Птун

Попался мне как-то на глаза отрывок старинной летописи, вернее список ее. Жаль что не было возможности скопировать или сфотографировать её. Запомнил только то, что сумел разобрать и понять:

Птун бовеликикой, иже… А имеет он силу великую повелевать как разливаться рекам весной, когда идти дождю… Где расти каким деревам и траве всякой… И какой живности там водится. А живе в море, або реке… Летом ночью выходит на берег, ловит русалок по лугам— служить ему. А те прячутся отёго по деревам, поют и дразнят его. А он их там достать не може…

Зла большого людям Птун не чинит, посему поклоняются ему с уважением и опаской.

А мужики тщатся изловить его, дабы испросить за слободу землю плодородную, реки рыбные, стада тучные бесчисленны… Штоб дожди шли благодатные, урожаи богатые… Штобы леса росли густые и зверье водилось во множестве… Даже птица водяная штоб велась— гуси да утки…

Летом в дни солнцеворота девки плетут венки, по ночам палят костры, поют и водят хороводы, дабы ублажить Птуна. Он любит се, подходит близь берега, смотрит и слушает. К утру девки венки с головы бросают в воду и просят Птуна послать им доброго мужа… А купаться в ту пору нельзя— утащит… А мужики в те дни купают лошадей и коров в реке и просят штобы не болели и хорошо велись… А свиней не любит, посему купаются в грязи або в земле, а к реке не идут…

А священники новой веры запрещают поклонятся ему, даже называть его имя, — боезычествоето и грех большой! А хто сумеет словить ёго— убить и сжечь на костре! «Тому простятся сто смертных грехов»…

Хорошее было поверье, красивые обряды… И кто теперь пошлёт нам эти блага? Земля заглохла, леса засохли и опустели. Реки превратились в помойки: ни птицы, ни рыбы! И погода — то засуха, то потоп, то пожары… Да и мужья попадаются всё чаще то пьяницы, то лодыри, то драчуны… То всё сразу вместе — «в одном флаконе»! И Птун уже давно нигде не появляется. Видать изничтожили его злыдни в надежде, что простятся им разбойные их дела…

И как нам теперь жить на земле? Христос лишь обещал нам царствие небесное после смерти— и то в исключительных случаях… Например если тебя зверски убьют…

Это выдумали кажется испанцы: Дескать кто умрёт, не своей смертью, — непременно попадет в рай! (Это у мусульман или самураев так было: Кто падёт в бою за веру, — тот прямиком и попадает в рай!) А эти распространили это поверье вообще на всех убитых. Проверить это конечно не мог, а раз служители церкви так считают— значит так оно и есть. А значит можно пытать и казнить всех неугодных и тем самым творить «благое» дело, отправляя их в рай.

И пошла гулять по Европе инквизиция! Еретики, учёные, красивые девушки, безобразные старухи, а то и просто жертвы завистников и врагов, — все они испили сию горькую чашу! Или, скажем, донесёт кто на красивую девушку, а за ней ничего нет… Её бы отпустить, «за недостаточностью улик». А и нет! Устраивают ей проверку: связанную бросают в воду. Если утонет— значит невинна, а если выплывет— ведьма! На костёр её!

…Жестокая религия, страшные времена! Не зря в истории эти века называли «тёмными»

Всё, что не от бога, подлежит уничтожению и забвению. Не обошла сия чаша и нас, когда мы приняли новую веру. Все народные поверья, обряды и праздники подвергались гонению. Старых богов уничтожили и приказали их забыть. Народных целителей объявили колдунами, даже скоморохов и тех запретили…

А Птун хотел лишь, чтоб земля цвела, чтоб люди были счастливы и веселы, и не губили природу. И не требовал ничего взамен. Но он стал не угоден нашей новой религии и за неё пострадал… Теперь мы сами должны взять на себя его функции, если только сумеем… А иначе не будет нам ни счастья, ни радости, ни веселья!