Мифология

Дневник одного Творца

Поймал себя на том, что завидую богатому воображению моих созданий. Только чудом никто до сих пор не придумал правдивой до последнего слова легенды, как люди становятся Творцами. И при этом в каждом мире — собственная мифология, с неистребимыми сказками о Полной Тьме и Истинном Свете, незапятнанном Добре и вечном Зле. Ни раньше, ни сейчас я не замечал в себе особой веры в какой бы то ни было абсолют. Откуда же она в плодах моего труда?

2.

Перечитал очередную книгу легенд, принесенную из сотворенного предпоследним мира. Всё то же самое: Добро и Зло, принимающие вид причудливых существ, оспаривающих друг у друга власть над людьми. Настоящая власть — тяжелая работа. У таких, как я, почти нет времени для себя — обычное дополнение к бессмертию и могуществу, оправданным лишь тем, что они дают возможность с головой погрузиться в Творение. Любой, наделенный властью, вечно занят важными и неотложными делами…

Но мне уже хочется создать мифических Темных и Светлых или хотя бы попробовать.

3.

Создал. Назвал Ужасными и Прекрасными. Наивно и пафосно, но суть отражает. Первые, Зло, низкорослы и темны кожей, но сильные чувства раскрашивают ее цветными нитями неповторимого рисунка. Добрые обезоруживают красотой огромных, полных понимания глаз, а кожу имеют бледную с золотистым оттенком. И те и другие почти не нуждаются в сне и еде и способны питаться верой, пока — моей, но потом придется что-то придумать: всегда заниматься только ими я не могу. Но создавать людей все-таки не стану — вряд ли им будет уютно в мире, сделанном для сказочных существ. Изощряться не стал: сотворил океан и два материка, разделив их непреодолимым невидимым барьером. Не знаю пока, стоит ли встречаться Ужасу и Красоте, поэтому дал им уединение.

Вторая проблема — у Добра и Зла самих по себе нет цели. Нужна «площадка для игры», место, где они могут проявить себя. А пока Темные и Светлые живут на разных континентах, ничего не знают друг о друге, снова и снова строят корабли и отплывают в море, и раз за разом возвращаются к тем же самым берегам. Глядя на это, чувствую стыд за решение, которое теперь кажется неудачным. Не смог придумать ничего лучше, чем ограничить чью-то свободу…

4.

Убрал барьер, чтобы Ужас и Красота смогли встречаться и поддерживать друг в друге жизнь взаимной верой. Хотел запретить воевать, но решил довериться и предоставить им выбор. В конце концов, людей нет, сражаться моим антагонистам не за кого. А учиться у тех, кто не похож на тебя, интереснее, чем искать в них недостатки.

5.

Первые встречи вызвали удивление и только. У рукотворного Зла и Добра детские представления о хорошем и плохом, но отношения на таких понятиях строятся самым лучшим образом. Ужас и Красота знакомятся и общаются, пугаются или восхищаются, но ругаться не спешат. Разница во внешности помогает сделать естественный вывод: «Ты другой, даже выглядишь иначе — значит и мысли твои должны быть другими». Может, дело в том, что ни Темные, ни Светлые не считают себя идеальными или избранными и понимают — общее «хорошо» складывается из маленьких личных счастий...

Происходит обмен опытом и привычками. Добро предпочитало жить в красивых пещерах в горах на юге своего материка, Зло строило дома с многочисленными переходами, подземным и надземным уровнем, плоскими крышами, на которыхтак удобно отдыхать. Теперь и у Красивых есть дома, а Ужасные исследуют найденные на своей земле пещеры. А ведь оба вида могут легко приспособиться под любые условия! Правда, я все равно сделал землю их континентов плодородной и дал мягкий климат. Радуюсь, что мои творения не прожигают жизнь в безделье и жалобах на скуку, а находят себе и дела, и увлечения.

Даже словами единогоязыка Зло и Добро пользуются по разному. Ужасные — серьезные философы, любящие рассуждать о сложном и простом, внимательные к мелочам. Их речь нетороплива и тягуча, почти без пауз и оттого тяжеловато воспринимается на слух. Прекрасные смешливы, любят шутки и игры, говорят торопливо, но очень разборчиво, любят короткие фразы, меткие емкие выражения. «Надежда» для них — радостная уверенность, для Темных — всего лишь шанс, возможность. Пристрастия в еде и развлечениях такжеотличаются. Но, бесконечно разные, Свет и Тьма хорошо дополняют друг друга.

Думаю, для людей тут уже нет места, ни малейшей щели между Злом и Добром, куда могли бы втиснуться третьи, кем бы они ни были.

6.

Рискнул оставить Ужасных и Прекрасных надолго — другие сотворенные давно требовали внимания — и вернулся через сотню лет по времени «черно-белого» мира. Его обитатели потеряли способность подстраиваться под любые условия, но шьют одежду для защиты от холода и жары и зажигают огонь, если нужно рассеять темноту. Сон и еда занимают важное место в их жизни. Видимо, вера друг в друга имеет иное качество и не дает таких способностей, как моя. Получается, я создал вовсе не Зло и Добро, а две новые расы людей. Не знаю, радоваться успеху или огорчаться неудаче. Разница до сих пор есть, несмотря на культурный обмен. Злым нравится философствовать, разбирать всё по косточкам, строить планы и следовать им. Светлые почти всё делают без плана с потрясающей легкостью и удачей и легко находят применение вещам, почти не меняя их. Но где тут Свет и где Тьма? А нигде. Миф так и остался мифом.

Посмотрел я, когда немного поостыл… Мда. Чем ужасные и прекрасные отличаются друг от друга, помимо внешности? Ведь эталоны красоты могут быть различны. Да и вообще намутил… вернее, это в книгах намучено и непонятно, что есть Зло, что Добро. И почему — именно эти и именно это… А я сам — не знаю, вот вышло то, что вышло

7.

Ухожу и возвращаюсь, но Черно-белое мало меняется. Доволен миролюбием своих созданий, только вот они совсем не развиваются. Первый и даже второй, и десятый интерес давно прошли. Ужасные и Прекрасные сосуществуют рядом, и на этом всё. Их вполне устраивает, меня — нет.

После долгих наблюдений наконец понял: я не вложил в Светлых и Темных того, что считаю настоящим злом — жестокости, стремления получить свое любой ценой, нетерпимости, желания возвыситься над другим. Даже Злым дал способное вмещать очень много сердце, хотя вряд ли истинному Злу нужно сердце. Но если сейчас всё переменить, Ужасных сделать жестокими, а Красивых нетерпимыми к иным — захочет ли Зло быть злом, и сможет ли просто добро стать истинным Добром? И нужно ли это хоть кому-то, если мои творения счастливы и так?

8.

Мне захотелось узнать, а что они сами думают о сказочных Зле и Добре, какими могли бы стать? Проще всего прийти и спросить, но напрямую в их жизнь никогда не вмешивался и не хочу. Поэтому я подкинул им пару книг с мифологией, где красочно изображены две противоборствующие стороны, их стремления и методы достижения цели.

Вернулся в этот мир через несколько десятков лет и нашел перемены. И Прекрасные и Ужасные теперь отдают предпочтение простым цветам, близким по оттенку к своей коже, в интерьерах и одежде. Мифические Зло и Добро вошли в моду. В театрах ставятся пьесы, пишутся книги, как философские так и развлекательные, появились новые поговорки вроде этой: «Не бойся открытого зла — бойся тайного добра». Члены клубов имени Света и Тьмы проживают, переживают переход на одну из сторон, стараясь соответствовать мифам и копировать манеры и привычки Добра и Зла. И всё это совершенно всерьез, а серьезное отношение к несуществующим вещам часто рождает споры. Наверное, драк не избежать.

Почему сказки произвели на них большее впечатление, чем встреча с непохожими и странными другими, живущими по соседству? Что такого важного в мифах?

9.

Стихи они тоже пишут. Вот такие:

Одиночество — странное слово, подобное взгляду,

Никогда не узнаешь ему настоящую цену.

От него — от себя! — не сбежать, но бежать и не надо,

Никому не суметь обойти эту вечную стену.

Можешь жить с тем, что есть, или новое сделать попробуй

Светом, Тьмою назваться и стать чем-то сказочно-странным,

Обжигать иногда добротой, равнодушием, злобой,

Увлеченно играть или быть всем что стало желанным.

А меняться не сложно — лишь веру смени в одночасье,

И придумай себе состоянье и дело иное,

Кроме Зла и Добра. И какое же все-таки счастье,

То наивно, то истово верить во что-то простое!

Но какая ловушка… И, будем сейчас откровенны,

Защитить не сумеешь себя ты от главной потери.

Ведь твоя одинокость — итог разрешенной измены

Свету, Тьме и себе, потерявшему право не верить.

Откуда мысли об одиночестве? Теперь у черно-белых есть собственная вера и свобода выбора — разве этого мало для счастья? Или им все-таки нужны люди?

10.

Расстояние между Светом и Тьмой росло, а потом мои творения решили заполнить зияющую брешь и поставили меня на место людей в своем собственном мифе. Не стану приводить тут эту легенду, слишком грустная. Суть в том, что Зло и Добро должны соперничать за мое внимание, внимание Создателя и добиваться его, демонстрируя правильное поведение — Злу злое, а Добру — доброе.

Теперь Светлые, оказывая помощь, читают мораль и не разговаривают — нудят про свое добро. Злые предпочитают ничего не делать — и часто это хуже всего, и уж точно — проще. Похоже, и тем и другим нравится быть такими. Драк и войн нет, но почему-то это уже не радует.

И Светлые, и Темные ждут меня. Того, кто накажет за недостаток рвения на пути Зла или Добра и наградит за исполнение замысла. Поколения сменяются, и каждое новое все отчаяннее жаждет встречи с Карающим и Благодатным Создателем. Им нужно мое одобрение — одобрение того, какими они стали. Добро и Зло давно уже не увлечение, не игра, а смысл и цель. Смотрю и думаю: вот этого я хотеть не мог — получить в итоге существ одинаково непримиримых и жестоких. Может это и не истинное Зло, но истинного, пожалуй, мир не переживет. И Добра вероятно тоже. Этого не учитывает ни одна мифология — существуй Абсолютные Зло и Добро, жизнь была бы невозможна.

11.

Меня всё реже и реже призывает в черно-белый мир. Я там не нужен, настоящий я, а не придуманный Творец, из подброшенных мной легенд, ограниченный Злом и Добром. Впрочем, и этот теперь не нужен тоже. Устав ждать, Светлые и Темные придумали свой миф. Это совершенно новая история, похожей не встречал ни в своих, ни в чужих мирах.

Однажды Творец пришел к человеку и спросил, счастлив ли он. «Вполне счастлив, ответил человек. — У меня есть дом, где можно укрыться от непогоды, и сад, чтобы прокормиться, есть семья, без которой тяжело было бы даже в таком уютном мире, как этот, я вижу и слышу много хороших вещей, правда, и плохие вещи, как ураган или болезнь, вижу тоже. Да, я счастлив, но...» Он замолчал, а Творец смотрел на него и ждал подсказки. «Но почему в моей жизни все такое маленькое и тусклое, и хотя сначала кажется большим и ярким, быстро съеживается и выцветает, теряя смысл и важность? Почему нет и не будет ничего Большего?» — «Наверное, потому, что я не слишком хороший Творец и не смог предусмотреть твоей нужды в Большем. Но моя работа завершена. Мир-мозаика собран и новые кусочки в него уже нельзя добавить. Могу лишь сделать иное из того, что уже есть» — «Тогда отдели Добро от Зла и поставь нас над ними, как ТЫ стоишь надо всем, сделай важными и особенными», — попросил человек. И Творец сделал так: люди стали выглядеть иначе и значить больше. А после этого Создатель покинул мир, перед которым испытывал вину за свою неумелость». Вот так Ужасные и Прекрасные объясняют отсутствие в своем мире людей и сюда же приплели мое невмешательство. Это довольно обидно, хотя в сущности они правы — я чувствую вину перед ними.

Можно прийти, заполнить собой их пустоту, дать увидеть и почувствовать себя настоящего, каждому. Но тогда мои создания узнают и мою печаль, и растерянность и ощутят себя ущербными, никчемными. Пусть лучше я буду для них негодным творцом, чем они осознают себя неудачей, досадным недоразумением.

А может, я просто боюсь, что они отвергнут настоящего меня.

12.

Полторы тысячи лет — столько меня не звал к себе черно-белый мир. Ни один не может так долго существовать без присутствия, внимания Создателя, а этот — смог. А когда я попытался вернуться, сам, не дожидаясь призыва, то не сумел войти. Это чудовищно и невозможно, но это так. Больше ничего не изменить и даже узнать нельзя. Может, уже никого не осталось? Может быть, вера, оправдывающая любую жестокость, разрешила и войны? Или Свет и Тьма, наконец, превратились в то, чем я хотел сделать их с самого начала? Или разбрелись по своим островам и больше не встречаются? Не знать — страшно. Невольно начинаешь представлять очень разные вещи и проклинать собственное богатое воображение. В то, что видишь не вокруг, а внутри себя, поверить легче, особенно если тебе отчаянно не хватает чего-то важного. Сейчас я в том же положении что и мои создания.

Кажется, нет вещи более жестокой, чем вера.

13.

Я увидел свои творения в совсем другом, даже не моем, мире. Вооружившись толстыми томами «Первого Мифа», одной из подброшенных книг, Светлый и Темный, рассказывали на площади чужого города о Зле и Добре. Люди не слушали их, отводили глаза, словно перед ними калеки, которых хочется пожалеть, но жалость ведь переворачивает душу, а кому это нужно? Да, они выглядят жалкими, несчастными, лишенными той Искры, которую я вкладываю в каждого. Последний ее отблеск — вера в Тьму и Свет и то, как Ужас и Красота держатся друг за друга. Но этого слишком мало. Даже меня при взгляде на нихранило горькое и страшное чувство одиночества, чудовищно сильное, вызывающее желание закричать. Свет и Тьма — как нищие, которые выпрашивают милостыню — немного внимания для себя… Вот почему не было войн — кто станет убивать собрата по несчастью, единственного, кто понимает и разделяет твою одинокость?

История не может так закончится, или я и правда негодный Творец.

Те двое — не единственные, кто ищет свое место в чужих мирах, и все носят с собой книгу мифов. В каждой из них, в самом конце, я напишу правду, хотя она и жестока, правду словами легенды:

«Конечно, Творец не оставил свои творения совсем — он точно нуждался в них, даже больше, чем онив нем. И когда эта нужда стала острой, как боль, Создатель и Создания встретились снова. «Скажи, ты счастлив?» — спросил тот, кто представлял «Тьму». «Нет, — ответил Творец, — как я могу быть счастливым, если не счастливы вы?» — «Разве мы не выбрали это сами? — горько усмехнулись Зло и Добро. «Нет. Это я захотел посмотреть, можно ли сделать что-то из ничего, настоящее — из мифов. Но мифам в жизни нет места. Сказки приходят и уходят, быстро устаревая, как всякая выдумка, — сказал Автор всего существующего и вдруг улыбнулся. — Но есть одна простая вещь, в которой вы сильнее и больше меня — это надежда. Она нужна всем и по-разному — кому-то как шанс, а кому-то радостной уверенностью, может стать и величайшим злом и самым прекрасным благом. Вот для чего существуют мифы — чтобы давать надежду или отнимать ее».

Поймут ли они? Возможно. Поверят ли? Надеюсь на это. Только так можно спасти их, вернуть им огонь — заставив поверить, заполнив новым мифом опустевшие души. Для создания Зла и Добра мало быть Творцом, но надеюсь, этого хватит, чтобы сделать из них людей. Счастливых людей. Верю, что хватит.

А может, нужно написать «Вера» вместо «Надежда» в этом новом мифе?

14.05.2013