Лезвие души. Сказания Яркендара. Глава 4. Лагерь Радомира.

ГЛАВА 4. ЛАГЕРЬ РАДОМИРА.

…Святодар напряжённо вглядывался вдаль. Уже несколько дней они двигались по следам отступающей армии Радомира. Несколько раз видели издалека конные отряды, но это были разведчики вражеской армии. В стычки не вступали. Просто обходили их стороной. В этот раз это снова были они — десяток лёгких конников, летучий отряд. Святодар заметил, что они поворачивают в их сторону.

— Уходим, — сказал он Ратибору.

Они пустились вскачь вдоль длинной лесополосы. Преследователи пришпорили коней. Святодар обеспокоено оглянулся — у разведчиков были, судя по всему, свежие кони. А они с Ратибором с самого утра в пути. Устали, к тому же за весь день не встретилось приличного водопоя. Поэтому Святодар видел, что их настигают. Похоже, ещё немного и им придётся вступить в первый свой бой на этой войне.

Ратибор скакал рядом. Он заметил, как Святодар ощупал рукоять своего меча, примериваясь, как выхватить его из ножен в случае необходимости. Значит, придётся драться.

Дорога шла через холм. Усталые кони с натугой преодолевали подъём. Они уже хрипели. Кровавая пена капала из оскаленных пастей. Святодар понял, что на вершине придётся спешиться и занимать оборону. Они уже были почти на вершине, когда навстречу им внезапно выскочил ещё один отряд — человек тридцать. Ратибор сходу выхватил оба меча. Воины среагировали мгновенно. Свистнули клинки. Ратибор отбил несколько ударов, бешено крутясь на месте, посреди толпы. Воины внезапно расступились, образовав круг, в центре которого оказался молодой рыцарь. Ратибор горячо развернул коня, не зная, с какой стороны ожидать очередного удара. И только тут заметил, что никто не собирается его атаковать.

— Придержи брата, Святодар, а не то он мне весь отряд покрошит, — весело сказал чей-то голос.

Кольцо раздвинулось, и к нему подъехали Святодар и незнакомый Ратибору человек, судя по всему — командир отряда. Мечи обоих были в ножнах. Воины вокруг него весело улыбались. Ратибор понял, что он среди своих. Это был арьергард их армии. Он убрал оружие.

— Ведь это твой брат, я угадал? — спросил командир отряда у Святодара.

— Да, — кивнул тот. — Ратибор.

— Искандер, — весело отсалютовал командир.

Искандер? Тот самый? Ратибор молча поклонился лучшему другу своего брата.

— Командир, — обратился к Искандеру один из воинов, — они отходят.

Ратибор приподнялся в седле. Отряд, преследовавший их, отступал. Видимо те не решились вступать в бой с троекратно превосходящими силами противника.

— Бог с ними, — ответил Искандер. — Скажи, ты действительно собирался сражаться со всеми нами? — с улыбкой спросил он Ратибора.

— Я не знал, что вы свои, — смутился тот. — Я думал, это враг…

— И решил умереть в честном бою?

— Это лучше, чем просить о пощаде, — твёрдо сказал Ратибор, которому показалось, что Искандер потешается над ним.

— Клянусь небом, мне нравится этот мальчишка! — засмеялся Искандер.

— Я не мальчишка, — сдвинул брови молодой рыцарь.

Искандер подъехал ближе и положил руку ему на плечо.

— Не горячись, — спокойно сказал он.

Ратибор вдруг понял, что Искандер вовсе не собирался над ним смеяться. Видимо, у него просто такая манера говорить обо всём в шутливом тоне. Ратибор широко улыбнулся.

— Он ещё и улыбаться умеет! — с наигранным удивлением воскликнул Искандер и повернулся к своим воинам. — Как думаете, подойдёт нам такой боец?

Обнажённые клинки, сверкнув на солнце, взмыли над их головами и Ратибор едва не оглох от громогласного клича одобрения, вырвавшегося из трёх десятков глоток.

— Отлично! — Искандер повернулся к Святодару. — Мы уже возвращаемся в лагерь. Вам повезло, что вы на нас наткнулись.

Отряд медленно тронулся в путь, щадя усталых коней братьев. Святодар и Искандер ехали рядом. Им было о чём поговорить.

— До меня дошли слухи о битве в Стикской долине, — тихо сказал Святодар.

— Да, — Искандер погрустнел. — То, что ты видишь — это всё, что осталось от моей армии.

— Что там случилось? Как они могли уничтожить полтысячи лиандерцев?

— Ничего сверхъестественного, если ты об этом, — Искандер нахмурился. Это были тяжёлые для него воспоминания. Но он понимал, что Святодар спрашивает не из пустого любопытства. Поэтому начал рассказывать.

— Войско было на марше. Всё, как положено — авангард, боевое охранение. Вечером, перед выходом из Лиандера разведка доложила, что враг в трёх днях перехода от нас. Мы собирались добраться до Радомира за два дня. Первую ночь мы должны были встретить в долине, а вечером второго дня быть в лагере Радомира. В момент нападения мы только входили в долину. Там дорога лежит между крутых холмов, ты знаешь. Вот там они на нас и обрушились.

Искандер посмотрел на друга.

— Ты понимаешь? Они за сутки проскакали расстояние, которое мы смогли бы преодолеть только за трое суток и сходу вступили в бой, без передышки. Вся конница. Похоже, там была вся их армия. Никто из охранения и пикнуть не успел. Они засыпали нас градом стрел и одновременно в трёх местах вклинились в колонну, разбив её на несколько частей. Они обрушились на нас сверху, с холмов. Отличные воины, ничуть не хуже моих бойцов. И их было в несколько раз больше, чем нас. В первую очередь они сразу, прицельно уничтожали командиров и тех, кто пытался организовать оборону — короче, всех лидеров. Меня спасло только то, что в момент нападения я был не во главе колонны, как обычно, а в середине. Только в центре их атака сначала захлебнулась. Мы выдержали первый удар и упёрлись в землю. Сам знаешь, как мы умеем держать оборону. Но потом в нас ударил их элитный отряд — полтысячи тяжёлой рыцарской конницы. Они просто смяли нас — и это после такого тяжёлого для них перехода!

Искандер замолчал, справляясь с нахлынувшими на него чувствами. Святодар слегка кивнул, представляя себе, как это происходило. Бронированные кони с разбегу прошибали шиты, как соломинки ломая выставленные вперёд копья. Вклиниваясь в центр строя, рыцари рубили направо и налево производя ужасающее опустошение. Полтысячи таких стальных бойцов могли выиграть войну. Теперь он понимал, как получилось так, что лучшие войска Яркендара были уничтожены так неожиданно.

— Мне сказали, что ты погиб в этой бойне, — сказал он.

— Как видишь, слухи о моей смерти были сильно преувеличены, — усмехнулся Искандер. — Мы дрались до последнего. Меня хватили по голове булавой. Шлем спас. Я потерял сознание. Мои бойцы вырвались из окружения, унося меня с собой. Собственно говоря, они думали, что я умер, и хотели только увезти моё тело. А насчёт бойни ты прав. Они не просто хотели победить. Они хотели победить наверняка, без вопросов и сомнений. Когда они сражались с другими отрядами, они не тронули никого, кто сдался в плен. Но тех, кто не сдавался, они уничтожали без сожаления.

— А лиандерцы не сдаются, — понимающе кивнул головой Святодар.

— Лиандерцы не сдаются, — тихим эхом повторил Искандер. — Поэтому погибли все. Все, кроме тех, кто вывозил меня из боя. Вот они все. Двадцать девять бойцов. Я тридцатый.

— Сколько воинов у Радомира? — спросил Святодар.

— Около двух тысяч. И это всё, что удалось собрать.

— Со всех земель? — Святодар нахмурился. — Почему так мало?

— Почему? Валентин не прислал ни одного воина. От Баэля нет никакого ответа, — Искандер зло сплюнул.

— Валентин не прислал подмогу?

— Нет.

— Почему?

— Они с Радомиром в большой ссоре.

— Из-за чего?

— Как ты думаешь? Из-за женщины, конечно!

— Из-за какой женщины?

— Так ты ничего не знаешь? — Искандер удивлённо присвистнул. — В какой глуши ты живёшь? Впрочем, ты действительно живёшь в глуши. К тому же ты никогда не интересовался сплетнями и интригами. В общем, путешествовала здесь одна дама. Откуда-то с севера. Я, правда, её не видел, но говорят, весьма хороша собой. Как раз умер отец Радомира. Радомир был в большой тоске. Её появление оказалось весьма кстати. Вообще говорят, что она весьма мила, но, видимо, ветрена. Самое главное, что Радомир пришёл в себя, занялся государственными делами. Но, судя по всему, она стала для него не просто очередным развлечением. Поговаривали, что он всерьёз намеревался жениться на ней. Но она укатила дальше. Была в гостях у Валентина. Злые языки поговаривают, что с ним она тоже крутила роман. Так или нет, не знаю, но то, что из-за неё Радомир разругался с Валентином, это факт. И, главное, перед самой войной.

— Но, всё же, это не повод, чтобы обрекать всё королевство на погибель, — возмутился Святодар. — Валентин — вассал Радомира и он обязан прийти к нему на помощь!

— Думаю, — понизил голос Искандер, — Валентин уже давно мечтает стать новым правителем Яркендара. При старом правителе он и пикнуть бы не посмел, а Радомир ещё не завоевал такого уважения, каким пользовался его отец, хотя он хороший глава. И эта война показала его с хорошей стороны. Он всё правильно делает. Просто враг слишком силён в этот раз. А эта девушка может быть просто удобным поводом для Валентина, предлогом для ссоры с Радомиром.

Святодар хмуро покачал головой.

— С этим мне более-менее ясно. Но Баэль? С ним-то что? Почему он не с нами?

— Здесь вообще ничего не известно, — пожал плечами Искандер. — К нему не раз посылали гонцов, но ни один из них не вернулся обратно. Баэль молчит. И никто не знает, почему. Подозревают измену.

— Баэль не из тех, кто способен на предательство, — резко сказал Святодар.

— Знаю. И не верю в это. Но факт остаётся фактом — у нас меньше двух тысяч бойцов. А у них около пяти тысяч. Пока они не несли никаких серьёзных потерь.

— Они уже атаковали армию Радомира?

— Больших сражений не было. Так, мелкие стычки. Радомир понимает, что у него слишком мало сил, чтобы затевать сражение. А они, видимо, восстанавливают силы после своего сумасшедшего марша и битвы с моей армией. Но, в любой момент мы можем схлестнуться. И тогда, боюсь, нам не поздоровится. Вообще, скажу тебе, я ещё никогда не сталкивался с таким мобильным противником. Они прошли пол страны просто бегом. Скорость — их страшное оружие.

Они некоторое время ехали молча. Думы у обоих были невесёлые.

— Ладно, война никуда от нас не денется, — беспечно махнул рукой Искандер, не умевший долго грустить. — Как там Ярополк? Я не видел его с тех пор, как мы вместе охотились на оборотней в Ночном Лесу.

— Нормально, — улыбнулся Святодар. — Кстати, оборотни вновь там появились.

Он вкратце рассказал Искандеру, как они прорывались через Лес.

— И вот этот молокосос завалил трёх оборотней?! — восхищённо воскликнул Искандер.

— Вообще-то двоих, — скромно ответил «молокосос», ехавший рядом. — Третьего мы с братом вместе убили.

— Понятно, — усмехнулся Искандер. — Значит, позволил и Святодару тряхнуть стариной. Поделился с ним добычей?

Ратибор никак не мог привыкнуть к иронической манере разговора Искандера. Иногда ему казалось, что тот попросту издевается над ним, но весёлые огоньки, плясавшие в его глазах, говорили о незлобном нраве Искандера.

— Клянусь небом, я всё больше убеждаюсь, что в вашем роду сплошные герои, — сказал Искандер. — И я горд, что теперь знаком ещё с одним из вас. Не удивлюсь, если ваш младший брат сейчас мимоходом рубит голову какому-нибудь дракону.

(Как раз в этот момент Мирослав в лагере разбойников получил от Рады подносом по своей собственной неразумной голове).

— А вот и лагерь, — сказал Искандер, когда их окликнули часовые.

Они медленно въехали в лагерь.

— Пусть позаботятся о наших конях, — сказал Святодар. — А нам нужно поговорить с Радомиром.

— Ясно, — ответил Искандер. — Вон его палатка. Я проведу вас.

Ратибор видел, как воины вокруг них приветствовали Святодара. Многие из них хорошо помнили героя прошлой войны. Его появление вселяло в их сердца надежду. Они верили ему. Радомир знал, кого звать на помощь. Стражники, стоявшие у палатки командующего тоже узнали его, чётко отдав честь. Их пропустили без помех.

Войдя, Ратибор увидел в палатке двоих — мужчину и женщину. Они стояли у стола, сосредоточенно рассматривая карту, лежавшую на нём. При их появлении они оба повернулись к ним. Мужчина был моложе Святодара. Но сила и спокойствие, светившиеся в его глазах, делали его взрослее его лет. Он был одет так, будто собирался на прогулку верхом — просто, но со вкусом. Видимо, он умел следить за собой. Ни бороды, ни усов он не носил. Он спокойно смотрел на вошедших.

Женщина сразу напомнила Ратибору большую хищную кошку. Серые холодные глаза, обрамлённые шикарными густыми ресницами, пристально смотрели из-под тонких бровей. Яркие губы были сурово сжаты. Тёмно-каштановые волосы собраны сзади в «конский хвост». Она была очень красива. Но она была не только женщиной — она была воином. Об этом говорили не только её чёрные изящные, лёгкие, но, видимо довольно прочные доспехи и длинный узкий меч, но весь её облик. В каждом её движении чувствовалась сила и грация.

Святодар с достоинством поклонился мужчине.

— Приветствую правителя Яркендара, — сказал он.

Это и был Радомир. Он протянул Святодару руку.

— Здравствуй, Святодар, — сказал он. — Я не сомневался в твоей верности. Я знал, что ты будешь со мной.

— Здравствуй, Святодар, — сказала женщина.

— Здравствуй, Ярослава, — ответил он.

Ратибор с самого начала почувствовал какое-то напряжение, возникшее между его братом и этой женщиной. И сейчас, когда возникла пауза, это напряжение возросло. Казалось, ещё немного и между ними сверкнёт молния. Они глядели в глаза друг другу — молча, напряжённо, будто вели какой-то свой, понятный только им безмолвный разговор.

— Это Ратибор, мой брат, — сказал Святодар, с трудом оторвав взгляд от Ярославы.

Ратибор поклонился Радомиру.

— Я надеюсь, что смогу принести пользу правителю Яркендара в это нелёгкое время, — сказал он. — Используйте меня по своему усмотрению. Я немногое умею, но мой меч и моя жизнь в вашем распоряжении.

— Слова, достойные верного и мужественного человека, — ответил Радомир. — Я принимаю твою решимость разделить с нами эту тяжёлую, но почётную обязанность спасения нашей земли от захватчика.

— Этот парень не из робкого десятка, — сказал Искандер. — Думаю, из него выйдет толк.

— Позвольте мне сначала заслужить такую похвалу делом, — смутился Ратибор. — А пока я ещё не сделал ничего такого, чтобы принять такие слова из уст настоящих воинов и правителей.

— И, к тому же, он довольно учтив, — улыбнулась Ярослава.

Ратибор слегка покраснел.

— Ты вовремя, Святодар, — сказал Радомир, возвращаясь к делу. — Мы как раз обсуждали место предстоящей битвы. Теперь почти все здесь. Где Эмилио?

— Я здесь.

В палатку вошёл ещё один человек. Он был небольшого роста, широк в плечах. Сильные мускулистые руки были обнажены до локтей. Вообще сила чувствовалась в этом человеке — первобытная, природная. Но держался он скромно, даже слегка застенчиво, словно смущаясь её. Лицо у него было простое, открытое, доброе.

— Это Эмилио, наш пехотный командир, — представил его Радомир. — Это братья-рыцари — Святодар и Ратибор.

— Простите за задержку, — сказал Эмилио. — Проверял посты.

— Знаю, — кивнул головой Радомир. — Ты никогда не сидишь без дела. Итак, все мои командиры здесь. Эмилио командует тяжёлой пехотой. Ярослава — лёгкими пехотинцами. У Искандера лёгкая кавалерия. Тебе, Святодар, я хочу доверить тяжёлую рыцарскую конницу.

— Сколько? — спросил он.

— Полторы сотни. Знаю, что мало, но больше у меня ничего нет.

Святодар кивнул головой.

— Мы уже обсуждали дальнейший ход войны, — продолжил Радомир. — Святодар, я думаю, что ты уже в курсе событий. Наверняка у тебя есть какие-то предложения.

— Я предпочёл бы сначала узнать о ваших планах, — сказал рыцарь.

— Хорошо, — Радомир пододвинул карту поближе. — Смотри.

Все склонились над картой.

— Мы решили принять бой здесь, в районе Фаннорских болот. Мы можем занять позиции на холмах. Болота не дадут им простора для широкого обходного манёвра. И атаковать им придётся снизу вверх, что снижает мощь разгона их кавалерии. Лучшего места для битвы, учитывая их численное превосходство, трудно придумать. Если мы не устоим здесь, нам придётся отступать по равнине до самых предгорий. Там мы сможем упереться только перед самой столицей.

— На Призрачном Мосту? — понимающе спросил Святодар.

— Да. Поэтому нам жизненно необходимо удержаться здесь. К тому же, если мы отступим на равнину, они могут просто обойти нас и окружить. Их сила в скорости. Я ещё не видел, чтобы армии так быстро перемещались. Они не обременяют себя обозами с добычей. Такое ощущение, что им вообще ничего не нужно. Но это позволяет им быстро передвигаться. Они очень хорошие воины. И их больше, чем нас. Если мы ничего не придумаем, мы наверняка проиграем эту битву, а с ней и войну.

— Будь с нами Валентин и Баэль, наши силы стали — бы почти равны, — зло сказала Ярослава. — И тогда расклад был бы совсем другим.

— Не будем гадать о том, что могло быть, — остановил её Радомир. — У нас есть то, что есть. Что скажешь, Святодар?

— Место для битвы действительно хорошее, — задумчиво сказал тот. — Но я сейчас больше думаю о другом.

— О чём?

Все внимательно смотрели на него.

— Все те, кого я расспрашивал о вражеской армии, говорили, что их сила в скорости. Вся их армия в седле. А что, если нам лишить их этого преимущества?

— Каким образом?

— Угнать их коней.

Искандер захохотал во всё горло. Он первым осознал значимость, масштаб, дерзость и опасность этой затеи.

— Клянусь небом, это мне по душе! — воскликнул он. — Пробраться в стан врага, поднять там переполох и разом вывести их табуны! Мне это по нраву!

— Идея хороша, но как её осуществить? — задумчиво спросила Ярослава. — Не будете же вы бегать по их лагерю, пугая коней на виду у всей армии. Ну, разгоните вы пару сотен голов. Так и тех потом соберут. Какой смысл? Нужно что-то такое, что вспугнёт всех коней и заставит их в диком ужасе умчаться прочь.

— А чего больше всего боятся кони? — спросил Святодар.

— Приорских волков, — сказала Ярослава.

Волки из лесов Приора — область на северо-востоке от Яркендара — были особой породы. Чёрные, крупные, красивые хищники. Что-то было в их запахе такое, отчего лошади сходили с ума и неслись прочь без оглядки, в паническом ужасе бросаясь в бурные реки и пропасти.

— Верно, — сказал Святодар.

— Но где мы возьмём волков? — спросил Радомир.

— Мы сами будем этими волками, — сказал Искандер, который уже хорошо понял идею Святодара. — Предоставьте подготовку мне. Через пару часов всё будет готово.

— Хорошо, — решил Радомир, — действуй.

Искандер, вышел, тихонько посмеиваясь в предвкушении рискованного развлечения.

— Эмилио, — сказал Радомир, — распорядись, чтобы братьев хорошо устроили и накормили.

— Сделаем, — кивнул тот. — Прошу, господа, следуйте за мной.

Братья вышли за ним наружу. За ними вышла и Ярослава.

— Святодар, — тихо позвала она.

— Ратибор, иди с Эмилио, — сказал он. — Тебе нужно отдохнуть.

Ратибор хотел сказать, что он не устал, но вовремя сообразил, что брату нужно поговорить с этой женщиной. Он повернулся и пошёл с неторопливо шагавшим Эмилио.

— Ты не рад меня видеть? — спросила Ярослава, глядя на Святодара.

— Я этого не говорил, — ответил он, глядя мимо неё.

— Значит, не рад, — грустно, но спокойно сказала она. — А я наоборот, очень рада тебя видеть. Сколько времени прошло с нашей последней встречи?

— Четыре года, — ответил Святодар.

— Так много? И так мало… А ты ничуть не изменился. Всё такой же спокойный, надёжный, как скала.

— А ты стала немного другой. Я даже не могу сказать, в чём именно, но ты изменилась.

— Я просто немного повзрослела. Стала более спокойной. Научилась мириться с поражениями.

— И ты стала ещё прекрасней. Просто великолепная женщина.

Ярослава низко опустила голову.

— Ты так и не женился? — спросила она.

— Нет, — ответил он.

— Всё ещё ищешь идеальную пару?

— Не будем об этом.

Святодар, наконец, посмотрел на неё.

— Ярослава, давай договоримся. Мы снова на войне. И пока она не закончится, мы будем только товарищами по оружию. Не стоит пытаться снова вернуть прошлое. Ты понимаешь, о чём я?

Ярослава медленно подняла голову. Её взгляд стал ледяным, отстранённым.

— Я отлично понимаю. Не беспокойся. Можешь воевать спокойно. Пусть мои чувства тебя не волнуют. Ведь это такой пустяк по сравнению с возложенной на тебя великой миссией.

Она резко развернулась и пошла прочь. Святодар поднял руку, пытаясь удержать её, но передумал. Тяжело вздохнув, он пошел искать Ратибора.

Ярослава прошла через лагерь с гордым, независимым видом. Но, войдя в свою палатку, она села на койку и, спрятав лицо в ладони, тихо, обречённо застонала. Она надеялась, что время сможет излечить её душевные раны, но ошиблась. Это стало понятно в тот момент, когда снова увидела его — самого красивого, самого желанного, самого лучшего и самого недоступного мужчину в своей жизни. Она всё ещё его любила. И прошедшие годы не погасили этот безумный пожар в её груди. Только теперь это чувство было приправлено горьким осознанием того, что её мечтам уже не суждено сбыться. Ярослава легла на спину и память унесла её в прошлое — дерзкое, безумное, полное отчаянного риска и не рухнувших ещё надежд. Тогда они все жили одним днём, поскольку каждый из этих дней мог стать последним днём их жизни. Она помнила, как открывались ворота крепости Бронзовых Соколов, и горстка оставшихся в живых защитников крепости медленно выходила навстречу их армии, прорвавшей блокаду и отбросившей тёмные войска к северу. И среди всех выживших в этой долгой, страшной осаде, в этих бесконечных боях на несокрушимых высоких стенах, в этом голоде и страшной безнадёжности, среди всех них она видела только одного его. Святодар, похудевший, обессиленный, стоял впереди всех, устало опираясь на тяжёлый меч, иззубренный в бесконечных боях. Сойдя с коня, она шла к нему через всё поле сражения, не видя вокруг ничего кроме его больших пронзительно-голубых глаз, таких милых, родных и любимых. Обняла его, думала, что никогда и никому уже не отдаст его. Даже если между ними будет стоять сам Князь Тьмы и все его легионы. Она готова была сражаться за него со всем миром. Но не была готова сражаться с ним самим.

Воспоминания разбередили душу. Ярослава встряхнула головой. Бог с ним. Жила одна и ещё проживёт.

…Святодар сидел в палатке, глядя, как Ратибор с аппетитом уплетает нехитрый ужин. Его душу тоже взволновали тени прошлого. Он тоже вспоминал именно этот момент — когда они открыли ворота крепости и вышли наружу. Снова вспомнил, как Ярослава спрыгнула с коня и шла к нему. Как на мгновение замерла, а потом прижалась к нему всем телом — горячая, тяжело дышащая после страшной сечи, в которой могла погибнуть. Но у неё была цель, ради которой она жила. Ей надо было увидеть его. Убедиться, что он жив. Она его любила. Сколько ей тогда было? Восемнадцать?

Святодар помнил, как она впервые появилась у них в лагере вместе со своим отцом. Помнил, как взрослела на этой беспощадной, жуткой войне, искалечившей много судеб. Как, похоронив отца, стала старшей в своём роду и приняла на себя заботу об остатках своего народа, изгнанного со своих земель армией тьмы. Как она училась боевому искусству и старалась всем доказать, что она может быть равноправным боевым товарищем, а не обузой для суровых воинов, которые её окружали. Они могли быть вместе. Но…

Святодар решительно отогнал от себя эти мысли. Сейчас не до этого. О деле нужно думать. В этот момент в палатку вошёл Искандер.

— У нас всё готово, — довольно улыбаясь, сказал он.

Они вышли наружу. Там, в быстро наступавшей вечерней тьме, Радомир проводил последний смотр пятнадцати добровольцев, вызвавшихся на это рискованное дело. Желающих было больше, но отбор был жёстким — нужны были прирождённые охотники, способные бесшумно подобраться к добыче на расстояние броска. Люди были без тяжёлых доспехов и почти без оружия. И на них были надеты шкуры приорских волков, благодаря чему они выглядели, как настоящие оборотни.

— Отлично, — сказал Радомир. — Вы знаете, что вам предстоит сделать. От вас зависит, сможем ли мы остановить врага в предстоящей битве. Вы готовы?

Охотники нестройно зашумели. Радомир повернулся к рыцарям.

— Они пойдут сами по себе, — сказал он. — Нужно только чётко объяснить им детали дела.

— Нет. Они не пойдут без командира, — сказала Ярослава, подходя к ним. — Во-первых, это мои люди. Во-вторых, мы идём вслепую и детали будем отрабатывать на месте. Они хорошие исполнители, но им нужен кто-то, кто организует общее управление. Поэтому я иду с ними.

— Это совсем необязательно, — ответил Радомир.

— Обязательно, — тихо, но твёрдо ответила Ярослава.

— Хорошо, — решил он. — Ты пойдёшь с ними. Но будь осторожна.

Святодар понял, что Радомир не отпустил бы её, но он просто не захотел спорить с ней при воинах, чтобы не ронять ни её ни свой авторитет.

— В таком случае, я тоже должен идти с вами, — сказал Святодар.

— Тебе-то зачем? — с тревогой спросила Ярослава.

— Я всё это затеял, — сказал он. — И я знаю, как лучше всего это сделать.

Он повернулся к Радомиру и тихо добавил;

— К тому же, воины, которыми я буду командовать, должны быть вдохновлены моим личным примером. Здесь много новичков, не знакомых со мной по прошлой войне.

Радомир задумался.

— Мне не нравится, что сразу два моих лучших командира участвуют в таком опасном деле.

— Тем выше вероятность успеха, — ответил Святодар. — Если, конечно, вы, как верховный командующий, разрешите мне это.

— Я разрешаю вам уйти и приказываю вам вернуться живыми и невредимыми, — решил Радомир.

…Когда они вышли за границы лагеря, (верхом они, понятное дело, выехать не могли — собственные кони шарахались от них, пахнущих свирепыми хищниками), Ярослава и Святодар шли рядом, впереди всех.

— Зачем ты напросился в эту вылазку? — тихо спросила она.

— А ты?

— У меня свои причины.

— Перестань. Ты кинулась с головой в первое же опасное дело, которое тебе подвернулось. И мы оба знаем, что, или вернее, кто тому причина.

— Ты здесь ни при чём.

— Не ври мне. Меня ты не обманешь. Я не достоин того, чтобы из-за меня искать смерти.

— А ты зачем пошёл с нами? — Ярослава бросила на него злой и внимательный взгляд. — Меня беречь? Так я тоже не стою того, чтобы из-за меня жизнью рисковать. Таких как я пруд пруди.

— Ты такая одна, — Святодар остановился прямо перед ней. — И перестань всё время доказывать, что ты лучшая из лучших.

— Приходится, — резко сказала она, — раз никто этого не замечает.

— Чего ругаетесь? — тихо сказал один из воинов, подходя к ним.

— Искандер? — удивился Святодар. — Ты что здесь делаешь?

— А ты думал, я пропущу такое веселье?

— А Радомир тебе разве разрешил идти с нами? — подозрительно спросила Ярослава.

— Если бы я его попросил, он мне, конечно же, разрешил бы, поэтому я не стал тратить его драгоценное время на пустые разговоры и сделал то, что он бы и так мне разрешил, если бы я его попросил, то есть, пошёл с вами.

— Ясно, — расшифровал его фразу Святодар. — Радомир ни сном, ни духом, что ты здесь.

— Ох, и достанется тебе потом, — напророчила ему Ярослава.

— Да ладно, — беспечно отмахнулся он. — Вы только, это… Разборки свои любовные оставьте до поры, до времени…

— Это не любовные разборки! — Ярослава едва не задохнулась от возмущения.

— А похоже. Ну, извините, показалось, — Искандер с невинным видом пожал плечами и пошёл дальше.

Святодар и Ярослава проводили его нехорошими взглядами. Но в душе оба уже улыбались — сердиться на Искандера было трудно.

— Вроде взрослый человек, — задумчиво сказала Ярослава.

— А язык зря носит, — закончил за неё Святодар.

…Они лежали в высокой траве рядом друг с другом так близко, что могли чувствовать тихое дыхание напарника. Прямо над ними ходила стража — лагерь хорошо охранялся. Патрули ходили очень плотно. Их отряд подползал к табунам с подветренной стороны. Они долго шли и подошли к лагерю врага примерно к третьему часу ночи. Долго наблюдали. Потом командиры проинструктировали бойцов, и они тихо двинулись вперёд. Патруль прошёл дальше, едва не наступив на голову Святодару. Они ползком двинулись дальше. Ярослава просто скользила по земле — бесшумно и быстро, как змея. Святодар тоже умел так передвигаться, но не так быстро. Но, тем не менее, он не отставал. Кони уже начали тревожно хрипеть и коситься в темноту. Раздался протяжный крик ночной птицы. Это был сигнал. Стражники увидели, как из ниоткуда вдруг взметнулись чёрные тени и бросились на коней. Потом они клялись своим командирам, что это были оборотни — чёрные, страшные, двуногие оборотни, которые прыгнули на коней и погнали обезумевшие от страха табуны прочь. Лагерь вздрогнул от внезапного топота тысяч копыт. Тех, кто пытался остановить насмерть перепуганных коней, просто затоптали.

А «оборотни» тем временем неслись вперёд, крепко вцепившись в гривы неосёдланных лошадей, и ветер ночи пел в их ушах песню победы.