Преследование

Преследование

***

Привет! Меня зовут Лоранда, хотя мое имя Лаванда, так меня назвали из-за моего цвета глаз, как вы уже догадались лавандового, но и это тоже мое не настоящее имя, кто я и из какого мира, я не знаю, знаю только то, что та которая меня воспитала, наградила мудростью и желанием жить, помогать нуждающимся и любить лошадей. Вот только инстинкт самосохранения у меня отсутствует напрочь! Видимо моя истинная натура дает о себе знать. Что ж поделать в этом вся я! Мне давно уже перевалило за добрую сотню лет и мои силы увеличились в разы и по-хорошему надо бы купить себе домик, где-то-то в глуши и варить всякие зелья, пичкая ими местных жителей, но нет, это слишком банально и ужасно скучнооо. Конечно, куда интереснее мчаться по лесу на своем верном крылатом Пегасе, от злобного колдуна, который возомнил себя богом.

***

Мое Преследование длилось долго, сколько точно сказать не могу. У тех, кто обладает силой, нет понятия времени, мы теряем его, потому что оно для нас не существует. Есть только рассвет, закат, день, ночь, недели, месяцы, сменяющие друг друга, года, века, тысячелетия.

Преследователь гнал из-за всех сил. Он гнал меня как зверя, пытаясь догнать, добить, разорвать, я очень четко ощущало его желание убить меня, и нет, он не хотел просто выстрелить из арбалета, он желал, резать, мучить, истязать, брррр, аж, в дрожь бросает от этих мыслей и от того я еще быстрее подгоняла своего верного Пегаса вперед и если бы не та злосчастная рана, что глубоким отверстием сияла в моем плече, ему бы не нагнать меня… Между нами были сутки, сутки погони. Но что такое сутки, для колдуна, который не знает, не боли, не усталости, тьфу, раз плюнуть.

Но силы мои на исходе…

Эллион, мой чистокровный Пегас, нёс меня на себе, рана оставленная Тимеем не давала покоя и ему, из-за нее не мог он поднять меня в небо, не было сил у меня держаться, лежа на гладкой спине коня, мы мчались в темноту ночи.

Ночь глубока.

Ночью немного можно отдышаться, преследователь хоть и силен, но те, кто его сопровождал, людям и им лошадям, требовался отдых. Колдун не жалел ничего и никого, само понятие жалости и сострадания, для него не существовало. Он, тот кто возомнил себя Богом! Он тот, кто с легкостью порежет горло младенцу, без капли жалости. Его люди устали, я чую их раздражение, нервозность, лошади выбились из сил. Им надо отдохнуть.

И это мой шанс. Шанс замести следы, шанс. Шанс. Шанс. Шанс-как можно больше увеличить расстояние. Будучи в упадке сил, в моей голове созрел план, ха, сейчас, вспоминая все эту канитель, понимаю, только что-то высшее и очень сильное смогло мне помочь выжить в той сумасшедшей гонке. Кому-то очень нужно было, что бы я пошла именно таким путем, а никак иначе, и только одному Кирону (*Бог которому покланялись и воспевали народы этого мира, считая его самим справедливым из всех богов) известно, что бы случилось со мной попади я в лапы тому сбрендившему колдуну.

Эллион чуть было сбавил темп, но я погладила его по загривке, попросив не сбавлять скорость,

⁃Прошу, не останавливайся-шепнула ему — Эллион недовольно фыркнул, он тоже безумно устал, но его сил хватит вполне, чтобы добраться до конечной цели.

◦Как доберёшься до Эльфийских пределов, покажи им всё что видел, про Тимеея, про Преследователя. За меня не беспокойся. Теперь приготовься! Не сбавляй ход! Готов? — Эллион чуть заметно кивнул.

А я собрав остатки сил метнулась в высь, перекинувшись чёрной птицей. Сознание начиналось путаться, так всегда происходит, когда оборачиваешься. Нужно было рассчитать силы, нужно лететь всю ночь, наращивая расстояние и всё дальше удаляясь от погони. Дальше в сторону от Тропы (*Тропа-то чем идет волшебник или волшебное существо оставляя за собой след, как бы невидимую, но ощущаемую тропочку) Преследователь чует след Пегаса, а значит сможет почуять и меня, надо дальше, дальше, дальше! До рассвета ещё далеко! Держись! Силы начинают понемногу покидать меня…

Из большой птицы оборачиваюсь в маленькую сойку, экономив остатки волшебных сил, лечу, но уже медленнее, но все дальше и дальше от Тропы! Главное, чтобы успел Пегас… Успел…. Пегас…Сознание начинает спутываться сильнее, уже тяжелее становиться держать его в фокусе. Вспышки сознания…. Ч Впереди рассвет! Вот первые лучи коснулись макушек вековым деревьев. Лети птичка…. Лети…. Рассвет… С розовевшего неба камнем падает в высокую траву Маленькая птичка… Дыхание едва уловимо… глазницы у птицы подрагивают и начинают закатываться. Вспышка и Темнота.

***

— Хозяин! Мы отстаём на сутки от них! Нам не догнать их! — большой здоровенный детина подошел к мужчине, на вид которому было около сорока, седина едва коснулась его темных как смоль волос, точеный подбородок был гордо приподнят, глаза серого цвета смотрели с прищуром в наступающую ночь.

— Замолчи! Замолчи! — зашипел он на детину, ярость вскипала в нем набирая обороты! — Закрой свой поганый рот! Я ничего не хочу даже слышать об этом! Если бы, не этот придурок Темей! Не пришлось бы нам скакать за этой стервой по лесам! — он ненавидел ее, как же сильно он ненавидел её! Давно забытые воспоминания накатили на него новой волной. Ее горделивый стан, ее руки, кожа, ее глаза, такого необыкновенного цвета, ее губы, их он ненавидел больше всех! Ну почему, она не встала плечо к плечу рядом с ним? С ним, с таким теперь уже-великим и сильным? С ним, почти с Богом? Почему убежала в ту ночь? Скрылась, как кошка в ночи. И как она оказалась там в тот день? Темей! Дурак! Придурок! Как он смог допустить появление кого-то, прямо в середине обряда? Ах, да, она…— он сжал кулаки до побелевших костяшек. Он достанет её, чего бы ему это не стоило! И уж когда она будет умолять его о пощаде. Нет, он не позволит просто застрелить ее из арбалета. Он будет измываться над ней, за все те обиды, что причинила она ему, за все насмешки над ним, за всё, что позволял делать с ним, за то, что сбежала от него, бросила его! За всё! Она ответит за всё! Колдун глубоко вздохнул, втянул ноздрями разряженный ночной воздух, потрогал медальон на своей шее. На месте! Дар Богов— такими усилиями добытый из Глубин старой Шахты. Нет! Он его по праву! Он заслужил его. Медальон тускло поблескивал на шее у колдуна и еле заметно вибрировал, что означало что он идет по верной Тропе. Он не отдаст его, даже ценой своей собственной жизни! — колдун сжал в ладони медальон-«, а еще этот Тимей! Глупый, наивный мальчишка! Распустил слюни, как только увидел красивую девку! Ему бы следовало отрубить голову и пустить на корм псам, а лучше, лучше провести обряд и выпить из него всю кровь по капле, наполняя силой свой дух. Ладно, к слову, он не плохо сражался и проткнул этой стерве плечо, поэтому она далеко не убежит, возможно его даже стоит помиловать» -размышления колдуна прервал грубый голос:

— Хозяин! Хозяин! Ты слышишь? Людям нужно отдохнуть! Лошади устали скакать два дня, без продуха! — мужик сплюнул себе под ноги.

«Ну что за деревенщина!» -подумал колдун, злость опять начала подкатывать к горлу! «Спокойствие! Только спокойствие и хладнокровие поможет решить любую проблему»

— Три часа на отдых! И двигаемся дальше! — колдун резко повернулся и направился в сторону старого дуба, стоявшего поодаль от стоянки с лошадьми.

— Но, хозяин…-детина было возразил, но колдун тотчас оборвал его:

— Пошёл вон! — смерив презрительным взглядом мужчину— и отчеканив каждое слово повторил: — Три часа!

Мужик тяжело вздохнул и крикнув что-то на своем языке людям, поспешно удалился.

Колдун успокоился и взял себя в руки. Она ранена, далеко не уйдёт. Да у ее коня хороший темп, чистокровный Пегас, все-таки, опять-таки как он ей достался? Нет, даже думать об этом не могу! Так, он не улетит без своей хозяйки. Только бы успеть схватить ее до Пределов… Он прикрыл глаза, облокотился на ствол большого дуба и позволил себе немного впасть в дремоту. Слишком тяжело даётся ему этот Путь, но его выбрали сами Боги, доверив своё сокровище, он медленно положил руки себе на грудь, накрыв «Дар Богов» своими ладонями. «Я доберусь до тебя, Лоранда!» — с этой мыслью он ненадолго заснул.

***

Босоногий мальчишка идёт по влажной траве, капли росы скользят по его нежной юной коже, на вид ему нет и двенадцати. Ему нравится ощущать прохладу от росы на своей коже, давно забытые ощущения наполняют его. Ветер слегка касается белокурых прядей на лбу, пробегает по его голове взъерошивая волосы. Мальчик улыбается! Дышит полной грудью! Он счастлив, счастлив!

Он снова ОБЫЧНЫЙ босоногий мальчишка! СНОВА! ОН! Мальчик не может в это поверить! Он наслаждается каждым мгновением, каждой минутой! В его белокурой голове проноситься миллион мыслей, он ловит одну и смакует, представляя как начнет всё с чистого листа. Сначала он устроиться к кузнецу подмастерьем, он уже придумал легенду о потери своих родителей, ну кто же не пожалеет сиротку. Обживётся немного, даже будет звать кузнеца тятей (*отец), станет прилежным сыном, потом, лет в пятнадцать, по меркам людей покинет отчий дом, уходя дальше на восток… Как же это здорово, вот так запланировать свою жизнь! Мальчик бежит! Хохочет! Падает в траву и смотрит на небо! Хохочет ещё громче! Счастье переполняет его до краёв. Он закрывает глаза и делает глубокий вход… выдох…. Пахнет свежей травой …. Полевыми цветами… Пахнет рассветом и новой жизнью! Пахнет свободой… Вдох…

Стоп! Что это, лежит рядом? Не может быть! Мальчик резко открывает глаза. Глаза темнеют, улыбка сходит с его губ. Мальчик недоволен. Очень недоволен. Он хмурит лоб, и совсем не детская морщинка появляется между его бровей.

Резко садится и что-то ищет в траве рядом с собой, он проводит рукой туда и обратно, будто нащупывая что-то.

— Нашёл! Птичка? Маленькая мертвая птичка? Какая ерунда! Всего лишь птичка! — каскад мыслей пролетает в голове у него.

— Что-о-о-о? — недоумение на его лице сменяется удивлением-Не может быть! — гамма раздосадованных чувств наполняет его.

— Нет! — злобно произносит Мальчик. Все его нутро сжимается, он не хочет в это верить.

Но почему? Почему не дать ему чуть больше времени? Ну пожалуйста, не сейчас! — мальчик поднимает глаза к небу, как будто прося кого-то, заведомо зная, что не получит ответа, потому что ответ-он сам.

Мальчик заходиться громким смехом, таким истеричным раскатистым смехом, что птицы взымаются с верхушек деревьев. Переведя дыхание, мальчик становиться серьезными спокойным, он медленно наклоняется к сойке, она все еще лежит в его теплых и мягких ладошках, дует на неё согревая своим теплом. Шепчет едва различимо:

— Твое время еще не пришло! Просыпайся! — обращается он к птичке, Мальчик видит, как в ответ слегка подёргиваются глазницы, вот дернулась лапка, ещё одна. Крыло. Пошевелила крылом. Еще одно мгновение и глаза сойки открылись полностью. Глаза-цвета лаванды!

— Лети же, птичка! Тебя ждут! — он подкинул ладошки вверх и Сойка вспорхнула, начав стремительно набирать высоту, потом резко обернулась большой чёрной птицей и полетела в одну ей известную сторону. Мальчик долго провожал птицу задумчивым, тяжелым взглядом, смотря ей вслед, пока та не исчезла из его поля человеческого зрения.

— Опять… — произнёс мальчик, голосом совсем не похожим на детский.

Он встал с травы, оглянулся по сторонам, тяжело вздохнул и направился в сторону старой заброшенной крепости. Он больше не улыбался, изумрудные глаза колко смотрели вдаль. Мальчику больше не хотелось смеяться…

***

Темнота! Одна сплошная темнота, и ещё накатывающая пустота из неоткуда. Ничего! Просто ничего! Время растянулась в Тягучее пространство и как густая черная жижа медленно начала окутывать, засасывать в своё нутро, туда, откуда нет выхода. Небытие, тянет свои цепкие когти, пытаясь дотянуться до своей добычи.

Темно и пусто. А еще холодно, ужасно холодно. Зябкий, мерзкий холод! Ощущение конца близко… Скоро эта черная жижа поглотит меня полностью, и тогда Небытие вступит в свои права, заберет, подчинит себе, дыхание блеклой безжизненной силы уже близко. Сопротивляться нет сил. Воспоминания тяжелым грузом накатывают, смешиваясь с выдумкой, с невозможностью различить, где реальные воспоминания, а где лишь надуманное воображения. Вот, я маленькой черноволосой девочкой бегу по белоснежному песку, море, цвета лаванды шумит, накатываясь на берег, морской бриз играет с волосами, создавая причудливые прически из волнистых локонов. Оглядываюсь по сторонам, нереальные цветные пейзажи наполняют мир вокруг, ощущаю запах лаванды, он повсюду, он во мне, я и есть сама лаванда.

— Осторожнее, милая. — слышу вкрадчивый женский голос. Резко поворачиваюсь.

— Мама! Мама! Мамочка! — кричу своим детским голоском, машу ей рукой и бегу на встречу. Фигура впереди такая четкая, заслоняет солнце собой, не вижу лица, оно скрыто тенью, бегу скорее на встречу, хочу обнять и рассмотреть ее, но вдруг на середине пути, фигура поддёргивается и начинает плыть, начинает исчезать на моих глазах, пейзаж стремительно меняется вокруг, темнеет, набегают тучи, ветер становится пронзительно-холодным, я плачу, слезы бегут по щекам.

— Алиси-и-и-я-последние что я слышу от исчезающей фигуры.

Алисия? Это моё настоящее имя? Резкая белая вспышка! Сильный мощный толчок силы! И тихие, едва различимые на грани слуха, слова: «Твое время еще не пришло! Просыпайся!»

Воспоминания о прошедшей гонке и события ей предшествующие навалились тяжелым грузом. Всё вспомнила! Темея, что нанес мне рану в плечо, эх, такой юный и глупый мальчишка, что готов жизнь положить за своего «Учителя», не разбирая, где правда, где ложь, не зная по какому пути он идет. Преследователь! Этот жалкий человечишка-возомнивший себя Богом, случайно оказавшись в нужном месте и в нужный час, получивший такой небывалый по силе и мощи артефакт, пытающий подчинить себе весь мир.

Эльфийские пределы. Мой Пегас? Добрался? — пытаюсь дотянуться до его сознания-Да! — добрался, успел! Я почуяла всё! Всё до последней минуты-пока не упала в высокую траву! Я видела, своим внутренним зрением как мой Пегас из последних сил пересёк границу Пределов. Как его там встретили Эльфы, каково их было удивление и их небольшая тревога за будущее этого мира. Я видела, как Преследователь со своей новоиспеченной свитой проскакал мимо меня. Меня не учуял, не увидел. Не успел добраться до меня вовремя. Потерял много времени на отдыхе. Упустил меня. Ярость что окутала его дотянулась и до меня, его ненависть ко мне, я ощущала на расстоянии. Все чувства окатили на меня в один миг, накрыли с головой как цунами. Я вспомнила все, до своего падения, в облике маленькой сойки… все кусочки одного Пазла сложились в общую картину и только тихий, ласковый, голос, всё еще звучал в моей голове— Али-и-и-си-ия….

— Но, кто вырвал меня из цепких лап Небытия? Кто? — маленькая птичка поднимается в небо— Не этот ли белокурый мальчик? — но почему я чувствую в нём, что — то знакомое, близкое и в тоже время далекое. — Где мы встречались с тобой? Зачем тебе спасать меня? — Птичка летела все выше и в миг перекинувшись чёрной птицей смотря в низ, видела лишь белокурого мальчика с глазами, цвета изумруда.

— Вопросы, вопросы— но мне нужно торопится, меня ждут в Пределах, а до них еще неблизкий путь.

Я летела в Эльфийские пределы, плечо больше не болело, рана затянулась или ее излечил мой спаситель? Хм. Я одернула себя, сейчас важно добраться до Пределов как можно скорее, сил должно хватить. Без отдыха и днём и ночью, три дня и три ночи лететь, лететь, лететь, скорее! Сколько я пролежала в той траве? День? Два? Хах! Неделю? Месяц? Опоздала? Нет! Успею! Я прибавила темп, нужно торопиться. Эльфы ждут.

Добравшись до границы Пределов, я рухнула без сил, точно так же, как совсем недавно падала в траву, сознание опять покинуло меня. На этот раз не было не снов, не видений. Одна сплошная Темнота.

***

Тёплый луч солнца коснулся моей щеки, пробежался по моей подушке, волосам и остановился на моих еще закрытых глазах. Поток прохладного свежего воздуха пролетел по мои покоям. Глаза не хотелось открывать, полежу еще так, подумала я, но:

— Я знаю, ты уже не спишь-прозвучал совсем рядом знакомый голос.

О, боги, сколько мы не виделись с ним. Моя остроухая эльфийская «любовь». Почему «любовь» в кавычках? Потому что я ужасно «любила его как брата», точнее так я всегда ему говорила, на самом же деле, мне чертовски хотелось затащить его в свою постель, он был безумно красивым и не только я не могла устоять перед его эльфийской красотой. Тысячи людских женщин готовы были разделить с ним своё ложе, только я не отношусь к обычным женщинам, поэтому, все-таки иногда мне удаётся держать свои эмоции под контролем, хотя, я всегда говорила ему, о том, что я не против оказаться с ним в одной кровати. Мне было чертовски приятно слышать его голос, такой нежный и легкий, воображение быстро нарисовала непристойные картинки с его участием. Его обнаженный торс и белоснежные волосы спадали по его точенной спине, его глаза смотрят в мои, губы слегка приоткрыты, он крепко прижимает меня к себе и мы сливаемся в долгом поцелу…

— Я всё вижу! — произнёс эльф, повернул своё лицо к окну и лишь едва заметно улыбнулся.

Черт! Я постоянно забываю, что эльфы могут тоже «видеть», конечно, он не видел в прямом смысле этого слова, все то, что я себе навыдумывала, но зато он отлично чувствовал. С этим эльфом нас связывало нечто большее, чем просто дружеские отношения. Он был мне дорог как брат, как друг, но в то же время я безумно желала его в роли своего любовника. Он был безгранично красив, у него идеальное лицо, тело. Он само совершенство. Ох, понесло же меня. Я из всех сил пыталась ухватится за исчезавшие образы нашей с ним постельной сцены

— Даже не думай об этом! Мы обсуждали это с тобой не один раз! И даже не стоит начинать снова-эльф привстал из кресла и направился к моей постели.

— Да-да-да! Я помню-с досадой произнесла я. Так мне хотелось, чтобы это произошло, но я приняла его решение, не разделять ложе с женщиной. Эх, такой эльф пропадает.

Мне так не хотелось, чтобы этот «мираж» в моей голове заканчивался, так не хотелось возвращаться в реальность. Я открыла глаза и посмотрела на эльфа,

— Я очень рада видеть тебя, Исилендил-я протянула ему свою руку в знак приветствия. — он наклонился и едва коснулся ее губами. От этого мурашки пробежали по коже.

— Лора-прищурено произнёс эльф— Я тоже рад видеть тебя! Опять ввязалась не в своё дело? — строго спросил эльф.

— Ой, Иси, не начинай. Всё же в полном порядке, я лежу тут, в эльфийских покоях, на свежих простынях и, как всегда, мечтаю о тебе, мой великий и недоступный, Эльф — я попыталась отшутиться от него и быстро перевела взгляд с Исилендила в окно, где совсем еще юные эльфы упражнялись в стрельбе из лука. Эльф улыбнулся уголками губ, хоть он и не признавал, но ему нравилось когда я сокращала его имя до Иси, а мне нравилось когда он немного смущался. Но он тут же взял себя в руки и чуть повысил тон:

— В порядке? — спросил он возмущенно-Это ты называешь, в полном порядке? — он подбоченился и впился в меня взглядом своих идеальных лазурных глаз.

— Оййй, — я закатила глаза и фыркнула.

— Ты, лежишь здесь, почти без сил, твой Пегас истощен, ты еле удрала от обезумевшего, кстати, хочу напомнить, твоего любовничка, который гнался за тобой через весь Верхний Лес, желая тебя расчленить, а вместе с тобой укокошить добрую половину мира, и это ты называешь в полном порядке? — голос Эльфа почти достиг истерического тона.

Я рывком встала с кровати, подпрыгнула к эльфу, крепко-крепко обняла его и прижавшись к его сильной груди, замурчала:

— Ну, Исиииичка, все же и правда хорошо, я здесь, рядом, вот стою, тебя обнимаю, я ведь всё-всё рассчитала-Ага, как же, не хрена, я не рассчитала-Не злись, пожалуйста, я больше так не бууудуу-уставилась на эльфа с низу вверх. Не было сил у него сопротивляться моему взгляду, он погладили меня по голове, отстранив от себя он посмотрел мне прямо в глаза, его лазурно-синие глаза, в которые хочется нырнуть и никогда не возвращаться:

— Если я еще и тебя потеряю-он осекся, убрал руки с моих и отвернулся к окну.

Да! Это была моя маленькая победа, не совсем я ему и безразлична, так-то.

— То что? — мне необходимо было услышать эти слова от него, а не довольствоваться тайными знаками и недомолвками.

— Совет тебя уже ждёт! — резко сказал Исилендил официальным тоном

— О-о-о-о-о-о, — я поняла, что дальше ничего не добьюсь и продолжила-Ладно. Я так понимаю, Ты даже помыться, мне не дашь? — уставилась вопросительно на эльфа.

— Ванная готова-махнул Иси в сторону ширмы-У тебя 15 минут-строго закончил он.

— Вот еще-фыркнула я— Подождут твои верховные эльфы. Месяц или сколько они там ждали? И ещё подождут! «Примешь ванну со мной?» — шутливо спросила, скинув с себя платье, полностью обнажив свои прелести перед ним. Нужно было как-то сгладить это неловкий момент с выяснением чувств эльфа ко мне, и я не придумала ничего кроме, как спровоцировать его.

Исилендил молча посмотрел на меня, спешно развернулся и вышел из моих покоев, только верхушки его остреньких ушек чуть заметно покраснели.

Я залилась громким раскатистым смехом и с наслаждением легла в ванну, все еще горячую, видимо поддерживающаяся эльфийским волшебством, наполненную ароматными травами и цветами, собранными на рассвете, руками эльфийских девушек. Эльфы… Мне так и не удалось за большую сотню лет разгадать их планы… А я лежала в ванной и вспоминала историю Исилендила, эльфа, которого я по праву считала своим, хотя сама не зная почему. Сама же история Исилендила уходит далеко за 300 лет. Говорят, эльфы влюбляются всего один раз за всю свою долгую жизнь. Любовь у эльфов может случиться лишь однажды и навсегда и даже звёзды не в силах разлучить два любящих сердца. Но Судьба или Звёзды, а может быть злые Боги, решили иначе. Встретив свою любовь, прекрасную и нежную Айори, Исилендил влюбился без памяти. Айори-была дочерью одного из главнокомандующего Эльфийскими войсками командира. Она была прекрасна и нежна, ее длинные волосы, цвета голубого чистого неба и глаза, как первая весенняя трава, ее стройные нежные руки, что искусно плели венки из редчайших цветов, которые росли только в Эльфийских пределах-все это Айори. Айори-легкая, как дымка на рассвете. Она, его невероятная Айори, она, любовь всей его жизни. Влюбленным было тогда чуть меньше ста, они были молоды и беззаботны, они были полны любви и надежд на будущее, гармонично дополняли друг друга словно солнце и Луна, словно инь и Янь. Отец Исилендила, Великий Правитель Эльфийского народа выбор сына одобрял и счастью молодых не препятствовал. Молодые готовились скрестить свои узы брачным союзом, но незадолго до назначенной помолвки разразилась кровавая война между людьми и эльфами, все эльфы, кто умел держать в руках лук, были незамедлительно брошены на защиту Священных эльфийских земель. Люди в то нелегкое время были ослеплены жаждой власти и захватом Эльфийских земель, эльфы же, просто защищали свой дом. Долго шла война, не могли стороны договориться и прийти к миру. Исилендиил встал рядом с отцом на поле боя, а Айори ждала его возвращения. В переломный момент, когда обе стороны устали от вражды и распрей, казалось бы замаячил долгожданный мир, пришел к людям новый Воитель и война вспыхнула с новой силой, тогда отец Айори и несколько сотен эльфов, в том числе женщины и дети решили покинуть Эльфийские Пределы, посчитав это место небезопасным, они не увидели другого выхода как сесть на корабли и уплыть далеко за Эльфийские пределы, где смогли уйти по проложенными древними Богами тропам в другой мир, откуда не было пути назад. Они вошли в закрытый мир, туда откуда не было выхода. Великий Эльф принял такой поступок за предательство своего народа. Отец Иси был очень зол и запретил своему сыну даже приближаться на километр с сбежавшим соплеменникам, но он даже не догадывался, что сбежавшие эльфы сами стали заложниками закрытого мира. Когда война была закончена и перемирие было заключено Исилендир покинул отчий дом и отправился на поиски своей Айори. Он чувствовал её там, где-то за куполом звездного неба, за луной, он чувствовал, как угасала его Айори! Он искал, безустанно искал вход из мира, в мир, где ждала его Айори. Он испробовал множество способов и попыток найти тот закрытый мир, тот мир, в котором медленно угасала его звезда. Но те, кто ушел древними тропами, унесли секрет этих тайных троп с собой и даже ему Эльфу Высокой крови не удалось разгадать эти тайны. На протяжении двухсот лет он искал лазейку, хоть маленькую тропиночку, что приведет его в мир, где ждала его возлюбленная. А Айори угасала с каждым днём, увядала как цветок в пустыне без воды. Не могла, и сама Айори покинуть мир, в котором запечатали эльфы себя, убегая от войны. Не знала она что нет ему покоя не днём, не ночью, не знала что он чувствует её, каждый вдох её и каждый выдох, каждую слезу и каждую попытку покинуть неизвестный ему мир и от этого Исилендилу становилось ещё невыносимее жить. Отец же Айори видя, как угасает его дочь, винил себя за трусость, за малодушие, за то, что в роковой час покинул свой народ и обрёк на страдания свою единственную Дочь. И спустя почти 250 лет в день летнего солнцестояния почувствовал Исилендир как угасла его Айори, угасла навсегда, угасла так и не узнав, что не было ему покоя без неё. Отчаянье наполнило душу до предела и он, не раздумывая ступил на край высокого утёса, не видя смысла больше жить. Он стоял с полными болью глазами и смотрел в низ на бушующий океан. И в тот самый миг, когда Исилендир готов был прыгнуть с утёса, появилась я:

— Э-э-э-э-э-й, остроухий! Да-да! Именно ты! Иди сюда, и помоги мне! — он устало обернулся и посмотрел на меня. В его темно-синих глазах была лишь пустота и бесконечная тоска-Да, давай же скорее, остроухий, я сейчас кончусь прямо здесь и это будет на твоей совести! Давай, длинноволосое создание, помоги же! — то ли опешив от такой наглости, то ли решив под конец своей жизни сделать доброе дело, но эльф решил мне помочь. Вот так окликнув его, я спасла этого красавчика от необдуманного поступка, а он спас меня от капкана, куда я умудрилась влететь, когда удирала от Охотников. Так как потом ему пришлось отбивать меня от этих же неприятных типов, которые нарекли себя Охотниками и прятаться потом от них в Вечных Горах, ему перехотелось сводить счеты с жизнью, а мне было страшно азартно и интересно-смогу ли я овладеть этим эльфом! Ох и веселое же было время!

Я откинулась на подголовник в ванной и прикрыла глаза. Много воды утекло с того времени. Мы побывали с эльфом в разных передрягах, конечно, в какой-то момент наши пути разошлись, ведь я-то не давала обет безбрачия и целомудрия, но в тайне, я всегда с нежностью вспоминала наши ночи у костра, за долгими разговорами по душам. Вот сейчас наши жизненные линии опять пересеклись, и кто знает, может быть в этот раз, в этот раз, я добьюсь своего.

***

Совет был в полном составе и ждал лишь двоих Первая была, что лежала в арома-ванне отмываясь и раздумывая над всем подряд от своего прекрасного Эльфа, то того кто спас меня, вторым был сам верховный эльф, отец Исилендира! Его отец высокий статный эльф, с такими же серебряными волосами как у сына медленно шел по эльфийским коридорам, ему представляло нелегкое решение, от которого зависела не только судьба эльфийского народа, но и всего это мира!