Примитивная история примитивной расы - Сыну

Сначала появилось Солнце, и за ним пришёл день. Днём появился воздух — чистый и прозрачный. Потом наступила ночь, и, ночью, из воздуха пришла вода. И опять наступил день. И днём вода нагрелась, по воздуху поплыли облака и на землю упал дождь, и выросли трава и деревья. В траве проснулся и родился Человек.

Это была гармония.

Но, человек проснулся и захотел утолить жажду, и он стал пить воду. Когда он проголодался, он стал искать в воде рыбу, а в лесу — дичь и вкусные яблоки. Ему нужна была сила, чтобы выстроить жилище, в котором он смог бы спрятаться от дневного зноя и дождя, и от ночного ветра и холода.

Ветер что-то принёс на землю, но человек этого не увидел, потому что он был в доме. И, не увидев гармонии, которую, видимо, и принёс ветер: не увидев лунный свет, звёзды, не услышав шума прибоя и ночных звуков в лесу, — утром он придумал машину, чтобы убивать дичь, потом — чтобы срезать траву и деревья, потом — чтобы перевозить всё это.

У одних людей было всё, у других — ничего. И, вот, последние решили использовать свои машины не по назначению — против людей, таких же, как и они, родившихся в последний день творения, но у которых вдоволь было и леса, и дичи. Так и началась первая война. Она была захватническая, за ней пришла освободительная.

Люди перемешались и как-то стали уживаться на одной территории, оставаясь, по-прежнему: одни — добрыми, другие — злыми и воинствующими. И, если последним не удавалось сплотиться и повоевать, то они действовали в одиночку.Так появились разбойники и пираты, воры и убийцы — преступники.

Люди были разными и уживались друг с другом через силу, порой не зная — как разрешить тот или иной вопрос. Стали образовываться государства. Люди выбирали правительства, суды, создавали армии, назначали полицию, строили тюрьмы. И всё это оснащали машинами.

Опять начинались войны. Но уже для выяснения: кто сильнее и кто прав.

Воины стали двигателем прогресса: совершенствовались машины для убийства, за ними — совершенствовались машины для добычи пищи, строились военные укрепления, за ними — строились города. И то и другое делалось добрыми людьми, мягкотелость и интеллигентность которых не могли устоять против насилия. Те,

кто не забыл солнце, воздух, воду и лес — придумали религию (на большее они не были способны). Вместе с религией пришло искусство и образование. И машины становились всё сложнее.

До сих пор не понятно: кто придумал колючую проволоку — это, ведь, не машина и не архитектурное сооружение, а, может, наоборот — и то, и другое.

***

Это была маленькая страна. И над ней были большие звёзды, впрочем, как и над оставшейся планетой. Хотя, планета тоже была маленькой, потому что звёзды были большими. Эти звёзды были планетами, на которых царил мир и любовь. И уже последние лучи доходили от них к этой планете, на которой шла война. Помочь уже нельзя было ничем. И звёзды отмахнулись от неё, так же, как маленькая планета отгородилась от маленькой страны, в которой, на удивление — был мир. Отгородилась колючей проволокой. Страна эта была стерильная, в прямом и переносном смысле, и стиральная.

Таковой она стала, когда вокруг началась война: маленькая страна отстирывала окровавленный и гнойный перевязочный материал планеты, на которой, кроме оружия и консервов, уже давно ничего не производили. В самой же маленькой стране никогда ничего не производилось, и весь доход она получала от железнодорожных путей планеты, которые проходили через неё, за что она брала огромные налоги. На что, впрочем, планета плюнула -ведь должны были быть в мире и иждивенцы.

Эта маленькая страна проходила по экватору, а на экваторе всегда была ночь. Два солнца освещали полюса.

Во времена мира по железной дороге, через экватор проходили супертрансконтинентальные экспресс-поезда, платформы и вагоны, которых были разукрашены мириадами огней, и в тех местах на экваторе, где проходили рельсы, на миг наступал день, и люди этой экваториальной страны радовались как дети, и успевали прочитать пару строк на вагонах. Так, каким-то образом они выучились читать и, даже, говорить, что было для них, людей душевно стерильных, просто развлечением.

И, вот, на планете наступило такое изобилие, а прогресс зашёл в тупик, что — решили повоевать всерьёз.

Перевязочного материала до этого на планете производился мизер: только для перевязки людей, попавших под поезда на экваторе. Попадали они под колёса, когда пытались не сбежать — нет, а заглянуть под поезд — что у него там? Теперь вместо поездов через два ряда колючей проволоки проносились межполюсные ракеты, снаряды, самолёты, но, как и поезда — в обе стороны. Людей по обе стороны становилось всё меньше и меньше, а выжженной земли — всё больше. Нейтральный экваториальный народ стал переносить колючую проволоку от экватора, пока не вынужден был сложить её в две большие кучи на полюсах планеты. Перевязочный материал был больше не нужен — война унесла всех. Экваториалы стали теперь непонятно кем, вдобавок ослепнув от света, которого на полюсах было в избытке от двух солнц, и которого, как уже упоминалось, не было на их прежней территории -на экваторе. Производить эти иждивенцы ничего не умели, тем более — вслепую. Нравственных ценностей, чтобы воспрять духом, у них никогда не было. И они умерли сами. От скуки.

Два солнца стали сходиться. Планета, попав между ними, сгорела. Когда Солнца соединились — произошёл взрыв, и родилась новая планета — Земля. На ней наступил день, а ночью пролился дождь. Наутро выросла трава, и в ней проснулся человек.

Этим человеком был ты.