Вечная Битва: Конец Эпохи. Книга первая

Красное зарево заката разлилось над горизонтом — черной зубастой челюстью скал. Пустынный пейзаж замер в последнем мгновении перед наступлением сумерек. Скалы отбросили длинные тени, сокрывшие растрескавшуюся землю. Редкие ящерки бежали в норы и трещины от нагнетающегося страха и тревоги. Тьма спускалась в предгорье. Неровная долина раскинулась между двумя грядами возвышенностей, заканчивающихся голыми плато, дальше края долины сильно расходились, открывая широкий простор. Две фигуры показались с востока, за ними следовало войско.

Идущий быстрым, нервным шагом предводитель смотрел немигающими змеиными глазами перед собой. Это был высокий демон в черной броне и вытянутом назад шлеме. Его плащ побелел от пыли, обожженная полумаска, скрывающая нижнюю часть лица, взвывала каждой дырочкой при очередном его глубоком выдохе. Император теней Бэрон Ааззен спешил, спасая себя, и ни разу в его безжалостных глазах с вертикальными зрачками не таился такой трепет, как сейчас. Грузный повелитель демонов в толстом доспехе и с двуручным мечом за плечами еле догонял хозяина, хотя и не уставал.

— Я что-то чувствую, что-то угрожающее, — остановившись, зашипел Бэрон. Опасливо осмотревшись, он гневно вперился в Морг-Дала, своего спутника. — Куда ты меня завел?

— Мастер, вы можете мне верить. Одному из немногих. Этот путь выведет вас в любое место. Дальше мы встретим Врата Создателя, как я и обещал. Взгляните, их и отсюда видно.

Великий Зверь обратил взор в даль предгорья. Там, на лысой площадке высилась арка в метров восемь высотой. В створе ее отражался, словно в чистой воде, аналогичный этому мир. То же запустение и сухота на многие мили, только вместо истрескавшейся земли — песчаные дюны. Этакое кривое зеркало. Напротив портала торчал из земли бугор с плоской, как срезанной, верхушкой. Складывалось впечатление, будто его поместили именно тут и именно так специально.

— Оставаться в Темном Эдеме было нельзя, признайте наконец, — продолжил свои увещевания Морг-Дал. — Даже апостолы не продержат крепость долго, а Избранный настроен, серьезней некуда. День-другой и от Черной Луны не останется и фундамента. Я не позволю Зверю пасть столь нелепо. Вам нужно набраться сил. Всего-то месяц канул, как вы возродились. Ранение Разрушителя Зла вас обессилило, истощило до нитки. Чудо, что вы вообще сразу не отправились в Небытие, а ведь и такое возможно. Трион несет в руках смертельное для демонов оружие.

Бэрон засопел, нехотя признавая правду о собственной слабости. Опустив голову и плечи, архидемон слушал миньона, кивая. А тот все не смолкал.

— Еще эти тератосы, — Морг-Дал поводил головой, словно упомянутые им существа вот-вот возникнут на обступающих их грядах. — Такие ни за что не отстанут. Вы им знатно насолили, Тысячеглазая Мать не простит обиды. Всяк норовит воспользоваться вашей слабостью.

— А где Арманор? — вдруг спросил Ааззен, вогнав в недоумение генерала. Впрочем, последний умел выкручиваться.

— Остался в крепости, — спокойно ответил он. — Да он вам сейчас и не поможет. Что эти огненные фокусы принесут? Нет, хозяин, вот вам мой совет — малой группой мы прорвемся к Вратам, а оттуда либо в Пандемониум, либо в Бездну. Остальным Владыкам я не доверяю.

— И все-таки за нами следят, — сухо отозвался Зверь.

Армия из сотни сынов ночи, сплошь легкая пехота и болторы, двинулась к Вратам Создателя. Пробежали по каменистой лощине быстро. С каждым шагом нарастала сила Света, которую Император уже ни с чем не путал. Возле бугра с выбитыми ступенями, что подтверждало идею о его ритуальном предназначении, воины тьмы остановились. Бэрон с подозрением посмотрел на Морг-Дала. Демон отпрянул от взгляда повелителя.

— Хозяин, хозяин время пришло! — заголосил он.

— Я твой хозяин! — грянул осознавший измену Бэрон. — Кого ты привел?!

Не успели тенедемоны сообразить, почему произошел разлад между их лидерами, как вся армия оказалась окружена превосходящими силами Небесного Чертога. Рыцари десяти орденов Света обошли их сзади по тайным тропам, арбалетчики выстроились на хребтах вдоль долины. Еще сотня ратников выбежала спереди и преградила подходы к Вратам. Возглавлял тех последних избранник Света Нигаэль Трион. Избранный вышел во главу войска, его каштановые волосы до плеч колыхались на ветру, глаза источали белый огонь. Золоченые доспехи ослепительно сверкали даже при садящемся за его спину солнце. В правой руке Нигаэля был клинок с гардой в форме двух ангелов, смотрящих от лезвия, их руки были сложены в молитве.

Бэрон запыхтел от гнева. Как ни странно изумился и Морг-Дал. По-видимому, его возглас адресовался не воинам Чертога, не их предводителю. Антихрист же и вовсе позабыл о миньоне, увидав заклятого врага. К тому же он не готов был встретить Нигаэля здесь и сейчас. Ситуация складывалась не в пользу демонов.

— Ну все, Бэрон, — холодно проговорил Нигаэль. — С тебя хватит. Твой мир осажден, силы покинули тебя, когда ты пал от моей руки под Эльтвилланом. Неужели у тебя хватит глупости не внять моим словам и теперь? Именем Всевышнего и Золотого Чертога я велю тебе сложить оружие. Сдавайся и, быть может, Хронос учтет это на судилище.

Сыны ночи заметались, Бэрон растерялся. Предавать себя в руки Избранного — вот еще! Но сражаться глупо. Перевес во всех отношениях достался противнику. Быстро обмозговав дальнейшие действия, Бэрон взлетел по лестнице на искусственное плато и громко крикнул:

— Нигаэль Трион, я вызываю тебя на поединок чести!

— Ты уверен? — снисходительно улыбнулся Нигаэль. — Ты поступаешь глупо. Энергия темного духа еще не восстановилась.

— Плевать! — брызнул слюной Император. — Будем драться по правилам: никакой магии, никаких железок! — сразу за этими словами тело Зверя охватило пламя. Когда оно утихло, он остался без доспехов, по пояс голый. — Только ты, я, Разрушитель Зла и мой Кровопийца!

Вытащив из ножен, которые тут же выбросил, черный меч-катану, зазубренный на обратной от лезвия стороне, Ааззен гулко махнул им перед собой. Кровопийца, как часто называл клинок Бэрон — впрочем, это было его не единственное имя, — тускло заблестел в красных лучах солнца. Нигаэль пожал плечами и подлетел на вырвавшихся из спины крыльях к Императору. Во вспышке света исчезли его латы.

— Если хочешь уйти с шумом, пусть так и будет.

— Еще как будет! — ощерился Бэрон. — Сыны ночи, в атаку!

Отчаявшиеся демоны рванулись на воинов Чертога, все кроме Морг-Дала, который оттеснился к основанию возвышенности. А наверху завязался поединок двух великих представителей вечно враждующих сторон. Они наскакивали друг на друга, словно дерущиеся волки, мечи, имеющие собственные легенды, сбивались с пронзительным визгом, выбивали снопы искр. Бэрон уступал Избранному после недавнего поражения, однако понять это не удалось бы даже при подробном рассмотрении его движений. Слабость Зверя выражалась в том, с какой безумной яростью кидался он на противника. Все что ему теперь оставалось, надеяться взять напором. Избранный хранил каменное спокойствие, зато удары всегда были точны и сильны, а уклонялся он с гибкостью червя.

Тенедемоны сражались с тем же гневным запалом, что и их предводитель. И все же численный перевес и правое дело укрепляли руки светлых воителей. Черный островок редел, таял.

— Наконец вы явились, хозяин! — возопил вдруг Морг-Дал. От гласа демона замерли с сомкнутым оружием в руках Бэрон и Нигаэль, остановились сражающиеся войска.

Кто-то большой, накрыв тенью поединщиков, свалился с неба и приземлился на возвышенность. Пыль разошлась кругами из-под его ног.

— Ты, — дрожа от злости, зашипел Ааззен.

Ветер тревожно скулил меж скалистых возвышенностей, перегонял точно жидкие горстки песка. Армия Чертога затаилась в засаде, ожидая скорого появления Врага. Воин в армейском жилете, накинутом на голое тело, мешковатых черных штанах и ботинках с высоким голенищем сполз с насыпи, с которой вел наблюдение за ложбиной, и вернулся к отряду рыцарей и четверым товарищам. Девушка в белой рубашке без рукавов нежно прильнула к нему, он погладил ее по каскаду русых волос, после чего повернулся к человеку в черном кожаном плаще.

— Идут? — спросил тот. Светлые глаза живо блеснули на морщинистом лице чародея из древнего народа. Ветер раскачивал ленты, вплетенные в его длинные черные с сединой волосы.

— А шут их знает, — покривил рот воин. — Я что-то почуял, но пока никого не видать. А Нигаэль чего, не предупреждал?

— По-моему, он знает не больше нашего, — вступил человек с бледной кожей, смольными волосами и острыми чертами лица. — Ты ведь, Ксандор, помнишь, каким чудом нас сюда занесло?

— Ничего странного в том, что агенты Чертога выследили Ааззена, я не вижу, — отмахнулся Ксандор. — Это мы раньше его найти не могли, оно и понятно: ишь, спрятался в своем мирке, про который никто ни слухом, ни духом. А сейчас гада крепко за задницу взяли, не уйдет.

— Конечно, не уйдет, — согласился великан с двуручным мечом, служащим ему в данный момент в качестве подпорки. — Как говорит поговорка охотников клогаий: «большому зверю все норы малы».

Маг кивнул, соглашаясь с высказыванием. Они замолчали, прислушиваясь к далеким звукам. Слышался перезвон оружия, наверняка демоны скоро подоспеют. Тревога перед предстоящей битвой заполнила сердца людей. Вроде и волноваться причин не должно было возникать, а что-то недоброе нес закат.

— Эх, Эландра, — сказал Ксандор на ухо девушке, — истекает срок Бэрона в Мироздании, прибьем его и можно идти, куда глаза глядят.

— Знаешь, — ответила она. — Как-то с трудом верится, будто это конец. Бэрон столько раз избегал возмездия, а мы так долго служили Золотому Граду… Это как сон без возможности пробудиться.

— Ну, это мы еще проверим, — приободрил подругу Ксандор. — Да и эта змеюка больше ядом плеваться не сможет. Он ослаб после Эльтвиллана, Темный Эдем не сегодня-завтра падет. С нами же сам Нигаэль Трион, Вондар тоже сотни стоит, — он указал на мага, задумчиво всматривающегося в окрашенные багрянцем облака.

— Акуан, Титос, подойдите, — подозвал Вондар гиганта-клогай и сверхвоина-полиморфа Акуана. — Пока враг далеко, переберитесь-ка вы на другой хребет, а то у них толком командиров нет. Аламер, я слышал, обойдет демонов с тыла. Его отряд засел в пещерах чуть дальше на восток.

— А разве прибыла только Восходящая Звезда? — спросил Ксандор, услышав беседу друзей.

— Нигаэль звал Серебряный Крест и Башню Солнца, — отозвался элементалист. — Их лидеры, должно быть, отправились к Вратам Создателя помогать перехватывать Зверя. Ладно, идите, идите.

Две фигурки промелькнули по каменистой впадине — в самой узкой части долины. Перебравшись через открытое место, они затерялись в кривых сухих деревьях, позже мелькнули на склоне хребта, там, где возможно было взобраться, и легли на землю. Вондар вздохнул с облегчением и сразу же глянул на восток. Двигаясь трусцой, появились с сотню воинов-теней, впереди бежали Бэрон и Морг-Дал.

— Приготовьтесь, — оповестил маг парочку, увлекшуюся друг другом. Паладины ордена встрепенулись и насторожились.

Демоны ступили в узкий проход, заканчивающийся возвышенностью с гладкой верхушкой. Далее шел простор пустоши, высились Врата Создателя. В задачу засевших на хребтах людей входила в основном поддержка сражающихся товарищей арбалетными залпами. Чемпионы ордена, правда, отсиживаться не собирались.

Сыны ночи не подозревали о ловушке, разве только Бэрон вел себя подозрительно. Но складывалось все как нельзя лучше. Миновав скальный перешеек, вышли к бугру. И тут прокричал миньон Зверя, призывая некоего хозяина. Вондар заволновался, что план может сорваться, однако Избранный действовал согласно замыслу. Как только он заговорил, чародей поднял воинов, напротив них заблестели шлемы второго отряда. За спинами демонов выстроилась шеренга рыцарей во главе с магистром ордена Восходящей Звезды лордом Аламером, опытным и бывалым витязем Света, проявившим себя в битвах под Иллиау и Эльтвилланом. Антихрист метался в яростном бессилье, а затем бросил вызов на поединок чести Нигаэлю. Воины собирались уже расслабляться, избегнув резни, как Ааззен скомандовал наступление.

Проклятые, которым уже нечего было терять, обрушились на блокирующие их спереди и сзади стены ратников Чертога. Завязалась битва. Победитель вырисовался сразу, но загнанный зверь вдвое опаснее.

— За мной, живее! — поторопил Ксандора и Эландру Вондар, катясь с отвесного склона хребта.

Одновременно с товарищами на соседнем хребте, они влетели в рассеянные порядки Темного Эдема, рубя, кто чем. Ксандор орудовал широким односторонним мечом из зеркальной стали, который призывал за счет дарованной ему в Чертоге силы. Эландра, сражающаяся рядом с любимым, использовала тонкий клинок, похожий на жало, при помощи заклинания минимизации превращенным в кинжал и увеличенным впоследствии. Помимо этого она активно использовала острейшие и прочнейшие лезвия-когти, выходящие из предплечий — дар ее родной инийской расы. Вондар же никогда не расставался с двумя серебряными топориками, от топорища до кончика рукояти покрытыми заклятьями. С другой стороны ломился Титос, буквально подминая врагов огромным мечом. Наравне с гигантом бился Акуан с ледяной алебардой, рожденной из его тела, в руках.

Армии схлестнулись, а над ними, на высоком бугре, сцепились предводители. Бэрон терял силы, однако продолжал нападать. Вытатуированная на груди Зверя морда демона словно замерцала от переполняющей его ярости. Клинки вечных противников столкнулись, они нажали каждый со своей стороны. В этот решающий момент снова закричал до поры забытый Морг-Дал. Обоих накрыла тень. Пошатнув Мироздание, на бугор упал черный ком. Распрямившись, он расправил руки, наслаждаясь всеобщим замешательством.

Ростом под три метра, огромный, со стальной маской вместо лица и четырьмя металлическими рогами, Владыка Хаос с презрением смотрел на жалких малявок. Красный плащ бога-демона подскакивал на порывах ветра. В тот миг замерли все. И рыцари, и демоны, и Бэрон, и Нигаэль, даже Морг-Дал сжался в тени у основания высоты. Хаос поднял руки и точно парализованные Избранный со Зверем закричали от жгучей боли, валом пульсирующей черноты прокатившейся по телу. Разрушитель Зла выпал из ладони и вонзился у ног хозяина под углом. Рядом с ним крест-накрест вошел зазубренный клинок Ааззена.

— Ну вот и решили ваш спор, — засмеялся Хаос. — Я долго таскался за пустыми и отчаянными идеями Повелителя, долго ждал и готовился. Теперь я буду устанавливать правила игры.

Пальцы Властителя Морагода, оканчивающиеся железными когтями, сомкнулись. Следуя за этим жестом, из плоти великих воинов Тьмы и Света вырвались каменные шипы, вокруг них кожа тоже начала покрываться каменной коркой. Армии смотрели на то, что творил Разрушитель, не способные вмешаться. Вскоре крики обоих смолкли, а сами они сковались камнем, обернулись статуями. Лорд Хаос проделал еще какие-то манипуляции, в его руки ударили два потока энергии. Белый волнистый луч вытянулся из Нигаэля, а соответствующий бурному гневу Бэрона Ааззена красный резкий поток, осушил Зверя. Грозно возопил Хаос, бело-красное пламя взвилось над ним столбом.

— Чего рты раскрыли, бей его! — не сдержав чувств, выпалил Ксандор.

— Что Лард, не терпится полезть в драку? — насмешливо покачал головой Хаос. — Ну так подай пример товарищам. Вот он я.

Ксандор стиснул зубы. Ему и впрямь хотелось сорваться с места, подлететь к богу войны да заехать в его наглую железную рожу! Страсть как хотелось. Но все что он мог делать, это стоять, дергаясь, словно ноги вросли в землю.

— Боишься, — медленно процедил Владыка с садистским удовольствием. — Правильно боишься. Мне сейчас не до вас, нужно сделать важную вещь. Но вы не волнуйтесь, кем я буду, если оставлю вас скучать в одиночестве.

Протянув руку к Вратам, Хаос выкрикнул односложное заклинание морагодских богов, на редчайшем наречии демонов. Портал разверзся, лучи радужного света озарили все вокруг. Когда же они отступили, поле возле Врат усеялось безликими, похожими на полчище гигантских красных муравьев. Но кроме жрецов хаоса и закованных в броню демонов тут присутствовали громадные кабаны, утыканные иглами, как дикобразы, хаоторы, осадными башнями высящиеся над войском, какие-то великаны с бугристыми спинами, чьи головы скрывали шлемы с выступающими вперед нащечниками. В первых рядах мелькали два длагата, темных полубога Морагода. В небе над всем этим возникла летающая твердь, из которой вырастал дворец из оникса. Воины Чертога и Темного Эдема в ужасе шарахнулись. На местах остались лишь чемпионы Восходящей Звезды и магистры.

— Что ты еще замыслил?! — требовательно вопросил Вондар.

— Скажу, чего там, — хохотнул Хаос. — От друзей секретов нет. Сейчас я пойду к Вратам Создателя, вставлю в выемки на панели это и это, — бог показал зажатый в одной руке мутный камень, похожий на яйцо, и бриллиант на цепочке. В шестигранном камешке, изъеденном канальцами, светилась яркая, розоватая кровь. — Люди зажились на этом свете. Вашу Эпоху пора заканчивать, хватит с вас и одной.

— Что это значит?! — не отступался Вондар.

— Зачем тратить слова, просто смотри. Да, чуть не забыл. Морг-Дал!

— Владыка? — припал на колено демон.

Хаос перекинул предметы в правую руку, в левой сверкнул широкий меч. С оловянным блеском скользнуло неровное лезвие, изгрызенное отверстиями различной формы. Удивленно вскрикнул Морг-Дал, распадаясь надвое, следующий удар Владыки рассек темный дух, покидающий тело. Серый вихрь утянул его в Небытие.

— Единожды предавший… — покачал головой Хаос, не завершив известной фразы. — А теперь к делу.

Сквозь расступающиеся ряды безликих черный бог пошел к Вратам. Воины света прерывисто дышали от волнения и страха. Долг велел бросаться на копья демонов и бить их, покуда сами не погибнут. Но страх останавливал рыцарей. Боялись не орду Морагода, превосходящую во много крат, а его Темного Властелина.

— Надо подать пример, — выдохнул Ксандор.

Девушка крепко взяла его за руку, но воина было не остановить. Выбежав перед скованными ужасом бойцами, он воздел меч, полыхнувший закатным солнцем, и воззвал к заступникам Чертога:

— Вперед, стражи Золотых Врат! Бейте проклятых! Для этого мы встали на защиту смертных, для этого живем!

Солдаты очнулись от помрачения. Лес мечей вздыбился над золотящимися в лучах светила шлемами. Послышались грозные кличи, однако войско Хаоса не шелохнулось. Бог войны, не оборачиваясь, продолжал путь. Грянули рога, витязи Чертога рванулись с места, словно набегающая на берег волна. Первая шеренга демонов прогнулась, встретив напор, сзади помощь не торопилась. Напротив, безликие точно старались отстраниться. Пока передовые отряды сдерживали воинов света, с Молеса дали залп. Никто не видел, из чего стреляли, лишь объятый огнем шар взмыл в небо. Люди взволновались, пуще прочих насторожился Вондар. Чутье мудрого чародея подсказывало ему разгадку.

— Ксерот! — крикнул маг, и крик его подхватили другие.

Врассыпную ратники разбежались кто куда. Шар, утыканный шипами, упал на то место, где секунду назад бились основные силы света во главе с Ксандором. Пластины разъехались, тело кибер-демона собиралось, как конструктор. Основы сферы встали по бокам от похожей на таз головы в качестве наплечников. Лоснящееся тело представляло собой несокрушимый панцирь. Левая рука не имела запястья, вместо него чернело дуло орудия, обрамленное лезвиями.

— Назад! — залязгал стальными челюстями демон. Для острастки он выстрелил из пушки. Красный бутон обдал жаром теснящихся людей. — Хозяин желает, чтобы вы стали свидетелями его деяния, но если придется, я с радостью прикончу вас!

— Посмотрим, — Вондар описал руками круг по воздуху. Из земли вырвались пять огромных валунов. В полете, они выстроились в столб над головой Ксерота и загорелись. Рывком рук маг отправил готовый снаряд на врага. Ксерот, не смотря на расположение глаз и вообще форму головы, заметил это. Выставив вверх руку с визжащими во время вращения лезвиями, он принял удар. Пылающие осколки разлетелись на большой площади, кося подвернувшихся безликих. На минуту завис рыжий туман и безмолвие. Злорадный смех Ксерота разрушил все надежды. Кибер-демон, вращая головой, вышел из оседающего облака.

— Глупый человечишка, ты не знаешь, что мою броню невозможно пробить?!

— Возможно! — перебил демона звенящий голос.

Пораженные воины прянули по сторонам ущелья. Их удивление можно было понять. Собираясь нанести последнее поражение ослабленному Зверю, что в принципе не сложно, они столкнулись с целым парадом высших, Высших с большой буквы! Человек с бронзовой кожей спустился с небес между двумя линиями ратников Чертога. Вместо лица у него, как и у Хаоса, находилась маска. Только эта маска изображала не череп с ромбовидной решеткой внизу, а светлый, строгий и мудрый лик, по краям которого змеились изогнутые лучи солнца. От него исходило свечение, мягкое и теплое. Ра, аватара самого Всевышнего, прибыл в мир смертных, дабы заступиться за своих детей. Рядом с ним опустились два колосса с серыми одинаковыми лицами, выглядывающими из-под гребнистых шлемов. Железные крылья плавно, словно они плыли под водой, взмахивали вверх-вниз, вверх-вниз. В руках Вселенские стражи держали громадные мечи, покрытые белой пленкой энергии.

Даже Ксерот испуганно попятился, косясь на Владыку. Тот же не терял в опасный час прежнего самообладания. Цель уже была перед ним. Остановившись у Врат, Черный бог провел стальными когтями по двум выемкам у панели с вращающимися ручками. В одну он вставил Камень времени, выкраденный в Суде Хроноса, во вторую поместил граненый алмаз с кровью светлой богини Лимаэль. Хаос повращал ручки, выставил их в определенном положении и отступил на шаг. После секунды бездействия Врата затряслись. Еще через секунду засветились надписи на створе. Казалось, сам Ра был изумлен происходящим, хотя понять это по нему нелегко. Мощный импульс в виде синей дуги вырвался в небо, по земле пошла ударная волна.

— Да! — возликовал Хаос. — Всего-то и требовалось приложить силу двух начал! Пусть начнется Эпоха хаоса!!!

Поначалу никто не понял, чего случилось, почему вдруг должна начаться новая Эпоха. Но план Владыки разрушения вскрылся скоро. Пространство с оглушительным воем и грохотом лопалось, отовсюду вылезали какие-то предметы, куски скал, деревья. Словно Внешний Мир столкнулся с Внутренним на высокой скорости. В нескольких местах возникли впадины континуума, в прозрачной пелене возникали картины другой реальности, в которой Вондар, Акуан и Титос узнали окрестности пустынной деревушки, куда их занесла судьба месяц назад. Мироздание слеплялось в один невнятный ком. С неба падали ошарашенные люди, оглашая ущелье истошными воплями. В хребет позади врезался космический корабль, невесть как тут оказавшийся. Обе половины Мироздания сливались воедино, перекручивались. На небо налетели рваные тучи, мечущие молниями, при этом ярко светило солнце, прожигая мрачные громады. Причем солнце возникло из параллельной вселенной, ибо здесь уже скрылось за горизонтом.

Воистину, это был хаос! Люди зашатались, их головы кружились и болели тупой, давящей болью. Земля трещала под ногами, скалы осыпались, творилось что-то невообразимое.

— Нет! — возопил Ра, поднимая руки.

Вихрь катастрофических событий замерз, хотя движение объектов продолжалось с неуловимо медленной скоростью. Хаос прищурился, однако гневных проклятий не последовало. Бог войны довольно спокойно отреагировал на нарушение планов. Впрочем, планы и не нарушились.

— И чего ты хочешь доказать? — усмехнулся он. — Ты ведь видишь, теперь, с силой двух вечных врагов, меня не остановить. Во всяком случае, тебе придется выбирать: я или твой мирок. А тебе самому известно лучше прочих, что ты выберешь. Стой тут хоть всю вечность, надолго тебя и не хватит. А мне нужно завершить войну богов — простаивается без меня. Ксерот, закончи!

Хаос исчез во Вратах Всевышнего, а его преданный слуга двинул армии Морагода на оставшихся рыцарей и сынов ночи. Однако удары пламенных клинков оземь задержали проклятых. Ксерот при всей своей непобедимости не рисковал соваться на Вселенских стражей. Также и Ра, пусть занятый удержанием равновесия, внушал ужас порождениям Преисподней, да и Морагод как один из «лучей» Ада исключением не был. Кибер-демон постоял, покосился на войско, на висящий в небе Молес. Видно было, ему не хотелось испытывать судьбу.

— Ладно, — профырчал он. — Мы и так победили, зачем губить лишних солдат Лорда Хаоса? Не будь здесь этих крылатых колонн — вам бы несдобровать, смертные. Назад, на Молес! — скомандовал Ксерот.

Вскоре, как по заказу прилетели платформы из янтарного цвета оникса, обделанные золотом. Рать Морагода взошла на них и отправилась в мобильный дворец или точнее храм-город Хаоса. С этого вбитого в огромную летающую скалу ониксового города Владыка сеял ужас и разрушения по всем мирам, нес беды сотням народов. Там, в глубинах монолита, хранился источник силы Разрушителя — его колодец душ, один из самых крупных колодцев, принадлежащих Темным Владыкам. Молес улетел, а люди стояли с приоткрытыми ртами, не способные вернуться к сознанию. Тем временем демоны Темного Эдема улизнули, пока их не трогали.

Солнце, прибывшее из чужих краев, удалялось от планеты, погружая землю в холодную тьму. Нечто плохое случилось в Мироздании, только этого еще не осознали.

Оцепенение отпустило не сразу. Вместо него накатил страх и непонимание. Рыцари, ходившие в самые непостижимые миры, сражавшиеся с тысячами наижутчайших монстров, рожденных Темными Владыками, потерялись от страха. Вся реальность будто вывернулась наизнанку, а затем ее поместили в криогенную камеру. Вондар первым пришел в себя. Он собственно и не терял самообладания благодаря многолетним тренировкам разума и урокам шамана Ктхубе с Горы духов Деомирра. То, что мир вокруг превратился в сюрреалистичную картину, вышедшую из воображения безумца, чародея, конечно, поразило. Однако ж пугающие мысли он удержал при себе.

— Что это было? — Вондар повернулся к Ра.

— Хаос нарушил пророчество, — с медным гулом отозвался Бронзовокожий бог. — Сила орудий Чертога и Преисподней принадлежит ему, никто из них не победил. Мироздание воссоединяется — разрушение через созидание. Хаос превзошел сам себя.

— Как такое возможно? — удивленно хлопая глазами, вопросил Ксандор.

Не дожидаясь ответа, девушка выскользнула из объятий возлюбленного. Взбежав на бугор, она потрогала похолодевшее лицо Нигаэля, застывшее в каменном плене. Гордый профиль Избранного исказила боль, из левой щеки и над правым глазом торчали шипы, похожие на топорно обработанный кремневый наконечник копья.

— Нигаэль, — прошептала Эландра, погладив лоб своей первой любви, одна слезинка скатилась к ее губам. Ксандору стало немного неприятно, но одергивать девушку было как-то неловко.

— Возможно все, — раздался глас Ра, отвечающий на последний вопрос. — Владыка войны долго готовил план, и жестокость богов способствовала ему. Если бы в Суде Хроноса каждый встал на защиту Камня времени, Хаос не похитил бы его. Теперь части Мироздания соединятся, как было в начале Бытия. Только стрясется не меньший катаклизм, чем тот, который сопутствовал разрыву. Я удержу процесс, возможно долго. Но рано или поздно слияние произойдет. Хаос сделает все, чтобы ускорить его. А с теми силами, какие он получил, он готов тягаться даже со мной.

— Почему же он сбежал? — Вондар приблизился к Ра, минуя выросшие из земли фрагменты зданий, машин, деревьев и живых существ. Яркий свет от лика Светоносного остановил его, заставив отвернуться.

— Война богов. Раньше она шла ему на пользу, теперь он прекратит ее.

— И что делать нам? — развел руками Акуан.

— Мы упустили из вида страшную угрозу, — продолжил Ра. — Над Хаосом не властен ни я, ни Сатаниил. Нужно было раньше принимать меры, только я — созидатель, не разрушитель. Мне не нужна эта война, а Сатаниил слишком упорствовал в последнее время. Впервые Вечная Битва стоит на грани завершения, только то, что получится в итоге, будет еще хуже.

— Найдем Хаоса и ввалим по первое число! — огрызнулся Ксандор, косясь на Эландру, тоскливо водящую рукой по окаменевшему Избранному. — А то мешает нам уйти на покой.

Вондар не сдержался от невеселого смешка, от которого у него самого в животе стало кисло. Вздохнув, маг присел на кусок камня, оставившего другую половину в мире, откуда был вырван.

— Ксандор, Ксандор. Знаешь же, почему нам даже не стоит искать Хаоса. Куда там с ним тягаться. Он и без того сильнейший из Владык, а тут еще силу выкачал из Нигаэля и Бэрона. Вот не думал, будто можно так легко расправиться с ними обоими одновременно. Потом за ним Ксерот, Лаззард, длагаты, — снова воздух гулко вырвался из горла.

Поникшие воины стояли в безмолвии среди безумной панорамы рушащегося мира. Одна лишь воля Ра удерживала Мироздание от полного коллапса. А насколько хватит Ра? В час отчаянья никто уже не казался всесильным. Да и Владыка разрушения едва ли оставит все, как есть. На первой им повезло, хотя оказаться против армии Морагода и Молеса — серьезное испытание для нервов.

— А ну-ка, — озаренный мыслью Ксандор подскочил с поваленного, погнутого ствола дуба и бросился к Вратам Создателя.

Друзья, возглавляемые Вондаром, нагнали его у створа. В исполинском круглом окне миров, словно в идеальном зеркале, рассыпалась золотая пустыня. На ясном голубом небе не видать ни облачка, точно и не стряслось ничего. Однако барханы усеялись фрагментами различных реальностей. Ксандор остановился напротив панели с вращающимися ручками для ввода координат и двумя выемками, опасаясь притронуться к вставленным в них предметам.

— Ты чего задумал? — неодобрительно пробасил Титос, прекрасно догадываясь о затее воина.

— Достанем их, — зашевелил губами Ксандор. — Проблема в этих штуках.

— Ксандор! — позвала Эландра, подошедшая чуть позже остальных. — Погоди, вдруг это опасно.

— Не то слово, — заверил маг. Ему хватило тридцати секунд изучения предметов, чтобы поставить диагноз. — Во-первых, не любому смертному дано прикасаться к тому же Камню времени…

— Да ладно, — перебил воин. — Тетаэль владел Камнем ночи, а он такой же сильный, как и этот. По значимости почти идентичен.

— Вот то-то же — почти. И дай договорить. Хаос не просто использовал артефакты, он приложил к ним энергию света и тьмы, взятые у заклятых врагов. Боюсь, тебя только крепко треснет при попытке взять одну из побрякушек. Надо бы изучить их.

— Конечно, я всегда неправ, — воин сложил руки на груди и отвернулся, исследуя изменившийся мир. — Зачем вообще в этих проклятых воротах выдолбили ячейки для всяких камней, нарочно что ли? Или не думали, как их можно использовать!

— Скорее твои методы всегда слишком прямолинейные, — поправил товарища Акуан. — Что касается ячеек, похоже, что и впрямь задумывались. Наверняка высшие и так используют Врата в своих целях, и не без Камней. Высшие… А что, может, кто из высших сможет достать эти камешки?!

Вондар покачал головой. Осмотрев панель еще разок, он повторил жест.

— Эх, если бы проблема решалась так просто, Хаос не ушел бы, позволив нам оперировать с основой его плана. Пусть Круг решает, Ра созовет совет.

* * *

Армии сошлись на лиловом каменистом поле отдаленной субреальности. Здесь должна разрешиться война богов, ее участники боролись за власть или справедливость, а не за уничтожение Мироздания. Столкновение мощи стольких высших в любом другом мире привело бы к непоправимым разрушениям. Изолированная субреальность гасила выбросы энергии. С трех сторон выстроились воинства богов — смертные и высшие. Сами боги, собравшиеся со всего Мироздания, готовы были принять последний бой. Долго копились обиды и злость, настал час решить разногласия.

Темные боги-демоны собрали проклятую орду, с трудом удерживающуюся от яростной атаки. Злоба закипала в сердцах демонов, словно лава в жерле вулкана. Много с ними пришло воителей Преисподней, таких как властитель питлордов Вулкан и повелитель демонов Адарот, редко покидающий пределы Аррогуса. Но по такому случаю, он решил-таки показаться. Владыки не пришли на битву, тем более, половина их пала под белокаменными стенами Эльтвиллана и возрождалась в родных царствах.

На стороне света стояли отважные воины, герои-люди, рыцари орденов Чертога. Возглавлял их архангел Иеротеос, раненный лично Хаосом, когда бог войны похищал Камень времени. Как член Круга двадцати и просто потерпевший, архангел решил навести порядок среди распоясавшихся божеств. Светлые высшие, принявшие участие в войне исключительно для защиты Мироздания, поддержали его начинания безоговорочно.

Третий лагерь принадлежал нейтральным силам, желающим изменить Мироздание по своему вкусу. Они пока не догадывались, что случай упущен, а толкнувший их на необдуманный, опрометчивый поступок Владыка беспорядка давным-давно использовал Камень по назначению, кое ему придумал. Весть о столкновении миров не долетела до каменных пустошей под звездным ковром. Все внимание сосредоточилось на войне.

— Призываю вас одуматься в последний раз! — обратился к враждующим сторонам Иеротеос. Демоны расхохотались в лицо архангелу, нейтралы промолчали. — Отлично, вы решили судьбу. К оружию, братья! От имени Всевышнего покончим с этим!

Кличи армий взметнулись ввысь, но тут же заглохли. Для многих воинов это стало неожиданностью, но лишь потому, что они не видели, как огненная трещина разорвала синий воздух. Луны, звезды и планеты затряслись, заплясали в черноте космоса. Волна энергии обдала войска, Иеротеос оскалился, узнав ненавистный дух. Проход растянулся вширь на километр. Первым показался довольный Хаос, тихо посмеивающийся себе «под нос». Рядом с Властелином семенил, легко касаясь земли, ящер в кожаном нагруднике и с двумя кривыми мечами в руках. Огненно-рыжая гряда безликих возникла, как скалы из коварного тумана на пути корабля. Царапая поднебесье рогами шлемов, возникли высокие хаоторы, смертоносные стражи Морагода. Их матерчатые тела, тянущиеся из шлемов, раскачивались, будто на ветру. В четырех или шести руках блестели сабли. Полубоги длагаты вели за собой толпы горбатых тварей, чьи лица заменяли маски с железными челюстями. Жрецы и меченосцы в тяжелой броне победно маршировали, неся стяги с кривым золотым знаком Хаоса, похожим на букву «С», утыканную шипами. Визжа до боли в ушах и гремя копытами, проскакали вепри, размером со слона. Маша крыльями, неслись воющие чудища без голов.

Морагод пошел войной на богов и, видно было, Хаос проигрывать не намеревался. Появление Владыки беспорядка стерло разногласия между богами, армии поворотились против Разрушителя. Тот продолжал посмеиваться. Взгляд остановился на Иеротеосе.

— Опять ты, — хмыкнул Хаос. — Придется серьезно с тобой поработать. А вообще, раз на то пошло, хочу заметить, что ваши мелкие свары начали действовать мне на нервы. Я принял решение покончить с этим. Можете заносить сегодняшнюю дату в календари, как день, когда боги Мироздания пали.

— Не много ли на себя берешь? — насмешливо скривил рот Иеротеос. Боги за его спиной загудели.

— Обнаглел вконец! — зарычал Адарот. — Повелитель не спустит предательств! Как смеешь ты идти на собратьев?!

— Вы-то мне собратья, шваль помоешная? — не остался в долгу Хаос. — Повелитель заперт в тюрьме и выйдет нескоро, если выйдет. Его замыслы мне чужды, я слишком могущественное существо, чтобы мотаться на побегушках пусть даже у Абсолюта. Хаос существовал всегда, прятался в первозданной тьме. Вселенная вышла из хаоса и в него вернется. Сатаниил наполнил меня ненавистью и безумием, но в известном смысле я — первичен! Без силы Зла я не больше, чем она без меня.

— Болтать ты горазд, а вот одолеешь ли разом всех богов Мироздания в одиночку? — строго сказал архангел.

— Нынче для меня преград нет. Потом, с чего ты решил, будто я один. Мне тут кое-кто помогает, — Хаос указал за спины воинов.

С испугом они обернулись. Сзади возник другой разрыв, через который проходили Владыка Дра-Ктар, повелитель Морока, и его тенедемоны. Колдун Намтар не отставал от хозяина. Бесшумный живой туман из черных теней перекрыл рати богов с тыла.

— Раздавим этих ничтожеств! — призвал безликих Хаос. — Среди такого сброда достоин восстать лишь один бог! А в наши неспокойные времена это может быть исключительно бог войны! Морагод будет властвовать в Мироздании вечно! Наступила последняя Эпоха, я разрушу Вечную Битву!

С рук Владыки войн сорвались два хлыста: черно-красный и небесно-голубой. Как раскаленный металл сквозь пух, прошли они по рядам воинов последней войны, круша и испепеляя все живое. Длагаты с запертыми в железные капканы головами налетели на богов. Подгоняемое непобедимым Властелином зашевелилось рыжее море безликих. Мастер мечей Лаззард вращался юлой, повергая врагов. Дра-Ктар отдал беззвучный приказ к атаке, под удары фиолетовых молний ночные убийцы врубились в ряды своих жертв.

Боги бились с присущей им храбростью, демоны встали бок о бок с ангелами, борясь против величайшей силы Мироздания — всепоглощающим хаосом. Иеротеос и Адарот рубили проклятых без пощады, но вынуждены были тесниться дальше от поля боя. Окруженные безликими, они остались отрезаны от главных войск. Те оказывали все возможное сопротивление, однако удержать Хаоса с его новыми возможностями не получалось. Асуры, элита и гордость Чертога, рассыпались прахом, демоны бежали прочь. Боги падали один за другим в свете извивающихся лучей и колец энергии. Такого не видала доселе Вселенная.

— Не победить! — задыхаясь, рявкнул Адарот. — Проклятье, я лично положил сотню морагодцев, а им хоть бы хны.

— Воины Круга не сдаются пред лицом Зла! — упорно заявил архангел, порушая клинок на голову меченосца.

— А я сказал, не победим! До чего мерзко своим проигрывать! Сколько жил на свете, а такого не видел прежде. История не знает ни силы, ни резни, подобной этим. Он нас в Небытие отправит, а я не хочу в Небытие!

— Никто не хочет! — без остановки работая клинком, произнес Иеротеос. — Видно, судьба у нас такая — погибнуть спина к спине с тем, кого считал врагом, и отправиться в туманные долины бесконечности.

— Ну уж нет! — клацнул зубами повелитель демонов. — Есть у меня затея получше. Ни разу в жизни я не просил ангелов ни о чем. Да сейчас время иное, совсем иное, — голос грозного архидемона дрогнул. — Окажем друг другу услугу, оружие пока при нас. Позже будь что будет, глядишь, поблагодарю тебя за это.

Уловив мысль Адарота, Иеротеос кивнул. На точеном лице архангела возникла грустная улыбка. Встав напротив напарника по битве, оба выбросили вперед мечи. Два лезвия прошили сердца ангела и демона. Испустив огонь и свет, духи их устремились каждый в края рождения.

Богов сражалось все меньше, то там, то тут вспыхивал новый факел на месте тела, дух за духом устремлялся в небо, либо, не успев спастись от безжалостной стали мороков и безликих, затягивались в Небытие. Хаос не брал пленных, не произносил циничных речей. Он всецело ушел в войну, страшнейшую катастрофу, за которую отвечал. Глаза бога-демона горели холодным красным огнем, оголенный меч, объятый синим и красным светом, разбрасывал десятками тех, кто являлись держателями миров, родителями народов, властелинами умов и душ. Никто не укрылся от гнева дикой стихии, лишь трупы усеяли сиреневые камни, под безразличными взглядами звезд.

Протяжный, сотрясший основания Вселенной победный вопль издал Владыка Хаос, отправив последнего врага в Небытие. Сила павших богов напитала его, влившись в Колодец душ Молеса. Бешено ликовали безликие, воя, размахивали гигантскими тесаками хаоторы, били оружием в грудь жрецы и меченосцы. Дэвы с железными лицами, мощные и сгорбленные чудовища, колотили палицами оземь, раскалывая камни. Молча и мрачно праздновали успех загадочные мороки, Владыка ночи бережно поглаживал нагинату, испачканную кровью высших.

— Я объявляю Эпоху хаоса начавшейся! Осталось собрать больше сил и сокрушить всемогущего Ра. Он — единственная преграда на моем пути.

У ног Разрушителя завился белый туман. Повитав вокруг, дымка обратилась демоном в доспехах с юбкой, под которой не виднелось ступней. На броне щелкали, открываясь и закрываясь, замочки, скрывающие дымящуюся белизну. Вместо рта тоже располагался замок, хлопающий невпопад с речью.

— Смотри, а ведь получилось! — воскликнул Владыка Безмолвия.

— Сомневался, Герот? — спросил Хаос.

— Был момент, когда мне твоя затея показалась бредовой. Хотя после переполоха, учиненного в Аллин-Лирре, стало ясно — ты попусту языком молоть не привык.

— Да, сорвать эту дурацкую кампанию, да так, чтоб демоны успели нанести вред эльфам и Чертогу, вышло не просто. Зато теперь всякий узнает, что для Лорда Хаоса нет никаких преград. Я играю Мирозданием, как вздумается, порой это даже слишком просто, аж скучно. Но ты все равно говоришь с подвохом. Я вижу тебя насквозь Герот, не морочь мне голову. Чего ты хотел узнать?

— Да, наверное, ты и сам догадался, — хитро сощурил глаза Гамрен Герот. — Богов ты разбросал, спору нет — это подвиг. А как с Ра? Ты кинешься на него в драку? Сомнительна победа над Светоносным в принципе, а одолеть его в битве. Фарр-Тра-Тум держался под Эльтвилланом, только не выдержал бы по любому.

— Я сильнее Фатума, — коротко и весомо заметил черный бог.

— Кто спорит, кто спорит. Он-то просто размером с гору. И все же, вдумайся: идти на Ра!

— Я не попру в лоб, не ровняй меня с Бэроном.

— А как? Придумал какую-нибудь хитрость — посвяти и меня. Я такие вещи люблю, — Ересиарх потер руки, прижав посох с шаром на верху подмышкой. От удовольствия замки на теле Владыки Безмолвия одновременно щелкнули.

— А любишь ли ты Междумирье?

Свет рассеялся, и воины ордена Восходящей Звезды обнаружили себя возле входа в здание, со стороны напоминающее амфитеатр. Стоял он на устланной густейшим белым, как снег мерцающим туманом земле, которую не было видно. Создавалось впечатление, будто Совет Круга двадцати висит в облаках. Сверху его озаряло яркое сияние то золотое, то серебряное. Где-то за ним проглядывалось лазурное небо. Возле алмазных дверей толпой сгрудились высшие светлые обитатели Чертога, среди которых отстраненная группка смертных испытывала неудобства, как оборванцы, попавшие на светский раут. Люди не попадали в это место никогда и ни при каких обстоятельствах, чемпионам же пришлось выступать от лица Избранного.

Ксандор невольно поглядывал на суровых асуров, стерегущих проход, и тут же с опаской отводил глаза. Эландра держала его за локоть и старалась далеко от него не отходить. Впрочем, воин и сам не спешил покидать наблюдательную позицию. Титос и Акуан открестились от путешествия в Чертог, вернувшись в Зал Правосудия во дворце Тигилона на планете Валар — столице Альянса Свободных Планет. Акуан утверждал, что лезть всем скопом все равно бессмысленно, наверняка всех и не пропустят, а за святыней Трионов приглядеть надо. Вондар дал добро, взяв спутниками влюбленную пару. Они по началу интересовались Чертогом, однако среди высших чувствовали незначительность, мелкость. В этом порой проявляется слабость человеческой натуры — видеть себя хуже, чем ты есть.

— Ты бывал на Совете? — спросил у мага Ксандор, чтобы разрядить обстановку.

— Шутишь, — улыбнулся Вондар. — Обычно Круг решает проблемы без посторонней помощи. Выходит, Хаос серьезно напортачил, если поднялся шум до небес. Эх, куда нам, смертным, понять деяния богов.

— Не прибедняйся, — сказала Эландра, чуть развеселившись. — Уж ты и так почти высший. Тебя могли бы назначить новым Избранным при желании.

Чародей пожал плечами. Волнение позади отвлекло его, пока не выяснилось, что ничего серьезного не произошло — кто-то слишком бурно обсуждал выходку Хаоса. Совет и не думал начинаться. Высшие архангелы продолжали советоваться между собой, пока не прибегая к помощи посторонних, либо время последним вступать в дискуссию еще не подошло. Но приглашенные на совет представители Чертога и некоторых субреальностей и сами увлеченно переговаривались. Конкретных советов в гуле голосов не проскальзывало, все больше домыслы и скоропалительные решения, например, напасть на Морагод.

Смертные гости участия в разговорах вообще не принимали. Они либо обменивались робкими фразами, либо смотрели в плотный туман, клубящийся, точно стена, ограждающая Круг от Мироздания. Спустя время протрубили невидимые трубы, ворота отворились. Асуры отступили от белеющего от света створа. Организованными колоннами приглашенные прошествовали внутрь кольца со скамьями. Место напоминало чашу: внизу, в том самом кольце, для гостей вкруг установили скамьи, на которые следовало садиться лицом к верхним ярусам и спинами к соседям. На третьем ярусе «амфитеатра», на всем его протяжении, расселись члены Круга двадцати. Только было их не двадцать, а девятнадцать. Один из членов совета отсутствовал, что не вселяло гостям воодушевления. Когда это такое бывало, чтоб Круг собирался на Совет не в полном составе.

— Начинаем! — поднявшись в голубоватом столбе света, объявила Ксанфа, глашатай Круга.

Свет погас и пал на Ификрата, самого уважаемого члена Круга двадцати. Ангелы, входящие в этот орган управления, имели общие права и не делились в иерархическом порядке, тем не менее, негласно Ификрат почитался как глава Круга. Остальные члены преклонялись перед его мудростью и властным характером. Немудрено, что открывать Совет предоставили ему. Ификрат поднялся с места и воздел правую руку.

— Позвольте, — опередил архангела кто-то из гостей. — Отчего Круг не полон? Я не вижу среди вас Иеротеоса!

— Иеротеос пал в битве против Хаоса, — резко звонким голосом ответила Талия, архангелица, сидящая по правую руку от Ификрата.

Пораженные ангелы и полубоги замолчали, не находя слов даже для возмущения и испуга. Вондар незаметно покачал головой. Впервые за многие годы он не верил в успех Чертога. Пройдя сотни битв и испытаний, маг не смел поддаваться сомнению, однако он воочию видел, на какие чудовищные свершения способен Хаос. Ставший привычным бог войны, к которому ратоборцы Света относились без должной осторожности, стал таким же неизвестным и опасным, как судьба, пущенная на самотек.

— Для того и собираемся, — басом, подобным разбивающейся о скалы волне, сказал Ификрат. — Мироздание давно не находилось в столь серьезной опасности. За последнее время Сатаниил нанес сразу несколько сильнейших ударов, светлая Дану потерпела от него поражение и ждет перерождения, пока ее народ низвергнут в разруху и беспорядок. Мы готовы были праздновать победу под Эльтвилланом, как последнюю победу над Злом в этой Эпохе. Так оно и было, только вот Эпоха закончилась, не просуществовав и миллиарда лет по исчислению Мироздания. Скажу больше, Эпоха людей, которую оптимистично называли первой, продержалась рекордно малое время из всех минувших. А Эпоха, грядущая следом, сулит нам гибель. Сейчас Круг готов выслушивать любые предложения, ибо мы не нашли единого выхода и готовы идти на крайности.

Далее пошло обсуждение среди гостей, Круг терпеливо ждал, точно статуи на склоне высокой горы. Безмолвные и величественные, с серыми, словно камень, лицами, они затаили дыхание, возложив надежды на тех, кто сам обычно обращался к ним за подсказкой. Смертные не вступали в обсуждение. Уж если даже великие светлые духи не ведают выхода из тяжелой ситуации, то где там трем людям разрешить сей ребус. Наконец голоса смолкли. Один ангел, которого выбрали держать слово, поднялся со скамьи и проговорил:

— Война!

«Война, война!» — вторили ему остальные. Гром голосов сделался гневным, боги и небожители требовали отмщения.

— На Морагод? — уточнил Ификрат.

— На Морагод, на Морагод! Разгромим их! — загалдела толпа.

Ификрат нахмурился, быстро перекинулся взглядами с товарищами по Кругу.

— Значит война, — вздохнул архангел. — А вам известно, что давеча Лорд Хаос отправил в Небытие десятки богов и повелителей демонов. Он в одиночку остановил вражду богов, которую сам развязал. Сила павших досталась ему, прибавившись к силе двух «орудий Абсолютов». Хаоса нужно одолеть, прежде чем он перевернет Чертог вверх дном, однако в Морагоде нам не выстоять. Самые сильные боги Мироздания пострадали в упомянутом мною происшествии, а сил для штурма Мира горящего песка у нас не хватает.

— Вы говорили о крайних мерах, — вставил некий нейтральный бог.

— Хм, да, — смутился Ификрат. — Каллимах, окажи нам честь.

Названный член Круга обратил взор на вход в обиталище Двадцати и мысленно велел воротам открыться. Тяжелые створки расползлись не до конца, впустив человека в черной накидке с капюшоном. Сморщенное темно-серое, как у трупа, лицо было поднято кверху, глаза слепо сомкнуты. Возраст его сложно определялся, хотя количество морщин свидетельствовало о как минимум семи десятках лет за плечами. Как выяснилось позже, эти подробности не имели значения. На удивление бодрой походкой мужчина прошел ближе к кольцу скамей и встал напротив Ификрата.

— Ты пришел, — констатировал архангел, с опаской поглядывая на нового гостя. — Мы пригласили тебя не случайно, пойми, положение серьезней некуда и угроза висит над всеми нами. Помнишь, я обговаривал с тобой детали…

— Еще как помню, — громко зашипел пришелец. От этого звука дернулись не только Вондар, Ксандор и Эландра, но и высшие.

— И каков твой ответ?

Глаза, застланные белыми бельмами, открылись, в них вспыхнул огонь. Слепец вдруг стал прозревать, только пленка не исчезла, поверх нее возникли узкие зрачки, белки налились кровавым пламенем. С хрипом открылся рот, морщины расползлись от челюсти, словно живые.

— Неплохо устроились, — цинично проговорил незнакомец, оглядев Зал совета. — И после этого вы просите помощи у меня? Зажрались, — он осудительно поцокал языком. — При мне такого Круг не позволял.

— Нам нужно знать, ты собираешься утихомирить своего бесноватого слугу или будешь смотреть, как он рушит и наши и твои планы с безразличием?! — возмутился Ификрат. — Хаос предал тебя, не забывай! А скоро он станет сильнее всех, тебе ли не ясно, что за последствия повлечет хаос, ставший доминирующей стихией. Два Абсолюта обеспечивают гармонию, какой бы шаткой она ни была. Один же разрушит все!

— Хаос слетел с цепи, и теперь вы клянчите защиту у заклятого врага? Ха-ха-ха! Как же приятно, — тот, кого прозвали Эхом Сатаниила, мерзко кривлялся, корчил рожи и скалил почерневшие зубы, одержимый духом Хозяина. — По-моему, ситуация получилась забавная. Даже интересно, что он затеял. Да, древняя, необузданная сила, — увел разговор в сторону Сатаниил. — Он, пожалуй, был первым. Кроме НЕГО, разумеется. Эх, какая мощь, первобытная ярость небытия, свобода, о которой мечтают все в Мироздании.

— Хватит, довольно пудрить нам мозги! — вскочил воинственный Автомедонт. — Змей, перестань вертеться и дай ответ!

Сатаниил грянул безумным хохотом. Попытки архангелов призвать его к порядку позабавили Правителя Темной Твердыни. Лицо Эха тряслось, как кожаная маска. Вдоволь отсмеявшись, Сатаниил резко сменил чувство веселья на злобное сосредоточение. Глядя на Круг исподлобья, Царь демонов продолжил.

— Я нашел Хаоса, или вернее будет сказать — Хаос, в первозданном виде. Бурные потоки неконтролируемой энергии. Вихри и водовороты силы! — голос вещателя воли Сатаниила делался все более торжественным, речь он сопровождал жестикуляциями и взмахами сухих, обтянутых тонкой бледной кожей рук. — Великое творение, ничье творение! ОН использовал силу Хаоса в своих целях, при правильном направлении, она обретала созидательные способности, а ОН умел направлять энергии. И тогда я решил — я ведь тоже умею это делать, не так умело, и все же. Может быть, нужно склонить стихию на свою сторону?

Сатаниил при помощи своей марионетки разыгрывал настоящий спектакль. Вондар наблюдал за действом, сосредоточившись. Мало ли что в этом потоке бреда окажется полезным. Еще маг раньше не встречал Сатаниила, в каком бы тот облике не являлся. Ему представилась редкая возможность взглянуть на зло и коварство, обличенные плотью, на зависть и боль разочарования, которые говорили сами за себя. Горячий сердцем Автомедонт собирался вновь прервать Эхо Сатаниила, однако сам Ификрат одернул его заранее.

— Укротить Хаос было непросто, — сверкнул очами Сатаниил, обернувшись кругом, дабы взглянуть на каждого прибывшего на Совет. — Отнюдь не просто. Но у нас было что-то общее, что-то объединяющее нас в неистовстве и стремлении к свободе. Хе-хе. Не все складывается, как мы хотим порой, хотя можно отыскать пользу и в неудачах. Я дал Хаосу плоть, сделал бессмертным богом, старшим среди Падших — на тот момент я еще не создал демонов. М-да, а Хаос не стал творить для меня, он не стал и кистью в моих руках. Он стал Разрушителем, впитав частичку Вселенского Зла, этого бешеного урагана страстей, вырвавшегося из моего сознания. Самый жуткий, самый грозный, самый опасный. Вот как стали звать Хаоса. Страшный-без-лица. Под этим именем он известен у многих народов, в том числе порожденных мной. Я всегда знал, настанет час его восхода, когда небеса сгорят, а земля размякнет от крови. Я надеялся победить самостоятельно, для себя. Но раз уж мне не видать триумфа, не сидеть на троне Золотого Града, то хотя бы наслажусь вашим крахом! На краю рушащегося мира я буду стоять с улыбкой и приму вечность как должное. Вы не дождетесь поддержки Сатаниила, Первого Падшего и последнего свидетеля неудачи Чертога! Я все сказал!

— Дрянная крыса! — разозлился Ификрат, Круг поддержал его гневными возгласами. — Из-за эгоизма ты предашь Мироздание целиком на разорение изменившему тебе.

— Изменившему? — уходя, Эхо Сатаниила повернул голову. — Хаосом нельзя править, его можно лишь обуздать на время. Если ваши помыслы настолько чисты, а разум развит, то вы сможете остановить Хаоса и уничтожение. Если нет — встретимся в Нигде!

Двери громыхнули за посланником Зла, а Круг двадцати и гости, приглашенные для Совета, вздрогнули в этот момент. Неприятный мрак завис в сердцах. К тому же еще одна ниточка надежды лопнула. Молчание длилось с минуту, гости неловко покашливали, проглатывая лезущие слова, говорить не решались, надеясь на Ификрата.

— Я предвидел исход, — покачал головой архангел. — Кому только пришло на ум обращаться за помощью к Тьме. Но в одиночку нам не управиться с Хаосом, — Ификрат обращался сам к себе, потеряв веру в обнаружение нужного пути. — Если бы смертные… эх, какова надежда?..

Но, как оказалось, выход оставался. На помощь Кругу пришел гость, который все время заседания скромно сидел между наиболее активными участниками обсуждения и, кажется, не принимал ранее участия. Седой старец с длинной бородой и короткими волосами многозначительно встал, оправил ослепительно белое одеяние и держал слово пред Ификратом и его товарищами.

— Прости, Мудрый, но ты неправ. Не позволяй отчаянью затмить твой разум и мудрость, принесшую тебе славу.

— Лукиус? — удивился Ификрат, увидев среди советчиков вестника судьбы, в чьи обязанности входили иные поручения. Впрочем, он не раз и не два слышал о познаниях и мудрости этого светлого старца. — Ты знаешь, как нам поступить в час мрака? Или неправ я в осуждении приспешников Падшего?

— Позволь я по-другому скажу, — Лукиус выступил вперед. — Погоди отворачивать лицо от сумрачной стороны Мироздания.

Речи вестника встретили бурным негодованием. Шумели и архангелы Круга, и гости совета. Ксандор с Эландрой переглянулись, Вондар единственный спокойно слушал проверенного друга Трионов, которому доверял не меньше, чем Нигаэль. Лукиус обождал, пока шум и возгласы стихнут.

— Ха-ха, Лукиус, друг мой, — развел руками Ификрат. — Ты наравне с нами находился тут, когда пришел Падший, ты слышал его слова. Мне кажется, Сатаниил ясно дал понять свою позицию. Что могло бы звучать красноречивее?

— Нет, Сатаниил нам не помощник, — согласился старец. Архангелы кивнули. — А я сейчас толкую не про него. Темные нынче времена, ты верно заметил. Война обострилась с приходом Бэрона Ааззена, с его перерождением. Но, как тебе известно, нет ничего под звездами, о чем можно было бы судить однозначно. Ты — Мудрец Круга, Ификрат, тебе сие ведомо, — Лукиус задумался, недосказав чего-то важного. Обдумав, он решил не вскрывать всех тайн, какие хранил. — Тебя, Ификрат, вас, о Круг, и вас, друзья, мои, не стану я смущать вестями, к которым мир не готов. Однако есть и во тьме желающие мира. Идите к Армагеддону и просите его, я укажу вам путь в Палаты Высшей Магии.

— К Армагеддону? — переспросили хором сразу несколько членов Круга.

— Ты ничего не путаешь, Лукиус? — вернулся к беседе Ификрат. — Дозволь напомнить, что Верховный Дух избрал Зло, имея право выбора. Что он многие Эпохи выступал на стороне Сатаниила. Что время назад эти смертные, — архангел указал на трех молчаливых людей, — боролись против него за Мироздание.

— Я хорошо знаю Армагеддона. Знаю о его злодеяниях и о другом, — снова Лукиус отвел глаза, борясь с желанием поведать о том, что знал он еще про Армагеддона, о том, что соединило их в борьбе за общее дело. — Я верой и правдой служу Всевышнему, никогда за мной не замечали измены и дурных помыслов. Моему слову можно верить без раздумий. Я говорю истину, Армагеддон не убьет вас, если подготовить визит. Я лично займусь этим.

— Если это так, я сам отправлюсь в Палаты! — громко объявил Вондар, резко прервав свое безмолвие. — Я не боюсь попасть туда во второй раз.

— Никто не боится, — с ироничной улыбкой сказал могучий Автомедонт. — Думаешь, смертный храбрее первородных небожителей? Проблема не в страхе, проблема в глупой смерти, которая постигнет нарушителя покоя Армагеддона. Я не верю в честь демонов, сколько не уговаривайте.

— Быть может, пришло то время, когда смертные смогут совершить больше, нежели небожители? — оспорил сказанное ему Вондар, и эти слова вызвали оживленный блеск в глазах Ификрата.

— Тогда и мы с тобой, — нехотя вздохнул Ксандор, сжимая в руке ладонь девушки.

— Возможно, я возьму вас, возможно нет. Как знать, что за путь предначертан каждому из нас.

— А что, вдруг смертные научат чему и нас, — заступилась за людей Каллидика, славная своей любовью к смертным созданиям.

— Иди, Всевышний с тобою, — смирился Ификрат. — Не в том положении находится Чертог и Мироздание вообще, чтобы смотреть дареному коню в зубы. Коли веришь в успех — полдела уже сделано. Однако, прозревая сущность темных слуг Царя демонов, я не возложу всех надежд на столь шаткий план. Обратим же наши взоры на Междумирье. Именно там таится наше спасение. Именно на него я поставил главную ставку. Не найдем спасения там, не найдем нигде. Нужно отыскать великих духов Междумирья и просить их о содействии в борьбе с Хаосом.

— А что, они могут не откликнуться? — спросил Ксандор, забыв после выступления товарища, где находится и с кем говорит.

— В Междумирье совсем другие работают правила, порой противоречащие логике Чертога. Алады вообще оторваны от наших забот. По сути их нельзя осуждать за лишнее безразличие, такую уж роль им отвел Всевышний. Междумирье исполняет свою особую работу, о которой знают немногие и суть которой я излагать не стану. В последнюю очередь спрашивают мнения междумирцев, ведь они — стражи своих врат. А алады… эх.

Ксандор не мог припомнить названное Ификратом слово, потому даже удивился. Насколько ему было известно, Междумирье населяли манидо, духи, проницающие время и пространство. Кто такие алады и почему архангел упомянул их, воину оставалось неясно, хотя переспрашивать он не стал.

— Ладно, а о чем мы будем просить? — водрузив голову на кулак и повернув ее к Ификрату, поинтересовался Автомедонт, который с радостью предпочел бы напасть на Морагод и биться до конца.

— Не знаю пока, для того мы и собрались. Нужно выяснить, какое место в обороне Хаоса самое слабое. Так чтобы с первого удара опрокинуть его на лопатки.

— Ага, — хмыкнул Автомедонт. — Тут двух мнений быть не может. Владыка войны поверг целую плеяду богов и демонов, а ты ищешь слабые места! Все, что нужно сделать, это собрать всех, кто умеет драться. Светлых, нейтральных, пусть темных, — архангел почтительно поклонился Лукиусу, — да обрушиться на Морагод. Сам суди: после нескольких успешных побед Хаос расслабился и готовится войти в Золотой Град, а тут мы нагрянем в гости к нему. С Ра мы сломим его легко!

— Постой, Ра не пойдет, — оспорил Мудрый. — Если он сойдет с места и ослабит узы, связывающие его с Мирозданием, оно рухнет под властью хаоса, начнет срастаться, что приведет к чудовищным разрушениям и жертвам.

— И что с того! Рано или поздно это случиться! — Автомедонт стукнул кулаком по каменному парапету, перед которым сидел, как за столом. — Меньшее ради большего! Помнишь ты наш девиз?! Сейчас меньшее — само Мироздание!

— Нет, нельзя швыряться чужими жизнями! — возмутилась Каллидика. — Пока есть надежда глупо идти на крайние меры. Отправим посланников в Междумирье, пусть они испросят совета у всезнающих аладов. Вероятно, решение обнаружится там, где его не ждали увидеть.

— Допустим, — вздохнул утомившийся спором Ификрат. — Я согласен с Каллидикой. Пусть Круг проголосует: либо мы идет войной на Морагод и Ра покинет Мир, либо кто-нибудь из наших агентов отправиться в Междумирье к аладам.

Ангелы зашумели, обсуждая обе затеи с соседями. Вскоре решение было принято. Из девятнадцати членов Круга восемь выбрали войну, а одиннадцать сошлись во мнении, что Междумирье лучший и более безболезненный вариант.

— Решено! — объявил Ификрат. — Моя позиция официально признана состоятельной. Теперь нужно решить еще один вопрос. Междумирье в нынешние нелегкие времена, без сомненья, находится под контролем Зла, в том числе и Хаоса. Среди манидо много агентов темного бога. Чтобы замысел удался высылать нужно кого-то достаточно умелого и сильного, однако не настолько сильного, чтобы исходящая от него энергия сразу предала хозяина в лапы безликих. Слушаю предложения.

— Да ладно уж, — отозвался Ксандор, лишив собравшихся возможности открыть рот. — Ясно же, лучшей кандидатуры, чем мы не найдете. Говорите время смертных пришло, а мы не против. В Междумирье у нас знакомец…

— Я понял, — поднял ладонь Ификрат. — Очень смело с вашей стороны вызваться на это задание. Смело и благородно. Мы принимаем вашу помощь. Тьма не сходила с Мира последние несколько лет и становилась лишь гуще со временем. Теперь она велика по-настоящему. Вам будет сложно связываться с нами, но вы обязаны будете сообщать о ходе вашей важной мисси. Также, как ни прискорбно говорить, поддержать вас мы не сможем — слишком рискованно. Если ваш «знакомец» достаточно известен в Междумирье, силен и обзавелся могущественными друзьями, надейтесь на него. Иначе всем нам придется туго. Ступайте немедля, Совет продолжится, однако ваша цель намечена, нет надобности задерживаться.

— Я, пожалуй, тоже откланяюсь, — пригладил шелковистую бороду Лукиус. — Как ни как посулил нашим смертным друзьям указать верную дорогу. Да без меня они, надо думать, и не смогут вернуться.

Ификрат кивнул и жестом поторопил вестника и его спутников. Они и не стали задерживать Совет. Лукиус вывел людей за ворота. Створки открылись, и с внешней стороны мелькнуло черное пятно — Эхо Сатаниила отскочил от увесистой двери.

— Ты чего тут ползаешь, змей?! — пронзил взглядом сморщенного человека Лукиус. — Али дорогу в свою нору забыл?

Сосуд шипяще засмеялся и, спрятав руки в соединенных у живота рукавах, прянул в сторону.

— Спускаясь в темноту, недолго и заблудиться, — хихикнул не то Эхо, не то сам Сатаниил. Вспышка огня стерла черную фигуру с белого тумана.

Стычка с Хаосом произошла во Внешнем Мире, и Акуану не составило труда отыскать город Альянса с космопортом. Несмотря на сумятицу и разрушения, порт работал, многие люди спасались, сами не зная, куда. Полицейские разгоняли зевак с улиц, заваленных хламом и телами, с ближайшей базы подтягивались силы самообороны.

— Генерал, генерал! — узнав в Акуане высшего офицера, какой-то сержантик метнулся через улицу и перегородил проход. С удивлением посмотрев на Титоса, он все-таки продолжил: — генерал, как чудно, что вы тут. В городе, да по всей планете, творится невообразимое, это ад! Нам людей не хватает, а с наведением порядка вообще… — солдат не договорил, одними губами изобразил подразумеваемое словцо.

— Эх, рад бы помочь, да в Тигилон надо. Как, не слышно чего оттуда?

— Никак нет, генерал, — сержант вытянулся по стойке смирно. — Связь нарушена и до поры до времени ее не будет. Прогнозы не лучшие, говорят, спутники повреждены, вероятнее всего. Ну, учитывая этот разгром…

— Ладно, корабли хоть ходят, как я посмотрю.

Воины Чертога проследовали в порт, где Акуан выбил у администрации катер на двоих человек. Уже через пять минут кораблик проскакивал в гипертоннель к Валару. Если бы его пассажиры только предположили, с чем им предстоит столкнуться, только о таком и мысли не родилось.

Катер выскочил в неположенном месте, вдали от врат. С ходу чуть не налетал на телегу, медленно вращающуюся вокруг своей оси. Но не посторонние предметы и трупы в космосе являлись главной проблемой. Валар горел, мощные взрывы прокатывались по летающим городам и поверхности планеты. На усеянной обломками орбите стояли боевые суда Стального Легиона, бьющие по столице Альянса и перестреливающиеся с флотом обороны. Акуан вытаращился, не веря глазам, Титос приподнялся с сидения и прижался к стеклу. Сверхвоин опомнился, вернулся за управление и нацелил катер к Тигилону. Когда они проскакивали в слои атмосферы, Акуан краем глаза увидел появляющиеся в синих сполохах дредноуты орков.

На планете разверзлась преисподняя. Города застлал дым, по небу носились истребители и штурмовики Легиона и Альянса и бомбардировщики берсеркеров. Один воздушный город, мимо которого пронесся катер, сползал на поверхность в огне. Лишь магнитная подушка, работающая на пределе, не позволяла ему рухнуть и погрести сотни тысяч людей в каменно-металлической могиле. Дворец постигла аналогичная участь. Он залился красными языками, верхушка большого «гриба», точно вулкан, испускала столбы дыма. Катер на скорости влетел в ангар с выбитыми воротами и ударился о дальнюю стену. Только Акуан и Титос ступили на пол, как им навстречу выскочили трое жрецов Хаоса. Сверхвоин замешкался, создавая алебарду изо льда, зато громила клогаий вовремя среагировал. Со стремительностью пумы, чтимой его народом за божество, охотник рванул на врагов. Ухватив двоих безликих ручищами за головы, запустил их в третьего, а всю эту кучу-малу разрубил резко выхваченным двуручником.

— Вот так встреча, — пришел в себя Акуан. — А Хаос-то совсем побесился, на законы плюет.

— Сейчас его время, его Эпоха, — тряхнул косматой головой Титос.

— Генерал, сюда! — позвали из запасного выхода.

Следом за словами грянули выстрелы. Гвардия дворца палила по киборгам берсеркерам, лезущим через парадную. Акуан, послав правила ко всем чертям, выставил перед собой и другом магический барьер, запустил в механоидов пылающий желтый шар и поспешил к приоткрытой дверце.

Коридор нырнул в темноту, питание повредилось, и целый блок дворца остался без электричества. Четверо гвардейцев, перепуганных и уставших, провели двоих прибывших воинов к лестнице.

— Лифт не работает, как вы догадались, — обратился к Акуану один — Титоса люди Тигилона видели впервые, хоть он частенько заглядывал в Зал Правосудия. — Идите в Зал, там совсем плохо. Берсеркеров я еще могу понять, но эти твари, дьявол их раздери! Хотя, по ходу он их и выродил на свет божий.

— Их ни пули, ни лазеры не берут, б..! — выпалил второй.

— Да-да, — снова подключился первый. — Какой-то ужас, мы с парнями такого в жизни не видели. Вы ведь сверхвоин-полиморф, верно? У вас должно получиться уделать ту мразь, что ломилась в Зал Правосудия.

— Мразь, что за мразь? — пробасил Титос.

— Х… его знает, — не стеснялся в выражениях солдат. — Здоровый, как вы прямо, — он смерил клогаий взглядом. — Рожа железная, вперед выступает, в руках мечи, сам сгорбленный, но подвижный, сука, иной спецназовец позавидует. Изрубил с десяток наших, пока мы поняли, что винтовки его только щекочут. А в Зал его будто сила какая не пускала, но, думаю, он туда прорвется. Недаром же так старался, ищет что-нибудь.

— Длагат, плохо, ох и плохо, — выдохнул Акуан. — И Нигаэля как назло нету. Твари гребаные! Ну что, пойдем разбираться.

— Мы тут попробуем продержаться до прихода подкреплений, — заявил гвардеец. — Должны подойти, правда связь барахлит. Ничего, обещали орков позвать, уж они из этих выродков дерьмо вышибут! Главное, чтоб зеленозадые позабыли о разногласиях с нами ради доброй драки.

Акуан, не дослушав, поскакал вверх по ступеням, Титос, пыхтя, поспешил за другом. Вес гиганта изрядно мешал поспевать за шустрым, не ведающим устали Акуаном. Со всех сторон слышались взрывы, стрельба, крики, скрежет берсерков и жуткий, утробный говор безликих. Коридоры Тигилонского дворца захлестнула битва, солдат Альянса, бессильных в борьбе с демонами, поддерживали воители Орденов Света. Все смешалось в Мироздании, границы реальности пошатнулись.

Лестница неожиданно заплясала под ногами чемпионов Восходящей Звезды, взрыв снаряда прокатился разрушительной вибрацией, и путь к вершине обвалился. Пришлось идти в коридор, пересекающийся на лестничной площадке крестом. Здесь, среди огня и рваных кусков закопченного металла, прикрываясь от лазерных пушек берсеркеров, трое паладинов сцепились с дэвом. Двое гвардейцев прижались к стене, подле них валялись их павшие товарищи.

— Генерал! — в ужасе воскликнул солдат. — Что же это?!

— Это враги, боец! — проносясь вихрем, откликнулся Акуан.

Брошенная, как копье, алебарда пробила берсеркера насквозь, пока киборг падал, гвардейцы накрыли остальных бронебойными патронами. Выстрелы задевали и дэва, заседая в непробиваемой туше. Разъяренное чудовище в неистовстве крушило стены наполовину молотом, наполовину топором. По левую руку исполина Горящих песков голубело небо, запачканное кляксами дыма и пламени. Из железной маски-лица рвалось жаркое рычание и проклятье на устрашающем языке Морагода. Титос оттолкнул уставших рыцарей, спасая от дробилки дэва, сам заняв их место. Тяжелый меч гиганта вгрызся между ребер, но дэв не чувствовал боли. Рев его разнес окна на этаже брызгами осколков. Акуан ударил в другой бок новой алебардой, от лезвия которой по коже монстра поползла корка льда. Клинок рыцаря полоснул дэва под колено, и только тогда демон пал на изодранный ковер. Клогаий воткнул двуручник посередь груди безликого и рванул его, точно рычаг, сначала вперед, затем назад. Чудовище Хаоса было повержено, однако битва за Валар продолжалась.

Дальше по коридору обнаружился рабочий лифт, на котором Акуан и Титос поднялись на верхний этаж дворца, где располагалась святыня Трионов — Зал Правосудия. Высокие ворота, выполненные в старинном стиле, как и ожидалось, валялись на полу. Тела устлали весь этаж, в стенах торчали пустые десантные капсулы Стального Легиона берсеркеров. Группки обороняющихся распределились по комнатам, откуда вели огонь по киборгам и безликим, два Защитника Золотых Врат, стоя спина к спине, крушили молотами всех подряд. У ног великих ратников Света валялись горы берсерков и демонов, броня, пожженная лазерами и побитая клинками как безликих, так и механоидов, держала любые удары, храня героев Чертога.

— Зал! — хором закричали воины. — Длагат рвется к кристаллам!

Акуану больше знать не требовалось. Вбегая в Зал Правосудия, он с трудом себе представлял поединок с полубогом, даже не поединок, а схватку. Тут ни сила Титоса, ни способности полиморфа не помощники. Длагат был там. Стоял в двух метрах от круглого стола, пронзенного в центре прозрачными кристаллами, испускающими золотистый свет. Напротив них, на потолке висела гроздь таких же кристаллов. Соединялись они лучом света. То было сердце дворца Тигилона, оплот защитников Чертога на Валаре, граница, миновать кою Тьма не способна. Они десятки лет сдерживали Зло сначала на Альфа-Белтаре и на Валаре впоследствии, когда гонимый Союзом Черного Молота Альянс бежал в отдаленный сектор галактики. Кристаллы светились тускло, словно лампочка, готовая перегореть с минуты на минуту. Сила Чертога покидала Мироздание, преданное Хаосу на растерзание и поругание.

И все ж яркий свет мощи солнц, мощи Ра и Всевышнего держал порождение Морагода на расстоянии, вынуждал прикрывать когтистой рукой красные щелки глаз, выглядывающих из приросшего к коже шлема. Челюсти демона клацали в бессильной злобе, каждый шаг давался ему тяжко. Безликие, созданные Черным Владыкой Хаосом в пустынном и знойном Морагоде не боялись солнечного света, чем представляли особую опасность для Чертога. Не боялись они и тьмы, из которой вышли. Хаос готовился к войне и с Золотым Градом и с прочими Владыками темных реальностей. Однако свет в Зале все-таки задержал длагата — сильнейшего из слуг Хаоса, за исключением Ксерота и хаотических богов.

Но то была заслуга не одних кристаллов: пятеро существ с вытянутыми, округлыми мордами, как у животных, и с гребнями на головах выставили перед собой руки. Потоки света, расходящиеся круговыми волнами, задерживали демона. Лофусы, они же славные намари, в белых плащах боролись изо всех сил, лица древнейших жителей Мироздания, прошедших сквозь века под покровом Чертога, выражали напряжение и боль. Послы разрозненного войсками Хаоса народа прибыли на Валар еще не зная уготованной планете участи, а, оказавшись втянутыми в противостояние с коварным Врагом, держались до последнего.

Акуан набросился на полубога сходу, пока тот не заметил подкравшихся воинов и не нанес упреждающий удар. Алебарда порезала плоть безликого, длагат рванул назад руку с мечом, но промазал. Титос выбил оружие из второй руки демона. Но победой тут и не пахло. Титос, переворачивая спиной стулья, полетел через весь Зал, а тем временем цепкая рука длагата ухватила древко алебарды и переломила его, как спичку. Ловусов отшвырнула ударная волна, выпущенная полубогом, они, будучи не самыми крепкими представителями своего народа, посыпались в кучу. Акуан с Титосом четырежды летали под потолком, устремлялись в атаку, падали и вставали. Длагат получил пару царапин, быстро сращивающихся и исчезающих. Сверхвоин, напротив, побледнел пуще прежнего, запас воды в его организме иссякал, а с ним выветривалась и жизнь. Титос получил серьезные ранения, и продолжать единоборство против демона не мог. Кровь обильно сочилась из разреза на груди, левая рука была сильно ушиблена — хорошо не сломана, — по всему телу налились бордовые синяки.

— Смертные падут! — пролязгал железными зубами полубог. — Ваше время вышло, грядет Хаос!

— Не думаю, — криво улыбнулся Акуан, поднимаясь с пола. Он уже заметил за окнами Зала долгожданную помощь. — А если не миновать этого, то, как я однажды уже говорил одному крикуну, — ты этого не увидишь.

Длагат хотел расхохотаться, но стекло за его спиной лопнуло под тяжестью десантной капсулы орков. Врезавшись в хребет безликого, она повлекла его за собой и впечатала в стену. Следом влетел архангел, на вид генерал, с двумя ангелами. Из капсулы, кряхтя и матерясь, выполз Грок Великий — вождь Огарид-гурских кланов, с секирой в руке и пулеметом на ремне через плечо.

— Че за х…ня? — почесал затылок орк. — Вечно вы, люди, проблемы находите. Ваше счастье, что я люблю войну больше, чем ненавижу вас.

— Тебя люди не обижали, — буркнул отряхивающийся от пыли Акуан, прекрасно понимая, что данную тему лучше не развивать — бесполезно. — Спасибо за оперативность, нам доложили про неполадки со связью.

— Ну да, типа того было, — шмыгнул носом Грок. — Ладно, давайте расчистим ваши хоромы!

— Я бы не спешил, — остановил орка, рвущегося в драку, архангел.

Не договорив, он отшатнулся и выхватил меч, занявшийся задорным желтым пламенем. Длагат оттолкнул капсулу, подхватил ее, словно она весила килограмм десять, и запустил в ангелов. С грохотом перебив перегородки на окнах, модуль вылетел наружу, а полубог Морагода скрестил клинки с предводителем небожителей. Грок завопил, глаза покраснели и начали источать кранное свечение, будто дым струящееся кверху. Акуан и Титос хотели помочь, но это было не в их силах. Схватка с безликим измотала обоих. Они прильнули к стене и смотрели на развернувшуюся битву: три ангела, орк и пять лофусов боролись с единственным длагатом с попеременным успехом. Вскоре изъеденный дырами, тусклый оловянного цвета меч демона сразил одного небожителя. Архангел отплатил ему жестоким уларом в плечо, а пока безликий отвлекся, топор Грока довершил дело, раскроив спину вдоль позвоночника. Ангелы еще потыкали полубога в грудь, живот и голову для верности — да, демон умер. Из тлеющего тела воспарил темный дух, но летал он недолго — разгневанный архангел рассек его, отослав в Небытие.

— Что, решили-таки воевать с Хаосом? — обратился к архангелу Акуан. — И каковы шансы на победу?

— Малы, — мрачно сказал генерал, выглянув в разбитое окно. По небу носились истребители и ангелы Чертога, выше сцепились в огненном водовороте тяжелые корабли. С орбиты в город подали фиолетовые лучи, поднимая в воздух пламя и куски зданий. На поверхности планеты и в городах происходило тоже самое: полный хаос, жестокие бои и страшные разрушения. — Круг не давал приказа. Мы сами решили вершить судьбу.

— Кто «мы»? — Акуан сел на край стола.

— Те, кому важна судьба людей. Покуда Круг ломает голову, самые нетерпеливые воины Чертога собрали войско и отправились на защиту смертных. Хаос нарушает законы без зазрений совести, кто-то должен ему мешать. Сама Каллидика благословила нас.

— Справедливо, — поддержал архангела сверхвоин.

Он выглянул в разбитое окно на улицы. В эфемерном тумане мелькали вспышки выстрелов, огонь скакал по зданиям и дорогам, как бешеная блоха. Дэвы носились, громя стены, жрецы Хаоса и берсеркеры действовали заодно, будто Миры не разделяли их. Врага останавливали солдаты Альянса Свободных Планет и паладины Орденов. Среди них Акуан заметил знакомого сверхвоина в синих одеждах и с завязанным маской лицом. Гром единственный из высших генералов Вондара, оставшихся на планете, удерживал вторжение.

— Гром, — произнес Акуан. — Нужно выручать, вдруг не сдюжит.

— Силы Хаоса почти разгромлены, — успокоил сверхвоина архангел, так и не назвавший имени. — Вы ранены и измотаны, оставайтесь во дворце, позаботьтесь о благе намари. Наши верные последователи были застигнуты врасплох.

— За ними приглядят, — настаивал уже Титос. — Я чуток посижу и можно снова в бой. Хаос не так прост, чтобы пускать на захват Валара малые силы.

— Захват? — архангел сделал такое лицо, словно поразился незнанию очевидных и общеизвестных вещей. — Что вы, зачем Хаосу Валар. Его стальные когти сжали все Мироздание, Валар — крупица в сравнении с ним. Одна препона стопорит Владыку войны в порабощении всего сущего. Препона эта — Ра. Сейчас он не в состоянии управиться с Аватарой, ему нужно больше сил.

— Собирает хаотическую энергию, — догадался Акуан. — Он получил ее сполна за один день.

— Больше, нежели ты сможешь вообразить, — заметил генерал небожителей. — Зря ты считаешь, что целью Хаоса стал лишь Валар. Сотни миров в эту самую минуту горят под ногами его нечестивой рати. И далеко не везде ситуация складывается так же успешно, как тут. Я и мои витязи зачистим город от безликих и киборгов. А дальше отправимся по реальностям, помогая там, где нас позовут обреченные.

Откланявшись, он с ангелом-воином выпрыгнул в окно и устремился в гущу сражения. Их белые крылья скрылись за столбами черного дыма.

— Э, ну, я типа тоже пойду, — предложил Грок, почесывая поясницу острым клювом на задней стороне секиры.

Акуан ничего не ответил, и вождь направился к лифту, посвистывая под нос бодрую орочью песенку. Лофусы бесшумной вереницей отошли в дальний конец Зала, словно по воздуху пролетели, и разместились на мягком, обитом кожей диване — тоже рядком. Титос рвался в драку, но точеный профиль задумчивого Акуана останавливал его порыв. Акуан понимал, что обязан поддержать соратников, а силы восполнить может благодаря паре кувшинов воды. Однако слова архангела глубоко засели в его голове. Вставал гораздо более крупный вопрос, чем «как отстоять Валар?»: как одолеть Хаоса? Победить брошенные на столицу Альянса войска можно, можно отбить сотню планет и реальностей, только вот Черное божество безликих от столь ничтожных поражений не пострадает. Хаотической энергии прибудет огромное количество вне зависимости, кто победит. Если уж кого надо громить, так самого Хаоса. Сверхвоин задумался еще крепче. Как победить Хаоса? В лоб бить по Морагоду глупо. Да и чего там захватывать — песок что ли? Нет, должно быть что-нибудь другое. Молес! Вот где вся сила Темного Владыки. А как управиться с Молесом?.. Взгляд невольно пал на лофусов.

Молес медленно и властно плыл по бескрайним просторам космоса. Огромный остров из оникса, на котором отстроен целый город, нет — городище! Центром города была пирамида с храмом Хаоса. Внутри храма и в прорытых в толще острова тоннелях, залах, галереях постоянно плодились безликие. Бессчетное воинство Разрушителя. Под сенью пирамиды обитали и прочие боги хаоса, сыны Властелина, созданные им для контроля над армиями и для несения бедствий и разрушения на головы смертных и бессмертных. Молес защищали легионы демонов Морагода и батареи защитных пушек. В любой момент глыба оникса могла породить ониксовые иглы, камни и снаряды, которые, воспламеняясь, летели во врага, нанося страшный урон. Накопители хаотической энергии, помещенные на высокие колонны, собирали разрушительные импульсы и множили могущество Хаоса. Силовое поле преграждало Летучий город от атак. Слуги Владыки покидали Молес через пушки, специально для этого изготовленные — одна такая очень хорошо подошла для Ксерота, — либо на парящих платформах. На них же возвращались они во Дворец.

От твердыни Хаоса исходил ужас, гонящий смертных. Молес источал величие и деспотичность своего господина. Покинув пределы Земли горящего песка, он нагонял страх на всякого, кто осмелится восстать против бога беспорядка. Выходил из Морагода Молес редко, но отныне власть Хаоса распространилась на Мироздание целиком.

Сейчас Молес дрейфовал бесцельно, потому как Хаос гадал, каким образом собрать больше силы и сокрушить таки Ра. Задача казалась простой только на первый взгляд. Но Хаос при всей мощи и величии старшего бога и древнейшей сущности Мироздания даже не поколебал бы Аватару Создателя, во всяком случае, не сейчас. Нужно было отыскать решение раньше и скорее. Изначальная затея Владыки Морагода лишала сопротивление шансов на победу, а после вмешательства Ра ситуация изменилась. Силы Света отойдут от первого удара и ударят в ответ. Хаос презирал и смертных и богов, считал их жалкими и мелкими, недостойными его соперниками, однако здравого смысла не был лишен. Даже более слабый раб, найдя союзников, сможет низвергнуть великого царя.

Лорд Хаос сидел на троне в пирамиде, среди безликих носящей название Зиккурат. Думы его мрачными тучами клубились над ним. По приказу господина орды демонов и киборгов обрушились на различные миры, неся смерть на клинках, но этого не хватало. Хаотической энергии требовалось гораздо больше. Раздумья Темного Владыки прервал стук шагов бога с вытянутой головой не то грифа, не то птеранодона, покрытой приросшим к плоти железной пленкой шлемом. Из спины его торчали крюки и лезвия, походящие на оленьи рога, за поясом на бедрах висели два ятагана, еще два виднелись из-за спины, вися в ножнах рукоятями вниз. Рваный плащ частично скрывал обнаженный торс, сухой и жилистый.

— Бел, — склонился он перед троном.

— Новости, Шекруш? — вяло приподнял голову Властелин.

— Ваши войска отступают на всех направлениях, о Великий, — склонился Шекруш. — Похоже, Чертог решился бросить вам вызов. Чует мое сердце — будет славная война.

— Они не настолько тупы, — Хаос поднялся с трона и пошел по жесткому, точно сшитому из проволоки, ковру к выходу из Зиккурата. — Пока они защищают границы, но я-то знаю, это только пока. Стоит им почувствовать маломальское преимущество, кинутся на меня всеми силами. Тут бы мне и закончить их тщетное существование, да мудрецы Чертога наверняка изготовят ловушку и для меня.

Боги вышли наружу. Молес уже покинул космическое пространство, пронзив грань какого-то мира. Глыба оникса летела над туманными сопками, свежий ветер завывал в черных пустотах домов и тоннелях Храма. Затем направились через город по прямой сквозной дороге, уставленной колоннами с клешнями наверху. В клешнях горело негасимое пламя. Дорога то переходила в глубокий тоннель, то вздымалась высоким мостом, поднимаясь на сотню метров над ямами, где тренировались безликие и гремели цепями дэвы. Общая протяженность Молеса составляла порядка семи миль, от Зиккурата до края, правда, было миль шесть, но шли медленно. Всю дорогу молчали, как будто значимый разговор вынужден был подождать чего-то более важного. Шекрушу явно не терпелось узнать решение Владыки, а тот не обращал на слугу внимания.

Так продолжалось до тех самых пор, как они добрались до предела Молеса, на площадку, обнесенную перилами. На площадке в это время находился ящер Лаззард, два высших жреца великого Зиккурата Бел-Шаш и самый молодой бог пантеона Хаоса — Технос, Повелитель берсеркеров. По сути это был гигантский мозг, помещенный на летающую платформу с шестью кибер-щупальцами. Мозговые ткани на шестьдесят пять процентов заменяли платы, механизмы и всякая прочая электроника. Было у него и лицо: металлическая пластина с железными челюстями и двумя злобными глазами. Увидев повелителя, мозг совершил некий реверанс щупальцами и уступил самое удобное для обозрения место.

— У нас сильная армия, не так ли? — спросил Хаос.

Слуги замялись, решая, кому адресовался вопрос.

— Очень с-с-сильная, лорд, — ответил Лаззард.

— И мои подданные — самые сильные боги и демоны?

— Да, Владыка, самые! — с гордостью согласились все.

— Но ни им, ни армии, ни Молесу, ни даже мне не совладать с Бронзоволиким?

Последний вопрос вызвал бурю негодования среди подручных бога войны. Они замялись, отступили от Хаоса, Лаззард что-то неразборчиво шипел.

— Враг замыслил против меня хитрость. Смешная выходит ситуация. Я силен, дальше некуда, они собрали лучших из лучших и Ра с ними, но ни они, ни я не можем идти напролом. Значит, хитрость на хитрость. Я не вижу иного варианта кроме как идти за поддержкой в Междумирье. Негоже Великому Хаосу клянчить милость у каких-то чудил, однако я, в отличие от своего нерадивого отпрыска (в очередной раз напомнил о глупости предателя Уш-Вара — Вархаммера Владыка), умею обращаться к дипломатии, когда мечи и топоры бессильны. Решайте между собой, кому и как выполнить мое поручение. Как закончите — дайте знать.

* * *

Хаотические боги собрались в подземных палатах Зиккурата. Пришли туда Шекруш, Ядовитое Жало Молеса, Технос, Гарарет — человеко-сколопендра, плетущий стальные нити, Гонец Хаоса, Дрегуд, Великий Дэв горящих песков, Пастух чудовищ Морагода. Последним среди божеств явился Гар-Варот, последний сын Хаоса. Все хаотические боги являлись его творениями, однако некоторых Хаос выделял. Таковыми были Уш-Вар, Вархаммер, названный сыном Хаоса, и собственно Гар-Варот. После падения Вархаммера воспрянувший ото сна Хаос создал Гар-Варота, передав ему не только внешнее сходство, но и значительную силу, тем самым, назначив его воеводой богов. По сути, он был последним, а не Технос, только высокое происхождение даровало ему знатный статус: никто не осмелился бы называться старше его, кроме самого же Хаоса. Существовало еще много малых и низших божеств и духов, в том числе длагаты, воинственные полубоги, стерегущие Молес и водящие безликих в бой. Гар-Варот стоял над длагатами командиром, передавая волю первому из них — Гер-Гару.

Боги, а с ними Ксерот и Лаззард — лучшие воины Владыки, спустились в круглую комнату с низким потолком. Через колодец в центре бил луч зеленой энергии, то были плененные души павших героев и смертных, предавшихся Хаосу. Это был лишь отголосок главного Колодца душ, находящегося в сердце Молеса. Этот Колодец распределял мощь душ по всему дворцу и незримыми нитями соединялся с хранилищами в склепах и храмах Морагода. Здесь богов не потревожили бы, не отвлекли. В отличие от Колодца, надежно охраняемого сильнейшими хаоторами, в звеньях Цепи стражи не ставили.

— Междумирье, — прошипел Шекруш. — И кому из вас охота лезть в Междумирье?

— Зачем Бел тратит время на сбор сил? — развел руками Гар-Варот. — Победа за нами — иди и бери! Чертог хочет войны, а мы — подавно! Порадуем же Лорда и захватим Град.

— Да, захватим! — рявкнул Дрегуд, ударив оземь железными кулаками, цепи на его шее, навешанные, словно бусы, затряслись и зазвенели.

— Идти против приказа Владыки, нет, это не для меня, — отступился Шекруш.

— А в Междумирье что? — повернул к нему выточенный из металла череп Гар-Варот. — У нас там агенты, согласен. Но чем они помогут? Если хотим задержать Чертог и избавить себя от его вмешательства, ничего лучше не придумать, чем уничтожение храмов и войск!

Гарарет, забравшись на массивный светильник и свесившись вниз головой, вертел ею, словно ворона, водя взгляд между спорщиками. Лаззард тихо шипел и нерешительно поник. Вмешиваться в перепалку богов, особенно темных, занятие рискованное. Ксерот что-то выкрикивал, поддерживая идею с войной. В идеях он нашел сторонника — Дрегуду тоже свербело рвануть на войну.

— Уймитесь, разорались, как на базаре! — скрипнул Технос, заслужив возмущенный взгляд Воеводы. Но его не тревожили мнения собратьев. — Следует тщательно проверить Междумирье, поискать желающих поддержать Владыку Хаоса. Манидо могут сколько угодно корчить из себя безучастных и стоящих над Вечной Битвой полубогов, только нам известно, что они часто вмешиваются в дела Мироздания. Слишком часто для сторонних наблюдателей. А раз им небезразличны события Мироздания, не безразлична и судьба их самих. Везде найдется предатель или просто желающий встать на сторону победителя. А если вы усомнились в мудрости Владыки…

Мозг специально выдержал паузу, заставив богов задуматься. Погрузившись в мысли, они не заметили, как в помещение просочился туман. Дымка окутала пол, обвила шахту Колодца, стала гуще. Гамрен Герот образовался за спиной Гар-Варота, немало удивив хаотических богов. Воевода от неожиданности выхватил топор из того же сплава, что и оружие любого слуги Хаоса.

— Эй, осторожнее! — выкрикнул Ересиарх, отлетая в сторону. — Забыл что ли, врагу не проникнуть на Молес. Любите же вы ссориться, — усмехнулся он, щелкнув замком на спине. — Демоны и есть демоны. Но на то я и существую.

Слова дерзкого пришельца возмутили богов, однако он по-прежнему назывался Темным Владыкой, властвующим над Безмолвием. Ни один демон не поднял бы на него руку, разве защищая свою жизнь. Гамрена не любили, если не сказать ненавидели, во всех реальностях, особенно не жаловали в Преисподней. И все же приходилось терпеть его таким, какой есть. Пользу для Сатаниила он приносил великую, сламливая волю смертных и обращая их к путям демонов. Колоссальное число рабов и последователей доставил Герот к престолу Пандемониума. В итоге коварство Манипулятора разума дошло до того, что он предал — с легкостью — прежних союзников и Повелителя, пойдя за Хаосом. Сложно судить, какие мотивы двигали им тогда, быть может, он собирался проверить, насколько далеко способен зайти или пасть, а может, ему просто захотелось разнообразить скучную службу? Хаос же, казалось, доверился ему в полой мере, хотя судить о скрытых помыслах величайшего из Владык не взялся бы даже Армагеддон.

— И чего вы ссоритесь. Хотите воевать, да на здоровье! Я сам займусь прогулкой в Междумирье. Это будет интересно, могу поспорить. Такие задания по мне, особенно если враг тоже заполз в Эфир Миров. Есть где развернуться. А что до войны, то обратитесь-ка к Дра-Ктару. Он наш союзник, если помните, и не откажет. Наш Всеславный Хаос забыл, верно, о нем, поглощенный заботами, трогающими его интересы. А ведь Дра-Ктар и его мороки верны Разрушителю.

Боги подумали и обсудили предложение Гамрена Герота. Поскольку же тягаться с ним в хитроумии не мог никто, ни Шекруш, ни Технос, порешили поступить по совету. Гамрен светясь и дымясь от удовольствия, немедля покинул Молес, а слуги Повелителя всех войн поспешили на верхний этаж Зиккурата, где в мрачной задумчивости обретался Хаос.

* * *

Предстали пред Владыкой всем скопом. Те, кто мог, опустились на колени, речь держал Гар-Варот. Он ступил к золоченым ступеням трона и, указав на остальных богов, молвил так:

— Бел, твои рабы вынесли решение, — размыслив, он решил не упоминать, кто им подсказал то решение. Гамрену он уделил малую роль в отместку за наглое обращение с творениями Властелина войны. — Склонять духов Междумирья на сторону Морагода препоручено Гамрену Героту, вашему последователю. Он близок по сути манидо. Мы же предлагаем упредить сопротивление Чертога, созвав на битву мороков из Царства ночи. Пусть горят храмы Орденов!

— Пусть горят, — согласился Хаос. — Ты вовремя вспомнил Дра-Ктара. Я упустил из плана вмешательство Морока. За это будешь награжден, Гар-Варот. Недаром я назначил тебя сыном.

— Вы великодушны, Бел, — поклонился Воевода. — Каковы будут наши действия теперь, на кого нам обрушить гнев хаоса?

— Сперва мы прибудем в Морок, в Черную Башню Иркарун. Там соберется великое войско, с которым я начну завоевание Мироздания. Пусть Ра защищает руины или бьется на них, ха! После мы ударим в сердце врага, моего врага. Избранный холодеет в каменной темнице во веки веков, зато Восходящая Звезда все еще горит на горизонте. Сделаем так, чтобы она померкла. А Междумирье, про него вам пока тоже не стоит забывать. Герот хитер, но я доверяю в этой Вселенной только себе, только...

Хаос сложил руки за спиной, склонил голову так, что лик стальной маски исказили глубокие тени. Вид бога беспорядка стал столь грозен, что слуги попятились от него, тая в сердцах восторг грядущей резни. Великому храму Ордена Восходящей Звезды отмерен срок, и время уже пошло. Молес проплыл сквозь пространство в черноту Морока.

Ступая по следам Лукиуса, воины преодолели стену тумана. Дальше простирались зеленые луга и холмы, теряющиеся за слепящим глаз горизонтом. Вестник остановился и повернулся.

— Здесь нас не потревожат, — сказал он. — А еще здесь ваши пути разойдутся. Я помогу вам двоим попасть в Междумирье, — обратился он к отделившимся от него и Вондара Ксандору и Эландре. — На этом моя помощь закончится, увы. Над Междумирьем никто не властен.

— Ничего, отыщем Грина, он выручит, — уверенно произнес Ксандор.

Лукиус лишь развел руками, качнулись широкие рукава его облачения.

— Я бы не надеялся, что найти кого-нибудь в причудливых лабиринтах Эфира такая легкая задача. Ты бывал в Междумирье? — увидев очевидное отрицание на лице воина, Лукиус лукаво улыбнулся. — То-то же. Подумай об этом Грине, попробую отыскать его след в Космосе и переместить вас как можно ближе, хотя Эфир слишком нестабилен.

Ксандор мысленно представил того Грина, какого он встретил в Эльтвиллане, но в его памяти стоял другой, давнишний образ. Ему доводилось видеть Грина еще человеком на службе Тетаэля, вернее он видел видеозаписи и фотографии с ним. К моменту вступления Ксандора Ларда в ряды вооруженных сил Альянса Грин уже болтался по мирам, меняя положение и внешность. Наиболее ярко он запомнился в умах людей как шут Бэрона Ааззена. Лукиус внимательно глядел на воина, закрывшего глаза, вникая в его мысли.

— О, так это и есть Грин! — воскликнул вдруг вестник. — Да, я его знаю. Умелый малый, жаль, таланты свои все больше губит, или же они губят его. Мы имели с ним пару дел. Кажется, какое-то время он подрабатывал в Библиотеке Вечности и даже у Армагеддона.

— А у Чертога нет профессиональных агентов в Междумирье? — удивилась Эландра.

— Под «мы» я имею в виду не Чертог, — сменив веселость задумчивостью, заметил Лукиус. — Знаете что, вам я доверяю и раскрою одну тайну. Ты, Вондар, точно поймешь меня, у нас много общего. Вообще не судите строго. Смертные бывают слишком принципиальны, даже там, где это не требуется. Поведаю вам о Братстве Мира. Звучит банально, однако ноша, которую мы взвалили на свои плечи, должна быть донесена до пункта назначения, и далеко не всякий способен не сломаться под ее тяжестью. Братство веками борется за восстановление Изначального покоя в Мироздании, за прекращение Вечной Битвы.

— Невозможно, — прошептал Вондар. — Вечная Битва на то и вечная. Никому не под силу остановить ее. И как появилось это общество, скрытое от Всевышнего.

— Я не уверен, что Он не знает о нас. Впрочем, Он и не вмешивался пока ни разу. Ха, мне забавно видеть твое удивление, остается догадываться, как вы отреагируете, услышав хотя бы имя второго важнейшего члена Братства. Звучит безумно, но мы многим обязаны небезызвестному Армагеддону. Да, опять-таки Армагеддон.

— Чего? — насмешливо скривился Ксандор. — Он же собирался Мироздание взорвать. И, насколько мне понятно, он любил победокурить — как-никак на зарплате у Сатаниила стоит.

Лукиус неторопливо побрел по мягкой зеленой будто бы светящейся траве, медля с ответом, словно окружающая красота отвлекла его от беседы. Люди последовали за своим проводником по иным мирам.

— Все очень сложно, — нехотя проговорил вестник судьбы. — Субъективно кажется, будто Армагеддон преследует цели разрушения Мира. Тут важно помнить, как и для чего его создавали. Вы помните эту историю? Мне не трудно напомнить. Всевышний в давние времена строже относился к своим творениям. Те, кто нарушал законы жизни, лишался последней. Это грубая интерпретация, которую вы рискуете неправильно оценить, но не будем топтаться на месте. Когда-нибудь каждый человек научится видеть правду без прикрас, незамутненными личным мнением глазами.

Остановившись у речушки, берущей начало в тумане и исчезающей в нем же, Лукиус опустился на колени и зачерпнул серебристую воду. Спутники смотрели на него с непониманием. Почему-то вестник постоянно отвлекался от повествования и говорил как будто через силу. Наверное, он опасался раскрывать великую тайну Братства Мира, и все-таки не имел других вариантов.

— Всевышний проникался к созданиям все большей любовью, чем дольше те жили. Однако немало еще преступлений совершалось в Мироздании. Как ни парадоксально, но получается, что чем сильнее любил Он детей, тем жестокосерднее и распущеннее они делались. Тогда родился Армагеддон. Чтобы вложить в Великого Духа Разрушения ту истребительную силу, коей он карал миры, призвали Сатаниила. Создание Армагеддона на время объединило страшнейших врагов за историю Бытия. Как мне мнится, тогда-то и появилась искорка в сердце Армагеддона. Искорка, подтолкнувшая его впоследствии к борьбе за новое объединение. Ни для кого не секрет, что Армагеддон уничтожал сферы или города, указанные Кругом Двадцати, существовавшим к той поре. Палачом миров он прослужил Эпоху. Она была длинной, но это не важно. Наступала Первая Эпоха лофусов или намари, Золотой век славного народа. Намари путешествовали по галактикам и обнаружили Внутренний Мир. Не удивляйтесь, странно было бы верить, будто Тетаэль Трион первым натолкнулся на него. Тогда же явился Великий Зверь из народа, про который нынче не скажет ни одна самая древняя рукопись, ибо он погиб примерно в то же время. Из лофусов вышел Избранный. Начался очередной разрушительный виток Вечной Битвы, и Армагеддону пришлось выбирать сторону — отстаиваться в сторонке он более не мог. Как вы понимаете, он выбрал Сатаниила. Одни говорят, что наугад, другие, дескать, из-за врожденного зла, подкрепленного убийствами миллионов. Не многим повезло знать правду, а я — один из их числа. Армагеддон выбрал сторону Тьмы лишь потому, что ему, молодому совсем и неопытному высшему существу, казалось тогда, что Чертог слишком консервативен, традиционен, державен. Такие не пойдут на уступки и не прекратят войны и смертей, которых на веку Армагеддона хватало. А бунтарь Сатаниил подкупал внешней свободой и смелостью, гонящей ветры перемен. А когда истина вскрылась, менять окоп было слишком поздно.

За спинами Абсолютов мы вдвоем и еще несколькими единомышленниками создали орден, наименовав его Братством Мира. Нашей целью было и остается воцарение вечного благоденствия в Мироздании. Хаос, как и мы, плывет против течения, только то, чем он занимается, направлено по параллельной линии, а вот куда она сама направлена?..

— Похоже, Эпоха Хаоса положит конец Вечной Битве, — поспорил Вондар. — Я не спрашиваю, будешь ли ты препятствовать нам, гораздо важнее реакция Армагеддона. Он враждебно настроен в отношении Чертога — и не важно, как было раньше, — имеет зуб на меня и способен идти на огромные жертвы ради цели. Ведь он же всерьез намеревался устроить Великий Взрыв и уничтожить всю жизнь.

— Ага, как это объяснить? — подхватил Ксандор, невольно сильно прижав к себе Эландру.

— Правда, он собирался, — вымеряя каждое слово, произнес Лукиус. — В отчаянье, он положил, что, перевесив чашу весов, остановит Войну. Однако, столкнувшись с отвагой смертных, — вестник тепло улыбнулся, покосившись на спутников, — прозрел. Увидел, что встречаются люди благородные, сильные и справедливые, в отличие от демонов. За редкими исключениями. Армагеддон не зло, он — жертва обстоятельств, или, скорее, своей опрометчивости. Менять сторону поздно, признаю сию печальную истину, но существует другой способ исправить причиненное горе. Армагеддон сформировал Братство Мира, вынужденный прислуживать Сатаниилу. Я одним из первых пошел за ним. На пару мы собрали группу единомышленников и изыскивали способы противостоять Вечной Битве. Вы удивитесь, но Армагеддон усмотрел надежного союзника в Бэроне Ааззене.

— Бэрон, бьющийся за мир во всем Мире, — хмыкнула девушка. — Даже мне кажется смешным одна только мысль.

— Да, Бэрон умеет разрушать, в этом призвание Зверя, — согласился Вондар.

Незаметно для себя, четверо путников выбрели на край обрыва. Внизу грохотала река, белая точно молоко. За ней снова тянулись цветущие луга. В золотистой дымке виднелись здания с портиками и треугольными крышами, плавали силуэты людей. То были Луга Мудрых, место, где любили собираться мудрейшие жители Чертога и души умерших для ведения бесед о Мироздании и способах его улучшения. Лукиус являлся завсегдатаем Лугов, но сейчас зашел сюда по привычке, а не из жажды общения. Впрочем, Луга Мудрых производили умиротворяющее впечатление, а сила умов, витающая в воздухе, словно заряжала мозги, расширяла душу.

— Бэрон самый нестандартный Зверь, поверьте моему опыту. Я застал явление как минимум двадцати Зверей, все они были бездумными машинами уничтожения…

— А Бэрон нет? — саркастически спросил Ксандор. — Не мне рассказывать тебе о его похождениях. Он при жизни-то творил бог знает что, верно, Вондар? Я изучал историю Альянса. Самым страшным событием до Третьей Орочьей Войны записана экспансия Цертонской Империи, по сравнению с которой предыдущая — детский лепет. И обязаны ей были Бэрону. Дальше убийство родных братьев, похищение Фолианта теней и Камней Мироздания, да всего не перечесть. Я уж молчу о Ключах, и противостоянии с Черной Луной. А Аллин-Лирр, а Асгисл?

— Ладно, ладно, — остановил разошедшегося воина Лукиус. — Я не утверждаю, будто Ааззен добряк и милашка. Но позвольте напомнить период, когда Бэрона изгнали из Ада. Я понимаю — это было испытание верности, укрощение пыла будущего Зверя и хитрый план Сатаниила. Все это так, и все ж план этот чуть не сорвался. Ты, Ксандор, по-моему, тогда еще не прибыл в Альянс. Да, верно, случились те события при Тетаэле, когда Цертон под командованием императора Раарр дар Мера поддерживал берсеркеров в Первом Вторжении.

— Я-то ко Второму подтянулся, — признал Ксандор. — Кое-чего из того периода я прочел в хрониках, иное поведали друзья. Я уже догадываюсь, к чему ты клонишь.

— Не сомневаюсь, что догадка верна. А рассказать я хочу о том, как любовь покорила сердце демона.

Эландра покраснела и потупила взгляд, вспомнив не самый приятный эпизод своей прошлой жизни, о которой не надеялась вспоминать. Лукиус сочувственно взглянул на нее, больно делать не хотелось, но и выбора не было.

— Хаос, отправленный блудным сыном Вархаммером в саркофаг, не дремал и заранее готовил возвращение, о чем знали немногие. Известное покушение с участием вашей милой подруги принято приписывать Уш-Вару, а на самом деле за ним стоял Хаос. Он следил за событиями Мироздания, в частности за походами берсерков. Усмотрев в Тетаэле Трионе опасного противника, он хотел таким образом устранить его. Возможно, тогда он еще не рассчитывал навредить новому Зверю. Так Эландра Глоухарт вступила в строй защитников Таларона. Мне известны лишь крохи тех событий, тук уж вышло. Знаю об изгнании Бэрона, об этом все знают, а какими тропами он дошел до Таларона и проникся нехарактерным для слуг Зла чувством к вашей подруге — это тот еще вопрос.

— Да вопрос, — прошипела девушка, задетая болезненными воспоминаниями. — А ты не слышал, что предшествовало «нехарактерному чувству» Ааззена?

— О, прошу меня извинить, если затронул не подходящую тему, — раскланялся старец. — Тут я действительно не был осведомлен. Догадываюсь, что сотворил Бэрон, это как раз в духе демонов. Однако потом он переменил настрой.

— Да, пожалуй, — поостыла Эландра.

— Помнишь, с чего все начиналось? Бэрон пришел на поклон к Тетаэлю, божась, что изгнание его изменило. Просил дать ему кров. Тетаэль не поверил, но позволил врагу остаться при условии, что тот отречется от Тьмы и станет служителем Чертога.

— Ха, тогда даже я поверил в сладкие россказни этой змеюки, — улыбнулся Вондар. — Было из-за чего поверить. Казалось, поступки Ааззена не могли быть более искренними.

— Первой проверкой Сатаниила стало покушение, — Лукиус указал на Эландру. — могучий Уш-Вар напал на нее прямо в апартаментах в Талароне, нарушая Законы. Бэрон тогда оказался поблизости, на что и делался расчет. Кто тогда подумал бы, будто кровавый демон Бэрон Ааззен бросит вызов самому Вархаммеру ради спасения любимой смертной девушки. Вондар, да и сама Эландра должно быть помнят тот поединок. Его я видел из камней Междумирья, где он сохранен по сей день и никогда не забудется. Затем следовала церемония, все вы стояли у бассейна в храме Рода, отстроенном Корлионом Трионом. Бэрон ступил в священные воды, озаренные лучами Чертога, надел на шею его символы. Хе-хе, в тот миг Сатаниил не на шутку перепугался, что потеряет своего Зверя. В отчаянье он бросил на храм отряд демонов с Гамалом во главе. Добрая получилась битва, воины Чертога встали на вашу сторону, и грозный Стреловержец бежал, как пес побитый. Бэрон сражался против демонов наравне с Тетаэлем.

— Случай показательный, но ты ведь помнишь, к чему это привело? — понурил голову Вондар. — Мы надеялись, верили в Бэрона, а он так и не укрылся от темной натуры. Напрасно Сатаниил волновался и ставил под сомнение верность Зверя. Эх, Нигаэль со своим чутьем, за которое был избран, точно прозрел бы гниль в душе Ааззена, жаль, тогда он проходил обучение у мудрецов Небесного Чертога. Сколькой кровью расплатились мы за доверчивость.

— Да, да, Бэрон оставил позади себя много зла и боли, — снова согласился Лукиус. — Речь о другом. На какой-то миг он изменился до неузнаваемости. Армагеддон почуял в нем созидательное начало. Ему нужны были сторонники среди порождений Царя демонов, только таковых толком не сыскалось. Пара особо возвысивших разум чародеев из Академии Пандемониума. Это почти ничто. В Бэроне есть разумное зерно, которое он сам подавляет желанием выслужиться перед отцом, не видя, что тот попросту использует его. Возможно, дело гиблое, но кем мы будем, коли упустим возможность, не попытавшись? А потом подумайте, убрать Зверя из строя — куда уж больше нужно для триумфа Чертога?!

— Не все ли равно? — раздражившись, буркнул Ксандор, которого разговоры о Бэроне, злодее и кровавом убийце, вывели из терпения. — Ваш Ааззен сейчас стоит статуей на пустошах Делоана! Он мертв и я этому рад!

— Мертв? — с пониманием и великодушием переспросил вестник. — Нет, не мертв, как и Нигаэль. Ты понимаешь, чтобы избавиться от высшего нужно его повергнуть и скинуть в Небытие, где он будет вечно бродить в пустоте и забвении, пока, наконец, не переродится, получив Высшую милость. Хаос применил чрезвычайно сильную магию, мы с таким редко сталкивались. Но он не поверг посланцев Абсолютов, лишь забрал их сущности, впитал в себя. Сущность можно освободить, правда, для этого, как вы догадывались, необходимо повергнуть самого Хаоса. На данный момент это невозможная задача.

Они продолжали бесцельно идти по зеленой шелковистой траве, достигающей до колен. Над стеблями мерцали маленькие, словно живые, огоньки яркого золотого цвета. Мудрецы, обитающие на лугах, проскальзывали мимо смутными тенями, но ореол света и развитая аура виднелись издалека, свидетельствуя, что это не скорбные духи Адарсаха и не рабы Пандемониума. Где-то над серебрящейся вдали водной гладью перекрикивались чайки. Сквозь рассеивающийся туман проступили горы с пышными шапками из облаков. Чертог всегда выглядел последним пристанищем для души, заблудившейся в бесконечной паутине миров и для утомленного тела, даже если Мироздание разрывала остервенелая тьма и злоба. Взобравшись на очередной поросший вереском высокий берег реки, они двинулись вдоль течения.

— Хаос копил мощь сотни тысяч лет, — продолжил вещать Лукиус, поглаживая белую, как облака над головами путников, бороду. — Высшие ждали, когда он выплеснет эту мощь в Мироздание, ждали, однако не готовились. В каком-то смысле мы все ответственны за разгул Хаоса, войн и ненависти. Мы бездействовали, а смертные кормили это ненасытное чудовище хаотической энергией. Что же, друзья мои. Надеюсь, моя тайна останется в секрете, и Братство Мира продолжит свою священную и сложную миссию. А вам пора уходить.

Махнув рукой, вестник судьбы раскрыл проход, выглядящий как серый вихрь. Тоннель в Междумирье недружелюбно скулил, меняя направление вращения.

— Идите, отважные отпрыски Чертога! Дорога открыта, — воззвал он к Ксандору и Эландре. — Не знаю, куда и к чему приведут вас поиски ответа на величайший вопрос — как остановить хаос? — но надеюсь встретиться с вами вновь в день победы над Злом. А может быть и в день, когда прекратиться Вечная Битва и наступит Блаженство.

— Будем ждать этого дня, — улыбнувшись, ответила за них обоих Эландра.

Взявшись с Ксандором за руки, она ступила в водоворот. Взвизгнув, дыра втянула людей и засосалась сама в себя. Вондар молча пожелал друзьям удачи. Ему же предстоял не менее тяжкий поход. Лукиус прочитал волнение на его лице и произнес:

— Не тревожься, мой наместник среди Трионов. Я провожу тебя в Палаты, лично поговорю с Армагеддоном, если потребуется. Он бывает упрям, однако ничто разумное ему не чуждо.

— Тогда просто сделаем это, — кивнул маг.

Портал зажегся перед ними сине-фиолетовым светом, открывая вид на каменное плато, висящее в пустоте. На гранитном островке стояли три арки, которые преграждала темная фигура. Без страха и сомнений мудрецы шагнули навстречу опасности.

Поная книга тут: samolit.com/books/8009/