Коринда

(14)

Коринда кошкой скользнула по лестнице вниз — в кухню. Услышав скрип прогнившей доски у входной двери, она присела, спрятавшись за столом, и застыла. Дом был старый и бедный, на кухне почти совсем не было мебели, и девчушка сильно рисковала быть замеченной. Высокая, полная женщина в бледных вытянутых шароварах, неузнаваемого цвета линялой рубашке с закатанными рукавами и с тяпкой в руках медленно шла по кухне. Коринда вжала крупную рыжую голову в плечи и затаила дыхание.

— Коринда! — раздался над ней громкий, властный, низкий голос женщины. — Где тебя, паршивку, черти носят! До меня дошел слух, что ты снова пропустила танцевальный урок. А ну пошла сюда!

Девчушка взвизгнула, когда мать за шыворот вытащила ее из-за стола и поставила перед собой. Прямые рыжые локоны упали ей на лицо и она дунула на них, пытаясь освободить глаза. В руках она крепко сжимала дорожный мешок.

— Ты слышишь, что я тебе говорю?! — продолжала кричать женщина. — Кто тебя замуж возьмет, когда ты даже танцевать не умеешь! О силы природы, дайте ей ума! Кто содержать тебя будет, малявку-непутевку, а? Думаешь, я кормить тебя буду? Да мне самой еще неизвестно сколько осталось! Ох, был бы жив твой отец… силы природы…

Мать отвела взгляд в нижний левый угол и прерывисто вздохнула. Коринда шмыгнула носом. Женщина взяла в руку прядь волос дочери, несколько раз провела по ней пальцами и убрала ее за ухо девочке.

— Смотри, твои волосы уже отрасли. Тебе пора замуж.

— Но я не хочу замуж, — выговорила Коринда.

— Не перечь матери! — вдруг снова перешла на крик женщина и замахнулась на девчушку, но та проворно шмыгнула ей под руку и скрылась в дверном проеме.

— А ну вернись, чертовка! — все еще слышала Коринда себе во след, когда дома уже и видно не было за густой листвой леса. — Розгами высеку, только вернись!

— Розгами, розгами… — пробормотала девочка и вдруг оглянулась.

— Запах, запах, запах! — услышала она, к ней подбежала большая палевая собака. — Я помню запах.

— Тупая псина, — фыркнула Коринда и, топнув на знакомое животное, продолжила свой путь к дому булочника.

Булочник жил совсем рядом, и благодаря ему девочка никогда не голодала. Иногда мать пыталась заставить Коринду подчиниться, лишая ту еды, но это не помогало. Для женщины оставалось загадкой, почему ее дочь не худеет, сидя безвылазно взаперти и не имея куска хлеба. Она не осознавала, что запереть эту девчушку в доме не так просто.

Коринда ловко перепрыгнула через большое поваленное дерево и затихла в кустах, внимательно рассматривая задний двор булочной. Все было как всегда: открытые настежь окна, пока яркое южное солнце не вошло в свою силу, на столе у третьего слева окна подносы со свежей выпечкой, накрытые чистейшими белыми полотенцами. Коринда прислушалась: ни человеческих голосов, ни собачьих мыслей. Представив себя кошкой на мягких упругих лапах, она бесшумно подбежала к заветному окну, вытащила булочку из-под полотенца и сунула ее в свой мешок. Затем вытащила еще одну, замерла в раздумьи, положила булку обратно и все так же бесшумно исчезла в лесу.

— — Единственная дочь… — бормотала Коринда, передразнивая свою маму. Она пнула перезревшую сливу, вздохнула. — Тебе уже четырнадцать… замуж никто не возьмет…

Коринда фыркнула, сморщив нос с одной стороны.

— Фериндо ушел, — она подняла глаза к небу, — два года назад. А она все еще орет. Вышла бы лучше замуж… — Коринда села на траву, прислонившись к стволу абрикосового дерева. — И родила бы себе другую девочку. Вместо меня…

Солнце поднималось все выше. Глаза ее медленно закрывались под мерный стук дровосека, дыхание выравнивалось и она уже почти заснула, когда вдруг раздался громкий треск. Сердце выскочило из ее груди, где-то рядом начало заваливаться дерево. Кровь хлынула в голову, Коринда вскочила на ноги, пытаясь сообразить, с какой стороны доносится звук, сделала шаг в сторону и завизжала, увидев падающий прямо на нее ствол.

Тишина. Коринда сидела на коленях, не двигаясь и даже не дыша. Глаза были распахнуты в ужасе, она прижимала к себе дорожный мешок, ее пальцы побелели.

— Ты в порядке? — услышала Коринда. Она прерывисто дышала и ничего не видела. С трудом она сфокусировалась на приближающемся парнишке, в чьих крупных черных глазах и длинных черных кудрях узнала соседа из виноградных садов, Мерроу.

Коринда не нашла в себе сил ответить. Мальчишка с перепуганным лицом подал ей руку. Она взялась за нее, и он ожиданно сильным движением поднял ее на ноги. Потом положил одну руку ей на плечо, заглянул в глаза, выдохнул. Мерроу достал небольшой нож из-за пояса и, срезав с соседнего куста цветок дикой розы, вложил его в руку Коринды.

— Прости меня, пожалуйста, — сказал он. — Надеюсь, ты не ушиблась.

И снова на мгновение коснувшись ладонью ее плеча, он исчез в лесу.

Коринда судорожно вдохнула, опустила глаза на цветок в руке и медленно осела на траву. Кровь глухими ударами отдавала в голову. Она неуверенно положила цветок в мешок, осмотрелась вокруг, бесшумно встала и, прижимая мешок к груди, бросилась в сторону берега.

Море было прекрасно, как всегда. Запах рыбы пьянил одурманенную голову Коринды. Она стояла на берегу, зарывшись ногами в белый песок и внимательно вглядываясь в блики солнца на воде. Мешок висел у нее в руке.

— Иар-р! — заливисто протянула Коринда в море. Оно не отвечало.

— Иар-рр! — громче повторила она, но море все молчало.

Вдруг с шумом волны всплеснулись, и в окружении потоков воды на поверхности появился молодой дельфин. Он прыгнул дугой, вильнул хвостом, и Коринда, отбросив мешок в сторону, кинулась в соленую воду. Когда она заплыла достаточно далеко, дельфин подхватил ее сильной спиной и понес в сторону океана.

— Как ты? — проворковал дельфин.

Коринда вздохнула, прикрыла глаза, сосредотачиваясь.

— Странно, — подумала она в ответ.

— Что с тобой? — спросил Иар-р.

— Я встретила человека.

— Но человеков много, ты встречала их и раньше? — не понял дельфин.

— Он подарил мне цветок.

— Цветок! Я так люблю цветки. Их мало в море.

— Он спросил, все ли со мной хорошо. И попросил прощения. И помог мне встать. — Дельфин подпрыгнул, и Коринда крепче обхватила его руками и ногами. — Он как ты, Иар-р.

— — Тогда ты с ним дружи. — Иар-р приостановился, словно желая заглянуть Коринде в глаза. Она ласково похлопала его по боку.

— Я тоже так думаю, Иар-р.

***

(16)

— Коринда! Поди сюда, помощь не помешает! — отец Мерроу, седовласый, но высокий и сильный мужчина, махал рукой из-за третьей виноградной гряды, если считать от дороги.

Коринда остановилась и радостно замахала в ответ, потом вприпрыжку бросилась к кустам, на ходу закидывая свой старый мешок за спину.

— Здравствуйте, господин! — просияла она.

— Здравствуй, девочка, — так же широко улыбнулся тот. — Мерроу ушел в лес, до сих пор не вернулся! Держи таз, вот здесь.

Коринда подхватила большой тяжелый таз, в который хозяин сада начал активно сбрасывать огромные спелые гроздья винограда.

— Да вот же он! — вскрикнула она через несколько минут. Мужчина обернулся в сторону, куда смотрела Коринда и прокричал:

— Эй, ты чего так долго? Заставляешь девушку вместо себя работать! Поди сюда да возьми у нее таз. — И тише уже, повернувшись к девочке, ласково добавил: — А ты поднимайся вместо меня. Сегодня надо всю полосу очистить, да завтра еще одну. Хорошо бы успеть до заката.

Мерроу, превратившийся за последние два года в высокого, сильного смуглокожего мужчину, с задорной улыбкой подбежал и подхватил таз, что Коринда держала в руках. Она чуть привстала на носочках, когда он был совсем близко и затаила дыхание. Он пару секунд смотрел ей в глаза.

— Здравствуй, Коринда. Готова сегодня к тяжелому фермерскому труду?

Она просияла и резко кивнула, кошкой поднялась по лестнице и начала с усердием бросать вниз виноградные гроздья.

— Вот молодец какая, — сказал старик, отряхивая руки и направляясь в сторону дома. — Все бы девчонки так работали

— Сегодня будем толочь вино? — спросила Коринда через несколько минут, скрываясь в листьях. Ответ последовал не сразу.

— Думаю, не сегодня. Через пару дней. Пока погода есть, надо собирать.

— Сезон дождей, — понимающе протянула Коринда и огляделась: в зоне досигаемости винограда не было. Она спрыгнула вниз, на землю, и выпрямилась, совсем близко к Мерроу. Подняла глаза, почти ткнувшись носом в его подбородок и тихо сказала: — Лестницу переставить надо.

Тот сделал шаг в сторону, поставил таз и молча передвинул лестницу. Коринда снова подошла к нему ближе и снова заглянула в его глаза. Она чуть прищурилась и словно выдвинула зрачки вперед, напряженно всматриваясь в него. Мерроу выдохнул ей в лицо. Она вздрогнула, и он тут же сделал шаг в сторону, пропуская ее к лестнице.

Покрасневшая Коринда быстро залезла в самую пущу виноградных лоз и яростно продолжила работу.

Лес всегда был для нее местом бегства. Здесь, отруганная матерью или обиженная соседскими девчонками, она встречала брата, рубившего дрова. А дальше, у моря, можно было найти рыбачившего отца. Но отец погиб во время шторма, а брат женился и ушел из семьи, оставив Коринду одну с отчаявшейся старой матерью. Убежав в лес, теперь она оставалась совсем одна со своим мешком, в котором извечно хранились флейта, подаренная братом, и набор заморских камешков, которые когда-то нашел отец.

Коринда бежала сквозь кусты и высокий папоротник, не обращая внимание на хлещущие ее по бокам ветви. Она прикусывала губу, заставляя себя молчать, не позволяя рыданиям вырваться наружу. Наконец, она упала на колени среди корней огромного дерева, судорожно развязала свой мешок и высыпала из него белые гладкие камешки.

“Я смогу”, — прошептала она. В глазах сияла ярость. Она собрала камешки и вновь рассыпала их на пожелтевших листьях. Камешки складывались в узоры, словно кто-то специально направлял их. С каждым новым узором Коринда чувствовала себя все сильнее. И все злее.

— Тебя долго не было, — заметила Коринда. Она качала ногой, сидя на толстой низкой ветке все того же большого дерева. Мерроу виновато улыбнулся, не в силах оторвать от нее взгляда.

— Я пришел, как только смог. — Мерроу стоял неподвижно, даже зрачки его застыли.

— Ты мог быстрее, — покачала головой Коринда.

— Прости, — прошептал Мерроу.

Коринда спрыгнула с ветки и, держась ровно и холодно, подошла к нему. Он не шевелился.

— Скажи, что ты любишь меня, — Коринда подняла носик к его подбородку.

— Я люблю тебя, — послушно повторил Мерроу.

— Скажи, что ты будешь со мной.

— Я буду с тобой.

— Покажи мне, — голос Коринды чуть сорвался. — Покажи мне, как ты меня любишь.

Мерроу поднял руку и коснулся пальцами ее шеи. Коринда судорожно вдохнула, ее сердце забилось, кровь хлынула к лицу.

Мерроу вдруг моргнул, одернул ладонь.

— Что мы тут потеряли? — спросил он привычным голосом. — Коринда, пойдем скорее, там работы еще — поле напаханное!

Он развернулся и побежал в сторону фермы. Она осталась стоять, до боли сжимая кулаки.

— Давай же, отец ждет!

Коринда развернулась и пошла в противоположную сторону.

— Коринда, куда ты? — раздавалось сзади. Она перешла на бег.

— Коринда!.. — еще слышала она, выбегая на белый песок морского берега.

Наступал сезон дождей. Над морем собирались грозовые тучи. Иар-ра не было.

***

(21)

Коринда сверкнула темным карим глазом, стянула со спящего рядом мужчины толстое золотое кольцо и выскользнула из-под большого гостиничного одеяла. Она сделала несколько бесшумных шагов, пригнувшись, чтобы свет из окна не попал на нее, и ловко выбрала из содержимого стола все самое ценное. Затем она сняла пышное белое платье, оставив его валяться на полу там, где оно упало, одела извлеченные из мешка зеленые шаровары, белую тунику и платок на голову, подвязав одну его часть так, чтобы он закрывал нижнюю часть ее лица. Легкий изумрудный плащ она, недолго думая, застегнула серебряной брошью, которую сняла с куртки спящего мужчины. Ноги ее скрылись в легких тапочках-лодочках. Коринда бросила последний взгляд на гостиничную комнату и, перемахнув через подоконник, скрылась за окном.

Хотя луна сияла еще ярко, небо уже прояснялось, и на улицах появились первые лица. В основном рабочие и фермеры, уже приступали к своим делам. Из булочной доносился запах свежего хлеба, пасущихся ночью коней двое мальчишек гнали в загон, немолодой мужчина в потрепанной широкополой шляпе шел с полными ведрами воды. Утро.

Коринда заглядывала в глаза каждого прохожего, и никто не остановился возле нее, никто не окликнул, никто не поздоровался. Ее словно не существовало на этой улице. Она медленной поступью двигалась к самому краю города, не боясь быть узнанной, не боясь быть пойманной.

Через два часа, когда город уже наполнился жизнью, Коринда вошла в каменное здание, красиво украшенное виноградной лозой, вьюном и розами. Внутри ее встретила аккуратная пожилая женщина, склонившаяся в пояс перед Кориндой.

— Здравствуйте, госпожа, — медленно проговорила она, подчеркивая всю важность персоны Коринды. — Мы ждали вас все эти дни.

Коринда скинула платок с головы и лица, бросив его старушке.

— Здравствуй, хозяйка, — кивнула она. — Я снова пришла за вашей чудной глиной.

Старушка, кланяясь, попятилась к двери в противоположном конце холла.

— Конечно, госпожа Лилу. Ваше личико сегодня будет белым, как никогда.

— Я надеюсь на это.

Коринда твердым шагом вышла за дверь, к которой пятилась старушка и оказалась во внутреннем дворике, огороженном со всех сторон каменными стенами. В центре располагалось небольшое озеро с горячей водой, в котором уже плескались три молоденькие девушки. Коринда не знала их, но прекрасно понимала: все они жены состоятельных и скорее всего не соответствующих им по возрасту мужей.

Девушки рассмеялись, когда Коринда, полностью раздевшись, окунулась в воду и села неподалеку от них.

— Так почему же ты не согласилась? — спросила рыженькая одну из двух блондинок.

— Если бы я согласилась, — ответила та, — я бы не была сейчас с вами.

— Но ведь это же любовь!.. — протянула вторая блондинка.

Коринда вдохнула и погрузилась в воду с головой. Разговор затих на ту долгую минуту, что она не выныривала. Но очередной взрыв хохота заставил ее подняться над поверхностью воды.

— У меня тоже была такая история, — вздохнула рыженькая. — В моей деревне был парень, просто ах! Девчонки, вы бы его видели! Такой смуглый, черноглазый, а руки вот такие!

Девушки умиленно застонали. Воцарилась тишина.

— И что же было? — спросила одна из блондиночек через минуту.

— Ну-у, так вам все и расскажи! — рыженькая ушла под воду так, что она почти закрывала ее нижнюю губку. Потом рыженькая встрепенулась, разулыбалась. — Вы знаете, я думала, что если между нами что-то будет, он обязательно на мне женится!

— И что, что, оно было?

— Было, — хихикнула рыженькая, а блондинки рассмеялись.

— А потом, потом?

— А потом он женился на дочке кузнеца.

Блондинки, хихикая, перепихивались.

— Наверное, и хорошо, что так получилось. — Рыженькая подняла глаза к небу. И добавила томно: — Но эти черные глаза...

Коринда встала и, не вытираясь и не одеваясь, пошла в здание, где ее уже встречала молоденькая работница.

— Скажи, — сказала Коринда, оглядывая себя в большом, во весь ее рост, зеркале. — Я красивая?

Девчушка искренне, восторженно закивала:

— Вы прекрасны, госпожа!

— И правда, прекрасна… — протянула Коринда. Ее кожа была светлая, совсем не такая, как в детстве. Волосы из апельсиниово-рыжих стали медными и отросли до пояса. Ее кудри были распущенные и влажные, подчеркивали худобу и изящность тела. Веснушки тоже почти пропали от бесконечных процедур отбеливания. Грудь и ягодицы оформились и привлекали всех мужчин в округе своими аппетитными формами.

— Убери меня, — скомандовала Коринда, и девчушка с готовностью подскочила к ней с расческой. — Далеко ли здесь до деревни виноделов?

— Вы о Северной Лозе? Полдня на телеге. Конем к обеду будете. Вам приказать?

— Прикажи, — Коринда прикрыла глаза. — Телегой.

Деревня почти не изменилась. Те же лица, те же дома, те же сады. Те же мальчишки давят виноград, те же женщины закатывают бочки. И все они, как один, с любопытством поглядывали на богатую приезжую. Гости — редкость в такой глуши, все вино свозится в город, на ярмарку. Коринда откинула назад распущенные и уже пушистые, как высохли, волосы. Высокая и женственная, она с достоинством подошла к калитке фермера Шотты, главного в деревне. Хозяин не замедлил явиться, дворовые мальчишки быстро донесли до него удивительную новость.

— Добро пожаловать в наш скромный уголок, — поклонился он Коринде. — Благодарю вас, госпожа, за столь большую честь, оказанную нам вашим приездом. Позвольте спросить ваше имя?

— Лилу, — бросила Коринда в ответ и заинтересованно глядя в сторону, не на Шотту.

— Госпожа Лилу, чем могу я вам помочь?

— Я бы хотела остановиться в деревне, — Коринда медленно повернулась к расшаркивающемуся фермеру. — Не могли бы вы меня где-нибудь поселить на ночь-другую?

— Конечно, госпожа! Мой дом всегда к вашим услугам! У нас прекрасная гостевая комната, пройдемте со мной…

— Нет, — отрезала Коринда. — Я хочу вон к тому лесу, там прекрасный виноград и можно прокатиться на лошади, я думаю. Чье это имение?

— О, преркасный выбор! — с явным облегчением воскликнул Шотта. — Фермер Савва хозяин тех краев. Проедемте, проедемте к нему, я вас представлю!

Хозяина не было в доме, и Коринду приняла его дочь, показала ей комнату и сады, распорядилась ужином, и к вечеру за столом начала собираться вся семья. Коринда уже сидела во главе стола, как важный гость, в ожидании, когда все стулья будут заняты. Фермер Савва пришел одним из первых, уже оповещенный о приезде госпожи Лилу. Он долго всматривался в лицо Коринды и через раз говорил, что она кого-то ему напоминает. Коринда смущенно улыбалась и отвечала, что таких лиц, как у нее, много, и многие ее принимают за старую знакомую.

— Госпожа Лилу, позвольте представить! — воскликнул седовласый Савва. — Мой сын Мерроу, его жена Луанна и дочь Кори.

Коринда медленно подняла вдруг посеревшие глаза. Широкая улыбка на смуглом лице и завязанные сзади черные кудри обожгли ее взгляд. На руках у Мерроу была двухлетняя девчушка, а рядом шла невысокая, очень худенькая девушка с прямыми темными волосами до пояса.

— Как странно, — вместо приветствия заметила Коринда. — Женатый сын в доме собственных родителей.

— Да, — важно ответил Савва, — мы особенная семья. Видите ли, госпожа Лилу, у нас с Мерроу общее дело. Мы вместе работаем с этими прекрасными садами. Здесь же чем больше рук, тем больше выручка, вы понимаете, о чем я? — и он подмигнул.

Коринда кивнула.

— Понимаю. Здравствуйте, Мерроу. Здравствуйте, Луанна.

— Простите нашу дочь, — очаровательно улыбнулся Коринде Мерроу, опуская девчушку на высокий стул перед столом. — Она бы с вами тоже поздоровалась, но еще не умеет говорить.

— Что вы, — натянуто улыбнулась Коринда в ответ. — Она прелестна.

Послышался стук в дверь. Коринда быстро собрала белые камешки, сунула их в сумку и подошла к окну в своей комнате. Ее глаза еще метали молнии, и она не могла повернуться к двери.

— Да-да, войдите, — ответила она ровным голосом. Холод уже наполнял ее изнутри.

— Госпожа Лилу, вам ничего не нужно? Может, я могу вам чем-то помочь?

Хозяин фермы приоткрыл дверь, не осмеливаясь войти в комнату гостьи. Коринда вдохнула. Выдохнула.

— Пожалуй, мне действительно понадобится помощь, — сказала она, изо всех сил смягчая тон. — Мне нужны кое-какие травы… У вас нет для меня проводника, я бы сходила в лес?

Хозяин шагнул в комнату и, радостно улыбаясь, закивал.

— Мерроу прекрасно ориентируется в этих лесах, он ведь вырос в них! Позвольте я прикажу ему сопроводить вас.

— Будьте любезны, — обернулась Коринда, чтобы наградить хозяина улыбкой, и тот исчез за дверью. А Коринда выхватила из мешка горсть камней, швырнула их на кровать и со злостью всмотрелась в сложившийся узор.

— Ах, приехали бы вы пять лет назад, я бы вам такого проводника предложил! — сказал Мерроу, когда они с Кориндой уже прошли вглубь леса. Он остановился и сорвал фиолетовый цветок. — Мята, свежайшая.

Коринда кивнула, и Мерроу положил цветок в корзину, которую нес в левой руке.

— Какого проводника? — искренне поинтересовалась Коринда.

— Была у меня соседка одна, кстати, на вас похожа чем-то. — Мерроу спрыгнул с высокого корня и подал Коринде правую руку. Она оперлась о нее и легко спрыгнула в траву. — Звали ее Кориндой. В лесу была, как у себя дома, я вас уверяю!

— Где же она сейчас? — ровно спросила Коринда.

— Я не знаю. — Мерроу вздохнул и остановился на мгновение, задумавшись о чем-то. — Она ушла и не вернулась. Надеюсь, с ней все в порядке.

— Что с ней могло стать? — Коринда сорвала изумрудный стебелек, и Мерроу положил его в корзинку.

— В тот раз она ушла к морю… — Он потупил взгляд.

— Она вам нравилась? — спросила Коринда, так же глядя в сторону.

Мерроу смущенно улыбнулся и посмотрел в небо.

— Она была хорошим человеком. Правда, очень хорошим! Вы помните мою дочь, Кори? Кори. Это как Коринда. Было бы здорово, если бы Кори стала такой же, как она.

— Вы хотели жениться на ней?

— Какие вы странные вопросы задаете! — Мерроу вновь остановился. Его улыбка никогда не была такой неуверенной на памяти Коринды. — Если бы я тогда думал о женитьбе, то хотел бы. Но отец давил на меня, чтобы я женился на дочери булочника или конника. Коринда была дочерью из бедной семьи. Единственной дочерью. Отец не хотел, чтобы я ушел в ту семью. Да и не думал я тогда жениться вообще…

Он почесал затылок, сломал стебелек дикой розы и протянул цветок Коринде.

— Простите. Это грустная история. Я не хотел вас огорчить.

Глаза Коринды стали красными и влажными. Она сжимала зубы, и мышцы ее щек натянулись жесткой уздой.

— Мир так несправедлив, — дрожащим голосом прошептала она. — Когда человек неопытен, он не видит, что желаемое куда ближе, чем он думает.

Мерроу улыбался, хотя глаза его выражали испуг.

— Что вы, госпожа. Вы принимаете все слишком близко к сердцу! Я счастлив, что все обернулось так, как обернулось. Мне вполне хорошо с Луанной.

Коринда вдруг почувствовала, что ком в горле ушел, что дышать стало легко, и лицо ее слегка побледнело. Она сощурилась, вперилась взглядом в своего проводника и сказала звенящим, холодным голосом:

— Отвечай мне правду: ты любил ее?

— Я любил ее. — Мерроу вытянулся в струнку и говорил размеренно.

— Насколько ты любил ее?

— Любил, как самого близкого друга.

Коринда подошла к нему и коснулась его подбородка кончиком носа.

— Покажи мне, как ты любил ее.

Он поднял руку, коснулся ее шеи, сжал волосы у ее затылка и долгий поцелуй сбил дыхание Коринды.

— Как ты можешь не помнить?! — через два часа кричал Савва на Мерроу. — Ты хоть понимаешь, чем это грозит моей семье? Твоей семье! Что произошло? Где госпожа?! А если ее кто-то будет искать, что я скажу?!

Мерроу сидел с напряженным лбом и смотрел в пустоту. Вот они шли через лес и обсуждали прошлое, а вот ее нет. И следов тоже нет. Только корзинка с травами лежала в траве.

***

(33)

Шторм приближался незаметно. Ветер нарастал так постепенно, что еще немного, и можно было пропустить тот момент, когда пора спускать паруса и готовить корабль к буре. Коринда стояла в дверном проеме трюма, оперевшись на косяк и смотрела в предгрозовое небо. У глаз уже наметились морщинки, обстриженные по плечи волосы были собраны в косу. Она была уже не в изящных богатых одеждах, а в простых хлопковых брюках непримечательного коричневого цвета и такой же рубашке. Ноги были разуты. Веснушки усыпали все тело.

— Госпожа Коринда! — подбежал к ней капитан. — Шторм, большой шторм будет. Вы сможете оградить корабль?

Коринда кивнула, вышла на палубу, встала в самом центре, но не замечала снующих матросов. Она видела только силу внутри себя. Этой силой она окутала корабль со всех сторон, и он стал качаться все меньше и меньше. Гигантские волны поднимались, но они словно не замечали маленький кораблик, идущий сквозь стихию в неизвестные земли.

Коринда убедилась в том, что корабль в безопасности и присела на скамью. Рыжая девчушка одиннадцати лет подбежала и села рядом с ней на пол.

— Так здорово! Как только у тебя это получается? Ты опять брала силу у камней?

— Камни не дают силу, — мягко улыбнулась Коринда.

— Не ври, я видела, как перед сложным делом ты кидаешь камешки! Белые такие, кругленькие.

— Глупая, — Коринда потрепала девчушку по голове, прижала ее к своей ноге и стала поглаживать ее жесткие, как солома, волосы. — Камешки — это просто ритуал. А сила, она внутри.

— А, это ты про то, что любовь и все такое? — девочка посмотрела Коринде в глаза.

— Что это, любовь или не любовь, я не знаю. Но только настоящая пустота внутри тебя позволит управлять миром.

Девчушка прислонила голову к ноге матери и надолго замерла, пытаясь найти внутри себя ту самую, настоящую пустоту.