации в рентабельность проекта.

Биосфера — существо не делимое и трансграничное, а потому её невозможно сохранять в пределах искусственных границ, значит и «биосферное» законодательство должно стать таким же. Тоже можно сказать о социально-экологической природе человеческого общества, в данном контексте видится культурно-традиционное обособление народов в природных особенностях их исконных территорий. А границы видятся вторичными и опосредованными дальнейшим развитием традиционного общества. Суть их в неизбежности разделения множества систем «общество-элита» на определённом этапе развития планетарного общества. В таком контексте, границы выглядят как необходимость, связанная с этапом развития планетарного общества, которая постепенно будет терять актуальность через механизм многоуровневой интеграции государств, подобно «пестрой» иерархии экосистем сливающихся в единую биосферу планеты. Подобная интеграция возможна только при глобальной постановке вопроса фундаментальной неизбежности глобализации общества, так чтобы интеграция одних государств не приводила к возникновению разногласий с другими. Это возможно только при изменении системы международных отношений из конкурентно-разграничительной (схожа с межвидовой и популяционной моделями взаимодействий в природе, характеризуется скачкообразным взрывным типом взаимодействий) в интеграционно-целевую (имеет общие черты с моделью взаимодействий на уровне сообществ, характеризуется повышением устойчивости с ростом уровня организации и разнообразия состава), а для этого нужно ответить на вопросы: куда идём и чего хотим в масштабах планеты. Если звериного капитализма то мы на верном пути, но какова наша цель, куда идём? Развивать рыночную экономику на Марсе? При этом закрыв глаза на трущобы Земли.

КАНДИДАТЫ В НОВЫЕ ЦКРВ И ВОЗМОЖНЫЕ СЦЕНАРИИ РАЗВИТИЯ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

При мирном затухании старых центров (вариант при котором давление на Россию постепенно сойдёт на нет, и она останется в форватре запад-восток), новыми центрами формально скорей всего станут Пекин и Берлин либо Лондон и Токио (если Россию Запад медленно «подавит», а Китай «продавит»). При «победе» концепции многополярного мира это Берлин и Пекин, при «победе» концепции нового мирового порядка США, — Лондон и Токио, но в любом случае Вашингтон и Москва ещё долго будут значительной силой (Британия в течение полувека теряла статус «хозяйки морей»).

Вариант ЦКРВ Берлин — Пекин, это новый шелковый путь (включая северный морской путь). Берлин консолидирующий центр Запада, Пекин — Востока. При этом как Москва, так и Вашингтон становятся своего рода центрами «транзита». Это путь политического равноправия и экономической целесообразности. Наиболее благоприятный для большинства стран мира и их элит, он относительно социален, так как предполагает значительное число участников и их относительное равноправие.

Вариант ЦКРВ Токио — Лондон, это новый мировой порядок уже сложившихся финансовых элит, предполагает под собой подавление элит развивающихся стран и превращение НАТО в мирового жандарма, и закрепление политики «скрытых сателлитов» — мир англосаксов. Здесь важно понимать, что в полном смысле слова, страны уже как таковые исчезнут, возможно, за исключением «стран-изгоев», а ключевую роль начнут играть глобальные города и корпорации.

Как следует из обоих вариантов, автор предполагает смещение ЦКРВ на Евразию, что обусловлено её нераскрытым экономическим потенциалом. Трансокеанский регион ЕС — восточное побережье Северной Америки с экономической точки зрения значительно больший потенциал имеет в ЕС, просто он искусственно сдерживается в угоду геополитике. Высвобождение скрытого потенциала «Большой Европы» помноженное на трансконтинентальную интеграцию смещает ЦКРВ из Северной Америки в Европу. Что касается восточноазиатских претендентов ЦКРВ, то они уже там формируются, — Пекин под меньшим давлением США, Токио под большим (для Японии, как и для ЕС пока интеграционный потенциал РФ искусственно закрыт).

Но вот незадача, даже в самом гуманном и экологичном варианте это будут те же центры силы пусть уже не военные, а «политэкономические» (условия поменялись благодаря «ядерному уравнителю»), но такие же «элитарные». И причина тому сама система общественной организации планеты — подобные изменения не станет эволюционным скачком планетарной системы общества. Это движение «старой системы «элита-общество» по спирали, созданной научно-техническим прогрессом из замкнутого круга. Что же тогда этот возможный эволюционный скачок?

НЕМНОГО О БУДУЩЕМ С ПОЗИЦИИ «ПОЛЁТА В ОБЛАКАХ И РОЗОВЫХ ОЧКОВ», — СИСТЕМА МЕЖДУНАРОДНОГО РЕФЕРЕНДУМА

Начнём с лирического «язвительного» отступления с того что в подавляющем большинстве государств мира, формально, народ это источник власти, но так как технически нет возможности участвовать в принятии решений всему народу, то он выбирает своих представителей, которые от его лица и принимают судьбоносные решения. Теперь такая возможность есть, но вот квалификации и времени у народа в целом на это нет. Может надо выбирать не политиков, а экспертов — менеджеров которые будут строго периодически отчитываться перед народом и их срок полномочий уже нет смысла ограничивать, зачем? Если не справляется, то его просто уволить на очередном отчёте и нанять другого.

Тот же принцип применим и к системе международного референдума, аналога ООН (включая его СовБез). Причем на первых порах состав СовБеза можно не менять (уверен, что вряд ли американский или французский народ принял бы решение бомбить Ливию), главное разработать систему доступного многостороннего освещения международных вопросов.

Так повысится прозрачность, снизится возможность лоббирования интересов элитарных групп и самое главное в управление придут эксперты, а не политические актёры и агенты элит. Эксперт в любой области знаний может более или менее просто объяснить дилетанту из народа что-то типа: если сделать так, то будет так, а если так, то будет так. Выбирай из двух зол меньше!

Но это так лирическое отступление и более детальное и конкретизированное описание возможных уже сейчас способов участия заинтересованных сторон в принятии решений бессмысленно, кто же Вам даст упростить то, что так долго усложняли.

ЗАДАЧА: ЭВОЛЮЦИОННЫЙ СКАЧОК ИЛИ ОСОЗНАННАЯ ГЛОБАЛИЗАЦИЯ (ТЕЗИС О РЕАЛИЗУЕМЫХ ВОЗМОЖНОСТЯХ ОБЩЕСТВА)

Есть вполне конкретное и реализуемое предложение. Путь наименьшего сопротивления, и основан он на диалоге между политэкономическими элитами мира и планетарным обществом. Необходимо сразу оговориться, что автор в термин «элита» не вкладывает негативный подтекст, а рассматривает элиту как исторически сложившуюся необходимую систему социальных групп. Так получилось, каждый мог оказаться на их месте (!). У элит есть свои интересы, с которыми придётся считаться. Как ни как на сегодняшний день совокупная мировая элита (как политическая «социалистического лагеря» так и экономическая «либерального лагеря») это «шаткая» дающая частые сбои подсистема управления в системе только формирующегося планетарного общества.

Итак, по существу.

Дано: государства, межгосударственные организации и транснациональные корпорации — организации элит.

Цель: преобразовать схему международных отношений элиты — государства — ООН — государства — элиты в схему глобальное общество — совокупность государств — элиты.

Задача: сформировать организацию, реально представляющую интересы народных масс. Создать противовес межгосударственному институту ООН, первую реальную надгосударственную структуру управляемую совокупностью гражданских обществ планеты (что косвенно приведёт к укреплению позиций самой ООН). Организация гражданских обществ планеты, должна стать противовесом влиянию элит на «международные» отношения государств. Условно назовём её «Международное Народное Правительство» (МНП).

Важно понимать, что предлагается не ломать и строить заново систему международных взаимоотношений, а модернизировать и достроить. ООН по существу (грубо) организация: 5+остальные (сейчас скорее 1(3)+2+остальные), ООН организация элит, даже не предусматривающая возможности прямого участия народов членов организации в международных вопросах. С другой стороны равноправная интеграция государств не может, в силу их глубоких системных различий, идти ни сверху, ни снизу, относительно равноправный путь только один — в «плоскости» сложных интеграционных союзов по типу конфедерации конфедераций с перекрёстными внутренними интеграционными взаимодействиями на «субъектном» уровне. Соответственно роль отдельных государств в такой схеме резко возрастает, и их взаимодействия становятся системообразующими, а схема приобретает устойчивую структуру: ООН — государства мира — МНП.

Первая стадия. Необходимо создать многоязычный сайт для регистрации граждан «Мирового Народного Правительства» (МНП), где человек мог бы пройдя верификацию и получить доступ с своему личному кабинету гражданина мира. При преодолении порога в триста миллионов зарегистрированных граждан (это примерно десять процентов пользователей всемирной паутины) и сборе с каждого по одному доллару США получим достаточную политическую силу с достаточным бюджетом для следующей стадии (думается, что если житель Бангладеш не найдёт доллара, а житель России внесёт два, ничего страшного не произойдёт, то есть права не ограничиваются финансовым участием).

Вторая стадия. Начало диалога с мировыми элитами через их представительский орган ООН (грубо, но это так). Основной, и по большому счёту единственный, вопрос этого диалога — переход от политэкономической (рыночно-капиталистической) системы мирового устройства к интеграционно-эволюционной системе, которая представляет собой не что иное как систему планетарного натурального хозяйства, где научно-технический прогресс является целью человеческого общества. Другими словами эта система будет работать и развиваться с целью максимального высвобождения человеческого ресурса из сферы самообеспечения, для его вовлечения в научно-исследовательскую и познавательную деятельность. Задача человечества в такой системе снижение трудозатрат на своё существование за счет внедрения новых технологических систем жизнеобеспечения, а высвободившиеся силы направлять на познавательную деятельность. Только при такой модели развития человечество имеет право мечтать стать планетарным разумом и космическим колонизатором — это единственный путь, других нет.

Чтобы не усложнять диалог малочисленной элиты с бесчисленным обществом, вопросы можно разделить на четыре блока: социально-экономический, социально-политический, социально-экологический и социально-научно-технический (включая социально-образовательный). Этими блоками от лица общества будут заниматься эксперты данных областей, отчетные перед планетарным гражданским сообществом. Компромиссы неизбежны, но элиты, осознав перспективы человечества вставшего на этот путь, кажется, также будут готовы на уступки.

Первый компромисс в этом диалоге видится в «социальной монетизации», постепенном выведении сельского хозяйства, пищевой и части легкой промышленности из рыночного оборота (как минимум стратегической его части), тотальной, но вдумчивой «экологизации» производств и образовательном буме.

«Социальная монетизация» — плановое целевое увеличение денежной массы крупнейших экономик мира. Прирост денежной массы должен быть направлен под контролем совместных комиссий ООН и «Мирового Народного Правительства» на улучшение социально-бытовых условий беднейших слоёв населения мира (жильё, производство товаров первой необходимости, социальная инфраструктура).

Выведение сельского хозяйства, пищевой и части легкой промышленности из рыночного оборота (как минимум стратегические его части) — перевод жизненно важного производства на плановый тип производства с всесторонним повышением статуса крестьян как минимум до статуса кадровых военных (чем комфортнее будет им, тем спокойнее остальным, они продовольственная безопасность, в новой системе самый главный аспект безопасности). Это первый комплекс отраслей мирового хозяйства, где глубокая модернизация и экологизация производства должна носить изначально планетарный характер. Данная система отраслей техносферы наиболее «близка» и взаимоувязана с биосферой потому требует природообразного развития и некоторое перепроизводство в данной системе отраслей по всей вероятности не опасно. При правильной организации системы сельского хозяйства и смежных отраслей, с созданием нескольких схем «замкнутости», на выходе система должна иметь безотходность и низкую трудозатратность. А переизбыток продовольствия будет носить стабилизирующий эффект.

«Экологизация» производств — снижение техногенной нагрузки на среду, благодаря внедрению экологичных технологий, но имеющих более продолжительный период окупаемости, по сравнению с ныне используемыми что является причиной их не популярности в рыночных условиях. И как следствие повышение качества среды обитания на основе понимания реальных, а не надуманных проблем в этой области.

Образовательный бум — внедрение дистанционных и интерактивных систем обучения, изменения стандартов обучения. Главная задача видится в создании блочной системы образования включающей в себя минимизированный основной блок гуманитарного уклона с задачей научить учиться и второй специализированный и узконаправленный блок. Образование должно стать общедоступным и главное целенаправленным, но перепрофилируемым.

Важно отметить, что повышение уровня жизни в различных этнокультурных сообществах на протяжении как минимум двадцатого века ВСЕГДА (!) приводило к снижению рождаемости. Пример: 1960-е средний годовой прирост населения Малайзии более 3%, Индонезии 2,5%; 2010-е средний прирост: Малайзия около 1,5%, Индонезия около 1%, а это исламские страны с традиционно высокой рождаемостью, но растущими экономикой и благосостоянием населения. Потому с ростом благосостояния широких слоёв населения резкого демографического взрыва ожидать не приходится. При выше изложенном подходе вероятнее всего рост населения планеты сильно замедлится, без каких бы то ни было «законодательных» ограничений.

КАК ВПИСЫВАЕТСЯ ЭВОЛЮЦИОННЫЙ СКАЧОК В КОНЦЕПЦИЮ ЦКРВ

При появлении механизма «оперативного» влияния широких масс населения планеты на мировую политику на стадии обсуждения и принятия решения, пусть даже в весьма ограниченных «масштабах», но с правом вето при принятии глобальных решений политическими элитами мира (государствами) произошло бы смешение акцентов глобализации в сторону социализации и экологизации. Кроме того подобный подход способствовал бы выходу из тени лоббирования транснациональных корпораций и «несистемного капитала», не имеющего рычагов влияния на государства. У первых сфера интересов часто лежит за пределами интересов и возможностей «родных» государств в международной политике. У вторых появится возможность выравнивания «правил игры» с системным капиталом, имеющим глубокие симбиотические отношения с отдельными государствами, интересы которых во многом и являются интересами самих государств (промышленные корпорации Германии, Китая и Японии; нефтегазовые и оборонные компании России). Кроме того сложившееся географическое разделение труда при таком подходе превращается из экономического тормоза социально-инфраструктурного развития отдельных регионов в качественное системно значимое свойство позволяющее социальную инфраструктуру вынести за рамки рыночных отношений и привязать её к объективной необходимости системы хозяйства конкретного региона для планетарного хозяйства и общества в целом.

Исходя из «компромиссности» подобного варианта и переноса «конфликта» низов и верхов из внутригосударственной сферы на глобальную арену, что больше соответствует реальному положению дел в современном обществе, появляется возможность применения принципа две системы одна планета (эффективность подтверждена опытом КНР) к организации планетарного хозяйства.

Одним словам, в известной степени «мировое правительство» представляющее собой на сегодняшний момент «парламентскую республику» с однопалатным парламентом «лордов» и борьбой в нём «либеральных» и «социалистических» сил преобразуется в двухпалатный парламент с появлением «палаты общин».

Объективно получается, что два основных развитых трансокеанских региона задающих тон развитию планеты в целом: восточное побережье Азии — западное побережье Северной Америки и Европа — восточное побережье Северной Америки, останутся «центрами» мирового хозяйства, но только сами станут «двоичными».

В «двухпалатном» варианте, вероятно, новыми центрами мира станут две пары новых параллельно существующих ЦКРВ. Одна рыночно-капиталистическая Токио — Лондон, другая социально-экологическая Пекин — Берлин. Каждая из пар призвана устранять неэффективности управления мировым хозяйством другой, путём взаимного дублирования системообразующих структур и функций, что повысит устойчивость системы в целом. Москва и Вашингтон сохранят за собой функции контроля транзита и гарантий безопасности. Естественно, подобная градация становится очень условной, и реальное положение дел будет регулироваться целесообразностью и эффективностью типа хозяйствования в каждом конкретном случае. Такая модель мироустройства создаёт предпосылки для образования планетарной конфедерации конфедераций с дублирующими типами взаимосвязей внутри конфедераций, что позволит целенаправленно провести социально-экономические преобразования на планете в целом. Вот на этом этапе центры уже чисто географические и ни коем образом не политические, так как планетарное общество уже разделено в политическом аспекте по китайскому работающему принципу: одна планета две системы: рыночно-капиталистическая под руководством ООН и социально-экологическая представленная «МНП».

ВЫВОД:

Глобализация обусловлена научно-техническим прогрессом, и завершиться она может в формате старой системы «бесправное общество — элиты (противостоящие политическая и экономическая)» либо в новом правовом формате «гражданское общество — государство государств — элиты». Научно-технически человечество к образованию планетарного объединения готово. После полного осознания качественного изменения политического устройства международных отношений «ядерным уравнителем» начнётся этап интенсивной планетарной интеграции.

Глобализация неумолима и неизбежна, есть только выбор её пути. И пока он есть, его нужно делать.