Северное сердце

Сегодня Орстат был тихим.

Ремилис Амидий помнил, как впервые увидел Часовой Город в активной фазе: кварталы передвигались и смещались, исполинские поршни опускали площади под землю и поднимали вместо них кристаллические пики. Мосты выдвигались из зданий, смыкались и снова расходились; тысячи ламп мигали в ритме, понятном лишь давно сгинувшим творцам Орстата.

Тогда самому Ремилису было шесть лет, но зрелище врезалось ему в память на всю жизнь.

Тихий Орстат впечатлял не меньше — полной неподвижностью исполинских блоков, ровным светом ламп и едва ощутимой, пронизывающей весь город, вибрацией металла. Только она напоминала о том, что движущая здания, переходы и тоннели энергия никуда не делась, она лишь ждет своего часа.

С разделявшего два района моста была видна добрая половина города; сегодня его здания застыли в странном узоре, напоминавшем о шахматной доске. Часть блоков ушла под землю, часть — выдвинулась повыше; на зданиях перемигивались древние фонари.

— Быстрее, племянник, — раздался голос позади; Ремилис вздрогнул и двинулся вслед за остальными, и за лидером — своим дядей.

Тэллий Амидий возглавлял целую экспедицию: пятьдесят солдат, сотня рабочих, и он сам с племянником. Поход в мертвый район был идеей Тэллия, Ремилис же вызвался идти вместе с ним. Никто не возражал: все и так считали, что Тэллий готовит племянника на свое место в совете Дома. Они даже внешне были похожи — худощавые, высокие, с четкими чертами; разве что у старшего Амидия в лице читалась резкая, непреклонная воля.

Экспедиция вышла на рассвете, в открытые часы — когда древние машины поднимали все перегородки и позволяли людям свободно перемещаться между районами. Солдаты шагали спокойно и уверенно, рабочие переглядывались. Обычно они не покидали территории Домов, и сейчас явно нервничали.

— Не стоит бояться, — успокоил Ремилис, поравнявшись с людьми, — вы же все из Орстата. Вы знаете, чем опасны мертвые районы. Они не смогут вас удивить.

— А если наткнемся на Зверя? — спросил один из рабочих.

— Он нападает только на одиночек, — твердо ответил Ремилис. — Держимся вместе, и никто не пострадает.

Юноша постарался держаться уверенно, но его самого пробрала дрожь.

За последние два месяца девятеро солдат дома Амидиев погибли в переходах Орстата от клыков и когтей. Район кипел слухами: в Часовой Город редко забредали хоть сколько-нибудь опасные животные. Ужаса случившемуся придавало и то, что солдаты гибли в закрытые часы, и там, куда никак не мог пробраться хищник. Как он оказывался за дверьми, которые и у людей-то отворить обычно не получалось раньше должного времени?

Ремилис о погибших искренне сожалел. Он не был с ними знаком, но Амидии потеряли отличных солдат. Останься они живы — шагали бы сейчас рядом: обычно дядя именно этот отряд брал с собой в другие районы и за пределы города.

Ладно, даже если и нападет… отряд далеко не беззащитен. Ремилис невольно скользнул взглядом по оружию солдат: Тэллий не поскупился и заказал в Скарделле рейлверы, разгонявшие пули чуть ли не до скорости молнии, и с легкостью пробивавшие даже металл. Сам он взял небольшой, ручной вариант, солдат снабдил рейл-ружьями.

Шагая вслед за дядей, Ремилис невольно подумал, что тот и впрямь выглядит настоящим лидером. Высокий, уверенный, с четкими резкими движениями, на боку — рейлвер с длинным стволом и крупным барабаном, на плече — наглухо застегнутая черная сумка… хм, странно, с самого выхода из дома Тэллий с ней не расставался.

Но задуматься о содержимом сумки Ремилис не успел: отвлекся. Они прошли сквозь арку из темного металла, спустились по длинному пандусу.

И вошли в мертвый район.

Здесь молчали механизмы, лампы светили тускло, блоки не передвигались в знакомом ритме. Они вообще тут очень редко передвигались.

В Орстате было совсем немного таких районов: лишенных энергии, не подключенных к общей системе. Никто не осмеливался там поселиться, и территории оставались темными и безмолвными; Амидиям, у которых мертвый район находился под боком, сочувствовали.

Ремилис не понимал, зачем дяде понадобилось столь спешно и энергично организовывать сюда экспедицию. Да, в мертвых блоках попадались занятные механизмы — но с таким количеством людей, какое повел Тэллий, можно было целое поселение основывать.

В здешних тоннелях царила тишина — и оттого звуки шагов и голосов разносились далеко. Зажглись фонари; солдаты, окружив рабочих, внимательно следили за тенями. Зверя опасались все; да и вообще о мертвых районах ходили дурные слухи.

Когда впереди забрезжил свет, и тоннели оборвались, Ремилис вздохнул с облегчением. Но успокаиваться было рано: впереди открылась широкая полоса моста.

— Надеть браслеты! — скомандовал Тэллий.

Люди остановились, извлекли из карманов широкие металлические браслеты: на серой стали едва заметно светились залитые энергией знаки.

Оба Амидия тоже их надели. При соприкосновении с металлом магнитная сила знаков мгновенно приковывала носителя к поверхности. Здесь без таких устройств ходить не стоило.

Солдаты и рабочие осторожно ступили на гладкую поверхность, двинулись вперед. Ремилис покачивал в руке страховочную веревку с крюком; он с детства привык ее носить на таких маршрутах. Сейчас она бы вряд ли пригодилась, но на все воля Инженера.

Десяток шагов. Второй. Третий… лучше считать шаги, чем думать об опасности. И…

Всплеск случился, когда они не прошли еще и половины пути.

Мост содрогнулся, резко накренившись; люди заскользили прямо к краю, пытаясь уцепиться за гладкий металл. Опытные рабочие и солдаты реагировали мгновенно: прижимали к мосту широкие браслеты, закрепляясь на месте магнитными чарами. Успевшие первыми ловили других, удерживая их на нужные секунды.

Ремилис сорвался с места, не думая о браслете — он видел, как дядя от неожиданности выронил сумку, и сейчас скользит за ней, выбросив вперед руку. Юноша бросил крюк, зацепив ремень сумки; та на несколько секунд остановилась, натянув веревку — и Тэллий ее догнал.

Ремилис, не успев затормозить, едва не сорвался в пропасть сам — однако в эту секунду крепкие пальцы стиснули его запястье. Массивный светловолосый рабочий с легкостью выдернул Ремилиса наверх, удержал на месте.

— Спасибо! — выдохнул юноша, дотягиваясь магнитным браслетом до металла. Лишь после звонкого щелчка он позволил себе перевести дух и оглядеться.

Вроде все живы. Дядя тоже не пострадал, прижимает к груди все ту же сумку. Да что там такое-то?

— Спасибо, — повторил Ремилис, глядя на нежданного спасителя. — Амидии в долгу.

— Я Эрфад, — лаконично назвался рабочий. Необычное имя, да и человек необычный: выше Ремилиса почти на голову и гораздо шире в плечах. — Что теперь?

— Ждем, — пожал плечами Ремилис. — Вскоре мост выпрямится, после всплесков все всегда возвращается.

Эрфад кивнул. Ремилис про себя вздохнул: вот потому люди и не селились в мертвых районах. В обычном Орстате изменения подчинялись строгому, давно рассчитанному циклу; здесь же они случались резко и непредсказуемо — всплесками. Хорошо еще, что древние машины неизменно возвращали все в прежнее состояние… но это слабо утешало погибших.

Население Орстата росло, и проблема места вставала все острее и острее. Но даже это не могло заставить людей перебраться в царство всплесков.

— Глядя на город, — тихо сказал Эрфад, — я думаю, что он не для людей.

— В какой-то степени так и есть, — пожал плечами Ремилис. — Ты знаком с историей Орстата, Эрфад?

Тот молча покачал головой. Юноша не удивился: среди рабочих редко встречались люди с образованием, многие знали прошлое разве что в пределах пары десятков лет до своего рождения. Ремилис же старался просвещать других, сам всегда любил поговорить о городе. А сейчас это бы отвлекло от мыслей о бездне в паре шагов и боли в стиснутой браслетом руке. Да и показало бы другим, что племяннику командира плевать на боль.

— Люди сюда пришли всего несколько веков назад, — пояснил Ремилис, — а сам Орстат значительно древнее. Его построили великаны — тогда, когда не было ни Скарделла, ни Самоцветной Империи… да никаких человеческих государств вообще не было.

Эрфад слушал, глядя в лицо Ремилису, будто сосредоточив на нем абсолютно все внимание. Юноше на мгновение стало неуютно; взгляд казался пронизывающим, словно кожи касался ледяной ветер.

— Ученые считают, — продолжил он, — что Орстат тогда городом не был, что его строили как фабрику, или генератор, или… Один Инженер ведает, Эрфад. Ну, может, еще Северные Кланы, они на том же наследии живут, пусть нынешние великаны и сами ничего не понимают в своем прошлом. Но в любом случае, люди превратили Орстат в город и привыкли к его ритму.

Ремилис всегда гордился этим. Человек мог приспособиться к чему угодно, подчинить себе что угодно — и Часовой Город стал вечным памятником этой идее.

— Но ведь можно было построить и свой город, — сказал Эрфад. — Рядом.

— А зачем? — пожал плечами Ремилис. — Есть основа, куда проще создать все на ней — нам, можно сказать, приготовили площадку.

— Да, — согласился Эрфад. — Куда проще.

Где-то внизу заскрежетал механизм; мост постепенно выправился, снова установился горизонтально. Рабочие и солдаты принялись подниматься на ноги, переругиваясь.

На привал они остановились в огромном металлическом зале. Здесь можно было не бояться всплесков: такие территории оставались стабильными, меняться было особо нечему. Конечно, стены могли просто сойтись и раздавить… но нет, это вроде был все же зал, а не исполинский пресс.

Ремилис едва успел поужинать, когда подошел дядя — все с той же сумкой на боку.

— Пора объяснить, зачем мы здесь, племянник, — тихо сказал Тэллий, и Ремилис вздрогнул. — Все дело в моем путешествии.

Юноша обратился в слух.

Год назад Тэллий Амидий ушел с экспедицией на Север, на земли Кланов. Он вернулся, потеряв половину солдат, но доставил нечто, представленное совету Дома — и мигом получил самые широкие полномочия.

Суть случившегося оставалась тайной. В Орстате вообще мало знали о Северных Кланах, пусть город и стоял совсем близко к исполинской горной цепи. Ремилису было известно то же, что и всем: северяне дружили с великанами и строили города на основе древних машин, создавали чудовищных механических зверей, как-то выживали в регулярно проходившихся по Северу напоенных магией бурях, жили кланами… Пожалуй, и все.

Иногда Орстат и Кланы торговали, но зачастую общение прерывалось на десятилетия. Последний раз северяне общались с Часовым Городом больше полувека назад.

— Ты ведь знаешь, почему мы не оживили район? — спросил Тэллий, опустившись рядом.

— Нет энергии, — кивнул Ремилис. — Никакие чары и механизмы не дают ее в должном объеме, а какие дают — те не встроишь в блоки.

— Верно. И именно поэтому я отправился на Север, желая поискать решение там. Я… — Тэллий покачал головой. — Не буду рассказывать, как это было, долгая история и не та, какую хочется вспоминать. Но смотри.

Он осторожно расстегнул сумку, извлек округлый металлический контейнер. Открыл, показал племяннику содержимое.

Внутри лежала сфера — гладкий металлический шар, собранный из плотно пригнанных друг к другу маленьких фрагментов. Ремилис знал, что их ровно тридцать шесть: он раньше видел такие шары.

Именно они питали энергией все населенные районы Орстата. Именно такой сферы не хватало в мертвом районе — потому-то он и был лишен жизни.

С ее помощью можно было подключить район к общему циклу, и начать его осваивать. С командой из сотни рабочих было легко создать поселение и закрепить права Амидиев на эти блоки; здесь хватит места для всех, кто теснится во владениях Дома.

— Дядя… — только и смог выдохнуть Ремилис.

— Да, — усмехнулся Тэллий. — Я нашел хранилище Кланов, смог его вскрыть — и… забрал оттуда энергосферу. Они все одинаковые; хвала великанам, которые так хорошо подгоняли свою технику.

— Забрал? — уцепился за сказанное Ремилис.

— Украл, — помрачнел Тэллий. — Похитил. Как хочешь. Но я получил ее в руки, вернулся в Орстат — и добился от Дома права на экспедицию. И теперь надо спешить, у нас мало времени.

— Почему?

— Потому что Зверь выбирал жертвами моих товарищей, — ответил Тэллий.

Ремилис дернулся; почему-то лишь сейчас он сопоставил боевые машины северян и неизвестное чудовище Орстата. Обычное животное вряд ли бы смогло пробраться в Часовой Город, но созданный для скал и ущелий механизм…

— Девятеро погибших от клыков Зверя — мои солдаты. Те, кто были со мной в экспедиции; сейчас остались только я и Кальдис, — Тэллий кивнул в сторону пожилого солдата, сидевшего неподалеку.

— Ты думаешь, что это творение северян?

— Да. Потому и торопил экспедицию. Я боюсь, что Кланы послали за мной одно из своих чудовищ, — Тэллий сгорбился, глядя перед собой в темноту.

— Но разве механизм на такое способен? — удивился Ремилис. — Пройти от Севера до Орстата, найти нашу территорию, выследить…

Он замолчал, осознав, насколько это дико звучит. Орстат граничил с громадным Скарделлом, где давно научились наделять механизмы подобием жизни. Но подобная машина превосходила даже самые смелые достижения скарделльских магов-инженеров.

— Я не знаю, — мрачно ответил Тэллий. — Я не знаю, что способны изобрести или откопать Кланы, племянник. Посмотри на Орстат — сколько мы создали, изучая его всего несколько веков? А северяне тысячелетиями живут на наследии великанов.

— Если это механизм, — сказал Ремилис, — то с ним не договоришься. Но если им кто-то управляет, то…

— Они хотят вернуть сферу, — жестко ответил Тэллий. — Поэтому Зверь и пугает меня, убивает солдат — северяне думают, что я устрашусь и верну. Не дождутся.

— Но…

— Плевать, — Тэллий резко поднялся. — Я пошел на Север, я забрал у него лучащееся силой сердце — и не стану за это платить. Северяне даже и не думают помогать Орстату, так что поможем себе сами.

Он отошел к Кальдису; впервые за время экспедиции Ремилис заметил, что оба они постоянно держат руки на рейлверах.

Своей цели экспедиция достигла сутки спустя, углубившись еще дальше в мертвый район. Теперь, зная причину, Ремилис понимал и выбор маршрута: общая планировка у районов Орстата совпадала, и путь к энергозалу было несложно распознать.

Тэллий запретил говорить остальным о сфере; Ремилису казалось, что дядя слишком уж боится, но с другой стороны… Любой Дом, граничивший с мертвым районом, заплатил бы колоссальную сумму за энергосферу. Не стоило подвергать спутников искушению.

Однако люди все больше и больше нервничали из-за молчания лидера. Тэллий не отличался умением успокаивать других, так что общаться пришлось племяннику. Несколько раз он с мрачной иронией думал, что такие разговоры — отличная тренировка для заседаний в совете Дома.

Неожиданную помощь оказал Эрфад: ему стоило лишь смерить негодующего человека холодным взглядом, чтобы тот умолк. Более того, у него обнаружилось отличное чутье на безопасные проходы; несколько раз рабочий указывал на тоннели и мосты, которые либо только что пережили всплеск, либо еще к нему не подошли. Ремилис отметил про себя, что по завершении похода стоит рекомендовать Эрфада в бригадиры, справляется отлично.

Но, пусть даже Ремилис знал дорогу, окончание пути застало его врасплох: за прошедшие часы ему уже начало казаться, что тишина мертвого района будет царить вечно. И все же они прошли сквозь тоннель, взобрались по широкому стальному склону, и оказались прямо перед зданием в форме полусферы.

Над входом был отчеканен знак: шесть лучей, расходящихся из диска в центре. Ремилис не знал, почему древние великаны питали такое пристрастие к этой цифре — но какая, в самом деле, разница?

Двери, к удивлению Амидиев, оказались приоткрыты — похоже, всплески в кои-то веки сработали в пользу людей. Нет, металлические плиты можно было бы взрезать, инструменты имелись — но Ремилису сама мысль показалась дурным знамением.

Прямой коридор вел в глубину здания: там и находился энергозал, важнейшая часть района, самое его сердце. Но внутрь ступили только трое: Тэллий, Кальдис и Ремилис. Два оставшихся участника экспедиции на Север и родич одного из них — так было правильно. За спиной остались ликующие рабочие и солдаты: сейчас они понимали, почему экспедиция явилась сюда, и радовались тому.

Ремилису доводилось бывать в таких залах: выступающие из стен колонны, сплошное возвышение в центре, ниша у дальней стены, где шесть изогнутых шипов окружают круглое гнездо. Только здесь царили полумрак и полная тишина — ни света ламп, ни гула механизмов.

Никто не произнес ни слова. Тишину нарушил только лязг замка — Кальдис закрыл за собой тяжелую дверь. Затем раздался шелест ткани сумки, потом — щелчок открывшегося контейнера.

Тэллий осторожно подошел к нише, бережно поднял сферу, протянув ее вперед. Племянник и солдат затаили дыхание, когда полированный шар погрузился в гнездо; Тэллий слегка надавил, и в тишине зала прозвучал громкий щелчок.

Когти-крепления сомкнулись вокруг шара.

Тот засветился, плавно разгораясь все сильнее; точно так же разгорелась лампа под потолком. И в такт сиянию взвился и гул — знакомый, удивительно приятный гул работающих древних механизмов. Металл под ногами едва заметно задрожал; слабая вибрация лучше любых слов доказала — район оживает. Энергия струится в нем, и очень скоро район перестанет быть опасным, включится в общий цикл Орстата.

Ремилис не отрывал взгляда от сферы, чувствуя, как душу наполняет радость. Он знал, что этот день навсегда останется в памяти — и не только потому, что Амидии получили новые владения, а люди — новый дом.

Просто… как не запомнить удивительное зрелище пробуждающегося города? Когда чувствуешь, как он уверенно возвращается к жизни?

— Да! — выдохнул Тэллий, поворачиваясь. Глаза его горели радостным, почти безумным огнем, на лице играла улыбка…

Она тут же погасла, когда Тэллий посмотрел мимо Ремилиса. Тот машинально обернулся.

У дверей — по-прежнему закрытых — неподвижно стоял Эрфад.

— Ты как сюда попал? — резко бросил Тэллис. — Как посмел…

— Вор, — спокойно сказал Эрфад, и это слово перекрыло ровный гул механизмов. — Я пришел по закону Кланов.

Тишина. Краткие мгновения тишины; лица Тэллия и Кальдиса исказились, руки потянулись к рейлверам.

«Конечно», — отстраненно подумал Ремилис. Необычное для Орстата имя, холод горного снега в глазах, короткие четкие фразы — кем еще мог оказаться Эрфад?

Северянин неторопливо двинулся вперед.

— Ты проник в наше хранилище и украл солнечное сердце, — размеренно произнес он. — Ты принес его к своему клану, потеряв людей в дикой погоде. Я пришел по твоему следу, Тэллий Амидий.

Эрфад поглядел на сферу, перевел холодный взгляд на людей.

— Ты ее не заберешь! — Тэллий поднял рейлвер и шагнул навстречу северянину. — Только сделай шаг — и я тебя твоему же зверю брошу, пусть сожрет!

— Нет, не сожрет, — равнодушно ответил Эрфад. — Зверь — это я.

И в это мгновение Ремилис осознал, что его знания о северянах оказались ошибочны.

Люди Кланов не творили механических зверей.

Люди Кланов в них превращались.

Он не успел понять, как сменился облик Эрфада — но на его месте возник волк размером с быка. Шкуру из стальных пластин покрывала проволочная шерсть; на лапах виднелись поршни и шарниры, глаза горели ровным электрическим светом. Каждый дюйм стального волка казался созданным мастером-механиком — но двигался зверь со скоростью и легкостью, доступной лишь живым существам.

Воздух зала вспороли синие сполохи рейлверов; один выстрел ударил в стену, второй же лишь скользнул по стальной шкуре: волк оказался ураганно быстр. Вскрикнул и мгновенно умолк Кальдис — одновременно с хрустом костей.

Ремилис рванулся вперед, не размышляя, только желая помочь своим — и северянин отшвырнул его одним движением плеча. Юноша прокатился по полу, врезался в опору, услышал вопль дяди — и наступила тишина.

Он приподнялся, охнул от боли в спине; понял, что опоздал.

Кальдис лежал на спине, уставившись невидящими глазами в потолок; грудь его раздавила тяжелая стальная лапа. Тэллий распростерся чуть дальше, в луже собственной крови, и Ремилису даже не хотелось приглядываться к ранам.

Волк… Эрфад стоял шагах в двадцати от ниши со сферой, не отрывая от нее взгляда. Сейчас он казался стальным изваянием, отключенным механизмом.

Ремилис попытался встать; рука скользнула по гладкому полу, нащупала приклад отлетевшего ружья Кальдиса, и оружие придало юноше сил.

Он с трудом поднялся, шагнув между стальным волком и сферой. Вскинул ружье, ощущая, как дрожат руки.

— Ты ее не заберешь! — выкрикнул он, чувствуя себя совершенно беспомощным. У погибших от клыков северянина солдат оружие было не хуже… — Без сферы район останется мертвым! Ты не…

Голос Ремилиса сорвался. Он сглотнул, нащупывая спусковой крючок.

Несколько мгновений царила тишина. Ремилис заставил себя не отводить взгляд, смотреть в холодные и бесстрастные глаза волка, похожие на древние лампы. Желтый ровный свет — против отчаяния и решимости в сером взгляде человека.

Потом Эрфад снова сменил облик.

Ремилис опять не успел осознать переход: вот только что стоял громадный механический волк, а вот — прежний, знакомый человек. Вроде бы уязвимый. Но юноша не обманывался внешней слабостью; он лишь крепче стиснул ружье.

И Эрфад сказал:

— Да.

— Что? — опешил Ремилис.

— Ты прав, — пояснил Эрфад. — Сердце вам нужно. Оно останется.

— Но… — выдохнул юноша. — Ты же… пришел за…

Эрфад покачал головой.

— Здесь не понимают Кланы. Я пришел убить воров и, если они забрали сферу из жадности, унести ее. Эти, — он кивнул в сторону Тэллия и стражника, — были последними. Я увидел, что сердце вам действительно нужно. Помог донести сюда. Оно остается.

Ремилис опустил ружье, мало что понимая. Видно, это чувство отразилось на лице: Эрфад коротко пояснил:

— Взять то, что необходимо — не преступление. Украсть — преступление. Вор гибнет. Нужное остается. Таков закон Кланов.

— А как еще дядя смог бы раздобыть сферу?

— Он мог бы попросить ее у клана. Предложить дар взамен.

— И вы бы согласились?

— Конечно. Вам же нужно. У нас она просто лежала в хранилище.

Ремилис замолчал. Над этим стоило подумать — потом, когда пройдет страх, спадут оцепенение и слабость в теле.

Эрфад поглядел в сторону двери; та щелкнула и открылась.

— Как? — не сдержался Ремилис.

— Я машинный маг, — коротко пояснил Эрфад. — Механизмы покорны моей воле. Так я прошел в город, и во владения твоей семьи, так я охотился. Так я помог вам в походе.

Ремилис прижал ладонь ко лбу. За последние минуты он узнал о Кланах больше, чем за всю жизнь.

— Теперь я ухожу, — сказал Эрфад, отвернувшись. — Готовься.

— К чему?

— Ты защищаешь свой клан и нужное ему. Ты знаешь, что с нами можно говорить. Может быть, мы будем торговать. Пусть твой бог хранит тебя от мертвых сердец и дикой погоды.

Эрфад шагнул к стене, прижал к ней ладонь; сквозь мерный гул механизмов проступил едва слышный скрежет — и казавшаяся сплошной панель беззвучно ушла в сторону. Северянин скрылся во тьме, словно его тут и не было; лишь пару мгновений звучали шаги — стук тяжелых ботинок или поступь металлических лап.

Потом все затихло. Осталось лишь гудение машин и еле уловимые щелчки вращающихся шестерен; панель стала на место. Словно и не было северянина.

Ремилис даже не сомневался, что Эрфад покинет город в течение пары часов. Несложное дело для того, кто способен управлять механизмами.

Сам он прислонился к стене, чувствуя дрожь и слабость во всем теле. Сглотнул, снова посмотрел в сторону распростертого Тэллия, отстраненно подумал — надо привести рабочих. Распорядиться о похоронах. Начать… начать создавать поселение. Как и задумывалось.

«Ты все же был неправ, дядя, — сказал себе Ремилис, вспомнив недавний разговор. — Живущие близ Севера всегда ему платят. Рано или поздно».

Он на мгновение прикрыл глаза. Поглядел на сияющую сферу, на темные потеки крови на полу. Почему-то Ремилису на секунду показалось, что жизнь Тэллия Амидия вытекла прямо в район, который он так хотел оживить. Что источник энергии дядя вырвал у себя из груди.

Может быть, так оно и было.

В конце концов, не зря и он, и Эрфад называли сферу «сердцем».

27.03.2014 — 29.03.2014