Железный кулак на кону декабря

Мне Леночка приснилась, чтобы плыть

За восемь миль из сотенных — углов,

Чтоб время в этом странно — подхватить

И бредить обещанием — под пищу,

Что маменькой любимым — не хотел

Сегодня прижиматься я — в нутро,

Но только думал почитать — газету

О том, что было в совести — назло.

Моей семье и в воздухе — прохладном,

Как оттепели, вторящей — под разум,

Где дети, двое в прятках — подыграли

Мне в знойном обещании — прожить

Ещё так двадцать лет, а может больше

И выше стать — опробуя свой фартук

За мнительностью говорить — о завтра —

Кто больше восхвалил свою любовь?

Не то ли, я был — к новым обещаниям

Иль пению — внутри прохлады в стаю,

Сегодня в том обдумав — ей молчание,

Где дети мне не выросли, но мчание

Серьёзности часов — сгущает краски

И тонет в обветшалом — мне итоге,

В душе забытом образе — кричать.

Я просто Кшиштоф и любуюсь — теми,

Кто холит светлый образ — за конями

И мило сев за разум — там условит

Ещё один привычности — им казус,

Где каждая привычка — не сминает

Повторный дух иллюзий — только тонет

В приёмном благородстве, где не знает,

Что я горю желанием — там сдохнуть.

Но мать моя уж как — привычно более

В той жизни умерла, и стала — чаще

В мой сон сегодня приходить — на колике

За вычурной ментальностью — прибить

Мне форму угощения, что — странное

Я сам любил продать, где алкоголики

Там чаще выбивались — в том молчанием

И ждали мне в судьбе — другой приход.

Любил ходить к друзьям я, где немило

Они мне душу изливали — в мчании,

Над пропастью повторного — искусства,

Приятно превращаясь в дым — зверька

Иль старого продажника — за миной,

Где очень хочет выпить — не прощая мне

То утро — злой оценщик над кричанием,

Что долго мнил мой верности — апломб.

Я сам привык психологично — думать,

Что дом, семья мне дышат — на прощание,

Когда сажусь искать — внутри молчание

И сверлит жук в коросте — свой приплод,

Чтоб выделить пронзённое — там качество,

На дереве, где нет теперь — мне слаще,

Чем точно ковырять в зубах и — слышно

Метать под пули — дротики в свой рот.

Альберт и Ханна — славились кричанием

За томной вереницей — где-то в крыше

Моей любви к тем детям, что не выше

Могу их также вытерпеть, где вдоль

Судьбы своих искусств — сажусь и мерю

Той формы самозначный день, как кару,

Что смог бы я в почтенной воле — выжить,

Не падая в тот омут лжи — плохой.

Так Лена мне врала всё время — или же

Куда-то уходила в страхе — таяния,

Забыв притворный искус — истязания,

Что мы должны быть мужем и женой.

Ходить по магазинам ей — не к спеху,

А суммы от продуктов мне — в молчание

Я сам тащил — под выемкой избытков,

Не ради полной ёмкости — за час,

Когда и там с друзьями — развлекался

И словно выживал, минуя — плавное

Реальности равнение, где старое —

Мне также слышно обгоняло — дверь.

Я был могуч и жил, отпряв — за цену,

Над каждым этажом — в своей квартире,

Напротив целой сущности — изысков,

Что схожестью — напоминают цель

И будущее — в страсти жить и дальше,

Чем сам смогу украсить — это бдение

Над приторной реальностью — убавить

Тот звук — от новой громкости в уме.

На этом доме Гисборн — был не больше,

Чем серый склон — оторванного гения,

Когда его ты можешь — отвернуть

От кратной головы, направив суть

На смыслы слова — в нужном повторении

И вылить части сердца — без движения,

Где рад ещё, что — Кшиштоф и вот-вот

Мне будет в счастье — новый анекдот,

А может соль в желудке — растворится

И выжжет поле буйства, где-то рядом,

Что мне играет — неприятно в ладан —

Та пропасть чувства — в мире акварели,

Где я почти прожил — судьбы остаток,

Но был ещё в цене — где искупался,

Пройдя свой там шестой уже — десяток

И слово в повторении — быть целой,

Свободной атмосферой — между рока

И славным в том движении — на позе,

Что слышно хороню — условный день,

Найдя там пищу в личности — своей.

Резвился и над наглостью — притворства,

А Леночка не отпускала — крылья

И часто уходила к дамам — в личной,

Своей любви затее — быть под сном

Из страхов дамской сумки и — причины

Отбыть то время — подлинно немое

И поздно возвратиться, где-то в чуде,

Что поезд ей застрял — в одном испуге,

Иль транспорт не старался — униматься

Внутри движений — общего искусства,

Но тронулся со льда — другого чувства

И жить не может — в сказке от идей.

Я долго наблюдал за этим — ставя

Свой рок и день, но отходил пристало,

Где в ссоре сам старался — вылить лично

На свете Лене — к мифам монолог,

Но в ужас превращался, что укромно

Я жду свой ад и притворяясь — белым,

Не сам смогу повесить — теорему

За тонкой формой личности — в ответ.

Не к слову подкаблучник, но из массы,

Из той, что сам бывал уже — рабочим,

Но бизнес подкопил и выше — впрочем,

Чем серый джентльмен — на дне идеи,

Чем форма снов святого — приворота,

Не знающего мысли — в совесть блага,

Где ты бежишь — не делая ни шага,

А думать хочешь, чтобы объяснить,

Что сам ты проворонил — пуд идеи

И нет тебе притворства — быть подлее,

Чем ушлый номер искоса — простого

Доселе мира — из артиста слова.

Но в каждой сказке — убывал причастно,

Я с этим разговаривая — лично,

Что совесть инженерной маски — мчала

Ко мне и сон политика — под свет,

Под важностью скульптуры — не сдаваться,

Но прочить ад суждений, чтобы зваться

Другой, формальной рознью — поколений,

Где Леночка была — моложе всех.

Тех нравственных иллюзий или — часа,

Что в годы те она — могла встречаться

За долгой квази интеллекту — рампой —

С другими мне мужчинами и — врать,

Но делать очень элегантно — мину,

Не веря, что сегодня — подло сгину

Со всей своей семьёй — я мимо кассы

И буду вечно угонять — тот рай,

Не сразу притворяясь ей — желанием,

Не видя сон покойника, но к славе,

Там ратуя — за месть или ненастье

Над вечной головой, минуя страх.

Бояться не любил, не знал и — крова,

Где жить могу один я, но сурово

Мне в пользе самомнения — под кожу

Там срочно в тон вопьётся — астронавт

Иль смертью не нажму — на эпохальный

Оценки мир, чтоб пробовать — минуту,

Когда и Лены нет, но — ниоткуда —

Я был тем мёртвым именем — в ответ.

Иллюзия за формой мило — стыла,

А я один в глазах — внутри от рока

Держал семью в искусстве — ненадолго

И шёл, не видя личности — ответ,

Туда, где нет людей, но злая — кара

И мёртвые родители — под суммой

Другой уже, отсвеченной — причуды

Метать свой зыбкий страх — наедине.

Решил я отпуск взять, минуя право

Под самый новый год, где необычно

Мне птицы ворковали в этом — слабо

И шли, не передумав в час — забот,

Что просто поживу — на том отрезке

Я сам один, чтоб стало — интересно

Мне в душу соблазняться, где у дома

Смогу тому я ревностью — расстаться

С моей привычкой — вечно на ответе

Опять подозревать и мило — рядом

Обхаживать свой умысел — за взглядом,

И в том смешливо открывая — свет

На новом уголке — в своей газете,

Где слышу я прикормленное — старым,

Что верный стиль искусства — был уже

Не нужен нам доподлинно — во сне.

Он просто перешёл — в другое чудо,

Напротив белой рамки, подгоняя

Там старый свет, не странно удивляя

Заношенное общество — в цепях.

За ним искал и я — свою могилу,

Тот день, когда я сущностью — покину

Тот рай искусства и пойму — себе,

Что я дурак на свете — в этом сне,

Что мне противно думать, не сбываясь,

Что лично в предрассудке — стал и маю

Притворный сук — на дереве в коросте,

Что ноет сном и — боязливо в хруст

Старается мне вызнать — о подоле

Из воли благоверной, что на воле

Уходит вечно и приходит — утром,

Не слыша звон посуды, не прильнув

К кровати смысла, а под воем тени

Опять ложится — думать привидением

И хочет мне показывать, что это —

Сегодня вышло от строптивой — лжи

Над глазом непокорности, чтоб чудо

Опять душе притягивало — в рамках

Её духи и страстный — экспонат,

Где мило молодилась мне — она.

Была на десять лет меня — милее

И младше, чтобы думать — поскромнее,

Но в чёрном одеянии — не помнить

Куда ходила, делала, что — в тот

Ей день сегодня — пригодились письма

Иль деньги, без которых — нет ответа

На старом теле — привереды сердца,

Но выше блага — к ревности на торг.

Я сразу на работе — стал, как новый,

Опять дождался отпуска и — голый

Уже под формой музыки — из душа

Сегодня выходил, чтоб слово слушать

И ждать один — проверенный ответ.

Там дама мне блестела, но покорно

Она сегодня привела тот — казус

И сразу поняла, что должен — миром

Я жить один в том отпуске — в окне.

Его не вижу, но хочу дождаться,

Куда бы мог опешить — понемногу,

Чтоб вычурно играть — в одну дорогу

С притворной незнакомкой — на руле,

Который сам и нарисую — чаще,

Чем мило смог — притрагиваться ниже

К моей любви и былине — той Лене,

Где ей немало выпало там — бед,

Но ищет страх мою — ума покорность

И слышит воздух — добывать упорно

Всё ту же крайность сломленной — игры,

Не сразу запирая в цели — сны.

Искал я в цели карандаш, чтоб снова

Опять мне список написать — для мысли,

Что буду делать в отпуске — сурово,

Что сам найду, не понимая — смыслы

Той формы самомнения — от сходства,

Где мне поёт моя картина — близко,

Что был я пройден — на конце причины,

Где каждый может увядать — мужчина

И страхом подойти — не обезумев

В том сердце многолетнего — магнита,

Что болен от привычки — видеть чудо

В своей постели — словно в анекдот.

Могу я прикорнуть, но ниоткуда

Мне вышла серой маской — мостовая

И я уже похоронил — там чувство,

Что Гисборн в теле оставлял — к себе.

Он так кричал и не сдавался, если

Я мог искать — преддверие к невесте,

Но был женат и что-то — промолчало

В тупой осанке — медленно к причалу

Мне в тождестве сухого — обелиска,

Не сразу оперившись, но под тенью,

Немного оглянувшись — между нами,

Что больше нет на свете — этой тени,

А только сон и там — прикрыв ладони

Сидит и в смятой разнице — поникла

Та Леночка, что в бытие — не свита

В своей реальной панораме — дел.

Одна она не будет долго — к месту,

Всего на месяц я пройду — ту форму

И буду в новый год — уже прикормлен,

Как муж — в одном притворстве от углов,

Как мастер декаданса — между счастьем

И старой волей — умирать за смыслом,

Что дух семьи мне не горит, но будет

Искать притворный выхлоп — на беде.

Но я её не вижу в вдохе — к страсти,

Не в чёрном свете отмеряю — пламя,

А тонко по рукам — играю в кости,

Что мог теперь расслабиться, а дама

Смогла бы ждать — моё препровождение

Над бытностью другой, обычной — рамки,

Где дух от бытовухи — не смиряет,

А стелет формы бдительности, зная,

Что выше лет — нет фатума к той мести,

Чем ждать конца, не обращая вместе

К тому началу — хилого притока,

Где мы должны блуждать, имея роком

И тонны смыслов, упреждая смерти

Ту власть забрать себя, когда бы тихо

Я смог смотреть на гроб, чтобы ещё

Играть на новой лирике — в тоске.

Отбыл я в декабре, в начале — ровно

И слышно было прошлое, где стыло

Мне зодчее в глазах детей, но я —

Играл сегодня в тени — бытия,

Там думал, что поймаю — на оценку

Ещё и майский жук, но в перемену

Не сам услышу тождество, а дивно

Укрою вечность — формой от идей.

Мою тоску разбавил и — пришелец,

Я встретил его миром — перед этим,

Моим чутьём — не оказаться лишним

Для ревности — на том конце любви,

Что оба проживали — для искусства

Мы в городе, но были — одиноки

И сами всё молчали, что — продлили

Там верный свой сюжет, минуя в нём

И истину, и власть — сгорая в разум

На разнице концов, где время — тихо

Уж хочет прояснить — когда бы лихо

Мы спрыгнули — от зодчего на торг

К упавшей мине вольности, откуда

Не видно ни семью, ни власти — чудо,

Но тёмный день сгорает и — скрывая —

Опять не хочет угождать — в себе.

Мы были там с Петром — почти пришельцы,

Почти внутри огромного — изыска,

Что мерить не могли — другое право,

А тонко укоряли смерти — лица,

За новым роем должного — для рода,

Иль просто понимая в этом — мысли,

Что власть внутри — упорствует на час

Нам заданно — одним и тем же днём.

В один и тот же год, увы, родились,

Прожили также схожестью — упорно

Семью и фон морального — уклада,

Что медлить не могли, а тонко шмель

Искал в глазах — обыденное слово,

Срезал детали — не сгибая в чувствах

Ту речь — от самоназванной привычки,

Что больше не расстанемся — мы так.

Нашли друг друга и опять — соседи,

А после слов — друзья, что надоели

В приличной маске равенства и — тыла

Серьёзно украшать — привычный день,

Где думать не хотим — на перерывах,

Над обществом играющего — Рима,

Что оба были так азартны — срокам,

Что стали бы прилично мы — в огне

Богаты и тщеславны — где другие

От зависти сгорали бы, не кинув

Загробный день — под масками втирая

И подлый ветер — на мгновение рая,

И звук дурной, что ублажает — к тени

Тот формулы источник — мнить детали,

Где выше не обнимет — формой дали

Мой центр мечты — к управе этот день.

Ходили мы одни опять — на жалость —

То словом в казино, то выше — пасти

Сгибали форму — мнительного счастья,

Что жить не можем, а горим идеей,

Где в серости своей — устали в роке

Мы думать на холодном — обелиске,

Но сами там в глазах взывать, как Боги

К поднятой сфере — мудрости друзей.

Лишившись тех иллюзий — я сознался,

Что больше не люблю я Лену, что же

Мне делать в этой сказке, где стараться

Ужаться в смытой вечности — мгновения

Иль страстью угождать, минуя поле

От вычурного ветра — нам поболее,

Где в жилах старый теплил — тот опричник

И душу и маститый воин — лично?

Мне Пётр сказал, что выше — не закину

В той форме обязательства — я лично

Обычный мне морали день, а сгину

От мести по цене — в другом опричнике,

Когда начну травить себя, но — выше

Мне будет день серьёзный и — по крыше

Моей бежать не будет — это утро,

А только рассуждать — премудрый стиль,

За призраком которого — я тихо

Опять себя сожру и буду — верить

О данности морали — внутрь семьи,

Что мне открыта к радости — по цели,

Что больше нет — обычного притока

На жизни перспективой, но и выше

Я прыгнуть не смогу — как одиноко

Там буду в дух бежать, снимая день.

Опять остался думать, что — неровно

Моя судьба сближает — этот полдень

И сам решил поехать — для искусства

Я в чувствах, чтоб увидеть океан,

Он томно притворился — будто тени

Сплетают формой имени — те песни,

Что слышал я и в детстве — постарался

Отдать волшебной личности — в себе.

На этом не опешив, чтобы стыло

Моё притворство — на одной модели,

Где жить мне было тошно, чем у цели,

Когда стоишь на берегу — один,

А воду внутрь — по слабому бессилью

В судьбе не повторяют — в воздух мифов,

А только на Индийском океане —

Гребут к концу страдания — под мель,

Под вычурности старое — неведение,

Где в древнем шлеме — не могли уже

Мы вылить пуд реальности, а жгли

Мозги — за белой миной набекрень.

Ищу свой телефон и — нет у входа

Мне точной формы копии, а чистый

Сегодня воздух говорит — за чувством

И вечностью богатой, что — увы,

Устал искать загадки, где — постыло

Мне в юности гнедой — опять метаться

И снова вылеплять — другое чудо

За ревностью искусственно — немой.

Мой ток из жизни уходил, но зная

Искал я смыслы на Петре, а — форма

Мне в том перенимала — сгустки края

И чем-то обещала — выслать смех,

Когда я наберу — ту фору в числах

И стану внутрь сильнее, что обычно

Убрал бы зодчий — на глазах моих

Свой тонкий лёд и качество — других,

Доселе обезумевших — пристрастий

Ужиться с подлой бытием — культурой,

Где лично я страдаю, но под дурой

Сижу и всё не смыслю — свой подход.

Я снова позвонил и Пётр — мне слышно

Увёл опять пародии — за счастьем

И снова сам позвал на вечер — лично

К друзьям, что выше радости — пошли

На новый день рождения, где стыло

Им время, для которого — я слышно

Бы мог сопроводить — ещё мгновение

До новой пытки — от своей игры.

Когда тот новый год — мне переступит

Превратный день — иль заново наступит

И мне придётся всё ж — вернуться или

Убраться восвояси, где в — квартире

Опять прожить остаток — этой хвори,

Надев сегодня — капюшон из боли

И серой мины — квантового мира,

Не зная кто такой, увы, — на мне

Сидит и холит — странное приличие,

Что там мужчина идеалом — личный

И мерит власти — долгую химеру

Он там один, чтоб в воду — посмотреть

На сон — от параллели, где бы Лена

Мне вышла ролью — за свои измены

И тихо пригорюнилась — быть маской,

Поджав там вид лисы, немея — в страх,

Чтоб бегать от меня — не передумав

За страстью больше мнимого — предела

Иль в жадности искусства, что задело

Ей тонкий шелест — в стиле бытие.

Опять нажрался и почти — несмело

Ушёл в свой космос — личного предела

И стал сегодня — обоюдно страстным

Ещё играть — в придирки, будто маской

Я выше чёрных стен, когда измерю

То бдительное общество — за мифом

И буду им притрагиваться — или

Искать подземной очереди — вход.

Я думал, что устроюсь, но в — итоге

Не счёл своей простительности — слова,

А просто прогнивал — бегущим взором

Над верхним слоем балки — от проблем,

От крайности — в фатальной атмосфере,

Где странно возлежать — уже не мог я,

Но в смыслах всё искал, как королеве

Подать — ту волю встреченную вдаль

Иль миром прикорнуть — минуя цели

За редкостью — избавившись от права,

Что сам мужик и крепкому — уставу

Смогу придиркой — потупить свой ад.

Пришёл на вечеринку, но неслышно

Мне в клубе стало тихо и — привычно,

Как будто жил всю жизнь — на этом теле

Я там в огне, не ведая, как в цели

Смогу опять — накинуться на жилу

И вычеркнуть искусство — на итоге,

Что в общество украдкой — приобнимет

Мой старый пафос и — любви печаль.

Ещё минута в декабре, но — если

Я был и думал в маменькиной — шубе,

То только для того, чтоб ниоткуда

Страдать — над прошлой выемкой чудес

И близко покорять — минуту раньше,

Чем там она мне — говорила в цели,

Что старый я и Кшиштоф — без обрубка

Страданий бледной личности — в ответ.

Играл с глазами мира, но — неясно

Ко мне подсела тихо — снова Лида

И мы, обнявшись — стали целоваться,

Как могут выжидать — к тому чутьём

Те формы многолетней — перспективы

И радости в отрезках — слова милого,

Что сами там корили — тихо часом

Мы свой апломб — от ревности друзей.

Так Лида мне была, как дочь, а ниже

Я сам под шубкой матери — неслышно

Уже корил пространства — атмосферу,

Чтоб время выжидать и видеть — суть,

Что падали мне розы, к минам подло,

Взрываясь и притворствуя, так тихо,

Где можно им отрезать — лишь мотивом

То время — между прошлым и чутьём,

То общество — за страхом притворяться

И снова выживать — минуя в статность

Моральной перспективе, что ответом

Я мог бы стать для Лиды — в этом сне,

А может в сердце, чтобы раствориться

И в клубе том — нечаянно залиться

В понурой маске юмора, где тихо

Мы снова полюбили день — на лад.

Там склепы отворились, чтобы тени

Нам верно суть несчастий — открывали

Всю старую проталину — из рая

И подлинность наивности — из черт,

Где быть вольны мы — после идеалов

И призраками в смелости — отныне,

Чтоб ждать искусство и парить — ещё

В том чёрством цвете — права для людей.

Мой друг тогда сказал, что непривычно

Я вёл себя и очень уж — тактично

Мне душу изливал, а может выше

Я сам парил — не унижаясь лично,

Что спьяну мы подрались — между этим

Столетним сердцем — на одном ответе,

Где в жалости искать — немую кожу

Смогу я в декабре, кидая в рожу

Тому Петру — всю маску благородства,

Что сам влюбился, как мальчишка или

Искал в себе — значительное сходство

С подменой нравов — на своём пути,

Когда прошли изысканные — тени

По мне в семье, чтоб привидений тихо

Укладывать в кровать и — необычно

Читать им сказки — в привязи друзей.

Иль трогать форму бдительного — рока,

Что видом заставляет мир — украсить

Мой чёрный стиль элегии, чтоб выше

Я стал ему, как новый господин.

Набил я морду и опять — расстался

С оценкой нежной разницы, откуда

Хотел ему признаться, что — от друга

Он сможет получить — внутри ответ

И вылить тонны юмора, где шансом

Играют выше тени — между правом,

Чтоб личный стиль украсить, где они —

Мне только дух от прошлого — в груди.

Там Леночка осталась — между днями,

А дети всё играются — с годами,

Что им расти и думать — непривычно,

Как я ушёл, но выше в этом — крою

Один ответ, что не вернусь — на свете,

Не буду в счастье говорить, а дети

Меня теперь — не тронут, но приказом

Опять польют сегодня — томно грязью.

В тот день я ощутил — прикосновение

За лаской смерти — будто бы мгновение

Прошло и Лида в пошлости — неслышно

Свои манеры губ — сложила мило

В тот образ сердца, чтобы притвориться

И страстью выжидать — опять упорно,

Как мой железный на кону — кулак

Уложит много там врагов и — сам

Спонтанностью начну — опять я драться,

А может притворяться — полюбовно,

Где вижу детский образ и — притворно

Сегодня собираю в старость — дни.

На светлом пепле — милого изгоя,

Туда, где нет шмелей, но на итоге

Мне смогут обновить — одни дороги

Всё только духом — личности внутри.

Они спонтанно ищут — приземляясь

Те цели — на пришельцах, будто лают

И слышат томной области — укоры

В незаданном раю — о нервном споре.

Не спорил я с той формой — привидений,

Но сам пытался обещать — прискорбно,

Что смехом сам могу — не обелять я

То утро, день и вечности — затворы.

Ведь Кшиштоф — не совсем себе начальник,

Но в маменькиной шубке — будто чайник

Уходит в полночь — личности взывая

Тот терпкий крест и образ — Будулая.

Как некогда из радости — я странно

Ужался в кресле и нажал — на позу

Своих воспоминаний, что не надо

Искать в том прошлом — очерки на боли,

Но в ритмах самомнения — нескромно

Я отжил рай людской и был — никем,

Кто хочет говорить сегодня — хором

О мужестве искусства — без проблем.

В мужском чутье, не забирая дважды

Железный мир в кулак и смело — тени,

Что мне идут — для новых повторений

Под новый год и в декабре — не лгут,

Но стал себе смеяться — я почаще,

Ведь Лидия была моделью — краше,

Чем все вокруг — кто обещает слаще

Мне день опять тот провести, а тут

Я сам нашёл доселе — откровение

И выше снов в черте — там привидение,

В котором ходит сказанное — время,

Что множит горький опыт — по любви.

По тонкой веренице — слабой крыши,

И вовсе не даёт упасть — на темени

Под злой рассвет, где умирают — чище

В том воздухе иллюзии — на мне.

Блистал и я в той форме — за окном,

Что в клубе собирался так — прилично

В том месяце, а после — безразлично

Нашёл семью я — во второй лишь раз.

Мне там была картина — будто маслом

Искал я время, не в привычке мчаться,

А тихо останавливаясь — вжился

В ту гладь внутри пародии — людей,

Чтоб стилем — перед ним ублажиться

И выяснить — кто я такой на сердце,

Где мне ещё движением — привычно

Искать ту форму идеалов — в день?

А после открывать ларец, что тихо

В своей манере — маменькиной холки

Я жду вокруг и пакости — иголки,

Но сам корю несчастье — ближе их

Строптивой воли, не взывая к даме,

Не делая ей больно, не сжимаясь

Под вид комка иллюзий — будто я —

То время внутрь искусства — опустил.

Устало прорастил — ещё вопросы

И вжался между давностью — украсить

Второй итог — от шанса быть покруче,

Чем мог бы стать и мой — железный вой,

А может и кулак, где — задирался

Я в способе играться — под мгновением

И крыть любовь — на мере подозрением

Под дамской шубой — неприятней всех.