Телерай

Пьяцца Сан Пьетро или площадь Святого Петра не вмещала всех желающих присутствовать на Втором пришествии Иисуса Христа. Сотни телекамер были установлены на полукруглых колоннадах тосканского ордера, спроектированных Джованни Лоренцо Бернини в середине XVII века. Так совместилось прошлое и настоящее. Через камеры Второе пришествие могло наблюдать практически всё население планеты, по крайне мере, та его часть, у которой хватило возможностей и денег приехать в крупные города своих стран. Виа делла Кончилиационе (улицу Примирения) полностью оцепила международная полиция и военные отряды Совета безопасности ООН. Там, по замыслу художников и креативщиков (которые и к такому мероприятию поспешили приложить руку) должны будут располагаться главы мировых держав. Осознавая бессмысленность своих действий, но сохраняя дань рамкам приличия, папская бюрократия разослала приглашения всем руководителям признанных стран. Само собой разумеется, что те, кто приглашения не получил, могли явиться в назначенное время на площадь Святого Петра, но в таком случае, они были предоставлены сами себе и не заняли бы места среди официально приглашенных лидеров.

В полдень согласно протоколу мероприятия начали прибывать высокие гости. В начале улицы Примирения была сооружена внушительных размеров платформа, по краям которой поставили защитное стекло из пуленепробиваемого материала. У самого края платформы располагался трон Папы Римского, вокруг которого находились мягкие кресла для светских правителей. Бенито Муссолини, спланировавший улицу и положивший начало её строительству, будто знал, что произойдет в будущем — на платформе встречались и бывшие враги, и нынешние союзники. Президент США изо всех сил пожимал руку президенту Венесуэлы, российский лидер по-дружески обнялся с грузинским, индийские и пакистанские лидеры уже позировали перед фотокамерами. Судя по радостным возгласам со стороны мусульманского сектора зрителей, (площадь была поделена на религиозные сектора, чтобы избежать ненужных перед пришествием Спасителя, религиозных разногласий) прибыл президент Ирана. Он не был официально приглашен, но все же нашел время, чтобы почтить присутствием правоверных.

После того, как прибыл последний лидер, Папа встал с трона, подошел к микрофону, и обратился ко всем, кто находился на площади. Он говорил о том, что темные времена для человечества закончились и в скором времени Иисус Христос сам решит, кто достоин рая, а кому суждено гореть в геенне огненной. Говоря «геенна огненная», преемник князя апостолов в полкорпуса повернулся в сторону светских лидеров, ничего при этом, не говоря прямо, но как бы намекая. Судя по бурным аплодисментам верующих и хмурым лицам атеистов, намек был воспринят верно. Однако свою речь Папа Римский завершил довольно миролюбиво, говоря о том, что в последние минуты перед пришествием будет молиться за души всех грешников, чтобы Всевышний простил их и взял в рай. Этим он сорвал бешеные аплодисменты среди атеистов и менее восторженные среди верующих. Пошел отсчет последних секунд до начала пришествия. Даже со стороны зрителей наступила полнейшая тишина, сгустившаяся настолько, что её кусок можно было отрезать ножом и намазать на хлеб вместо масла.

В назначенное время (и не секундой позже) в центр площади Святого Петра с небес опустился луч света. Согласно плану мероприятия, в тот же момент оркестр, расположившийся чуть вдали от египетского обелиска, привезённого в Рим императором Калигулой, заиграл прелюдию и фугу ре-минор Иоганна Себастьяна Баха. Музыка прорезала тишину, и казалось, что достала до небесного свода, откуда под восхищенными взорами, собравшихся на площади и наблюдающих через камеры по всему миру людей, спускался Иисус Христос в окружении апостолов и ангелов. Однако любой, кто в этот момент оторвал взор от святого шествия и обратил его в сторону Папы Римского, был бы очень удивлен. Великий понтифик извлек из-под мантии Библию и, открыв её, нахмурил брови. Вероятно, он был недоволен тем, как происходило Второе пришествие, и как он было описано в Священной книге.

«И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются; тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою» (Мф.24:29,30)

Ничего подобного не произошло. Солнце не меркло, луны не было и в помине, звезды не падали, а силы небесные (за исключением луча) так и остались в состоянии покоя. Но так как вторая часть предсказания сбылась и по лицам верующих действительно текли слезы, то раб рабов Божьих решил, что ничего не вечно под луной, и Библию, в случае чего, можно будет опять переписать. А тем временем на площади происходило вот что.

Иисус вместе со свитой уже закончил снисхождение и, оказавшись на грешной земле, обводил собравшихся взглядом. Кто-то ловил этот взгляд, кто-то наоборот, старался опустить глаза, вспоминая, видимо, о грехах. Специально для Иисуса организаторы установили микрофон, однако он им не спешил воспользоваться. Общаясь с подданными на только им понятном языке, Спаситель кивнул головой в сторону церкви Санты-Марии-ин-Траспонтины. Апостол Петр, сохраняя молчание, подчинился указу и направился в церковь. Толпа боязливо расступилась перед апостолом, и тот вошел внутрь. Спустя мгновение он вышел обратно, однако внимание зрителей тут же переключилось с апостола на предмет, который он нес. Это был телевизор, обычный цветной телевизор, с пузатым задом и выпуклым экраном. Христос осторожно принял из рук Петра бытовой прибор и, окинув его крестным знамением начал подниматься наверх. Вокруг раздался возглас удивления, смешанный с криками ужаса и проклятиями в адрес телевизора. Сквозь поднявшийся шум прорвался голос Папы Римского.

— Боже! — воззвал он к Христу, — А как же мы?

Иисус прервал свое восхождение и, сурово взглянув в сторону платформы, подошел к микрофону.

— А вы разве заслужили рая? — в свою очередь спросил он.

Папа не нашел, что ответить. А в это время Иисус вместе со свитой вернулся на небеса. Второе пришествие закончилось.