Мне тут понравится ХоХо

Мне тут понравиться ХОХО

Заливаю кипятком кофейный порошок, и грустное личико на чашке расплывается в улыбке. Чашка — оптимистка! Вся в меня! Цепляю бейдж с именем "Анастасия" и захожу за стойку регистрации, которая когда-то казалась мне такой сверкающе новой и роскошной, что я боялась лишний раз к ней прикасаться. Спустя семь лет лак на красном дереве потускнел и покрылся блюром отпечатков.

Ещё на третьем курсе училища по гостиничному хозяйству я устроилась в лучший отель города. "Какие ты подаёшь надежды!" — говорили преподаватели. Проблема в том, что я их подаю до сих пор, они изрядно остыли и даже подпортились. Мои надежды теперь с душком, и я каждое утро корчусь, улавливая этот кислый запах. Но всё ещё можно исправить! Мне всего каких-то двадцать семь… с половиной.

По дороге домой зашла в магазин за бутылкой белого полусладкого. Надо же наконец-то отпраздновать переезд! Пару дней назад я перетащила последние сумки в съёмную однушку, напоминающую лабиринт для подопытных крыс: длинный коридор петляет между похожими на отсеки помещениями и упирается в пузатый холодильник, заграждающий проход к входной двери.

Зато я наконец-то живу одна! Никаких чопорных подруг и строгих родителей! Могу свободно напиваться, колоться и снимать домашнюю порнушку. Да шучу! Ничего из перечисленного я делать не собираюсь (кроме третьего).

Пробка выскользнула из тугого горлышка, я заполнила бокал на треть и зажгла пару свечей с ароматом иланг-иланга. Но кайфонуть в одиночестве мне не дали: запиликал мерзкий дверной звонок. Глазок искривил худощавое лицо старенькой соседки.

Крохотная старушечка со слегка выпуклыми птичьими глазами жила прямо подо мной. Познакомились мы неделю назад, когда я впервые пришла забирать трусики, которые ветер снёс на её балкон. С тех пор мы виделись ещё трижды. Повод был всё тем же! Соседка выдавала вещи чинно, словно работница бюро находок, и мягко советовала купить хорошие прищепки.

— Опять что-то к вам слетело?

— Нет-нет! — Соседка взмахнула рукой, словно мой вопрос был назойливой мухой. — Можете спуститься ко мне?

Старикам отказать сложно. Их морщинистые, словно в кракелюре, лица всегда меня пугали. Я даже с бабушкой боялась оставаться, будто она могла заразить меня немощью. Но соседка умирающей не казалась. Она двигалась и говорила уверенно, как молодая женщина, случайно попавшая в чужое тело.

Однако квартира ее оказалась классическим домом одинокой старушки. Уродливые хрустальные ангелы, как прыщи, покрыли каждый сантиметр темной лакированной мебели. Пятнами белели похожие на паутину вязанные салфеточки. В вазонах растопырили широкие листья растения на длинных стеблях. В углу стоял пластиковый ярко-розовый блестящий чемодан на колесиках. Он казался элементом явно лишним, из другой эпохи, как подарок заботливых внуков старичкам.

— Мне срочно надо уехать на побережье. Моя сестра в больнице.

— Ох! — я приложила руку к сердцу, разыгрывая сочувствие. — Надеюсь, это не серьёзно?!

— В нашем возрасте и простуда может стать приговором, а там — сердце. — вздохнула соседка, налив чаю в чашку с золотой каймой. — Сестра держит гостиничку прямо на берегу. Племянник, видимо, будет уговаривать меня переехать, чтобы помогать с ребёнком… Но я все же надеюсь, сестра ещё годиков пять протянет. Я уже привыкла жить одна, знаете ли… В общем, поехать все равно надо. Хоть на пару недель! Но цветы! Нужно, чтобы кто-то их поливал! — Она смущённо улыбнулась.

— Я? Ну… А больше некому?

— Ладно, Настюшенька, я вас поняла. — она сказала это приветливо, но я почувствовала неприятный холодок в голосе. Старушка ещё мои трусы закрысит — зуб даю!

— Нет-нет! Мне не сложно! Ой! — Я еле сдержала презрительную гримасу, задев случайно локтём жемчужину хрустальной коллекции — тяжёлую как кувалда розу с хрустальными шипами. — Какая прелесть! — (Господи, убей меня раньше, чем я посчитаю это… красивым!)

Да, я не люблю стариков, хрусталь и цветы. Но это ж не повод ссориться с соседями! Завтра я громко пройдусь на каблуках, а она наябедничает о "нарушениях тишины", увидит мужчину выходящим из моей квартиры и станет распускать сплетни о "притоне". Старушки — как дети — безобидны только с виду!

Она объясняла мне принцип взаимодействия ключей и замка так обстоятельно, словно учила дверь не открывать, а взламывать. Когда я повесила связку на крючок у зеркала, заметила блестящий ключик, фигурный, маленький, словно от детского блокнотика с секретиками. Он весел отдельно, одинокий, как нелюбимый ребёнок.

— А это от чего?

Старушка на вопрос отреагировала странно. Уголки тонких губ резко опустились, будто она вспомнила, что пропустила любимый сериал.

— Не от чего. Вернее от старого шкафа в кладовке. — Худые морщинистые пальцы нервно сплелись. — Хотела предупредить, что в квартире, особенно по вечерам, вам могут почудиться разные звуки.

— Гул в трубах? У меня тоже бывает.

— Не только. Иногда звуки напоминают человеческие голоса. Перекрытия — хлипкие… Возможно, это просто… — Старушка замялась и я поняла, что она имеет в виду свой старческий слух помноженный на бурную фантазию. — Доброго вечера, Настюшенька.

Уточни у "Вот-вот" сеанс. И с В. реши время, если не хочешь тройничок J) хохо

Я улыбнулась, прочитав записку, которую оставила себе же маркером на зеркале в спальне. Кто-то ведёт дневник, кто-то — заполняет поля электронного органайзера, а я со школы пишу себе перед сном любовные записочки — напоминалки.

Такс-такс… Видеться вечером с сексуальным В. или с верным "Вот-вот"?

В. — женат. Это особенно заметно, когда глубокая морщинка беспокойства режет его лоб каждый раз, когда звонит мобильный. Но я вижу капельки пота, стекающие по его идеальному животу, и могу простить даже угрюмое: "Мне надо бежать!".

"Вот— вот" — галантен, но в постели — до безумия предсказуем, как надрессированный пёс. Он полон грандиозных планов. Но как дырявое сито, не в силах донести хоть один от задумки до воплощения. Из его уст я слышу: "Все будет! Вот-вот…". Но с ним хоть "вот-вот" есть, а с В. есть только: "Блин, мне пора!". Они оба — как ром или коньяк в бокале с колой. Пусть и на донышке (опьянеть по-взрослому не выйдет), но вкуса моей пресной жизни добавляют.

Раздумывая, с кем провести сегодняшнюю ночь, я невольно глянула в зеркало и увидела написанную маркером записку.

"ЦВЕТЫ! ХОХО."

Обо мне можно что угодно говорить, но человек я ответственный. Если я уж пообещала, то припрусь в любое время суток в "хрустальную цитадель".

Из тонкого синего носика лилась тонкой струйкой вода, когда я услышала страшный грохот. Будто полки в библиотеке разом сбросили все книги и бомба взорвалась осколками зеркал. Вода перелилась через край вазона и закапала на тапочки, сердце замерло, а мозг пару секунд высчитывал, что это могло быть. Хрусталь?! Бли-и-ин! Старушка меня обвинит! Расчленит и съест!!!

Я бросилась из кухни в комнату. Взглядом шарила по всем полкам, но хрустальные ангелы всё так же блестели на белых салфетках, и свет лампы преломлялся в них радужными огоньками. Заглянула в ванную, потом включила свет в кладовке. Лампочка замигала на потолке, я вгляделась в полумрак, но и тут ничего разбитого не увидела. Наверное, это что-то упало у соседей. Старушка ведь жаловалась на хлипкие перекрытия?

Рука потянулась к выключателю, но моё внимание привлекла блеснувшая за вешалкой со старыми тяжёлыми шубами замочная скважина старинного резного гардероба. Я отодвинула каракулевую шубу и стала рассматривать вырезанный на тёмном дереве сюжет. Это случайненько не сожжение Содома? На левой дверце — фигура Лота, бредущего с семьёй в Сигор. На правой — статуя его жены, с повёрнутой в сторону города головой. Эх! Мне бы такой шкаф! Ему даже отбитые у грифонов на ручках клювы добавляли очарования.

В тёмном углу кто-то жалобно всхлипнул. Мелкие мурашки пробежались по коже. Я осторожно отодвинула вешалку вешалку с кожаным плащом. В углу стояли не распакованные подарочные наборы. Никаких прикованных наручниками жертв маньячной старушки!

Безумная мысль заставила прислонить ухо к двери шкафа…

Всхлип-всхлип! Плач доносится из шкафа?! Тяну за ручку, но дверца не поддаётся.

— Анастасия?! — услышала я мужской голос и резко отпрянула.

— Прости… — послышался жалобный женский голос. — Я хотела… А оно все…

— Ничего-ничего, рыба! Не плачь! Поранилась? Нет? Ты чего? Ну-ну!

— Я случайно….

— Хрусталь, рыба, хрусталь. Я позову-позову, чтоб убрали.

Я услышала тяжёлые шаги, будто кто-то специально шаркал и топал в каменных башмаках. Вдруг что-то невыносимо громко загудело. Видимо, включился пылесос с реактивной турбиной. Он так рычал, будто имел движок от Феррари. Резко стих. Дверь захлопнулась. Всё это происходило в соседней квартире?

Прикольная в этом доме акустика! Моим соседям можно отменять подписку на "Бразерс", ведь мы с парнями их частенько развлекаем бесплатно!

Нет, я понимаю, что мне не чудиться. Это и есть те самые "голоса", о которых талдычила старушка. Но вот что меня реально удивило… Эти голоса были мне знакомы! Да и манера выражаться… Это раздражающее "рыба" и надоедливая привычка повторять все слова по два раза. Я знала кое-кого, кто так разговаривал! С мужчиной "Рыба-рыба" я много лет назад была близка и планировала уехать с ним из этого вонючего городка! Он обещал сделать меня хозяйкой маленького прибрежного отеля его матери. Но тогда мои надежды ещё не протухли, и я посчитала его предложение не достойным моих грандиозных планов на жизнь. Теперь он мой сосед?! Бред какой-то! А девушка, которая что-то разбила… Её голос я тоже знаю. Он звучит именно так же пискляво и по-детски, как тот, что я слышу на записи… своего автоответчика. Этот голос — мой!

Нет, я не усну, если не разберусь, в чём тут дело!

И вот маленький ключик впился поржавевшим зубчиком резьбы в замочную скважину. Подошёл! Только вот поворачиваться не хотел вовсе и, как влажное мыло, выскальзывал из пальцев. Я стиснула зубы и применила всё упорство холостячки (я ведь сама орудую штопором и открываю солёные огурчики). О, да! Ощущаю, как замочек поддаётся, — ну же, сладенький, давай!, — клацает, и ключик становиться ровно.

— Вау! — воскликнула я удовлетворённо, как после ролика Саши Грей.

Распахнула скрипучую дверцу и… офигела? По крайней мере моё отражение в огромном зеркале выглядело более чем озадаченным. Вот и весь секрет — за старинной резной дверцей ни полок, ни гадких старушечьих секретиков вроде страпона и плёточки. Нет! Просто сплошная зеркальная стена!

Я уже собиралась закрыть шкаф, но заметила в отражении нечто странное. Я присмотрелась и… с губ сорвался испуганный вздох. В зеркальной стене отражалось совсем не то помещение, в котором я по идее находилась!

Я резко оглядываюсь. Теперь я на самом деле стою посреди незнакомой комнаты, заставленной мебелью. Окна — зашторены, жёлтая полоска света обрамляет чёрный прямоугольник ткани, как рама — "квадрат Малевича". Испуганно я рассматриваю ряды поставленных друг на друга стульев, покосившийся торшер и… В самом углу ютиться, как наказанный ребёнок, потускнувший от пыли розовый чемодан моей соседки!

А передо мной стоит закрытый старинный шкаф из тёмного дерева с вырезанным на створках рисунком. И, естественно, я хватаюсь за отбитый клюв грифона, дёргаю на себя дверцу. Не тут то было! Шкаф-то заперт! А мой ключ остался по ту сторону… Чего?! По ту сторону чего?!

Сердце лихорадочно забилось, во рту пересохло. "Успокойся! — сказала себе строго. — Всё ок! Всё ок! Ты всякую хрень повидала!" На втором курсе я под спайсом застряла в лифте. Вернее как застряла… Не могла нажать ни на одну кнопку, потому что те разбегались как муравьи, стоило приблизить к ним палец. Тогда чуть не усралась со страху, что домой не доберусь никогда, но сейчас ведь вспоминаю историю с улыбкой?! И эту буду!

Я попятилась и стукнулась коленкой о торчащую ножку одного из стульев, сброшенных один на другой. И вся конструкция пошатнулась! Быстро придержала рукой готовую обвалиться башенку, и задержала дыхание, словно его звук способен меня выдать. Но какая-то доска соскользывает с её вершины и грохпется на дощатый пол. Бли-и-ин! Тот, кто это конструировал, явно — лох в тетрисе!

— Солнце, это ты? — раздался где-то в глубине дома тот самы, похожый на мой, голос. Послышались торопливые шаги по коридору. — Тут кто-то есть?!

Нет! Нет! Нет! Не заходите! Что я скажу?! Как я всё это объясню! Меня же арестуют за незаконное проникновение! И хрен же знает куда я вломилась и главное — ка-а-ак?!

Но поздно! Дверь скрипнула, в лампе над моей головой замигал свет, а женщина замерла на пороге, разинув рот. И я, разглядев её, опешила настолько, что опустила руки, и башня с грохотом рухнула, больно задев плечо.

Но это всё мелочи! Я узнала в хозяйке дома себя!

Я сижу на плетёной кушетке в гостиной в стиле "Прованс". Ситцевые занавесочки в лиловый цветочек то и дело взлетают от резких дуновений влажного морского ветра. Я слышу шум волн и весёлые детские крики. А моя… ммм… копия? Воплощение? Версия 1.2? В общем женщина с моим лицом и клёвой причёской заваривает облепиховый чай в фарфоровом чайничке с рисунком лаванды. Ну куда же без лаванды? Она тут всюду: на вышитых крестиком картинках, в вазочках и на ажурных салфетках. Я сижу в приторной гостиной из журнала по дизайну и молча жую домашнюю печенюшку.

— Ммм… Чаю? — У этой "Анастасии" таки мой голос. Но не такой, каким слышу его я, а тот, который слышат другие. И он отвратителен. У неё уже наметились первые морщинки. Я то выгляжу девчонкой, а по ней уже видно — женщина! А вот причёска ей идёт — каре с подкрученными кончиками. Почему я так коротко никогда не стриглась?

Я рассказывала, как очутилась в её доме.

— Ты слышала меня через шкаф?! — конечно она недоумевает. И вообще моя история выглядит полным бредом! Но лучше казаться психом, чем преступницей.

— Нет, не совсем так…. — Я рассказываю ещё раз, дополняя рассказ новыми подробностями, чтоб он выглядел правдоподобней, но это только всё портит.

— Ты прошла сюда из другого… города? Через шкаф?!

— Да нет! Не прошла! Это ж не Нарния? Или всё же Нарния?

Настя (буду её звать так, потому что Анастасия — это всё таки именно я) улыбнулась. Супер! Хоть чувство юмора у нас одинаковое.

— Я не понимаю, мы сёстры?!

— Потерянные близняшки, как в индийском кино? Ну это бы многое объяснило! Кроме того, что я попала в другой город через шкаф.

— Ммм… Расскажи о себе. Потом я — о себе. Может, родство проясниться?

Я начала рассказ, и с каждым моим словом глаза Насти всё шире распахивались от удивления. Прикол в том, что наша с ней биографии оказались идентичными! Мы по одним предметам имели одинаковые оценки. Влюбились в одного и того же учителя. С одним и тем же козлом потеряли девственность! И на пару лечили хламидиоз!

— О-фи-геть! — пробормотала Настя. — Подозреваю, мы всё же не совсем сёстры…

— А кто? — с ужасом спросила я, предвкушая возможный ответ.

Наша с Настей жизнь складывалась одинаково до одного события. "Рыба-рыба" предложил мне пять лет назад уехать с ним на побережье. Я — отказалась. А Настя — нет!

Теперь они были женаты и владели маленькой гостиничкой у моря.

— Этот дом не похож на гостиницу.

— О-о! Гостиница — с соседнем доме. Она маленькая, домашняя, но популярная из-за месторасположения. — объяснила Настя.

Я выглянула из окна и восторженно ахнула: под холмом, на котором был выстроен отель, величаво раскинулся океан. Волны разбивались о скалистые берега, а вдалеке в золотистых лучах казались неестественно белыми паруса кренящихся яхт.

Да, я бы в такой гостинице сама с удовольствием отдохнула!

— Вот везучая ты!

— Зато у тебя целых два поклонника и ждёт серьёзное повышение! Ты же сама сказала!

Я приврала. За свою нереализованность мне давно стыдно перед родителями и старыми друзьями, но вдвойне стыдно признаваться в том, как сложала, перед "более успешной версией себя".

Настя была замужем, а не меняла бестолковых любовников. Настя была хозяйкой отеля, а не бесправной рецепшионисткой. Настя жила в красивом доме на берегу океана, а не ютилась в съёмной однушке!

Нет ничего ужаснее, чем глянуть на то, как классно могла бы сложиться моя жизнь, если б я в своё время сделала правильный выбор. Один проступок! Одна глупость неопытной девчонки! И вся жизнь под откос! Где справедливость?! Ведь "Рыба-рыба" мне нравился! Но я мечтала жить в столице с крутым бизнесменом и ворочать его миллионами! Дура!

Я глянула на беспечную Настю, которая суетилась на кухне и чуть не заплакала от досады.

— А чей хрусталь ты разбила?

— Тёткин. С нами жила тётя мужа. После смерти свекрови, помогала нам с отелем. Два месяца назад скончалась. Сердце.

— А-а! Значит, и чемодан её?

— Э-э… Тот розовый? Ну да. Она с ним год назад к нам и приехала. Это была её комната. Хлам мы перетащили из подвала. Хотим бильярдную забацать.

— А зачем ты трогала хрусталь, подруга?

Настя смущённо отвернулась.

— У мужа была идея, — она показала пальцами кавычки, — украсить им дом. Украсить! Карл! — покрутила пальцем у виска.

— Фу! Да этот старушечий хрусталь — мерзкий! Так ты его специально, а, подруга? Не ссы, не здам!

Настя фыркнула развела руками. Как же мы похожи!

— А розовый чемодан принадлежит той соседке, у которой я и нашла шкаф.

— Тётя — твоя соседка? — в очередной раз за сегодня изумилась Настя. — Так а шкаф-то это она с собой перевезла! С хрусталём!

Когда я рассказала, что в "моём городе" свекровь Насти ещё и не думала помирать, а Тётка не горит желанием с ними оставаться, вопросов в воздухе повисло вдвое больше.

— У тебя в твоём… городе… всё почти так же, но не так!

Я пожала плечами. Пока что всё происходящее выглядит дико даже для такой оторвы как я!

— Что нам делать? — задала я скорее риторический вопрос.

Настя задумчиво протирала блестящий бокал полотенцем.

— Хочешь попробовать сейчас вернуться в свой… ммм… В свой город?

Мы обе избегали таких зашкварных определений как "свой мир" и "свою временную параллель". Всё таки мы с Настей удивительно во всём похожи! Может потому что мы один и тот же человек?! От этого осознания стало не по себе! Как по мне даже наличие детей — это что-то пугающее. (Твои хромосомы ходят отдельно от тебя, но тобою не являются!) А что уж говорить о клоне! О клоне! Да ещё и гораздо более счастливом, чем ты сам!

Если честно, я хочу задержаться! Я хочу знать, что я потеряла, бросив "Рыбу-Рыбу".

— Я могла бы разок искупнуться, подруга?

— Скоро муж вернётся! Да и по дороге на пляж можешь столкнуться с моими знакомыми. Как я потом объясню, что даже не поздоровалась?! К тому же я для других — на больничном. Будут спрашивать…

— Температура? — взволновано переспросила я. Ненавижу вирусы! Мне только подцепить что-то от клона не хватает!

Настя грустно вздохнула. Нет, она не простужена. У неё три дня назад случился выкидыш. Она произнесла это с сожалением, которое я не могла разделить. Сама я ещё не беременела и даже не планировала. Но если бы жила в таком доме с любимым мужем, то позицию бы изменила.

— Жалко, что я не смогу искупаться… Я сто лет не плавала.

— В маленьком бассейне разве что.

Здуреть! У них ещё и два бассейна! Большой — для гостей отеля, маленький — для них самих.

В ванной комнате на первом этаже я примеряла Настины купальники и они мне были слегка велики. Настин взгляд скользил по моим ногам и груди, задержался на родинке над пупком. Она жадно разглядывала моё тело — искала отличия. Настя развязала пояс халата, и тот упал на пол. Она стояла передо мной в хлопчатобумажных трусиках. И я делала то же, что и она минуту до этого — искала отличия.

Её грудь казалась сочнее. Но и живот не был таким, как у меня рельефным. Настя после замужества набрала немного, но это её не портило. Значит, и я могу не бояться поправиться на пару кило. У Насти не было моей круглой родинки около соска.

— Да, удалила. — призналась Настя. — Она бесячая была.

— Да-а-а! Тоже удалю! Не больно? А то я боли боюсь.

— Знаю. — улыбнулась Настя. — Я ведь тоже боюсь! Терпимо.

Я коснулась её плеча, потом пальцем провела по шраму от ржавого гвоздя на бедре. И у меня такой же! Она откинула назад мои волосы и улыбнулась, заметив некрасиво отвисшую мочку правого уха (дурацкие туннели в юности дорого обошлись!). Близняшки так же себя чувствуют? Но мы ведь — не сёстры! У нас на двоих одно — всё, кроме судьбы!

Настя переставила со стеклянной полки хрустальную розу. Я узнала этот жуткий цветок-кувалду! Именно такой — у моей соседки. "Да, — вздохнула Настя, — мужу очень нравиться. Еле уговорила поставить сюда, от людей подальше."

Маленький бассейн не такой уж и маленький! Я переплыла его пару раз, наслаждаясь приятной прохладой воды. Я вечность ничем по-настоящему не наслаждалась! А тут, под ясным небом, я как будто оживаю! И чувствую себя такой, какой собиралась когда-то стать — успешной и счастливой!

Настя перезвонила мужу и спросила, когда его ждать. Он задерживается по делам, а это значит, у нас с ней есть немного времени поболтать.

— Мы ресторан ещё открываем. Ты себе не представляешь, как задалбывает за всё отвечать! — цокнула языком Настя.

— Думаешь, лучше пахать на дядю? За копейки?

— Нет. Но ответственность за служащих и прибыль накладывает ограничения. Ты не можешь "заболеть", уволиться. Если впрягся, надо ебашить на полную! Да и совместная жизнь в браке тоже в чём-то ограничивает. Не забалуешь!

Мне кажется или "эта версия меня" — клизма? Ноет! Ноет! Свежую морскую рыбку каждый день лопает и жалуется, что та ещё и желаний не исполняет! У меня созрела странная, но любопытная мысль.

— Подруга, а не хотела бы вспомнить, каково это — быть одиночкой?

— В смысле?

— Раз уж такая странная странность с нами произошла, давай развлечёмся? Поменяться на сутки местами!

Настя уставилась куда-то перед собой. Мне кажется, или "эта версия меня" ещё и тормознутая?

— Ну а ты не боишься последствий? — спросила она неуверенно. — Кто-то может догадаться!

— Что мы нашли портал между мирами?

Настя засмеялась.

— Ну так а как быть со знакомыми, работой?!

— Слушай, подруга, мы — считай один человек! Те же друзья детства, родители, постыдные истории! Про последние пять лет друг другу расскажем подробнее, фотками поделимся. Это ж всего на день, а мы с тобой не президенты, чтоб успеть делов наворотить.

Настя глянула на мои волосы, и я уловила ход её мыслей.

— Я подстригусь. Как ты! Мне очень нравиться!

Ужин мы готовили вместе. Настя открывала мне тонкости семейной жизни и рассказывала о муже. Когда речь зашла о совсем уж интимных деталях, я смущённо захихикала, как девственница при слове "минет".

— Ну, подруга, я ведь тоже с ним встречалась! — подмигнула Насте я.

— Точняк! — Настя стукнула себя по лбу. — Как крипово! А-а! Ма-амочки!

— Да сегодня всё крипово, подруга! Я к тебе попала через шкаф!

Мы обе расхохотались. Приятно всё таки поболтать с тем, кто тебя так понимает!

Мы поднялись в бывшую комнату Тётки. Настя отыскала в её шкатулке маленький ключик от шкафа. Страшила мысль, что сейчас тот же метод не сработает, и тогда придётся мне доживать дни в качестве "сестры — близнеца". Я сделал глубокий вдох и повернула ключ — дверца скрипнула.

— Стой! — Настя протянула мне хрустального ангела — единственного уцелевшего из тёткиной коллекции. — Давай проверим, можно ли что-то проносить.

Я сунула статуэтку в карман.

— Теперь тебе лучше выйти.

Оставшись в комнате одна, я открыла шкаф и глянула в глаза своему отражению. За моей спиной оказался уже знакомый тесный соседский чулан. Я резко захлопнула дверцу шкафа и поспешно вышла в коридор.

Будто и не приключилось ничего! А просто почудилось! Но в кармане я нащупала сувенир из другого мира — хрустального ангела. Это было на самом деле! И завтра я всё повторю!

Домой я шла гордо выстукивая тонкими каблучками по разбитой мостовой и то и дело поправляла новую стрижку. Главное, чтобы Настя смогла попасть ко мне в… город!

В условленное время я зашла в тёмную кладовку и прислушалась.

Дверь на той… стороне отворилась.

— Эй! — услышала я знакомый голос. — Ты там?

— Да! — ответила я и вышла в коридор.

Спустя минуту из-за дверей кладовки показалась голова Насти. Она выглядывала осторожно, словно опасалась выходить из укрытия в незнакомый… мир? Увидев меня, облегчённо вздохнула.

— Так у нас вышло? — растерянно пробормотала Настя, закрывая за собой дверь в кладовку. Она, казалось, не до конца верила в происходящее.

— А то!

В моей маленькой квартирке Настя боялась сделать лишнее движение, постоянно вздрагивала от любого шороха и оглядывалась, словно я прячу под кроватью маньяка.

— Тут мило. — сказала она робко. Но я не поняла, действительно ли ей у меня нравится, либо её слова — дань вежливости. Мне кажется, либо эта версия меня — бесхарактерная?!

Я рассказала ей о личной жизни и показала фото моих "мальчиков" на телефоне. Настя покачала головой, будто осуждала, и глянула в зеркало на наше с ней отражение.

— Похожи? — усмехнулась я, игриво поправив своё новое каре.

— Теперь одно лицо.

— Технически так и есть.

— Но… я не буду с твоими мужчинами… проводить время.

— Не понравились?

— Я замужем!

— А я — нет. Значит и ты — нет. На сегодня.

— А ты и мой муж…?

— Стоп! — я приложила палец к её губам. — Всё, что происходит за дверями… ммм… шкафа, там и остаётся, ок? Делай что хочешь! Главное ничего в моей жизни не меняй! И я не поменяю в твоей, лады? Мы только гости в жизнях друг друга. Пришли — ушли — не оставили следа, ок?

— Ок. — Настя кивнула.

Сначала я боялась, со мной дважды фокус "перемещения" не сработает, но стоило распахнуть дверцы старинного шкафа, как за спиной выросли кривые башни сломанных стульев, а под ногами заскрипели пыльные половицы.

Оказавшись в её доме, я прошла в спальню. Ветер хлопал деревянными ставнями. Морем пахло, будто я стою на пляже. Не удивлюсь, если сниму кеды, а в них окажется песок!

Интересно, что в этом доме от Насти? Это она расставляла ароматические свечи? Она выбирала это кремовое бельё? И расшитое лиловыми кустиками лаванды покрывало тоже?

Я беру в руки семейное фото. Вот он — "Рыба-Рыба" — почти что в точности такой, каким я его запомнила: невысокий, слегка полноватый, с бесцветными бровями. Его нежность казалась мне когда-то удушающей! Тогда я не понимала, что категоричность — качество настоящего мужчины. Я просто не готова была принадлежать кому-то, и в итоге заполучила полную свободу. Только ближе к тридцатнику "независимость" превращается одиночество!

Я переоделась в ее белоснежный халат с логотипами парусников на карманах. На туалетном столике стояло пару баночек духов, я понюхала каждую крышечку и выбрала цветочный аромат с нотками сирени и жасмина. Настя предусмотрительно оставила на самом видном месте обручальное кольцо — скромную полоску золота — и серёжки — платиновые цветочки с россыпью мелких бриллиантиков.

А на зеркале написала маркером — в точности моим почерком — Добро пожаловать!

Ну что ж! Сегодня я — она! И всё тут — моё!

Я старалась идти по коридору бесшумно, я всё ещё ощущала себя непрошенной гостьей. Одна из дверей скрипнула, приотворившись, и я сунула в тонкую щель любопытный нос. Уловила взглядом яркое пятно зелёного балдахина над детской кроваткой. Огляделась по сторонам — никто ли не застукает — и юркнула в пустую комнату. Нежно лиловые — цвета увядающих лепестков — стены окружали маленький мирок пустых кремовых полок и не тронутых пламенем фитилей свечек в виде ангелов. Ветер пробрался и сюда — резким порывом отворил форточку и слегка качнул колыбель. В этом доме очень ждут малыша… Но этот дом на самом деле — не мой!

Настя приготовила ароматный ужин. Сразу и не разберу, что это за блюдо такое, запечённое в сырном соусе. Принюхиваюсь, и улавливаю ароматы морепродуктов, пармезана и кисловатые оттенки венегара. Восхитительно! Неужели, я когда ни будь научусь так готовить?! Я же даже макароны умудряюсь сжечь, а не сварить!

Поправляю свежее полотенце с вышивкой — оно аж хрустит, настолько безупречно чистое! Белоснежные тарелки отполированы до такого блеска, что я вижу своё отражение. Вилки и ложки сияют так ослепительно, что страшно ими кушать! В этом доме нет ни капли меня! Неужели брак способен поменять человека настолько?! Я совсем не узнаю себя в этой помешанной на порядке домохозяйке Насте!

Этот дом — безупречен, словно его только-только достали из хрустящей розовой коробки. Вот — вот большой глаз ребёнка покажется в окошке, детский палец отодвинет занавесочку с вышивкой, и хозяйка кукольного дворца скажет: "Ку-ку!".

В дверь позвонили. Он пришёл!

Я разглядывала его на пару секунд дольше положенного. Он заметил это — удивлённо выгнул белёсые брови. Рубашка в синюю клетку сидела на нём так, словно тело под ней набито опилками. С годами "Рыба-Рыба" стал обладателем отличительного знака женатых — дряблого брюшка.

Когда мужчины заходят ко мне в гости, я кормлю их разогретой в микроволновке пиццей. Мы едим её руками, запиваем пивом из пластиковых стаканчиков и моем посуду только если все чистые чашки уже стоят в раковине. А сейчас мой муж на этот вечер, ждёт, пока я накрою на стол и скажу что-то вроде:

— Тебе рулетики из угря или мидии в кляре?

"Рыба-Рыба" открывает бутылку белого вина, а пялюсь на него, словно влюблённая школьница. Впиваюсь взглядом в губы, вспоминая, как их целовала, смотрю на руки, угадывая, как они ночью будут меня ласкать…

— Рыба-рыба, ты сегодня такая красивая! — восклицает он, словно впервые меня видит.

Наверное, ему передаётся моё возбуждение. В столовой становится душно не смотря на распахнутое окно, я касаюсь шеи, лениво откидываю с лица светлые пряди. Хочется заняться любовью прямо на этом столе.

Он рассказывает мне о сложностях с поставщиками, о том, что какая-то Аня хочет прибавку, а светящийся банер будут делать ещё неделю… За десертом — о, да, у нас домашний пирог с голубикой! — он спрашивает, что я думаю об эскизах менюшниц.

— Я думаю, что менюшницы подождут до завтра. — я улыбаюсь так, что ему больше не хочется кушать. Я вижу, как вздрагивает его рука, как он меняет позу и очень хочет уже сорвать с меня этот дурацкий халат, но почему-то продолжает ковырять вилкой остатки пирога.

Если он продолжит болтать о работе, я где-то проколюсь. Нет, я бы с удовольствием! Выбирать салфетки для собственного ресторана — это ли не предел мечтаний? Но ведь я эти салфетки в глаза не видела, собственно как и ресторан!

— Кофейный — очень универсальный цвет, но я уже не помню, как выглядят образцы. Нужно ещё раз глянуть, причём вживую, ведь на фото оттенок передать сложнее.

— Я люблю когда мы это делам, рыба. — говорит он с нежностью.

— Что именно?

— Создаём вместе.

Почему такой муж достался не мне?! А-а! Потому что я его отшила!

И вот на мне уже никакого халата — одна кружевная комбинация. Он впивается взглядом в изгибы моего тела, но не торопится даже прикоснуться. Да что же с мужиками делает брак?! Мне приходится самой усесться ему на колени! Он нежно берёт меня за руку, мягко ставит на ноги и отходит на безопасное расстояние.

— Что-то не так?!

— А тебе-тебе уже можно?

И тут я вспоминаю про этот дурацкий выкидыш!

Я дёргаю скатерть, отодвигая наш ужин и усаживаюсь на стол и протягиваю к нему руки.

— Сегодня мне можно всё!

Позже я зажгла в спальне свечи с запахом приторной ванили. Мне стало невыносимо грустно!

"Рыба-рыба" вышел из душа необычайно бодрый, по горбику на полотенце я поняла, что он готов продолжить… Но мне так тоскливо!

— Что-то случилось, рыба? — спросил обеспокоенно, обняв меня за плечи. Его руки слегка влажные и такие нежные!

— А ты когда-нибудь думал, что было бы, если б я сказала тебе — нет?

— Но ты же сказала — да!

— Ну а если бы?!

— Ты жалеешь?!

— Да! — страстно выкрикнула я и тут же спохватилась. — В смысле — нет! Я не жалею, что сказала "да", но я бы точно пожалела, если бы сказала "нет". Ведь мы так счастливы!

— Была-была бы счастлива с кем-то другим.

— Не была бы!

— Да брось, рыба! Ты же красавица-красавица! В любом случае ты бы нашла кого-то.

— Значит, ты считаешь, что легко бы меня заменил?

— Я тут при чём, рыба?! Да к чему весь этот разговор? Опять хочешь поссориться на ровном — на ровном месте?! Я только обрадовался, что ты сегодня такая… Не нервная! Нет никаких "если бы"! Не существует! Я рад, рыба, что ты сказала — да! Я не представляю, как было бы иначе и представлять не хочу! Не хочу!

Я собиралась было что-то возразить, но он сжал меня в объятьях так крепко, что я забыла из-за чего загрустила.

На рассвете я поставила голые пятки на холодный пол. "Рыба-рыба" спал, уткнувшись носом в подушку, я не удержалась и чмокнула в щеку, он что-то пробормотал, и я резко отпрянула. Не разбудить бы! Стараясь ступать бесшумно, как чердачная мышь, юркнула в коридор.

Настя ждала меня у дверей в тёткину комнату. Вид у неё был помятый и не выспавшийся. Меня она смерила внимательным взглядом, но ни о чём не спросила.

— А мы ещё так сделаем? — спросила я с надеждой, и скинула с себя её халат.

Настя быстро стянула толствовку и протянула мне с таким видом, будто та воняла.

— Нет. — сказала она твёрдо, и туго затянула на себе пояс халата.

Я застыла как дура, в нижнем белье и с толстовкой в руках. И не находила в себе силы надеть её и зайти в тёткину комнату.

— Поторопись. — сказала Настя, и до меня окончательно дошло: этот дом, отель, "Рыбу-рыбу" и своё сладкое "если бы" я теряю навсегда!

Моя квартира показалась мне ещё теснее, чем прежде. Меня словно запихнули в трюм подводной лодки — потолки и без того низкие теперь казались крышкой гроба. Будь ты проклято "если бы"! И как теперь после этого жить?!

Три дня прошло на автопилоте. Я ходила на работу, купила блузку с красивыми пуговицами, но всё это не придало моей загубленной жизни ни капли смысла!

Но вечером, когда я собиралась на свидание к "Вот-вот", зазвонил телефон. В трубке я услышала знакомый голос… свой же!

— Настя?! — удивилась я. — Откуда ты звонишь?! Оттуда?!

— Я — внизу, у тёти. Отопри меня!

— А откуда знаешь мой номер?

— Да у тётки он тут, на бумажечке, подписан — Настюша цветы.

Настя выглядела гораздо лучше, чем в нашу последнюю встречу. За эти пару дней в ней будто снова поселилась жизнь. Она тут же начала оправдываться за то, что была груба. Дескать, она просто испугалась, решила, могут быть последствия, но муж ни о чём не догадался! И теперь… — Настя всё тараторила без остановки — мы можем меняться регулярно!

— Тётка скоро вернётся. — предупредила я. — У меня не будет доступа к шкафу.

— Совсем?! — Настя как-то сразу сникла, но через мгновение оживилась. — Ну так давай пока время есть! Давай сегодня!

Вместо ответа я кинулась её обнимать!

Эту ночь я провела в доме Насти, в объятиях её мужа. Где и с кем провела ночь Настя — я не в курсе, так как договор был личное не обсуждать и делится только важными новостями и событиями, которые помогут сохранить в секрете нашу подмену.

На следующий день я осталась по ту стороны… шкафа. Солнце и море здоровались со мной, кофе варилось в крутой кофеварке и на вкус оказалось — обалденным. "Рыба — рыба" оторваться от меня не мог ни вечером, ни утром. Из постели мы выползли только к полудню, ведь я так за ним скучала (а он и не догадывался, дурачок). Потом мы отправились вместе смотреть эскизы менюшниц и салфеток. Пообедать зашли в их… нашу на сегодня гостиницу. Все постояльцы и официанты в отеле улыбались мне приветливо и с почтением. Я наконец-то почувствовала себя кем-то значимым! Да, в этой линии судьбы у моего слова есть вес и не приходится носить бейдж, чтобы окружающие помнили моё имя.

Домой я вернулась через сутки, окрылённая и счастливая, словно после отличного путешествия. Настя же прятала смущённую улыбку в уголках губ и не поинтересовалась ничем, кроме цвета салфеток, которые я выбрала.

— О! — воскликнула. — У нас одинаковый вкус! Как удобно!

И странно… И — волшебно!

Вернувшись в свою "рутину" я сразу затосковала и за обалденным кофе, которое мне приносили в постель, и за шумом волн, и за поцелуями чужого мужа. В кармане кардигана я протащила с собой ракушку, найденную на пляже. Прислонила её к уху, услышала знакомый чарующий шум. Как же хочется каждый раз унести новую частичку того мира — сюда. Вот бы моя однушка не была такой тесной! Моя работа — такой бесполезной! А мои мужчины — такими несерьёзными!

Пролетел почти месяц моего безумного приключения, и я стала привыкать к полярностям моей жизни. Путешествия через шкаф преобрели некую форму зависимости, когда по-настоящему живёшь только в одной параллели реальности, а в другой — существуешь и отогреваешься ожиданием или воспоминанием. В своей однушке мне хотелось запереться, укутаться с головой в одеяло и терпеливо как пёс — хозяина ждать очереди зайти за резные дверцы волшебного шкафа. Жизнь превратилась в кому с редкими пробуждениями, яркими как хвост кометы. И пока моя "доза счастья" была регулярной, я конечно же не задумывалась о последствиях.

Утром позвонила Соседка. Говорила со мной любезно, но довольно сухо. Состояние сестры улучшилось, и она планирует возвращаться через две недели.

Две недели?! Д-в-е н-е-д-е-л-и… метрономом в моей голове. Несчастные 14 дней, и я потеряю свою новообретённую вторую жизнь?!

— Две недели, прикинь? — жаловалась я Насте, пока та варила на моей кухоньке-крохотуличке грибной суп-пюре. — И что дальше?! Как нам быть?! — я еле сдерживала слёзы, но Настя оставалась к проблеме безучастной. Наш обмен жизни для неё лишь мимолётное приключение. Она вернётся в свой идеальный мирок с чувством, что всё в жизни сделала верно, а я до дряхлой старости застряну тут, зная, что моя жизнь могла сложиться иначе!

— Ну… — задумчиво протянула Настя, осторожно зачерпнув суп ложкой. — Может предложишь ей шкаф продать? Любишь более солёный, или и так — норм?

— Купить шкаф?! — почему мне самой эта мысль в голову не пришла?! Вот умеет эта Настька, когда хочет!

Я отхлебнула супа и больно обожгла язык.

— Бли-ин! — я открыла рот, и Настя подула мне на язык.

— Ну ты как маленькая! — пожурила меня, словно заботливая мамашка.

— А она плодаст? — жалобно застонала я, и залпом осушила бокал воды из крана.

— Смотря сколько предложишь.

— Ё-ошкина собачка! Я ж пол зарплаты трачу на жильё! Откуда у меня денежка на антикварную мебель?

Настя сплеснула руками.

— Одолжишь! У чуваков своих! Не выйдет — у меня!

— А если ничё не выгорит?!

— Ну значит не выгорит!

И тогда — всё пропало! Я уселась с ногами в кресло и заскулила, как голодный щенок. Сил сдерживать слёзы не оставалось, и я разревелась, накрыв голову диванной подушкой. Настя присела рядом и нежно погладила моё колено. Я убрала от лица подушку с мокрыми пятнами от соплей и крепко сжала Настину руку. У неё взгляд — грустный, но я почему-то уверенна, что она делает вид, будто не хочет расставаться со мной и моей жизнью. Это — снисходительная жалость красавицы к любовным неудачам дурнушки-подруги. В жопу это твоё сочувствие, Настя! Я вырвала руку, и тут же бросилась в её объятия. Как хреново, что её жизнь нужна мне как воздух! А ей моя — как третья сиська!

В тот же вечер Настя осталась у меня, а я отправилась в дом, который стал родным.

Под шум воды в ванной, где уже пол часа торчал мой…ой!.. Настин муж, я медленно надевала шёлковую ночную сорочку и обильно вымазывала лицо пахучим кремом. Неосознанно я старалась во всём походить на Настю, даже разговаривать начала с её интонациями — спокойно и немного флегматично. После каждого слова Настя делала едва заметную паузу, будто картинку и звук в видео свели неудачно, но именно это придавало её мнению — убедительности. Настя — это я, но какая-то другая я. Неужели один поворот на жизненном пути может так поменять человека? Если бы я была философом, я бы обязательно углубилась в тему. Но я — всего лишь женщина. И я хочу не правды — на хрен она кому сдалась — я хочу хотя бы мнимого — но счастья!

Вот бы остаться тут навсегда! Чем я хуже Насти?! Вот бы её не стало!

Подумала и испугалась — рука с расчёской застыла. Нельзя такое думать! Ведь эта вероятность — самая сладкая из грёз, которую можно воплотить в реальность…

Вернулась домой я в одновременно окрылённая и грустная, словно с каких-нибудь Мальдив прилетела в серую осень бедного городка. И тут начался какой-то треш!

Сначала позвонил "Вот-вот". Признаться, я начала забывать его голос. Он тараторил что-то про выходные, а подсчитывала, приходится ли на это число Настино "дежурство" или моё. Воодушевлённый "Вот-вот" сказал: "Я заеду раньше, чтобы помочь накрыть на стол вовремя. А то мама у меня очень человек пунктуальный. " Стоп! Стоп!

— Мама?! В гости прийдет твоя мама?!

На том конце провода повисло молчание.

— Кисуля, ты чего? — удивлённо переспросил "Вот-вот". — Мама. Пока только Мама! Брат ещё в командировке, я же говорил. Не переживай, до свадьбы познакомится успеете.

Чего-чего?! Свадьба?! Знакомство с родителями?! Господи, сколько же я отсутствовала в "своей собственной жизни". Ну Настя! Ну погоди!

Нет-нет, это ещё не конец! Вечером в мою дверь позвонили. На пороге стоял слегка помятый бессоной ночью В. и смущённо улыбался.

— Сказала, у меня кишка тонка? — подмигнул, завозя вещи в квартиру.

До меня начало доходить…

— Ты ушёл от жены?!

Вот это поворот!

Утром мне пришлось готовить своему любовничку завтрак. Завтрак, Карл! Я себе не жарю яйца с сосисками, а он ещё потребовал на отдельной сковородке протушить лук с помидорами, и взял без спросу мою любимую чашку!

Я конечно же смолчала. Надо сначала разобраться с Настей, а потом и с женишками порешать. Проводила я "сожителя" на работу, а на свою не пошла — позвонила и прикинулась больной. Отправилась я в гости через шкаф без приглашения.

С окна в коридоре увидела Настю, плавающую в маленьком бассеине, и спустилась в сад.

— Это что за хрень ты вытворяешь?! — крикнула, приблизившись к ней. Настя мельком глянула в мою сторону, но спокойствия не потеряла — плавно подплыла к бортику и грационзно вылезла из бассеина.

— Эй! Подруга! Я с кем говорю?!

— Во-первых, — спокойно и твёрдо отрезала Настя, — я не понимаю, о чём ты. Во-вторых, не обращайся ко мне в таком тоне. Пожалуйста.

— А какого ты меняешь мою жизнь, Настя?! С чего вдруг мои парни решили замутить посерьёзке, а?!

— Может потому что я наконец-то выразила свои… ммм… твои чувства? Сказала, что пришло время что-то менять, либо раставаться.

— А какого хрена ты это сдела вместо меня?

— Потому что устала слушать твоё нытьё, про то, что тебя все пользуют. Я думала, ты обрадуешься!

— Я офигела!

— От счастья?

— От твоей наглости!

Настя глянула на меня хлодно и от взгляда её серых (моих же собственных глаз) почему-то стало не по себе.

— Ты всё такая же взбалмошная дурочка, какой была я пять лет назад! Эгоэстичная, безответственная! Не нужна тебе ни семья, ни мужчина, ни обязательства — вертела ты всё это на своём… — Настя замялась, споткнулась о физиологическую нестыковочку, — вертала в общем! Ты работаешь на галимой работе не потому, что у тебя нет выбора, а потому что на других работах — надо работать! А не бездельничать с кофеёчком и телефончиком! Ты ни с кем не встречаешься, потому что тебе никто по-настоящему не нужен! Ты только веселишься! А как отношения строить — сразу в кусты!

— Какого хрена ты считаешь, будто знаешь меня и что мне нужно, подруга?!

— Пфуф! — ухмыльнулась Настя. — Надеюсь, вопрос был риторический.

Я стиснула зубы, спасовала перед её тоном и колючим взглядом.

— Так а что мне делать с кашей, которую ты заварила?

— Что-то! — коротко отрезала Настя и вошла в дом. Меня трясло от гневности невысказаных слов. Настя вся как… стенка! Толко лоб расшибешь!

В домашней одежде, как была, я прыгнула в бассеин и погрузилась в прохладную воду с головой.

ту би континюед....