Укбар, Игра

Посвящается удивительным людям, своим примером

доказавшим возможность невозможного:

глухому музыканту и композитору Людвигу ван Бетховену,

слепому писателю и библиотекарю Хорхе Луису Борхесу и

практически парализованному художнику Борису Михайловичу Кустодиеву

Изучая „Обычаи, нравы и верования древнего Укбара[1]“ Теодора Клауза, встречаешь описание ежегодного праздника „Сбора плодов“, а также краткое упоминание о сопровождавших его неких публичных Играх.

Из-за несоответствия календарей укбарских, коих было изобретено множество, календарю григорианскому, время празднеств можно лишь примерно отнести к середине-второй половине октября. Разумеется, точные даты проведения праздника установить сейчас невозможно, да и сами укбарцы, похоже, не предавали этой точности большого значения: празднование могло начаться, как чуть раньше обычного времени, так и значительно позже, например, уже при наступлении первых заморозков.

Сразу требуется отметить, что сам по себе этот осенний праздник не был чем-то особенным в сравнении с аналогичными мероприятиями у большинства других земледельческих народов. Он полностью соответствовал своему названию и служил способом отметить окончание тяжелого сельскохозяйственного года.

Однако Игры, проводившиеся в честь праздника и по окончании его, представляли совершенно уникальное явление, выделяющее Укбар из ряда других древних культур. Именно об этих Играх, мы и поведем далее свой рассказ.

Геродот в своей „Истории“ небезосновательно указывает[2] на определенную схожесть Игр с пифийскими и даже олимпийскими агонами. Но в отличие от последних, укбарские игры объединяли не только спортивные, духовно-философские соревнования или артистические искусства, но и предоставляли широкое поле для компетиций в областях ремесленнических и даже сельскохозяйственных. В связи с этим, также уместно говорить о следах раннего зарождения гильдий и цехов, о чем упоминает Иоганн Шпалер в „Истории промышленности“.

Однако общая направленность Игр не была соревновательной, другими словами, участие в них было важнее победы. Основным критерием оценки служила некая „действительность“ или „недействительность“ того, что участником выступления было продемонстрировано на состязании. Игры имели статус государственных актов и потому судились сходом старейшин общин и зрителями-гражданами. При этом решения принимались голосованием зрителей и утверждались старейшинами, за которыми оставалось и последние слово. При отсутствии четко выраженных победителей, парадигма игр, впрочем, не отменяла проигравших, которые клеймились страшным позором, смываемым исключительно ритуальным суицидом. Но на практике, подобные случаи были крайне редки и являлись, в большей степени следствиями интриг или политических игр, поскольку во избежание жертвенных самоубийств, широко применялась практика предварительных неофициальных консультаций со старейшинами, на которых заранее выявлялись и отсеивались недостойные игроки. Однако в случае провала подобного собеседования, участники в будущем никогда не допускались до соревнований, более того, они лишались и права принимать участие в голосовании зрителей.

Благодаря четкой структуре и организации в рамках Игр был продуман и применялся свой отдельный формализованный язык, специальная система кодов, наименований и знаков (включающая в себя, кроме всего прочего, жесты и танцевальные па), что позволило использовать во время игр, как идеальные понятия, идеи, так и физические объекты. К сожалению, до нашего времени не дошел этот символический язык, а встречающиеся отдельные пиктограммы и знаки пока не поддаются расшифровке. И если у археологов еще остается надежда отыскать письменные источники с описанием языка Игры, то музыкальные композиции, танцы и спортивные упражнения, похоже, утеряны навсегда.

В связи с этим невозможно не провести параллель укбарских игр с „Игрой в бисер“ Германа Гессе, который, по мнению некоторых исследователей был, возможно, вдохновлен, в том числе, и укбарским опытом. Однако с этим мнением можно спорить, поскольку при всем поверхностном сходстве, описанная Германом Гессе фантастическая Игра, преследовала совершенно другие цели и строилась по иным принципам.

Но, возвращаясь к объекту нашего повествования, к укбарским играм, отметим главное: это были не разрозненные соревнования, но о единая, хорошо продуманная и четко структурированная Игра, цель которой заключалась в том, чтобы наиболее полно охватить все области культуры древнего Укбара — от религии, искусства и науки, до ремесла и земледелия.

Даже на ранних этапах развития Укбара, в некоторых случаях этот охват был так широк, что не только выходил за рамки представлений об окружающем мире как о достоверной реальности, но оставлял далеко позади себя и большинство философских и традиционных религиозных учений. Но и позже влияние Игры было очень велико, и почти полностью подчинило себе всю духовную составляющую культуры укбарцев, их искусство, философию и даже религию. В это же время Игра, наконец, оторвалась от праздника сбора урожая, она приняла свои законченные формы и стала именоваться просто Тлён[3]. С этого момента, Игра проходила постоянно и повсеместно. Это обусловливало и возрастающее проникновение Игры в область повседневного быта. С течением времени эти тенденции только усиливались, и к эпохе упадка, вся жизнь Укбара уже была пронизана Тлёном, его элементами, инструментами и снарядами, объектами и артефактами, идеями и философией.

Однако закат Укбара и его последующее поглощение более сильными и агрессивными соседями, по мнению большинства исследователей, практически никак не связано с Игрой. Поскольку это массовое увлечение было изобретено самими же укбарцами, оно органично вплеталось в их жизнь столетиями. Жители считали естественными и принимали любые проявления Игры, как обыденный ход событий. Тлён ни в коей мере не мешал ни прибрежной торговле на юго-западе, ни созданию мощных крепостных укреплений на севере страны.

Напротив, благодаря Игре были изобретены знаменитые треугольные шахматы и конические сверла, значительно улучшены методы ирригации почвы и возведены первые каменные зеркала.

Подобное повсеместное проникновение Тлёна обуславливалось, прежде всего, механизмами и традициями, заложенными в саму основу Игры. В качестве примера можно привести один из самых грубых, но вполне возможных, приемов такого взаимодействия:

Театральная постановка, в которой упоминаются события или предметы, реальность которых, вызывает у зрителей справедливое недоверие. Нередко вещи, о которых идет речь, настолько фантастичны, что поверить в них здравомыслящему человеку практически невозможно. Зрители и не верят, однако когда представление оканчивается и зрители покидают амфитеатр, они лицом к лицу оказываются с этими невероятным фактами, объектами или последствиями каких-либо действий, связанных с ними. Другими словами, зрителям представляются необходимые доказательства соответствия «действительности», о которой шла речь выше.

Конечно, на вершине пика своего развития, Тлён был гораздо изощреннее, чем это демонстрируется в нашем примере, но общее представление о принципах взаимодействия Игры и укбарцев, можно себе представить.

Таким образом, из Игры в огромном количестве заимствовались предметы, обычаи, идеи, вера. В какой-то момент, проявления Игры стали настолько массовыми, а отношение к ним таким будничным, что в понимании укбарцев Игра и обыденная жизнь полностью слились воедино, и в последствие больше никогда не разделялись до самого конца существования государства. В сущности, сама жизнь в Укбаре превратилась в Тлён.

Впрочем, и во время окончательного падения Укбара остались немногочисленные умельцы Игры. Гонимые яростной религиозной властью захватчиков укбарские общины укрывались на островах, где до сих пор можно встретить руины их построек, обелиски и осколки каменных зеркал.

К сожалению, в настоящее время не только Тлён, но и сам Укбар практически полностью забыт. Эта фантастическая страна с её удивительным опытом, незаслуженно, на наш взгляд, остается интересной лишь незначительному количеству узких специалистов. Поэтому, публикуя нашу краткую статью, мы искренне надеемся заинтересовать читателей, расширить круг, интересующихся проблемой людей и, возможно, вдохнуть новую жизнь в исследование этой уникальной культуры.

Библиография

Сайлэс Хейзлем, «History of the Land Called Uqbar», 1874

Теодор Клауз, «Обычаи, нравы и верования древнего Укбара», 1911

Иоганн Шпалер, «История промышленности» т.2, 1948.

Иоганн Валентин Андрее, «Lesbare und lesenwerthe Bemerkungen ;ber das Land Ukkbar in Klein-Asien», 1641. Пер с нем.

Примечания

[1] Древнее государство Укбар или в других транскрипциях Угбар, Оокбар, Оукбар. Располагалось на территории Малой Азии севернее Цаи-Хальдунской низменности; в долине реки Акса, вплоть до её дельты.

[2] Хотя этот отрывок текста «Муз» находится не во всех списках рукописи, и потому в последствие начал считался более поздней вставкой неизвестного автора, необходимо сказать, что подобное сравнение Игр вполне справедливо.

[3] Дословно — Игра (укб.)