С той стороны

— Тише, детка, тише…

Молодая хрупкая женщина, несшая на руках крупную девочку лет пяти, остановилась и опустила ту на асфальт.

— Почему ты кричишь, малышка? — сев на корточки, вопросила мать. — Зачем мне мешаешь?

— Я устала, — прохныкал ребёнок, — и мне неудобно.

— Светочка, — вытирая слёзы с щёчек дочери, уговаривала её спутница, — пожалуйста, потерпи. Если мы остановимся, они нас найдут.

— Нас папа спасёт, — возразила та.

Прозвучал тяжёлый вздох.

— Если бы он находился в городе, то не дал бы нас в обиду. Но его нет, и…

Внезапно женщина замолчала и, подхватив девочку, кинулась в темноту между домами.

— Тсс, — прошипела она, — они здесь.

Действительно, над мостовой из ниоткуда появились большие светящиеся шары. Что странно, ни один из редких прохожих не обратил на них внимания, словно для других людей их не существовало. Беглянка же, вжавшись в стену, напряжённо следила за перемещениями недобрых вестников, и паника постепенно отступала: её не заметили.

С облегчением вздохнув, она прижала к себе притихшую дочь, но едва открыла рот, намереваясь сказать что-то успокаивающее, как земля под ними просела и расступилась, образуя прогал, и обе с отчаянными криками полетели в разверзшийся под ногами огненный ад.

Василий подскочил на кровати и, уставившись на выключенный телевизор, долго сидел, пытаясь вспомнить, что же ему приснилось. Сон казался настолько реальным, что мужчина не единожды простился с жизнью, но сейчас не мог восстановить в памяти ни одного эпизода.

— Да что же это? — удручённо прошептал он. — Уже полгода я смотрю по ночам фильмы ужасов, а утром их содержание немедленно вылетает из головы.

Он кинул взгляд на будильник. Часы показывали половину шестого.

— И ведь уже не засну, — расстроился Василий, — а в контору к девяти.

Подумав, человек поднялся.

— Ладно, — обречённо сказал он себе, — пойду, выпью кофе.

Напиток убежал на плиту и мужчина, чертыхаясь, долго оттирал эмалированную поверхность, размышляя о своём кошмаре. В какой-то момент ему показалось, что он зацепил кончик ниточки клубка видений, перед глазами мелькнули пустырь, охваченные пламенем заросли, но, едва появившись, исчезли, и Василий, смирившийся с неудачей, постарался забыть о неразгаданном сне.

Позавтракав, он отправился на работу. Старенькая машина недавно приказала хозяину долго жить, и общественный транспорт ежедневно принимал его в свои тёплые и тесные объятия, что нравилось мужчине намного больше, чем одиночество в крошечном, пропахшем бензином драндулете. Выйдя из автобуса и стряхнув с плеч подхваченные внутри чужие эмоции, соринки и перхоть, Василий, не спеша, двинулся к цели.

День проходил спокойно. За несколько часов не случилось ничего из ряда вон выходящего, документов поступило мало, и большинство офисных служащих предавались блаженному безделью.

— О, смотрите-ка, — вдруг выдал из угла планктон, носивший с насмешкой воспринимаемое коллегами имя Платон, — теперь похожую яму нашли и в Москве…

— Какую ещё яму? — лениво спросил его сослуживец, звавшийся Фёдором.

— Ты что, не помнишь?! — вознегодовал собеседник. — Лет сорок назад такую обнаружили у нас в районе университета. Асфальт был разломан изнутри, а в провале кипела лава. Насколько я знаю, всё быстренько замуровали, засыпали землёй и посадили деревья. Сейчас там нет прохода, а соседние здания пустуют.

— Как я могу это помнить? — возмутился Фёдор. — Меня тогда ещё и не спроектировали.

Василий поднял голову, в глазах его мелькнула искорка интереса.

— Кинь-ка мне ссылочку, Тоня, — попросил он.

Платон надулся.

— Сколько раз я просил меня так не называть…— начал он, но его перебили.

— Ну, извини, извини, — услышал он покаянное. — Дай, пожалуйста, адрес.

Спустя несколько секунд Василий погрузился в чтение и созерцание. По мере того как информация укладывалась у него в мозгу, сердце всё крепче сжимала мускулистая рука иррационального страха. Мужчине казалось, что некогда он участвовал в происходившем, но почему-то не мог вспомнить ни одной детали.

Внезапно перед его внутренним взором вздыбилось пламя, охватившее огромное пустое пространство и подбирающееся к деревьям, мгновенно вспыхнувшим от жгучего прикосновения. Присмотревшись, наблюдатель понял, что это вовсе не растения, а беззвучно вопящие люди. Один из них махнул обуглившейся рукой, и в замершего наблюдателя полетела огненная бомба, попавшая тому в лоб и опалившая брови и ресницы. Глаза человека закатились, и он рухнул в жар стихии, озером разлившейся у ног.

Когда мужчина открыл глаза, его ударила по ушам тишина. Сослуживцы молчали, глядя кто с сочувствием, а кто и с испугом. Приподнявшись на банкетке, Василий поинтересовался:

— Что случилось?

— В зеркало посмотри, — промямлил Платон.

Последовав совету, человек ахнул: растительность в верхней части лица отсутствовала, а одежда выглядела так, словно он действительно пробирался сквозь полыхающие дебри. Кто-то положил руку Василию на плечо и, вздрогнув, тот обернулся.

— Вась, — сказал Фёдор, — ты сидел у компьютера, а потом просто загорелся. И так неожиданно, что мы растерялись. Конечно, когда очухались, огонь сбили, но, по-моему, тебе надо к врачу. Наверняка ты получил сильные ожоги. Болит что-нибудь?

Мужчина помотал головой и, осторожно стянув рубашку, недавно бывшую частью дресс кода, осмотрел торс. Обуглившихся участков он не увидел, да и повреждений не чувствовал.

— Вась…

Вздрогнув, тот вновь повернулся к собеседнику.

— Как ты меня назвал?

Фёдор разинул рот от удивления, но справившись с собой, повторил:

— Васей…

— Это не моё имя.

Окаменели все.

— Меня зовут… зовут…

Человек задумчиво зашевелил губами, словно подыскивая варианты, и вдруг хлопнул себя по обожжённому безбровому лбу.

— Точно…

Скривившись от боли, Василий представился:

— Зихард Брумио — маг второго уровня…

Но, поразмыслив с секунду, передумал:

— Нет, всё-таки первого…

Наступило молчание, можно было слышать, как в помещении мечется комар, но длилось это недолго. Из-за спин сотрудников выступил начальник отдела и, с жалостью глядя на подчинённого, сказал:

— Иди-ка ты домой и отдохни. Самовозгорание наверняка отняло у тебя массу сил и немного разума. Разрешаю тебе неделю не посещать офис. И обязательно загляни в больницу.

Василий кинул сумрачный взгляд на шефа.

— Я не лгу, — раздражённо возразил он.

— Конечно, нет, — уверило руководство. — Мы с нетерпением станем ждать твоего возвращения, и ты обязательно нам всё расскажешь. А пока отоспись и съезди на природу, она успокаивает.

Не ответив, мужчина развернулся и, на ходу вызывая такси, покинул контору, повторяя про себя:

«Зихард Брумио, я — Зихард Брумио».

Сев на заднее сидение машины, Василий стиснул виски ладонями и погрузился в размышления.

Пока внезапно прозревший работник захудалого офиса добирался к себе, по улицам города, не отрывая взгляда от асфальта, брёл мужчина, выглядевший полной противоположностью Василия. Если последний был плотен, коренаст и неухожен, новое действующее лицо казалось холёным и утончённым. Манера держаться, расправив плечи, несмотря на очень высокий рост, тонкие ненатруженные пальцы и мечтательный взгляд указывали на возможную принадлежность человека к классу богатых рантье, не знающему забот.

Но сейчас, бросив роскошный автомобиль на произвол судьбы, он шагал по тротуарам и думал, думал, не в состоянии осознать, что открылось его уму.

— Холт Леден, — шептали его губы, — Холт Леден. Не понимаю…

Мужчина остановился.

— Что за бред, — воскликнул он, заставив проходивших мимо женщин опасливо оглянуться и ускорить шаг, — как я могу оказаться другим человеком, если помню себя едва ли не с младенчества? Кто мне внушил, что эта жизнь не моя? Или я схожу с ума?

Резко развернувшись, человек кинулся к оставленной машине и, прыгнув за руль, выехал на оживлённый проспект. Не замечая, что в его отсутствие кто-то выворотил и унёс дорогую магнитолу, он бормотал:

— Верховный жрец… Что?! Какого культа?! Чушь! И кто такая Галя? Что за Кален? Откуда мне знакомы эти имена?

Запнувшись, мужчина фыркнул и замолчал. А через несколько секунд твёрдым голосом, явно убеждая самого себя, произнёс:

— Немедленно к психологу. Конечно же, виноваты книги. В последнее время я слишком много читаю, вот и вообразил невесть что. Думаю, Дарья Николаевна разберётся в моём состоянии, за это я ей и плачу.

Отбросив мысли, новорожденный Холт Леден надавил на педаль газа, и послушное авто пошло на обгон вертлявого фольксвагена.

— Охо-хо!

Женщина лет тридцати подскочила на нижней полке плацкартного вагона и, ударившись головой о невысоко расположенную верхнюю, вскрикнула достаточно громко, чтобы разбудить соседку напротив.

— Галь, ты чего, а? — сонно поинтересовалась она. — Снова дурацкий сон?

Та, кого звали Галиной, потирала ушибленную маковку.

— Хуже, — хмуро ответствовала она, — я вспомнила свою прошлую жизнь.

Собеседница расплылась в улыбке.

— Разве это плохо? Ведь мы так ждали, когда память вернётся. Твоя амнезия…

— Это не амнезия, — морщась, перебила попутчица, — точнее, не в прямом смысле слова. Так решили высшие…

Галина замолчала, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшей паникой. Когда это удалось, женщина кинула взгляд на внимательную слушательницу.

— Что-то грядёт, Мила — дрожащим голосом сказала она, — и приход может оказаться как плохим, так и хорошим. Но я помню только зло…

Напуганная её словами Людмила задрожала и, зябко кутаясь в одеяло, тихо произнесла:

— Я знала, что ты особенная, но в чём? Может, расскажешь мне? Ведь мы с тобой подруги.

Из груди Галины вырвался тяжёлый вздох.

— Мы — рядовые не имеем права ни на дружбу, ни на любовь. Но однажды я осмелилась нарушить запрет, когда встретила Холта — великого человека, покорившего моё сердце. Несмотря на обет безбрачия, приносимый жрецами, он полюбил меня, мы долго встречались, а потом нашу тайну раскрыли, и, заслонив меня от заклятий ревнивого убийцы, Холт потерял жизнь. И я предпочла немедленно лишиться памяти, чтобы не сойти с ума от отчаяния.

Потрясённая подруга смотрела на Галину во все глаза. Несколько раз она порывалась задать задумавшейся женщине вопрос, но не решалась прерывать её размышления. Наконец, осмелившись, она спросила:

— Сейчас ты говорила только о чувствах. Я понимаю, для человека они очень важны, но мне хотелось бы узнать главное: кто же ты…

Галина подняла голову, и глаза её засветились в полумраке.

— Я Галина Фаско — маг-прорицатель третьего уровня.

В большой светлой комнате, закинув ноги на стол, сидел человек. Черты его время от времени перекашивало нервным тиком, но он, не обращая на это внимания, пристально наблюдал за метавшимся из угла в угол мужчиной. Наконец тот остановился и повернулся к собеседнику.

— Регард, не забывайся, — глухим голосом произнёс он. — Времена изменились, и я позволяю тебе сидеть в моём присутствии, но, будь добр, делай это цивилизованно.

Лицо напротив снова дёрнулось, и его владелец неохотно освободил столешницу.

— Вот так, — удовлетворённо сказал гость, — другое дело.

Это был человек среднего роста и могучего сложения, выглядевший достаточно молодо, несмотря на густую седину. Подойдя, он сел напротив хозяина.

— Разве ты не знаешь, Арвит, — сказал Регард, — что после контузии мне трудно передвигаться и принимать позы, характерные для человека. Позволь мне хотя бы перейти к своему животному облику.

Арвит кивнул, и перед ним возник огромный паук, уставившийся на предводителя четырьмя парами глаз.

— Шовшем двугое дево, — прошамкал восьмилапый.

Собеседник наклонился к нему.

— Тебе известно, что творится в мире? — вопросил он.

И, получив отрицательный ответ, продолжил:

— Маги просыпаются, я постоянно получаю сигналы их пробудившихся умов, недра вновь открываются и… Понимаешь, что это значит?

Паук подскочил и, пройдя через обратную трансформацию, в ужасе воззрился на Арвита.

— Выходит, что…

— Да, да, — подхватил тот, — скоро здесь будет ад.

— О-о, — схватившись за голову, простонал Регард, — опять! Я не выдержу.

Кинув яростный взгляд на подчинённого, Арвит сердито сказал:

— Вот только твоей истерики нам и не хватало. Ты моя правая рука и должен…

— Не-ет, — заныл мужчина, — не хочу. Ах, если бы был жив Леден…

— Он жив.

— Что?

Вновь обратившийся от неожиданности изумлённый паук вытаращил всё своё многоглазие на соратника и вдруг, подпрыгнув от радости, принялся, скользя лапами по паркету, отплясывать ирландскую джигу.

Дарья Николаевна Зайцева — психолог с тревогой рассматривала замершего в кресле клиента. Михаил Алексеевич долгое время был для неё золотой жилой: нервный и мнительный тот постоянно жил в странных кошмарах, справиться с которыми оказалось очень сложно.

Сейчас лицо мужчины выглядело спокойным. После того как, прервав рассказ на середине фразы, он замолчал и закрыл глаза, Дарья Николаевна не смогла добиться от него ни слова. Щека Михаила слегка подёргивалась, но мышцы тела, все долгие пятнадцать минут ожидания, оставались неподвижными.

Внезапно клиент поднял веки, и психолог ахнула, когда на неё глянули не серые, а чёрные очи, и мужчина, легко вскочив, направился к выходу.

— Михаил Алексеевич, — робко окликнула женщина.

Тот остановился и, окинув съёжившуюся собеседницу взглядом, низким голосом произнёс:

— Его больше нет.

Пройдя сквозь закрытую дверь, человек исчез, а шокированная Дарья Николаевна, сползшая под стол, зашлась громким визгом.

Василий, нет, Зихард шагал по сумрачному переулку, стремясь… Куда, он не имел понятия, его вело чутьё.

Миновав засаженный деревьями пятачок, где некогда произошла описанная Платоном трагедия, Брумио шагнул за порог мрачного дома, откуда, как ему казалось, доносился настойчивый зов. Поднявшись на второй этаж, мужчина дёрнул ручку ближайшей двери. Она подалась, и маг очутился в большом зале, где толпились как люди, так и существа, напоминающие насекомых, паукообразных и мутировавших млекопитающих. И тотчас его окликнули:

— Зихард, ты?

Повернувшись на звук, тот увидел улыбающегося человека, чьё лицо искажалось тиком, и крепко его обнял.

— Регард, боже мой, как я рад тебя видеть! — изнемогая от избытка чувств, шептал маг. — Сколько же мы не встречались?

— Лет пятьдесят, как минимум, — смахивая слёзы, отозвался друг. — Не понимаю, какого шута у большинства наших отбирают память, ведь полвека мы могли бы провести вместе.

— Это суровая необходимость, — послышался чей-то голос, — иначе колдуны, заскучав, могли бы применить свою силу во зло ради собственного развлечения.

— Арвит?

Низко поклонившись верховному магу, Зихард поинтересовался:

— Почему мы здесь? Грядёт пришествие зла? Или это что-то вроде военных сборов?

Арвит помрачнел.

— Нас ожидает апокалипсис, знаки указывают на приближение страшной опасности. И, если мы не справимся, планета уйдёт во тьму.

Брумио похолодел, по спине его побежали противные мурашки.

— Без Калена нам не обойтись…— пробормотал он.

Верховный покачал головой.

— Я не позволил ему очнуться. Он покусился на верховного жреца, и наказанием для него стало вечное беспамятство.

Черты собеседника подёрнулись пеленой грусти. Зихард хорошо помнил Ледена — сильнейшего мага и прекрасного человека. Его смерть причинила боль многим.

Арвит не отводил взгляда от лица соседа, считывая мысли. И когда тот вспомнил о погибшей семье, отвлёк его от печальных размышлений.

— Холт жив, Зихард.

И, глядя в наполняющиеся восторгом глаза мужчины, попенял:

— Ты дурного мнения о высших. Поверь, нас не слишком просто убить, даже такому, как Кален. И ты, несмотря на первый уровень, тоже способен противостоять ему без особого вреда для себя. А ещё…

Арвит запнулся, когда стена напротив затряслась, и, улыбнувшись, присовокупил:

— Вот и он.

Повысив голос, маг воскликнул:

— Господа, встречайте Холта Ледена. Добро пожаловать, мой друг!

Поглядывая на часы, Галина во весь опор неслась к месту встречи. Торопилась она не без причины; за опоздания не наказывали, но они и не приветствовались. Снова посмотрев на быстро двигающиеся стрелки, женщина остановилась.

— Я не успеваю, — сквозь зубы процедила она. — Да пропади всё пропадом, рискну.

Попятившись, Галина ступила в густую тень, отбрасываемую большим дубом, и, скрестив руки на груди, нараспев произнесла несколько слов на неизвестном языке. После четвёртого силуэт её заколебался, после пятого расплылся, а шестое прозвучало в пустоте, Галина исчезла…

…и материализовалась в нескольких шагах от нужного ей дома. Праздный зевака, ошарашено наблюдавший за её проявлением, помотал головой, а после, коротко вскрикнув, кинулся бежать.

«Та-ак, засветилась», — удручённо подумала женщина.

Но, поразмыслив с минуту, решила, что свидетельство одного человека для мага не опасно, а вот за приход к шапочному разбору её никто не похвалит. Волнуясь, она поднялась по ступеням и очутилась на месте в момент, когда кирпичная кладка заколебалась, извещая о появлении важного члена сообщества.

А между тем в поселении творилось странное. Кое-где сдвинулись плиты тротуаров, и из образовавшихся пустот тянуло сероводородом и ещё какой-то дрянью. Прохожие, морща носы, перепрыгивали трещины, пока те не увеличились настолько, что людям пришлось искать обходные пути.

До выброса лавы дело ещё не дошло, но, казалось, катастрофа неминуема, поскольку из глубоких ям то и дело вылетали огненные сполохи. Город напрягся и зашумел, обсуждая происходящее. Неизвестность пугала, и каждый готовился к самому худшему.

— Господа, встречайте Холта Ледена, — повторил Арвит, приветствуя высокого мужчину, выступившего из стены.

Сейчас тот выглядел иначе, чем нервный рантье, которым ему пришлось оставаться последние полвека. Гордо поднятая красивая голова его покоилась на мощной шее и широких плечах, черты заострились и стали строже, взгляд чёрных глаз прожигал насквозь, в каждом движении чувствовалось достоинство, но, несмотря на суровый облик, в этом человеке не было ничего угрожающего.

— Здравствуйте, братья и сёстры, — пожимая руку Арвита, произнёс жрец глубоким низким голосом. — Я рад, что снова с вами.

Зал взревел, и ликующие крики заглушили тихое «ох», вырвавшееся у изумлённой женщины. Не веря глазам, Галина смотрела на восставшего из мёртвых любимого. Она рванулась вперёд, но остановилась, осознав, что сейчас не время для выяснения отношений. Фаско не догадывалась, что зоркий взгляд Холта уже отыскал её в пёстрой толпе, и, прислонившись к стене, понуро глядела на радостные лица окружающих.

Поздоровавшись с товарищем, Арвит заговорил:

— Друзья, — негромко начал он, и вокруг внезапно наступила тишина, — конец света близок. Думаю, каждый из прорицателей, а их среди нас немало, видит, что творится на улицах этого города. Те же проблемы сейчас и у всей планеты. Но в других местах есть свои бойцы, вы же должны рассредоточиться на небольшом пятачке и начать боевые действия при первом же выплеске ада из недр. Напомню, что я и Леден вездесущи, мы услышим ваш клич, где бы ни находились. Но Холта — владыку пламени разрешено звать, только когда невозможно справиться самим. Каждый из вас знает своих партнёров, объединяйтесь с ними, вводите в команду новичков, и вперёд.

Переглянувшись, люди начали выкрикивать имена сподвижников, группы одна за другой исчезали, а верховный жрец огня, молча наблюдавший за рокировкой, неожиданно обратился к Арвиту. Показав на застывшую в углу поникшую женщину, он сказал:

— Я тоже выбрал напарницу и, если не возражаешь, заберу её с собой.

Высший маг вздрогнул.

— Ты сошёл с ума? — тихо спросил он. — Её уровень… Ваши отношения… Это же недопустимо.

И замер, пригвождённый к месту взглядом соратника.

— Не вмешивайся, — так же негромко, но со сдерживаемой яростью в голосе произнёс тот, — я никому не позволю нас разделить. Кроме того, это невыгодно миру; друг без друга мы потеряем стимул к борьбе. Я стану биться за неё, поскольку люди меня давно не интересуют.

— Как ты можешь? — слабо возмутился Арвит, но Леден уже не слушал его.

— Галя, — окликнул он, — Галочка, иди сюда.

Та ожила, лицо её просияло и, простонав: «Холт!», женщина кинулась к возлюбленному.

Вечерело. Группа из десяти магов расположилась неподалёку от трещины, рассекшей Лесную улицу. Активности зла не наблюдалось, и люди разговорились.

— Команда Рунистальфа отправилась в дом с привидениями. Думаете, происходящее коснётся и его?

Возглавлявший отряд Зихард фыркнул:

— Как же иначе? Там всегда неспокойно, а при сегодняшних обстоятельствах тёмные силы обязательно восстанут…

— Во плоти… — пошутил кто-то.

Маг сердито зыркнул на шутника.

— Несомненно, — уверил он. — Ты — новичок и многого не знаешь, а мне приходилось сталкиваться и с материализовавшимися призраками, и с рассеивающимися в воздухе зомби. Смеяться над этим я давно перестал.

— И с какой же периодичностью такое происходит? — поинтересовался другой новобранец.

— Раз в два-три столетия обязательно, но сейчас ад стал напоминать о себе чаще.

— Неудивительно, — понимающе кивнул собеседник, — ведь в мире стало больше плохого…

Он не успел договорить, а Зихард ответить.

— Смотрите, — показывая на трещину, окликнул друзей маг второго уровня Савид, — там что-то случилось.

Действительно, вокруг ямы собрался народ, с ужасом и любопытством следивший за чем-то внизу. Маги бросились к провалу, но опоздали. Раздался женский визг, прозвучал страшный вопль, и немолодой мужчина вознёсся над головами кинувшихся врассыпную людей.

Но не самостоятельно. Его туловище посредине пережимала гигантская клешня, спустя секунду располовинившая тело несчастной жертвы.

— Куда они лезут?! — послав в чудовище клубок заклинаний, в отчаянии закричал Савид. — Им жить надоело?

— Тихо! Сосредоточься, — одёрнул предводитель.

И приказал:

— Взлетаем…

Они зависли над ямой, пытаясь рассмотреть, что же находится на дне. И увидели, как похожее на колоссального краба животное со светящимися красными глазами, опираясь на стригущие конечности, карабкается наверх.

Зихард обрушился на него первым. Заклинание отрикошетило от панциря чудовища, и мужчина едва успел увернуться от им же посланной смерти. Когда руку занёс второй маг, вожак перехватил её.

— Нет, — крикнул он, — погодите, иначе вы погибнете от собственных ударов. Дождёмся, когда оно выберется.

Но когда краб очутился на поверхности, люди оторопели. Клешни оказались лишь маленьким придатком к огромному туловищу высотой с трёхэтажный дом. От существа исходила такая давящая энергетика, что летуны с трудом удерживались в воздухе.

Один из необстрелянных не устоял и, отчаянно закричав, рухнул вниз. Больно ударившись об асфальт, он не смог подняться сразу, и руки-ножницы рассекли его на несколько частей.

— Ах, ты, сволочь, — процедил Зихард.

И крикнул ошеломлённым соратникам:

— Бейте по глазам!

В порождение ада полетели множественные заклинания, и ослеплённый монстр, оглушительно взвизгнув, завертелся на краю трещины. Тщательно прицелившись, предводитель выбросил руку вперёд, из пальцев его заструилась убийственная энергия, и казавшаяся непробиваемой броня взорвалась.

Волна ультразвука, изданного погибающим чудовищем, снесла магов, разбросав тех вокруг провала, а исполинская туша, завалившись назад, медленно сползла обратно в яму, и та, выметнув длинный язык пламени, закрылась.

Охая и постанывая, победители поднялись с земли и заковыляли к своему вожаку. Тот, раненый в плечо куском оболочки краба, осторожно извлёк его, заживил повреждённые ткани и, оказав помощь менее опытным собратьям, сел на мостовую. Кинув мрачный взгляд на молчавших соратников, Зихард глухо произнёс:

— И это только начало…

Близилась полночь. Собравшиеся в доме с привидениями люди, руководимые высшим магом Рунистальфом, легкомысленно разбрелись по комнатам, рассматривая обстановку дореволюционных времён.

— Почему всё это бросили? — обратился один человек к другому. — Я понимаю, что жить тут нельзя, но вещи…

— Неброн, ты с луны свалился? — удивился собеседник. — Здесь при странных обстоятельствах погибла большая семья, а наследников не нашлось.

— Но мародёры…

— Во-первых, многие верят в творящуюся в здании чертовщину и боятся сюда соваться, а во-вторых, тех, кто всё-таки рискнул, никто и никогда больше не видел.

Маг почесал в затылке.

— Значит, тут и впрямь нечисто?

Он вздрогнул от громкого шороха.

— Пойдём-ка к Рунистальфу, с ним мне как-то спокойнее.

С жалостью посмотрев на товарища, мужчина уже собирался съязвить, когда в дверном проёме возникла невысокая, пухленькая девушка.

— Ребя-ат, — растягивая слова, промурлыкала она, — старший гневается. Спускайтесь.

— Мы идём, Фира, — согласно наклонил голову один.

А второй, отстранив вестницу, торопливо побежал по ступеням вниз.

Холт Леден и Галина Фаско стояли на крыше высотного дома, опираясь о металлическую балюстраду. Взгляд владыки огня скользил по улицам, отмечая места, где происходило нечто необычное, и вновь останавливался на лице молчаливой спутницы.

Женщина была бледна и выглядела напуганной. Казалось, она с трудом сдерживается, чтобы не закричать.

— Боже мой, — прошептала Галина так тихо, что Леден с трудом услышал, — что же делается? Ад всегда пытался покорить Землю, но таких ужасов я ещё не видела.

— Зло пошло ва-банк, — послышался низкий голос Холта, — и теперь, несомненно, завоюет планету.

Галина задрожала.

— Почему ты так думаешь? — вопросила она.

— Люди помогают ему намного больше, чем в другие времена.

Собеседница попятилась.

— Нет, нет, — твердила она, — этого нельзя допустить. Нужно спасать наш общий дом или в нём воцарятся…

— Исчадия преисподней и мы: — произнёс мужчина, — я, ты и те, кто способен сосуществовать с огненной тьмой.

Галина с ужасом смотрела на возлюбленного.

— Ты рассуждаешь, как отступник, Холт. Прошу тебя, не надо, не доводи меня до отчаяния, иначе я немедленно брошусь вниз.

Сильные руки мага перехватили кинувшуюся к бордюру женщину.

— Глупышка, — покрывая поцелуями её лицо, негромко говорил Холт, — я никогда не предам своих и лишь пытаюсь подготовить тебя к страшному финалу, чтобы ты не слишком расстраивалась. Ведь мы с тобой выживём при любом исходе.

Обняв Галину и прижав её голову к своей груди, Леден добавил:

— Не сомневайся, мы сделаем всё, чтобы спасти недостойных. А тебя я прошу только об одном: не вмешивайся. Я практически бессмертен, повредить мне очень трудно, но ты уязвима. И если ты погибнешь, я уйду вслед.

— Нет...

Галина судорожно вцепилась в лацканы пиджака мужчины и закрыла глаза. На лице её мелькали тени испытываемых эмоций, но вскоре оно разгладилось, и женщина, нежно взглянув на Холта, провела рукой по его щеке.

— Всё будет, как хочешь ты, милый, я не стану упрямиться. Ты слишком дорог мне, чтобы я могла пожелать тебе смерти.

И властелин огненной стихии, существование которого длилось не одну тысячу лет, почувствовал, как его уставшие от долгой жизни тело и мозг оживают, возрождённые любовью и лаской избранницы.

Рунистальф обвёл подчинённых тяжёлым взглядом.

— Вы помните, каково основное правило группового противостояния мраку?

Потупившиеся маги дружно качнули головами. Глаза высшего загорелись гневом.

— Вы словно первый год живёте, — рявкнул он. — Главное — в преддверии опасности держаться вместе. Неужели не ясно, что окажись здесь стая призраков, нас просто задавили бы поодиночке. Кроме того, в замкнутом пространстве мы лишены манёвренности. Хватит глупить, до полуночи осталось десять минут.

Отдышавшись, Рунистальф продолжил:

— Трансформеров я попрошу принять свой зоооблик. Лиланд, нам нужен паук.

Названный маг, обернувшись, вопросительно посмотрел на командира.

— Под потолок, в угол, — распорядился тот.

И Лиланд, пыхтя, пополз по стене. Перекинулись ещё двое. Пред светлыми очами высшего возникли крупный богомол и нечто, напоминающее искорёженную почти до неузнаваемости собаку. Оба перевёртыша укрылись в тенях, а оставшиеся приготовились отбивать атаку тёмных сил.

Она не заставила себя ждать, но стала неожиданной для всех; Фира, рассеянно поглядывающая по сторонам, молча рухнула на пол с раздробленной головой, а привидение, нанесшее удар топором, исчезло.

— Они материализовались, — крикнул Рунистальф. — Встаём спина к спине.

Люди заняли круговую оборону, но глаза их в страхе расширились, когда нечисть полезла изо всех щелей.

— Ай-яй! — взвизгнул трусливый Неброн и бросился к выходу.

— Вернись, идиот, — завопил его сосед, заполняя брешь, образовавшуюся после бегства соратника.

На несколько мгновений замерли все, в том числе и призраки, когда удирающий маг резко остановился и задёргался, как паяц. Ноги его подкосились, но, прежде чем рухнуть замертво, он успел повернуться к товарищам, и те увидели, что лицо Неброна съедено до кости. Кем, они не знали, враг был невидим.

— Бейте, — закричал вожак.

И закипел бой.

Когда волею Рунистальфа на стенах зажглись светильники, стало понятно, что побеждают маги. Лиланд спешно плёл крепкие сети, накидывая те на противников, его товарищи добивали пленённых, богомол с хрустом откусывал головы и конечности врагов, а собака-мутант прогрызала ходы в их животах.

Рёв и рычание будоражили воздух, но внезапно всё стихло, и печальные белые тени поплыли прочь, уходя в невозвратность. Битва закончилась.

Облегчённо вздохнув, высший маг склонился над телом Фиры.

— Бедная девочка, — прошептал он. — Ей не исполнилось и ста лет, жить бы, да жить.

Проведя рукой по залитому кровью лицу погибшей, Рунистальф закрыл ей глаза и поднялся. Приблизившись к двери, он склонил голову набок, словно прислушиваясь, и, постояв немного, вернулся к команде.

— Там хода нет, — негромко произнёс мужчина, — его охраняет сущность, сожравшая Неброна. Идите за мной.

Подойдя к стене, он раздвинул её руками, пропуская соратников, и вскоре все очутились снаружи.

— И что теперь? — поинтересовался Лиланд.

— Теперь огонь, — ответил вожак. — Сожжём это гнездо тьмы дотла.

Отступив на несколько шагов, он свёл ладони, и между ними возник огненный шар. По мере того, как Рунистальф раздвигал руки, тот становился всё больше и через несколько секунд взорвался под крышей здания.

Старое дерево вспыхнуло мгновенно, и дом отчаянно завыл разными голосами, сгорая. Остальные члены группы подключились, и вскоре в ночи полыхал огромный костёр, разбрасывающий искрящийся пепел на много метров вокруг.

А победители, развернувшись, побрели прочь. Предводитель их был задумчив, он корил себя, что не догадался сразу спалить источник зла, и из-за его недомыслия двое навсегда остались за гранью реальности. Но успокоился, твёрдо решив, что в ближайшее время собственноручно уничтожит подобные места.

Несмотря на немереную силу, Рунистальф не умел прорицать и строил далеко идущие планы, не ведая, что приготовило для него и других ближайшее будущее.

В зале дома Регарда, уменьшившемся до размеров рабочего кабинета, собрались люди. На совещании присутствовали только высшие и несколько магов первого уровня, в том числе и Зихард. Арвит, горячась, настаивал на участии сильнейших в операции на территории противника.

— Нас достаточно много, — веско говорил он, — среди нас есть человек, способный усмирить пламя. Почему бы нам не ударить по аду в его логове?

— Он станет отчаянно сопротивляться, — подал голос Зихард.

— Конечно. Но мы видели и не такое…

— Подобного мы как раз и не видали, — произнёс молчавший до этого Леден. — Ты представляешь, мой друг, с чем мы столкнёмся? Я — нет. Мы ни разу не встречались со всеми исчадиями преисподней одновременно. Арвит, половина из нас погибнет. Стоит ли игра свеч?

Верховный владыка побагровел.

— Если силы зла захватят планету, нам всё равно не жить. Они уничтожат как людей, так и волшебников. Я настаиваю на визите под землю.

— Но, возможно, — с сомнением сказал Регард, — стоит сначала разведать обстановку. А уже потом подключив всех, делать решительный шаг.

— Поддерживаю, — кивнул Холт. — И готов идти немедленно, точнее…

Он замялся и добавил:

— Точнее, после того как попрощаюсь с женой.

Арвит поморщился.

— С женой… — пробормотал он сквозь зубы. — Холт, ты стал верховным жрецом лишь потому, что принёс обет безбрачия, и эта женщина…

— Ни слова против Гали, — взвился Леден, — ни слова. Если бы не она, меня бы сейчас здесь не было. Только ради неё я продолжаю бороться с мраком, а если это кого-то не устраивает, я умою руки. Ищите другого огнеборца.

В таком гневе обычно сдержанного Холта не видел никто. Глаза его метали искры, а изо рта вылетали клубы чёрного дыма, чередуясь с жаркими протуберанцами. Арвит попятился.

— Друг мой, успокойся, прошу, — испуганно заговорил он. — Я-то не против, но существуют правила, которые…

— Мир изменился, — прорычал жрец, — изменились мы, и законы тоже пора менять. Кто придумал, что любовь к женщине и обладание ею могут ослабить мага? Разве вы не замечали, что силы соратников низших уровней, счастливых в браке, росли на глазах. Нельзя цепляться за пережитки средневековья, это приведёт к деградации нашего сообщества…

Неожиданно замолкнув, Холт тряхнул головой и, мановением руки затушив подожжённый им резной стул, снова опустился в кресло.

— Человеком движут чувства, — негромко произнёс он. — За что ему биться, если в его мире нет привязанностей?

Арвит молчал. Он понимал, что товарищ прав и почти смирился с его выбором. Но беспокойство сверлило мозг высшего, хотя он и не мог осознать причину своей тревоги.

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Семейным я разрешаю повидать близких, мы начнём без вас. Выберем разведчиков и выдвинемся через час. До встречи.

Несколько магов исчезли, а оставшиеся принялись бурно обсуждать грядущую вылазку.

Зихард вышел на залитую солнцем улицу и, прислонясь к стволу молодого клёна, ушёл в размышления. Тирада владыки огня пробудила в нём горестные воспоминания о минувших временах.

Он осмотрелся. Да, именно здесь погибла его семья. Жена и дочь канули в небытиё, когда Зихард по приказу Арвита решал проблемы в другом регионе. Ах, если бы он оставался рядом с любимыми! Тогда преисподняя не сумела бы украсть их жизни, ведь справиться с ним не так-то легко.

А что могла сделать Люда — новичок в команде, слабенькая волшебница четвёртого уровня, многого не знающая и не способная отбить атаку тёмных сил? И дочка? Ходили слухи, что ад выбрал жертвой именно её. Но почему? Конечно, рано или поздно девочка обрела бы мощь, но в момент смерти она была ребёнком, не способным даже разжечь огонь в камине. Или Зихард чего-то не знал?

«Если нет, то стоит это выяснить», — мелькнула мысль.

И, вздохнув, маг перенёсся в зал совещаний.

Арвит повторно зачитывал список добровольцев, готовых отправиться вниз, но Зихарда среди них не оказалось.

— Почему меня вычеркнули? — зло поинтересовался тот.

— Пойдут только сильнейшие, — безапелляционно заявил верховный владыка. — Первый уровень не для этого случая.

— Я достаточно силён, чтобы воевать с нечистью, — рявкнул маг, — мне нужно туда попасть.

Накал ярости Зихарда оказался настолько велик, что когда он разжал кулаки, из центра ладоней в потолок ударили струи пламени. Всегда невозмутимый Леден, охнув, придвинулся к разгневанному товарищу и, не обращая внимания на сопротивление, обхватил руками его голову. Постояв с минуту, он с растерянным видом повернулся к Арвиту.

— Зихард — высший, — констатировал маг. — Мало того, друзья, перед вами будущий властелин огня. И рано или поздно я передам ему свои полномочия.

Все молчали, поражённые. Наконец, Арвит пришёл в себя.

— Мне пора на покой, — печально произнёс он, — я всё чаще просчитываюсь и многого не замечаю. Например, как меняются мои подданные.

Остывший Зихард помотал головой.

— Ты не прав. — сказал он. — Не так страшны ошибки, как нежелание их признавать. А остальное поправимо. Так я иду?

— Конечно, — кивнул собеседник. — Все готовы?

И, не дожидаясь ответа, одним движением руки разверз недра.

Людмила Селиванова отпустила подругу неохотно. Женщина страшилась её неизвестного мира, и ей казалось, что Галина никогда больше не вернётся. Даже данное той обещание время от времени извещать о своём местонахождении и здравии не успокоило Милу. Не раз она просыпалась от кошмаров, в которых гибла планета, но всё чаще в сны вторгались другие странные образы.

Несколько дней назад Людмиле стало чудиться, что она находится в каком-то пустынном месте, освещаемым алым светом, струящимся из-под низко осевших туч. Она идёт по незамощённой дороге, а справа и слева гниют останки людей.

Внезапно далеко впереди возникает тёмное пятно. Оно быстро приближается, и путница понимает, что если это нечто окажется рядом, сердце её разорвётся от ужаса. К счастью, она каждый раз успевала проснуться до роковой встречи и, вытерев холодный пот, шла на кухню пить кофе, чтобы немного взбодриться.

А вскоре пришла весточка от Гали. Та прислала обычное электронное письмо, уверяя, что счастлива. Её возлюбленный остался жив, и теперь они не расставались, кроме моментов, когда мужчина выполнял поручения магического сообщества. Подруга просила Людмилу не беспокоиться, поскольку находилась под надёжной защитой.

Читая и перечитывая послание, Мила не могла поверить, что воспринимает слова Гали всерьёз. Порой ей мнилось, что та сошла с ума, а в иной миг думала, что проблемы с разумом у неё самой. И однажды поняла: чтобы избавиться от сомнений, она должна не только разыскать подругу, но и побывать в незнакомой ей магической реальности.

Сообщив Галине о своём решении, Людмила сложила в большую сумку самое необходимое и приготовилась ждать.

Прыгнувшие в провал маги летели в пустоте, опускаясь всё ниже и ниже. Яма казалась бездонной, и некоторые вскоре усомнились, что они на верном пути.

— Арвит, — окликнул того Рунистальф, — это та дорога? Я не вижу ничего, похожего на преисподнюю.

Ответил Холт.

— Мы не зря настаивали, чтобы Регард поселился в этом доме. Под ним находятся врата. И если бы хозяин и другие высшие не останавливали силы тьмы у выхода, те прорвались бы наружу намного раньше.

— Но почему… — начал Зихард, и замолчал, заметив алые отблески на земляных стенах.

— Мы на месте, — объявил Арвит.

Маги осмотрелись. Они стояли на тропе, пролегающей через большое поле, залитое багровым светом. Справа тянулся металлический забор, привалившись к которому, в разных позах замерли человеческие скелеты. Остановившись, Леден склонился над крупным остовом и осторожно взял в руки серебряное украшение, висевшее у того между рёбер.

— Это Тагон…

Голос жреца дрогнул, но справившись с волнением, Холт продолжил:

— Здесь полегли наши. Но когда, почему, как они сюда попали?

Он беспомощно развёл руками.

— Не знаю. Похоже, память моя так и не восстановилась полностью.

Верховный маг покачал головой.

— Я тоже не в курсе, как это произошло. Вот потому-то и выступаю против самодеятельности некоторых слишком независимых сподвижников. Видите, чем это может кончиться?

Произнося эти слова, Арвит пристально смотрел на шокированных соратников. Слово взял Регард.

— О мёртвых плохо не говорят, но Тагон поступил глупо: второму уровню здесь делать нечего. Наверняка и остальные не относились к высшим. Вот и поплатились.

Молча кивнув, Холт снял с шеи скелета массивный крест и положил в карман.

— Отдам его жене, — пояснил он, отвечая на вопросительные взгляды людей.

— Тагон был христианином? — удивился Зихард. — Не знал.

Рунистальф пожал плечами.

— Не всем посчастливилось родиться до христианизации мира, — прозвучал ответ. — Ни меня, ни Ледена, ни Арвита уже не убедить в существовании еврейского бога, но остальным повезло меньше. И довольно болтать, пора действовать.

Сторожко осматриваясь, маги зашагали по разбитой дороге. Многих пугали быстро бегущие по небу огненные облака, и они с опаской поглядывали вверх. Но вожаки оставались спокойными, а Холт, крутя головой, искал глазами убежище на случай неприятной неожиданности.

Оно нашлось, когда люди дошли до невысокой скалистой гряды, манившей их с самого начала. Среди камней они почувствовали себя увереннее, чем на открытой равнине, а просторный грот, где смогли укрыться все, их особо порадовал.

И судьба явно им благоволила. Спустя миг, посреди поля, оставшегося за спиной разведчиков, возникло крупное чёрное пятно. Оно стремительно приближалось, и маги, нырнув в пещеру, заблокировали вход заклинаниями.

Гость оказался гигантским смерчем, вращающимся с бешеной скоростью. Налетев на скалы, он рассыпался пылью, но затишье длилось недолго: из осевшего праха начали формироваться чудовищные фигуры, и не ожидавшие ничего хорошего люди приготовились к обороне.

В человеческом обществе господствовала паника. По всей планете просыпались вулканы, Земля содрогалась от множественных толчков, сотни несчастных сгинули, провалившись в глубочайшие трещины, а оставшиеся в живых пытались убежать, бросая дома и ценное имущество.

Но разве можно уйти от вселенской катастрофы? Землетрясения начались даже в центре России, где произошли неожиданные сдвиги тектонических плит. Мало того, в городах и сёлах стали появляться странные и страшные существа, шерстившие и без того поредевшие человеческие ряды.

Маги сдерживали напор, как могли. Среди них царила некоторая растерянность из-за отсутствия сильнейших, но, несмотря на это, они отважно отбивали атаки зла.

Людмила старалась не выходить из дома, хотя тот нередко пугающе содрогался до основания. К счастью, неведомые силы пока не трогали здания, довольствуясь добычей с открытых мест, и поэтому женщина находилась в относительной безопасности.

Но настал момент, когда квартира осталась без света, съестные запасы испортились, а из крана стало невозможно нацедить и стакана воды. Пару дней Мила крепилась, собирая в кружку одинокие капли, но, в конце концов, не выдержала и покинула родное жилище.

Когда она брела к ближайшему магазину, её окликнул знакомый голос. Обернувшись на звук, Людмила сначала оцепенела, а после с радостным воплем кинулась к подруге.

— Ты не бросила меня, — обнимая ту, твердила она, — не оставила в беде.

А Галина, отвечая на объятия, говорила:

— Мы немедленно отправимся ко мне, здесь тебе оставаться нельзя. Возьми меня за руку…

Мила выполнила приказ и без сопротивления зажмурилась. Певучий голос произнёс несколько слов, привычный шум города исчез, и плечи женщины окутал промозглый холод.

— Открывай, — сказали ей.

Распахнув глаза, женщина ахнула. Она находилась в большой пещере, стены которой сверкали слюдой или, возможно, драгоценными камнями. Причудливой формы сталагмиты со сталактитами украшали пол и потолок, и зрелище это было невыносимо прекрасным.

— Сейчас мы обогреем и обустроим наше пристанище, — сказала Галина и, соединив ладони, как для молитвы, быстрым шёпотом произнесла нужные заклинания.

Людмила изумлённо смотрела на дело рук приятельницы. Минеральные выросты исчезли, на их месте появились удобные диваны и кресла, на потолке же «выросли» красивые люстры. Неподалёку возник стол, уставленный дышащими паром блюдами, а у стены, обволакивая теплом озябшие тела, загудел большой камин.

Покрутив ладонью, волшебница приглушила шум вытяжки и с улыбкой пригласила:

— Добро пожаловать в мой дворец!

Наблюдатели в гроте переглядывались. Перед их глазами рождалась армия, готовая покорять поверхность Земли. Колоссального роста воины с устрашающими лицами, чьи тела покрывали шипы и шрамы, выстраивались ровными рядами и неспешно шагали к вратам.

Арвит застонал:

— Я же говорил, что надо было идти всем. А сейчас нас так мало, что мы не сумеем дать им бой.

Побледневший Леден, легко отыскавший в темноте пещеры нужных ему людей, окликнул:

— Гориил! Теви!

Мужчина и женщина приблизились к верховному жрецу, и тот приказал:

— Летите и пришлите подмогу. Твари не торопятся, возможно, мы успеем.

Обернувшись, один — вороном, а другая — сорокой, маги выпорхнули из убежища и с почти сверхзвуковой скоростью понеслись в нужном направлении. Холт опустился на каменистый порог.

— А если они до прибытия наших выберутся наверх? — поинтересовался Зихард.

— Там их и встретят, — отчеканил Рунистальф, — а мы подтянемся позже.

— Может, всё-таки попробуем повоевать, — предложил Регард. — Мы на многое способны.

— Нас слишком мало, — повторил Арвит.

Маги приготовились ждать. Верховный жрец о чём-то размышлял, остальные же следили за перемещением войск.

— Скажи мне, Арвит, — неожиданно спросил Холт, — почему меня лишили памяти? Ведь разум ведущих колдунов никогда не погружают в сон.

От неожиданности собеседник подавился воздухом и закашлялся. С натугой выдавливая слова, он признался:

— Кален сильно повредил твой мозг, и мы боялись, что ты…

— Стану неуправляем? — улыбнулся Леден.

Верховный маг кивнул.

— Учитывая тёмную природу твоих сил, мы ожидали рождения монстра. Но, в конце концов, понаблюдав за тобой, пришли к выводу, что ошибались.

— Перестраховщики…

Покачав головой, мужчина задал второй вопрос:

— И где же мой злодей теперь? Я понимаю, что мутант кошмарен, но его чудовищная мощь могла бы нас выручить.

— Он спит и продолжит спать вечно, — отрезал Арвит, заранее отметая возражения собрата.

Тот пожал плечами.

— Как знаешь. Но я бы на твоём месте …

Его прервали.

— Они уходят, — крикнул кто-то.

Действительно армия преисподней, скрутившись в смерч, исчезла за горизонтом, а на её месте появилась девочка в светлых одеждах, провожающая взглядом удаляющийся вихрь. Но вот она повернулась лицом к напрягшимся наблюдателям, и Зихард ахнул:

— Светочка, дочка!

Не успели соратники опомниться, как маг, разрушив защиту, выскочил наружу и ступил на выгоревшее поле.

— Им нужна помощь, — возбуждённо говорил Гориил, своей волей собравший совет высших во взрытом подземными толчками сквере. — Численностью и силой противник превосходит нашу небольшую группу, и оставшимся у врат с ним не справиться.

— То есть воины ада почти уже в нашем мире? — вопросил маг, зовущийся Зубертом.

— Скорее всего, — слабым голосом подтвердила Теви, без сил раскинувшаяся на уцелевшем пятачке газонной травы.

И добавила:

— Простите, друзья, но я уже ни на что не годна. Трансформация и полёт вымотали меня.

— Отдыхай, — разрешил Зуберт.

Он повернулся к соратникам.

— Все готовы к бою? — прозвучал вопрос.

Многие замялись, но, быстро придя в себя, подтвердили своё участие. Грядущая битва страшила людей, однако они считали себя обязанными отстаивать родную планету ценой собственных жизней. Взявший на себя руководство Зуберт отдал распоряжение, в наступившей тишине прозвучали формулы перемещения, и вскоре несколько сотен магов материализовались близ дома Регарда.

Каково же было их изумление, когда навстречу вышел… Холт Леден. Он выглядел больным: лицо покрывала зеленоватая бледность, глаза покраснели и воспалились, а на подбородке засохли капли крови, вытекшей из прокушенной губы. Увидев сподвижников, верховный жрец безэмоционально поинтересовался:

— Вы пришли воевать? К счастью, битва откладывается. Впрочем…

Он потёр щёку, и внезапно глаза его вспыхнули гневом.

— Ад покусился на самое святое, и, клянусь, теперь его исчадьям не поздоровится.

— Что случилось? — робко поинтересовался кто-то.

Холта передёрнуло.

— Мы едва не лишились Зихарда, — ответил он, — а ещё… Вот что, идите-ка внутрь, и мы всё расскажем.

Переглядываясь, маги потянулись за вожаком, и захлопнувшаяся за последним из них дверь, заколебавшись, исчезла.

Так что же произошло? Увидев дочь, оплаканную им полвека назад, Зихард потерял голову и, сняв защиту, выбежал из пещеры.

— Света, Светочка, — протягивая руки, повторял он.

На лице девочки появилась улыбка, и ребёнок бросился к отцу. Они обнялись, и счастливый мужчина, целуя руки и личико дочки, говорил:

— Как же я рад, малышка, что ты жива! Почему ты до сих пор здесь? И где мама?

Выскочивший вслед за Зихардом Холт, крикнувший друзьям, чтобы те оставались в гроте, не веря собственным глазам, наблюдал за воссоединением семьи, и в его мозгу рождались подозрения.

«Как Свете удалось выжить в аду? — вопрошал он себя. — Почему она не попыталась выбраться? И почему её усмешка кажется мне недоброй? Здесь что-то не так».

— Отойди от неё, Зихард, — внезапно запаниковав, крикнул Леден, — это не твоя дочь.

Отстранив отца, девочка повернулась к Холту.

— А-а, — прозвучало насмешливое, — верховный жрец огня? Ошибаешься, я, действительно, его родное дитя. Просто за пятьдесят лет многое изменилось, и я тоже. Верно, папа?

Повернувшись к Зихарду, она обняла того снова, но на сей раз не руками. Из тела её вырвались многочисленные щупальца, скрутившие мужчину, и ядовитые шипы вонзились в его плоть.

— Это за то, что ты бросил нас, когда мы в тебе нуждались, — прошипело чудовище, которым внезапно стал ангелоподобный ребёнок. — Я убью тебя, и ты никогда не увидишь свою жену — мою мать, бросившую меня на погибель.

Терзаемый страшной болью маг закричал, но применять силу против дочери не захотел. За него это сделал Холт. Кинув клич товарищам, он нанёс сокрушительный удар, и монстр, не устояв, покатился по пожухлой траве.

Но жертву не отпустил, и Леден, с секунду поколебавшись, решился. Выбежавшие на подмогу маги наблюдали, как тончайшие, похожие на лазерные, огненные нити потянулись от тела повелителя пламени к искорёженному туловищу их несостоявшейся сподвижницы. Острые иглы пережигали страшные отростки, не касаясь кожи связанного ими мужчины, и вскоре десятки отсечённых щупалец змеились вокруг визжащего в агонии чудовища, разжавшего, наконец, смертельные объятия.

Сильнейшие заклятья опомнившихся высших посыпались на злобного ребёнка, и тот, корчась в муках, прохрипел:

— Вы всё равно получите своё. Скоро моя армия заполонит каждый закоулок вашей проклятой планеты, прольются реки крови, и Земля загорится у вас под ногами. В живых не останется ни одного человека, ни единого мага. Наслаждайтесь своими последними днями и не пишите завещаний…

Место, где только что извивалось странное создание, опустело, и на красноватой почве остались только обеспамятевшие Зихард и Холт. Впрочем, последний скоро очнулся, и люди, неся на плечах израненного товарища, направили шаги к дому.

Когда повествование закончилось, наступила тишина; маги осмысливали услышанное. Молчание нарушил Зуберт:

— Значит, мы обречены? — спросил он.

Холт отрицательно покачал головой.

— Не думаю. Разведка принесла свои плоды, теперь мы знаем, чьих рук дело новое нашествие. Обиженный ребёнок великой силы, ставший демоном — это страшно, но не смертельно. Уверен, мы сумеем её обуздать.

Из рядов магов прозвучал вопрос, заданный женским голосом:

— Холт, а почему твоя атака на монстра тебе повредила?

Ответил Арвит.

— Гетта, мы недостаточно хорошо знаем, каково это — дружить с огнём. Поэтому я могу сказать лишь одно: использованное Холтом оружие — не просто магия, а магия тончайшая. Ювелирная работа отбирает много сил, но надеюсь, верховный жрец скоро оправится и сможет нас поддержать.

— Мне уже лучше, — улыбнулся тот. — Земля и солнце наполняют меня энергией, лечащей глубинные повреждения. Но останься я за вратами, я бы не выжил.

— А Зихард? — поинтересовался Рунистальф, — как долго ему придётся восстанавливаться?

Холт пожал плечами.

— Он так же силён, как и я, но изранен сильнее. Поэтому всем нам придётся ему помочь. Конечно, благотворнее стало бы присутствие его жены, но мы не знаем, жива ли она, а если да, то где находится. Короче, о Зихарде не беспокойтесь и готовьтесь к вторжению.

Маги задумались, и в зале снова настала тишина.

Размышления не привели к результату, и люди напрасно напрягали измученные бдением умы. Каким будет продолжение, никто не мог даже предположить, и Арвит, в конце концов, закончил совещание, обронив:

— Довольно. В дальнейшем мы станем ориентироваться по ситуации, а сейчас часть высших со своими командами отправятся в город на дежурство. Остальных же, особо нуждающихся в отдыхе, я отпускаю домой. Прошу сообщество выбрать патрульных самостоятельно.

Мужчина повернулся к Холту.

— Ты можешь ненадолго задержаться? — просительным тоном произнёс он. — Мне нужна консультация по лечению Зихарда, боюсь, сам я с этим не справлюсь.

Не ответив товарищу, Холт, чуть повысив голос, позвал:

— Арта!

Темноволосая женщина, направлявшаяся к выходу, остановилась и, выбравшись из толпы, кинула на жреца вопрошающий взгляд.

— Ты хороший целитель, — сказал тот. — Не могла бы ты остаться с Зихардом?

— Конечно…

Проводив Арту в комнату, где лежал раненый, Арвит вернулся к товарищу.

— Нам надо поговорить.

Лицо Холта окаменело.

— Если речь пойдёт о Галине…

— Нет, нет, — торопливо прервал его маг, — я лишь хочу без свидетелей побеседовать с тобой о происходящем.

Леден провёл по лбу дрожащей рукой.

— Прости, Арвит, но чуть позже. У меня подкашиваются ноги, мне необходимы несколько часов на восстановление. Я скоро вернусь.

Сочувственно посмотрев на друга, мужчина кивнул, и собеседник растаял в воздухе.

Пообедав, Галина и Мила беседовали, расслабленно раскинувшись в удобных креслах. Последняя рассказала о своих кошмарах, и подруга задумалась, поскольку происходящее во снах приятельницы показалось ей похожим на увиденное в собственных грёзах в моменты прорицаний.

Но она не успела сделать никаких выводов, потому что дальняя стена пещеры затряслась, и Людмила закричала:

— Господи, Галя, что происходит?! Сюда добрался ад? Бежим!

Галина засмеялась.

— Успокойся, Людочка, это возвращается Холт. Тёмным силам к нам не проникнуть.

— Да?

В глазах женщины заплескалась паника.

— Я боюсь, что он меня выгонит, — поёжившись, призналась она.

— Нет. Холт знает, сколько ты для меня сделала, и благодарен тебе, — возразила волшебница. — Не волнуйся.

Вибрация сотрясала всю пещеру, и забившаяся в угол дивана Мила испуганно наблюдала, как в монолите возникает широкая трещина, и оттуда появляется рослый, красивый, но бледный, словно мертвец, мужчина, как подруга бросается к нему и, ахнув, помогает добраться до ближайшего кресла, как…

И тут до неё дошло.

«Он же ранен», — поняла Людмила.

Преодолевая страх, она кинулась на помощь, но, сделав несколько шагов, поняла, что это выше её сил и, дрожа, укрылась в нише ближайшей стены.

Зихард очнулся. Не открывая глаз, он просканировал организм, оценивая своё состояние, и пришёл к выводу, что всё не так уж плохо. Но, вспомнив о произошедшем в преддверии ада, застонал от невыносимой боли.

Приподнявшись на кровати, маг позвал:

— Арвит! Холт!

— Их здесь нет, — послышался женский голос.

— Люда?

Из тени в полосу света шагнула женщина, и лицо Зихарда исказило разочарование.

— Арта, — констатировал он.

Та приблизилась.

— Не разговаривай, — посоветовала она, — тебе надо беречь силы.

— Они мне больше не нужны. Я прекращаю борьбу и хочу умереть.

В голосе мага звучали страдание и злость. Он попытался встать, но не смог и, упав на пол, уткнулся лицом в ковёр.

Зихард едва почувствовал, как чужая сила поднимает и укладывает его на жёсткий матрац, как чьи-то руки укрывают его одеялом, и кто-то произносит заклинания, погружающие мужчину в глубокий сон.

Позаботившись об измученном соратнике, Арта отошла к окну. Опираясь на раму и рассматривая верхушки деревьев, росших на месте давней трагедии, она прошептала:

— Зихард для нас потерян, увы. И если не произойдёт чуда, то навсегда.

Поразмыслив, женщина заговорила снова:

— А кто, кроме нас самих, способен творить чудеса? Всё в наших руках.

Сев на подоконник, Арта задумалась, и в голове её начала формироваться идея, которую Арвит и Леден назвали бы неразумной. Но бесконечно уверенная в своих силах волшебница настолько увлеклась, что даже не задумалась о последствиях. И, покинув пациента, вышла из комнаты, направившись к недавно закрывшимся вратам.

— Прости, милый, — говорила Холту Галина, — я позволила себе привести сюда Люду. Ты же знаешь, чем я ей обязана.

Расположившийся у камина Леден обвёл зал взглядом и вопросительно посмотрел на жену.

— И где же она? — поинтересовался мужчина.

Растерянно моргнув, Галина поискала глазами подругу и прыснула, заметив ту, прятавшуюся за выступом стены. Взяв упирающуюся приятельницу за локоть, она подвела её к мужу.

Потупившись, Мила еле слышно поздоровалась и вздрогнула, когда мужчина, наклонившись, поцеловал её руку.

— Я очень благодарен вам за Галю, — послышался звучный грудной голос. — Если бы не вы, возможно, мы потеряли бы друг друга.

— Но я не сделала ничего особенного, — пролепетала женщина. — Чтобы приютить обеспамятевшего человека, не нужно никакой доблести. На моём месте так поступил бы каждый.

Людмила, наконец, решилась посмотреть Холту в глаза, и ей показалось, что она знакома с ним давно, не один год. «Странное чувство», — подумалось ей.

— Вовсе нет… — начал тот.

И вдруг осёкся, уставившись на собеседницу ошеломлённым взглядом. Слабость мгновенно оставила его и, вскочив, мужчина схватил Милу за плечи, всматриваясь в каждую чёрточку её лица.

— Люд-ми-ла, — по слогам произнёс он её имя. — Людмила Брумио. Галя, это она.

— Что?

Приблизившись к замершей паре, изумлённая Галина вопросила:

— Мила — жена Зихарда?

И, получив подтверждение, без сил упала в кресло.

Арта стояла в центре зала, откуда высшие уходили в преисподнюю. Волшебница не была прорицательницей, но что-то удерживало её от решительного шага: либо страх перед неведомым, либо опасение не справиться с задачей. И, вероятнее всего, последнее, ведь Арта не без оснований считала себя непобедимой.

Но тут она вспомнила лицо Зихарда, боль в его глазах. Некогда женщина любила этого человека, он выбрал другую, и Арта смирилась, хотя тёплые чувства к мужчине питала до сих пор.

Нет, она должна помочь ему вернуть дочку, чего бы это ни стоило ей самой. В конце концов, маги жили так долго, что, рано или поздно, наступал момент, когда это становилось в тягость, и поэтому многие не боялись смерти. За плечами Арты осталось тысячелетие, она может позволить себе уйти, и пусть неизведанное, по эту или по ту сторону, станет интересным приключением в однообразной скуке её существования.

Сосредоточившись, волшебница разверзла землю, села на край глубокой ямы и, поколебавшись с минуту, спрыгнула вниз.

— Но почему у магов такие странные, непривычные слуху имена? — расспрашивала друзей успокоившаяся Людмила.

Женщина довольно легко отошла от шока, вызванного новостью о её магическом естестве, словно она подозревала, но не была в этом уверена. И теперь живо интересовалась тонкостями жизни в своём сообществе.

— Во-первых, — улыбаясь, говорил Холт, — многие из нас очень стары, а в давние времена имена чародеям присваивали путём подбора звучных и необычных буквосочетаний. Я, к примеру, до сих пор не знаю значения своего. А во-вторых…

Обняв потянувшуюся к нему Галину, мужчина продолжил:

— А во-вторых, в нашем круге существует что-то, вроде распределения. Ты можешь быть немцем, англичанином, африканцем, но если тебя направили в Россию, обязан трудиться на благо мира именно там.

Глаза Милы удивлённо расширились.

— Надо же, — пробормотала она, — кто бы мог подумать. А вы, Холт, и верховный маг, э-э, Арвит тоже привязаны к этой земле?

Леден пожал плечами.

— Арвит — да. Верховный он только для этой страны, в соседних правят другие. Но я — нет, хотя и предпочитаю оставаться здесь. Магов с врождённым даром управления огнём очень мало, на сегодняшний день нас только трое, если не считать Зихарда, которого ещё надо привести в себя.

Людмила потупилась. Как женщина ни старалась, она не могла вспомнить мужа, впрочем, упрямая память скрывала от неё и всё остальное.

— Я…я, — заикаясь, произнесла она, — готова встретиться с Зихардом, но боюсь, это ничего не изменит.

Галина покачала головой.

— Это изменит всё. Узнав, что ты не умерла, он вернётся к жизни, и вместе мы отыщем возможность восстановить твои воспоминания.

— Но хочу ли я этого, вот вопрос? — задумчиво сказала Мила. — С ваших слов я знаю, при каких обстоятельствах потеряла дочь, но это не вызывает у меня никаких эмоций. А если те ужасные события всплывут, выдержу ли я?

Маги молчали. С этой точки зрения ситуацию они не рассматривали. Наконец, Холт шевельнулся и вздохнул:

— Пусть всё идёт, как решит судьба. А там увидим.

И женщины, переглянувшись, дружно закивали.

Арвит, сопровождаемый Рунистальфом и Регардом, заглянул в помещение, занятое Зихардом. Тот спал, и маги, удостоверившись, что раны его полностью затянулись, на цыпочках вышли в зал, намереваясь убрать лишние квадратные метры и возвратить хозяину дома его кабинет.

Но застыли на месте, обнаружив посредине комнаты бездонный провал.

— Что… что это? — растерянно глядя в яму, пролепетал Регард. — Как могли открыться врата?

— Точнее, какой идиот их открыл? — гневно закричал верховный маг. — Это безумие! Большая часть высших на дежурстве, другие отдыхают, и, в случае опасности, мы просто не успеем их собрать.

Рунистальф же не проронил ни слова. Напрягшись, он сложил пальцы щепотью, жуткая трещина начала закрываться, и в этот момент…

— Пожалуйста, не надо…

Вздрогнув, маги повернулись на звук. В дверном проёме, опираясь трясущейся рукой о косяк, стоял Зихард.

— Оставьте её открытой… — с трудом выговаривая слова, попросил он и мешком свалился на плиты пола.

Люди кинулись к другу.

— Арта… — словно в бреду, говорил тот, — она пошла туда, как психовед… Арта хочет вернуть Свету…

— Откуда ты знаешь? — заинтересовался Рунистальф.

— Усыпив меня, она передала мне свои мысли, — теряя сознание, выдавил Зихард.

Обменявшись задумчивыми взглядами, маги осторожно оттранспортировали товарища в его комнату и ушли в размышления.

Молчание прервал Регард:

— Если Арте удастся воздействовать на разум ребёнка, война прекратится, — сказал он.

— А если нет? — поинтересовался Рунистальф.

— Она погибнет, и вдвойне озлобленный ад ринется на Землю, — ответствовал Арвит.

Снова наступила тишина.

— Мы должны помочь, — твёрдо сказал Рунистальф. — Я отправляюсь на поиски психологов, а вам стоит собрать спасательную команду и спуститься вниз.

— Согласен, — наклонил голову Арвит.

И маги приступили к операции.

Коллапс — процесс разрушения какой-либо структуры под влиянием системного кризиса.

Арта осторожно спускалась под землю, напряжённо всматриваясь во мрак в поисках огненных знаков. Бежали минуты, но тьма оставалась непроницаемой.

«Что происходит? — изумлялась женщина. — Врата намного ближе, неужели я открыла не тот портал? Но здесь же нет другого».

Внезапно ноги её коснулись дна. Осветив пространство вокруг, Арта поняла, что находится в глубоком колодце, и почву под ней пронизывают длинные и грубые древесные корни. Не успела волшебница удивиться, насколько сильна жажда жизни у некоторых растений, как отростки их зашевелились и обвили тело добровольной жертвы.

Ни к чему подобному та готова не была, но силы её никуда не делись, и нескольких движений пальцев хватило, чтобы путы, сковавшие Арту, осыпались и, судорожно дёргаясь, втянулись в земляные стены.

«Кто-то пытается меня задержать, а значит, аду известно, что я здесь», — сделала вывод женщина.

И она заговорила, обращаясь к объекту, ради которого рискнула собой. Зная, что к дочерним чувствам демона сейчас взывать бесполезно, Арта, кривя душой, обещала тому помощь в овладении планетой, уверяла, что есть маги, готовые поддержать его в обмен на жизнь.

«Главное, вызвать Свету на разговор, а там поглядим», — думала волшебница.

Но монстр, как показали следующие события, не поверил в её искренность. Послышался шум, Арта, посмотрев вверх, ахнула, и в следующий миг на неё обрушился такой шквал огня, что, не успей она поставить защиту, тот испепелил бы все молекулы её тела.

Вскоре пламя погасло, но целительница оказалась похороненной под толстым слоем осыпавшейся земли. Щит удерживал огромный вес, но под ним оставалось всё меньше воздуха. Маги, как и обычные люди, не могли обходиться без кислорода, и Арте грозила скорая смерть от удушья. Стараясь справиться с паникой, она задумалась, перебирая в уме возможные варианты спасения.

Холт и женщины разговаривали. Беседа стала непринуждённой, и Людмила всё больше восхищалась Леденом: его эрудированностью, остроумием, галантностью. С завистью посматривала она на Галину, раз за разом одёргивая себя, когда в голову ей приходили злые мысли.

Маг заметил её метания и, под благовидным предлогом отослав жену, предупредил:

— Мила, учтите, многие из нас способны читать в умах. Галя вам верит, она этим не озаботилась, но вы думаете слишком громко, и я услышал.

Женщина побледнела, потом покраснела и вдруг заплакала.

— Тише, тише, — оглядываясь, успокаивал её Холт. — Помните, жизнь, которой вы сейчас живёте, и большинство чувств — не ваши.

— Мне так стыдно, так стыдно, — всхлипывая, говорила Людмила. — Но ведь пока я обычный человек, и мне трудно с собой совладать. Зихард для меня только имя, а вы — настоящий. Я… я…

— Вы сможете, Мила, — уверенно сказал Леден.

Внезапно он застыл, прислушиваясь.

— Галочка, — позвал он, — меня ждут в штабе.

Та моментально оказалась рядом.

— Что произошло? — с тревогой спросила она.

Маг покачал головой.

— Не знаю, но, похоже, там случилась беда. Людмила пойдёт со мной, ей надо увидеться с мужем.

— Я тоже, — твёрдо сказала Галина. — Погоди-ка…

Произнеся несколько слов, она восстановила прежний вид пещеры и повернулась к мужу. Тот открыл рот, чтобы возразить, но неожиданно для себя кивнул. Взявшись за руки, волшебники исчезли, и свет, озарявший их жилище, погас.

В большом зале, возле зияющего в полу отверстия, собрались готовые к сражению высшие. Переговариваясь, они поглядывали вниз, и вдруг Зуберт, негромко охнув, известил:

— В этой яме от силы метров пять-шесть. Земля обрушилась.

Не поверивший ему Арвит подошёл ближе и, удостоверившись в правоте соратника, ошеломлённо посмотрел на толпившихся вокруг людей.

— Что же это? — прошептал он. — Врата закрылись? Или это отвлекающий манёвр противника?

— Сейчас узнаем, — послышался голос Ледена.

Маги шарахнулись в стороны, когда тот неожиданно появился среди них, а верховный властелин, вздрогнув, впился взглядом в лицо сопровождающей Холта женщины.

— Людмила Брумио? — пробормотал он.

— Да, — подтвердил жрец огня. — Нам нужно отвести её к мужу.

Мила вцепилась в локоть сопровождающего.

— Я боюсь…

Голос её сорвался.

— Ты должна через это пройти, — осторожно отрывая от рукава её пальцы, сказал Холт. — Галя, можешь проводить подругу? Галя…

Та не ответила, заворожено глядя в провал, и муж несколько раз сильно встряхнул её, прежде чем она пришла в себя.

— Там Арта, — слабым голосом произнесла провидица, — и жить ей осталось совсем недолго.

— Что же мы стоим?! — вскричал Арвит. — Регард, отправь Людмилу к Зихарду, а мы приступим к спасательной операции.

Напрягая свои немереные силы, маги подняли толстый пласт почвы, отгородивший от них погибающую волшебницу, и тут произошло непредвиденное. Земля внезапно превратилась в пламя, ринувшееся на занятых работой людей. Те кинулись врассыпную, и на месте остались только некоторые растерявшиеся, в том числе и Галина. Полными ужаса глазами она смотрела, как жгучая смерть забирает её товарищей, как направляется к ней, и тут…

Холту хватило доли секунды, чтобы осознать случившееся, и, после того как огонь слизнул Зуберта, маг поманил убийцу к себе. Послушно развернувшись, тот потянулся к новой жертве, но та оказалась не так проста. Волшебники, открыв рты, наблюдали, как меняется Леден, ведь многие видели это впервые.

На месте человека возник исполин с горящими глазами и расплывчатыми чертами лица. Массивные руки и столбообразные ноги заканчивались пальцами с длинными когтями, а по обнажённому торсу, то тут, то там, пробегали маленькие молнии. Шагнув вперёд, колосс опустился на одно колено, оказавшись на одной линии с врагом, раззявил огромную пасть и, вдохнув раскалённый воздух, втянул в себя всё пламя без остатка.

Рёв стихии мгновенно стих, а сытый демон встряхнулся и, уменьшившись, неторопливо вернулся в тело своего носителя. Вокруг Ледена ещё некоторое время колыхался багровый ореол, но вскоре исчез, и мужчина, открыв глаза, вопросительно посмотрел на товарищей.

Арвит зааплодировал, некоторые присоединились к нему, но большинство магов сгрудилось в углу помещения, со страхом глядя на сподвижника.

— Господи…

Галина наконец обрела дар речи:

— Господи, Холт, что это было?

Не двигаясь с места, чтобы не напугать женщину, Леден пояснил:

— Бог тут ни при чём, милая. Это мой демон, которого я сумел усмирить силой воли ещё во втором тысячелетии до новой эры. Арвит однажды сказал, что после нападения Калена отнял у меня память, боясь рождения монстра, и он был прав. Если бы мой повреждённый мозг не смог удержать чудовище, оно вырвалось бы на свободу…

— А у других владык огня, — вопросил кто-то, — тоже есть подобная начинка?

— Нет, — усмехнулся жрец, — у каждого свой дар. Правда, пообедать пламенем, кроме меня, не сумел бы никто …

— Поэтому, — сурово сдвинув брови, подхватил верховный владыка, — Холт Леден незаменим. Запомните это.

Кинув сердитый взгляд на ошарашенных магов, он закончил:

— Прекратите трястись. Холт, в первую очередь, человек: искренний, честный и преданный делу, который никогда не поднимет руку на соратника… если, конечно, тот не попытается его убить. А теперь давайте-ка посмотрим, что там — внизу.

Успокоившаяся Галина, обняла приблизившегося к ней мужа и сокрушённо покачала головой.

— Я не вижу Арты. Похоже, её больше нет.

Вынырнув из бредовых грёз, Зихард некоторое время лежал с закрытыми глазами, пока не почувствовал, что в комнате кто-то есть.

— Как ты? — окликнул знакомый голос.

— Физически хорошо, Регард, — отозвался друг, — но морально… У меня нет сил жить дальше.

— Надеюсь, они у тебя появятся, когда ты увидишь, кого я привёл. Только учти, здесь не всё так просто…

Не дослушав, маг сел в кровати. На него напряжённо смотрела женщина, которую он узнал бы из тысячи — его жена.

— Люда, — позвал мужчина, — Людочка, родная!

Та нерешительно подошла к нему и задрожала, когда чужие руки обвились вокруг её тела.

— Что с тобой? — заглядывая Миле в глаза, нежно спросил Зихард.

Та осторожно высвободилась из его объятий и отступила назад.

— Понимаешь… Зихард, — начала она, — я…

Помолчав, она решилась.

— Зихард, я тебя не помню, я не помню, вообще, ничего. О себе, своей прошлой жизни, о нашей дочери я знаю только со слов Холта и Галины и…

Людмила снова замялась, но всё же продолжила:

— Наверное, я покажусь тебе последней дрянью, но ты мне совершенно безразличен, как мужчина. Кроме того, я не знаю тебя, как человека. Прости, я не уверена, смогу ли остаться рядом, чтобы тебя поддержать.

Несколько секунд мужчина смотрел на жену непонимающим взглядом, а после, уткнувшись лицом в подушку, тяжело и глухо зарыдал.

Выслушав доклад Регарда, Арвит гневно посмотрел на Людмилу.

— Никто не просил тебя ложиться к нему в постель, — рявкнул он так, что женщина съёжилась, — но ты могла хотя бы промолчать. Тебе же объяснили, что человек нуждается в стимуле, чтобы остаться в живых. Куриные мозги!

— Он стал бы меня трогать, — робко оправдывалась Мила, — а я не могу, Зихард — чужой.

Она кинула затравленный взгляд на Холта, моля о поддержке, но лицо того было сурово.

— Ты могла бы рассказать лишь о потере памяти. Твой муж порядочный человек и не насильник, он понял бы. Но ты наговорила лишнего, и теперь мы не знаем, чем всё закончится.

Отвернувшись от плачущей Милы, мужчины принялись обсуждать ситуацию.

— Что мы имеем? — подытожил Арвит. — Врата не открываются — раз, вместо них возник огнедышащий колодец, в котором погибла Арта. Второе, Зихард, похоже, выведен из строя навсегда, спасибо его жене…

Он зло взглянул на застывшую в оцепенении женщину.

— В-третьих, — продолжил маг, — главный вход аду не нужен: он выползает через любые трещины, куда мы спуститься не можем, в стране творится невообразимое, боевые команды не справляются, всё летит в тартарары, и, в-четвёртых…

— Вполне хватит и трёх пунктов, — подавленно произнёс Холт, — это полный коллапс. Арвит, прошу, выпусти Калена, без него нам не выстоять…

— Нет, — резко ответил верховный маг, — он не должен выходить на поверхность Земли, он хотел…

— Знаю, знаю, — прервал жрец огня, — он хотел меня убить, приревновав ко мне Галину, но…

— Ошибаешься, — послышался голос Регарда, — не Галю к тебе, а тебя к ней. Холт, объект чувств Калена — ты.

Маг уставился на собеседника бессмысленным взглядом.

— Что-о? — просипел он, — Но ведь Кален мужчина…

— А разве ты никогда не сталкивался с гомосексуализмом? — прозвучало насмешливое. — Но дело не в этом. С ориентацией у мутанта всё в порядке, любит он не тебя, а твоего демона, точнее, демоницу и, несомненно, постарается уничтожить физическую оболочку, скрывающую его единственное сокровище.

Застонав, Холт схватился за голову, Арвит, подойдя, положил руку ему на плечо, Регард и Галина не сводили глаз с ошалевшего от новости мага, и никто не заметил, как забытая всеми Людмила приблизилась к провалу.

Посмотрев вниз, она занесла ногу над ямой, отступила, снова шагнула вперёд и, тряхнув головой, прыгнула. Увидел это только Зихард, который, мучимый дурным предчувствием, покинул место своего добровольного заточения.

— Не-ет! — раздался его крик.

И мужчина, не раздумывая, кинулся вслед за женой.

Маги пришли в себя не сразу, а опомнившись, кинулись к колодцу. Но тщетно они всматривались во мрак, тот хранил свою тайну.

— Боже мой…

Галина сжала виски ладонями, пытаясь внутренним взором разглядеть, что происходит внизу, но видения не приходили, и женщина заплакала от бессилия.

Холт попытался обнять жену, но та, высвободившись, кинула на него враждебный взгляд.

— Видите, до чего вы её довели? — всхлипывая, сказала она. — Неужели нельзя было обойтись с Милой помягче? Мы все совершаем ошибки, нельзя же за это казнить.

Арвит закипел.

— Думай, что говоришь, — заорал он. — Разве не ясно, что Зихарда вывела из строя встреча с дочерью, а эта неумная подлила масла в огонь? На что он теперь годен?

— Ты считаешь, что личность значима, только если она готова воевать? — так же зло рявкнула Галина. — И если человек не в силах сражаться, можно списывать его со счетов?

— Галя, — попытался урезонить ту Леден, — речь не об этом, и в твоих словах нет логики…

Но женщина пропустила сказанное мимо ушей.

— Посмотри, Арвит, — продолжила она, — как твой ни на что не годный боец ринулся за женой. Неужели ты думаешь, что они не разобрались бы сами? А сейчас Мила, возможно, уже погибла, и, если это так, Зихард уйдёт за ней, не сумев справиться с чувством вины…

— Галочка, — перебил её Холт, — Брумио достаточно силён, чтобы перехватить Людмилу и остановить падение. Прости нас, мы, действительно, разговаривали с ней слишком резко, но кто же знал, что это доведёт её до самоубийства.

Кипящая гневом Галина собиралась ответить, когда пол под ногами магов внезапно вздыбился, и те, не устояв, упали, причём так неудачно, что Арвит сломал палец, а у Холта на лбу появилась кровавая полоса. Залечив повреждения, люди поднялись и, посмотрев на провал, ахнули. Его форма изменилась, и сейчас он выглядел трещиной, а не земляной трубой.

— Врата открылись, — пробормотал Регард.

— Да, — подтвердил Леден, — дочь решила заполучить своих родителей. Обоих.

— Собираем армию, — решительно сказал Арвит.

И кинул клич.

Пролетев несколько сотен метров, Людмила осознала, что внизу её ждёт жуткая смерть. Возврата не было, но Мила, на что-то надеясь, начала молиться, проклиная свою глупость и прося бога о спасении. Её мольбы оказались тщетными, в ответ звучала зловещая тишина.

Закрыв глаза, женщина приготовилась к болезненному удару и мгновенному уходу в иной мир, и в этот момент что-то замедлило её падение. Она зависла в пустоте, но вскоре полёт возобновился, а ненадолго поверившая в чудо Людмила от страха и разочарования лишилась чувств.

Придя в себя, она почувствовала, как чьи-то пальцы массируют ей виски, и разлепила веки. В неярком свете женщина увидела Зихарда, смотревшего на неё с любовью и состраданием. В памяти тотчас всплыли жестокие слова, сказанные спасшему её мужчине, и Мила застонала, чувствуя, как стыд приливает к её щекам.

Зихард забеспокоился.

— Людочка, у тебя что-то болит? — встревожено спросил он.

И, не получив ответа, начал ощупывать тело жены в поисках повреждений. Осторожно отведя его руки, женщина встала на колени и заглянула ему в глаза.

— Прости меня, — умоляющим тоном сказала она, — за всё, что я наговорила.

И, едва сдерживая слёзы, добавила:

— Если сможешь, постарайся это забыть. Я повела себя, как глупая курица и…

Зихард не дал ей закончить фразу, приложив палец к губам.

— Тсс, не надо, милая. Я люблю тебя и не помню плохого.

— Но я…

Женщина прикусила язык. Она не имела права сказать этому человеку, что не испытывает к нему никаких чувств. Сейчас Мила должна поддержать его, помочь, а не лишать надежды. Поэтому она лишь попросила:

— Ты не мог бы пока ко мне не прикасаться? Я мало кого допускаю в своё личное пространство, потому что очень чувствительна к постороннему присутствию.

Зихард улыбнулся.

— Я помню это. Жаль, что я оказался в зоне отчуждения, но хочу надеяться, что останусь там ненадолго.

— И я, — кивнула Мила.

Опираясь на руку мужчины, она поднялась и спросила:

— Возвращаемся?

Кивнув, Зихард положил её ладони к себе на плечи.

— Держись крепче, пора наверх.

Но подняться им не удалось. Земля затряслась, кидая обоих от стены к стене, дно обвалилось, и люди очутились на жаркой равнине, где мужчина недавно встретил их дочь. Неведомая сила, сметя высохшие кости, притянула и приковала магов к забору, а когда Зихард попытался освободиться, накинула на запястья тяжёлые кандалы.

— Что… что это? — в страхе вопросила Людмила.

— Не что, а кто, мамочка — послышался детский голос. — Наконец-то вы с папой в моей власти.

А дела на поверхности обстояли плохо. Большинство магов не могли покинуть места боевых действий, иначе люди остались бы без защиты, поэтому в штабе собрались всего несколько десятков воинов.

Но это всё же было лучше, чем ничего, и Арвит уже собирался отдать приказ наступать, когда дом вдруг сотрясся до основания и послышался чей-то рык, исходящий не из ямы, а с нижнего этажа. Регард распахнул дверь и, перегнувшись через перила, кинул взгляд вниз. Увиденное заставило мужчину побледнеть и бегом вернуться в зал.

— Что там? — поинтересовался Холт.

— Там… там Кален, — вытирая пот, пробормотал маг. — Похоже, он явился на призыв Арвита.

— Но как? — изумился тот. — Я же не будил его.

Напрягшийся Леден лишь пожал плечами. Послышались тяжёлые шаги, дверь распахнулась, и в помещении появился великан, похожий одновременно на циклопа и гекатонхейра. Десять его верхних конечностей расслабленно свисали вдоль тела, а взгляд единственного ока, расположенного на лбу, перебегал с одного изумлённого лица на другое.

Циклоп — в греческой мифологии великан с глазом посредине лба. Гекатонхейры — многорукие и многоголовые великаны, сыновья Урана и Геи.

Шагнув к Арвиту, исполин поклонился.

— Ты позвал, и вот я здесь, — прозвучал громоподобный голос. — Что я должен делать?

Опомнившийся верховный маг, толкнув Холта себе за спину, снизу вверх посмотрел на колосса.

— Мы отправляемся в ад, — показывая на трещину, сказал он. — Ты идёшь с нами.

— Есть…

И, подойдя к провалу, Кален без раздумий прыгнул вниз.

Подойдя к родителям, Света впилась в их лица злым взглядом. Зихард не отводил глаза, пытаясь мысленно передать дочке частицу своей любви, но у Людмилы доминировал страх, и в голове её не мелькнуло ни одного воспоминания.

Девочка заметила это. Отмахнувшись от флюидов отца, она подошла к матери.

— В чём дело, мамочка? — невинным голоском поинтересовалась она. — Разве ты не хочешь рассказать, как меня любишь?

— Я тебя не знаю…

Голос Милы сорвался.

Ребёнок удивился, а Зихард пояснил:

— Твоя мать не помнит ни меня, ни тебя. Сейчас мы для неё чужие.

— У-у, — разочаровано протянула Света, — мучить постороннего человека не так интересно. Попробую всё исправить.

Она нацелила палец на женщину, и та завопила от внезапно вспыхнувшей в голове жгучей боли. Шепча заклинания, Зихард рванулся к ней, но заколдованные путы не отпустили мужчину.

— Света, прекрати. Что ты делаешь?

Дочь повернулась голову к отцу.

— Пытаюсь вернуть ей память, чтобы она понимала, от кого примет смерть. Но что-то там всё так запутано…

Нахмурившись, девочка накидывалась на мать снова и снова, пока Людмила, не выдержавшая мучений, не потеряла сознание. Её разум перестал сопротивляться вторжению, и это помогло маленькому демону увидеть…

— Вот оно что… Надо же такое придумать.

Произнеся эти слова, Света сделала несколько пассов и замерла в ожидании. Застыл и Зихард. Наконец Мила очнулась, и…

— Све-ета!

Даже адское существо вздрогнуло от её крика, в котором смешались боль и радость, а по щеке Зихарда скользнула одинокая слезинка. Людмила рванулась к дочери, но не смогла двинуться с места. С недоумением она посмотрела на девочку.

— Детка, кто нас скрутил?

Ответил Зихард:

— Света. И она намерена нас убить. Только получится ли? Сейчас здесь будут наши, я уже слышу их голоса.

— Убить?! — изумлённо повторила Людмила. — Но за что?

Черты ребёнка исказила дьявольская злоба.

— За то, что вы меня бросили!

— Но мы не…

Женщина задумалась. Ярчайшее воспоминание запылало в её мозгу, и она негромко произнесла, обращаясь к мужу.

— Раз проснулась я, значит, восстал и Кален. После того как я потеряла Светочку, я так мучилась, что попросила Арвита лишить меня памяти навсегда. И он связал наши с мутантом умы, поскольку не собирался его будить.

Людмила кинула взгляд на дочь и обомлела. Та плакала.

— Я не рассмотрела второго, — проныла она, — иначе не стала бы тебя возвращать. Боюсь, что с Каленом мне не совладать.

— Помяни чёрта… — глядя в сторону входа, сказал Зихард.

Действительно, одноглазый колосс уже ступил на землю преисподней, и Света, что-то прохныкав, исчезла, оставив мать и отца прикованными к металлическому столбу.

Обнимая Галину, Холт Леден провожал взглядом каждого уходящего и, когда последний исчез в провале, сказал:

— Мне пора.

— Я пойду с тобой? — нерешительно спросила женщина, зная, какой услышит ответ.

Жрец огня качнул головой.

— Тебе известно, что твой уровень не подходит для такой операции. И, кроме того, страх за тебя свяжет меня по рукам и ногам. Я не смогу полноценно сражаться, помня, что ты рядом, и тебя нужно защищать.

Жена поникла головой, но вскоре подняла взгляд. Она смирилась.

— Ты прав, Холт. Иди и берегись Калена. Он так ужасен…

— Не стоит волноваться, — улыбнулся мужчина, — ведь наши силы равны. А ты отправляйся домой и…

— Позволь мне остаться здесь, — взмолилась Галина. — Наша пещера слишком далеко.

Поразмыслив с минуту, Холт кивнул и присовокупил:

— Когда появится Рунистальф, с психологами или без, отправь его к нам.

Мужчина и женщина слились в долгом поцелуе и повелитель огня, с трудом оторвавшись от губ любимой, шагнул в провал.