Призрак действительности

Кувейт. Военная база американских наёмников. Огромная стоянка военной техники справа и, обнесенная высоким забором, территория слева. По периметру огороженной территории расположены четыре трехуровневые вышки. Вдоль забора, прилегающего к стоянке, на высоте четырех с половиной метров — несколько огромных прожекторов, что в тёмное время освещают плац боевых машин.

Это был знойный день. Песчаная пыль омывала воздушное пространство перед воротами базы. Именно в это место был устремлен взгляд человека через оптический бинокль. Этот человек изучал местоположение и обстановку, прикидывая дальнейшие шаги на пути своей к цели. Цель была очень проста: не создавая шума, пробраться на одну из вышек базы и снять из СВД одного из участников встречи, которая должна пройти на стоянке рядом. Такой путь осуществления заказа агентству предложили сами заказчики, а этому человеку нужно было согласиться на их условия и выполнить задачу. Цель нужно было ликвидировать именно с вышки огороженной территории, чтобы вина упала на американских наёмников. Для чего и зачем это было нужно, человеку знать было не положено, хотя оно ему было и неинтересно.

Этого человека звали Филип Ганн, но никто не знал его настоящего имени, для всех он был Ленивец. Позывной, который ему дали во время службы в Ираке (а затем его же он использовал и в Сирии), прочно приклеился к морпеху, и те, кто обращался в агентство, ища толкового снайпера, первым же делом желали иметь дело с Ленивцем. В простонародье таких как он называют киллерами. Но Ленивец не любил этот штамп. Исполнитель — вот кто он. И когда у него спрашивали, что он чувствует, когда спускает курок, целясь в человека, Ленивец спокойно отвечал: «Отдачу».

Несколько дней назад во время брифинга предстоящей миссии в гостинице города Манкаф Ленивцу пояснили все тонкости, включая точное время дежурства на вышках. Однако, стрелок знал, что на деле события имеют свойство поворачиваться совсем не по плану. Конечно, агентство пыталось разработать возможные ходы на случай непредвиденных форс-мажоров, но Ленивец осознавал, что в каких-то вопросах ему придётся полагаться на свои навыки.

Он лежал в небольшой песчаной нише, укрытый растительностью кувейтских пальм. Рядом покоился рюкзак, а также небольшой термос с водой. При нём был только его личный бинокль (который, между прочим, стоил немалых денег), оружие отсутствовало. Сейчас Ленивец только изучает и наблюдает. Миссия будет выполняться вечером, в тёмное время суток.

Похоже, дальняя вышка, что находилась между основной базой и стоянкой, была идеальным вариантом: под ней располагались несколько одноэтажных боксов, а чуть далее длинный ангар. Среди этих строений можно как-то затеряться. Плюс ко всему, в одной из грузовых машин внутри этого ангара должен находиться чемодан с разобранной СВД, который был помечен наклейкой «не вскрывать». Чтобы не бегать с чемоданчиком по территории американских наёмников, агентство предложило доставить этот опасный кейс с грузовиком, который приедет сегодня утром.

Будем надеяться, что всё получится. Это шестнадцатая миссия Ленивца, и она должны быть успешной.

Стемнело. До назначенного времени остался лишь час. Пора.

Ленивец с рюкзаком на плечах, вышел из зарослей пальм, осторожно ступая на остывающий песок, а затем опустился на корточки. Эти заросли находились ближе всего к забору, и место было слабо освещено — идеально. Он прополз по-пластунски к стальной сетке, а потом, вынув из рюкзака болторез, надкусил её в нескольких местах. Закопав рюкзак и болторез в песке, Ленивец пролез внутрь.

Начали.

Через двадцать метров находилась продолговатая стена солдатской казармы. В небольших окошках горел свет, говорящий о жизни внутри, а под крышей шумела коробка — вентилятор кондиционера. Ленивец осторожно пробрался ближе, все еще рыхля ногами песок, и встал у стены. Здесь под ногами чувствовалось твердое покрытие. Теперь главное не шуметь и ступать осторожно. Он выглянул из-за угла и обнаружил курящего солдата, который стоял к нему спиной. Удачно. Но раньше времени не стоит трогать зазевавшегося вояку, нужно посмотреть, что тот будет делать.

Ленивец прислушался к звукам внутри барака: обычный вечерний досуг — личное время солдат. Смех, возгласы, шипение радио. Похоже, они играли в карты. Ну, пусть расслабляются.

Звук открывающейся двери. Шум досуга наёмников на мгновение усилился, затем вновь стал тише. Вышедший из казармы заговорил по-английски с заметным британским акцентом:

— Майк, ты здесь? Куришь? Слу-у-ушай...

По-английски это прозвучало как «Lo-o-ok». Ленивец улыбнулся. Эти забавные британцы...

— Ты к нам не присоединишься? Нам нужен четвертый. Фил отказался.

— Нет, извини, мне нужно принять душ. После стрельб я совсем грязный и потный, — ответил Майк.

— Так ты не ходил вместе со всеми в баню?

— Нет. Я и на ужин не ходил. Долго разговаривал со своей девушкой по телефону.

— Соскучилась, поди! — засмеялся Британец.

Майк промолчал.

— Смотри там осторожнее в душе после таких телефонных разговоров! А то ведь вместо мыла случайно можно использовать что-то другое! — ещё сильнее заржал Британец.

Ох уж эти армейско-американские шуточки.

Стихло. Шутник вернулся в барак, а Майк, по всей видимости, затушив сигарету, двинулся к бане. Ленивец снова осторожно выглянул из-за угла и увидел фигуру удаляющегося Майка. Видимо, курить разрешается только в специально отведенных местах. Стрелок знал, где находится баня, и поэтому красться за воякой не пришлось. Он обошел строения, стараясь двигаться через темные места, и пришел к бане практически одновременно с Майком. Солдат зашел внутрь, а через 5 минут за ним зашёл Ленивец. Убивать этого наёмника, конечно, никто не собирается, цели такой нет, но без одежды его оставить придётся. Ничего, найдет, чем прикрыться. Телосложение Майка удачно совпадало с размерами Ленивца, и поэтому, пока Ромео стоял под душем, напевая что-то о любви, стрелок взял его одежду и вернулся на улицу. Скрывшись за темным углом соседнего бокса, он спешно переоделся в добытую форму.

— Эй! Идиоты! Это не смешно!

Майк обнаружил пропажу.

«Ну, теперь я Майк», — подумал стрелок, уходя по направлению к ангару. Он старался идти свободно, уверенной поступью, изображая солдата, который ходит здесь не в первый раз.

— Рядовой!

Вот он, форс-мажор. От большого ангара с самолетом к нему приближался офицер (о чем говорили берет и нашивки). Ленивец вытянулся в положении «смирно».

— Что делаем здесь, рядовой? Почему не в расположении?

На такой случай у стрелка была заготовлена уловка, которая всегда срабатывала без исключений.

— Ищу капитана, сэр! Но встретились вы! И это даже лучше! Я бы не хотел раньше времени...

— В чём дело? — перебил его офицер, уже заметно понизив голос. Этим воякам всегда приятно, когда их считают умнее и выше других.

— Сэр! Похоже диверсия. Вы бы посмотрели сами...

— Какая ещё диверсия?

— Бомба с детонатором и механизмом от мобильного телефона, сэр… Ну, телефон точно есть. Примотано к одному из столбов.

— Ты уверен, рядовой?

— Сэр, в нашей службе нельзя быть уверенным на все сто! Но проверить, я думаю, стоит. Вы все-таки лучше разбираетесь, сэр...

И снова скрытое манипулирование путём заискивания.

— Показывай! И правильно сделал, рядовой, что никому не сказал. Сначала убедимся. Но, тем не менее, благодарю за бдительность!

Ленивец повел его к плохо освещенному столбу, на котором висела распределительная коробка.

— Вот здесь, сэр!

Военный вгляделся в пустоту, куда показал стрелок.

— Я ничего не вижу! Ты смеёшься надо...

Шаг сзади за спиной офицера. Резкий выпад руки вокруг шеи — удушающий приём. Дёрганье ног, хрипение. Две секунды. Руки еще помнят тренировки, однако.

Ленивец оттащил тело за ближайший бокс, нацепил берет офицера и надел его куртку. Забросав тело песком, стрелок вновь направился к складу, где стоял нужный ему грузовик. Ангар освещался прожекторами, впрочем, как и стрельбище, офицерские казармы и тот самый плац боевых машин, находящийся за пределами огороженной территории. Но поскольку Ленивцу повезло с новым обмундированием, он свободно мог пройти, не вызвав подозрений. Твёрдой уверенной офицерской походкой он пересёк стрельбище и приблизился к ангару. Ворота были закрыты, но щель небольшой двери пропускала внутренний свет наружу. Он открыл дверцу и шагнул внутрь.

Вдоль стен помещения располагались стеллажи со всевозможной военной утварью. Над стеллажами горели неяркие фонари, что все же давали добротное общее освещение. Посреди помещения, сзади от вошедшего, стоял грузовик, а перед кузовом с правой стороны притаился деревянный столик с включенной лампой на нём. Ленивец подошел ближе и увидел на столе открытый журнал. Изучать его содержимое у стрелка не было времени.

Почему же никого нет? Удача или подвох судьбы?

— Здравия желаю, сэр! Вы по какому вопросу?

Ленивец вздрогнул и обернулся на голос.

— Ухх, сержант, напугал! Я чуть в штаны не наложил! — воскликнул он как можно непринужденнее. В этом случае лучше выглядеть простаком.

Сержант не улыбнулся. Пристально глядя на стрелка, он вопросительно отчеканил:

— Сэр, вы сегодня только прибыли вместе с новой группой? Я раньше не видел вас, сэр!

— Да, сержант, как ты догадался. Тут дело такое, я кое-что забыл на гражданке, и мне это доставили с этим грузом. Надо же! Не обманули!

— Сэр, разрешите поинтересоваться?

— Не разрешаю, — сменил тон стрелок. — Фамилия у тебя какая сержант?

— Сержант Коул!

— Так вот, сержант Коул, сейчас я достану из грузовика чемоданчик, он в списках не значится, можешь не проверять. Открою и покажу, что в нем только моё нижнее бельё. Ты в журнал это вносить не будешь. Все в курсе. Завтра можешь об этом доложить.

Вояка потупился и пропустил Ленивца к грузовику, неуверенно воскликнув «есть!». Ленивец влез в кузов и, быстро оглядев его содержимое, наткнулся взглядом на коричневый кейс. Так и есть, сбоку наклейка «не вскрывать».

— Вот видишь, сержант, просят не вскрывать. А вернее, я прошу, поскольку там бельё. Однако, ты обязан изучить содержимое, и я это понимаю. Но, повторюсь, этого в журнале быть не должно!

Стрелок положил чемодан на столик и открыл его замки.

— Всё по протоколу: отхожу, руки держу на виду. Можешь подойти, поднять крышку, затем закрыть, и я пойду к себе.

— Благодарю, сэр! Я быстро взгляну, для галочки! Прошу прощения!

— Всё нормально. Правильно делаешь, сержант! Завтра скажу начальству «сержант Коул — молодец!»

Вояка вновь не поддался, на лице не было ни тени улыбки. Ну что ж, придется убивать, выхода нет. Минус один в карму.

Сержант подошёл к чемодану и поднял крышку. Секундный взор на содержимое — удивление, задержка взгляда на компактных частях СВД. Этого мгновения хватило Ленивцу, чтобы поднять ногу и быстрым движением вскинуть руку, касаясь ноги. Сержант издал бурлящее клокотание, чуть повернулся к стрелку, выпуская изо рта сгусток крови, и упал, как подкошенный. Из его шеи торчал острый, как бритва, армейский нож.

Дабы раньше времени не забили тревогу, труп нужно было спрятать. Ленивец закинул тело в кузов грузовика, накрыв брезентом и задвинув ящиками. Пойдёт.

Выйдя из ангара, киллер отправился к последней точке — трехуровневой вышке. Подходя к ней, он заметил, что на площадках первого и второго уровней никого нет. Слава богу, так и должно быть, поскольку сейчас все солдаты должны быть в расположении казарм. Поднявшись на третий уровень без лишнего шума, он обнаружил, что дежурный стоит спиной к лестнице, разглядывая гражданский автомобиль на стоянке, и говорил по рации.

— Да! Вижу! Подъехали! Так точно! Всё спокойно, я на чеку!

Отключив рацию, наёмник поставил её рядом на стол. Ленивец воспользовался эффектом неожиданности.

— Так, боец! — громко произнес он, подходя к вздрогнувшему вояке. — Вон, смотри! С той стороны едут тоже. И что-то подозрительно быстро! Это кто?

Испуганный солдат посмотрел в сторону, куда показал Ленивец. Правая рука его снова легла на рацию, левая же судорожно сжимала рукоять винтовки.

Рация тебе не понадобится, дружок.

Быстрое движение руками, и солдат без сознания падает к ногам.

До встречи осталось 20 минут. Скоро подъедет вторая машина. И когда оба выйдут из своих авто, во время их рукопожатия Ленивец должен снять объект, который имеет бородку-испанку и очки в белой оправе.

Киллер открыл чемодан, разложил части винтовки по порядку сборки на столе и привычными движениями принялся за сборку. Оптика отличная, с тепловизором, что, несомненно, удобно, хотя Ленивец справился бы и без такой фичи. Есть удлиненный глушитель — звук выстрела будет погашен сильнее — но это не суть, опытному уху его все равно будет слышно.

Винтовка была собрана и уже стояла на сошках, приютившись на столе сторожевой кабины вышки.

Сработала рация:

— Второй! Нужно подтверждение! Когда подъедет другой гость — доложите!

Ленивец взял рацию и, нажав кнопку, громко сказал, по памяти искажая голос:

— Так точно! Всё спокойно, я на чеку!

— Да задрал ты уже, на чеку, на чеку…— прошипела рация. — Всё! Внимание!

— Есть!

Ленивец отложил рацию и приготовился. Крестик в оптическом прицеле мерцал красными точками по краям. Машина в прицеле была видна так близко, что возможно было различить лица, если бы окна были прозрачными. Интересно, цель находится в ней или в той, что должна подъехать? Есть только один способ узнать.

Стрелок прислушивался к малейшему шороху. Нужно всеми органами чувств обратить внимание на пространство вокруг себя, ведь помимо наблюдения за объектом необходимо мониторить ближнюю зону на предмет раздражителей. Лестница молчала, по ней точно никто не поднимался, стрелок был один.

Подъехал пикап. Стрелок сообщил по рации то, что от него требовалось, не забыв добавить, что он на чеку. Оба автомобиля стояли друг против друга еще пару минут, потом из обоих вышли по два человека. Каждая пара шла по направлению к другой. Как только состоится рукопожатие, Ленивец должен отработать цель. Человек с бородкой — испанкой и очках в белой оправе был водителем пикапа, возможно, он не главный. Двое стояли против двоих и о чем-то переговаривались, оптика зафиксировала фокус нужного человека, перекрестье плавало над его ухом.

Почему нет рукопожатия?

Ленивец ждал. Прошло десять минут, но рукопожатия так и не состоялось. Пары развернулись к своим авто и направились к ним. Ленивец чуть слышно выругался, навёл перекрестье на голову цели и, задержав дыхание, плавно нажал на спуск. Дело сделано. Стрелок не имел привычки разглядывать в оптику цель после выстрела. Его профессионализм говорил ему, что цель мертва и проверять успешность выполненной задачи не стоит.

Вновь сработала рация:

— Второй! Что там произошло? Приём!

— Началась какая-то паника, не пойму, что случилось, но я на чеку!

Ленивец откинул рацию и, отставив винтовку, встал из-за стола. Пора уходить. Не спеша, свободным шагом, он стал спускаться по лестнице вниз. Он видел в свете прожектора, что там вдали на плацу происходит какая-то беготня — неинтересно. Ступив ногами на песок, а затем перескочив на асфальтированное покрытие, стрелок уверенно направился в сторону стрельбища. Главное — быть спокойным и делать вид, что не в курсе того, что произошло.

Мимо пробежали двое рядовых. Ленивец окликнул их, обернувшись им вслед:

— Что случилось, парни, что за паника?

— Сэр! Кое-кого убили, здесь где-то засел снайпер, сэр!

— Да вы что! Проверьте вышку! Я в офицерские казармы за начальством!

— Так точно, сэр!

Двое убежали. Ленивец с ничего не выражающим лицом торопливо дошел до знакомого солдатского барака, завернул за угол и, скинув офицерскую куртку, пролез через прорезь в сетчатом заборе. Откопав болторез и рюкзак, он направился в заросли ближайших пальм.

Тьфу ты! Берет на голове так и сидит.

Он снял головной убор и запустил его над забором, словно тарелку фрисби. Она упала на песок, не долетев до стены казармы. Это ваше — не моё.

Ленивец повернулся и скрылся в зарослях. Миссия выполнена.

***

Звонок. Неизвестный номер. Искажённый компьютером голос:

— Ты молодец. Справился. Давай дальше.

— Подождите!.. Вы…

Сбросили.

***

Степная охотница Ниара искала отца. Когда-то её отец был десницей короля, а также его советником, лекарем и дворцовым магом в одном лице. Однажды на их землю пришла нежить во главе с предводителем мира мёртвых Вайросом. С ним же была и его вечная последовательница владычица темной магии Крия. Совместными тёмными усилиями они свергли короля, заняв его трон, а самого государя поместили в Темницу серых камней, поскольку по законам временной магии нельзя было занимать трон, убив предшественника. Такая же участь ждала и десницу, но Вайрос и Крия не знали, что у него есть дочь.

Отец Ниары спрятал ребенка у степных охотников, а сам скрылся в дебрях Дрожащего леса. В его пределах нежить была бессильна, впрочем, как и волшебство самого мага. Но он готов был пожертвовать своей свободой, чтобы дождаться времени, когда Ниара станет великой и могучей волшебницей. Начало на пути к этому она могла положить только у степных охотников, где жил друг десницы по магической школе Тартос. Он-то и обучил её если не всему, то азам боевой магии точно. Теперь Ниара должна встретиться с отцом, чтобы обучиться у него новой могущественной магии света. Вместе они должны противостоять Крие и свергнуть Вайроса, а затем, выпустив из темницы короля, вернуть ему законный трон.

И день, когда Ниара решилась, настал:

— Тартос! Завтра я отправляюсь в путь!

Тартос не хотел отпускать девушку, но понимал, что так будет правильнее:

— Да, ты готова, Ниара, но помни, нежити в наших землях сейчас очень много. Я не могу сопровождать тебя, но пожалуйста, не забывай все, чему я тебя учил!

— Я не забуду, спасибо, Тартос!

На следующее утро степная охотница, взяв с собой лук и стрелы, а также магический серп, когда-то подаренный ей отцом, отправилась в путь. Ей нужно было пересечь темную равнину, а далее за рекой Тору найти толкового ловца калеонов. Эти бездельники собирались в трактире, организованном в заброшенной верфи, и пьянствовали днем и ночью, пропивая заработанное. Однажды, приручив калеона, они уже не работали оставшуюся жизнь, а существовали на деньги, которые им приносила продажа времени этих летающих существ. Чаще всего калеонов использовали как воздушное транспортное средство или же как объект для любования и восхищения. Ниаре нужен был калеон, который доставит её прямо к Дрожащему лесу, ведь охотница знала, что эти красивые летающие твари были не глупы и боялись этого места, и не каждый из них был готов довериться наезднику.

Девушка быстро шагала по проселочной дороге. Здесь когда-то ездили повозки, так как отпечатки деревянных колес до сих пор проглядывались на потемневшей земле. Природа была наполовину мертва. Почему наполовину? При правлении Вайроса живые растения и существа постепенно вымирали. К примеру, уже не было лошадей, а значит, отсутствовали всадники, и соответственно не было повозок на дорогах. Зато все еще оставалось много степных кабанов, за которыми и охотилась Ниара и её воспитатели, продавая затем мясо на тайных рынках. Однако верхом на кабане далеко не уедешь, и поэтому пересекать равнину ей всё равно придётся пешком.

Пройдя около версты и не встретив никого, она решила задействовать своё магическое чутьё, дабы проверить наличие нежити вокруг себя. Для того, чтобы им воспользоваться, нужно было использовать немного магической манны. Обычно охотница не использовала накопленную манну без надобности (это ей годами вдалбливал Тартос), но сейчас это было необходимо. Встав посреди дороги и сложив руки крест накрест на груди, девушка закрыла глаза. Спустя какое-то время закрытыми глазами она увидела окружающую местность точно так же, как и открытыми, но все предметы имели темно синий окрас. Так и есть, чуть далее, за небольшим холмом собралась группа нежити. Девушка их видела сквозь пространство — все они были ярко-алого цвета.

Ниара сняла лук с плеча, вынула стрелу, приложив перья к тетиве, и приготовилась. Пуская стрелу, она должна будет произнести заклинание, чтобы её наконечник вспыхнул белым пламенем. Впиваясь в мертвую плоть, белое пламя мгновенно охватит нежить и обратит его в ничто. Заклинание произносится мгновенно, на автомате при каждом пускании новой стрелы. Этому степная охотница училась много лет.

— Эй! Твари! — крикнула девушка. — Сюда!

Мертвечина мгновенно направилась к ней, пересекая холм. У этой рядовой нежити абсолютно не было никакого разума, они двигались только благодаря своим мертвецким рефлексам. Как только трое харгов, представляющих из себя облезлых сгорбленных уродцев с пустыми глазницами и острым частоколом зубов, приблизились на достаточное расстояние, охотница сделала несколько быстрых движений. Со стороны могло показаться, что она станцевала короткий танец, только вот двое впереди бегущих харга упали, сгорая белым пламенем; из их голов торчала пара длинных стрел. Третий продолжал двигаться, изрыгая хрипяще-каркающие звуки. Этот мертвяк наступил на то, что осталось из одного из соратников, словно подтверждая отсутствие своего ума. Магический серп был готов к бою и словно сам прыгнул в ладонь воинствующей охотницы. Раскручивая оружие вдоль плеча, она ждала, когда тварь подступит ближе. Девушка дёрнула рукой, выпуская раскрученный серп, который уже представлял из себя магический светящийся круг, обвитый белым пламенем. Через мгновение мертвяк был рассечён на две половины, которые мгновенно сгорели. Серп, словно живой, с чувством выполненного долга, бумерангом возвратился в руку Ниары. Спокойное лицо девушки и уверенный шаг в направлении реки; в местах, обращенных в ничто троих харгов, мёртвая земля.

Она шла еще пять вёрст, периодически останавливаясь и исследуя местность магическим чутьём. Ещё одна группа харгов попалась лишь один раз, но их она миновала без боя, поскольку те пребывали в трансе (видимо, темная владычица Крия в этот момент совершала колдовство).

Вдали показался всадник. Поскольку живых лошадей в мире не осталось, это могло значить только одно — скарфер. Эти существа передвигались исключительно на лошадях, обращенных в нежить. Существо в доспехах, из-под которых в каждую щелочку сквозил иссиня-черный дымок и из глаз которого струился холодный свет, восседало на мертвой уродливой лошади, испускающей из глаз и ноздрей такое же ледяное свечение. Они были одно целое, имеющее один разум, и, конечно же, скарферы были в разы умнее тех же харгов.

Первая стрела пролетела мимо всадника. Вторая была отбита мечом со слабо горящим черным пламенем. Это плохо. Как известно, черное пламя сильнее белого. Раньше скарферы не имели черного пламени, оно доступно было только более высшим темным существам. Что-то изменилось. Крия, однако, продолжает колдовать, обновляя умения армии Вайроса.

Серп. Раскрученное в магический ореол оружие настигло головы скарфера, но его это не обратило. Напротив, мёртвый всадник, словно рассвирепев, принялся кружить вокруг Ниары, размахивая черным мечом. Девушка двигалась как и подобает натренированной охотнице — быстро, чётко, резкими выпадами, стрелы, серп, удары, прыжки… Скарфер был все еще не обращён.

Настала пора воспользоваться магией, которой учил её Тартос. Заклинание, наводящее белый ветер на нежить, и обращающее её без боя, заберёт половину накопленной манны, но это стоило того.

— Почему ты остановилась? — мерзко пробасил могильным голосом скарфер, замерев в испуге.

— Шанна… Фрихсс… — шептала охотница.

— Что ты делаешь? Ты должна присоединиться к нам! — вскричал тёмный всадник, рванувшись в её сторону и поднимая меч. Черное пламя неистово пылало, вырываясь из оружия смерти.

Ниара вскинула сложенные на груди руки в направлении надвигающегося представителя нежити, вскрикнув заключительное слово заклинания. Пространство вокруг них резко пропиталось белым свечением, и сильный ураганный ветер, поднимая клочки мёртвой земли, встретился со скарфером. Вой тысячи волков услышала девушка, а затем белая пелена рассеялась, и Ниара не увидела ничего. Лишь равнина и кусочек ожившей земли, среди которого стояла девушка. Этот маленький островок жизни вновь зарастал тьмой.

— Я удивлён! — услышала девушка.

К ней скакал еще один всадник. Вторую половину манны использовать не хотелось. Но что-то не так было с этим наездником. Странный скарфер. Или это не скарфер?.. Вообще, по идее, несколько их не может быть в одном месте — они одиночки.

— Я удивлён, — повторил всадник, — ты двигаешься словно молния, словно гроза. И эта магия с белым ветром…

— Ты кто?

— Моё имя Фариан. Я страж живых земель.

Только сейчас девушка заметила, что лошадь была не мертва. И наездник был живым (к тому же, очень красивым). Это были два абсолютно живых существа, что было удивительно в этих тёмных землях.

— Вижу, ты удивлена видеть живого человека на лошади!

— Я никогда не видела живых лошадей.

— О, этот конь ещё нас всех переживёт! Где ты научилась так двигаться и колдовать?

— Друг отца научил… — ответила девушка, всё ещё сомневаясь, доверять ли новому знакомому.

— Друг отца? А как зовут друга отца?

— Зачем тебе? С чего ты взял, что я тебе буду всё рассказывать?

— Я знаю эти движения. Точно такая же боевая магия у некого Тартоса из здешних земель, — торопясь, проговорил Фариан.

Ниара удивилась.

— Да… Это он меня научил.

— Вот старый пройдоха! И где же он нашёл такую прекрасную девушку себе в ученицы!

Девушка зарделась, но старалась не подать виду. Быстро взяв себя в руки, она строго заговорила:

— Во-первых, Тартос не старый и не пройдоха! Во-вторых, он не искал прекрасную девушку…

— Спокойно! Я не хотел вас обидеть, юная леди! — ехидно провозгласил наездник.

— Ещё раз так меня назовёшь — спалю тебя белым пламенем!

— Ой, вот это характер… Извини, но ты, должно быть, в курсе, что живые существа не чувствуют белого пламени. Скажи лучше, как тебя зовут, степная охотница…

— Ниара. С чего ты взял, что я степная охотница?

— Тартос хоть и маг, но он степной охотник, так что тут всё и так понятно. Да и одета ты как они…

Девушка уронила взгляд на свой охотничий ергак, укороченный по краям до основания ног и обшитый различными украшениями из костей, и пожала плечами.

— Красивое имя — Ниара.

— Спасибо, — вновь смутилась девушка, улыбнувшись, а затем, чтобы приглушить неловкость, задала свой вопрос. — А что это за страж живых земель?

— Ты разве не знала? Остались небольшие участки, где все еще растут живые деревья, зеленеет трава, в реках водится настоящая рыба (а не бронзовые флегсы, как в реке Тору, например), ну и, конечно же, есть лошади.

— И ты охранник этих земель? — подняла одну бровь охотница.

Фариан рассмеялся, вставая на дыбы. Конь словно вторил хозяину и тоже заржал, перебирая в воздухе передними ногами.

— Забавная ты девушка, степная охотница и воительница Ниара. Я страж одного клочка живой земли, где обитают люди и возделывают землю. Я оберегаю этот островок от нежити.

— Почему ты не помог мне, когда я сражалось со скарфером?

Фариан потупился:

— Мне интересно было посмотреть, что ты дальше будешь делать… Ты так была уверена в себе… Так двигалась.

— Трус! Ты просто испугался скарфера!

— Думай, что хочешь. Я знал, что ты его одолеешь, я просто хотел посмотреть, как именно…

— Трус…

Девушка повернулась и зашагала в сторону отдаленного пригорка, где был лесок из сухих деревьев. За ним виднелась река Тору.

Фариан развернулся и, проскакав несколько метров, поравнялся с девушкой:

— Ты куда?

— А тебе какая разница? Иди охраняй живую землю. Охранник…

— Я страж!

— Ага.

— Постой! Скажи хоть, куда ты двигаешься, может, я чем-то смогу помочь…

Ниара промолчала, лишь немного ускорив шаг.

Манна постепенно снова накапливалась. Каждый раз, применяя магическое чутьё, Ниара чувствовала, насколько более чисто эта способность удаётся. Она стояла у реки, глядя на бронзовых флегсов, которые то и дело выскакивали на поверхность, поблёскивая костяным плавником, и слушала их противный свист. Нужно было решить, как перебраться через полумёртвую реку, в которой не выживало ни одно существо (кроме бронзовых флегсов, которые не являлись представителями нежити, но и не были живыми, ловить и есть их было нельзя).

Кххрр-кххр!

Девушка вздрогнула и обернулась. К ней приближалась группа харгов. Их было семеро, как насчитала охотнница. Быстрыми движениями она выпустила четыре стрелы. Все они достигли цели — четверо харгов обратились в ничто. Остальные трое остановились, вопросительно глянув на охотницу тёмными пустотами глазниц.

«Это очень странно. Теперь и у этих тварей появляется что-то похожее на разум. Крия не спит», — подумала Ниара, выпуская вспыхнувшую белым пламенем стрелу в направлении ближнего харга. Тот увернулся, сделав шаг в сторону. Удивившись новым способностям низшей мертвечины, девушка выпустила еще несколько стрел — все они просвистели мимо.

Внезапно позади харгов из излома реки показался большой красивый пассажирский драккар. Он был пуст, лишь у рулевого весла стоял всего один человек. Судно двигалось за счет белого пламени, которое окаймляло борта лодки и отражалось от течения полумёртвой реки. Человек быстро задвигал руками, и точно такие же стрелы, как у Ниары, издавая звуки «пф-пф-пф», впились в затылки несчастных харгов. Все они обратились в ничто.

— Спасибо, — сказала девушка, глядя на человека у рулевого весла.

— Всё еще считаешь меня трусом?

— Не знаю, я еще не решила.

Фариан рассмеялся своим красивым смехом. Ниара отвернулась в сторону, делая вид, что осматривает излом реки, так как не хотела, чтобы страж заметил её улыбку.

— Тем не менее, охотница, я приглашаю вас на борт! Доставлю вас на ту сторону за считанные минуты!

Глупо было бы отказываться сейчас.

— С удовольствием воспользуюсь вашим предложением!

Ниара забралась в драккар и села на противоположной от Фариана стороне лодки.

— Я буду сидеть здесь.

— Как тебе угодно, охотница!

Фариан развернул судно и направил его на противоположный берег.

— Скажи, куда ты направляешься, может, я доставлю тебя ближе к тому месту!

— Мне нужны ловцы калеонов.

— А-а, трактир старой верфи! Ну что ж, я знаю, где это, придётся нам прокатиться чуть дальше! — радостно воскликнул страж и отклонил курс в сторону.

— Тебе нужен калеон? — спросил он.

— Ты очень догадливый, охранник! — съязвила девушка.

— Страж! — сквозь улыбку поправил её Фариан.

— Страж, страж…

Его улыбка действовала обезоруживающе. Он нравился ей всё больше и больше.

— Я могу тебе с этим помочь, Ниара. Мой отчим как раз таки ловец калеонов, у него очень хороший калеон. Ты красивая и умелая. И ты должна понравиться крылатому существу!

Драккар причалил к пристани старой верфи. Фариан вылез из судна и подал девушке руку, но Ниара не воспользовалась помощью, выпрыгнув из лодки, не обращая внимания на галантный жест. Страж улыбнулся и, убирая руку, спросил:

— Как далеко тебе нужно лететь? Калеон очень привязан к своему хозяину, ты это знаешь. Я должен сказать отчиму, насколько нужно будет расстаться с калеоном.

— Дрожащий лес.

— Что? Нет, подожди Ниара, ты же ведь в курсе, что калеоны туда не летают?

— Ну, ты ж говорил, что я такая вся хорошая и что калеоны мне должны доверять! А?

— Шутки в сторону, охотница, — строго изрёк Фариан, — давай мы не будем говорить про Дрожащий лес. Назовём место за несколько вёрст до него, калеон тебя доставит, а дальше пешком.

Его тон не понравился Ниаре, но всё же она понимала, что он прав. Не стоит так шутить с калеонами, и эти прекрасные летающие существа действительно не любят Дрожащий лес. Оно в общем-то и понятно: для калеона, который не сможет летать, это сродни смерти.

— Жди здесь, — сказал страж, направляясь внутрь трактира.

Через некоторое время Ниару подозвали к столику, за которым сидели Фариан, и старый, заметно подвыпивший человек (видимо, это и был отчим, ловец калеонов).

— Сколько ты готова заплатить за доставку в Чёрный луг?

— Тысячу монет.

— Послушай, это же недалеко от Дрожащего леса. Калеон всё это знает и чувствует. Это, конечно, не то существо, которому ведом страх. Но здесь… Здесь он может испугаться. Это должно оплачиваться много выше, чем тысяча монет.

— Две тысячи монет. И это всё, что у меня есть…

Старый ловец поджал губы, скрывая их под седыми усами.

— Несерьёзно.

— Отец, ну давай поможем девушке. Я тебе дам еще тысячу, из своих!

— Вот еще, брать деньги со своего пасынка! — прокряхтел пьяный завсегдатай трактира.

Через паузу, похмурившись и покрутив кружку с янтарным пойлом, ловец произнёс:

— Ладно! Пусть будет две!

Затем он громыхнул кулаком по столу, как бы подкрепляя договор. Из глубины трактира послышался женский голос:

— Брудо! Ну-ка прекращай там! Сейчас по голове тебе так же ударю!

Ловец калеонов, старый Брудо, не отреагировал на возглас, но заговорил намного тише:

— Давай деньги и выходи на возвышенность перед трактиром.

Затем он повернулся к Фариану:

— Матери передай, что я скоро вернусь.

— Ты же ведь знаешь, что она ответит?

— Знаю, — вздохнул отчим, — пошлёт меня в пекло…

. Земля вокруг старой верфи была живая. Здесь, как заметила девушка, растут зеленые деревья, которые она видела всего пару раз в жизни. Ниара и Фариан стояли на пригорке перед трактиром и неловко прощались.

— Ну, до встречи, страж…

— Ох надо же! — улыбнулся Фариан. — Наконец-то ты выучила…

Девушка беззлобно тихо произнесла:

— Я оговорилась, я хотела сказать охранник…

Фариан рассмеялся, затем посмотрел в её глаза и громко произнёс:

— Спасибо тебе, пусть боги хранят твою смертную душу! И пусть дорога под твоими ногами обращается живой!

— И тебе спасибо, Фариан. Пусть верховный калеон судьбы соединит наши пути, и мы увидимся вновь!

Вдруг на двоих молодых людей упала большая тень. Они оба подняли глаза к небу и забыли всё, о чем говорили. Над ними парило потрясающей красоты существо, издавая приятные, ласкающие звуки. Его мягкая, шелковистая чешуя переливалась всеми цветами радуги под лучами яркого солнца. Калеон.

— Каждый раз… Это происходит каждый раз… Я никогда не устану восхищаться… — бубнил Фариан.

Ниара плакала. Эта воинствующая охотница, гроза нежити, и девушка с железным характером, глядя на существо, не могла сдержать слёз. Такой красоты она не видела еще никогда и нигде. И возможно, не увидит.

— Как это прекрасно…

Калеон опустился в нишу рядом с возвышенностью и повернул к ним свою морду. Продолговатый нос, опущенный крючком книзу; чуть приоткрытая розовая пасть с выступающими двумя мягкими рожками по бокам, которые словно бархатистые щупальцы медузы, двигаясь, обхватывали воздух; шелковистая грива, плавающая в воздухе, словно в воде; эти бездонные огромные голубые глаза, в которых читалась многовековая мудрость и угадывалось средоточие всей мировой красоты.

— Что мне делать? — спросила Ниара.

— Мой отчим уже сказал калеону, кому он должен довериться и куда его отвести.

— Когда сказал? Как?

— Именно тогда, когда ты отдала деньги, и вы заключили договор. Ты ведь знаешь, что у калеона ментальная связь с хозяином.

Говоря всё это, Фариан платком вытирал ей слёзы, она не противилась этому.

— Я не могу! Он так смотрит на меня! Я просто…. Я не знаю… Так бьется сердце!

— Он доверился тебе. Теперь он доставит тебя в Черный луг.

— Мне кажется, хозяева калеонов — самые счастливые люди, ведь они могут лицезреть их, когда хотят.

— Ты же видела всех этих хозяев. Сплошные пьяницы!

— Но почему?

— Просто человеку свойственно уставать, даже от красоты калеона.

— Я бы никогда не устала! Это просто… Это так красиво!

— Да, но когда ты видишь это каждый день, и поскольку не можешь больше без этого жить, ты от этого устаёшь.

Ниара, не веря в слова Фариана, приблизилась к калеону. Существо, прикрыв глаза, опустило чуть голову, как бы приглашая сесть на него. Шелковистая чешуя на изящном теле переливалась и бросала отражение в воздух, тем самым создавая радужную ауру вокруг существа. Девушка осторожно обхватила плывущую по воздуху прядь волос и, положив другую ладонь на блестящую спину, влезла верхом. Было приятно, словно ты сидишь на мягкой бархатной перине.

— Как заставить его полететь?

— Подумай об этом. Он доверился тебе, а значит, стал частью тебя.

— Просто подумать «давай лети»?

Калеон оторвался от живой земли и плавно взмыл вверх, издавая ласкающие слух звуки.

— Как его зовут? — крикнула вниз Ниара.

— Он скажет, — ответил Фариан, а затем, подняв руку, воскликнул. — Прощай, охотница!

Калеон двигался по воздуху, широко расставив изящные крылья.

— Как мне тебя называть? И… Ты разговариваешь?

Существо молчало, продолжая парить. Ниара не могла насытиться приятным ощущением нежной шелковистости мягкой чешуи под своими ладонями. Она не переставала поглаживать бока грациозной шеи калеона. Каждый раз после проведения ладонью оставался блестящий след, свет которого немного угасал до следующего касания.

Калеон издал очень красивый звук, похожий на быстрый выдох и звон бокала одновременно. При этом звук был множественным и угасающим, словно эхо.

Ниара, обхватив шею калеона, положила голову. Почему так бьётся сердце?...

«Куар Шиану, хозяин называет меня Ку Ши», — подумала вдруг девушка. Эта мысль ей пришла так неожиданно, что она поднялась и резко оторвала руки от шеи. Если калеон доверился, то он становится частью тебя.

Боги!..

— Ку Ши…

«Да»

— Ку Ши, то место, куда ты меня несешь… Там рядом…

«Я знаю»

В следующее мгновение девушка поняла, что калеон несёт её прямиком к Дрожащему лесу. Неужели настолько доверился, что готов лишиться способности летать?

«Чёрный луг весь пропитан нежитью. Тебе туда нельзя, девушка Ниара»

— Но ведь калеонам нельзя к Дрожащему лесу! Ку Ши, не надо!

В следующее мгновение девушка поняла, что калеон всё знает. И он знает о том, что Ниара ищет отца. Их сознания переплелись.

«Твой отец — великий маг. Он вернёт мне мои способности.»

— Ку Ши! Но ведь тебе нужно назад, к хозяину!

«Когда калеон находит человека, чьё сердце для него словно огромный мир, он отказывается от предыдущего хозяина, сливаясь сознанием с новым».

Небо над головой Ниары внезапно окрасилось в темно-алый цвет. Магия огненного дождя — одно из самых эффективных оружий против летающих существ. Владычица Крия, должно быть, поняла, для чего некий калеон с девушкой на спине мчится по воздуху к Дрожащему лесу, и ей это не понравилось. Калеоны, как известно, не обращаются в нежить, их можно лишить полета или превратить в ничто, попав одним из пылающих чёрных шаров огненного дождя. Ниара и ее новый друг принялись умело лавировать между падающими всполохами пламени, то ускоряясь, то снижаясь. Затем, в один прекрасный момент, все стихло. Но эта тишина была словно преддверием чего-то более ужасного. Навстречу летело что-то, но это был не калеон.

Это… О боги!

Оставляя за собой след черного дыма, навстречу стремился огненный дракон! Чистая тёмная магия. Ку Ши, передавая хозяйке мягкое спокойствие, взмыл чуть выше, прячась за облаком. И это было вовремя, поскольку место, где они были секунду назад, вспыхнуло черным пламнем. Пролетая сквозь нежное облако, калеон издал мелодичный хрустальный звук, а затем снова опустился ниже.

— Ку Ши! Опусти меня на землю, я готова использовать свое самое сильное заклинание.

«Это израсходует всю твою манну, хозяйка».

— Я готова к этому!

Калеон, уворачиваясь от выпущенных огненным драконом сгустков черного пламени, опустился на землю, и когда девушка спрыгнула, он тут же взмыл вверх, отвлекая на себя внимание. Калеоны не боевые существа, и единственное, что мог делать Ку Ши в ответ на черное пламя дракона, это испускать слабые заслоны из белого пламени, преграждая путь оружию тёмного существа.

Ниара сложила руки на груди и закрыла глаза.

— Фаахт… Кирхон-сар…

Вокруг охотницы заиграли белые всполохи. Она крепко зажмурилась и последнее слово заклинания произнесла сквозь зубы, выставив трясущиеся руки вперед и открыв раскрасневшиеся глаза. Всё пространство вокруг неё мгновенно надулось белым мыльным пузырём и, вобрав в себя калеона и противоборствующего ему огненного дракона, остановилось, постепенно расширяясь, словно ожидая гибели кого-то из них. Этот пузырь никак не мог подействовать на Ку Ши, поэтому он завис в воздухе, плавно шевеля чешуйками, что создавало эффект перелива радуги. Весь белый купол изнутри ярко мерцал вспышками белого пламени, его количество было достаточно, чтобы растворить дракона в ничто.

Стихло. Калеон опустился к девушке, которая в центре большого круга живой земли часто дышала, упав на корточки. Ментальный сосуд манны её был пуст.

«Когда будешь готова, хозяйка, мы снова полетим к лесу, осталось немного». Ку Ши издал приятный звук, от которого у Ниары потеплело внутри, и она, успокоившись (но всё же чувствуя некую пустоту), влезла на друга.

Пролетев еще несколько вёрст, калеон вдруг резко стал рывками терять высоту. Казалось, он внутренне напряжён (что для этих существ было необычно) и пытается поддерживать полёт, но всё равно время от времени совершал микропадения. Скорость полёта была слаба.

— Ку Ши! Перестань! Хватит! Спускай меня! Осталось немного, я дойду.

«Твой сосуд манны пуст, хозяйка. Ты не сможешь даже зажечь стрелу. Нежити здесь очень много»

— Как-нибудь отобьюсь! Я не прощу себе, если ты упадешь и не сможешь больше летать! Я твоя хозяйка, слушай меня!

Калеон снизился и дал девушке спуститься на землю. Крылатое прекрасное существо в этот момент не выглядело прекрасным: тускнеющая, отвердевшая чешуя, серые глаза, грива, свисающая локонами, и звуки, напоминающие лязг стальных труб.

— Что ты наделал?.. Что ты сделал с собой?.. — прошептала охотница.

Внезапно на земле вокруг Ку Ши стремительно возникло светлое очертание, и он оказался в безопасном кругу белого пламени.

Что это?.. Вернее, кто это сделал?

— Всё-таки ещё считаешь меня трусом?

— Фариан!

Фариан остановился на своём живом коне возле белого, светящегося круга и улыбнулся.

— Мой отчим все еще связан с калеоном своим разумом и увидел, что ты попала в беду. А также он мне рассказал, зачем ты двигаешься к этому месту. Я хочу помочь. Стать одним из вас и помочь в борьбе с Вайросом и Крией. Поэтому я сразу, выжимая все силы из своего коня, помчался к Дрожащему лесу. Путь был непрост. Но успел я вас нагнать только у самого леса.

— Спасибо тебе, страж. Я хочу попросить у тебя остаться с Ку Ши, ведь когда ты войдешь со мной в пределы леса, магический белый ореол погаснет, и калеон будет откован нежитью мгновенно.

— Будь осторожна, охотница! Мы будем ждать вас здесь.

Ниара помахала друзьям и, обернувшись, взглянула в фиолетовые сумерки глубины лесной чащи. Первая часть её путешествия была позади.

***

«Задание завершено».

Звонок. Неизвестный номер. Искажённый компьютером голос:

— И вновь ты справился! Переходи к третьей игре.

— Дайте поговорить с сыном! — проорал я в трубку.

На том конце послышался шорох и очень слабый звук голосов, видимо, звонящий прикрыл трубку ладонью.

— Папа! — раздался голос сына через пару минут.

— Женя! Ты в порядке?

— Да, пап! Меня не трогают! В полицию не звони, все хорошо! Просто сделай, как они говорят, ладно?

В голосе Жеки чувствовалось странное спокойствие. Неужели сын не сомневался в том, что его отец справится? Это придало уверенности.

— Всё будет хорошо, сын!

В трубке снова послышался шорох, затем раздался искаженный голос похитителя:

— Пора приступать к следующей игре.

— Послушайте, я же ведь имею право знать, для чего всё это?

— Узнаешь, когда закончишь играть. Напоминаю правила…

— Да помню я! Пройти каждую игру до слова «выполнено» или «пройдено»… Это что, значит, один уровень?

— Именно так, — спокойно ответил электронный голос.

— И что будет, если я не пройду?

— Лучше тебе этого не знать.

— Прекращайте пугать! — вспылил я, а затем более спокойно поинтересовался. — Как вы узнаете, прошёл я или нет?

— Мы подключены к компьютеру твоего сына и видим, что происходит на экране. И не вздумай выдергивать интернет— кабель из гнезда! Иначе сыну непоздоровится…

Полицию вызвать — сыну непоздоровится. Кабель выдернуть — сыну непоздоровится. Что ещё?..

— Любые три игры?

Сбросили.

Жеку они вроде не трогают, голос у него спокойный… Надо подумать. Вариант один — играть дальше. И пройти до слова «выполнено» во что бы то ни стало.

Так. Что тут у него еще?.. Вот это что? Гонки? Они уж, наверное, проще, чем предыдущее фэнтезийное RPG…

***

Городская ночь освещалась яркими огнями фонарей и неоновых вывесок. Томми скучал, наблюдая за проносящимися фарами автомобилей, которые, угасая, скрывались в городской мгле, окаймленной ореолами электрического света. Он был припаркован на стоянке недалеко от стадиона, которая была его излюбленным местом ожидания. Здесь практически никогда не бывает копов, поэтому спокойно можно было спать прямо в машине.

Томми включил радио и, наткнувшись на знакомую песню, сделал погромче. Подпевая всем известные слова, он достал карточку водительских прав, которую ему сделали только сегодня утром.

— Хмм, ну и рожа! Ох… А имя-то какое! Томас Беверли Грин. Ну хорошо, хоть начало имени такое же… — пробубнил он себе под нос.

Песня вдруг притихла, и из динамиков послышался рингтон-сигнал; на приборной панели авто замигал значок в виде зелёной трубки. Звонит кто-то. Звонить может только Дэбби, его сестра, как раз её звонок и был нужен.

— Том!

— Привет, Дэб! Ну что у нас там?

— Есть кое-что! У старого аэропорта сегодня драг. Ты в списках, не опоздай!

— Организатор кто?

— Терри…

— Льюис? Ты знаешь, что я его ненавижу!

— Прости, Томми, но нам нужны деньги…— спокойным тоном произнесла Дэб из динамиков авто. — Ты же обещал…

— Я помню, что я обещал.

— Томми, нам совсем чуть-чуть осталось, и мы выкупим наш дом!

— И сколько же осталось?

Дэб назвала сумму.

— Это по-твоему чуть-чуть? А еще, помнится, ты хотела бросить работу диспетчером и поступить в университет!

— Да… Но сейчас я не могу бросить. Только благодаря работе в такси я могу быть в курсе заездов, а также иметь много знакомых этого круга. Томми, такси — это один из лучших информационных миров!

— Знаю-знаю… Не надо мне ничего объяснять. Просто я устал от гонок.

Томас, конечно же лукавил. Он очень любил этот мир, любил скорость. Обожал чувство азарта игры на деньги. Восхищался автомобилями и их комплектующими. А также днями и ночами напролёт проводил в гараже, копаясь в своём железном коне.

— Томми, ну еще несколько раз. Это же наш дом! Мы же в нём выросли…

Когда родители Дэбби и Томаса развелись, дом по решению суда достался отцу. Живя в другом городе, брат и сестра периодически приезжали в этот дом как на каникулы, вспоминая своё детство. Затем, когда отец умер, его вторая жена, на которую был переписана недвижимость, продала дом и на эти деньги купила квартиру в Нью-Йорке, где и проживала по сей день. Томми, увлекавшийся с раннего детства автомобилями и знающий работу механизмов от и до, модернизировал свою первую тачку, превратив её в резвого коня. И несмотря на то, что это была на первый взгляд развалюха, на ней он выиграл драг в первый раз, участвуя в нём на небольшую сумму. Это было сделано более для интереса, поскольку среди увлекающихся автомобилистов ходило множество различных слухов о городских драг-заездах. Тогда он понял, что благодаря своим навыкам вождения и доскональным знаниям внутреннего устройства можно заработать неплохие деньги. Дэбби, узнав, что брат участвует в уличных гонках, вызвалась ему помогать и устроилась работать диспетчером в такси. Вместе они запланировали заработать денег и выкупить дорогой их сердцу дом.

Томас выехал со стоянки. У него был еще целый час, чтобы доехать до пункта назначения. Есть соблазн прокатиться по городу с ветерком, лавируя между сонными автомобилями, как он это любил делать, но не хотелось нарваться на копов и затем угонять от них, гробя подвеску. Прямо перед самым драгом.

Ничего, до аэропорта не спеша. Одного часа хватит за глаза.

Проехав несколько кварталов, Томми заметил в зеркале заднего вида полицейскую машину, которая следовала за ним без включенных маячков.

А ты здесь за каким?

Коп включил на одну секунду сигнал, а затем в мегафон попросил Томаса прижаться к обочине. Томми наблюдал в боковом зеркале, как упитанный офицер движется к нему, положив руки на пояс.

Что ему понадобилось? Вроде, ехал спокойно, не гнал…

— Сэр, добрый вечер! Могу ли я поинтересоваться, куда вы направляетесь?

— Гуляю, — буркнул Том.

— Странная у вас прогулка, сэр. Да еще и на такой машине. Хотелось бы узнать, не являетесь ли вы участником нелегальных городских гонок?

— А что, тюнингованная «Honda Civic» может быть только у стритрейсеров?

— В основном да, сэр.

— Я работаю в салоне тюнинга авто и решил навести красоту на своей тачке. В чём проблема? Это запрешено?

Сиреневый окрас кузова, градиентно переходящий от светлого к темному; литые диски в виде крыльев летучей мыши, отполированные до блеска еще вчера; крутые оконные вставки-накладки, придающие некую галантность, и огненное пламя на бортах. Это лишь малая часть того, что сделал сам Томми со своей тачкой, действительно работая в салоне. Коп же в этой красоте увидел стритрейсера, что, в общем-то, так оно и было.

— Сэр, разрешите посмотреть ваши права?

Томми протянул ему карточку водительских прав и, увидев слабую улыбку офицера (видимо, понравилось имя на карточке), хмуро уставился в жерло тоннеля впереди, освещенного желтоватым светом. Ух, уж этот Рейли… Вечно куражится, придумывая различные имена к водительским правам. Но, видимо, забавное имя обезоружило копа, и тот, вернув права, пожелал Томасу счастливого пути.

Не спеша Томми доехал до места назначения. Оставалось 20 минут. Место хорошее: пустующий отрезок хорошо укатанной дороги, а рядом нефункционирующий старый аэропорт. Здесь мало кто ездит, поэтому перекрывать улицу не требовалось. Томас был в этом месте не первый раз, это было одно из его излюбленных мест. Впрочем, из завсегдатаев уличных гонок он здесь был не один.

Он подошёл к группе знакомых гонщиков. Те под громкую музыку обговаривали условия. Здесь же был и организатор, ненавистный Терри Льюис, который, повернувшись, громко продекламировал:

— Томми-бой! Гроза улиц и друг быстрых авто! Рад тебя видеть! Дебби там как?

— Дебби нормально, — буркнул Том. — По сколько? Закись используем?

— Для начала в первом кругу соревнующихся по двадцать. Закись да, используем!

— Угу, с кем я?

— Давай со мной! — крикнул молодой парень по кличке Шампунь. Он был абсолютно седой. Остальные шутили, что это реакция волос на шампунь.

— Может, жеребьёвку? — предложил Томми.

Шампунь поджал губы. Ему, конечно, не понравилось, что Том явно не хочет с ним соревноваться. Это говорило о том, что его считают более слабым соперником. Но парень промолчал, поскольку знал, что для Томаса важны не только деньги, но и заслуженное чувство победы над сильным конкурентом.

— С Шампунем не хочешь! — воскликнул Льюис. — Жеребьёвка тебе выберет, к примеру, Спилмана, а ты и с ним не захочешь…

Толпа заголосила:«У-у-у!»

Томми молчал, глядя исподлобья.

— Ладно, давайте жеребьёвку быстро проведём! — раздраженно воскликнула Кассандра, подруга Терри, которая обычно давала взмах перед стартом.

Кэсси нравилась Томми, что конечно было не взаимно, поскольку та была влюблена в смазливого Терри Льюиса. И вроде этот наглый красавчик и утверждал, что она его девушка, доставляя ей этим удовольствие, но в то же время постоянно подкатывал к Дэбби, сестре Томаса.

— Хорошо! Жеребьевка! — гаркнул Терри. — Я, между прочим, тоже буду гоняться сегодня!

Каждый из участвующих снял с автомобильного ключа значок со своим именем, который висел в виде брелока, и протянул Кассандре, кинув его в объемную шляпу. На шляпе сбоку красовалась милая надпись «счастливая шляпка Кесси». Это был неизменный атрибут уличных гонок, организованных Терри Льюисом. Девушка поболтала содержимое этого забавного головного убора и, поочередно доставая значки, назвала пары.

Ирония судьбы. Как вы думаете, кто достался Томми? Ну да, конечно же этот наглый красавчик Терри Льюис. Толпа любителей уличных гонок дружно зашумела. Это будет забавный драг. Заезд вечера.

Перед стартом, пока гонялись другие, Том проверил свой «Civic»: залез под капот, завел, послушал двигатель и даже лег на асфальт, глянув под днище и осмотрев подвеску — все было в порядке. Сегодня он первый раз будет соревноваться после долгожданного апгрейда своего железного коня. Модифицированная инжекторная система с прямым впрыском закиси азота стоила ему без малого 10 тысяч. Однако это ему поможет выиграть сегодня у Терри.

Томми подъехал к стартовой линии. Рядом через два с половиной метра поравнялся авто Терри. К линии подошла Кассандра и, встав впереди между машинами, подняла ладони к груди, тем самым призывая к тишине. Потом девушка рукой указала на Тома, тот в ответ взревел мотором: «Готов!». Следом то же самое действие с Терри (ему на рёв мотора она ответила воздушным поцелуем).

«Я должен его сделать», — подумал Том.

Кесси подняла вверх руки и через минуту резко опустила к асфальту, присев на корточки. Старт!

Толпа зашумела. Обе тачки стартовали, газуя и выпуская снопы дыма из трущихся об асфальт покрышек. Томми знал, что то, как ты стартуешь, является одним из главных составляющих успеха. Главное, найти золотую середину: не давать слишком сильного газа, чтобы не переборщить с пробуксовкой (лишняя доля секунды много значит), но и «не дожать» тоже никуда не годится. Соперники стартовали одновременно — оба хорошо знают свои машины и имеют большой опыт.

Скорость. Движущаяся к верху стрелка спидометра. Газ, сцепление, рычаг…Эйфория.

Терри был впереди на полкорпуса. Но ещё же есть закись азота, которую тоже нужно было впрыснуть вовремя. Чуть раньше, чуть позже — соперник победил.

— Давай, не подведи, — сжав зубы, пробубнил Томми, обращаясь к своему железному другу.

Осталось сто пятьдесят метров из четырехсот. Пора делать впрыск. Машина соперника вдруг резко вырвалась вперед, выпуская голубоватое пламя — Льюис это сделал. Томми чувствовал, что нужно подождать ещё пару секунд несмотря на устремившегося вперёд соперника.

Какую кнопку нажимать-то?!

«Чтобы использовать закись азота нажмите SHIFT ».

Да не получается! Я жму же! Не срабатывает…

SHIFT — SHIFT — SHIFT! Никак… Что за ерунда! Может, зажать, а не нажать? Ну-ка…

Томми почувствовал резкий толчок — «Honda» рванулась вперёд. Салон пропитался странной кисловатой вонью, перемешанной с запахом горения. Машина Терри уже сбавляла ход ускорения, а Томми стремительно настигал её. Почти финиш.

Один из парней, запустил съемку видео на фотоаппарате, который располагался у края финишной черты на треногом штативе. Это поможет выявить победителя в случае одновременного финиша обоих соперников.

Томми нагнал Льюиса, и они ураганом пронеслись через линию вместе. Вернувшись на старт, оба вышли к встречающей их толпе.

— Я сделал тебя, Томми-бой! — выкрикнул сильно возбуждённый красавчик Терри.

— Ты так думаешь? Давайте запись видео посмотрим.

Перемотка. Пауза. Покадровое воспроизведение. Видеозапись зафиксировала победу Томми на четверть корпуса.

Толпа взревела.

— На, держи свою двадцатку, Томми-бой! — с дьявольской ухмылкой проговорил Льюис (поступил честно. Оно и понятно, как организатор должен показывать пример). — Ты молодец! У нас сегодня повторные заезды по желанию. А также общий драг. Останешься? Или ты как всегда — один раз и по коням?

Томми не успел ответить. Воздух прорезал чей-то крик: «Копы!» Он взглянул на одну из стен здания в отдалении и заметил на ней отблески мерцания полицейских маячков. Затем последовал противный звук сирен.

Это что? Ещё не конец уровня?! Ещё и от ментов надо угонять? Ну и гонки, твою мать…

Началась паника и суета, участники и зрители прыгали в свои авто и, трогаясь, разъезжались кто куда. Томми спешно завёл тачку и рванулся к окружной дороге за аэропорт. За ним, по его примеру, последовали еще две машины. Это был Шампунь и еще один незнакомый рейсер. Только не мешайтесь, ради бога…

Вереница уличных гонщиков и одна полицейская машина мчались с огромной скоростью от аэропорта к городу. Главное, оторваться. Один Томми, конечно, справился бы быстрее, но с ним его так называемые коллеги, которые могут испортить некоторые трюки. Четыре машины ворвались в город. Улица, слава богу, пустовала, поэтому можно было не опасаться и смело маневрировать в попытках скинуть хвост. Сирена выла на всю улицу. Казалось, что все дома вокруг наблюдают за погоней.

Внезапно из-за поворота вырулила еще одна полицейская машина. Легавых уже двое. Но им не угнаться за тремя отчаянными стритрейсерами.

Это была эйфория, озвученная воплем полицейских сирен. Томми ждал поворота. Удачно войдя в него на дрифте, можно было выиграть время и оторваться. И вот он, впереди перекресток. Новые покрышки, подвеска и умения водителя не подвели. Скольжение по асфальту с испусканием из-под колёс облака дыма вперемешку с дорожной пылью, и машина вписалась в поворот. Один из копов последовал за ним, но дрифт у полицейской машины вышел не такой удачный — он потерял время. Возможно, это шанс. Впереди была широкая многополосная трасса, по которой двигались ночные автомобили; Томми, словно лыжник в слаломе, зигзагами обходил один за другим. Коп был сзади в некотором отдалении, но все же не отставал. Впереди над шоссе оживленный транспортный мост. Неожиданно со съезда с моста показались еще две полицейских тачки.

Теперь трое. Ничего, оторвемся.

Один из копов поравнялся с машиной Томми, но тот будто не заметил этого. Лишь когда впереди на соседней полосе показался эвакуатор с почти опущенной платформой, Томми резко крутанул руль, сближаясь бортом с преследователем. Коп машинально отстранился, тоже крутанув баранку, и это было ошибкой. Наехав на некий трамплин, что представляла из себя опущенная платформа, он взлетел как птица, впрочем мгновенно потерял высоту и упал на бок, чертя по энерции бортом об асфальт. Из-под раненой полицейской машины врассыпную разбегались осколки стекол.

Второй офицер-водитель объехал своего товарища и устремился следом. Показался и горе-дрифтёр. Теперь на шоссе была погоня из трех авто, которые змейкой лавировали между ползущими легковушками и грузовиками.

Четыре полосы прямого направления и четыре встречного. Между ними двойная линия барьерного заграждения. Так просто не свернёшь на встречку. Но у Томми был план. Впереди на разделительной линиии с отбойниками большой памятник в виде огромной волны и чем-то непонятным поверх неё. То, что там было сверху, Томми не интересовало, ему важно было то, что ПОД волной. А под ней было широкое пространство, в которое вместилось бы две машины Томми. Это было единственный отрезок где не было заграждений. С правильным расчётом и удачным манёвром можно было перестроится на полном ходу на встречную полосу, аккурат через эту продолговатую арку монолитной волны. Памятник показался впереди. Пора действовать. Томми перестроился на третью полосу от разделительной и стал потихоньку сбавлять скорость. Копы приближались. Спокойно… Так… Вот, сейчас! Вывернув руль и выжав газ, он резко устремился к разделительной полосе.

Ухх, чётко! Вошёл, что называется, тютелька в тютельку! Хорошо хоть, я случайно не нажал не ту кнопку….

Полиция пронеслась мимо. Томми на полном ходу развернулся, сделав торможение задним ходом, и поехал в обратном направлении по ходу встречной полосы. Легавые его уже не интересовали, и даже если они вернутся, проехав так же через арку памятника, его они уже здесь не найдут

Двадцатка грела карман. Томас улыбался, предвкушая восхищение сестры. Он съехал с шоссе и спокойно покатил по спальным районам, меняя улицы и направления, чтобы сбить с толку возможных преследователей.

Звонок.

— Томми! Ты как? Я только вот узнала, что у вас там облава случилась!

— Ты же меня знаешь.

— Ну, конечно же, ты от них улизнул! Я рада!

— Я выиграл двадцать тысяч.

Дебби промолчала, видимо, она надеялась на большее. Ничего, в следующий раз.

— Томми, будь осторожен. Возвращайся и нигде не задерживайся.

Дебби положила трубку. Томми включил радио и, напевая всем известные слова, свернул в сторону знакомых улиц.

***

«Задание пройдено».

Прошёл! Слава богу!

Почему нет звонка? Ведь я всё сделал, что они хотят!

Вместо зуммера телефона раздался звонок в дверь.

— Кто там? — крикнул я, скорее от волнения, зная, что меня не слышно.

Я подошёл к двери и глянул в глазок.

Это Женька?! О боже… Живой и невредимый, сын… Впрочем, он был не один. Рядом стояло несколько взрослых парней. Похитители сами привели Жеку? И что, пугать будут?

Я открыл дверь и впустил гостей. Все они были одеты по-простому: толстовки, рубашки и джинсы. Словно обычные ребята со двора.

— Женька! Ты как? Я могу обнять сына?...

— Конечно можете, — добродушно ответил один из парней.

Почему-то я вдруг почувствовал себя полным идиотом, но всё же приобнял своего ребенка.

— Да прекрати, пап… Всё нормально!

Жека отстранился от моих рук, виновато улыбаясь. Я не сдержался и вспылил:

— Да что ту происходит, вы можете сказать?!

— Пап… Это… Это розыгрыш… Мы были в соседней квартире…

Тут я заметил, что один из взрослых парней не кто иной, как Олег Катков — сосед и такой же геймер, как и мой сын. До меня, наконец, дошло, что происходит. Эти бестолковые горе— киберспортсмены решили меня разыграть.

— Розыгрыш, значит? Да вы чего, охренели?! Мне в полицию заявить? Я чуть не поседел здесь, играя в твои игры, Женя, я ведь думал, что…

— Пап, прости… Мне казалось, это будет весело… Прости, я как-то не подумал…

— Весело? Вы кто такие вообще?! — взглянул я на остальных ребят.

— Мы команда «Джокер бокс», — специализируемся на розыгрышах. Наш сайт…

— Мне плевать на ваш сайт! Я такие шутки не люблю и не принимаю. Вы понимаете, что он несовершеннолетний? Ему только тринадцать!

— Ваш сын говорил, что всё будет хорошо, и в конце вы сами посмеётесь. Если мы перегнули палку, просим у вас прощения и хотим подарить…

Один из парней протянул мне интерактивную рамку, на которой менялись наши семейные фотографии (Я с Машей, и Жека), а также красивый твёрдый пластиковый пакет, внутри которого была небольшая коробка конфет и бутылка хорошего вина.

— Подкупить меня решили… — уже более мягко произнёс я. Окружающие заулыбались.

— Мы просто выполняли то, что заказал у нас Олег, друг вашего сына. Нам бы не хотелось иметь дело с полицией.

— Выметайтесь.

Квартира вновь опустела. В комнате сидели лишь мы вдвоём с сыном.

— Ты это придумал из-за того, что я запретил тебе игры?

— Ты же говорил, что игры делают нас дебилами… Что из-за таких игр дети стреляют в сверстников в школах…

— Так и есть.

— Ты ведь сам убедился, что в этих играх ничего такого нет! Я ведь хотел тебе показать это… Но ты был против. Даже не стал смотреть… Я уже месяц не играю, па!

— Месяц он не играет. — пробурчал я.

— Ну, па…

— Что было бы, если бы я не прошёл?

— Ты бы всё равно прошёл. На самом деле играл я. Помнишь, они говорили тебе, что подключены к моему компьютеру и чтобы ты не выдергивал кабель…

— Гении, блин… — снова пробубнил я, уходя на кухню.

Скоро вернётся моя жена и её, уставшую, нужно накормить чем-то. Уговор есть уговор: кто выходной, тот и стряпает. Повар, конечно, из меня не ахти, но что-то приготовить смогу…

Через полтора часа открылась входная дверь — с работы вернулась Маша.

— Ой, я так устала… Как вы тут, мальчики? Надо же, квартира целая и даже невредимая! Ничего не спалили! А я так боялась за вас, так боялась…

— Прекращай хохмить, Мань, у нашего сына есть, что тебе сказать…

— Чего опять натворил? — для проформы спросила жена, а затем резко переключилась на меня. — Есть покушать?

Я отчитался о проделанной кулинарной работе.

— Пойдёт. Я два дня теперь выходная буду, наготовлю вам вкусненького… Так что, Денисик, теперь можешь расслабиться. Сына накормил?

— Сам найдёт, — проворчал я.

— Да что у вас стряслось-то?

Накладывая и ставя тарелку на стол перед Машей, я в вкратце изложил всё, что произошло сегодня днём. Мария не сдержала смеха.

— Папа ему запретил играть! А он папу в отместку самого заставил играть! — покатывалась она.

— Маш, ну не смешно! Ты представь себя на моём месте. Эти угрозы… Я просто испугался за сына!

— Ладно-ладно, Денис, не кипятись. Вообще, они конечно перебрали…

— Ну вот, я и говорю.

— Жека! Иди поешь! — крикнула жена. — И расскажи всё подробно. Обещаю — ругать не будем!

Последнюю фразу она произнесла с улыбкой.

Сын, явившись на кухню, взял тарелку и с виноватым видом уселся напротив своей мамы. Рассказывая подробно всю историю, Жека старался не смотреть на меня, как бы боясь увидеть мои эмоции. В конце рассказа Маша повернулась ко мне и спросила:

— Ну и что скажешь? По поводу игр… Так ли они плохи, как ты говорил?

— Не знаю. Ну, может, и не так всё плохо… Но так нельзя.

— Пап, почему ты думаешь, что из-за этих игр дети превращаются в дебилов? Это же просто развлечение…

— Вообще, телевизор больше в дебилов превращает, — задумчиво сказала жена.

— Я не знаю, короче… Жек, ты мне очень нервы истрепал, ты понимаешь? Ты думаешь, я сразу после этого разрешу тебе играть?

— Ну, пап… Блин, ну прости…

— «Блин, ну прости», — передразнил я сына, скривившись. Атмосфера понемногу разряжалась.

— Евгений Денискинович! А вы цроки сделали, между прочим?

— Да, мам, практически всё готово, только сейчас пойду доделаю алгебру.

— Иди.

Когда сын ушел в комнату, Маша взяла меня за руку и с заискивающим взглядом проронила:

— Дэн… Ну прости ты его… Он же совсем еще молодой, не понимает, что можно, что нельзя… Очень он любит игры. А ты его их лишил… Это ведь всё от безысходности.

— Ладно, проехали.

— Ну скажи вот честно, игры так плохи, как ты говорил?

— Не знаю… Если опустить вот эту ситуацию с розыгрышем, если без нервов, то…

— То?...

— Мне понравилось, если честно.

Маша удивленно расширила глаза и медленно откинулась на спинку кухонного диванчика.

— Дорогой наш па-апа… — сквозь улыбку проговорила она. — Да неужели?...

— Ладно, пойду чуть поработаю.

Я встал из— за стола и отправился в гостиную, где на диване одиноко заряжался мой рабочий ноутбук. Проходя мимо комнаты Жеки, я бросил в открытую дверь:

— Доделал уроки?

— Да…

— Мне проверять?

— Па, ты проверял мои уроки, когда я был в пятом классе!

— Ладно-ладно…

В воздухе повисла звенящая тишина. Я чувствовал, как Жека хочет что-то спросить, но не решается. Через пару минут молчания я пробормотал:

— Играй… Только недолго, а то дебилом станешь.

В кухне захохотала моя жена Маша. Жека издал победный клич, а затем провозгласил:

— Ты самый лучший папа на свете!

Ага. Самый лучший папа. Который теперь превратился в невротика. Спасибо, сын.