Небеса

—… знаю, где достать вертолёт, — сказал Мех, когда я вошёл в мастерскую.

А день так хорошо начинался. Мы мило поболтали с продавцом овощей — щуплым старичком в смешном фартуке. Потом я также мило убегал от охранников, которые вежливо и многоэтажно просили вернуть украденную капусту. Если бы они не нацепили столько железных пластин, то, возможно, догнали бы. А так, эти защитники овощей сдулись на первом заборе. Я-то легко перескочил. Даже с капустой в одной руке. А они ещё минут десять гремели своими "доспехами", пытаясь подтянуться наверх.

В кои-то веки я пришёл на работу в прекрасном настроении. И тут Мех со своими бзиками. Мне очень захотелось запустить в него капустой.

— Ты спятил?! — возмутился Мех, увернувшись от летящего овоща. — Это же наш обед.

Капуста приземлилась точно в коробку с гайками, подкинув их в воздух.

— Не наш, а мой. И не обед, а трофей, — сказал я.

Мех поправил мотоциклетные очки, которые сползли на уши из-за резкого уворота.

— Да ну тебя. А про вертолёт — я серьёзно.

— Лучше бы ты серьёзно говорил про обед. Мечтами сыт не будешь, — сказал я, заботливо вытаскивая капусту из коробки.

— Разберусь с тем пылесосом, и будут деньги.

Мех отряхнул комбинезон, пригладил растрёпанные чёрные волосы и сделал вид, что работает.

— Ты уже неделю так говоришь. Бравур скорее купит новый пылесос, чем дождётся ремонта старого, — сказал я.

— Да там всего-то контакты соединить.

Ответить мне не дали.

— РОЙ!

Услышав своё имя, я резко обернулся. И спрятал за спиной капусту.

В дверях стояла Эврика. Наш генератор безумных идей с внешностью модели: короткие светлые волосы, идеальная фигура и милое личико фарфоровой куклы. Никто не понимал, зачем нужна женщина — особенно такая красивая — в мастерской. Ведь тяжёлый труд механиков не подходил для нежных девушек. Но Эврика была гением нестандартных решений. Она предлагала то, что казалось невероятным. И всегда работало.

— Рой, — повторила Эврика уже спокойнее. — Ты зачем украл у мистера Симонса капусту?

— Что? — с невинным видом спросил я. — Какую капусту? Зачем мне капуста? Пусть он под прилавком посмотрит. Вдруг она туда закатилась.

Я попятился к столу, за которым "работал" Мех. Он разбирал пылесос, не обращая внимания на наш с Эврикой спор.

— Не ври, — сказала она. — Кевин и Мэтт тебя видели. Они очень красочно описывали полисменам, как какой-то худощавый хмырь от них убегал.

— Да мы с ними просто поспорили, кто перелезет через забор. Я смог, они — нет. Вот и обиделись.

Я подтолкнул капусту к Меху. Он незаметно взял овощ и спрятал в разобранный пылесос.

Эврика вздохнула и сказала:

— Короче, верни капусту мистеру Симонсу. И извинись. Он хороший человек. Зачем над ним издеваться?

С этим не поспоришь.

— Ладно, — сдался я.

— И в следующий раз, если захочешь подразнить охранников, не втягивай в это других людей, — добавила Эврика.

— Хорошо, — покорно сказал я.

Плечи Меха тряслись от еле сдерживаемого смеха. Он упаковал капусту в пылесос и уже закручивал болты.

Я безропотно пошёл переодеваться в рабочий комбинезон, а когда вернулся — Мех с Эврикой живо обсуждали план с вертолётом.

— Пресвятые моторчики, он и тебя втянул.

— Какие моторчики? — спросила Эврика.

— Не важно, — ответил я. — Зачем ты ему подыгрываешь? У него просто навязчивая идея.

Мех задумчиво наблюдал за работающим пылесосом и чего-то ждал. Он никогда на нас не обижался.

— Да ты просто послушай, — убеждала меня Эврика. — У него правда есть план.

— Не сомневаюсь, — раздражённо сказал я. — Не сомневаюсь и в том, что после этого мы останемся живы и вернёмся домой на своих ногах. Только вот никому это не надо. Уже давно.

— Башни, — спокойно сказал Мех.

Я вздохнул.

Да. Башни. Огромные небоскрёбы, вершинами пронзающие облака. Дома для богачей, политиков и прочего сброда. Башни. Их ведь строили не для роскоши, а чтобы приблизиться, чтобы хоть издалека увидеть… Мечту. Небеса.

Я посмотрел в потрескавшееся окно, которое не распадалось на части только из-за застывшей грязи. Вдалеке, между складами, фабриками и домами, виднелось блестящее тело одной из Башен. Лучи Солнца играли на её зеркальной поверхности, ослепляя тех, кто вздумал туда посмотреть.

— Ну, и что? — спросил я, отгоняя наваждение. — Что нам до Башен? Пусть они там пытаются дотянуться. Им просто заняться нечем, вот и выдумывают. А нам этого не надо — нам важно починить вещь, и получить деньги. Всё

— А ты представляешь, сколько они, — Мех интонацией выделил слово "они". — Заплатят тем, кто доберётся к Небесам?

— Знаю, — сказал я. — И не только я знаю. Но почему-то никто не пытается добыть вертолёт и долететь.

— Кто-то пытался, — грустно вздохнула Эврика.

— Вот именно, — добавил я.

— Я это предусмотрел, — сказал Мех и вытащил из-под стола свёрток. — Вот. Отдал за неё рабочую плату от телевизора.

Мех развернул свёрток на полу. И я с первого взгляда понял, что это. Карта слепой зоны Небес.

— Тебя надули, — сказал я.

— Нет, это подлинник, — парировал Мех. — Видишь — там серийный номер выбит.

— Да чихал я на серийный номер и на подлинник. Слепая зона — миф.

Эврика заинтересованно посмотрела на карту, и я понял, что всё пропало. Два голоса против одного.

— Если б так, то карту бы давно перевели в цифру и распространили, — сказал Мех. — А её очень сложно найти.

— Странное у тебя представление о мифе.

— Я к тому, что это не сказки, а секретная информация. Иначе у всех была бы карта.

— Не важно, — парировал я. — Подумай, зачем вообще кому-то радары со слепой зоной? Они там, на Небесах, не дураки. Нас собьют, как только взлетим.

— Давай просто попробуем, — тихо сказал Мех. — Если будет опасно — повернём назад. И я больше об этом не заговорю.

Эврика поддалась.

— Я — за, — сказала она. — Попытаться можно.

— Я воздерживаюсь, — буркнул я и обратился к Меху. — Если нас убьют — я тебя задушу.

— А где вертолёт-то? — спросила Эврика. — Надеюсь, из-за него не придётся заложить мастерскую?

— Не придётся, — загадочно ответил Мех. — Мы его украдём. Он в клубе у Свинопаса.

Они не обратили внимания на мои протесты. Даже на такие как "это банда головорезов, они нас просто пристрелят". Но бросить друзей я не мог. Иначе до конца дней мучился бы угрызениями совести.

— Вот, — гордо сказал Мех, указывая на подъёмник. — У него движок не работает — толкать придётся. Но кран пашет.

Эврика обошла подъёмник и пнула колесо. Оно обиженно скрипнуло.

"Чего только не найдешь в нашем Хламе", — подумал я. Но вслух сказал другое:

— И это нам поможет?

Казалось, у подъёмника насквозь проржавело всё: и металлический кран, и массивная платформа для перевозки грузов, и пульт управления, и даже колёса.

— И мы ещё должны это толкать? — добавил я.

— Да он лёгкий, — сказал Мех. — Миниатюрная модель. Я сам его спокойно толкаю.

Эврика с сомнением посмотрела на кран, потом на Меха, потом снова на кран.

— Серьёзно что ли? — спросила она.

Мех передёрнул плечами, потёр руки и всем весом навалился на подъёмник. Тот сдвинулся. И покатился. Мы с Эврикой удивлённо наблюдали, как кран скрипит, сопротивляется, но едет.

— Челюсти подберите, — сказал Мех. — Я ж говорю — лёгкий. А если колёса смазать — вообще с одного пинка покатится.

— Не с вертолётом, — угрюмо сказал я.

— Именно поэтому толкать будем втроём.

Эврика скептически осмотрела кран и попробовала его сдвинуть. Безрезультатно.

— А к вертолёту как его доставим? — спросил я. — Там же полно народу.

Эврика с разбегу навалилась на подъёмник и, упираясь в него плечом, проскользила ногами по полу. Кран не шелохнулся.

— Думаешь, они охраняют вертолёт? — спросил Мех. — Зачем охранять вертолёт? Какой идиот вздумает его спереть?

Я тактично промолчал.

Эврика, прислонившись спиной к подъёмнику, ногами оттолкнулась от стены. Стена прогнулась.

— Там есть большая дверь. Кран влезет, — продолжил Мех. — Мы инкогнито проникнем в клуб.

— А кто нас пустит? — перебил я.

Эврика попробовала руками покрутить колесо подъёмника.

— Почему нас должны не пустить? — удивился Мех. — Короче, не сбивай меня с мысли. Мы тайно проникаем к вертолёту, подкатываем кран с грузовиком, забираем вертушку и драпаем. Никто ничего понять не успеет. Эврика, да не мучай ты подъёмник! Я его на тормоз поставил, — сказал Мех и смущённо добавил. — Укатится иначе.

Вышибала внимательно нас осмотрел и выдал:

— Девушка проходит, вы — нет.

— Почему? — одновременно спросили мы с Мехом.

— Вы — не проходите, — отчеканил вышибала. На более сложные фразы он, видимо, был не способен.

— Пропустите их, — кокетливо сказала Эврика. — Это — мои телохранители. Я же приличная девушка и не могу ходить по клубам одна.

— Какие-то они… не сильные, — неуверенно выдал вышибала.

— Сложно найти парней с внушительными мышцами, как у тебя, — Эврика обиженно скривила губы. — Таких сразу разбирают красивые девушки.

Вышибала смутился настолько, насколько может смутиться вышибала.

— Ладно, — сказал он. — Они тоже проходят. Но пусть сидят тихо и ни с кем не разговаривают.

Когда мы вошли в клуб, Мех не выдержал:

— С какого он нас не пропустил? Вон даже тот бродяга прошёл! А он одет в мусорный мешок! В мусорный! Мешок!

— Успокойся, — сказал я. — Сам свой план провалишь.

Вокруг танцевали, сидели и лежали люди разной степени готовности. Музыка играла не настолько громко, чтобы заглушить крики Меха. Но, похоже, посетители не обратили бы внимания и на взрыв ядерной бомбы рядом с клубом.

— Да, ты прав, — Мех глубоко вздохнул и взял себя в руки. — Проходим, веселимся и делаем вид, что пришли снять девочек.

Эврика поперхнулась.

— Ты можешь делать вид, что пришла снять мальчика.

Я попытался остановить назревающую бурю и перевёл тему.

— Мех, ты здесь уже бывал? Откуда знаешь, — я задумался, подбирая слово. — Местную логистику?

Мы сели за относительно чистый столик. Эврика обиженно молчала.

— Конечно, бывал, — ответил Мех. — Не в слепую ж планы составлять. Вон, видишь ту барную стойку, — он указал на кошмар эпилептика, за которым лысый парень с голым торсом и в галстуке разливал напитки. — У неё начинка электронная. Там не только светошоу, но и музыка, и меню. Короче, на ней весь клуб держится. И где Свинопас такое украсть умудрился...

— Ты её чинил?

— Не совсем. Там девчонки стриптиз танцевали. И одна из них что-то мягким местом нажала. Оказалось — набрала код блокировки. Ну, я всю информацию бэкапнул, стойку скинул к заводским и вернул, как у них было. Даже пару новых коктейлей добавил.

— И всё? — недоверчиво спросил я.

— Нет. Мне ж интересно было, — будто оправдываясь, сказал Мех. — Впервые в такое место попал. Наврал охранникам, что проводка перегорела. И мы с ними по всему клубу искали, где коротнуло. Вот я на вертолёт и наткнулся. Там ангар настоящий. Старый, правда. Они, наверное, и не знают, что на вертушке летать можно, а не..., — Мех замялся.

— Что? — спросил я.

— Ничего. Давай уж выпьем, раз пришли. Для храбрости.

Я повернулся к барной стойке. Там на огромном мониторе был список фирменных коктейлей.

— Дорого, — сказал я. — Не собираешься же ты сбежать, не заплатив? Тогда нам точно не затеряться в толпе.

— А… эти, — Мех, прищурившись, посмотрел названия. — Эти лучше не пробовать,

— Твои?

— Да. Меня бабка этими смесями поила. Говорила, что полезно. Но такая гадость. Хотя местным, похоже, всё равно… Ладно. Я там и над ценами поработал. Сейчас закажу.

Пока мы пили, Меха посетила мысль.

— Не. Незаметно пройти не удастся. На Эврику слишком пялятся.

— Что?! — нарушила она обет молчания.

— Серьёзно. Вон те глазами раздевают, — невозмутимо сказал Мех. — А тот парень в мыслях уже курит. Скоро подкатывать начнут.

Эврика смущенно посмотрела на свои руки. Она привлекала внимание даже в одежде механика. Мешковатый комбинезон не скрывал её фигуру, а местами даже подчёркивал. Мы с Мехом в потёртой одежде, измазанной машинным маслом, выглядели, как бродяги, а Эвркка была похожа на королеву.

— Нет-нет, — быстро сказал Мех. — Я не предлагаю тебе уйти. Просто надо замаскироваться.

Эврика осторожно оглянулась, заметила, как её "раздевают глазами", и прошептала:

— Возьми у того пьяницы мусорный мешок.

Мех кивнул и, недобро улыбаясь, откуда-то достал гаечный ключ. Через пять минут полуголый бродяга валялся в туалете с шишкой на голове, а Эврика надевала его выходной костюм поверх комбинезона.

— Ну как? — спросила она.

— Уже лучше, — сказал Мех. — Но… лицо.

— Что с ним?

— Оно по-прежнему красивое.

Я стоял на шухере у двери. Кто-то мог войти. А я был ближе всех к этому "кто-то".

— Решайте быстрее.

— Вот. Машинное масло, — сказал Мех, доставая из кармана измазанный чёрными разводами пузырёк.

— Ты носишь его с собой? — удивлённо спросил я.

— Ну да. На удачу. Как талисман, — ничуть не смутился Мех.

— А гаечный ключ — тоже талисман? — мою иронию проигнорировали.

Эврика задумалась. Потом решительно взяла пузырёк с маслом.

— Давай сюда свой талисман, — она раздражённо бурчала, накладывая макияж "а-ля механик". — Раздевают они меня, видите ли, курят они, видите ли.

— Нет, не так. Разводами надо, а не сплошной маской, — комментировал Мех, прыгая вокруг Эврики, как настоящий стилист. — И на волосы ещё, на волосы.

Я отвлёкся на столь забавное зрелище и перестал следить за дверью. Поэтому, когда мы вышли из туалета и вернулись за наш столик, рядом с полуголым бродягой лежал товарищ по несчастью.

На Эврику уже не пялились, и она спокойно отводила душу на Мехе.

— Вот зачем ты своим ключом размахиваешь? Так и убьёшь кого-нибудь.

— Рефлекс, — радостно сказал Мех. — Вдруг охранник вошёл бы.

— Хоть бы сделал вид, что раскаиваешься.

— Раскаиваться буду, когда мы заберём наш вертолёт.

— "Наш"? — недоверчиво спросил я.

— Будет наш, — сказал Мех тоном престарелого стратега. — Сейчас медленно, не привлекая внимания, двигаем к той двери. Прямо за ней проход к ангару.

За "той дверью" оказалось ещё три двери. А потом "тот коридор", "та лестница" и "тот человек с пистолетом".

— Ты же говорил, что вертолёт никто не охраняет! — орала шёпотом Эврика.

— Так это не охранник, — тихо оправдывался Мех. — Он просто тут находится.

— Он просто тут находится с оружием!

Мы прятались за ящиками на смотровой площадке ангара. В нескольких метрах от нас стоял "не охранник" и глядел куда-то вниз, перегнувшись через перила.

— Давай по отработанной схеме, — сказал Мех, доставая из огромного кармана гаечный ключ.

— Нет! — прошипела Эврика. — Хватит людей калечить. Я сама к нему подойду. Скажу, что заблудилась, — она задумалась и язвительно добавила. — Ты ж сам сказал, чтобы я сняла мальчика.

— В таком виде не получится, — совершенно спокойно произнёс Мех.

Мученически вздохнув, я оставил спорящих друзей и осторожно подкрался к "не охраннику". Ещё мгновение и наша проблема полетела вниз, смешно размахивая руками.

Эврика и Мех, прервав увлекательную беседу, подбежали ко мне. Я делал вид, что случайно тут стою и не имею никакого отношения к человеку, который лежал в груде коробок под смотровой площадкой.

— Он же упал! — возмутилась Эврика, увидев распластавшееся внизу тело.

— Гравитация, — невозмутимо сказал я.

— Но ты его пнул!

— Принцип рычага и инерция.

Эврика прожгла меня взглядом, но промолчала.

— Да жив он, — оправдался я. — Вон ворчит что-то.

— Хорошо хоть не закричал, — пробубнил Мех. — А то бы слетелись...

— Похоже, он чего-то ждал, — неуверенно сказал я. — Даже не обратил на меня внимания.

— Так давай не будем ждать того, что ждал он. Забираем мой вертолёт и сматываемся.

— Уже "твой"? — мою иронию опять не оценили. — Кстати, где он?

Мех показал на кучу хлама, в которой мог оказаться любой сюрприз: от радиоактивных изотопов до радиоактивных мутантов.

— Стоило бы догадаться, — угрюмо сказал я.

Мы несколько минут рассматривали то, что Мех гордо называл вертолётом.

— Вряд ли это полетит, — глубокомысленно заметила Эврика.

Из вертолёта вытащили всё ценное и не ценное. Сняли даже лопасти. От него остался только металлический скелет, внутри которого лежал потрёпанный грязный матрас. Похоже, кто-то использовал вертушку как постель.

— А что не так-то? — удивлённо спросил Мех.

— Стоило бы догадаться, — повторил я. — Что никакая техника тут не выживет.

— Этот матрас в прошлой жизни сильно нагрешил, — сказала Эврика. — Если переродился в это.

— Да ладно, — протянул Мех. — Починить, отчистить и полетит.

— Что? Матрас? — и почему мою иронию всегда игнорируют.

— Тут просто освещение плохое, — нашёл оправдание Мех. — Вывезем, подлатаем — увидите.

Возвращаться с пустыми руками было нам не с руки. Пришлось согласиться с Мехом.

Мы открыли большую дверь ангара, выбежали на улицу и подкатили грузовик с подъёмником. Благо, Эврика настояла, чтобы Мех заранее припарковал их где-то недалеко.

— Хоть тут никто не охраняет, — недовольно пробубнил я, когда мы толкали подъёмник. Он и правда был лёгким.

— Это не охранник. Он просто так там стоял, — сказал Мех. — Зачем сторожить вертушку? Кому она нужна?

Мы погрузили вертолёт. Кран скрипел, стонал, умолял о пощаде, но выдержал, чем вызвал немалое удивление Эврики.

— Вряд ли он бы поднял целую вертушку, — грустно сказал я.

— Видишь, как хорошо, что мы взяли вертолёт-лайт? — не унывал Мех.

Катить подъёмник с грузом было гораздо сложнее. Мы испробовали все возможные позы и надорвали всё возможные мышцы, пока дотащили "вертолёт-лайт" до машины.

Но погрузить не успели. Нам помешал Свинопас, вошедший в ангар с двумя девушками. Он не очень прилично обнимал дам за нижнюю талию. Увидев нас, головорез удивился, потом покраснел и, наконец, позеленел от злости.

— Боров! Кабан! Быстро сюда! — заверещал он. — Эти уроды хотят украсть мой траходром!

— Что он сказал? — нервно спросила Эврика.

— Не важно, — бросил Мех. — Грузим быстрее, пока свиньи не пришли.

Свинопас визжал и прыгал. Девушки спокойно стояли рядом с ним и явно скучали. Никто не пытался нам помешать.

— Нет. Ты слышал, КАК он это назвал? — не унималась Эврика.

— Предпочитаю не лезть в личную жизнь незнакомых людей, — сказал Мех. — Мало ли, может, у него только в вертолёте получается.

— И ты не знал, что они в нём делают? — Эврика прикрепляла груз к крану, стараясь не смотреть в сторону матраса. Руки у неё тряслись.

— А откуда мне было знать? — возмутился Мех. — Вот блин! — добавил он, когда в ангар ввалилось двое охранников. — Не успеем. Рой, отвлеки их!

— Что?! Почему я?!

— А кто ещё? — спросил Мех. — Эврика — девушка. Я управляю краном. А ты быстро бегаешь. На тебя вся надежда.

Живописно выругавшись несколько раз, я спрыгнул с подъёмника и пошёл к охранникам. Боров и Кабан оправдывали свои прозвища: они воняли, как весь скотный двор. И выглядели соответствующе.

Несмотря на крик Свинопаса, древний инстинкт охранников взял верх. Они погнались за тем, что убегало, а не за теми, кто спокойно грузил вертолёт. Но поймать меня было не так просто. Я перепрыгнул коробки с лежащим на них "не охранником", пробежал мимо металлолома, скорчил рожу Свинопасу, подмигнул девушкам и по привычке украл какой-то хлам. Когда Мех крикнул, что всё готово, меня захватил азарт погони. Чтобы покрасоваться перед дамами, я сделал ещё пару кругов по ангару и финишировал прыжком на грузовик.

Кабан и Боров пытались отдышаться, Свинопас на них орал, девушки спрашивали, заплатят ли им по таксе.

Пока головорезы разбирались между собой, Мех даже успел прицепить к грузовику многострадальный подъёмник, который мы чуть не забыли.

— Кто-то должен его убрать, — сказал я.

— Можно вытянуть жребий, — предложил Мех.

Эврика с надеждой посмотрела на меня.

— Нет. Я тоже слышал, что он кричал.

— Да ну вас! — махнул рукой Мех. — Неженки. Тоже мне.

Он рывками вытащил матрас из вертушки, что-то ворча про несправедливость, и пнул его в сторону мусорки. Мы с Эврикой молча наблюдали.

— Всё, — сказал Мех. — И никаких проблем.

Он задумался и добавил:

— Пойду руки вымою.

— Только ничего не трогай по пути, — сказала Эврика.

— И одежду сожги, — добавил я.

Пока Мех избавлялся от матрасных микробов, мы с Эврикой совещались. И пришли к выводу, что вертолёт не полетит.

— И это мне говорят люди, — скептически сказал Мех, узнав наше решение. — Которые сделали из стиралки мистера Бекстрила робота, поющего неприличные частушки и убегающего каждый раз, как миссис Бекстрил просит мужа собрать грязные носки.

— Ты хочешь, чтобы мы научили ЭТО петь частушки и убегать при виде грязных носков? — спросил я.

— Нет, — сказал Мех и по-дружески обнял нас с Эврикой. — Я хочу, чтобы вы увидели то, чего нет. Пока нет.

И мы увидели. Как каркас вертолёта обрастает металлической обшивкой. Как у него появляются огромные двигатели. Как он отрывается от земли и взлетает к Небесам.

— Так. Этой развалюхе нужны крылья, — сказала Эврика, брезгливо убрав руку Меха со своего плеча.

— Почему крылья? — удивился я. — Это вертолёт. Тут лопасти нужны.

— Потому что я хочу медленно спланировать на землю, а не разбиться об неё, если что-то пойдёт не так.

— Тогда можно прицепить туда огромный парашют, — насмешливо сказал я.

— Отличная идея! — поддержала Эврика.

— Я же пошутил...

— Всё равно отличная идея. С крыльями мы плавно спикируем в контролируемом полёте. А парашют затормозит нас, если полёт окажется не слишком контролируемым.

— Ну, почему он должен обязательно упасть? — спросил я.

— Как ты там говорил? Гравитация? — Эврика упёрла руки в бока. — То, что взлетает, рано или поздно приземляется. А как оно приземлится — зависит от нас.

— А не лучше сделать для каждого отдельный парашют?

— Нет! Вдруг эта груда металла на кого-нибудь свалится!

Пока мы спорили, Мех нашёл запчасти для вертолёта, придумал, куда их вставить, и отрыл из Хлама то, что можно посчитать крыльями.

— Подожди, — сказал я. — Мы ж ещё не решили...

— Решать будете в процессе, — отрезал Мех. — Надо сделать из этой пташки пташку, пока Свинопас не пришёл за своим… матрасом.

Я поперхнулся. Эврика побледнела. Похоже, только Мех подумал, что нас будет искать владелец вертолёта.

— Да он трус. Сам не пойдёт. А его прихвостни — тупые, — сказал Мех и непринуждённо добавил. — Дня три у нас есть.

Первые сутки мы работали, не отвлекаясь на еду и сон. В Хламе было столько технического мусора и электроники, что хватило бы на десяток вертолётов. С запчастями и оборудованием проблем не возникло. А вот с обшивкой, крыльями и двигателями пришлось повозиться.

Эврика взяла командование на себя — из нас троих только она разбиралась в аэродинамике. Мех безропотно выполнял указания. Он даже разобрал свой любимый подъёмник, чтобы пожертвовать металл в фонд вертолёта. А я занимался двигателями, делая вид, что всецело поглощён работой.

На вторые сутки мы выдохлись и перешли от практики к теории.

— Топливо, — задумчиво сказала Эврика. — Не выйдет проверить, какой у него расход топлива.

— А это я… не предусмотрел, — замялся Мех.

— Да-а, — протянул я, осматривая дело рук наших. — Испытать его не получится. Станем наматывать круги перед Башнями — заметят.

— Значит, полетим сразу к Небесам, — сказал Мех. — Без тестов.

— Как сразу?! — возмутился я. — Ты же обещал: если будет опасно, мы поворачиваем.

— Пойду делать парашюты, — вздохнула Эврика. — Для каждого персонально, и для вертолёта, — она задумалась и добавила. — Подходящей ткани мало. Меха сбросим без парашюта.

Я пожал плечами и смирился. По крайней мере, был шанс, что мы сможем выпрыгнуть из вертолёта до того, как нас собьют.

— И зачем было красть эту рухлядь? — спросил я на третьи сутки. — И так бы собрали. С нуля.

— Ничего ты не понимаешь, — сказал довольный Мех. — Главное ведь не то, что с нуля. Главное — идея.

За три дня наш вертолёт превратился в самолёт. У него появились крылья-Франкенштейны, спаянные из разных кусков металла. Как они при этом работали — известно одной Эврике.

— Смотрите, — объясняла она. — Тут закрылки, связанные с тем рычагом и рулём, а там элероны — они для управления креном. Всё нормально. Не упадём.

Мех напичкал наше творение электроникой. Я не спрашивал, что он туда всунул кроме радара, приборного оборудования и навигации. Вряд ли что-то безопасное.

От меня вертолёту — мы так называли его по привычке — достались турбореактивные двигатели и возможность вертикального взлёта. Рядом ведь не было места для разгона.

Я ощущал себя одной из трёх фей, одаривающих новорождённую принцессу. И был так счастлив, что радостно выдал:

— Ни черта оно не полетит!

— Ты — пессимист, — спокойно сказал Мех.

— Я — оптимист, — возразил я. — Это самый оптимистичный прогноз.

Перед отправкой Мех торжественно установил в кабине пылесос, который собирался починить.

— Зачем...? — попыталась спросить Эврика.

— Надо, — таинственно сказал Мех, но потом не выдержал и ответил. — Теплее будет. Перегревается он при работе.

Я надеялся, что это не из-за капусты. Но вслух ничего не сказал.

По закону жанра прихвостни Свинопаса должны были появиться в самый последний момент. Я представлял, как под свист пуль запрыгиваю в вертолёт, и меня раненного втягивают в кабину. Но ничего подобного — мы спокойно, без подбадривающих выстрелов, погрузили припасы и залили топливо. Как ни странно, вертолёт взлетел. Двигатели не взорвались, приборы не выключились, крылья не отвалились. Даже шасси втянулось, не сломавшись.

— Всё слишком хорошо, — вздохнула Эврика. — Так не бывает.

— Подожди, — ехидно сказал я. — Подлетим к Небесам — там весело будет.

— Строго по карте, по слепой зоне, — шептал Мех, словно загипнотизированный. Он сидел за штурвалом и практически ни на что не реагировал. — Никаких неожиданностей, скучный полёт.

— Ты нас убеждаешь или себя? — спросил я и тихо добавил. — Надеюсь, они не сразу стреляют на поражение...

Мы пролетели рядом с Башнями, пронзающими небо. Их зеркальная поверхность искрилась в лучах заходящего Солнца. Я посмотрел на отражение нашего вертолёта и сразу отвернулся. От яркого света у меня заслезились глаза.

— Не стоит глядеть на Башни днём, — Эврика процитировала старую идиому. — Можно ослепнуть.

Двигатели громко урчали. Вертушку трясло. Возможно, нас заметили. Но зачем было скрываться? Лет двадцать назад такие же мотыльки, как мы, часто пролетали мимо Башен. К Небесам. Это заканчивалось плохо...

— Напомни, зачем нам туда переться? — спросил я неизвестно у кого. Мех не ответил. Эврика пожала плечами.

— Сидели бы спокойно в мастерской, — продолжил я. — Не думали бы, а есть ли вообще эта слепая зона.

— Мы уже минут десять по ней летим, — сказал Мех. — Можно расслабиться.

Я посмотрел на радар, на карту, потом снова на радар. Потом для профилактики снова на карту. И выругался. Эврика облегчённо вздохнула и села на ящики с припасами. Похоже, из нас троих она переживала больше всех.

— Подлетаем, — доложил Мех, изображая экскурсовода. — Дорогие пассажиры, посмотрите направо.

Мы с Эврикой синхронно подпрыгнули к нему.

Облака расступились перед вертолётом, открывая ворота к Небесам.

Летающий город со стройными, как церковные свечки, небоскрёбами казался нереальным и далёким. Сотни двигателей держали его в воздухе, не издавая ни звука. Из сопл вырывалось синее пламя.

Я почувствовал укол зависти. Такое мне точно не собрать.

— Интересно, какой у них расход топлива, — задумчиво сказал я.

— И что это вообще за топливо, — также задумчиво сказала Эврика.

От середины к краю небоскрёбы становились ниже, постепенно превращаясь в маленькие домики и вертолётные площадки. Город напоминал конус.

Мех сделал пару кругов высоко над Небесами. Я ожидал увидеть мечту, к которой стремились Башни. Но это был обычный город. Прекрасный, завораживающий, но совершенно обычный.

— Хватит кружить, — сказал я. — Садись. Посмотрим, как нас встретят.

— Тут приземлиться негде.

— Что? Там же есть площадки...

— Маленькие, — вздохнул Мех. — А нас мотает. Я не смогу ровно посадить.

— Нас мотает, потому что весим много, — сказала Эврика. — Двигатели не вытягивают.

— Да, — согласился я. — Выбросим что-нибудь — получится выровнять.

Мех фыркнул, но согласился. С условием, что его без парашюта выкидывать не будем.

После уборки в кабине не осталось ничего кроме нас.

— Поздравляю, — злобно сказал Мех, расстроенный, что избавились даже от его пылесоса. — Теперь мы легче воздуха.

— Зато больше не трясёт, — отметил я. — Зачем брать с собой всё, что можно унести. Ты решил переехать на Небеса?

Мех промолчал.

Садились в полной тишине, нарушаемой только урчанием двигателей. Никакой встречающей делегации. Никаких удивлённых взглядов. В летающем городе не было ни души.

Мы разделились и несколько часов ходили по Небесам в поисках хоть кого-то живого. Встретились у вертолёта, когда стемнело.

— Похоже, здесь давно нет людей, — сказала Эврика. — Сверху незаметно было. Но тут видно, — она задумалась и добавила. — Холодно здесь. И дышать сложно.

Дул сильный ветер. Небоскрёбы матово отражали свет Луны. Они не были похожи на бездушные Башни. Несмотря на запустение, летающий город казался живым.

— Возвращаемся? — спросил я. — Тут нечего делать. Не мародёрствовать же.

Мех молча смотрел вниз, свешиваясь через перила площадки. Там, где-то на земле, скрытые в темноте и тумане, стояли Башни, которые тянулись к Небесам.

— Куда делись люди? — прошептала Эврика. В свете Луны её волосы отливали белым золотом.

— Мне не хочется это выяснять, — сказал я. — Вряд ли тут безопасно. Город может рухнуть, если что-то сломается. Чинить-то некому.

Мех оторвался от перил и насмешливо сказал:

— И это говорят люди, которые за три дня собрали работающий вер… самолёт?

— Только не предлагай нам всё здесь починить! — отрезал я.

— Я предлагаю вам увидеть то, чего нет. Пока нет.

— Тут и правда ничего нет, — строго сказал я. — Никаких Небес. Никакой мечты. Никакого летающего города.

— Рой прав, — поддержала Эврика. — За двигателями никто не следит. И как ещё..., — она осеклась.

До нас, наконец, дошло.

— Значит, кто-то следит, — закончил мысль я.

Мех улыбнулся и кивнул.

— Вот именно! — сказал он. — Эта громадина не провисела бы столько без ремонта. Что-то да накрылось бы. А тут всё работает. Всё! Кто-то их чинит.

— Что ты предлагаешь? — спросил я. — Сейчас тут никого нет. И пёс знает, появится ли.

— Подождём до утра, — сказал Мех и залез в вертолёт. — Если бы оставили пылесос, было бы тепло. А так хоть костёр разжигай.

Ждать до утра не пришлось. Около полуночи на соседнюю площадку бесшумно опустилось нечто, похожее на конвертоплан. Настолько чёрный, что его не было видно на фоне ночного неба.

— У них все двигатели беззвучно работают что ли? — угрюмо спросил я, почувствовав очередной укол зависти.

Мех и Эврика молчали.

Пилот конвертоплана, вероятно, нас заметил — мы не прятались. Но угрозы не ощущалось. Из кабины вальяжно выпрыгнул мистер Симонс — торговец овощами, у которого я украл капусту. Без смешного фартука он выглядел непривычно солидно.

Мех фыркнул и отвернулся. Эврика обиженно насупилась — она дружила с мистером Симонсом. А я слишком устал, чтобы удивляться.

— Вот зачем вы прицепили турбореактивные двигатели? — спросил торговец овощами, указывая на нашу вертушку. Он вёл себя слишком непринуждённо. — На малых скоростях их использовать глупо. Это же лёгкий самолёт.

— Это вертолёт, — пробурчал Мех.

— А, ясно, — после секундного замешательства сказал Симонс. — Обратно полетите на моём. А то отдирать вас от земли придётся.

Мы замолчали. Неловкая пауза прервалась из-за пылесоса, плавно спускающегося на маленьком парашюте.

— Он что, всё время тут летал? — удивлённо спросила Эврика, забыв о происходящем.

— Ловил восходящие потоки, — блеснул знаниями я.

Пылесос, пролетая рядом с трёхэтажкой, стукнулся об стену и включился. От него отлетела часть корпуса.

— Моя капуста! — прокричал мистер Симонс, до этого молча наблюдавший за ситуацией.

Мотор пылесоса в воздухе нарезал слегка протухший овощ на мелкие кусочки.

— Мой пылесборник! — раздался голос из кабины конвертоплана. Это был мистер Бравур. Владелец пылесоса.

Следующий час мы пытались поймать парашют, который упорно не хотел приземляться. Это было глупо, учитывая обстоятельства. Но, в конце концов, мы давно знали и мистера Симонса, и мистера Бравура. То, что они прилетели на Небеса, ничего не меняло.

— Зачем ты вообще прицепил на него парашют? — спросил я, когда охота за летающими пылесосами окончилась.

— Вдруг он упал бы. Я ж починить его должен, — ответил Мех. — И вернуть. Ценная вещь.

Бравур скептически осмотрел пылесос и сказал:

— Со вторым ты справился. Но деньги получишь, когда эта рухлядь будет всасывать пыль. Овощерезка мне не нужна.

Мистер Симонс, изучавший наш вертолёт, демонстративно кашлянул.

— Простите, — тихо сказал я. — За капусту.

— Пустое, — отмахнулся Симонс. — Лучше скажи: эти двигатели — твоя работа?

— Когда подняли город, — рассказывал мистер Бравур. Он устроил нам экскурсию по Небесам. — Внизу было плохо. Эпидемия какая-то. Тамошние подумали, что мы просто сбежали.

— Так и было? — спросила Эврика.

— Не знаю, — Бравур покачал головой. — Не думаю. Наверное, кто-то сбегал. Но Небеса создали мечтатели. Им не было дело ни до чего, кроме города. Вряд ли они вообще знали об эпидемии.

— Но внизу вас всё равно возненавидели, — сделал вывод я.

— Да, — подтвердил Бравур. — Сейчас-то думают, что Небеса — рай для избранных. Но тогда мы были изгоями. Хотя кто знает, как оно на самом деле. У нас только записи, да чужие рассказы. Внизу вообще решили забыть. Оставили красивую легенду.

Мы медленно гуляли по Небесам, осматривая дома, улицы и заросшие парки. На деревьях сидели птички и о чём-то щебетали. Это был обычный город. Но до чего ж удивительный.

— А почему здесь никого нет? — осторожно спросила Эврика. — Неужели...

— Вернулись вниз, — ответил Бравур. — Постепенно. Вначале пытались помочь с эпидемией. Тайно лекарства давали. Я ж говорил — мы не сбегали. Но нижние нас не пустили бы. Приходилось через третьи руки. А потом мало-помалу переехали. Когда всё забылось.

— Зачем?

— Холодно здесь, — сказал Симонс, повторяя слова Эврики. — И дышать сложно.

— Так вы подслушивали? — спросил я.

— Ну, понаблюдали немного, — смущённо сказал Бравур. — Интересно же. Не каждый день к нам гости прилетают.

— Конечно, — фыркнул я. — Всех же сбивают. Это мы по слепой зоне...

— Да какая слепая зона, — махнул рукой Симонс. — Сказки. Кому нужны радары со слепой зоной?

Я укоризненно глянул на Меха. Но он завороженно смотрел на самые высокие небоскрёбы в сердце Небес.

—… поэтому мы их и отключили, — усмехнулся Бравур. — Электричество жрут, а пользы — никакой.

— И никого не сбивали, — проворчал Симонс. — Просто руки не в том месте росли у некоторых. Их леталки сами в воздухе разваливались.

— У всех? — недоверчиво спросил я.

— Ну почему у всех, — сказал Бравур. — Вы же добрались. И Говард, — он указал на Симонса. — И много кто ещё. Никто ж не запрещает.

— Так вы не отсюда? — спросила Эврика мистера Симонса.

— Нет, — ответил он. — Прилетел снизу. Как вы. А вот господин Бравур — отсюда. Мы тут приглядываем порой. И не мы одни. Иногда здесь полно народу.

Вернулись к вертолёту. На востоке Пояс Венеры обозначил скорый рассвет.

— И никто не прилетает, — Эврика на секунду задумалась. — С недобрыми намереньями?

— Бывает, — вздохнул Симонс. — Но они ничего не находят. Вот и...

— Ну-с, что будем делать? — быстро перевёл тему Бравур. — Вас подвезти или на своём долетите?

— Ага, сейчас, — надменно сказал Симонс. — Чтоб они на этой развалюхе разбились. Обвинят то нас.

Мы с Эврикой переглянулись. Мех насупился.

— Ой, да ладно тебе их стращать, Говард, — рассмеялся Бравур и добавил уже серьёзно. — Нам такие руки пригодятся. Пусть остаются, если захотят.

Первые лучи Солнца, окрасив облака в розовый цвет, дотронулись до небоскрёбов летающего города. Мех, наблюдавший за восходом с одной из площадок, повернулся к нам. Мы поняли его решение. И поддержали.

В конце концов, надо же выяснить, как мистер Симонс узнал, что это была именно его капуста.