У любви нет преград

Лёжа на покрывале, закинула руки за голову и наслаждалась последним летним деньком. Я в прямом смысле гордилась собой, ведь мне удалось найти такое восхитительное место. В нашем городе было настолько мало красивых природных пейзажей, что люди уже начали забывать, как выглядят дикие земли, нетронутые человеком. ГрандОзар считался маленьким, но самым продвинутым городом Иоранского края. И нет, даже не в плане технологий, хотя такое тоже присутствовало. Детей здесь обучали и воспитывали в строгости, лишний шаг был известен родителям, посторонние или внезапные эмоции вызывали смех, презрение, страх. Я же считала, что такое общество не отличается от средневекового. У нас даже сватать могли с младенчества. Это же бред чистой воды! Но мне хватает своих проблем, ведь чтобы заботиться об изменении порядков в обществе я должна быть кем-то большим, нежели простой несовершеннолетней ученицей высшей школы Знания…

— Эли, мы подходим. — Раздалось в наушнике.

Сев, начала распаковывать обед, который собирала специально для пикника. Огляделась и мечтательно вздохнула. Вот горжусь и всё! Место под пикник было окружено частью немного наклоненных деревьев, которые будто старались прикрыть своих гостей от посторонних глаз кустарниками, цветами, высокой травой и мелкой речкой. Медленный поток воды несся мимо и от этого завораживал только больше. А на другой берег реки вели скользкие большие камни. О, на одном из них сидит лягушка! Хм, и сидит не двигается.

Разложив еду и напитки, подошла к первому камню. На следующем как раз сидело зелёное чудо, которое можно было увидеть только в голографическом зоопарке. В живую она была намного…живее?

Протянула к ней руку, она сидит. Лягушки же пугливые существа, почему она не убегала? Почти коснулась зелёной кожицы, а она всё сидит, не двигается. Уже я вздрогнула и коснулась её. Она упала! Как статуэтка, завалилась на бок в сидячем положении и потонула. Испугавшись, быстро достала её из воды.

Сверкнула молния! Подняла голову к небу. Пока я возилась с лягушкой, сгустились сумерки. Грянул гром! Но ведь погода на сегодня солнечная, да и сейчас ещё и близко не вечер.

Потянулась написать Тейси и Аните. Связи нет! Да что за аномалия! Пойду к дороге ближе, может там девочек встречу, или хотя бы сеть появится.

К самой дороге вела тропинка, которая каким-то чудом еще полностью не заросла. Именно по ней я и пришла сюда, послав геолокацию подругам, но чем ближе я сейчас была к проезжей части, тем больше меня это всё пугало и настораживало. Даже издалека я бы заметила рыжую и светлую макушки подруг, но никого. Вообще пусто! Машин также не было… хотя!

Черный большой навороченный автомобиль ехал прямо мне навстречу на большой скорости. Только чем ближе он становился, тем больше темнело небо, усиливался ветер. И вот я вижу, как кто-то, придерживая длинную юбку, бежит по обочине прямо на меня, параллельно машине. Вот это скорость! Это кажется девушка, темненькая. Неожиданно хлынул ливень, я вздрогнула и тут же вспомнила, что до сих пор держу лягушку в руках. Она совсем посерела, будто из неё выкачали жизнь, и стала твёрдой, как камень.

Девушка была уже близко, но бежала прямиком на меня, не сбавляя скорость, как и автомобиль. Инстинктивно обернулась, посмотреть, куда она может бежать. А сзади были сломанные перила длинного моста! Ещё один мой шаг и я упаду с высоты десятиэтажного здания в быструю, глубокую воду. О, небо! Я сошла с ума, или это всё действительно происходит? Я же только что была на обочине дороги. Из-за порыва ветра я начала раскачиваться и попыталась схватиться за перила, смотря под ноги, как бы не соскользнуть вниз. Но перила очень напоминали руки. Мужские тёплые ладони, схватившие мои, сильно встряхнули, и я поняла, что падаю…

Едва не закричав, вскинула голову и оказалась сжата в крепких объятиях. Ливень резко прекратился, недалеко кричали знакомые голоса, а я жмурилась от яркого дневного света. Резко опустила голову, повернув её в сторону, и заметила на земле лягушку. Зеленую, живую! Квакнув, она упрыгала в сторону речки.

А я, привыкнув к солнцу, попыталась отстраниться от незнакомца. Меня тут же отпустили. Голоса еще звучали приглушенно, но вот этот я услышала очень чётко:

— Ты в порядке? — Ко мне наклонился молодой мужчина. Взрослый, одетый в дорогой костюм, с небольшим акцентом в собственной речи. — Хорошо, давай по-другому. Что с тобой случилось? — Тёмные волосы до плеч собраны в прилизанный, аккуратный хвост с парой выпавших локонов. Но вот что привлекло моё внимание, это глаза! Синие, глубокие, яркие глаза, которые он не мог скрыть даже за своими очками. Удивительно, что с его обеспеченностью, которую видно за километр, он не озаботился о своём зрении. — Ты слышишь меня? — Спросил он снова. А голос высокий, красивый, хотя ему подошел бы более мужественный. О, кажется, прихожу в себя, раз уже критикую всё подряд.

Только главная проблема была в том, что я ответить не могла. У меня от испуга сердце билось как сумасшедшее, ком стал в горле, и если я начну говорить, то заплачу, а этого допускать ни в коем случае нельзя. Пришла в голову одна идея, но видно, что он приезжий, поэтому может не понять. Не правильно понять.

— Эли?

Он знает моё имя? А, ну да. Тейси и Анита бегут и орут что-то, возможно звали меня по имени. Ладно, рискну, вдруг поймёт. А то больно он напористый.

И под удивленным взглядом синих глаз, подношу его ладонь к своей груди и размещаю её чуть выше. Слева.

Тишина как на техническом кладбище. Пару секунд. Затем мужчина уже без удивления констатирует:

— Напугана. Не можешь говорить, спазм в горле.

Восхищенно взглянув на него, кивнула. Улыбнулся, из-за чего показался таким светлым, добрым, продолжил:

— Куда тебя отвести?

Я еще дрожащей рукой указала направление, где мы с девочками собрались отметить последний летний день. Издав непонятный писк, неожиданно оказалась на руках у мужчины. Он же сказал, что отведет, разве нет?

— Меня зовут Кастиаль.

Я осторожно кивнула и схватила его за руку. Не надо меня так хватать, это не успокаивает! Что, кажется, и выдал мой возмущенный взгляд.

— Эли, я приехал из других мест. Совсем других, поэтому могу себя вести немного странно, для вас. — Кастиаль пожал плечами и поставил меня на ноги. Поддерживая меня под локоть, посмотрел на моих подруг, которые уже были на подходе. — Думаю, у вас есть помощницы. А я бы хотел, что бы вы держали меня в курсе. — И улыбнулся так мягко, что я просто закивала и сказала:

— Конечно, конечно, но, — и только тут до меня дошло, точнее не дошло, и поэтому нужно было спросить, — В курсе чего вас держать?

— У вас красивый голос, Эли. — Я залилась краской, а он, вздохнув, ответил: — В курсе вашего состояния. Почему-то я себя чувствую виноватым. Или как минимум, ответственным за это всё. Вот мой номер, — он протянул мне визитку. Явно странный. А, точно, он же не местный. — До встречи! — И, слегка поклонившись, пошел к машине. Той самой, чёрной и навороченной.

Девочки уже давно подошли и теперь стояли неподалёку, но так, чтобы всё слышать. Вот же любопытные! Но пока не забыла…

— Постойте! — Мужчина уже открыл водительскую дверь, когда я окликнула его, и повернул ко мне голову. Я немного смутилась от его внимания, но спросила, — А… что это было? — В синих глазах застыл вопрос, он не понимал о чем я. — А! Всё, ничего. Наверное, мне стало плохо.

— Позвоните мне на днях и расскажите что случилось. — Произнес мой новый знакомый немного нахмурившись, но, увидев мой напуганный и вопросительный взгляд, мягко добавил, — это моя работа, и мне интересно что всё таки случилось.

Затем подмигнул, сел таки в машину, и исчез за горизонтом, посигналив на прощанье.

Странный он, интересно где такие люди водятся. У нас взрослые — это взрослые, к ним с почтением и уважением, только на вы и никаких двусмысленных прикосновений даже близко не допускать. А дети — это дети, мы должны хорошо учиться, слушаться родителей, желательно беспрекословно, к остальным обращаться вежливо и учтиво. А здесь, мы больше как друзья-приятели какие-то.

— Может хватит пялиться ему вслед? — Недовольно заметила подошедшая Тейси.

— Да ладно тебе! В такого можно и влюбиться, особенно если это первая любовь у нашей Эли. — Мечтательно протянула Анита.

— Обе не угадали. — Устало вздохнула и решила отложить эти мысли на потом. — А теперь побежали на пикник, еда осталась там и ждёт нас лежит.

Так, чулочки, юбка, рубашка и пиджак. Я готова! Покрутилась перед зеркалом и поняла что чего-то не хватает. Начала искать в шкатулке свою любимицу.

— Эли, опоздаешь! — Крикнула мама с первого этажа, видимо, уже проводив Виктора. — Твой брат уже ушёл, а он обычно приходит за пару минут до самого урока.

— Не опоздаю, мам, уже бегу. — Беспокойно на автомате ответила, а сама уже была на панике. Нашла!

Маленькие серебряные сережки с маленькими змейками. Но так как у нас запрещалось любое самовыражение, в том числе и украшения, то я заплела свободную косу на одну сторону, прикрывая ей правое ушко, и вставила одну сережку. Если не отодвигать косу, то змейку не видно, но на душе мне было приятно, плюс я могла показать девочкам, они оценят.

Сбежав по лестнице и захватив на кухне пакет с обедом, поцеловала маму и попрощавшись выбежала из дома, надевая по пути наушник.

— Я вышла. Вы где там? — Созвонилась с Тейси и Анитой по видеосвязи. И там же остановилась. — Тейси? Что случилось? Ты где? — На экране было слегка опухшее с покрасневшими глазами лицо нашей подруги где-то на фоне деревьев. Анита шла с другой стороны мне навстречу, на всё это она грустно промолчала.

— Девочки, я не пойду в школу сегодня, мне понравилось вчерашнее наше место для пикника, хочу посидеть тут, отдохнуть от всего. Скорее всего, пробуду тут весь день, так что после школы можете взять что-то перекусить и ко мне, заодно поболтаем. Удачного дня. — И Тейси отключилась.

Я посмотрела по навигации девочек. Всё так, Одна сейчас в ужасном состоянии сидит почти за городом, вторая идёт по соседней улице в школу. Скоро увидимся.

Отключившись, решила включить музыку и пойти быстрым шагом, раздумывая над тем, что опять случилось у Тейси. Её семья была из того разряда людей, которые были немного помешаны. На всём помешаны…

Если это касалось уборки, то всё должно блестеть, ни пылинки, и неважно сколько времени это займёт. Они иногда устраивали целую неделю генеральной уборки и дом становился вверх дном, будто они только переехали в него. Если это касалось учебы, то всё должно быть идеально, только пятёрки и грамоты о получении первого места. Если это работа, то чётко раз в полгода повышение, никогда не опаздывать, всё делать идеально и в точности как сказали. Если это касалось детей, но идеально три ребёнка, все идеальные. Но тут что-то пошло не так и появилась Тейси.

Она была бунтаркой нашего времени, это заложено в её характере. Ни жестокое воспитание родителей, ни психолог, нанятый для перевоспитания, не смогли её изменить, но что-то из этого всё же подействовало, и теперь она хотя бы учится, хоть и не на отлично, и не ругается с фанатичными родителями каждый божий день. В их семье она была изгоем, чёрным лебедем, как те, про которых нам рассказывала учительница по биологии. На Тейси давило всё, кроме, наверное, нас с Анитой, поэтому она ценила нас больше всего в жизни, с её слов, и мы ей верим. А мы любим и ценим ее, как личность.

Постепенно по дороге начали появляться всё более и более высокие здания. Через каждый пешеходный переход количество этажей в домах на проходимых мной улицах увеличивалось на пять или семь. Когда я перешла на зелёный ещё одну дорогу и остановилась около нашей любимой кофейни на углу, набрала Аниту. Но тут же сбросила, увидев её в десятке шагов от меня.

Встретившись, не стали говорить о Тейси. Я перевела тему на нашу классную руководительницу, которая написала всему нашему классу, что у нас будут изменения. Это мне почему-то напомнило недавнего нового знакомого. Но нет, вряд ли это так, не может быть такого совпадения.

Просидев четыре скучных урока, мы с Анитой устали и решили на большом перерыве пойти во внутренний дворик пройтись и пообедать, время позволяло.

— А Таг сказал ей, что поездка в соседнюю область это не заграница, и чтобы она прекратила придуриваться. — Рассказывала Анита то, что узнала, обсудив лето наверное с пятнадцатым человеком в классе. Общительная она, слегка.

— Ага… Вон наше место, пошли. — Мы сели на лавочку, с которой открывался неплохой вид на вторую половину города со все уменьшающимися размерами домов в зависимости от расстояния. Самые близкие дома были самыми высокими, а дальше шли на убывание как по размеру, так и по цвету. В центре города были светлые цвета, почти белые. А ближе к границам города могли быть яркие или темные цвета, поэтому даже форма школы у нас была в серо-белой гамме.

А сзади была спортивная площадка и поле. Иногда мы разворачивались друг к другу и смотрели на город, периодически разбавляя взор какой-нибудь игрой на поле. Но в этот раз я хотела посмотреть на город, два месяца прошло, соскучилась.

Продолжая болтать о разном насущном, распаковали обеды и принялись есть. Я была больше слушателем, ведь мне особо и рассказывать нечего было. И как-то я задумалась о том, что следующий урок будет с нашей классной, то есть мы узнаем, что нового нас ждёт в этом году. Хоть бы это не было связанно с тем мужчиной. Или наоборот?

Потонув в этих размышлениях, я засмотрелась на город, который начал смазываться и с каждой секундой походил на море, цвета также становились разной степени синевы. Такую красоту нам показывали только по старым видеороликам, но все знали что море есть в других странах, к сожалению, не в нашей.

Люди стали маленькими черными вкраплениями, часть которых двигалась ко мне, вторая часть от меня. И те кто приближался, выглядели странно, иначе. Я вскочила и двинулась вперед пытаясь рассмотреть поближе, пока не спугнула. Появился легкий шум волн, всплески. И эти всплески были всё громче. Я почти разглядела в этой воде рыб. Больших рыб, размером с человека, если не крупней! Но эти создания плыли на какой-то глубине и рассмотреть было невозможно.

Но тут один решил выплыть! И почти разглядела, уже близко к поверхности…

— Осторожно! Берегись! Сзади! — Кричали со всех сторон, в одном из голосов я распознала подругу. Моргнув, резко развернулась и увидела мяч, который несется прямо на меня, в голову. Мне осталось только зажмуриться. Я бы ничего не успела сделать, он был уже в метре от меня, а у меня не молниеносная реакция.

Но у кого-то она всё же была! И этот кто-то поймал мяч прямо перед моим носом. Одной рукой!

У меня был шок, я просто осела на землю со строем мурашек, немного подрагивая. Что-то я сегодня впечатлительная. Хотя, не удивительно. То вчерашний случай с Кастиалем, то сейчас это море. У меня галлюцинации!

Но рано я расслабилась. Послышался смех со всех сторон, и он становился всё громче. Я даже голову поднимать не хотела, понимая что сейчас может быть.

— …может еще заплачешь?

— А киньте ещё раз мяч, проверим, так же будет или нет.

— Сиди на домашнем обучении, ранимая!

— А уклониться не пробовала?

— Она сдерживается из последних сил чтобы не заплакать, смешно, ничего же не случилось…

— Да, да, если бы мяч в её лицо прилетел, точно бы разревелась, ха!

— Видимо столбом стоять лучше.

Вот так дашь слабину и начнётся ад. Смех становился всё громче, обидных реплик тоже все больше. Надо брать себя в руки и успокоиться, иначе станет хуже, мне.

— Все закрыли рот и по кабинетам. — Тихо произнес мужской голос совсем рядом. Интересно то, что все услышали и, действительно, вокруг стало тихо. Это заступничество немного выбило из колеи, и успокоиться мне стало проще. Я медленно встала и посмотрела на своего “спасителя”.

Незнакомый мужчина, очень необычной внешности. Белые волосы до плеч собраны в небрежный хвост, серо-голубые глаза виднелись сквозь очки, чересчур бледная кожа, высокий и крупный для обычного учителя… Он будто воевал или был тренером какой-то секции. Но не сама его внешность, а в целом вид немного пугали. Взгляд выглядел злым и колючим, даже каким-то предостерегающим, любая его поза и движения казались плавными, но угрожающими. Мурашки опять побежали, но виду не подала. Кто он вообще такой?

— Спасибо за мяч и за… все, в общем. — Не зная как сформулировать благодарность, сказала как есть, но от чистого сердца. Он правда мне очень помог, хоть и немного пугал. Или не немного. Что-то заставляло внутри напрягаться и одновременно биться в панике, как птице в клетке, вызывая мурашки.

Он медленно подошёл ко мне, изучающе разглядывая по пути. И когда осталось буквально пара сантиметров и я уже открыто занервничала, он слегка улыбнулся, и протянув мне мой телефон, сказал “не за что” и ушел.

Резко развернувшись, вернулась на скамейку. Анита, стоявшая рядом с ней, тоже села и завела разговор:

— Опять? Как вчера? Я думала ты выпила у родителей что-то, я знаю у моих есть алкоголь в тёмных запасах, он всегда немного меняет людей. Но ты бы не стала это пить в школу, точно! Что это тогда за глюки, из-за которых у тебя глаза меняются?.. И ещё с этим мячом, не расстраивайся. Забудут все об этом уже сегодня. Только кто это за тебя заступился-то? Он такой красивый! Но странно выглядит. Знаю, сплетничать и обсуждать нельзя, особенно взрослых, но ты видела? Видела?

Я попила апельсинового сока и начала приходить в себя, обдумывая всё, что случилось, но прозвенел гудок, оповещающий что через пару минут начнётся урок.

— Побежали. — Успела только сказать я, хотя после монолога Аниты вопросов было уйма.

— И где все? — Задала я вопрос в пустоту, потому что наш кабинет был закрыт.

— Девочки, бегом в кабинет 387. — Раздалось в наушнике у меня и Аниты.

Добрались мы достаточно быстро, благодаря лифту, который недавно наконец починили. Извинившись за опоздание сели за одну парту, самую первую. Обычно я сижу так с Тейси, а Анита…вообще всегда по разному, она со всеми неплохо ладит, но сидит прямо за нами, поближе.

— Итак, мои дорогие, — начала Ивлена Кармовна, наша классная, когда до конца урока осталось минут пять. — У меня несколько новостей. Первая и самая долгожданная, нам одобрили проведение осеннего фестиваля. — Ребята скудно зааплодировали. Анита была в диком восторге, но я взяла её за руку и выразительно посмотрела, чтобы не выделялась. — Половину лета мы выбивали разрешение, надеюсь, вы рады. — Почти все сказали хором “да”. Кому-то было всё равно, и они молчали, кто-то не хотел праздника, потому что на него нужно будет что-то делать, а им не хочется. — Вторая новость, у вас новый учитель физики, — о, нет! У меня и так большие проблемы с физикой, и я только наладила отношения с прошлой учительницей. Теперь Анита взяла меня за руку и посмотрела с жалостью. Ладно, надо будет после урока подойти поговорить с новым преподавателем, может он нормальный. — Мадам Джуси ушла в декрет. Онлайн уроки она проводить отказалась, в принципе, понимаю ее…

— Здравствуйте. — Перебил нашу классную мужской грозный, хрипловатый голос и я его узнала! Обернувшись к двери слишком резко, увидела того самого, который спас от мяча. Он стоял опершись плечом о дверной косяк и скрестив руки на внушительной груди, которую обтягивала белая легкая рубашка с длинными рукавами. Мазнул равнодушным, но цепким взглядом наш класс, как-то устало вздохнул и, выпрямившись, прошел к доске. — Представьте меня, пожалуйста.

— Да, конечно. — Видимо, женская половина наших преподавателей тоже заметила нового учителя. Ивлена сразу максимально выпрямилась, и строгим голосом сказала: — Ребята, хочу представить вам вашего нового учителя физики, Диар Лакруа. С ним вы закончите нашу школу. — Улыбаясь, посмотрела на мужчину учительница. Вдруг она что-то вспомнила и повернулась ко мне. — Элиан, мне мадам Джуси рассказала о ваших с ней особых отношениях, поэтому после урока останься.

Тут мой будущий учитель обратил на меня внимание. В его взгляде промелькнуло легкое удивление, которое подтвердилось слегка поднятой на секунду бровью, но оно почти сразу исчезло. И в этот момент мне показалось, что его глаза стали желтыми. Всего на миг! Я продолжала смотреть, может еще что случится с ним, но ничего не менялось.

— Элиана?.. Ты меня услышала? — Я вздрогнула и поняла что с её слов пялилась прямо на нового учителя. А он на меня, что ещё странней. Может со мной тоже что-то не так? О, нет!

— Да, мадам Ивлена, я всё поняла. — Быстро произнесла я, чтобы от меня отстали, и опустила глаза на собственные руки, крепко сжатые в замок.

— Обращаться ко мне “господин Лакруа” или же “сэр”. Если мы в классе, так будет удобней. — Отвлекся он от меня, и как-то зло произнес, будто то, что он сказал адресовалось не нам, ученикам, а людям, которых он ненавидел. — И никак иначе.

Тут прозвенел гудок, урок окончен. Все начали собираться и выходить из класса. Я трясущимися руками собрала электронную тетрадь и такой же учебник, и села ждать когда мы останемся втроем. Но я ошиблась!

Мадам Ивлена ушла одной из первых, кажется ей позвонили или вызвали в другой кабинет. У меня мурашки по коже пробежали и не один раз.

— Пересаживайся сюда. — Мне указали место прямо перед учителем, которое обычно занимали ребята, когда сдавали зачеты, контрольные, тесты или что-то устное. Аккуратно пересела на стул напротив господина Диара, сложила руки на коленях и жду. Он откинулся на спинку своего уже кресла, сложил руки на груди, видимо это его любимая поза, и заговорил, хмуро меня рассматривая: — Я знаю твою ситуацию с физикой, в общих чертах. Есть несколько вариантов развития событий. Я буду говорить с тобой как со взрослой, разумной девушкой, а не ребёнком, как у вас тут принято, — раздраженно выпалил он последние фразы. Кажется, я начинаю догадываться о его недовольстве нами…

— Да, хорошо. Я вас слушаю.

Удовлетворенно кивнув, он продолжил:

— Первый вариант, для тебя самый хороший, для меня же — наоборот, но он имеет право на существование. Ты учишься и сдаешь все как все, но я буду твоим репетитором. И по началу, не удивительно будет, если твои оценки ухудшаться. Но за пару месяцев ты “вернешься в строй” нормальных учеников. — Он поменял позу и теперь сидел, наклонившись над столом и намного ближе ко мне. — Второй вариант — всё тоже самое, но ты сама ищешь себе репетитора, или родители. Твоё право. — Я уже сразу расстроилась. Это заметили. — Да, учиться как раньше не получится, тебе сдавать экзамены по тем требованиям, которые диктует министерство образования, значит, учиться нужно именно так и никак иначе.

Ну всё, совсем поникла. Мадам Джуси была на моей стороне, она знала меня. Этот человек меня не знает и, конечно, он за правильное общественное мнение и реалии.

— Я поняла. Это всё? — Уже в некой апатии спросила я. Взгляд Диара слегка смягчился,, и, выдохнув, уже более человечески он произнес:

— Я не против тебя, но таковы ваши правила. Мне тоже к ним привыкать. И раз на то пошло, я мог вообще не обращать внимания на твои проблемы. У меня таких как ты сейчас тьма будет. Да и своих проблем мне достаточно. — Сейчас он выглядел уставше, будто не спал одну ночь точно, но это отразилось только на настроении, видимо. — Поэтому, можешь принять мою помощь и советы, можешь сама что-то придумать, но смысл один. Учиться ты будешь наравне со всеми! — Он неожиданно разозлился, голос стал громче и злей. Вскочил, быстро направился к двери, открыл, явно на неё указывая.

Я тоже быстро поднялась, подхватила свои вещи, бросила “До свидания” и убежала.

Какой-то он нестабильный что ли. То злиться с ничего, то успокаивается. Страшно с ним наедине оставаться, как с репетитором. Ещё заорать может, или ударить. Непонятно же насколько у него там сдвиги в голове.

Через пару минут уже спокойно шла на последний урок, как пришло сообщение с незнакомого номера:

“Пришлите мне материалы, наработанные с мадам Джуси. И примите извинения за неподобающее отношение к ученице, впредь такого не повториться”.

Догадавшись кто прислал сообщение, решила ответить позже, прозвенел гудок о том, что урок начинается, поэтому пришлось бежать уже.

Вспомнила о том, что хорошо бы ответить учителю и прислать материалы, я уже когда упала на кровать дома в комнате. Вскочив с постели, побежала к ноутбуку. Ответ звучал так: “Здравствуйте, направляю вам материалы с репетиторства, надеюсь вы разберетесь. Не то чтобы я сомневалась в ваших способностях, просто некоторые задания сделаны не по правилам, по которым нас учат. За ваше поведение я принимаю извинения. Это было немного странно, у нас здесь культ равнодушия и спокойствия, и вы действительно меня напугали. Наверное, вы откуда-то издалека, раз настолько различаются менталитеты. Доброй ночи!”.

Выдохнув, отправила. Почему-то хотелось много рассказать и спросить у него, но я решила пока что быть немного навязчивой, но в хорошем смысле. Надеюсь…

Расслабляющая ванна с пузырьками и пеной была сегодня как нельзя кстати. Любимые лавандовые свечи создавали дымку во всей комнате, а гель с таким дурманящим запахом шоколада, что хотелось его сразу съесть, дополнял моё чувство счастья и расслабленности. Простые девичьи радости и ничего больше. Откинувшись на спинку, съехала вниз, чтобы смыть шампунь с волос.

Вдруг вода стала становиться всё холодней и холодней с каждой секундой. Я вздрогнула от плохого предчувствия, но пока просто решила, что пора вылезать и попыталась для начала сесть, но меня будто что-то удерживало за волосы так, чтобы я лежала на спине в ванной. Жутко испугавшись, начала барахтаться, пыталась встать, но ничего не вышло. Когда натяжение в волосах увеличилось, выступили слёзы, а я вся была уже просто в состояние паники, услышала угрожающий шепот из ниоткуда “Такие твари как ты, должны быть мертвы, но тебе повезло, хоть и ненадолго, тварь!”, и меня с силой будто окунули в ванную.

Оказавшись под водой полностью, причём теперь ледяной до окоченения, я отчаянно билась о невидимую стену из поверхности воды, пытаясь выбраться и набрать в лёгкие воздуха, которого теперь не было. Я настолько сильно дергалась, что вода выплескивалась на пол в огромных количествах, но не убывала в самой ванной. Воздух быстро заканчивался, голова начинала тяжелеть и кружиться. В голову пришла последняя отчаянная мысль выбраться. Перевернувшись, я хотела попытаться оттолкнуться от дна. Но я пришла в ужас, когда не нащупала его! И кажется начала тонуть в собственной ванной, у которой теперь не было дна, а у меня уже не было воздуха и сил…

Но резкий хлопок дверью отрезвил, я распахнула глаза, нащупала наконец дно, и вытолкнула себя из воды.

— Эли, ты как? — Беспокойно спросил брат, накидывая мне на плечи полотенце. Меня откровенно трясло и хватило только кивок. Укутавшись в полотенце, я вылезла из злосчастного корыта не без помощи Виктора. Двери в спальню и коридор были нараспашку. Отметив это краем глаза, дрожащая я села на постель, а брат полез в шкаф. Возмущаться не хотелось, ведь, возможно, он только что спас мне жизнь, и это меньшее, что я могла сделать.

— Я схожу с ума… — Прошептала я, непослушными губами. Вик услышал, хотел что-то сказать, но отвлекся на одежду и достал мне мою любимую футболку. Она была огромная, старая и растянутая почти до колен.

— Тебе помочь? — Потряс футболкой перед моим носом он. Мотнув головой, забрала одежду и хотела пойти в ванную переодеться, но видимо меня знатно перекосило от этой мысли. Проследив за мной, Вик пояснил: — Одевайся, пока отвернусь. — Собственно он сразу это и сделал.

Быстро вытерлась полотенцем, замотала волосы и накинула футболку.

— Я стучал несколько минут, потом приоткрыл дверь и услышал как выливается вода и ты сильно плескалась. — Виктор стоял спиной в шаге от меня, переминаясь с ноги на ногу. — Это явно не нормально было, поэтому забежал, а ты сразу вынырнула, но никакая. Тебе плохо стало? Ты уснула?

— Вик, если я тебе кое-что расскажу, — немного смущенная сделала паузу, брат повернулся и сел рядом, выжидающе глядя на меня, — ты сможешь воспринять это серьёзно и никому не говорить?

— Да, конечно. — Он выглядел слегка растерянным, так как мы никогда особо не говорили по душам хоть у нас и были хорошие отношения. Брат взял мою руку в свою и чуть сжал. — Я знаю, что у тебя для личных разговоров есть подружки, а у меня… Впрочем, если честно, у меня никого. Не люблю рассказывать всё, что на душе, даже друзьям. Точнее, я им рассказываю, но далеко не всё. — Он замялся, а я, пока он говорил, рассматривала его. Такие же как у меня черные волосы, но глаза другие, серо-голубые, и они кого-то мне напомнили… Слегка мотнув головой, вгляделась в Вика. Такой красивый, взрослый уже, никогда не воспринимала его как интересного и умного собеседника, которому можно раскрыть душу, поделиться тем, что накипело. Но видимо, уже можно попытаться. Я улыбнулась своим же мыслям и чуть сжала его руку в ответ. — Но ты можешь мне рассказать всё, что угодно. Я не родители, ругать не буду, наверное.

Он всерьёз задумался, что я могу такого натворить, за что на меня даже младший брат может ругаться, я тоже. Посидев пару секунд, мы засмеялись, почти одновременно.

— Не, Вик. Ни за что, давай всё таки больше поддерживать друг друга. А насчёт моей ситуации…

— Постой, я не договорил. — И дождавшись моего кивка, продолжил: — Мы никогда не общались на личные темы, не делились чем-то сокровенным, но я бы хотел, чтобы мы попробовали начать хотя бы. Что ты думаешь по этому поводу?

— Я согласна, — я заключила его в объятия, осторожные, чтобы вдруг не задеть его гордость, мальчишки же. Он слегка приобнял одной рукой и отстранился.

— Так что случилось?

— У меня странные образы или видения, одно из которых сегодня чуть не закончилось для меня фатально. В моей жизни появилось два человека, с которыми мне кажется это может быть как то связано. Мне кажется я схожу с ума.

— А расскажи подробней...

Открыв глаза от бьющего в окно солнца, взглянула на брата. Мы вчера решили всё это обсудить за чем то вкусным, что подняло бы настроение, поэтому Виктор сбегал на кухню, оттуда принес сок и печенье. Он сначала никак толком не реагировал на мои слова, только задавал уточняющие вопросы, но потом посоветовал все таки сходить к Кастиалю. В визитке было написано что он врач-психиатр. Да, мы её вместе откопали в моей комнате.

И вчера я сразу ему написала, хоть и было поздновато. но он ответил, сказав приходить сегодня после моей экскурсии, и скинул адрес. По стоимости приёма, сказал, что это за недоразумение на дороге во время нашего знакомства, так что бесплатно. Брат поддерживал меня во всем, кроме странного отношения к новому учителю. Он сказал, что тот мне нравится, но я мало того, что несовершеннолетняя, так и он учитель. Я спорить ни с чем не стала, потому что сама ещё не знаю, но Диар явно запал мне в душу чем-то. Но также я его и боюсь.

Аккуратно выбравшись из-под руки брата, укрыла его и спустилась на кухню. Над плитой стояла мама и готовила блинчики. папа ещё спал.

— Эли, доброе утро! А где Вик? Он обычно раньше тебя встаёт. — Я подошла и обняла маму, при этом стащив один блинчик. Она лишь усмехнулась.

— Он у меня, ещё спит. Мы долго болтали вчера вечером и он остался у меня.

— Эли! — Мама удивленно воскликнула. — Я рада, что вы сблизились, но учти, он же мальчик и ночевать в одной кровати…

— Мам! — Я даже блинчиком поперхнулась. — Не говори глупости! Он же мой брат.

— Эли, ты же всё знаешь… — Мама с грустью посмотрела на меня.

— Ничего не знаю! Он мой брат, и точка. Так тебе рассказывать или будешь дальше упрекать всякими глупостями?

— Рассказывай, конечно! Прости, дорогая, — мама приобняла меня за плечо и поцеловала в висок, — я знаю, что и ты, и Виктор у меня самые лучшие, но на всякий случай помни.

— Хорошо, хорошо, — я стащила ещё один блинчик и пошла доставать мёд. — Так вот, мы болтали долго, и я записалась к одному знакомому, он врач-психиатр, сегодня на приём, после экскурсии.

— Боже, зачем же тебе психиатр?

— Ну, только не волнуйся. — С осторожностью попросила я. Мама нахмурилась, но кивнула. — Меня чуть не сбил на машине иностранец, когда мы с девочками ходили на пикник на окраине города, но это больше моя вина. Мне стало плохо, голова закружилась, и этот человек обо мне позаботился, извинился и сказал, что может провести для меня бесплатный сеанс, так как чувствовал вину. И вот я вчера поговорила с Виктором, рассказала это, и он предложил сходить. Вот и всё.

Мама долго молчала, наверное, переваривая информацию, но в конце концов она повернулась к столу, за которым я сидела, с еле сдерживаемой злостью и спросила:

— Ты уверена, что это ты виновата, а не этот водитель? Ты только скажи! Такое нельзя спускать с рук таким людям. А вдруг он ещё кого-то собьет?

— Нет, мам. — Она чуть успокоилась и поставила тарелку на стол, хоть и немного насупившись. — У меня закружилась голова, не уверена от чего, может на учёбе устала или большое количество кислорода дало в голову.

Мама расслабилась и дальше мы говорили о моем скором дне рождении, который будет через месяц. Также я посоветовалась с мамой по поводу нового учителя физики, и что же мне с ним делать.

— Давай ты попробуешь с ним позаниматься, если что, найдем тебе другого. Просто мы с папой очень заняты сейчас, чтобы искать кого-то на замену, а твой же учитель в школе и репетитор дома — это удобно. Конечно, если всё будет всех устраивать. Я так поняла он с характером. Будь осторожна!

Мама очень переживательный человек, всё боиться чего-то. И она единственная в семье была со светлыми, почти золотистыми волосами. Натуральными! По характеру она очень добрая, но если дело касается несправедливости в мире или семьи, тут лучше её не злить.

Дальше спустился папа и разговор завязался уже между родителями. Я немного послушала и пошла собираться на экскурсию. Виктора к тому времени уже не было в моей комнате.

Быстро надев белый костюм из короткого пиджака и юбки поверх черной под горло безрукавки и черных гольф с туфлями, я надела любимые сережки со змейками и заплела высокий небрежный пучок. Оглядев себя, довольно улыбнулась. Косметикой я не пользовалась, хотя это разрешалось. Подумав, решила зайти к маме в комнату за тушью и немного подкраситься. Девушка я всё таки или нет? Да и нужно же пробовать что-то новое.

Но на пороге остановилась. Там, в комнате, напротив комода, сидел понурый Вик с какой-то бумажкой. Меня бросило в жар!

Быстро проверила с лестницы, что родители на кухне вовсю завтракают и обсуждают, кого можно позвать на мой день рождения и как провести выходные, и забежала обратно в родительскую комнату, закрыв комнату изнутри.

Аккуратно подошла к брату, который так и сидел на полу, опустив голову и сжимая, как я и думала, документы на усыновление.

— Вик… — начала я сочувственно, но поняла, что он гордый, расстроенный, а сейчас может и озлобленный, поэтому заговорила уверенным голосом. — Теперь ты всё знаешь. Как?

— Услышал ваш разговор, когда спускался. — Тихо проговорил он. Я села около него и взяла за свободную руку, которую он сжимал в кулак от нахлынувших эмоций.

— Вик, я понимаю, что ты можешь чувствовать. Но ты член нашей семьи, и неважно насколько близко кровное родство. — Он вздрогнул, сжал руку сильней, но через пару секунд немного расслабил кулак в моих ладонях. — Ты мой брат и сын наших родителей, это ничего не изменит. Надеюсь, как взрослый человек, ты это поймёшь и не будешь ни в чём нас винить. — Виктор из напряженной струны весь обмяк и сидел как неживой. Всё равно плохо. — Я сама недавно узнала, примерно год назад. Но даже тогда, поняла, что лучше ничего тебе не говорить. Я не хотела брать на себя такую ответственность. Да и ты мне всё равно брат. А тот разговор с мамой…

Вик резко вскочил, тряхнув черными волосами и пошел к двери. Мне показалось, или он плакал? Дернув за ручку двери, понял, что закрыто. но к этому времени я подбежала и обняла его сбоку. Поцеловав в щеку, я улыбнулась и закончила свой монолог:

— Ты мой брат, всегда им был и будешь. Я люблю тебя и родители тоже, поэтому не расстраивайся, пожалуйста. Тебе нужно всё это обдумать и переварить, поговорим вечером? — Он немного удивлённый таким поворотом, кивнул, открыл дверь и пошёл к себе. Когда Вик уже почти зашёл в комнату, я его окликнула. Когда он поднял голову, притворно нахмурилась, руки в боки и проворчала: — И верни мою любимую футболку, гад! — Показав язык, забежала быстро к себе.

Перенервничала. Сделав несколько глубоких вдохов, вспомнила зачем шла в родительскую комнату. Но времени уже не было лишнего, поэтому успела только прибрать тот беспорядок, что учинил Виктор и убежала на экскурсию.

Как же я удивилась, увидев нового учителя физики, выходящим из дома на нашей улице, буквально через пять домов. Он только собирался открыть машину, как заметил меня. Я была через дорогу, но решила, что будет невежливо не поздороваться, поэтому перешла дорогу и подошла к Диару. Он стоял всё это время около машины, следя за моим перемещением, жутковато.

— Здравствуйте, учитель. — Остановившись достаточно далеко с моей точки зрения, я поздоровалась. — Вы видели мое сообщение? — Нужно же было что-то сказать.

Сегодня он выглядел немного по-другому. В темном обтягивающем свитере под горло и таких же тёмных штанах он явно выбивался из всей этой “светлой” атмосферы. Но всё тот же небрежный хвост и глаза, этот немного колючий взгляд. Выглядел напряженно, будто ожидал подвоха или чего-то плохого. Осторожно ответил:

— Да, видел. Не успел ответить. Ты что-то решила, или нужно ещё время подумать? — Огромной неприступной скалой он выглядел на моём фоне. И я решила стать на ближайший камень, чтобы хоть немного сравняться с ним ростом.

— Да, хотела, чтобы мы провели одно занятие и там уже решили. — Заложив руки за спину, с улыбкой сказала я. Эта вся ситуация выглядело забавно со стороны, мне кажется, но я немного тряслась внутри от страха, поэтому этим всем хотела больше отвлечь и успокоить себя. Диар выглядел уже менее угрожающим в такой обстановке, но я помнила те мурашки и его тон, крик…

— Хорошо, завтра как раз последняя физика у твоего класса, поэтому сразу поедем ко мне. — Уже менее настороженно, но удивленно рассматривал меня, стоящую на камне и почти достигающую его ростом.

— Нет, я бы хотела заниматься у себя дома. У меня отдельная комната, так что всё пройдёт спокойно. — Твердо сказала я, ведь только на таких условиях собиралась с ним заниматься. Может хоть в родной обстановке смогу во время занятий чувствовать себя спокойней.

Вдруг, что меня поразило, он ухмыльнулся и достаточно мягко сказал:

— Хорошо, хорошо. Раз тебе так комфортней. — Потом секунду подумав, всё таки открыл дверь водительского сидения. — Ты же на экскурсию? Садись, мне туда же.

Я покраснела до кончиков ушей, но молча кивнула и также молча села на пассажирское сидение. Первый раз меня везет чужой мужчина куда-то. Да, это учитель, но очень красивый, взрослый и, как мне кажется, опасный.

Поездка до Музея Истории прошла в молчании. Я боялась, стеснялась и смотрела в окна. Он следил за дорогой и, вроде бы, иногда поглядывал на меня. Но когда мы остановились, и я собиралась вылезать, сказал:

— Я вижу тебя. Будь собой. Таких людей мало. — Сверкнув желтыми глазами, вышел из машины.

Когда я выскочила, Диар уже поднимался по ступеням Музея.

Его слова долго крутились в моей голове во время экскурсии. Даже Тейси и Анита не смогли особо отвлечь. Что он хотел этим сказать? Видит меня? Да уж, видимо своим жутким, проникающим в душу, взглядом. Будь собой? Это я совсем не поняла. А я как себя веду? Не как я? Таких людей мало. Это каких? Учеников, девушек, красивых может, или тех, кто с ним заговорил и посмел спорить, хоть и в рамках приличий? Да ну! Может посоветуюсь с Кастиалем по этому поводу…

В музее я была, и не один раз, поэтому интереса он для меня особо не составлял. Минимализм во всём, белые высокие стены на которых висят квадратные экраны, метр на метр, примерно. Их можно листать, как электронные книги, появляются картины, описания к ним. Но сейчас была экскурсия, поэтому мы небольшой группой ходили за гидом. он листал экраны, рассказывал о других странах и их истории. И одна картина на этот раз завладела моим вниманием.

Я подошла ближе, встав в первые ряды, и вгляделась в знакомый пейзаж. На нем было изображено море со скалы, в котором что-то плывёт. Как в тот раз, когда меня спас Диар Лакруа. Точь-в-точь!

— Этот пейзаж был нарисован неизвестной девушкой, которую позже объявили в розыск. Она была повинна в покушении на генерала Кроу, империи Тахард десять веков назад. Он самолично поймал её, напавшую на него, когда его отряд возвращался в столицу после подавления мятежа. Ее, по записям тех лет, везли в повозке для заключенных на суд к императору, но на подъезде к столице она сбежала, оставив после себя лишь этот рисунок. Больше ее не видели, хотя поговаривали, что видели похожую девушку на границе с королевством Рэджано. Посол королевства, который в тот момент возвращался домой после посещения империи для установления дипломатических отношений, опроверг этот факт. Больше эта тема не поднималась. Рисунок признан реликвией того времени, так как в принципе мы мало знаем о Тахарде, а еще меньше о Рэджано.

Я как завороженная слушала, пытаясь всё понять и запомнить, пока не перелистнули картину, на уже давно мне знакомую и не интересную. Девушка, признанная преступницей, исчезла по дороге на суд в столицу. Кажется, сегодня я потрачу все карманные деньги.

Я отошла назад, в самый конец толпы, запомнив название той картины, и услышала знакомый голос. Повернув голову, увидела как Диар ведёт группу школьников из класса помладше за собой и объясняет историю строительства музея. Шёл он с ровной осанкой, заложив руки за спину, почти маршируя. Может он раньше был военным? Очень похоже.

В глазах потемнело, я зажмурилась, покачнувшись. Когда вновь посмотрела на нового учителя, то его одежда поменялась на военные доспехи, волосы также были завязаны в хвост, только стали намного длинней. Вокруг темно, деревья, будто в лесу. Мне вдруг стало так плохо, дикая жажда чуть ли не валила с ног. Посмотрев на себя, поняла что я в старом грязном древнем платье, сижу около дерева, привязанная к нему, повсюду царапины. Как же плохо, тошнит, хочется пить ужасно, мне кажется я сейчас потеряю сознание. Закрыв глаза, постаралась прийти в себя и сдержать очередной рвотный позыв.

— Приди в себя! — И меня неожиданно сильно и резко ударили по щеке, что голова дернулась в сторону.

Я распахнула глаза, в которых уже от обиды и боли появились слёзы. Передо мной стоял Диар собственной персоной, держащий за плечи. Он обеспокоенно смотрел на меня, пока не увидел, что я начинаю плакать. Он обнял меня за плечо и повел прочь, в сторону выхода. Мы шли слишком быстро, что я практически бежала. Выйдя из музея, мы свернули к колоннам слева, дошли до самой последней.

— Успокоилась? — Грозно и недовольно спросили сверху, потому что я оперлась на колени и и пыталась отдышаться, а он даже в обычном состоянии был выше меня на голову точно.

— Я, да. Все нормально, спасибо. — Когда успокоилась, выпрямилась. И слез уже не было, но щека до сих пор немного горела от удара, я приложила свою ледяную руку к ней. — Скажите, это вы меня ударили?

Мне кажется, это крайняя степень его шока. Он молчал, пытаясь видимо подобрать слова, но они не находились.

— Вы меня не били по щеке, так? — Решила я ему помочь.

— Да! — Прошипел Диар сквозь зубы. Он был так зол, что я невольно отошла.

— Вы что-нибудь видели необычное? — Осторожно спросив, покосилась за его спину. Свидетели, если что, есть.

— Да, — выдохнув, учитель успокоился и недовольно посмотрел на меня. — Я не бью женщин, тем более таких маленьких. — Я задохнулась от возмущения, но поняла, что тогда точно подтвержу его слова, и лишь сложила руки на груди. — Я тебя заметил, ты стояла с испуганным, все белеющим лицом. Я быстро подошел, подумал плохо стало, ещё упадешь. Так и получилось. — Мужчина зашел за колонну, подальше от других глаз, и перевязал заново почти рассыпавшийся хвост. Ему очень шло с распущенными волосами, но так он выглядел как бунтарь, нацепивший очки, они были бы не к месту. Все это он проделывал следя за мной, будто мне опять станет плохо. — Как только подошел, ты начала оседать на пол. Я только поддержал тебя за плечи и встряхнул. А ты дернула резко головой, посмотрела на меня и заплакала. Как это понимать? Да и что бы подумали?

Я, опершись на колонну рядом, смотрела на свои туфли. И что сказать? Наверное, сначала извинюсь?

— У меня закружилась голова, и я начала терять сознание, возможно потеряла на пару секунд. А когда очнулась, у меня очень болела щека. Спасибо и прошу прощения за причиненные неудобства.

Как только закончила говорить, оттолкнулась от колонны и решила вернуться в музей. Но когда проходила мимо Диара, меня схватили за запястье. Удивленно обернувшись, посмотрела на учителя. У него был такой виноватый вид, будто он и правда меня ударил. После паузы, я услышала негромкое:

— У тебя правда щека красная. и бедная ты. Иди домой, я тебя отпрошу.

На самом деле я тогда была так счастлива, ведь у меня появилось свободное время перед походом к Кастиалю. Я почувствовала, что начинаю улыбаться, и нашла отражение своих эмоций в Диаре. Это так странно. Точно! Чуть не забыла…

— Спасибо большое, я сейчас пойду, но сначала хотела бы купить копию картины “Взгляд на свободу”. — Стало как-то немного жаль автора картины, и собравшись уходить, меня снова остановили, удержав за запястье.

— Я всё сделаю. Позже отдам, иди. — Мою руку тут же выпустили и быстро ушли, не дав ответить или что-то сказать.

Бесит! Но спасибо…