Две с половиной легенды

Букман входит в замок, чувствует, как бешено колотится сердце.

Смелее.

Смелее, говорит себе Букман.

Замок встречает Букмана недружелюбно, сразу поднимает в воздух, Букман парит между полом и потолком, хватается за колонны, канделябры, наконец, добирается до конца зала, где лестница, где можно сесть на потолок, вроде тут притяжение немножко есть. Главное, не дергаться, а то опять в пустоту унесет, будет Букман тут летать и парить.

Букман ждет.

Смотрит в окна черная луна.

Время ползет к полуночи.

Ну же…

Ну…

Смелее, говорит себе Букман.

Смелее.

Бом-м-м…

Бом-м-м…

…нет никаких бом-бом, нет тут часов с боем, тут проще:

23:59

…

(…ну же… ну…)

00:00

Появляется призрак.

Смотрит на Букмана.

В упор.

Букман хочет спросить, не может, давится словами, боится.

— Что… хочешь знать, когда умрешь? — спрашивает призрак. Он тоже стоит на потолке.

Букман вымученно кивает.

— А я не знаю, — призрак чуть усмехается, — так, по мелочи, могу сказать… трубу в ванной поменяй, а то в декабре прохудится… кафель переложи, пока он у тебя в июне через год не рухнул… сходи, зубы проверь, лучше сейчас маленькую дырочку залатать, чем потом ползуба чинить…

— Да что ты все ерунду какую-то…

— А что не ерунда? Лотерейные билеты? Курсы валют? Да знаешь, не слежу как-то… Но вроде никаких таких потрясений не будет.

— И то хорошо.

Призрак проходит к окну, видна сквозь него черная луна:

— Вот это правильно говоришь… все живы-здоровы будут, никаких потрясений, и то хорошо… — спохватывается, — да… ты вторую-то поищи…

— А что со второй? Тоже… умерла?

— Ну, умерла, не умерла, но спасать надо…

Это мы немножко забежали вперед.

А теперь покажем уважаемому читателю, что было до этого…

— Ну… мне штуки две-три.

Торговец усмехается:

— Так две или три, вы уж определяйтесь.

— А чего, а чего две или три? — волнуется читатель.

Погодите-погодите, всему свое время.

Букман задумывается.

— Ну… три штуки. Все-таки хорошее число, три, как раз… сказочное.

— Он сказки покупает? — спрашивает читатель, — или это сказка?

Погодите-погодите, всё узнаете.

— Вы их куда везете-то? — спрашивает продавец.

Букман отвечает.

Продавец оторопело ахает, чуть не роняет клетки с товаром, товар кудахчет, квохчет, хлопает крыльями, теряет перья…

…нет, не кур покупает Букман, не кур! И не гусей! (да где вы видели, чтобы гуси кудахтали) И не попугаев! И не…

…и нет, мы вам пока не скажем, куда Букман повезет товар.

Ну, что такое? Обиделись? Все-то вам сразу подать надо? Что говорите? Хотя бы показали, что вокруг делается? Ну, хорошо, пожалуйста, представьте себе улочки Парижа… нет-нет, современного Парижа, а не средневекового, не спешите зажимать носы. Всё хорошо, чистенькая улочка, утро, солнце осветило дома до середины, цветы на окнах, лаванда какая-нибудь цветет, торговец расставил клетки с товаром, радуется первому покупателю.

Букман считает деньги на своем счету, понимает, что хватит только на две штуки. Глупый, глупый Букман, всем миром деньги собирал, и нате вам, только две штуки домой привезет…

Кладет деньги на прилавок.

— Две, пожалуйста.

Продавец качает головой.

— Не приживутся они у вас там.

— С ч-чего вы взяли?

— С того. Там… по-другому все. У вас там… Люди просто не поверят, людям это неинтересно будет…

…откуда вы наших людей знаете, что им интересно, что нет?

— Так бывало уже…

Букман оторопело ахает:

— Бывало? Вы продавали… туда?

— Ну, не туда, но продавал… в Сибирь там, или в Катманду, или в Сингапур…

— Ну, вы и сравнили, Париж и Сибирь, ясно, что не приживется. А у нас дома там городочки такие уютные, мы специально такие строили, туман такой легкий…

— …красные пески…

— …ничего подобного, — Букман обижается, Букман всегда обижается, когда про его родину не знают ничего, — мы там лес высадили… траву… городочки вот…

— …две луны…

— …три. Очень красиво… как раз для них вот под атмосферу…

Торговец смущается.

— Понимаете… я кому попало не продаю… это же не вещи… и даже не животные…

Читатель хлопает себя по лбу, ну вот, не животные, кто ж тогда…

Букман зачем-то кладет руку на сердце:

— Слушайте… я вам клянусь… я в лепешку расшибусь, сделают так, чтобы им хорошо было… чтобы жили, не тужили… Я… вы хоть понимаете, что я их двадцать лет изучал?

— А сами-то вы родились…

— …там. И всю жизнь себя не в своей тарелке чувствовал… не хватало мне их, не хватало… Я же про них все перечитал, все, что нашел… Хотел даже в Париж перебраться к вам… потом решил не-е, лучше пусть у нас свои будут…

— Да кто свои, кто? — не унимается читатель.

Подождите. Не все сразу.

— Ну, хотя бы скажите, где живет этот Букман, что за планета?

А, догадался уже читатель. Ну, про планету мы уже рассказали, как оно там все устроено. Ну, назовем мы вам какой-нибудь Кеплер номер какой-нибудь там, а вы про него почитаете и скажете, что он для жизни непригоден, потому что там температура не та, или сплошь один океан, или еще что.

Так что мы вам просто скажем, что Букман живет в городке. А рядом лес. И вот теперь Букман покупает две штуки (чего?), тех самых, про которых он больше всего читал, и больше всего мечтал.

И клянется-клянется, что ничего с ними не случится, все-все будет замечательно, прижимает к себе клетку, понимает, что должен что-то чувствовать — величайшее счастье, или тревогу, или страх — почему-то не чувствует ничего. А, нет, чувствует, что спать хочет, измаялся уже в пути.

Букман едет…

…нет, не на космодром, до космодрома еще как до Луны пешком, сначала в аэропорт, потом пересадку в Риме, потом в Катманду, там космодром, потом…

…что говорите?

Вы уже догадались, что Букман их или потеряет, или погибнут они у него?

Верно.

Всё верно.

Только это случится уже там, дома, на родине Букмана. Тут и правда хорошо, все так по-сказочному, городок такой волшебный, изогнутые улочки, туман, лес шумит…

Букман наклоняется над чем-то, что лежит на мостовой, поднимает, обреченно смотрит на безвольно повисшие крылья:

— Мертва.

Другой Букман хмурится:

— Ты так думаешь?

— Я знаю.

— Откуда?

— Ну а как, ты посмотри, крылья повисли… птицы так умирают…

— Она тебе птица, что ли?

— М-м-м-м… ты думаешь…

— …мы должны её оживить.

Букман вопросительно смотрит на самого себя:

— И как ты предлагаешь…

— А про что там было-то?

— Про Черного Призрака.

— А поконкретнее?

— Ну… ходил по старому замку, всем предсказывал смерть.

— И где у нас старый замок?

— Ну, не старый, ну, новый какой-нибудь…

— И где этот новый замок должен быть?

— Ну… какая разница, где…

— А я тебе скажу, где. На Луне.

— Хорош придуриваться, — Букман сердится на второго себя, — я с тобой серьезно, а ты…

— …и я серьезно. На Белой Луне.

— В смысле… притяжение там меньше, построить проще?

— Да нет… ты сам подумай, что у нас рядом с Белой Луной?

— Черная Луна, что.

— А Черная Луна у нас это что?

— Черная дыра, что… стой… ты на что намекаешь?

…постойте-постойте, читатель уже возмущается, а откуда взялся еще один Букман? Ничего-ничего, немножко терпения, и все узнаете…

…а сегодня, уважаемые туристы, у вас есть уникальный шанс узнать свое будущее. Нет-нет, гадалок с картами таро у нас не будет. Что? Кто сказал «призрак»? Правильно, вы можете увидеть призрак, который предскажет вам будущее. Нет-нет, никакой мистики тут нет. Всё очень просто. Рядом с нашей Белой Луной живет Черная Луна, черная дыра, которая искривляет пространство и время. И много лет назад архитектор Букман…

(…да никакой он не архитектор, мы-то знаем!)

…догадался построить замок в том месте Белой луны, где раз в столетие две луны сближаются так сильно, что на Белой Луне начинает искривляться время. И каждый из вас может увидеть будущего самого себя, спросить его о чем-нибудь… я понимаю, многие люди боятся туда идти, ходят только самые смелые… кто готов? Все? Вот молодцы… постойте-постойте, вы мне скажите, вы перепады гравитации нормально переносите? А то уже бывали случаи… нет, у нас, конечно, реанимация дежурит, но все-таки… Да, было такое, два человека скончались… Но у них порок сердца был, а они об этом не сказали… Так-то сюда много кто приходит, моряки, космонавты, подводники перед рейсами, целыми экипажами приходят: если самих себя не увидят, значит, в рейсе что-то случится, значит, рейс отменить. А вот больные почти не приходят, нет, боятся…

…вот так второй Букман и появился, да.

Вот он и говорит:

— Да… ты вторую-то поищи…

— А что со второй? Тоже… умерла?

— Ну, умерла не умерла, но спасать надо… Ты напомни, что там было-то?

— Ой, там сложно… Там у колдуна был черный кот, и их никогда вместе не видели… и три студента решили, что кот — это и есть колдун, колдун-оборотень, и убили кота. И колдун пропал. Об этом власти узнали, студентов арестовали и казнили. А через три дня колдун вернулся, он в другой город по делам ездил, так он сказал. И кот снова появился на набережной…

— Н-да-а, это сложно…

— Ну а что сложно, сам виноват, такую легенду выбрал…

— Ну, ты же сам знаешь, как она мне крышу снесла, когда первый раз прочитал…

— Да знать-то я знаю, только дальше-то что делать будем… хотя…похоже, я знаю… Тут другая проблема…

— Какая еще?

— Две есть… Третью надо, — говорит Букман.

Первый Букман настораживается:

— Ну… надо, конечно, только где её…

— …надо. Обязательно. Понимаешь… это же сказки, легенды, а в сказке всего должно быть три штуки… а не две…

— А я что могу делать, если денег только на две хватило? Опять по миру собирать, опять в Париж лететь или еще там куда?

— Не-е-ет… — Букман проходит сквозь колонну, Букман следующий, призрачный, — если это сказка, то по сказке надо, чтобы третья легенда появилась как-то иначе… не знаю… ты подумай… а то все крахом пойдет…

Букман думает.

Тут много над чем подумать надо.

Особенно после того, как Букман сказал Букману дату.

Число, месяц, год.

И вроде хороший срок получается, сто семьдесят лет Букман проживет, а все равно… мерзёхонько как-то на душе…

ОЦИФРОВКА СОЗНАНИЯ

НЕДОРОГО

МОЖНО В КРЕДИТ

— …а в рассрочку можно?

Администратор качает головой:

— Извините, только в кредит. Ну, вы не бойтесь, тут проценты-то смешные…

— Очень смешные, тридцать годовых… обхохочешься.

— Ну, я что могу сделать, не я решаю…

— А… о чем-то думать надо? — спрашивает Букман.

Женщина за пультом поднимает голову:

— Да о чем хотите, — смеется, — откуда вообще поверье пошло, что надо ни о чем не думать, или о чем-то конкретном думать?

— Да… не знаю…

— …и мысли ваши мы тоже не читаем, не бойтесь…

Женщина переключает клавиши. Женщина почему-то в синем, а не в белом. Значит, так надо, чтобы в синем, а не в белом.

…вспышка света.

Букман смотрит на то, что было Букманом, что-то изможденное, сморщенное, еще не чужое, но уже не свое. Хочет спросить — и это… всё? — не понимает, как это сделать, новое стальное тело не слушается…

— …ничего, привыкнете… главное, не бойтесь ничего, у вас страх какой-то, что не получится… вот перестанете бояться, и пойдете…

Букман пробует сделать шаг, падает на кафельный пол…

Букман переключает сознание из стального человека в стальную птицу.

Вылетает из окна, парит над городом.

Ничего, наловчился уже и ходить, и летать.

Грохот выстрела.

Город летит навстречу, вертится бешеным волчком…

— …вы стреляли в птицу?

— А… разве нельзя?

— Я спрашиваю, вы стреляли?

— Ну… да.

— Зачем?

— А… так…

— В стрельбе, значит, решили поупражняться… а птичка-то непростая оказалась…

— Из красной книги, что ли?

— Да нет, хуже все… вы сами посмотрите…

— А на что смо… вот чер-р-р-р-т…

— Вот вам и черт… человека убили…

— …приговаривается… к смертной казни за убийство…

…в зал суда врывается Букман, кричит что-то, да какое, на хрен, убийство, живой я, живой…

Люди изумленно ахают, Букман что-то втолковывает, да у меня архивных копий памяти как звезд на небе, да меня стреляй — не перестреляешь, живой я, пустите парня, не виноват он, не убивал никого, получается, а тебе, парень, я сам уши надеру, ты мне птицу сломал, я за неё знаешь, сколько отдал, да-да, господин судья, тут материальный ущерб налицо, это да…

— …а с этим домом связана удивительная легенда. Здесь жил колдун, который умел превращаться в птицу, летал над городом. И однажды один парень взял и подстрелил птицу. То ли он что-то имел против колдуна, то ли просто стрелял, не знал, что это колдун. А на следующий день колдун пропал. Люди заподозрили парня, казнили его, и как только парня казнили, колдун вернулся в город… Оказалось, ни в какую птицу он не превращался, это была просто птица, ничего больше…

Букман стоит в толпе туристов, слушает гида, мысленно рвет на себе волосы, не так, не так все было, у колдуна был кот, который ловил лапой рыбу, и люди заметили, что никто не видел одновременно колдуна и кота, и решили, что колдун превращается в кота… А легенда вся перевралась, извернулась наизнанку, уже сама не помнит, какая она была…

Но все-таки — легенда.

Перевранная, перевернутая, но — легенда.

…вторая легенда…

…вторая…

Букман не торопится.

Все равно торопиться некуда.

Входит в замок, теперь уже по-настоящему старый замок, поднимается по потрескавшимся ступеням, н-да-а, надо бы их уже подремонтировать… хотя зачем, зачем это все, все равно уже ничего, ничего не получилось…

По привычке подпрыгивает в воздух, тут же падает на пол, нет, сегодня гравитация играет по-другому, только на середине зала хватает Букмана, швыряет на потолок, будь Букман живым человеком, лежал бы уже с размозженным черепом. Букман поправляет корпус головы, вроде всё обошлось…

Ждет.

Хотя ждать-то особо нечего.

23:59

00:00

Приходит призрак.

Загадочно улыбается.

Букман смотрит на самого себя, говорит обреченно:

— У меня… не получилось.

— Что не получилось?

— Легенду… третью…

— Ой, ли?

— А… а… откуда?

— А сам не догадаешься?

Букман сжимает голову в ладонях, не понимает, глупый, глупый Букман…

—… есть в нашем городке еще одна легенда, очень странная. Как будто жил здесь некий человек по фамилии Букман, который первый спохватился — ба, да ведь в нашем городке нет ни одной легенды! И что вы думаете, он сделал? Он лично летал в Париж и другие города, ловил легенды, ставил на них силки, привозил сюда, к нам, выпускал на волю. И что вы думаете? Поначалу легенды не приживались, умирали… Но Букман не сдавался, он им вольеры делал, открыл даже целый зоопарк… или как это сказать, легендпарк… скрещивал легенды, снова выпускал на волю… И что вы думаете, мало-помалу легенды прижились, расплодились, их становилось все больше… и они заполонили этот городок! Легенды нападали на людей, народ боялся выходить на улицу…

— Ужас какой.

— Ужас. Пришлось отстреливать легенды, теперь их численность под контролем. А Букмана, говорят, то ли казнили, то ли собственные легенды его растерзали…

— Да нет же, все не так было! Букман привез легенды, они умерли, и Букману пришлось воссоздавать их своими руками! Оживлять… возрождать…

Букман кричит — его никто не слышит, ну, еще бы его услышали, он же теперь — легенда. Где это видано, чтобы легенду было слышно, чтобы легенду было видно? Толпа туристов проходит сквозь Букмана, щелкает видеокамерами или что у них там, уже и не разобрать, сколько веков прошло…

…ходит по ночному городу легенда про человека, который создавал легенды — и не может никому себя рассказать…

Рассвет.

Солнце освещает дома до половины.

Букман смотрит, как на углу торговец легендами расхваливает свой товар. Перед ним останавливается молодой человек, смотрит на клетки, приценивается, выбирает, торговец радуется, давненько ничего не брали, а вот эту возьмите, чудесная история, или вы уже какую-то конкретную ищете, какая вам в душу запала? Я и скидочку сделаю, хорошему человеку не жалко… — Вы их куда повезете-то?

Покупатель отвечает.

Продавец захлопывает клетки.

— И-и-и, не просите даже, не приживутся они у вас там, ишь, чего выдумали…

Покупатель настаивает, но как-то слабо, не умеешь ты, парень, на своем настоять…

Букман выходит из ниоткуда, из пустоты, хватает легенду, которая приглянулась приезжему, сует в руки парню, бросает деньги приезжего на прилавок.

Торговец оторопело смотрит на неведомо что, выпавшее неведомо откуда, потом на свою легенду, спохватывается:

— Так ведь… не выживет же…

— …выживет, — кивает Букман, — выживет, все хорошо будет… давай, парень… дерзай…