Трон Семиземья. Книга 2

Трон Семиземья. Книга 2

Пролог

Весна наступила ранняя. Чему все заселенные земли необъятного Семиземья, радовались. Наконец-то можно было прятать тяжелые теплые шубы, кафтаны, плащи. Молодая зелень, буйным цветом укрыла землю. Однако на равнине Шагиры, бескрайнем белым плато, царила вечная зима. Здесь лето бы короткое. Деревья все еще стояли голые, и только елки да ели, многочисленные, радовали глаз зеленью. Тихими и пустынными были эти места. Кроме редкого зверья здесь никого не было.

Лишь иногда тишину и белую гладь снега разрывали редкие обозы да караваны, шедшие к Лунному источнику, где некогда, в теплых гейзерах посреди льдов, купалась богиня, дабы поклониться и получить благословение. А если повезет, то сама богиня явится дабы возвестить, что именно их ребенок является избранный.

По караванной тропе, средь бескрайней снежной равнины, укрытой вечными снегами, ехали двое. За каждой из оседланных лошадей, шли еще по две сменные, несшие небогатую поклажу. Первой ехала молодая девушка. Длинные темные волосы ее, ниспадали на подбитый мехом шерстяной плащ, в который она плотно закуталась. Теплая меховая шапка висела на луке седла. Любому кто мог бы сейчас ее увидеть, она показалась бы очередным изнеженным дворянским отпрыском, жаждущим силы и славы. Однако слегка затертые и низ кольчужной рубашки, а также рукояти двух мечей, укутанных в холщину висевших у седла, говорили, что эта молодая особа, не является такой уж неженкой, привыкшей к теплу и уюту комнат сиделкам со служанками да рукоделью.

К ее седлу также крепилось не очень длинное древко шеста с укрытым на торце, продубленной кожей с медными вставками внутри, слегка изогнутым почти метровым месяцем лезвия. Любой узнал бы в этом оружии Шакран Шагиры, жрицы богини Немезиды, восставшей по ее велению некогда, против принца Ада, с его войском из бездны.

Сбоку и чуть сзади, ехал мужчина, в подобном меховом плаще, кожных штанах и теплых коротких сапогах. Единственным его видимым оружием был тугой восточный лук, сделанный, словно из нескольких частей, да колчан полный стрел у седла. Но под длинным и просторным темным плащом, могло скрываться еще какое угодно небольшое оружие. Он то и дело поглядывал по сторонам, пытаясь услышать еще хоть что-то, кроме пронизывавшего холодом ветра, не такого сильного как обычно, гулявшего по открытой белой равнине.

Путники ехали молча весь день, без привалов, разве что дать отдых уставшим лошадям. Девушка хотела добраться до подножья горной гряды еще до вечера. В ее душе горело странное желание, наконец-то увидеть пещеру отшельника.

— Ярра гони лошадей, уже недолго осталось. Вон лес начинается, а там у гор мы переночуем. — крикнула девушка и с азартом погнала своих рысью.

Снег резко оборвался, и лошади понеслись увереннее по твердой земле.

Редкие тучи слегка окрасились в алый цвет, подкрашенные лучами, уходящего за горизонт солнца. Лес, проносившийся мимо, все больше темнел и мрачнел, попадая мало-помалу, но уверенно под власть темноты надвигающейся ночи. А равнина позади. Все еще была во власти дня.

Наконец-то девушка остановила лошадей на зеленой молодой траве.

— Ярра присмотри за лошадьми, а я поищу место, чтоб их укрыть нам для сна.

— Да моя принцесса! — коротко ответил улыбкой на улыбку мужчина.

Молодая спутница, уже не молодого мужчины, отсутствовала недолго, хоть вечер почти укрыл предгорье мрачными тенями.

Из полумрака вынырнула темная фигура принцессы, как назвал ее мужчина.

— Там, перед тропой в пещеру, я видела могилу Арата. Кто-то похоронил его. Он был хорошим, и его уважали и любили все кто шел караванами мимо. Но идем в пещеру, там тепло сухо и огонь.

— А как же лошади?

Девушка лишь улыбнулась. Она молча повернулась к лесу и стала всматриваться в него. Яра от мимолетного испуга отшатнулся, хоть и видел уже подобное. Из тьмы вынырнуло маленькое лопоухое существо с хвостом и небольшими перепончатыми лапами.

Девушка присела т молча посмотрела в глаза пришельца, а то ответило легким поклоном.

— Это сурож, — пояснила она, — он посторожит лошадей до утра, надо лошадей спрятать в пещеру, тут рядом.

Она поднялась и посмотрела на темное вечернее небо.

— Сегодня снега не будет. Но ночь будет прохладной, идем в пещеру. Нам нужно отдохнуть. Завтра должен закончиться мой путь, начатый столько лет назад.

Спутница не заметила, как волна страха на мгновение захлестнула ее верного телохранителя. Впервые за всю свою жизнь, он своими глазами видел и слышал, как кто-то поладил и повелевал сурожу. И, что самое удивительное самое удивительное, это полу демоническое существо подчинялось.

Взбираясь вверх по тропе, в окутанном полумраке надвигающейся ночи, он все думал об этом, и все больше утверждался, что перед ним не обычная изнеженный царский отпрыск, а некто более значимый, пока еще не совсем осознавшая свою могущественность.

Войдя в пещеру освещенную огнем костра, она пропустила вперед Ярру и дотронулась к гладкой отшлифованной временем и водой стене. На нее, нахлынули грустный воспоминания счастливых лет, прожитых здесь.

— Здесь Ярра, я прожила тринадцать лет. Меня расстил отшельник Арат. И я была счастлива. Вряд ли была бы счастливее, если бы жила во дворце. Он заменил мне отца и мать. Он обучал меня всему, что знал сам. Только забыл научить, как жить в мире без него, и как жить среди людей.

— Принцесса, позволь мне говорить! — произнес Ярра, когда спутница замолчала, остановившись около костра. Мрачные тени мерцали по неровным стенам, вызванные к жизни танцующими языками пламени.

— Ярра, оставь этот придворный этикет. Я не привыкла к такому обращению. Я принцесса без короны и двора. Так что обращайся, пожалуйста, ко мне как к простому смертному. — С грустью в голосе ответила девушка, садясь на вырубленную в стене пещеры лежку устланную соломой.

— Я привыкла спать на соломе и камне, а не на атласе и перине пуховой.

— Принцесса Пиранка! С короной или без, с двором или без, для мен ты будем принцессой. Я дал слово твоим родителям. Капитану Аридею в нашей последней битве с псами ада. Я не могу опуститься до того, чтоб видеть вас обычную смертную. Жить среди людей и так нелегко, намного сложнее забыть тех, кто был свами и дарил вам частичку себя. Но это пройдет, сгладится. Время лечит.

Лежа на сене и глядя в сводчатый потолок, она задумчиво произнесла:

— Возможно. Но нельзя забыть… Знаешь Ярра, отшельник умер здесь. Его убили охотники за головами. Но он захватил с собой к престолу богини ночи в вечном дворце, нескольких.

— Я знал, что это вы расправились, сними. — Ответил Ярра, подойдя к ней и укрывая ее теплой шерстяной накидкой.

— Один из охотников на белок, в тот день оказался вблизи вашей пещеры, и видел одного из них на склоне, забравшего мертвецов своих в никуда. Он говорил так, словно увидел саму Шагиру. Я тогда ее не знал, что вы принцесса, живы, и что, то были вы. Вас все после исчезновения каравана считали мертвой.

— Будь прокляты эти охотники за головами! Как бы мне хотелось знать, где их логово! — сонно пробурчала Пиранка.

— Принцесса, засыпайте. Завтра долгий путь. Вы должны выполнить свое предназначение. И пусть великая богиня ночи, укажет на вас своей дланью в Лунном источнике. Я в это верю.

Последних слов Пиранка уже не слышала. Она медленно погружалась в объятия морфея, чей спасительный сон, навеянный ароматом соломы, приятно шелестевшей, все крепче пленил в своих объятиях.

Прохладная ночь, все крепче накрывала своими объятиями Тантру, столицу Камелонской империи. Город обнесенный высокой крепостной стеной, был во власти плохой погоды, и на его улицах нынче никого не было видно, кроме воинов несших дозор на стенах да патрулей сновавших городом. Тяжелые грозовые тучи, тяжелым покрывалом опустились на город, и хлынули вниз холодными потоками дождя, многоголосно барабаня по мощеной брусчатке и крышам домов. Ливень размыл все и кто бы ни смотрел на дождь, мог сквозь сплошной поток воды разглядеть только неясные очертания домов, подсвеченные ломаными ветвями молний, разрезавших ночное небо.

Мрачная и гнетущая тишина, и темнота царили во дворце повелителя Камелона. По холодным, продуваемым сквозняком коридорам, гуляла пустота. Ни один слуга или служанка, раб или придворный, не решались на ночные прогулки дворцом. Почти все во дворце знали леденящие кровь истории, о тех, кто имел несчастье оказаться поздно ночью в пустынных коридорах. И о том, что все слышали жуткие крики бедолаг…

Повелитель великой империи Камелон, восседал в уютном кресле, закутавшись в теплый шерстяной плащ, и при мерцающем свете свечей, разбирал полу затертые руны старого сувоя.

Тролд поднял голову и оглянувшись отложил свиток на стол рядом, а его рука крепко ухватилась за рукоять короткого меча, стоявшего у колена. Прямо перед ним, в широком проходе меж стеллажами со свитками и книгами, в тяжелом полумраке комнаты, словно языки пламени затанцевали щупальца мрака, потянувшись вверх, образовывая кокон. Многие свитки, подхваченные темными вихрями мрака, слетели с полок, а сами стеллажи зашатались, грозя обрушиться на пол.

Вихрящиеся щупальца мрака, вдруг рассыпались в прах, образовав, серое облако и из него ступил некто, плотно закутанный в темный плащ. Его голова была скрыта глубоким капюшоном.

— Царица ада шлет тебе свои поздравления! — ехидно прохрипел низким голосом пришелец.

Тролд с облегчением вдохнул и отложил меч, откинувшись на спинку кресла.

— Это ты Уррашшаг?! В том, что камень ушел из моих рук не моя вина. А если б Силигар не играл в свою игру, а помогал мне делом, а не словом, то я бы давно уже открыл проход для повелительницы Бездны. Но этот старый кретин, возомнил себя выше и умнее повелительницы. Молодости ему захотелось. Вот и подох как собака от руки принцессы. А жаль. Маг мне нужен как воздух.

— Будет тебе маг. — Все с таким же ехидным спокойствие ответил пришелец, — повелительница уже готовит тебе заклинателя сил.

— Вот когда у меня будет маг, тогда и можно будет говорить о том, когда откроются врата для царицы.

Но в целом, вариантов несколько. Но кое в чем нужна сильная магия, а не моя. Кое-что нужно отыскать, или на крайний случай украсть.

— Ты о Сердце тьмы? — коротко спросил пришелец скрытый темным саваном мрака и плащом.

Тролд удивленно уставился на незнакомца, который выглядел еще более жутко в мерцающих полутенях, слабого света свечей.

— Так мы называем то, что вы именуете Сердцем бога!

— Да и мы тоже, но меня интересует иное. Скажи, многие ли подымуться под мои штандарты?

Капюшон пришельца шевельнулся, но что это означало, невозможно было понять.

— Нет Тролд. Все не поднимутся. Они помнят горький опыт прежнего принца тьмы, когда победы давались легко, а в конце концов из-за личных амбиций вместо того чтоб убить его самого, убили многих наших братьев. Нет. Только низшие демоны. Они почти не владеют магией, но им позарез нужны души, чтобы круга высших демонов. Для них не столь важно, сколько их погибнет. Главное цель. А высшие… Высшие будут ждать, пока не удостоверятся, что ты стоишь тех смертей, которые они за тебя понесут. Они когда гибнут, теряют самое ценное, души. И после этого пройдет множество лет, если не тысячелетий людских, когда они смогут вновь охотится за душами. Вот в чем их сила и слабость. Только человеческие души позволяют властвовать в Бездне.

— А как же Царица?

Уррашшаг, уставился на человека из-под тяжелого капюшона.

— Царица? Она продала свет своей души. Ее душа чернее ночи. Ей не нужны души. Она собирает лишь души черных магов. Ибо любой демон сможет соперничать с ней за власть. Так, что береги свою душу. И пусть лучше она достанется Царице, чем одному из нас.

— Уррашшаг, зачем ты меня предупреждаешь? Ты ведь сам мог заполучить мою.

Из тьмы капюшона донесся хриплый смешок.

— Мне будет больно, если кто-то из высших демонов, а не я, свергнет Царицу. Так-что лучше уж пусть царствует она, чем кто иной, а не я. Нами движет жадность, гордость, и зависть.

— А, что Царица ада, не сможет приказать всем стать под мои знамена? — нервно спросил Тролд, вышагивая мимо своего кресла.

— Нет! — почти весело ответил демон, — у нас там как вы называете новым эпитетом, демократия… Весело?!

Но Тролду явно эта шутка не понравилась. Остановившись, он почти рявкнул, глядя на пришельца, словно пытаясь испепелить того взглядом.

— Как мне сражаться с преемницей Шагиры?

— А, что, у Шагиры есть преемница? — послышался крайне удивленный вопрос из-под капюшона.

Теперь уже Тролд улыбался самодовольно в ответ, глядя в мерцающем полумраке света меж стеллажей.

— А, что, вы там ничего не знаете, что здесь твориться, поди, целых полгода? Даже до меня дошли слухи с таверн о том, что некто убивает охотников за головами. Укротил сурожа, превратившегося в дракона. Даже демоны не рискуют с ними связываться. Преемница чуть не отправила Караклу — антийского к его Даготу. И заметь в этом всем безобразии, был замечен все тот же дракон.

Темная фигура пришельца стояла не шевелясь, сливаясь с полумраком библиотеки.

— Мы что-то слышали, но не предали значения.

— А стоило бы. Убирайся. И передай Царице мой нижайший поклон. — А затем крикнул вдогонку, — и скажи, что я жду мага!

Капюшон слегка качнулся в поклоне, широкие фалды рукавов разошлись в разные стороны, и Уррашшаг вдруг превратился в сплошной вихрь. И внезапно развеялся во мрак.

Оставшись один, Тролд уселся в кресло и закрыл глаза.

— Только я смогу открыть портал для царицы. И вы сделаете все ради этого. — Злорадно прошептал он, — вечно ты приносишь отвратительную погоду Уррашшаг.

Ледяной шпиль горы, которую все называли Лунный источник, Тянулась вверх, тонкой сосулькой. Казалось, что он стремился в желании проткнуть небо. Пологий склон был устлан толстым покрывалом снега, и по нему тянулась тонкая темная полоса дорожки, ведшая к вырубаным в камне туннелям, находившимся немного выше.

Единственной растительностью, были низкие коренастые ели, росшие на заснеженном уступе, горного кряжа, который подымался невдалеке от Лунного источника, и с которого сама равнина была видна как на ладони.

И над этим всем, как-то странно застыла погода. Ни тучки, ни снежинки, падающей с неба, ни малейшего дуновения ветра.

Прямоугольная ледяная глыба, лежала припорошенная снегом в маленьком гроте, притаившемся в скале, спрятанный в еловнике. В ее мутной глубине просматривались неясные очертания чего-то или кого-то. Странная тишина застыла на горном заснеженном уступе.

Двое человек вышли из лунного источника, дабы вдохнуть свежего воздуха. С высоты еловой рощи, они, там внизу, казались даже не муравьями, а еще меньше.

Вдруг, в этой пронзающей душу тишине, раздался громовой раскат. Ледяная глыба раскололась и развалилась, обнажив от ледяного векового плена тело, хранившая в своих недрах. Снег большими шапками упал с огромных веток елей, навалив целые сугробы.

— Не к добру это. Гром без облаков, где никогда дождя не бывает. Сказал молодой мужчина в меховом плаще.

Старик, которого он поддерживал под руку. Оживился и как-то странно посмотрел на далекий склон горы, возвышавшийся в стороне от Лунного источника.

— Глупый ты. Ты слушаешь свой разум. А должен слушать сердце. Оно никогда не ошибается. Ступай, скажешь пускай готовятся к церемонии. У нас еще будут, те, кто поклоняется святыням.

Тело, замершее во льду, было женским. И оно было прекрасным, несмотря на синеву тела. Казалось, что эта женщина вот-вот замерзла во льду, так хорошо сохранилась. Так же как и ее одежда. Теплые шаровары, теплая меховая куртка, под которой скрывалась кольчуга, чрезвычайно искусной работы, и все это было укрыто подбитым мехом плащом.

Долгое время ничего не происходило, только вот-вот, кожа женщины стала оживать, наливаясь розовым цветом жизни. И одежда дивным образом высохла. Грудь вдруг поднялась, набирая полные воздуха. Вдруг тело выгнулось дугой, и зеленые глаза широко распахнулись…

Замерзшая в глыбе, стала приходить в себя. Ее взгляд стал осмысленным. Она, наконец, согнула руку в локте, проверяя как движется. Затем вторую. А потом она села на своем ложе, опершись ногами об обломки ледяной глыбы.

Придирчиво осмотрев себя, она улыбнулась и встала. На ложе остались лежать меч в ножнах с ножом и лук со стрелами. Оттаявшая, чудесным образом. Взяла в руки свое оружие и придирчиво осмотрела его. И лук, и нож, и меч, странно изогнутый вперед ближе наконечнику, также странным образом оказались в полном порядке, словно находились под магическим заклинанием. Осмотр долгим не был, после чего она начала размещать свое оружие на себя.

— Все в том же отличном состоянии! — прозвучал в горной тишине ее мелодичный голос.

Она повернулась и пошла к краю уступа с ельником, легко ступая по снегу, несмотря на то, что ноги утопали по колени. Воительница остановилась на краю заснеженной площадки, заросшей елями, и посмотрела вниз. Там, далеко на равнине, виднелись две маленькие точки, которые уверенно двигались по тропе к ледяному шпилю.

— Ты идешь ко мне в нужный час. Избранная. — Тихо сказала молодая женщина, не отрывая взгляда от маленьких точек двух паломников, стремившихся к Лунному источнику.

Двое паломников добрались до подножья лишь к вечеру. Они оставили своих лошадей внизу под присмотром акколитов в утепленных сараях. Там же осталась и добрая часть вещей. Воровство здесь было непринято, даже если среди паломников и были воры. С собой Пиранка взяла лишь ларец. Что в нем не знал даже Ярра. Ее верный телохранитель. Да он и не пытался узнать.

Их провели через большой зал, предназначенный видимо для паломников, коих здесь собралось небольшое количество. Отдыхавшие, не предали особого внимания вошедшим. Таких было много. Время от времени их проводили сквозь зал в святую святых, куда имели право доступа все, лишь во время проведения ритуала посвящения. Новоприбывших паломников, провели дальше, мимо боковых коридоров, из которых появлялись жрецы в белых ризах. Их вели к широко раскрытым вратам, в которых сиял молочный свет.

Странное запустение Лунного источника шло в разрез с тем, что слышал Ярра об этом месте. Обычно говорили здесь полным полно прихожан и паломником, в любую пору года, но сейчас… Лишь небольшая разношерстая горстка паломников прибывших недавно небольшим караваном, видимо собранным в Шанадаре.

Перед таинственным проходом, возбуждавшим сознание паломников, двум новоприбывшим путникам преградили дорогу старец и молодой акколит, видимо помогавший тому ходить. Четыре женщины в белых одеждах, стояли за их спинами.

— По что пришли вы в купель богини, путники?! — чинно спросил старик, дрожавшим но властным голосом.

Пиранка ступила вперед все еще сжимая свой шакран в руках. Она с легким поклоном отдала ларец, который старый жрец принял и переда одному из акколитов.

— Я пришла сюда, что закончить путь, начатый тринадцать лет назад.

— Да будет так, дитя мое. Ступай за мной.

Женщины не спеша окружили ее с четырех сторон, и все они медленно двинулись за стариком, тяжело ступавшем, опираясь на молодого акколита. Ярра поразился как тут тепло. И стены, и сводчатый потолок, были такими гладкими, словно отшлифованные человеческой рукой.

Шедший позади жрец, заметил, что паломник рассматривает увлеченно стены, прошептал:

— Стены отшлифованы руками многих паломников, за многие века. Она все шли этим ходом и прикладывали руки к стенам, молились в зале, и тоже прикладывали руки к стенам.

Ярра, двигаясь за принцессой был настолько поражен, что ш кивнул головой.

Наконец они вошли в большую, ничем не украшенную, пещеру, Освещаемую лишь неведомо откуда, лившимся бледным мягким светом. В пещере был один небольшой водоем, куда, откуда-то сверху, с шумом падали потоки воды.

У Ярры перехватило дыхание. Он был в святая святых, где и быть, никогда не надеялся.

Его вдруг остановила рука младшего жреца.

— Стой паломник. Дальше идет только та, что приносит себя в дар богине.

Ярра стоял и смотрел, как медленно двигалась Пиранка с небольшой процессией. На середине пути к водоему, они остановились, и принцесса положила свой шакран на пол. Ей помогли снять кожаные доспехи. Дальше она пошла в одной тунике, слегка прикрывавшей ягодицы.

Наконец все остановились у края водоема, куда с шумом спадали потоки воды. Старик отошел кряхтя в сторону, и спросил, дрожащим от усталости, старости и болезни голосом.

— Кто ты, что приносишь себя в дар богине ночи, великой Немезиде?

— Принцесса Пиранка! — услышал Ярра слегка, казалось сонный голос подопечной, сливавшийся с шумом водопада.

— Кто это может подтвердить? — вновь задал церемониальный вопрос старик, который казалось и глазом не повел на услышанное.

— Я! Ярра, возничий при капитане Аридее, и личный охранитель принцессы, отозвался тот и сам испугался себя. Ведь он и не думал говорить. По всему залу разнеслось эхо толи удивленного, толи восхищенного вздоха, тех немногих паломников, что захотели быть свидетелями церемонии.

— Кто еще может сказать за тебя слово? — вновь спросил старик, церемониальную фразу.

— Я! — послышался чей-то молодой и сильный голос из-за спины опешившего и перепугавшегося от неожиданности Ярры.

На лицах жрецов и жриц, спутник принцессы заметил лишь удивление. И только у старика, было какое-то удивленно-благоговейное выражение лица.

Телохранитель принцессы, отошел в сторону, уступая место вошедшей. Ею оказалась женщина-воин. Довольно молодая, высокая, беловолосая и очень красивая. Сквозь мимолетно распахнувшийся меховой плащ, мелькнули кольчужные доспехи, изумительной работы да странный меч. В руке она сжимала тугой лук. Лишь однажды Ярре пришлось видеть подобное оружие, не на женскую руку, который бил за пятьсот шагов.

— Она та, кем себя называет! — был властный голос незнакомки, — начинай церемонию жрец, богиня вечность ждать не может.

Ярра, как и все собравшиеся здесь, были поражены, таким властным поведением вошедшей, словно она была здесь владычицей. И к всеобщему удивлению, старый жрец засуетился. Куда-то делась усталость, болезненность.

— Да, да, да. — Затараторил старик, находясь в высшей степени возбуждения, — принцесса Пиранка, что пришла в купель богини, войди в воду.

Жрицы сняли с нее тунику, и обнаженная девушка ступила в воду. Старик зашел след за ней и заговорил.

— Дева нареченная Пиранкой, по своей ли воле ты пришла в купель великой богини ночи Немезиды?!

— Да, по своей воле я явилась сюда! — монотонно отозвалась Пиранка.

Старый жрец зачерпнул ладонью воду и занес над головой девушка, потихоньку выливая, продолжал говорить бодрым на удивление голосом.

— Пиранка именем богини, благословляю тебя. И пускай благословление богини будет в делах твоих и помогает во всем и пребудет с тобой. Пусть ляжет рука богини на чело твое. Избранная.

От того что сказал последним словом, старик сам испугался, замерев в ожидании чего-то.

Ярра краем взгляда, заметил легкое движение руки незнакомки. И тут же перевел внимание на принцессу и оторопел.

Сквозь водопад, появилась чья-то рука, состоявшая из воды. Она протянулась и застыла над обнаженной посвященной. Все кто это видел, упали ниц на колени, склонив головы и усердно молясь. И только Ярра, Пиранка, старый жрец да женщина-воин остались стоять. Спутник принцессы покосился на воительницу и заметил на ее лице странную, красивую, блуждающую улыбку.

Рука, состоявшая из воды, вдруг потоком обрушилась на принцессу со стариком, окатив их, и всех кто был неподалеку, прозрачно-кристальным потоком и брызгами.

— Свершилось! — радостным голосом почти прокричал старый жрец, — богиня послала нам свою помазанницу. Все кто это узрел, пусть сердца ваши этого не забудут, пусть глаза ваши не обмануться, пусть уста ваши поведают всем, об этом свершении!

— Охранитель принцессы, дозволено ли мне будет сопровождать вас в пути назад?! — в пол голоса спросила воительница, мягким бархатным голосом, не сводя взгляда с выходившей из воды помазанницы, которую тут же почтительно окутали в ткань жрицы, осушивая ее и одевая в рубаху.

Утреннее солнце стояло низко, ярко как никогда освещая заснеженную шапку шпиля Лунного источника. Старый жрец стоял, опершись на молодого ученика, и со странным возбуждением смотрел вслед удалявшимся троим спутникам.

— Слава богине, я дожил до этого дня, теперь могу спокойно отойти в серые земли к своим праотцам…

— Но как же учитель! Что вы говорите? — забеспокоился молодой человек, едва не сойдя на крик.

— Глупый. Радуйся! Ты вчера имел счастье и привилегию зреть саму богиню… С улыбкой прокряхтел старик, садясь на замерзшие ступени и умиротворенно закрывая глаза.