Маления говорит. I

— Отсюда не виден так называемый «материк», как бы ты не старался разглядеть его. И даже если ты найдёшь крайние точки сторон света на всем архипелаге стальных островов, ты все равно ничего не увидишь. — Она посмотрела с моста в реку, рассекающую широкий проспект пополам. — Ничего, кроме слегка беспокойной поверхности водных масс, уходящих вдаль. Океан тянется в разные стороны на сотни километров, если не на тысячи. Поэтому, ты не увидишь даже периметр, который охраняется нашими военными. Этот периметр существовал ещё задолго до того, как я родилась. И даже до того, как родился папа. Он и рассказал мне об этом. Периметр защищает нашу страну от внешних угроз. Угроз с так называемого «материка», о существовании которого мало что известно. — Она поглядывала на толпы случайных прохожих, но старалась не встречаться с ними взглядом. — На все есть своя причина. Почему острова стальные? Это значит, что они были созданы. Значит, у нашего дома есть и создатель. Понимаешь? Тот, кто управляет всем из Золотого дворца Амбскура. Владыка Арантрон. Люди верят, что правитель Стальных островов существовал всегда. Но я вот что думаю: людям не узнать, что было прежде в истории человечества, поскольку они живут здесь и сейчас. — Она поджала губы. — Это тяжело, да. В нашей стране тяжело найти книги по истории, достаточно древней истории, которая позволит по-настоящему размышлять о прошлом. Позволит узнать, что существовало, а что нет. Тот же «материк». Люди склонны фантазировать, и ты можешь услышать множество разных историй о нашем прошлом, но есть ли среди них правдивые? Я не знаю. Но никто не запретит твои фантазии, пока они не навредят нашей стране. — Она улыбалась нечастому солнечному дню. — Так говорит папа. Недавно он рассказал мне, что некоторые, особенные люди, имеют возможность послушать своих предков. Жаль, они ничего не расскажут остальным. Чаще всего такие люди — приближённая элита Арантрона, их называют карателями. Каратели — это люди с особыми способностями к магии и знающие воинское дело на самом высоком уровне. Папа говорит, что с самыми способными из них делится силой сам владыка. Если это правда так, представь, какой сумасшедший там поток знаний?

Ох, да. Каратели — это воля владыки. Они защитят нас. Хочешь спросить, от чего? — она задумчиво почесала затылок. — Не смотря на строгость законов Арантрона, в нашей стране есть целые организации, играющие на арене преступного мира островов. Сферы влияния — вот что интересует их группировки, некоторые из них состоят из сотен, некоторые из тысяч человек. Конечно, они стараются действовать в тени и не пересекаться с охранителями порядка, ведь те не станут разбираться, кто прав, а кто нет. Да, не редко в их разборки невольно попадают гражданские. Тогда-то на сцену и выходят рыцари порядка, а если инцидент серьёзен, то сами каратели Арантрона. Они наказывают преступников. То есть… уничтожают в подавляющем большинстве случаев. Но кроме подпольных группировок и банд в нашей стране есть опасности посерьёзнее. Уже слышал о ёкаях? А о монстрах, что живут в горах Гилинзира? На болотах Жираэля? О последних двух я слышала целую кучу рассказов. Но правда в том, что я не могу оценить их достоверность. Я никогда не была нигде, кроме нашей столицы, Амбскура. Этот город настолько огромен, что я даже не на всех его десяти островах была, куда уж мне другие крупные центры. Типа Спактауэра, что лежит дальше, к востоку от столицы через широченный пролив…

Так, о чем это я? Существа, о которых ходят слухи, они где-то там, далеко отсюда. Амбскур — это каменные джунгли, в столице всем правит технический прогресс, и она закрыта от остальных. Ну, то есть, технологии, удобства, оружие, изобретённые здесь, остаются здесь. Этот город — сердце нашей цивилизации. Чего не сказать о других трёх крупных островах нашей страны, где сохранились места, еще контролируемые природой.

Да, здесь нет гор Гилинзира, нет болот Жираэля и полей Спактауэра. Зато, как и везде, есть ёкаи. Однажды я сама видела одного из них. Существо, которое когда-то было человеком, звереющее на глазах и обладающее невероятной физической силой. Все, что ему нужно для существования — твоя свежая плоть. Может, несвежая тоже подойдёт. Иногда выбор не стоит, если от этого зависит жизнь этой твари. В книгах, что приносил отец, я читала, что не все ёкаи — лишившиеся разума животные, некоторые из них сохранили человечность, некоторые вовсе являются частью древних кланов и живут среди нас. Как убийца, о котором ты не подозреваешь, проходя мимо него на улице. — Она подняла глаза вверх: по небу летел дирижабль, отбрасывая тень на девушку и тех, кто оказался рядом. — Хорошо, что я могу определить их намерения. Начну немного издалека: папа верит, что дисциплина играет важную роль в воспитании. Он долго искал во мне силы, магию света, тьмы, стихийную. Телекинезис. Заставлял меня учиться, следил, чтобы я не ленилась. С самого детства я частенько слышала папин голос, едва взглянув в его большие карие глаза. Сначала я боялась сказать ему об этом, думая, что это ненормально. Повзрослев, я поняла, что это именно то, что он искал во мне. — На ее лице появилась широкая улыбка от воспоминания. — Когда в один из дней папа вернулся с работы, я посмотрела в его глаза. А затем опередила его, сказав то, что он собирался сказать сам.

Ты бы видел его глаза. «Телепатия» — в один голос с ним произнесла я. С тех пор папа грезил тем, чтобы я поступила учиться в Централь карателей и стала телепатом одного из элитных воинов владыки Арантрона, а ещё, чтобы я посетила папины лекции по психо-боевой подготовке. — Она свернула за угол, оказавшись в тени многоэтажных зданий. — Что? Телепаты? Да, практически у каждого карателя на службе имелся собственный телепат. Чаще всего подобный магический дар встречался у девушек, но были и парни. Телепаты — глаза и уши карателей. Такое решение выглядело невероятно грамотно, ведь такая связка не оставит никаких шансов врагам нашей страны. — Она гордо подняла голову, выпрямившись. — Мы всех найдём. Нервные импульсы предателей не ускользнут от меня. Покой наших граждан — вот, что для меня важно. Может, все это и звучит, как юношеский максимализм, но… мне пока всего шестнадцать. Мне простительно.