Бист(часть 3)

1.

Намечается мордобой после обильного возлияния. Дальше будут сопливые разговоры на тему: «ты меня уважаешь?» Не успел подняться, как за плечи облапили мордовороты. Угрюмые потные рожи и запах кислой браги изо рта внушает отвращение.

— Сыграем в кости? — хитро подмигнул вождь, науськав здоровяков.

— Лучше устроим состязание… — начал я.

— Точно! — прервал один из дикарей, с взлохмаченными слипшимися волосами, неровно обрезанными до плеч.

Грудь более с густой растительностью, чем у остальных. Жирные потные ладони вытер о спину товарища. Тяжелыми надбровными дугами и массивной челюстью напоминает самца гориллы. В плечах еще шире меня. Брюхо свисает через ремень. В пьяном хмельном угаре море по колено. Энергию этого монстра лучше направить в другое русло.

— Давай свою лапу, дружище, сможешь положить? — предложить идею с армрестлингом.

Дикарь сразу понял суть игры и радостно взревел, протянув свои «грабли». Вокруг тут же образовалась толпа, привлеченная новым зрелищем. Детина победил в два счета.

— Ты слаб, как младенец! — заорал больше на публику. — Кто следующий?

Поспешно уступил место желающим. Лохматый поборол следующего, но срезался на великане с рыжими бакенбардами. Между ними завязалась драка. Но соревнования продолжились на другой части стола. Крыгх грыз ногти от досады, оказавшись не удел. Не одаренный особыми данными, не имел никаких шансов в суровой борьбе. Прослыть слабаком не хотелось.

— Дергай первым, до того, как сожмут ладонь, — посоветовал я маленькую подлость, как выворачивать мизинец.

— Я твой должник, — просиял вождь, одобрительно хлопнув по плечу.

— Ты идешь или нет? — оторвал от мероприятия неугомонный Уруйт.

Второпях накинул чью-то безразмерную шубу и выбрался наружу через узкий лаз. Голову приходилось пригибать. Зато удобно обороняться. Охотник уверенно вел через другой отнорок, сразу к загонам. Валил мокрый снег и комьями оседал на теплом ворсе. Отметил, что пуговицы сделаны из костей, рукава прошиты дорогим мехом горностая.

На груди примечательная вышивка в виде черной роковой птицы. Орки не лаптем щи хлебают, продвинутые в изготовление одежды.

— Металл кто плавит? — интересовало кузнечное дело.

— Клан Топоров обменивает на женщин и рабов, — неохотно отозвался молодой. — Но у них только медные рудники.

Секрет стали знали только гномы, торговавшие с людьми. Грозное сопение за спиной заставило отвлечься от военной индустрии. Не успел толком развернуться, как на плечи обрушилась огромная туша: помесь кабана и собаки. Встретишься с такой мордой в переулке, примешь за черта. Знаменитый ездовой Хорт отличался от обычного вепря большими лапами и крючьями-когтями, дававшими хорошее сцепление. Мокрое рыло ткнулось в щеку. «Свин» радостно повизгивал.

— Какой славный «малыш»! — потрепал, словно щенка, по холке.

Зверь счастливо закружил, нарезая круги. Еще совсем юный, не утратил задора, в мгновение ока притащил полено. Попытался отобрать, но гаденыш держал крепко, упираясь всеми лапами. В поджаром теле 70 кг весу. Перекатываются под гладкой кожей сухожилия, выступают впалые ребра.

— Какой он тощий, — заметил Уруйт. — Другие толстые, в самый раз к столу.

Кабаны всеядные и способны о себе позаботиться. Им достаются не только объедки со стола, но и роют корни, собирают орехи, щиплют молодую траву. Согласны сожрать рыбью чешую с требухой. Нюх у свиней острее, чем у собак и потому прекрасные сторожа. Боевой хорт может выслеживать добычу, находить грибные поляны, безошибочно проведет к кедровнику или орешнику.

Уруйт приготовил сани, смазывая полозья в говне. Не желая вляпаться, держался позади. Тощий кабан внимательно внюхивался в следы, тряс лобастой головой. Недовольно фыркал, зажимая нос. Климат умеренный, как в средней полосе России. Смешанный лес казался диким первобытным. Нет привычных столбов с проводами, затянувших небо «паутиной». Склизкие кочки пробиваются сквозь рыхлый снег. Кроме привычной ели и сосны встречается липа, благородные красные кедры. Словно строй мачт тянутся рядами лиственницы — большая редкость в наши дни. Природа более разнообразно. Не хватает шумного гула поездов.

Хорт сунулся носом в сугроб, вспугнув выводок куропаток.

На зиму они зарываются в снег и погружаются в сон, дольше сохраняя тепло. Пока слой тонкий хищникам проще добраться. Впрочем, негодник напрасно нацелился. Птицы шумно вспорхнули на деревья. Невольно залюбовался пестрым оперением, с преобладанием светлых тонов.

— Чего вылупился? — обернулся недовольный Уруйт. — Глухарей никогда не видел? Давай к расщелине, пока волки не добрались.

На самом деле это оказался большой овраг. Чернеют проплешины, словно здесь произошел природный катаклизм. Чахлые сосны накренились, растопырив корявые корни. Тянутся унылые кусты. Таятся вырытые норы. Проплешина напоминает затянувшийся рубец. Маячат вдали вершины далеких гор. Пики теряются в тумане, за мутными серыми облаками, словно плотная вата. В рыхлой почве четко отпечатались следы мамонтов. Ноги этих гигантов ничто по сравнению с массивным туловищем. Водились они и в России. На Урале животных истребили охотники. Слоны, как известно, любят соль. Гигантов заманили в ловушку, используя приманку.

Хорт, вырвавшись вперед, фыркнул и дунул обратно. На оскаленной морде проступило виноватое выражение. Маленькие пытливые глазки отводил в сторону. Потерся лобастой головой о колено.

— Большая кошка! — радостно оскалился охотник, приготовив копье к броску. — Ты почему без оружия?

— Дык, с пустыми руками сподручнее отовариваться, — признал виновато. — Почему мы горбатимся, пока остальные штаны протирают?

— Я знал, что согласишься, — довольно протянул орудие. — Иди и порази сердце зверя!

Страха перед хищником не было. Привык, что в зоопарке львы и тигры кажутся безобидными. Большинство кошек вполне дружелюбны. Туристы даже подкармливают в заповедниках и спокойно снимают на камеру. Возле серой огромной туши, напоминавшей холм, лакомился котик, размером с теленка. Передние лапы более мощные по сравнению с задними. Крючья-когти позволяют повиснуть на добыче, чаще молодом бизоне или олене. Клыки выступают вперед, но не настолько сильно, как на картинке. От льва отличается лишь оттенком гривы. Полоски на спине более смазанные, на боках светлые подпалины. Хищник недовольно заурчал, зашипел, но продолжал набивать брюхо.

— Я думал, ты его уложил? — осторожно приблизился товарищ.

Наше соседство раздражало саблезубого тигра и вскоре удалился. С трудом удержал Уруйта, позарившегося на теплую шкуру. Добыть такого зверя считалось за подвиг, как и подарить ожерелье из когтей и клыков одной из орю. Кот очень осторожный и избегает охотников. С тоской обозревал унылое серое небо. Скоро стемнеет и возвращаться сквозь мрачный сумрак не хочется. Усталость ломит ноги. Шуба с чужого плеча давит на плечи, намокнув от снега.

Бравый напарник сноровисто орудовал ножом, стаскивая шкуру, словно чулок. Радовался: хороший мех будет — теплый. Мстительный хорт вцепился в ляжку, где не догрыз тигр. Слой жира там меньше, чем на брюхе. Не всякое копье пробьет широкую прослойку. Молодого зверя легче убить, подрезав сухожилия. Постепенно он ослабевает.

Лениво опирался на копье, не желая вывозиться при разделке. Добыча весит тонны полторы. Терпеливые вороны уже ожидают, приглашая хриплым треском волков. Кабанчик подпрыгивал и грозно фыркал, отгоняя самых наглых. Резко развернулся и понесся в сторону компании орков, взявших питомцев. Между последними завязалась драка. Наш хорт прогнал чужаков, кусая за задние ляжки. Более ловкий и подвижный, норовил вцепиться снизу в мягкое брюхо и пах.

— Похоже, мы опоздали! — раздосадованно признал рослый бородач, одетый в короткий волчий кафтан.

Остальные четверо молодые, с легким пушком на щеках, не воины. Насечки на наших угрюмых рожах говорят о битвах. Оценили, как грозных противников.

— Ладно уж — поделимся, — сообразил Уруйт. — Не волкам же брюхо набивать?

По его кивку бородач облегченно повернул метательное короткое копье острием вниз и всадил в снег. Таким образом охотники показывают мирные намерения. С соседями помнили давнее родство. Любимая забава — похищение невест, когда мужчины уйдут на промысел. Когда смельчаки попадались, им просто били морду. На фоне общей угрозы устраивали совместные рейды против людей. Но не забывали про старые счеты с племенем Каменных молотов.

2.

Уруйт травил байки о очередном походе, как разжились богатой добычей, откровенно сманивал за «зипунами». Конечно, все предложения сводились к тому, что наш вождь более удачлив и дружина подготовлена лучше. Молодые языки высунули от усердия, очищая шкуру деревянными щепками. Один хвастливо закинул толстую ляжку на плечо и замахнулся, словно дубиной. Обрадовались, когда не чинясь, раздал обжаренные ломтики мяса. Хорт крутился рядом, заглядывая каждому в глаза. Требовательно хлопал лапой по коленкам, разевая пасть. Грозно заворчал в темноту, когда подбирались наглые волки.

Мы так натрескались, что слипались глаза. Хорошо живут орки! Сколько в магазине мясо стоит? На бутылку водки не хватит! Благодатный здесь край! Стадами ходят олени, туры, зубры… Рыба в реке не переводится. Много-ли дикари напакостят природе? Нет должного руководства. Саруман Радужный строил заводы, поднимал тяжелую промышленность. Он, как и прочие ученые, не хотел признать, что в войне с природой человечество проиграет. Гадим себе и потомкам...

— Вдохновенная речь, — расчувствовался бородач, когда произносил монолог вслух. — Только мы все-равно ничего не поняли!

Он развел руками. Клацнули зубы и кость с остатками мяса оказалась вырвана прытким волком. Хорт тревожно захрюкал, заметив приближающиеся тени. С десяток прожорливых хищников подбиралось к добыче. Их подбадривали крики прибавившегося воронья. Хитрые бестии двигались со спины. Как только охотники поворачивали головы, отскакивали прочь. По одиночке хищники не представляют опасности. Однако, если цапнут за мягкое место, позора не оберешься.

— Горк, подстрели парочку, — посоветовал бородач.

Сутулый коротышка вскинул лук. Кроме роста, от прочих он отличался неровно обрезанными рыжими волосами. Каменные наконечники стрел состоят из нескольких наборных пластин. Попадая в рану, они крошатся и причиняют боль. Крупное животное такой стрелой не возьмешь, но отогнать назойливых волков сгодится. Подранок заскулил и уполз в темноту. Остальные усвоили урок и отбежали на почтительное расстояние. Они знали, что мы все не унесем и терпеливо ждали.

Короткие тугие луки орков бьют на близкой дистанции: 10 — 30 метров. Хорошее оружие делать так и не научились. Процесс изготовления мастера держали в секрете и ценились во все времена, утратив значение с появлением огнестрельного оружия. Разные породы деревьев использовались для рукояти и сердцевины. Вымачивали их не простой в воде. Рукоять изготавливали из бараньих, турьих рогов, оплетка тетивы — из жил.

Первым караулить вызвался Уруйт, не до конца доверяя соседям. Вдруг во сне «случайно» зарежут и скажут, что так и было. Я же не ощутил особой вражды и понадеялся на «авось». По сюжету главный герой не должен погибнуть в самом начале. Вместо одеяла укрылись вонючей шкурой мамонта. Ночь прошла без происшествий, только обрезанную ляжку волки уперли. Молодые прозевали, вымотанные дальним переходом. Под командованием Уруйта тушу погрузили на сани.

— А почему это везем в твое становище? — возмутился бородач.

— Там ждут орю вот с такими «грушами»! — похабно оскалился гигант. — Они хотят познакомиться со смелыми парнями…

Охотники горделиво приосанились, на глупых рожах расплылось мечтательное выражение. За версту разит крепким потом и запахом немытых тел. Небритые, заросшие волосами, словно бомжи, у обычного человека вызовут отвращение. Надо организовать им баню с девками и пивом.

Гнали пять километров по бездорожью. Стылые кочки хрустели травой. Весь путь занял около часа. Дружно толкали сани, вязнувшие в рыхлом снегу. Любоваться красотами природы некогда. С бородачом впряглись спереди, а остальные подталкивали сзади и придерживали.

— Встречайте Уруг-хаев(богатырей)! — взревел Уруйт, хотя мальчишки-сторожа уже сообщили о приближении охотников.

В дозор обычно ставили подростков, приучая к труду и дисциплине. Если уснул на посту, удар кулаком или дубиной по хребту обеспечен. Орава голов в сорок вывалилась после пьянки. Кто-то мочился у всех на виду. Один блевал. С гоготом толкнули слабака в снег, в собственное дерьмо. Самый лохматый и неряшливый, победивший в «арме», шумно высморкался, вытирая руки о спину товарища. Тот обиделся и врезал лбом в переносицу, но голова лохматого оказалась крепче. Он сгреб противника и повалил. Ушлый вождь воспользовался моментом и пинал дерущихся по ребрам. После возмущенного рева вовремя спрятался. Орки вели себя, как развязанная банда малолеток.

— Ты меня подвел, — Крыгх красовался большим синяком под глазом. — Подлый прием раскусили!

— Зато нашел нам союзников, — ткнул в сторону гостей.

— Род Кривого Зуба, — мгновенно определил вождь.

— Мы и бивни привезли, — похвастался Уруйт.

У больших животных они достигают двух метров и скручиваются в спираль. Из костей делают различные рукояти.

— Кто спер мою шубу? — возмущался дядя Берг, с колоритной седой бородой викинга.

— Сберег ее для вас, — почтительно подбежал и накинул на широкие плечи. — Вдруг сопрут!

— Молодец, — тот не заметил подвоха и порванный рукав.

За широкий пояс ветерана заткнут длинный тесак. В короткой кольчуге внушает уважение. Плечи широки, словно колода. Весом в 160 кг напоминает богатырей Древней Руси. Обветренное лицо избороздили морщины. Наблюдает, как девушки-невольницы под руководством хозяйки с трудом развернули застывшую шкуру и начали зачищать. Обрывки подбирали трусливые лисы. Их держали вместо кошек. Не сразу узнал в забитой робкой Надин прежнюю красавицу. Голова укрыта старой шалью. Вместо нового нарядного полушубка рваный потрепанный. Тоненькие пальчики посинели от холода. Румяное лицо осунулось. Мешковатая юбка испачкана в навозе. Просвечивает сквозь дыру белая коленка.

— Тебя обижают? — угрюмо навис над девушкой.

Остальные предусмотрительно отодвинулись от мясника-орка.

— Отвези меня домой, к маме, — жалобно попросила Надин.

Синяки на лице приобрели желтый оттенок. Невольниц запирали в убогую комнатушку, где царил полумрак. Спали прямо на полу. В дневное время перебирали шерсть, пряли, ходили за скотом. Мужчин было меньше. Крестьяне работали в поле, лепили горшки из глины, занимались резьбой, рыли и обновляли землянки. Орки считали строительство грязной работой.

— Куда? — тупо почесал сальные волосы.

— Герцогство Затр, город Твит.

— Чего «мясо» возмущается? — угрожающе зарычал Уруйт, больше на публику, привлекая внимания орю. — Всыпать палок, чтобы не отлынивала!

— Не хочу портить товар, — изобразил скупого и прижимистого негодяя.

— Да уж, ты можешь, — со смаком вспомнил прежнего садиста молодой. — Девчонку точно выкупят?

— Да, — воспользовался предложенной лазейкой.

Племя привыкло выживать в тяжелых условиях. В голодные годы стада уходили далеко в степи. В некоторых родах закрепился обычай поедать пленников. Во время военных действий это позволяет экономить провиант и быстрее передвигаться. Позади орды остаются лишь выжженные деревни и черные пятна. Но лишь харизматичный лидер может сплотить и повести за собой, а так — чаще ссорились. Правители людей вовремя присылали подарки, натравливая дикарей друг на друга.

— Против меня сговорились? — влез подозрительный Крыгх. — Забудьте о мелком выкупе. Если хочешь, я за девчонку сам заплачу!

3.

Вождю нужен воин для поединка. Бист должен вновь показать первобытную ярость и неукротимый нрав. Как-то не хотелось подставлять свою голову под дубины местных чемпионов. В награду, кроме почетного пояса, оружия и браслетов, сулил наложницу и двух крепких рабов.

— На хрена они мне? — попытался отказаться.

— Ты раньше любил истязать пленников, — подозрительно нахмурился Крыгх. — Даже у меня душа в пятки уходила от их воплей.

Несмотря на помятый вид и синяк под глазом, вождь обладал пытливым умом и наблюдательностью, умело плел интриги. В прошлом свирепая машина для убийства — Бист был тупым безжалостным помощником. Конечно, успел изучить все повадки и примитивные желания. Предшественник не заступался за рабов. Не дружил мрачный гигант и со своими. Часто впадал в ярость, обижаясь на подначки товарищей. Мог зарезать и выпотрошить любого, попавшегося под горячую руку. Однако, в бою лез в самое пекло, что вызывало уважение.

— Не, против Тарана не выстоит, — угрюмо заметил дядя Берг, расчесывая гребнем густую бороду. — Я уже стар, а остальные, как беременные бабы…

Дальше ветеран выдал весьма нелестную характеристику. Орки привыкли нападать из засады, подавлять внезапным натиском. Строй никто не соблюдал. Каждый норовил первым ворваться в дом и схватить добычу. Против гарнизона форта или защищенного замка такая тактика не подходит. От рыцарской конницы орки и вовсе драпают. В последний раз спалили крепость благодаря численному преимуществу и кругу шаманов. Последние умудрились поджечь кровлю.

— У самых жадных рыла обгорели, — вспоминал финал бородач.

— Сколько у меня дней на подготовку и каковы правила? — надеялся на местные соревнования по мордобою.

— Вроде, не долго у людей прожил, а родные обычаи позабыл, — упрекнул дядя Берг. — Бой на дубинах, пока противник может стоять на ногах.

Каждый выбирал оружие себе по руке. Место для маневра отмерли факелами. Отступить считалось позором. Землю или снег утаптывали. Не редко ломали кости. Такой травматичный спорт вызывал у меня неодобрение. Синяки на теле пустяки, когда тело представляет хороший мышечный каркас, но бедную голову не накачаешь!

— А шест можно? — вспомнил увлечение Ушу.

Длинная палка позволит держать противников на расстоянии. Использовал тычки и коварные удары по ногам. Такая техника больше подходит для маленьких и гибких. В могучем теле орка чувствовал скованность, не хватало прежней пластичности. Обычно выманивал противников, пятясь назад, а потом пробивал навстречу или нырял в ноги и вязал в партере. Коронной была двоечка: прямой в живот и тут же — в голову. Соперники знали, но ничего поделать не могли. Рефлексы заставляли закрывать печень и открывать подбородок.

— Не знаю, что ты задумал? — ветеран недоверчиво хмурил густые, как у Брежнева брови.

— Уруйт, устроим показательный бой? — предложил напарнику.

— Нет-нет, — тот сразу пошел на попятную. — Вон — Крамук и Энто мастера дубинками махать.

Вождь довольно потер руки и вскоре вернулся с широкоплечим медведистым детиной — тем самым лохматым, сумевшим одержать ряд побед в борьбе на руках. Перебитый нос, царапина на щеке, хищные зеленые глаза — все выдает любителя подраться. На плечо закинута сучковатая длинная дубина.

— Зачем взял рукоятку от метлы, собрался двор подметать? — Крамук нагло расхохотался.

Остальные поддержали незатейливую шутку похожими предложениями. Словно дети в цирке, предвкушали зрелище. Противник старше и опытнее. Всклокоченные волосы напоминают львиную гриву. Руки бугрятся мышцами. Жилетка на широкой груди расходится.

— Покажи ему, Бист! — подначивал Крыгх.

Я не ожидал стремительности от неуклюжего с виду здоровяка. Тонкая палка переломилась от встречи с битой. Здоровяк размахивал последней, как лопасти вентилятора. Сильным ударом выбил плечо. Презрительно сплюнул, припомнив прошлые обиды:

— Совсем разучился сражаться, твое место рядом с женщинами…

Крыгх ясно обозначил честолюбивые замыслы. Претендовал на роль походного кагана, а не просто вождя отдельного рода. Орки не были дураками и прекрасно понимали: анархия ни к чему хорошему не приведет. Выбирали сильнейших бойцов и ставили друг против друга. Ценились не столько одиночные схватки, сколько стенка на стенку. Чей отряд более сплочен и лучше подготовлен, тот и займет первое место. Выучка определяет личные командирские качества вождя. Последнему даже не обязательно самому участвовать в состязаниях.

Душу жгла горечь поражения. Обидно, когда проигрываешь жирному неуклюжему дикарю. Крамук походил на располневшего штангиста-тяжеловеса, вышедшего на пенсию. Такие еще могут тряхнуть стариной и выжать двести килограмм. Вот мне и досталось по полной программе. Плечо немилосердно ныло. Но гораздо обиднее насмешки. Ведь уже поверил в собственную крутость и превосходство.

С людьми было справиться гораздо проще. Здесь помогала праведная злость. Обратил внимание на средний рост взрослого человека — всего 165 см. Получается, в кирасиры, действительно, отбирали самых здоровяков, достигающих макушкой мне до плеча. Хотя принц Артур внушал доверие и достаточно прост, шаман прав — людям нельзя доверять. В большой политике всегда много грязи.

Крыгх приуныл, ковыряясь носком сапога в рыхлом снегу. Его община самая маленькая, в сравнении с другими. Если соберет всех мужчин, наберется сотня. Воинов из них всего половина. Конечно, недоросли не уступают в силе людям, но кто-то же должен остаться на хозяйстве. Парни не обучены, а хорошего оружия на всех не хватает.

— Эти медные наконечники откуда? — заинтересовался я, заметив знакомый блеск.

— У горного клана сменяли, — признался Уруйт и тут же насторожился.

Глаза с желтоватой радужной оболочкой подозрительно сощурились. Незнание простых законов не освобождает от ответственности. Чужого выдавало с головой. Лучше уж держать язык за зубами. Пришлось признаться, как Леонову: тут помню, там не помню. Только упал не с полки в поезде, а «поезд» — рыцарь в полном облачении потоптался по голове. Пока объяснение прокатило, ведь орки еще не научились играть в шпионов.

Вождь разочарованно сплюнул и панибратски хлопал победителя по сутулой спине. Рядом со здоровяком наш предводитель казался маленьким, ведь Крамук весил добрых полтора центнера. Однако, это не мешало хитрецу заливать лесть в уши. Лишь благодаря ораторским способностям, показному куражу и лихости, коротышка, по местным меркам, стал вождем.

На ярмарку собирались каждый год, используя стоянку клана Озерных. Действие происходило в середине зимы, относительно теплой по сравнению с Уралом и Сибирью. Морозы градусов в пятнадцать покрывали воду застывшей корочкой. Таким образом получалось просторное открытое место. Спокойно ставь походные шатры или более основательные чумы. Прорубали лунки и здесь же ловили рыбу. Кроме натурального обмена главы родов обсуждали строго поделенные охотничьи угодья. Случались столкновения, нередко заканчивающиеся кровопролитием. Еще нападали на торговцев, подстерегая на подступах. Уйти обратно уже проще, заручившись поддержкой соседей.

Кожаные жилеты, полученные в дар от герцога, понравились воинам. Когда стаскивали на склад, прошел следом. Оружие из доброго железа оказалось только у ветеранов. Они с ним не расставались. В общих закромах находились пучки коротких метательных копий, гладкие камни для пращи, стрелы, наборные рукояти тугих луков, дубины разных мастей и деревянные ростовые щиты. Последние использовали для взятия крепости. Обратил внимание на вкладышевые наконечники, когда наборные пластины из колотых камней. Обломки обычно остаются в ране несчастного животного, но против доспехов такие изделия бесполезны.

— А где длинные копья? — дернул седого дядьку Берга за плечо.

— А на кой они? — обернулся ветеран.

— А тяжелую кавалерию остановить? — напирал я. — Если столкнемся в открытом поле?

— Дык, рогатины все одно поломаются, — прикинул Берг.

— Надо брать метров семь и вдвое толще, прокалить наконечники, — уцепился за знакомую тему, — Первый ряд упирается в землю, второй — подпирает. Лошадь не дура — на ряд кольев не попрет.

— Какие еще хитрости перенял у людишек? — заинтересовался воевода.

Тупо чесал репу, пытаясь вспомнить из знакомых фильмов осадные действия. Все механизмы, предложенные во «Властелине колец», достаточно сложные для местного производства. Даже простой таран, подвешенный на цепочке, не изготовить. Железа попросту нет. Сколотить осадную башню? Но ведь эта громада имеет определенный центр тяжести!

— Че ты его спрашиваешь? — небрежно отмахнулся Крыгх. — Бист даже пальцы на руках сосчитать не может!

— Да, уж всяко лучше тебя считаю, — повелся на подначку.

— Да, ну? Сколько у нас копий, если здесь только половина?

— Сто тридцать, — легко умножил на два.

— К шаману его, — ткнул грязным пальцем вождь. — Здесь что-то не так!

— Я тоже заметил, что Бист сильно изменился, — не вовремя встрял Уруйт. — Зачем возиться с человеческой самкой?

Проклятье! Меня специально спровоцировали. Затеяли проверку, чтобы вывести на чистую воду. Добродушный парень из 21 века значительно отличался от угрюмого немногословного дикаря. Бист не умел ладить с остальными и Крыгх использовал это, натравливая на соперников. Гигант не слыл умом и сообразительностью, не говоря о арифметических действиях. Разумеется, наблюдательные орки сразу обратили внимание на правильную речь, изменившуюся манеру поведения. Даже питался более аккуратно, не лапая кокетливых орю за ляжки. А новое состязание — борьба на руках?

Попытался изобразить непонимание под подозрительными взглядами. Сутулый дедушка — тот самый зловредный шаман, оттянул веко, склоняясь над желтоватой роговицей. Сломанный некогда, нос старикана уткнулся в щеку. Сопел, принюхиваясь, словно собака. Болтаются на морщинистой шее янтарные бусы. Материал по цвету и обработке напоминает твердый пластик. А вот связка клыков вполне обычная, подходящая мрачноватому образу. Длинные седые волосы слиплись на голове, напоминая грязный веник.

— Ну, что? — сунулся нетерпеливый Крыгх.

4.

Его авторитет успел изрядно пошатнуться. Ветераны поддерживали дядьку Берга. Последний напоминал эпического великана — викинга, сошедшего с картин древней саги. Охотники старожилы держались рыжего гиганта — Энто. Он щеголял густыми бакенбардами и являлся победителем по арму. Неудивительно, при весе в два центнера, спокойно нес убитого оленя на могучих плечах. А вот драчливую молодежь, в частности собственных сыновей, возглавлял Крамук. Этот молотобоец часто шел на прямой конфликт и успел многих обидеть. Сейчас он дышал в затылок, положив тяжелую лапу на плечо. С другой стороны страховал дядя Берг. Тяжелое сопение щекотало волосы на затылке.

Мерзкий старикан задумал какую-то пакость. Свернув в лист пригоршню едкого порошка — смесь табачных трав, начал окуривать дымом. Нос свербило от вони, а в горле першило. Невольно разразился кашлем, заставив надзирателей навалиться еще больше. Давно упустил момент, когда легче вырваться. Куда бежать в зимнем лесу? Тут же пустят стрелу в спину. Глаза слезились от едкого дыма. Остальные наблюдатели предусмотрительно отодвинулись в дальний угол просторной землянки.

Хитрый шаман использовал тряпичную повязку, которая значительно уменьшила проникновение вредного вещества внутрь. С детства не переношу запах фабричного табака. Даже самосад не такой вонючий, без всяких химических добавок. А в теле появилась коварная слабость. Панические мысли в голове неожиданно испарились, оставив звенящую пустоту. Мышцы расслабились и обмякли, словно долго лежал в ванне. Было так хорошо и не хотелось ничего делать.

— Выпей с нами, — под нос сунули деревянную плошку с скисшейся брагой.

— Я — спортсмен, с обеда не пью! — небрежно оттолкнул подношение и не рассчитал, обрызгав дедушку.

— Обидеть хочешь? — шаман отвесил легкую пощечину.

Я даже не пытался защититься. Какая-то тяжесть сковала все мышцы. Нависавшая бородатая рожа показалась такой противной. В каморке клубился удушливый едкий табачный запах, словно попал в заводскую «слесарку». Не продохнуть! На столе неизменная палитра: пластиковая бутылка с разведенным спиртом, стеклянная банка с чаем, пепельница, доверху заполненная окурками. Звонко щелкают пластинки домино и режет уши мат. Вот такая — моя Родина. Хотя давно ушел с завода, «хорошие» впечатления остались на всю жизнь. Но как попал через проходную? Пропуск ведь давно сдал! Вслух задал вопрос, обращаясь к собутыльникам.

— Не, у меня столько здоровья нет — спирт глушить! Мужики, я по сравнению с вами, как первоклашка рядом с чемпионами мира!

— Ну, уже сдал мастера спорта? — допрашивал самый настырный. — Сколько турниров провел?

— Дальше области не ездил, да и то по любителям второе место взял, — неохотно признал, что есть ребята гораздо лучше.

С горечью сравнивал себя с рослыми поджарыми спортсменами. Вот у них хорошая генетика! Не то, что у такого коротышки. Мышцы и силовые показатели не росли, ни в какую! На турника и брусьях мог показать хороший результат, но поднятие тяжестей давалось с трудом. А ведь всегда больше хочется того, чем не обладаешь. «Сотку» на десять раз, разумеется делал, но это просто смешно по сравнению с настоящими силачами.

— Это — не Бист, — сделал вывод шаман. — В тело вселилась чужая душа.

— Ну, и что? — тупо прохрипел дядя Берг.

Старый ветеран недовольно вытирал выступившие слезы. Недовольно скривился. Вся эта суета порядком раздражала. Часть воинов недоуменно пожимала плечами. Я обрадованно вскинул голову. В сердце теплилась надежда, что все обойдется, не тронут «своего».

— Душа человека? — уточнил вождь, поняв самую суть.

— Судя по его словам, принимал участия в турнирах железнобоких, — заметил шаман. — Это рыцарь…

— Проломить башку! — грубо прервал Крамук.

Здоровяк оскалил кровожадную пасть. Желтые зрачки превратились в хищные щелочки, как у китайцев. Последние — добрый народ. Им дай винтовку — один глаз уже прищурен! Злыдень сорвал короткую увесистую дубинку с пояса. Берцовая кость крупного травоядного почернела от времени. В лапе дикаря сей бытовой предмет вполне актуален.

— Бист — хороший воин и пригодится роду, — ветеран не верил во всякие предрассудки.

Для таких людей, простите — орков важнее дела, чем красивые слова. Боец вернулся с добычей и умножил вклад в общее дело. За что его наказывать? Крамук не желал встревать в прямой конфликт с уважаемым дядькой и попытался убедить остальных.

— В Биста вселился чужой, — яростно взлохматил грязные сальные волосы. — Он приведет сюда отряд железнобоких. Разве можно верить предателю?

Здоровяк ярился, бешено вращая большими глазами. Разбрызгивал пену изо рта. Слюна попала Бергу на лицо. Молча утерся. Своей уверенностью выгодно подавлял бесновавшегося дикаря. В воздухе пахло грозой. Хитрый вождь не вмешивался, выжидая чья сторона победит. Конечно, половина мужчин давно разбрелась по норам. Кто-то на охоте, другие — отъедаются и отсыпаются, тискают орю. Крыгх и шаман больше наблюдали за реакцией окружающих.

— Чего препираетесь, как сварливые бабы? — подлил вождь масла в огонь. — Сразитесь друг с другом, пусть предки укажут правого.

— Да, славится мудрость нашего предводителя! — вторил шаман, натягивая на лапу массивный медный браслет.

Точно, спелись два плута! Хотя разум одурманен, ясно: Крыгх хочет избавиться от соперников. Какая разница, кто из них победит? Главное — обставить все так, что на поединок повлияло справедливое решение. Потому плут побежал зазывать народ на захватывающее зрелище. Воины из одного рода не собирались убивать друг друга и использовали крепкие увесистые дубины вкупе со щитами. Однако, у дядьки Берга защита и вооружение оказались более качественными. Под теплым полушубком виднелись звенья кольчуги. Ростом с меня, ветеран на пол головы возвышался над противником. Щит обит полосками меди, чтобы бросать солнечные зайчики в лицо, что отвлекает и дает преимущество. Конечно, тяжелой дубиной можно покалечить и убить. Кости орков гораздо прочнее человеческих. К тому же воины одеты тепло. Оба достаточно опытны, чтобы не подставляться.

Вождь громким голосом вещал о важности и торжественности момента. Бойцов уже подначивали. Скулили и завывали в предвкушении подростки. Самки обсуждали стати соперников, кто кого прижал… Воровато огляделся. Никому до меня нет дела. Если убегу, никто не заметит. Вот только куда? Стыдно бросить на произвол судьбы Надин. До сих пор обидно, что красотка отдалась какому-то кирасиру. Чем я хуже? Защищал, оберегал и ради чего? Даже не обратил внимание, когда одна из пышек орю игриво хлопнула по заднице, обозначив явный интерес. Рыжие волосы заплетены в тугие косички. По сравнению со мной миниатюрная. Ростом по плечо и весом всего под центнер.

— Привет! Чего не заходишь? — ущипнула довольно чувствительно.

Бывшая подружка Биста? Лицо более светлое, по сравнению с остальными. Хотя, у охотников принято натираться соком травы, чтобы зверь не учуял. Кроме запаха выделяется какой-то пигмент, меняя со временем цвет кожи. Пришлось сделать вид, что всецело увлечен сражением, а не прелестями «крошки». Может, здесь так принято оказывать знаки внимания? Девчонки приглашают парней, а не наоборот.

Первым обрушил дубину дядя Берг. Седая борода колыхнулась в такт шагам. Он целил по коленке. Корпус закрыт щитом, а до головы не так-то просто дотянуться. Крамук качнул «маятник», грамотно уклонился и тут же последовала серия. Барабанил по щиту ветерана, словно из автомата. Сбил наплечник и заставил Берга отступить. Если не крепость щита, здоровяк бы сделал отбивную. Он обладал невероятной просто чудовищной силой. Заклепки не помогла и вскоре разбил прочное дерево.

Берг шатался. Капает кровь из рассеченной брови. Полы шубы разъехались. Костяные пуговицы отлетели. Очумело вертел головой, потрясенный натиском. Противнику оставалось всего ничего, но «бензин» закончился. Крамук остановился, высунув язык от усердия. Устало смахнул капли соленого пота. Тучные бока тяжело вздымаются. Хриплое дыхание вырывается из могучей груди. Руку со щитом опустил вниз. Наклонился вперед, стараясь лучше восстановится.

Этим моментом воспользовался внимательный ветеран. Стремительно пнул в край щита, выламывая запястье. Дубину обрушил сбоку, в висок. На конце палки, окованной медными кольцами, крепятся клыки, придавая устрашающий более колоритный вид. Один из них впился, словно клюв хищной птицы. Задира, лидирующий вначале поединка, пошатнулся и обрушился всем весом на землю. Течет кровь из проломленной головы. Опыт победил молодость.

Кровожадный вождь тут же подскочил к поверженному. Сверкнул в жилистой лапе серповидный клинок. Сноровисто полоснул по еще горячему горлу. Подставил чашу под тугую красную струю. Массивная медная посудина быстро наполнилась. Все слышали громкий хруст проломленного черепа и действие носило ритуальный характер. Бережно передал чашу шаману.

— Свершилось! — старик поднял над головой. — Предки указали свою волю. Бист, иди сюда!

5.

Шлепками по спине, воины заставили вступить в круг, образованный зрителями. Местных собралось сотни полторы. Понуро опустил голову. Столь пристальное внимание раздражало. Особенно, самодовольная рожа Крыгха, перемазанная кровью. Неужели, спланировал все заранее? Теперь пожинал плоды победы, избавившись от самого нахального претендента. Берг уже не молод, не рвется столь рьяно царствовать, еще пригодиться в роли советника.

— Пей, — шаман требовательно протянул жертвенную кровь. — докажи, что один из нас.

Его колючие глаза пристально впились в мое недовольное лицо. Хотя орки не были откровенными каннибалами, некоторые обряды сопровождались поеданием горячей печени врага. Древний ритуал распития крови символизировал, что часть доблестной души воина передается соплеменникам. Погибшему среди своих воздают должное за прошлые заслуги. Бросить воронью на съедение — значит обидеть. Положив мозолистую ладонь на плечо, дед Казыл внятно объяснил суть действий человеку.

— У тебя есть выбор: остаться с нами или уйти.

— Сперва я обещал отвести девчонку домой, — вспомнил просьбу Надин.

Не ожидал, что придется отдать в загон для рабов. Пленных, особенно женщин, по кодексу воинов убивать не принято. Оркам нравилась пряжа и одежда, изготовленная пленницами. Иногда договаривались о выкупе, если вождь достаточно разумен. Охотники презирали грязный тяжелый труд, как чистка хлева и загона, земледелие, строительство бараков…

— Зачем тебе эта бледная поганка? — удивился дедушка Казыл. — Любая орю охотно ляжет с воином.

— Я дал слово!

У очага суетилась пожилая орчанка с необъятным задом. Юбка состояла из сшитых обрезков шкуры. Особенно модно использовать хвосты лисиц. Рубашка до пят из простого волокна, возможно, крапивы или льна. Поверх нее накинута безрукавка мехом наружу. В маленькой хижине шамана слишком жарко. Новый очаг сложен недавно. Кирпичи, обмазанные глиной, местами потрескались. Старикан предпочитал жить отдельно от большой семьи.

С удовольствием вдохнул свежий морозный воздух. Вьется дымок над, припорошенными снегом, крышами. Фундамент создан из прессованной земли. Крыша держится на жердях. Сруб просто врыт на метр — полтора. Дерево в земле начинает гнить. Когда заходишь внутрь, на пару ступеней спускаешься вниз. Приходится пригибать голову. Потолок низкий, чуть больше двух метров. Живут семьями по десять и больше рыл. Но есть общий дом для гостей или дружины, когда вместе собираются для пира. В нем задерживаются одиночки, которые ни с кем не уживаются или закоренелые холостяки.

Рабы строили такие же землянки, но размером поменьше, ведь средний рост человека значительно ниже. Ели одну и ту же пищу, не было различия между барским столом и холопским. Никто женщин не обижал, особенно рукодельниц, но нерадивые лентяи долго не жили. С виноватыми не церемонились и могли выпотрошить, как рыбу, на виду у всех. А так никаких унижений или притеснений.

— Где Надин? — рыкнул, останавливая холопку с хворостом.

— Вестимо — где. У нашего старшего, — сварливо ответила незнакомка. — Повезло дуре! Поест послаще, да на теплых шкурах поваляется.

Мне не понравилось, опухшее от долгих возлияний, лицо. Глаза бабы наглые и хитрые. На веках мешки. Цвет лица нездоровый, за версту разит крепкой сивухой. Короткая прическа придает еще более дерзкий вид. Ничуть не боится грозного орка.

— Где она? — стиснул дуру за горло.

Было в ней что-то подлое. Именно такие «мамаши» спиваются, относятся к собственным детям, как к средству для получения денег от государства. С маленькими обращаются хуже, чем со скотиной. Себя одевают хорошо и говорят красивые правильные слова о том, как тяжело ухаживать за чадом, сколько сил и здоровья теряют… Лучше уж сразу отдать ребенка в приют. Лживые твари! Припомнив все, сунул кулаком в рыло, разбив хрупкий нос.

— Показывай, пока все кишки не выпустил!

Скуля, завывая от боли и страха, сперва поползла на четвереньках. Рывком вздернул за шиворот и пинком придал ускорения. Мальчишки — наблюдатели одобрительно свистели. Домик — барак, где жил местный прораб отличался от прочих более широкими окнами, затянутыми пленкой из бычьего пузыря. Дверь сколочена из жердей, а не просто занавеска из шкур, как принято у орков. Ставни украшены резными завитушками. Сруб плотно врос в землю. Покрытый снегом, напоминает искусственный холм. Маскироваться на местности умели и беглые крестьяне, не желавшие платить знати. Леса здесь богатые. Дичи много. Например, в Америке два века назад по прерии бродили целые табуны бизонов, а рыба в реке не переводилась, пока не пришла цивилизация. За короткий промежуток времени быт изменился настолько, что предки в гробу перевернулись.

Прикоснулся рукой к грубо тесаным бревнам. Колоды плотно подогнаны друг к другу и проконопачены мхом, замазаны глиной. Скорее всего, клен. Неровные наплывы ощущает даже грубая кожа. Никак не могу привыкнуть к длинным толстым пальцам, словно сосиски. Нетерпеливо саданул кулаком по створке, привлекая внимание.

— Чего еще? — в окно высунулось недовольное лицо мужика.

В бороде запутались крошки. Блестят от жира губы. Заплывшие глазки выдают завзятого пьяницу. По выражению красной рожи догадался, что сперва хотел обложить матом, но благоразумно сдержался. А вы думали рабы в колодках сидят или ютятся в хлеву? Питались и одевались людишки не хуже, чем у себя в деревне. Лишь что-либо скопить или продать уже не получится.

— Нужна девушка — Надин, — обронил хмуро.

— Дык, это… — борода исчезла на короткий промежуток. — Нет ее тута… В женском бараке.

Озадаченно почесал «репу», отворачиваясь. Где теперь искать? В принципе, может находиться где угодно. Например, убирать навоз или доить коров в дальнем загоне. Сперва не обратил внимание на приглушенный вскрик и шум. Приблизился к окну и прислушался. Звонкая пощечина раздалась, словно выстрел. Что-то здесь нечисто! Этот урод решил меня обмануть?

— Сташко, где он? — мягкий тенор принадлежал молодому.

— Кто? — тупо переспросил знакомый пропитый голос.

— Тот здоровяк…

— Орк?

— Ну, не я же! — не выдержал первый и нетерпеливо высунулся чуть-ли не по пояс.

Любопытство сгубило. Вытащил за шиворот маленького шатена с голубыми глазами. Кожа чуть бледновата, но тем ярче здоровый румянец на щеках. Рот большой, но правильной формы нос придает приятные черты. Внешне похож на Фродо из «Властелина колец». Такие парни обычно долго остаются моложавыми.

— Отпустите, дяденька, — беспомощно дрыгал в воздухе ногами, затравленный взгляд метался в поисках спасения.

— Сперва девчонку верните! — рыкнул требовательно.

— Конечно, — заторопился коротышка, — Трифон, Сташко, отпустите ее! Господин, — продолжал оправдываться. — Мы не хотели ничего плохого…

Нес какой-то бред по поводу, что Надин обижают нерадивые работники, а он вступился, накормил и обогрел. Паренек честно моргал голубыми ясными глазами. Дверь скрипнула. Красотка выскочила, словно ошпаренная. Выбиваются густые спутанные пряди волос из под грубого шерстяного платка. Старенький полушубок накинут на плечи и толком не застегнут. Баранья шкура изрядно полиняла. Мокрые дорожки пролегли по щекам. Поспешно одернула подол. Опять?

— Я успел вовремя?

— Ты же обещал отвести домой, — горько укорила, прижимаясь головкой к могучей груди.

Одной лапой обхватил за талию, чувствуя мягкую податливую плоть. От сладкого запаха женщины начал сходить с ума. По телу побежали мурашки от приятной близости. Хотелось жадно целовать в спелые вишневые губы. Вместо этого нежно погладил темно русые волосы.

— Зачем ты тогда отпустил меня? — красотка слегка отстранилась, пытаясь обхватить тоненькими пальчиками грубую ладонь гиганта. — Тебе стоило лишь пожелать…

Она не договорила, эффектным жестом поправляя съехавший платок. Большие упругие полушария выгодно выставила вперед, прогнувшись в талии. Щеки алеют лукавым румянцем, а васильковые глаза говорят без слов. Завлекая провела розовым языком по губам, словно поддразнивая. Даже старенький полушубок не скрывал прелестей, пышущего здоровьем, естества. Жадно привлек к себе, рука скользнула за подол, поглаживая горячее бедро.

— Сперва выполни обещание, а потом делай что пожелаешь, — рывком отстранилась, с усилием вырывая мятый край длинной юбки.

— Блин, ну почему попал в жанр фентези, а не эротики? — с трудом сдерживал вспыхнувшую страсть.

— О чем ты говоришь? — нежный мелодичный голос Надин приятной музыкой раздался в душе.

— Куда нам идти и сколько времени займет путешествие?

6.

Городок Твит находился на западе, ближе к стоянке Озерных кланов. Придется делать крюк и дышать свежим воздухом. Выяснил у Уруйта, что дорога займет недели полторы перехода. По бездорожью получается около трех сотен километров. Молодой лениво развалился на лавке, вытянув длинные ноги. Его рост составлял два метра пятнадцать сантиметров. Сняв волчью накидку, уже не выглядел таким широким. Костяк не сформировался до конца. Не успел набрать лишний вес и обзавестись солидной растительностью на подбородке, как дядька Берг.

— Ты со мной? — спросил с надеждой.

— Конечно, брат, — кивнул с готовностью Уруйт.

Наверное, по молодости лет имел тягу к приключениям. Великана выдавал азартный блеск и предвкушающий оскал. Столкнешься с таким в темном переулке, вроде Николая Валуева, сам все отдашь. Однажды Коля перепутал военкомат с банкоматом, но деньги все равно забрал. Кроме Уруйта не успел ни с кем подружиться. Впрочем, лучше никого нет!

— Зачем брать с собой эту глупую самку? — возмутился товарищ. — Без обузы обойдемся, разведаем путь к ближайшему «мясу».

На самом деле напасть на поселения людей можно гораздо ближе, но след приведет в родные угодья. Какой-нибудь обозленный граф приведет целое войско, пустив по следу егерей. Да, один на один орк гораздо сильнее человека, но нет сплоченности, грамотного строя, тем более — тяжелой кавалерии. Вооружение и численность не на нашей стороне. Я заметил, что детей у орчанок не много. Оказывается, плод вынашивается дольше и зачатие происходят реже. Конечно, рождаемость превышает смертность, ведь на одну семейную пару приходится по два-три детеныша. Но это не много, если сравнить с людьми, у которых по 7-10 голодных ртов.

Какой-то однообразный сюжет получается. Вместо легендарного «мочилова» и сражения с Темным властелином — обычная прогулка по лесу. Кружатся в воздухе невесомые хлопья. Легкий морозец градусов двенадцать бодрит. Где ему тягаться с настоящими холодами Сибири или Дальнего севера. Живописная природа радует глаз. Величественные красные кедры широко раскинули ветви. Они любят простор. Приятный запах хвои и смолы успокаивает нервы. Веточки укрыты белоснежным узором, словно постарались работники декораций. Местами выступают тугие корни. Нахохлились пучки сухой травы. Наст не по колено, а всего лишь по щиколотку. Конечно, в овраге глубже. Раздается бодрое перестукивание дятлов, трескотня сорок и воронье карканье. Снуют неугомонные белки. Мелькнул черный горностай, а может, куница? Для натуралиста здесь раздолье, впрочем, как и для матерого браконьера. Где есть мелкие грызуны, там всегда водятся хищники. Волки и лисы частые гости в этой роще. Но они не настолько глупы, чтобы показываться людям. Правда, человек среди нас один — красивая девушка. Чистое смазливое личико раскраснелось на морозе. Щеки пылают, словно маков цвет. Пухлые манящие губы обижено поджала. Мужчины выбрали слишком быстрый темп. Лишь опытная биатлонист выдержит переход в десятки километров. Где поспеть за рослыми гигантами! Кстати, нарядный полушубок, подаренный принцем, ей вернул, пригрозив воровке суровыми карами. Ею оказалась та самая пропитая дурочка. Иначе ее и не назовешь. Вместо того, чтобы следить за собой и выйти замуж за работягу, чтобы потом не напрягаться по жизни, на старости лет осталась одна.

Мы отмахали приличное расстояние, но могли больше. Уруйт неодобрительно косился на обузу, но со старшим не спорил. Еще обнаружили чью-то стоянку, со следами свежего костра. Тонкий слой снега слегка присыпал угли. Даже такой «следопыт», как я понял, что прошел день от силы. Трава примята и ощипана для розжига. Кедры закончились. Настал черед грабов и елей. На опушке ютились низкорослые клены. Граб — из средней полосы, хотя здесь достаточно тепло.

Напарник ворчал. Чужаки, явно, насторожили. Земли эти были свободными. Иногда забредали орки с Озер. Не все они относились дружелюбно. Из оружия взял меч и тесак. Броню с удовольствием бы оставил, ведь лень тащить на плечах тридцать лишних килограмм, но побоялся ушлого вождя. Хватало котомки с провизией. В дорогу взяли копченой рыбы, сухого зерна и больше жареного мяса того самого мамонта. Не поленились и притащили остатки туши бедного детеныша весом в тонну-полторы. Взрослая особь, особенно самцы, могут набрать все пять тонн.

Водятся здесь и шерстистые носороги. У нас, на Урале, последние вымерли относительно недавно, около 500 лет. Археологи находят сохранившиеся кости, рога и копыта. Правда, возраст артефактов значительно завышают, чтобы показать важность открытия и заработать больший авторитет. Особенно смешно, когда предъявляют замороженные туши с сохранившимся мясом. Заявляют, что останкам пять-десять тысяч лет. Это просто нелепо! Белковое волокно не сохранится столь долго, попросту растает. Или взять деревянного идола, которому присвоили восемь тысяч лет. Якобы он все это время пролежал в земле. Вранье! Древесина гниет, тем более не мореный дуб или лиственница. Местные шаманы старожилы — старики вспомнили: идол закопали, когда пришла царская власть. То есть прошло 300-400 лет.

— Пойду дальше по следу, — Уруйт легко подхватил метательное копье.

Кроме прочего взял тугой лук, намереваясь поохотиться. На плечах все та же безразмерная волчья накидка. Насчитал четырех бедных зверюшек. Раритетный плащ доходил великану до колен. Скреплен обычными примитивными завязками. Под ним самый настоящий свитер. Он почти такой же, как в двадцатом веке, только еще мягче и теплее, без синтетики. Ноги обуты в стоптанные безразмерные онучи. Надин вздохнула с облегчением, когда неприветливый громила удалился. Пожаловалась:

— Вы меня совсем загнали! Ноги гудят.

Девушка устало вытянула стройные икры, сев на бревно. Кто-то заботливый отрубил ветви. Не составило труда принести еще хвороста и сложить треугольник. Под низ положил пучки травы. Редкие снежинки кружились в воздухе и неохотно оседали на землю. Небо затянуто белесой мутноватой дымкой. Вдалеке вьется воронье. С досадой щелкал кресалом, пытаясь сыпануть побольше искр. Ничего не получалось из-за неуклюжих пальцев. Мозолистые и заскорузлые легко сомнут подкову, но не годятся выполнять более тонкую работу.

— Блин, давай ты, — подал Надин огненные камни.

— Да, с такими когтями тебе только медведей драть, — вяло пошутила девушка.

Могучее сердце радостно забилось, когда красотка оттаяла. Изящно изогнулась, показывая упругую попку. Такая родит много детей — отметил здоровый мужской организм. Никто не западает на тощих вешалок, с торчащими ребрами. Наклонив прелестную головку вниз, усердно раздувала загоревшиеся пучки. Да, хороша! Жаль, нельзя пристроиться сзади…

— Почему ты так смотришь? — нежный голосок музыкой раздался в душе.

— Прости, задумался, — поспешно отвернулся.

Надин обиженно нахмурилась, ожидала другого ответа. Но настоящий герой должен быть суров и немногословен. Надежный и несокрушимый, как скала. Воин идет вперед, не взирая на преграды. Увы, такова суровая действительность. Лишь в Зарубежных дамских романах стильный красавчик спасает «курочку» и тут же получает в награду сладкий поцелуй… Уста влюбленных сливаются, словно два ручейка одной реки, вызывая настоящую пламенную страсть.

— Пожалуйста, продолжай, — Надин прильнула к могучей груди. — Я никогда не слышала столь искренних слов. Ах, ты настоящий рыцарь среди орков!

К сожалению от столь близкого соседства мысли переметнулись в другое «направление», более грубое и примитивное. Хотелось сбросить на снег шубу, а следом и красавицу. Поспешно отодвинулся, вытащив из мешка котелок на три литра. Покрытый копотью и местами помятый, больше напоминал пустую канистру с помойки. Раньше очень много валялось железного лома: обрезки арматуры, труб, старые дырявые ведра, консервные банки и даже корыта. После суровых 90-х ничего не осталось.

Загадочная улыбка блуждала на лице Надин. Но пересилил себя и вскипятил воды к приходу доблестного Уруйта. Наш охотник небрежно волок за ногу убитое животное. Похоже на обыкновенную козу, только в два раза крупнее. Белая, некогда нарядная, шерсть местами слиплась от крови. Девчонка поспешно отвернулась. Боль и страдания всегда неприятно наблюдать. У добычи оторвана голова и нет живота. Слабонервные люди не выдержат столь удручающей картины. Я провел детство в деревне, а предки держали скотину и, конечно, кололи на зиму. Еще пацаном помогал деду.

— Ну, нифига себе! — не удержал удивленного восклицания. — Быстро ты обернулся.

Приятель польщено оскалился, на похвалу падки даже орки. По своему честный, признал, что вовсе не его заслуга. Местного «сайгака» поймала древесная кошка. Скорее всего, рысь. Охотник отобрал добычу у более слабого, тем более успела выесть желудок и мякоть на задней ноге. В принципе добычи рыси хватило бы на неделю, если закопает в овраге и не учуют другие хищники.

— Чего расселась? — Уруйт рявкнул на невольницу. — Готовь пожрать!

Я благоразумно промолчал, хотя обращение к девушке покоробило. С другой стороны, как-то не хочется мараться, неуклюже ковыряя в туше несчастного козла. Еще не освоился толком в местных реалиях. В чужой монастырь со своим уставом не лезут. Если буду слишком добреньким, перестанут уважать. Это красиво задвинул, в духе Гоблина. На немой требовательный жест поспешно отдал тесак. Нож достался от поверженного Крамука, как подарок за нанесенную обиду. Вождь показал, что и дальше собирается поддерживать с Бистом хорошие отношения.

— Не нравится мне это место, — возмущался Уруйт, недоверчиво зыркая по сторонам.

— Почему?

7.

Невольно проследил, как великан еще раз обошел поляну по кругу. Место слишком открытое, приметное издалека. Запах дыма разносится за километры. Не придал особого значения. Кому мы нужны? В пустых карманах гуляет ветер, а под рукой нет чемодана, набитого зелеными бумажками. Разбойники нападают только на потенциальную жертву. Потому никто не заступил на ночное дежурство. Зачем? Сон достаточно чуткий, а посторонние звуки разносятся далеко. Например, вой волков слышен за десять километров.

С досадой просыпался, когда товарищ ворошил остывающие угли. Потом ходил за хворостом. Ужасно чавкая, выскреб остатки пищи из котелка. Под утро набрал снега и поставил кипятить. Варил похлебку из козлятины. Мясо этого животного имеет специфичный вкус. Не каждый городской, привыкший к мягким грудинкам и бекону, станет есть баранину. Когда Уруйт вновь отлучился, не стал открывать глаза. Девушка уткнулась горячим телом в бок. Хотелось разбудить и заняться более полезным, чем увлекаются супружеские пары.

Приглушенный рев, резко оборвавшийся на жалобной ноте, заставил потянуться за мечом. Движения после сна, когда тело затекло, оказались слишком вялыми и медлительными. Пока сообразил, противник уже заносил дубину над головой. Подвело выбитое плечо. Напрасно пытался уклониться. Громила, с огненно рыжими волосами, обрушил сверху дубину. На какое-то время свет померк. Визг Надин и громкая пощечина заставили собраться. Пинком ноги, не меньше пятидесятого размера, враг перевернул меня на спину. Удовлетворенно оскалился, когда слабо застонал. Сноровисто связал руки, обещая страшные кары.

— Я сдеру с тебя кожу, отрежу уши и нос, вырежу сердце… — ликовал орк.

Других поблизости не наблюдалось. Значит, действовал дерзко, в одиночку. Слишком ловко стреножил, подчеркивая умение в грязных делах. Борода бандита светлая. Слегка раскосые глаза полны весенней зелени. Ноги одеты в кожаные штаны бурого цвета, а сверху кафтан с костяными пуговицами. На поясе короткий топорик и нож. Огрел по лбу обыкновенной палкой. Надеюсь, не прибил бедного Уруйта? Девчонка испуганно сжалась в комочек, понимая, что суровому великану лучше не перечить. Далеко не убежишь. Хотя слезы выступили на глазах, всхлипывала молча.

На щеках рыжего синие татуировки в виде хищной рыбы. Бледный лоб перечеркивают две устрашающие полоски. Ростом мне не уступает, двигается легко и проворно. Но тело более сухое и жилистое. Складывается впечатление: имеешь дело с опасным хищным зверем. Вот кто поистине заслуживает кличку «Бист». Повернувшись боком, жадно рылся в котомке. Не обнаружив ничего ценного, ухватился за меч. Последний трофей произвел впечатление. На миг застыл, залюбовавшись игрой бликов на настоящей стали.

Когда первые лучи солнца отразились на бледноватой коже, понял: орк еще очень молод. Обычно такими ребята возвращаются из армии. Возмужав, успевают набрать немного жилистого мяса, после работы на турниках и брусьях. У меня был знакомый — приятель довольно высокого роста. Отличался веселым и дерзким нравом. Не всегда удачно шутил, а иногда и откровенно нарывался на драку. Именно так подружились, когда «отметелил» мелкий коротышка. У меня больше опыта и взыграло чувство справедливости. Именно последнее помогает побеждать. Без ощущения правоты тупо получал по лицу.

— Братан, мы бы тебя угостили, — попытался мягко увещевать.

— Да, ну? — бандит резко обернулся.

Ловко поддел кончиком меча подбородок, заставив вздрогнуть кадык.

— А это видел? — ткнул в метку на лбу.

— И что сие означает? — постарался скрыть страх, ведь ничего не стоит погрузить острие в мягкое горло.

— Это — метка изгоя, дурень! — негодяй усилил нажим и слегка оцарапал кожу, погрузив конец в землю.

Наверное, последняя фраза особенно сразила читателя? Но мне не до смеха! Нужно срочно наладить контакт с «отморозком».

— Почему? Ты такой сильный и славный воин, — решил добавить немного лести. — Наш вождь с удовольствием примет в дружину.

— Неужели? — за скептицизмом в голосе рыжий пытался скрыть затаенную надежду.

Давно наскучило находиться одному в лесу и мерзнуть. Постоянно искал пропитание и скрывался от групп охотников и опасных хищников. Последние тоже умеют нападать внезапно. Рано или поздно выследят. Находиться в напряжении, в боевом режиме, тяжело. Не с кем поговорить и похвастаться удалью. Молодой организм соскучился по орю и прежним веселым пирушкам.

— Дружище, я за тебя поручусь, — неуклюже попытался сесть. — Ты здорово сражался! Как тебя зовут?

— Костолом, — воин решительно воткнул меч в снег. — А ты не врешь?

— Зачем? Я всегда держу свое слово, — состроил обиженную рожу. — Скоро разграбим крупный муравейник людей. Хочешь с нами «повеселиться»?

Гоготнул в предвкушении, изображая отъявленного мерзавца. Рыжему не сложно подыграть, изображая такого же лихого парня из 90-х. Орк оскалился в ответ, по душе пришлись тон и настрой. Если бы пленник просил пощады или грозил карами, наверняка, убил. Здесь встретил показное дружелюбие и готовность сотрудничать. Когда есть общие планы и идеи, легче договориться. Простенькая манипуляция сработала. Повезло, рыжий еще слишком молод и доверчив, а не опытный интриган, как Крыгх. Последний гораздо коварнее и опаснее.

— Убью! — шатаясь из подлеска выбрался Уруйт. — Пасть порву, моргалы выколю…

Однако, после драки кулаками не машут. Решительный настрой портит рассеченная бровь. На виске вздулась внушительная гематома. Раненый гигант хромал, штанина разорвана. Первый удар пропустил в коленную чашечку. Чутье не подвело молодого охотника. Знал, что за нами наблюдают, и решил выследить невидимого врага. Костолом оказался гораздо терпеливее. Затаившись, выжидал, когда подойдет поближе. Нарочно оставил следы. На рыхлом снегу они видны отчетливо.

— Он теперь с нами, — встал между драчунами. — Вождю нужны хорошие воины.

— Зачем доверять этому проходимцу? — горячился напарник. — Зря из рода не изгоняют!

— Не научились ценить крутых ребят, — не поскупился на лесть. — Костолом здорово нас уделал! Зачем такому таланту пропадать? Есть возможность обагрить оружие свежей кровью.

Накал страстей постепенно стих и наступило перемирие. Большинство орков не держат долго обиду, предпочитая выяснить отношения сразу. Кинжал в спину или стрела — не наш метод. Костя, немного переделал имя боевого товарища, недоумевал, для чего сопровождаем жалкую человеческую самку. Ее лучше использовать по назначению. Осмысленно предложил насилие.

— Девчонка бледная, как поганка, — не оценил подначек Уруйт.

— Зато все остальное на месте, как у наших орю, — ухмыльнулся пошляк.

— Хочу получить выкуп, а за испорченный товар меньше дадут, — пришлось изображать алчного скупердяя.

— А потом можно… — Костолом не унимался, показывая характерный жест.

— Зачем? Лучше снова поймать глупышку и продать еще раз!

Орки уважительно покивали головами. Острый ответ и смекалка, проявленная вовремя, понравились. Нападают на людей ради воинской добычи и славы. Удачливый вождь всегда рачительный, жадный. Уруйт выразил мысль: далеко пойдешь, ведь Крыгх не вечен. Гигант продолжал хромать, опираясь на древко копья. Тем не менее не держал зла на нового члена команды. Быстро нашли общий язык, обсуждая женские стати. Если залезешь сверху, всю зиму проведешь, словно на теплой печи.

Я объяснил Надин, что в город нам нельзя. Спустят всех собак. Еще повезло, что Твит находится на границе. В глубь людских земель лучше не соваться. Конечно, один на один справный орк завалит даже рыцаря. Верительные грамоты, предоставленные герцогом, остались там же, где и доспехи. Их унесла рыжая девка. Еще подарила медный браслет. Невольно перевел на него взгляд, когда солнечные лучи скользнули по поверхности.

— Вон, Биста уже ждет жена, — Уруйт кивнул, заметив блеск.

— Не понял? — озадаченно почесал густую шевелюру.

— Но, ты же принял свадебный дар?

Неопределенно хмыкнул, догадываясь о чем идет речь. Вместо колец девки дарят парням браслеты. Сами подходят к понравившемуся мужчине. Здесь уже последний волен выбирать. Все происходит открыто, на глазах у родни. С насильниками обращаются жестоко. Но есть другой способ — выкрасть невесту. Последнее является настоящим состязанием на хитрость, скорость и выносливость, закаляет дух охотников.

— Давай, иди что-ли, — неохотно отпустил горячую ладошку девушки, кивнув в сторону форта.

— Уже прогоняешь? — произнесла обиженным тоном. — Все вы, козлы, одинаковы! Соблазнил другую?

8.

Строить люди умели. Фундамент из доброго кирпича. Нависают над частоколом бойницы. Всегда можно разжечь сигнальные дымы на смотровой площадке. Ворота крепкие, обитые стальными пластинами. Открыта лишь калитка, в которую проедет одинокий всадник. За стеной живет лишь знать с прислугой и богачи. В казармах ютятся воины. Около пяти сотен достаточно для обороны стен. Патрули собирают пошлину на дорогах, ловят разбойников и беглых крестьян. В случае опасности не все жители побегут за стены. Часть, наверняка, попытается укрыться на дальних пастбищах. Приблизительно насчитал тысячи две мирного населения. С виду обыкновенное село. Хижины похожи на украинские мазанки конца 18 века. Определенно, оркам крупно повезло, что не изобрели порох.

— Но, ты же сама хотела… — растерянно пожал широкими плечами, не понимая женской логики.

По местным меркам Надин крупная девушка — завидная красавица. Упрямо наклонила голову вперед, втыкаясь взглядом в землю. Мерила дорогу до форта широкими шагами. Раньше прислуживала весьма заносчивой особе. Сейчас ситуация изменилась. Прежние хозяева сменились, не без нашего участия. Именно прошлой осенью Бист свалил рыцаря, но и сам не слабо получил по голове. Эх, будь я человеком, возможно, наши отношения сложились по другому!

Почему не попал в тело знатного человека? Конечно, все мечтают сразу стать благородным дворянином, наследником состояния или лучше самого императора. Неплохо на халяву приобрести магические способности, умение супер ниндзи… Обычно главный герой на стороне добра повергает сперва всяких разбойников, а потом доберется до более ушлого злодея, занимающего высокое положение. Сценарий расписан заранее. Но автор меня прокатил. Еще повезло оказаться в теле верзилы, а не какого-нибудь хлюпика.

Из форта выехал дворянин в окружении отряда воинов. Тяжелые пехотинцы бодро маршировали в ногу, показывая превосходную выучку. Большинство из них жилисты и сухощавы, ведь большие мышцы не прибавляют выносливости. Достаточно побегать с грузом на плечах и быстро уйдет лишний вес. У каждого кольчуга до колен и литой панцирь. Основное оружие — арбалеты. Для ближнего боя мечи, больше напоминающие короткий лом. Сделаны из сыродутного сплава, потому заточка плохая. Следовательно, люди уже научились обрабатывать железо. В этом нет ничего удивительного, ведь долго секрет не продержится. Та же ситуация произошла с монополией на изготовление шелка. Европейцы все равно пронюхали.

Парни за спиной недовольно заворчали, проклиная дистанционное оружие. Стрела из арбалета бьет очень мощно и прошивает теплую одежду или кожаный панцирь насквозь. Если сойтись при равном количестве бойцов на открытой местности, выкосят половину одним залпом. С римским строем людишкам еще рано тягаться, но кавалерия в чистом поле способна нанести сокрушительный удар.

— Откуда они здесь? — недоумевал Костя.

Отряд, явно, не местный. В таком захолустье вооружение у солдат проще, да и выправка не такая. Алый бархатный камзол лорда бросается в глаза, как и лихо закрученные усы. Лицо моложавое холеное. Подбородок выдвинут вперед и гладко выбрит. Позади катит повозка с провиантом. Толстомордый кучер пыжится от важности. Его костюм напоминает мундир из зеленого сукна. Понуро склонила черную голову попутчица, наверное, служанка.

Надин поспешно отступила в сторону, давая дорогу. Полушубок за время путешествия потерял прежний блеск. Руки толком не отмыла от сажи, а голову прикрывает грубый шерстяной платок. Предводитель даже не обратил внимания на очередную селянку, погрузившись в свои планы. Один из солдат громко свистнул, привлекая товарищей оценить гренадерский рост и стать, но более дисциплинированные одернули. Места здесь глухие опасные, не до забав.

Женщина в повозке поднялась и замахала рукой, подзывая Надин по имени. Меня посетило озарение. Голос принадлежал строптивой леди Лессе. Кого еще могут сопровождать гвардейцы? Похоже, по-прежнему пленница, которую передают из рук в руки, словно ценную вещь. Графиня была наследницей определенного состояния. Конечно, не столь богата, как ближний круг короля. Служанка послушно подбежала к хозяйке под пристальными взглядами солдат, но никто не посмел распускать руки.

— Она с ними? — дошло до Костолома. — А как же выкуп?

Он нервно облизывал потрескавшиеся губы, провел шершавым языком по желтым клыкам. Зеленые зрачки выдавали азарт и нервное напряжение. В то же время не дурак и опасается соваться под арбалетные болты. Мозолистые пальцы стиснули метательное копье. Не дал Бог свинье крыльев!

— Нэ волнуйся, — произнес голосом товарища Сталина. — Выкуп взяли вперед.

Мысленно прикидывал возможности выкрасть пленницу из под носа самодовольного усача. Не люблю людей, выпячивающих свое «Я» напоказ. Одет в слишком яркие цвета и поневоле провожаешь взглядом сухощавую подтянутую фигуру, в меру широкую в плечах. Жаль, тень на скулы и глаза отбрасывает козырек остроконечной золоченой каски. Напоминает чем-то немецкую начала Первой мировой.

— Воины ушли, — напомнил Уруйт, когда напряженное молчание затянулось. — Ночью можем напасть, пощиплем «мясо»?

Под последним орки подразумевают беззащитных крестьян, не способных оказать сопротивления. Конечно, среди них иногда встречаются матерые браконьеры, как ушлый Герман.

Костя радостно хлопнул по плечу, потирая в предвкушении мозолистые ладони. Зеленые зрачки зажглись кровожадным азартом.

— Какой с бедняков толк? Добыча там — внутри, — кивнул на ворота крепости.

Не успел закончить, как через калитку протиснулся паренек на низкорослой лошаденке рыжей масти. Одет в малиновый укороченный кафтан, кожаные сапоги со шпорами. Топорщатся широкие штаны из грубого волокна. На голове шляпа-пилотка. Ловко вскочил на спину лошади и поспешил за отрядом. За спиной раздувается тряпичный мешок — рюкзак с лямками. На луке седла болтается легкая кавалерийская пика. При случае можно метнуть и очень удобно колоть на полном скаку. Другого оружия у человека не заметно.

— За поворотом перехватим, — ринулся на опережение Уруйт, решив воспользоваться луком.

— Я его возьму, — кинулся вслед Костолом, вскоре нагнав.

Ничего не оставалось, как последовать за азартными охотниками, почуявшими легкую добычу. Со стен нас не видно — скрывает лес. Крестьяне сидят в хатах. Активная деятельность начнется весной. Конечно, некоторые семьи собирают хворост, но вероятность наткнуться на случайных прохожих мала. Все же нам не повезло. Орки нарвались на неторопливо продвигавшийся возок с крепкими мужиками. Не сразу узнал бандитов в полном составе. Наемники во главе с Кридом неудачно сбыли стервозную леди, не получив звонких монет. Ссора только разгоралась и Сеня — светловолосый вихрастый юноша спрятал за спиной худощавую блондинку. Внешне он мало изменился, лишь суровые складки морщин пролегли у губ. Дочка трактирщика откровенно боялась отъявленных головорезов и в пылком молодом человека нашла защитника. Последнего выручал лишь авторитет дяди Германа, водившего дружбу с главарем. Столкнувшись с такими же хищниками, на время забыли разногласия.

Уруйт всадил в браконьера две стрелы. Первая попала выше сердца и потому успел ответить, засадив бронебойный наконечник в живот долговязого орка. Уруйт взвыл от боли и выбыл из игры. Рана очень неприятная, если заденет кишечник. Костя метнул копье в предводителя — самого здорового и опасного мужика. Крид в этот раз был в прочном кожаном колете — знаменитой куртке наемников, уберегающей от скользящего удара. Уклонился и бросился навстречу, умело орудуя шестом, словно монах из Шаолиня. На первых порах орку не повезло. Пропустил тычок по рукам и выронил топорик, удар по ногам заставил пошатнуться. Воспользовавшись замешательством один из братьев наемников подкрался со спины, намереваясь всадить тесак под лопатку.

Я появился с опозданием, в самый разгар страстей. Понял — не успеваю и в отчаянии сорвал медный браслет. Довольно тяжелое украшение послужило не хуже булыжника, подобранного на дороге. Угодил точно в голову и подлец пошатнулся. Второй братец оказался трусоват. Испугавшись подкрепления, рванул наутек. Вполне благоразумно, ведь неизвестно: сколько еще орков в лесу.

— Эй! — хрипло крикнул, привлекая внимание вожака.

Последний на миг замешкался, прерывая атаку, мазнул колючим неприязненным взглядом. Костолом воспользовался случаем и перехватил занесенное древко. Упав, воины сцепились, приминая чахлые кочки. Решил добить молодого, пока не очухался после броска. Резвый наемник в отчаянии взмахнул коротким палашом…

9.

Не ожидая серьезного сопротивления, невольно подставился. Штанина моментально намокла от крови, достаточно глубоко просек бедро. Хотя толком обращаться с оружием не научился, постоянно пользовался преимуществом в длине рук и клинка. Рубанул двуручником, вкладывая солидный вес. Тело противника распалось на две неровные половинки. Сталь заточена великолепно, настоящая кованная, а не какая-нибудь поделка из старой советской пилы. Поспешил помочь Костолому, сцепившемуся с опытным противником. Не сомневаюсь, орк его одолеет, но и сам получит неприятные раны. Насадил вожака наемников, словно на вертел.

— Что, уже все? — воин дико озирался.

Орк сверкал зелеными глазами и кровожадно оскалился в сторону Сени. Малец замер в напряжении, заслонив спиной Грэтти. За это время он успел набраться опыта и понимал: грозные великаны не всегда опасны и соблюдают определенный кодекс чести. Уруйт со стоном протолкнул стрелу, успев скинуть плащ и теплый свитер. Потрескавшиеся губы посинели от холода. Молча скрипел зубами, ведь проявлять слабость не принято. Наконечник с загнутыми стрелками предназначен для охоты на крупного зверя. Достаточно тяжелый и острый, легко пробивает прочную шкуру и наружный слой жира. Лучше всего попасть зверю под лопатку или в глаз, ведь даже с серьезной раной лось может пробежать несколько километров.

В эпических боевиках герой обычно с мужественным лицом прижигал рану. Никогда не понимал: зачем? Костолом предварительно подпилил древко, прежде чем обломить. Основание делается из твердых пород и обжигается на костре. Затем он действовал зубами. Бережно достал, завернутые в тряпицу, листья. Прожевал их и потом прилепил на рану. Уруйт что-то прорычал по поводу воинского братства и сжал помощнику руку. Мужчины хлопали друг друга по спине и обменялись ножами. Вероятно, обряд братания. Нечто похожее было в Древней Руси.

— Я знала: ты вернешься и спасешь нас, — обрадовалась Грэтти.

Подбежав, словно преданный щенок, заискивающе заглядывала в глаза, наклонив прелестную светловолосую головку. Слишком худощавая, девчонка не отличалась высоким ростом и даже по меркам людей хрупкая и беззащитная. Сеня, по сравнению с ней, чувствовал себя настоящим героем. Парень знал, что орки не страдают альтруизмом, но благоразумно промолчал. Предоставил нам принимать решения.

— Собери все ценное в кучу, — важно ткнул пальцем. — Костолом, проверь дорогу.

Воин без возражений выполнил приказ, подхватив копье. Медный топорик уже на поясе. Задрав штанину, бегло проверил порез. Кровь уже свернулась. Вздулся багровый неприятный рубец, но ничего серьезного. Когда занимался единоборствами, получал более серьезные травмы. На ходу вправлял закрытые переломы, стягивал поясом живот, вздувшийся от грыжи, словно футбольный мяч. В прошлом не достиг высот, но стал универсальным спортсменом. Мог не только боксировать и бороться, но и тягать тяжелую штангу.

Белеют стволы березок на опушку. Пыхтя, Сеня стаскивал сапоги с наемника, желая заменить свои — стоптанные. Он не питал к ним любви. Весь мир подростка перевернулся, когда дядя пошел на предательство. Конечно, стервозная леди не вызывала добрых чувств и вскоре разочаровался в красивом кукольном личике. Отдельно отложил оружие, ценившееся больше одежды, и мешочек со звонкими монетами. Благородный все же заплатил негодяям за пленницу.

— Ты же отпустишь нас? — Сеня желал определенности в судьбе.

— Конечно, — машинально сверлил землю кончиком длинного клинка.

— Я же говорила: Бист — добрый, — взяла паренька за руку дочка трактирщика.

Всегда приятно слышать похвалу. Все мужчины не чужды гордыни и честолюбия. Невольно позавидовал чужому счастью. Красивая получилась пара! Подростки высокие светловолосые, стройные, не испорченные дурной цивилизацией и навязанной западной культурой. Земли здесь много и надел получить легко. Сеня умел штопать обувь, ловко орудуя шилом. Хотя дядька оказался негодяем, успел натаскать парнишку на охоте. Какой-нибудь дворянин охотно примет в егери или на псарню. Преимущество этого времени в том, что работы хватает. Труд не механизирован. Экология чистая. Попади сюда человеком, уж точно не остался без куска хлеба.

Некоторые ученые врут, описывая мрачное угнетенное средневековье. Я ездил в глубинку, где сохранилась первозданная природа. В зарослях осоки натолкнулся на уток. Мелькают серебристые тела рыбок в воде. Стоит только закинуть удочку и улов обеспечен. Без проблем можно прожить все лето, если имеешь необходимый туристический набор. Стоят брошенные поля возле развалин барской усадьбы. Крестьяне работали в поле летом и в начале осени. Почти половину года они отдыхают, живут на заготовки. Уход за скотиной занимает всего два часа.

— Надо уходить, — ломился по лесу, словно лось, Костолом. — Один из недобитков добрался до форта.

Орк имел в виду трусливого брата наемника. Конечно, гарнизон поднимут по тревоге и незамедлительно вышлют патруль. Прежде, чем предпринимать панику среди мирного населения, начальство отправит смельчаков проверить сбивчивый рассказ подозрительного типа. Мы отступили в светлую рощу, где впервые увидел величественные дубы — легендарное дерево всех писателей. Если линия сюжета проходит на природе, обязательно встречаешься с этим явлением.

Лениво уселся на упавший ствол сосны. Древесина промерзла насквозь и полностью вросла в землю. Половины не видно из-за слоя снега. Рубец на ноге неприятно ныл. Уруйт устало прислонился к дереву. Скулы запали. Вытянутый подбородок стал еще острее. Долговязому не повезло больше всех. Хотя, ткнись наконечник чуть ниже… В большинстве таких случаев, особенно на вражеской территории, бойца проще добить. Надо отдать должное дядюшке Герману — проявил волю к победе. Стрела — не самое лучшее и совершенное оружие. Пехотинцы успешно защищаются щитами, те же русичи. Но всадников в чистом поле воинам не догнать, чем и пользовались кочевники. В битве на Куликовом поле, стоянии на реке Угре наши предки удерживали позиции, не давали пройти вглубь страны.

По молчаливому одобрению Костолом отправился наблюдать за действиями людей. Передовой десяток всадников направился по свежим следам. Часть спешилась. Один из следопытов вытащил из сумки вислоухую ищейку. Псина быстро взяла след. Последнее очень огорчило орка. Выстрелил, но промахнулся по слишком проворной и быстро перемещающейся цели. Больше помешали ветки и стволы, закрывающие обзор. Березки и кусты росли слишком неравномерно. Боец не рискнул приближаться слишком близко.

— Он там! — заорал следопыт. — Хватайте!

— Я не собираюсь подставлять свое брюхо под орчье копье, — сварливо отозвался один из солдат.

— Противник всего один, — подбодрил опытный десятник. — Иначе бы давно напали.

Проводник, наложив стрелу на тетиву, внимательно вслушивался в лесные звуки. Ловкий тип отличался проворством и успел заметить мелькнувший силуэт. Впрочем, он промахнулся из-за корявой березы, перегородившей мишень. Отпечатки на снегу видны отчетливо, но сближались неторопливо. Никто из солдат не хотел рисковать и первым подставлять шею под топор. Более сильный и рослый орк сумеет завалить одного-двух, прежде чем навалятся группой.

— Я обежал рощу по кругу и вернулся на старый след, — закончил рассказ Костя. — Но скоро враги поймут что к чему…

Боец с сомнение покосился на бледного великана. Самый рослый из нас далеко не в лучшей форме, а от скорости зависит жизнь. Слышался радостный лай собачонки. Люди не торопятся догонять, давая приличную фору. Почему? Никто из солдат не жаждет столкновения, ведь пострадали пришлые наемники, которых не жалуют. Подгоняет лишь чувство мести и справедливости. Нетрудно догадаться, что так и задумано. За это время орки успеют уйти, как было много раз.

По дуге мы двигались на север. Долгие пешие переходы выматывают своим однообразием, особенно цивилизованного человека, привыкшего к быстрому перемещению на машинах. Костолом с радостью поменял обязанности кашевара на возможности охотника. Полный невежа в последнем деле, ссылался на раненую ногу. Лучше всего получалось запекать отбивные в золе. Варил похлебку из жилистого тетерева. Размером с доброго бройлера, птица отличалась более жестким мясом, ведь не напичкана пищевыми добавками.

Сосновый бор перекликался голосами птиц. Весело светит солнышко. Клубы морозного пара вырываются изо рта. Поляна припорошена слоем искристого снега. Похрустывает хворост в костре. Уруйт вяло ковыряется прутиком в земле и недовольно ворчит, раздраженный бездельем и собственным бессилием. Преследователи из форта оказались не такими уж упорными и вскоре повернули обратно. Солдаты боялись нарваться на засаду. Излюбленной тактикой орков было глубже заманить в лесной массив и ударить с разных сторон, не давая биться строем, где все преимущество людишек сводится к нулю.

— Ур, бледные черви, как они посмели обосноваться так близко? — негодовал юный великан. — Соберем племя — всех вырежем!

10.

Никто не звал людей в исконные земли орков. В лесах водились животные, не уцелевшие на земле. Саблезубые тигры соперничали с гиенодонтами, а пещерные львы с медведями. Представителями крупного рогатого скота были: зубры, буйволы, туры. Семейные группы представляли олени, лоси и вислорогие антилопы. Последние похожи на единорогов, но только в двумя отростками, размером с лошадь. Сотни голов скота бродили по прерии — долине Отверженных в поисках подножного корма. С Восточной возвышенности постепенно перемещались на Север. Именно в степи жили свирепые коротышки — гоблины. Они часто нападали на границы Фаргоса.

Костя очень оживился, обнаружив след голой ступни. Размазанный, он сильно напоминал человеческий. Некто прошел недавно. Охота по свежему насту очень выгодна, ведь все хорошо видно. Зверь оказался редким — гигантский лемур. Особенно ценился мех с желтоватым отливом. К сожалению, эти животные не сумели составить конкуренцию хитрым лисам, коварной росомахе, быстроногому волку, сильному медведю.

— Я давно искал босоногого, — признал с досадой Уруйт, завидуя чужому счастью.

Азарт, бушующий в его душе, поймет лишь заядлый рыбак. Амбиции читались на угрюмой вытянутой роже. Давно хотел доказать свое превосходство над прочими охотниками. Возможно, поэтому согласился сопровождать меня. Любой взрослый орк способен справиться в одиночку с неуклюжим лемуром. Хотя зверюга обладает внушительными когтями, но менее агрессивна и проворна, чем лев или тигр.

— Кто, по-твоему, опаснее: большая кошка или медведь? — желая скоротать, время навязал разговор.

— Смотря какой характер, — пожал плечами охотник. — Тигр нападает сразу или уходит. Медведь может не проявлять агрессии, но потом передумает.

— Сколько всего воинов в клане? — мысленно прикинул шанс захватить большие города.

Система взаимоотношений между орками сложилась простая. Кланы делились на роды, те — на общины. Некоторые лидеры большой семьи не уживались и предпочитали селиться отдельно, забирая скарб, жену и детей. Постепенно продвигались ближе к теплому Югу, а люди поступали наоборот. К конце концов интересы столкнулись. Борьба за территории шла медленно и с переменным успехом. Наша община насчитывала около трех-четырех сотен. Взрослых мужчин сотня. Относительно немного по сравнению с другими.

— Это ты у шамана спрашивай, я только количество пальцев сосчитать могу, — признал Уруйт.

Одновременно повернули головы на скрип снега и машинально потянулись за оружием. Приятель настороженно сжал рукоять тесака, вцепившись словно в спасительный круг. Чужаки возникли внезапно, словно призраки. При желании местные легко растворятся в лесу. Будешь проходить мимо и не заметишь, как за очередным стволом спрятался враг. Орки не таились, уверенные в собственных силах, ведь нас всего двое.

Четверо одеты в обычные звериные шкуры и меховые штаны. Распущенные волосы дикарей струятся по плечам, закрывая голову не хуже шапки. Назад откинуты капюшоны. Вооружены метательными легкими копьями и луками. Двое в куртках с нашитыми костяными пластинами, больше для устрашения. На поясах кривые ятаганы. Лезвие делается длинною от кисти до локтя, а рукоять от кончиков пальцев до ладони. Чаще всего вместо стали используют медь или бронзу. То же с томагавками — полезный орудие труда не только для войны, но и на охоте, в быту.

— Хай! — приветливо вскинул руку, отметив толстого предводителя. — Откуда такие красивые нарисовались?

Орки заулыбались, приняв насмешливые слова за похвалу. Вожак с жиденькой бородкой и ряхой, как у батьки Порошенко, недовольно поморщился. Он выгодно отличался от прочих, нацепив на кожаный жилет медные колечки. Имитация под пластинчатые доспехи получилась так себе. Защита не отличалась надежностью. На короткой бычьей шее болтается золотая цепь. Волосатые кисти украшают медные кольца.

— Что вы делаете в наших угодьях? — нагло протянул толстяк.

— Мы отомстили подлым людишкам, — гордо вскинул вверх двуручник. — Разорили деревню…

Глаза вожака алчно сверкнули, оценив великолепную сталь. Остальные с воодушевленными мордами слушали жуткий рассказ о придуманных пытках. Объяснил, что отряд вынужденно разделился, заметая следы. Уруйт удивленно вскинул брови, пораженно кивая в такт хвастливым речам. Жестокость по отношению к врагу — признак мужества. Не ожидая, попал на нужную волну. Кирк из рода Щуки вынужденно согласился с проведенным мероприятием.

Крупный и широкий в кости, детина отнюдь не дурак. Успел оценить рост и стать чужаков. Напасть просто так не получается, свои же осудят. Границы охотничьих угодий пролегают на свободной территории, разрешенной для общего пользования. Проходы сохранены для дружного нападения на «мясо». На сходке заключено перемирие, за нарушение которого следует наказание.

— Славные парни, — Кирк растянул толстые губы в фальшивой улыбке. — Вы, наверное, устали? Просим к нашему очагу, выпьем хмельного меда и яблочного пива…

Здоровяк, несмотря на солидный вес, оказался не старше меня. Длинный нос с широкими ноздрями напоминает свиное рыло. Секира в медвежьей лапе кажется маленькой и безобидной. В щедром жесте взмахнул кистью, нарочно заехав стоящему за спиной. Остальные глумливо заржали.

— Мы ждем товарищей, — постарался деликатно отказаться, ожидая подвох.

— Ничего страшного, — вожак нагло ухмыльнулся, кивнув приятелям.

Двое отправились проверить следы, не доверяя моим словам. Толстяк протянул к огню руки. Вырывается пар, клубится возле наглой разбойничьей рожи. Стоял легкий морозец, градусов десяти. Остальные нетерпеливо топтались на месте. Уруйт внимательно следил за хаотичными перемещениями. Всякий раза поворачивался, когда пытались зайти со спины. Маневры слишком подозрительны, словно волчья стая выбирает позицию для нападения.

— Чего доброго? — Кирк бесцеремонно полез ножом в котелок.

Небрежным жестом стряхнул горячие капли обратно, одновременно продолжив коварное действие. Длинной лапой, толщиной с бедро крупного мужчины, попытался сгрести и насадить на острие. Я поспешно отпрянул, но пропустил бросок одного из негодяев. Он полоснул кривым ятаганом по плечу, немного не достав до шеи. Свирепо зарычав повторил бросок, желая навязать ближний бой.

Защищаясь, выбросил прямой и длинный двуручник навстречу. Классическим выпадом проткнул врага насквозь. Вожак в этот момент запустил горячим котелком, желая ошпарить, но больше попал по своему. Пятясь назад мгновенно выдернул клинок и отмахнулся от следующего. Вражина кружил, делая обманные движения. Краем глаза заметил: Уруйту совсем плохо. Великана зажали в тиски, с двух сторон и один умудрился проткнуть копьем. Насадил на вертел, словно барана.

В отчаянии совершил рывок и отогнал мерзавца, вращая мечом. На этот раз не получилось поразить, как первого. Сзади набежал вождь, замахиваясь топором. Дико сверкал глазами, извергая проклятья. Остальные поспешили убраться с дороги, давая место огромной туше, весом под два центнера. Детина обладал огромной силой, но луженой глоткой выдал себя. Успел полоснуть по руке. Кирк обиженно взревел, роняя топор. Тряс кистью с отрубленными пальцами. От грозного рыка хвоя посыпалась с деревьев, а вороны попадали замертво. Заложило уши. Однако, ничего не помешало отрубить вождю несчастную руку окончательно и разрезать шею.

К сожалению, остались еще трое, настороженных и опасных. Они окружили меня, словно лайки медведя. Один держался на расстоянии, вскинув лук и приготовился поразить в голову. Приходилось все время качать маятник, не давая точного выстрела. Спас Костя, выскочив из кустов и привлекая всеобщее внимание. Издав воинственный рык, с ходу словил стрелу. Не обращая внимания на рану, сцепился с лучником. Противники покатились по сухим кочкам, приминая снег.

Воспользовавшись замешательством в рядах, первым нанес удар. Благодаря преимуществу в длине оружия и хорошей стали, рассек одному голову. Попал неожиданно в щеку, хотя целился в шею. Вооруженный ятаганом попытался достать сбоку. Отступая, обрушился сверху, развалив туловище на неровные половинки.

Пока с ними возился, ловкий мерзавец успел нанести Костолому несколько колотых ран и с торжествующей усмешкой вскочил. Не собираясь дожидаться, пока обернется, неблагородно проткнул спину. Насадил туловище на клинок, словно рыбу на острогу. Устало отступил, переводя дыхание. Могучая грудь тяжело вздымалась. Свежая рана на бедре вновь кровоточила, как и глубокий порез на лопатке. В пылу сражения не ощущаешь боли. Еще легко отделался, в отличие от товарища.

Не впервой заметил, как прозрачная невесомая дымка заволакивает глаза умирающих. Душа покидает тело. Кто был на войне, поймет. На разбойников с алчным вождем плевать, но жалко бедного Уруйта. Самый молодой только начал жить. Язык вывалился изо рта. Сочится тоненькая красная струйка вперемешку со слюной. Руки распростер широко, напоминая величественного орла. Парень сопротивлялся до последнего. Один из немногих, кому, действительно, доверял...