История о Веймаре

Ночь отдавала солью и горем. Соленые волны моря раз за разом разбивались у стен замка. Долетала вода и до выдолбленных в скале темниц. В одной из них сидел Веймар, в прошлом Император трех морей, а ныне узник мрачного замка.

Сидел он не один. Веймар и трое его сокамерников были связаны и сидели спиной к друг другу, образуя тем самым четырехконечную звезду.

— Как же я устал от этого моря, — сиплым голосом проговорил Старый Эдд, — все не успокаивается и не успокаивается. Когда же море смирится с тем, что ему не выйти дальше своих берегов?

Старый Эдд вздохнул, надеясь на то, что кто нибудь продолжит его мысль.

— Ему всего лишь надо откинуть все надежды, — вторил Мрачный Гарри — авось и перестанет.

— Эй, — крикнул Принц Болдер, — Веймар!

— Что?

— Я думаю тебя не зря зовут «Императором трех морей», — Болдер усмехнулся, — Не соизволишь разогнать этот шторм?

— С удовольствием, но не могу.

— С чего бы это?

— С того, что я — Император трех морей, а не одного, было бы тут три моря, то я сразу навел бы порядок.

Старый Эдд залился типичным старческим смехом, то и дело похрипывая. Не забыв при этом поблагодарить Веймара за столь хорошую шутку.

Веймар попробовал пошевелить кистями, но почувствовал лишь жгучую боль. Тонкие веревки и соленый воздух давно сделали свое дело: стерли кожу и впивались в мякоть руки, но Веймар не унимался и с надеждой на то, что когда-нибудь он почувствует свободу рук, повторял эти движения каждый день, то и дело стискивая зубы от ужасной боли.

— Эй, братья, — в изумлении вскрикнул Принц, — нам кажись принесли еды.

— Да ты верно бредишь, — хмыкнул Гарри, — то, что тут подают врядли можно назвать едой.

Да, то, что тут подавали трудно было назвать едой: черствый плесневелый хлеб, вода, да иногда давали суп, который непонятно из чего производится.

— Эй, — судя по голосу, стражник с едой был близко, — будьте паиньками, а не как в прошлый раз.

Тогда Веймар хотел было столкнуть стражника, но его ноги, некогда бывшие сильными и мускулистыми, сейчас представляли собой тростинки и не смогли справиться с задачей. Пленникам тогда сильно досталось: по двадцать пять ударов плетью каждому, после чего на их раны высыпали по фунту соли.

Стражник вошел в камеру. Каждый из пленников отпил из миски по несколько глотков воды, да съел по полфунта хлеба. После чего стражник проверил веревки на их руках, а на Веймаре и на ногах, дабы тот был покорней, после чего удалился, позлорадствовав напоследок.

— Да чтоб им всем провалиться, — взмолил Гарри, — мы тут долго не протянем, почему им сразу не убить нас. Зачем такие пытки?!

— Заткнись! — взревел Болдер.

— Я устал, понимаешь? Устал! Я не могу так жить, дайте мне спокойно умереть.

До ушей Веймара донеслись всхлипывания. Но он их не слушал. Веймар ощущал своим лицом свирепый ветер.

«Веймар» — шепнул голос хорошо знакомый «Императору трех морей» — это была Лили — любовь всей жизни Веймара.

Тут же вспомнился золотой блеск её волос и смотрящие прямо в душу зеленые глаза. Они могли захватить каждого в свою власть и он тут же тонул в них, как неумелый моряк тонет, прикованный к куску камня.

Голос пропал. И воспоминания улетучились вместе с ним, оставив Веймара наедине с ужасающей реальностью.

Как же он хотел снова увидеть Лили, но вот узнает ли она его? Тело съело само себя. Лицо от соли, слез, ветра и голода иссохлось и облегало череп, волосы поседели и проредились. Казалось, что они мертвы и отчасти это было правдой.

Старый Эдд кашлянул.

— Знаете, братья поневоле, — сказал он, — мне тут нравится.

— Ты сдурел? — пискнул Гарри.

— Нет, но сам посуди, — начал Эдд, — мы жили в роскоши и благоденствии, кто есть кто из вас?

— Казначей, — проворчал Гарри.

— Принц Галакрии — ответил Болдер.

— Император трех морей из Игнис Арбор — гордо вскрикнул Веймар.

— Я же воевода, — с ностальгической ноткой произнес Эдд — все мы жили в достатке и меде жизни. Но ценили мы жизнь? Ценили ли мы миг, который проживаем? Нет! Мы и не замечали его, лишь плывя по течению. А теперь? Мы начали ценить жизнь.

— Заткнись, старикашка, — запищал Гарри.

— Помолчал бы, казначей, когда ты сюда прибыл, ты весил под 450 фунтов, сейчас же ты скелет, так что это пошло тебе на пользу.

Гарри обиженно промолчал.

Все молчали. Это молчание длилось вечность, и вот наступила ночь. Море и не думало стихать, продолжало биться о стены, и вода долетала до камеры наших героев. Иногда помимо плеска волн доносился крик одинокой крачки, летевшей на поиски мертвой рыбы на песку пляжа.

Веймар не спал, надеясь хотя бы на пустую беседу, он спросил: «Кто не спит?»

Ответом ему было молчание и плеск волн.

Веймар настолько впал в раздумия, что не заметил, как начался сон.

***

— Чик-чирик, — маленький воробушек ловко скакал на алтаре, поклевывая рассыпанную после ритуала пшеницу. Прочирикав, воробушек подпрыгал к лицу спящего человека, клюнул в лоб, ожидая реакции.

Веймар проснулся от боли в лбу. Он поднялся на четвереньки и заметил что-то непривычное: на его руках и ногах не было пут.

Изумлению и радости не было предела. Он смог наконец-то встать за последние два года. Помахать руками, чего он не мог.

Место было больно знакомым. Аллея уходила от алтаря и была опутана со всех сторон виноградными лозами. Тепло весеннего солнца расплывалось по коже «Императора», вытесняя ту, изрядно надоевшую морскую прохладу.

На дороге что-то блеснуло.

— Что это? — Веймар поднял с земли странный амулет. Полностью круглый амулет был покрыт рисунками лоз, которые своими стволами переплетались в центре, опутывая красный как кровь кристалл.

Пальцы Веймара прикоснулись к кристаллу. Блеснул яркий свет и земля исчезла из под его ног.

Алтарь, аллея — все это удалялось от него. Он поднимался все выше и выше, пока не оказался вышел облаков. Тут— то его и отпустила невидимая сила. Облака были не тверже пуховых перин. Веймар огляделся. Поля облаков бесконечно простирались в разные стороны. Его озарил свет. Свет, которого раньше не было. Он не ослеплял — он казалось проникал внутрь, неся с собой картинки различных событий. Тут и Пятая война Игнис Агбора против Клементии, где участвовал пра-пра-дед Веймара, праздник виноделия, основание города и лодка, впервые остановившаяся у берегов острова.

Веймару казалось, что он растворился среди этих картинок

***

— Эй, Шавки, подъем.

Волна холодной волны обдала пленников — кто-то закашлял, кто-то крикнул, а кто-то промолчал, видимо не в силах выдавить хотя бы какое-нибудь слово.

— Умоляю, — заплакал Гарри, — я могу заплатить сколько угодно, утпустите меня.

Глухой удар. Следом за ним еще один. Послышался звук падающего зуба.

— Еще хочешь? — стальной голос тюремщика отдавался эхом в ушах.

— Пожалуйста… Отп… устите м-е-н-я — невнятно прошептал Гарри, давясь кровью.

— Я пришел не за тобой, — прорычал стражник — вот за этим, королем без королевства.

Послышалась усмешка.

Тюремщик развязал путы на руках и ногах, предварительно заковав его в кандалы, чтобы не учудил чего-нибудь.

Веймара вели по бесконечным коридорам темницы. Открылась очередная дверь и его силой вытолкнули. Веймар упал. Послышался звук закрывающейся двери.

— Какая встреча, уж не думал, что мы снова встретимся живыми, — мягкий голос вызвал отвращение у Веймара.

— Я тоже так не думал, но как я вижу, ты — Морнистар, жив.

Морнистар когда-то был одним из личных гвардейцев прошлого «Императора трех морей». О его мастерстве ходили легенды, когда Император посылал свою личную гвардию на поле боя, то это уже было знаком, что сражение кончится в пользу Игнис Арбор. По только богам известным причинам Морнистар сверг правителя этого замка и с наемниками, и воинами Клементии засел в замке, разоряя прилежащие земли. Веймар хотел лично доставить самопрозглашенного владыку замка на Суд Трех Морей, но потерпел крах и уже два года сидел в темнице.

Морнистар пропустил эту колкость мимо ушей и сразу приступил к делу:

— Веймар, — он оперся руками о стол и впился глазами в карту, — два года прошло с тех пор, как Игнис Арбор лишился Императора.

— Прошу заметить по твоей вине.

— Наша страна сейчас падет, ей не устоять перед моей мощью.

— Я хочу напомнить, что это НЕ ТВОЯ СТРАНА, предатель!

— Называй меня как хочешь, но скоро ТВОЯ страна падет, они избрали твоего брата, а стратег из него никудышный, — предатель на мгновение промолчал, — у вас это наверное в крови.

— Но мы хотя бы не прячемся в замках.

— В этом и есть ваша проблема: вы слишком самоуверенны. Но согласен, вы сражаетесь славно.

Этот разговор пробудил в душе Веймара великую тоску. Тоску по родине. По Лили. По их сыну.

— Скоро мои легионы оккупируют столицу и во избежание жертв среди мирного населения ты будешь нужен мне.

— Тебе?! Да пошел ты! — Веймар плюнул в него.

Морн вытер платком лицо.

— Стража!

Послышался топот десятка ног.

В комнату вбежало пятеро стражников. Веймар пригляделся: на их щитах был нанесен знак солнца. «Видать он и впрям решил создать собственное государство» — подумал Вейм.

— Вы звали, лорд-командующий?

Да, звал, — Морнистар присел на стул и холодным голосом проговорил — Уведите его в южную башню, пусть кровавых дел мастер позаботится о нем.

— Так точно!

Руки в железных перчатках схватили Веймара за плечи. Он попытался было сопротивляться, но пара ударов по лицу отбила у него желание сопротивляться.

Эй, — гаркнул Морн, — аккуратней с ним, предоставьте мастеру эту работу.

Он на секунду задумался.

— Эй, пусть один из вас позовет капитана Стражи сюда.

— Так точно, лорд-командующий.

Дверь захлопнулась и пленник чувствовал лишь темноту, да холод.

***

Веймар пришел в себя. Темнота. Спиной он ощущал, что лежит на доске. Хотел было встать. Не получилось. Руки и ноги не двигаются.

«Черт, где я»

— Проснись и пой — скрипучий голос донесся до ушей, — ну же, вставай, не заставляй Горма тебе открывать глаза.

Веймар открыл глаза. Над его лицом склонилось уродливое лицо с серой кожей и покрытое язвами.

— Горм уже и не думал, что сможет когда-нибудь использовать свои зелья.

— Что… Со мно…

— Лучше помолчи, после моих зелей некоторое время трудно разговаривать, неприятный эффект при допросе, — Горм расхохотался, — я тебе ввел одно хорошее зелье, теперь твои конечности не будут работать где-то час. За это время мы сможем повеселиться.

Кровавых дел мастер был настоящим мастером, потому что ни при одном допросе не пролилось ни одной капли крови. Он использовал зелья, чтобы обездвижить, подавить волю, а после спокойно заводил беседу и допрашиваемый легко отвечал на его вопросы.

— Пей.

Чашу приставили к губам Веймара, он не пил.

— Ахаха, сопротивляться вздумал, а что ты сделаешь на это?

Он схватил его за нос. Перекрыл доступ к кислороду, надеясь на то, что допрашиваемый откроет рот для вздоха.

Веймар не открывал рот. Он понимал, что палач узнает важную информацию и поэтому не открывал.

— Хммм… Видимо ты рот открывать не собираешься, — Горм задумался, — тогда поступим другим способом, менее гуманным.

Горм подошел к столу и взял какой-то инструмент. Когда он поднес его к Веймару, то тот не понимал что это такое. К стеклянной емкости была прикреплена игла, а внутри помимо синеватой жидкости, был поршень, который видимо, толкал жидкость сквозь иглу.

— Я введу эту жидкость тебе в плоть, советую не сопротивляться, — проговорил скрипучий голос.

Горм начал протирать небольшое место на шее спиртом. Веймар почувствовал, как что-то кольнуло его кожу, а затем наступила жуткая боль.

— Потерпи-потерпи, это всего лишь укольчик.

Рана начала гореть, вернее Веймару так казалось. Жгучая кровь расползалась по телу.

В голове прозвучал мелодичный голос: «Эй, Веймар, ты меня слышишь?»

— Кто это? — еле-еле прошептал Веймар.

— Что ты там бормочешь, А? — Горм было хотел что-то вколоть подопытному, но передумав, повернулся к столу, — хотя неважно, через двадцать минут ты дашь мне все ответы, имей ввиду: я в предвкушении.

Все тот же мелодичный голос ответил ему: «Это неважно, ты в опасности, ты должен выполнять мои указания»

— К… акие указания, — свет ослепил его.

«Я дам тебе сил освободиться от паралича, но взамен ты должен делать все, что я скажу»

— Хорошо, — с трудом выговорил Вейм.

«Встань»

Веймар встал. Он не поверил собственным глазам и чувствам: его руки и ноги двигались, как будто и не было яда.

«Не время для удивления, возьми что-нибудь и выруби пыточника»

На глаза попалась посудина из обожженной глины. Он поднял её.

— Ты в порядке там? Неуже… — Горм обернулся, в его глазах показался внезапный ужас.

Его рот открылся, готовясь позвать стражу. Веймар не мог допустить этого. Удар. Голова Пыточника дернулась и он бессильно упал на пол, как падает свиная туша.

«Молодец, тебе осталось лишь сбежать оттуда»

— Как?! Там же стражников полно, — бывший подопытный не верил в то, что свободен.

"Доверься мне, иди, за дверью никого нет, как только выйдешь за нее, поверни налево."

— хорошо, — ответил Веймар.

Таинственный голос был прав: за дверью в самом деле никого не было, лишь ветер колыхал пламя факела. Доверившись голосу, и повернув налево, он увидел большой зал.

Зал видимо служил для больших пиров: об этом говорят обеденные столы и большие навесные канделябры.

"Не останавливайся, справа иди до второй колонны от конца, там опустишь факел, и тайный ход откроется"

Не теряя ни минуты, Веймар добежал до указанного места и привёл в действие скрытую дверь.

Ход, видимо, был давно забыт, ибо мох покрыл почти все стены, а паутина иногда перекрывала весь ход.

«Давай, иди, стража вот-вот кинется на твои поиски»

— Понял.

Веймар вбежал в тайный ход и побежал вперед по коридору.

Ход был очень длинный, а у беглеца недостаточно энергии. То и дело останавливался для передышки.

— Он там! — послышалось сзади, видимо стража нашла вход.

— Поймайте его, — а этот скрипучий голос уже принадлежал Горму, видать от удара глиняной миской он очухался.

Веймар бежал. Бежал со всех ног. Свобода манила его и придавала силы. Перед глазами маячили образы Лили и сына.

Таинственный голос не появлялся, и теперь казалось, что он был лишь иллюзией.

В темноте нельзя было различить поворот, и Веймар чуть не врезался в стену. За поворотом было то, что придало сил Вейму. Свет. Веймар бежал на свет изо всех сил, от этого зависела его жизнь. Он был подобен мотыльку, который завидев свет огней, мчался на них, не зная, что будет делать, когда прилетит.

«Стой!»

Ноги остановились.

Перед Веймаром предстал обрыв. Внизу плескалось море.

«Перед тобой выбор Веймар» — прошептал голос.

— Я не буду прыгать вниз, ни за что.

«Ты можешь дождаться стражи и она убьет тебя, а можешь прыгнуть и ты будешь свободен»

— Нет!

«Подумай о Лили о сыне!»

Послышался топот. Стража была близко.

— Эй, стой! — гаркнул один из стражников.

«Давай!»

— Хорошо, твоя взяла.

Веймар прыгнул. Перчатка стражника схватила воздух в сантиметре от тела.

Все произошло внезапно. Полет. Море. Потеря сознания.

***

Мужчина с сыном двигался по берегу. По удочкам было видно, что они рыбаки.

— Пап, тот дядя сказал, что он тут будет, а тут никого нет. Он мог нам наврать? — мальчик вопросительно посмотрел на отца.

— Сынок, тот дядя очень уважаемый господин, он не может врать — на сорокалетнем лице мужчине появилась яркая улыбка.

— Пап! Смотри! Птицы! — мальчик радостно запрыгал.

— Где, сынок? — ответил отец.

— Вон, смотри! — мальчик показал на черную точку вдалеке.

— Побежали! — отец подхватил ребенка и побежал, — ох, кости у меня уже не те, что раньше.

Птицы копошились у свертка одежды.

— Кыш, кыш! — закричал отец, прогоняя птиц.

Подойдя ближе, стало ясно, что это не сверток, а человек, выброшенный морем на берег.

Отец перевернул человека на спину.

— Худой какой, прям как тот господин говорил, — отец нахмурился.

— Это он! — соловьиным голосом проговорил мальчик, — тот дядя не врал!

Хижина находилась на краю леса и одиноко вела свой дозор.

Телега, запряженная лошадью, медленно подъехала к хижине. На встречу к ней вышел мужчина в свободном красном одеянии и очень похожий на жреца. Он подошел к телеге и пока рыбак спрыгивал с нее осмотрел найденное.

— Да, это он. Несите в хижину, — на лице человека в красном скользнула гримаса удовлетворения.

Веймар вскрикнул. Мальчик, испугавшись, побежал в дом.

— Тихо, тихо, — проговорил знакомый ему голос, — Пойдем в дом, Веймар, тебя там ждут. Помогите ему зайти в дом.

Отец подхватил Веймара с одной стороны, а «жрец» с другой. А сам Веймар стоять не мог.

— Уложи его на эту кровать, — приказал «жрец» отцу, потом повернулся к мальчику и проговорил, — а ты принеси свежей воды.

— хорошо, — проговорил мальчик и убежал.

Веймар еле-еле поднял голову и спросил:

— Где я? — его тихий голос походил на шелест ветра в лесу.

— ты дома, Веймар, сейчас тебя ждет сюрприз, — «красный» подошел к закрытой двери и открыл её, в комнату вбежала молодая девушка и сразу кинулась к кровати, по пути роняя слезы. Слезы радости.

— Веймар?! Веймар, это ты, — захлебываясь слезами и надрывающимся голосом пролепетала она, — это ты, я так скучала!

— Лили?! Я так волновался за тебя, — Веймар хотел было встать, но Лили схватила его в свои обьятия.

Лили и Веймар долго были в обьятиях. Лили все плакала и плакала, приговаривая, что места себе не находила после того, как узнала, что произошло два года назад. Вейм её успокаивал, что, мол, все позади.

Смесь чувств из радости, счастья и любви переполняли их. Мужчина в красном решил им не мешать и вышел, закрыв за собой дверь.

Под утро жрец вышел на крыльцо. Казалось, что сама природа радовалась воссоединению любимых. Птицы радостно заливали песни. Насекомые устраивали целые оркестры из стрекотания, жужжания и пощелкивания. Желая расслабиться посреди этой дивной картины, жрец достал курительную трубку. Засыпав нового табаку, он принялся раскуривать. Сзади послышался чей-то шорох. Обернувшись он заметил Веймара, который еле-еле направлялся в его сторону.

— С добрым утром, — поприветствовал он Веймара, — как спалось? Небось давно ты не спал на мягкой кровати, я прав?

Веймар дошел, присел рядом и ответил:

— Да, давно не спал. Можешь ответить на несколько вопросов?

Жрец нахмурился:

— А почему бы и нет? Задавай!

— Кто ты? Где мой сын? И почему твой голос был у меня в голове?

— Магия, друг мой, ты видать не знаешь меня, но возможно слышал обо мне: Я Орчибальд Огненное Сердце. А с сыном все нормально, он пока под надежной охраной в твоей южной резиденции.

— Нет, магия меня особо не интересовала.

— Зря, ой как зря, ты бы знал что такое магия, я тебе сейчас расскажу… Хотя… Давай потом, а то ты и так много пережил, давай просто посидим и полюбуемся природой.

Орчибальд замолчал. И молчали они долго, то и дело, что передавали друг другу трубку, выпуская при это клубы горького, ароматного и густого дыма. Каждый думал о своем. Орчибальд пытался понять очередной магический механизм. А Веймар тем временем думал о том, как наконец-то вернулся домой.

Из раздумья их вывела Лили, которая позвала Веймара завтракать.

Конец.